Преступное сообщество (преступная организация)

Министерство Сельского Хозяйства РФ

Департамент Кадровой Политики и Образования

Федеральное Государственное Образовательное Учреждение

Высшего Профессионального Образования

Красноярский Государственный Аграрный Университет

Юридический факультет

Кафедра Уголовного права и процесса

Дипломная работа

Тема: Преступное сообщество (преступная организация).

Дата сдачи: “ ” 2006 г. Выполнил студент:

Дата защиты: “ ” 2006 г. Оценка: Научный руководитель:

Красноярск 2006

Содержание:

Введение 3

I. История возникновения, развития и статистические данные по

преступному сообществу (преступной организации). 5

II. Преступное сообщество (преступная организация) в

Особенной части УК РФ.

2.1. Понятие, признаки и формы преступного

сообщества (преступной организации) 15

2.2. Объект преступного сообщества (преступной организации) 35

2.3. Объективная сторона преступного сообщества

(преступной организации). 38

2.4. Субъективная сторона преступного сообщества

(преступной организации). 58

2.5. Субъект преступного сообщества (преступной организации). 60

III. Отличие преступного сообщества (преступной организации)

от организованных групп и соучастия с предварительным

сговором и без предварительного сговора. 62

Заключение 78

Список используемой литературы 84

Введение

За шесть месяцев 2005 года выявлено 123 преступления, предусмотренных статьёй 210. Это больше чем за последние годы. В 2002 году, по данным Главного информационного центра МВД России, было возбуждено 37 уголовных дел, по которым членам преступных организаций было предъявлено обвинение по ст. 210. Из них 9 дел направлено в суд, 5 из которых возвращены на дополнительное расследование, 3 прекращены за отсутствием состава преступления (2 судом и 1 прокурором) и одно дело рассмотрено Новосибирским областным судом. По этому делу члены преступного сообщества были осуждены на различные сроки лишения свободы. Однако судебной коллегией Верховного Суда РФ приговор отменен и дело направлено на дополнительное расследование в связи с серьезными нарушениями законодательства как следствием, так и судом.

Анализ практики показывает, что не было ни одного факта, когда члену преступного сообщества было предъявлено обвинение только по ст. 210 УК без обвинения в каком-то ином тяжком или особо тяжком преступлении. Обычно оперативные разработки заводились, а уголовные дела возбуждались не по фактам создания или участия в преступных сообществах, а по фактам совершения конкретных преступлений членами преступных организаций. И только потом, в ходе расследования, отдельным членам преступных организаций дополнительно вменялась ст. 210. Так как имеются факты роста количества преступлений совершённых с составе преступными сообществами и в связи с тем что данный состав является преступлением категории особо тяжкими поэтому борьба в нашей стране с этим деянием является приоритетным для нашего государства. А для успешной борьбы с преступными сообществами необходимо сотрудникам правоохранительных органов правильно ориентироваться и грамотно понимать и применять данный состав преступления, что в данный момент в нашей стране не происходит в силу различных факторов, в том числе недостаточным пониманием современных практических реалий органом законодательной власти Российской Федерации.

Целью данной квалификационной работы является рассмотрение истории возникновения и развития уголовной ответственности законодательства преступного сообщества (преступной организации) в нашей стране, а также законодательство Китая и Италии о преступном сообществе. Признаки, формы преступного сообщества (преступной организации) в УК РФ, а также объект, субъект, объективную, субъективную сторону. В данной работе рассмотрена также судебная практика, и рассмотрен вопрос об отличительных чертах преступного сообщества (преступной организации) от организованной группы, группы лил по предварительному сговору, и группы лиц без предварительного сговора.

I. История возникновения и развития уголовной ответственности законодательства о преступном сообществе (преступной организации) в России.

Установление уголовной ответственности за создание преступного сообщества (преступной организации) и участие в нем вряд ли можно назвать принципиальным и беспрецедентным нововведением. Аналогичные нормы были известны отечественному праву как дореволюционного, так и социалистического периода.

Еще Уложение о наказаниях уголовных и исправительных (издание 1866 года) упоминало о таком виде преступного сообщества, как шайка. В соответствии со ст. ст. 923 - 926 Уложения под шайкой понималось составление сообщества для совершения ряда преступлений: разбоя, зажигательства, выделки или привоза фальшивых денег, кражи, мошенничества, подделки документов, привоза контрабанды, подкупа должностных лиц. Шайка могла существовать как преступное сообщество, составленное для совершения одного или нескольких, заранее определенных, преступлений. Участники этого преступного сообщества наказывались даже тогда, когда не совершали никакого преступления: закон карал за само составление шайки.1

В Уголовном уложении 1903 года, которое разрабатывалось при непосредственном участии виднейших отечественных ученых-правоведов Н.С. Таганцева, И.Я. Фойницкого, Н.А. Неклюдова и пришло на смену уложению 1845 года, сообщество упоминается уже в первой главе, являющейся фактически общей частью данного акта. Так, его ст. 52 гласила: "Согласившийся принять участие в сообществе для учинения тяжкого преступления или преступления и не отказавшийся от дальнейшего соучастия, но не бывший соучастником тяжкого преступления или преступления, отвечает только за участие в сообществе. Участие в сообществе для учинения тяжкого преступления или преступления или в шайке, составившейся для учинения нескольких тяжких преступлений или преступлений, наказывается в случаях, особо законом указанных". Анализ положений дореволюционного законодательства позволяет сделать следующее обобщение:

1) уголовному преследованию подвергались шесть видов преступных объединений: сообщество, заговор, тайное общество, запрещенное сходбище, публичное скопище, шайка;

2) в законодательстве отсутствовало определение каждого из указанных объединений. Законодатель ограничивался лишь ссылкой на цели создания и деятельности этих объединений (ниспровержение государственного строя, учинение преступления, вообще противозаконная цель и т.п.) либо указанием позитивных (воспрещенность в установленном порядке), а не конструктивных признаков;

3) только одно из названных объединений имело так называемую общеуголовную направленность - это шайка, другие пять в той или иной степени подразумевали в себе политический элемент;

4) совершение преступления в составе каждого из указанных объединений влекло повышение уголовной ответственности, а само создание такого объединения в отдельных случаях каралось как оконченное преступление, для совершения которого оно было создано (например, по ст. 264 Уложения 1845 г.);

5) члены шайки несли ответственность за каждое из совершенных шайкой преступлений, даже если сами они непосредственного участия в совершении такого преступления не принимали;

6) ответственность дифференцировалась на основании разграничения функций создателя, руководителя и рядового участника объединения;

7) прикосновенность к деятельности объединения была не только криминализована, но и каралась наравне с участием в нем.[1]

Советская уголовно-правовая доктрина исходила из того, что организованная преступность - это порождение социальной деформации капиталистического общества, поэтому в государстве, не отягощенном классовыми противоречиями, могут существовать только примитивные формы соучастия. Исключение делалось лишь для антисоветской организации, криминализация которой преследовала прежде всего превентивную цель. Закон СССР “Об уголовной ответственности за государственные преступления” от 13.01.1960 относил к особо опасным государственным преступлениям, за совершение которых устанавливалась самая строгая ответственность вплоть до смертной казни, организационную деятельность, направленную к подготовке или совершению особо опасных государственных преступлений, к созданию организации, имеющей целью совершить такие преступления, а равно участие в антисоветской организации (ст. 9). Идентичная норма содержалась в ст. 72 УК РСФСР 1960 года. Диспозиции обеих статей изложены как простые, то есть в них отсутствует описание признаков антисоветской организации. В числе форм соучастия, предусмотренных Общей частью Кодекса, она не упоминалась, а судебные органы так и не дали каких-либо разъяснений по вопросам применения данной нормы.1

В УК РФ 1996 года в ст. 35. п.4 даётся понятие преступной организации (преступного сообщества): “Преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой (организацией), созданной для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, либо объединением организованных групп, созданным в тех же целях”.2

В УК РФ 1996 года в ст. 210 устанавливается ответственность за организацию преступного сообщества (преступной организации). В которой говорится:

“1. Создание преступного сообщества (преступной организации) для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, а равно руководство таким сообществом (организацией) или входящими в него структурными подразделениями, а также создание объединения организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп в целях разработки планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений -

наказываются лишением свободы на срок от семи до пятнадцати лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового.

2. Участие в преступном сообществе (преступной организации) либо в объединении организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп -

наказывается лишением свободы на срок от трех до десяти лет со штрафом в размере до пятисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех лет либо без такового.

3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, -

наказываются лишением свободы на срок от десяти до двадцати лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового.

Примечание. Лицо, добровольно прекратившее участие в преступном сообществе (преступной организации) или входящем в него (нее) структурном подразделении либо объединении организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп и активно способствовавшее раскрытию или пресечению этого преступления, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления”.[2]

Рассматриваемые нами положения ст. ст. 35, 210 УК РФ, которые вводят ответственность за создание преступного сообщества и участие в нем, в общих чертах согласуются с аналогичными положениями уголовного законодательства других стран. Активный процесс криминализации организованных форм преступной деятельности начался за рубежом существенно раньше, чем в России. Особый интерес в рамках настоящей статьи представляет уголовное законодательство Италии - государства, раньше других в западном мире столкнувшегося с проблемой организованной преступности и, возможно, более других пострадавшего от нее. Спецификой итальянского УК является то, что там параллельно существуют три статьи о преступных объединениях (416 - 416.3). Обратимся к тексту ст. 416.2 и 416.3, в которых отражена национальная специфика и современное состояние организованной преступности в стране. Рассмотрим эти статьи:

"Ст. 416.2. Объединение мафиозного типа.

1. Любой участник мафиозного объединения, состоящего из 3-х или более человек, подлежит наказанию в виде тюремного заключения в одиночной камере на срок от 3 до 6 лет.

2. Те, кто предлагают, осуществляют управление или организуют мафиозное объединение, подлежат наказанию уже только за совершение указанных действий в виде тюремного заключения на срок от 4 до 9 лет.

3. Объединение считается мафиозным, когда его участники для совершения правонарушений используют угрозы и взаимное обязательство и круговую поруку, проистекающие из ассоциативных связей, для совершения преступлений, для прямого или косвенного захвата управления или приобретения контроля над экономической деятельностью, над концессиями, полномочиями, подрядами и общественными службами и для получения незаконных доходов или выгод для себя или для других, а также препятствуют свободному волеизъявлению на выборах с целью получения голосов в свою пользу или в пользу третьих лиц.

4. Если мафиозное объединение становится вооруженным, то его участники подлежат наказанию в виде тюремного заключения на срок от 4 до 10 лет за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 настоящей статьи, и на срок от 5 до 15 лет за совершение преступления, предусмотренного ч. 2 настоящей статьи.

5. Преступное объединение считается вооруженным, если его члены используют, носят или хранят оружие или взрывчатые вещества для достижения целей мафиозного объединения.

6. Если экономическая деятельность, которую члены мафиозного объединения намереваются осуществлять или контролировать, финансируется, полностью или частично, за счет средств, сырья или доходов, полученных от совершения правонарушений, то наказание подлежит увеличению на 1/3 от половины наказания, предусмотренного в части настоящей статьи.

7. По отношению к осужденным всегда обязательна конфискация предметов, которые служат или были использованы для совершения преступления, и предметов, являющихся ценой, продуктом, доходом или которые могут быть использованы в дальнейшем (теряют право, кроме того, лицензии полиции, торговли, бирж и т.д., если осужденный имеет таковые).

8. Настоящая статья подлежит применению также против Каморры и любых иных преступных объединений, как бы они не именовались, если они основаны на силе запугивания, совместном обязательстве для достижения целей, сходных с целями мафиозного объединения.

Ст. 416.3. Лица, виновные в приобретении голосов избирателей за деньги для целей, указанных в ч. 3 ст. 416.2, подлежат наказанию, установленному за совершение преступления, предусмотренного соответствующей частью ст. 416.2".

Не вызывает сомнений, что эти две статьи весьма уникальны по своему содержанию, поскольку вводят принципиально новое для юридического дискурса понятие мафиозного объединения, в определении которого щедро используются социологические (криминологические) признаки. Появление этих статей было встречено критикой со стороны отдельных представителей либеральной общественности, которые усматривали в них пример чрезвычайного законодательства. По их мнению, в тексте статей содержится недостаточное число критериев, позволяющих с уверенностью отнести какое-либо объединение к мафиозному, и сформулированы эти критерии крайне обобщенно, из-за чего может возникнуть опасность неоправданного расширения уголовной репрессии в отношении экономических и политических субъектов. Мафиозное объединение - это состоящая из трех и более лиц и основанная на отношениях круговой поруки и взаимного обязательства ассоциация, деятельность которой направлена на извлечение незаконной прибыли путем совершения правонарушений, сопровождающихся угрозами и запугиванием как основными способами достижения цели. Таково обобщенное определение этого понятия на базе исключительно нормативного материала. Основными объектами правоохраны в данных статьях выступают свобода конкуренции и экономической деятельности и свобода волеизъявления на выборах, то есть, в конечном итоге, основные начала демократического общества. Поэтому, вероятно, не расширение уголовной репрессии, но активность подобного рода объединений представляет реальную опасность для современной демократии.

Немалый интерес представляет то, как рассматриваемая нами правовая идея реализована в УК КНР 1997 года, основными задачами которого, согласно его ст. 2, по-прежнему провозглашаются охрана власти народно-демократической диктатуры и социалистического строя, гарантии успешного продвижения дела строительства социализма. Спецификой этого Кодекса является то, что там одновременно используются две модели: в Общей части говорится о преступном сообществе, а в Особенной - об организации. Обратимся лишь ко второй модели, поскольку именно она сформулирована наиболее оригинально. Так, ст. 294 УК КНР гласит: "Создание, руководство и активное участие в организации нелегального характера, методами насилия, угроз и иными методами организованно осуществляющей противозаконную преступную деятельность, узурпирующей власть в своих руках, творящей зло, угнетающей и калечащей народ, наносящей серьезный вред экономическому и общественному устройству, - наказывается лишением свободы на срок до 3 лет, краткосрочным арестом, надзором или лишением политических прав.

Члены зарубежной организации нелегального характера, осуществляющие набор членов организации на территории КНР, - наказываются лишением свободы на срок от 3 до 10 лет.

Совершение помимо указанных в частях первой и второй настоящей статьи иных преступлений наказывается по совокупности преступлений.

Работники государственных органов, оказывающие покровительство организации нелегального характера или попустительствующие ведению организацией нелегального характера противозаконной преступной деятельности, - наказываются лишением свободы на срок до 3 лет, краткосрочным арестом или лишением политических прав; при отягчающих обстоятельствах - наказываются лишением свободы на срок от 3 до 10 лет."

Приведенное определение насыщено эмоциональными эпитетами, что несвойственно сдержанному языку европейского законодательства. Эта модель содержит гораздо больше оценочных, этических категорий, чем чисто юридических признаков, и в этом смысле не может считаться совершенной, несмотря на ее неоспоримую оригинальность. Вместе с тем обращает на себя внимание содержание ч. 2 данной статьи, согласно которой преследуются также и члены зарубежных преступных организаций, если они вербуют членов на территории КНР.

Нормы о преступном сообществе (преступной организации) в УК РФ по своей юридической технике в отдельных чертах превосходят аналогичные положения зарубежного законодательства. Так, не во всех правовых актах содержится определение используемой модели. В частности, не раскрывается понятие объединения и сообщества в УК ФРГ. Практически ни в одном акте, кроме УК КНР, не предусмотрено в качестве квалифицирующего признака использование служебного положения. Вместе с тем на фоне некоторых положений зарубежного законодательства более выпукло выделяются недостатки норм ст. 35 и 210 УК РФ. Двумя принципиальными недостатками, в частности, являются терминологическая и качественная (криминологическая) неопределенность норм указанных статей. В УК РФ используются одновременно два термина: преступное сообщество и преступная организация, которые, следуя букве закона, суть равнозначны. Это не две самостоятельные модели, как, например, объединение и сообщество по УК ФРГ. Подобная ситуация и в теории и на практике нередко приводит к нежелательной путанице. Наконец, и это, пожалуй, главное, в понятии преступного сообщества (преступной организации) по УК РФ отсутствует качественная определенность, которая дала бы критерии принципиального отличия данной формы соучастия от других, в первую очередь - от организованной группы.1

Помимо вышеперечисленного можно сказать что существует конвенция против транснациональной организованной преступности подписанной Россией и вступившей в силу с 25. 06. 2004. которая даёт определение организованной преступной группы.

Организованная преступная группа означает структурно оформленную группу в составе трех или более лиц, существующую в течение определенного периода времени и действующую согласованно с целью совершения одного или нескольких серьезных преступлений или преступлений, признанных таковыми в соответствии с настоящей Конвенцией, с тем чтобы получить, прямо или косвенно, финансовую или иную материальную выгоду.2

Указание на преступную организацию содержится в Конвенции о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ которую СССР ратифицировал 09.10.1990: “Стороны настоящей Конвенции, сознавая, что незаконный оборот обеспечивает большие прибыли и финансовые средства, что позволяет транснациональным преступным организациям проникать в правительственные механизмы, законную торговую и финансовую деятельность и общество на всех его уровнях, разлагать и подрывать их”.1

Также указание на преступную организацию содержится в конвенции о пресечении преступлении апартеида и наказания за него которую СССР подписал 12.02.1974: “Государства - участники настоящей Конвенции объявляют преступными организации, учреждения и отдельных лиц, совершающих преступление апартеида”2.

дополнительная мера наказания за тяжкие наркопреступления, организацию преступного сообщества и совершение террористического акта», – сообщил он.[3]

II. Преступное сообщество (преступная организация) в Особенной части УК РФ.

2.1. Понятие, признаки и формы преступного сообщества (преступной организации)

Согласно ч. 4 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой (организацией), созданной для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, либо объединением организованных групп, созданным в тех же целях. Таким образом, преступное сообщество (преступная организация), являясь формой (особым родом) соучастия, само, в свою очередь, выступает в двух формах, а именно как:

а) сплоченная организованная группа (организация), созданная для совершения тяжких и особо тяжких преступлений;

б) объединение организованных групп, созданное для совершения тяжких или особо тяжких преступлений.

В обеих формах стержневым понятием является организованная группа. Преступление, - говорится в ч. 3 ст. 35 УК РФ, - признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. Группой, согласно словарному толкованию, считается объединение нескольких лиц для каких-нибудь общих занятий[4]. Устойчивость - вот тот признак, с помощью которого законодатель отделяет организованную группу от простой. Слово "устойчивый" может употребляться в нескольких значениях, а именно:

- имеющий свойство твердо стоять, не падая, не колеблясь; способный сохранять данное состояние, несмотря на действие различных сил (в узко физическом понимании);

- не поддающийся, не подверженный колебаниям;

- не поддающийся постороннему влиянию (так в переносном смысле говорят, например, о человеке, имеющем твердые убеждения);

- способный выдерживать неблагоприятное воздействие кого-, чего-либо (о человеке или о группе людей, например "устойчивая семья")[5]

Определенное понимание признака устойчивости сложилось и в судебной практике. "Так, об устойчивости организованной группы, - говорится в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое", - может свидетельствовать не только большой временной промежуток ее существования, неоднократность совершения преступлений членами группы, но и их техническая оснащенность, длительность подготовки даже одного преступления, а также иные обстоятельства (например, специальная подготовка участников организованной группы к проникновению в хранилище для изъятия денег (валюты) или других материальных ценностей)".[6] В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 года N 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" указано, что “об устойчивости банды могут свидетельствовать, в частности, такие признаки, как стабильность ее состава, тесная взаимосвязь между ее членами, согласованность их действий, постоянство форм и методов преступной деятельности, длительность ее существования и количество совершенных преступлений”.[7]

Если с точки зрения закона основным признаком, по которому группа лиц, заранее договорившихся о совместном совершении преступления, отличается от организованной группы, является устойчивость последней, то судебной практикой, наряду с устойчивостью, выделяются и другие признаки. В процитированном выше Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года в числе таких признаков названы наличие в ее составе организатора (руководителя) и заранее разработанного плана совместной преступной деятельности, распределение функций между членами группы при подготовке к совершению преступления и осуществлении преступного умысла.

Все эти признаки присущи также и преступному сообществу (преступной организации) как форме соучастия постольку, поскольку она определяется законодателем через понятие организованной группы. Граница между организованной группой и преступным сообществом (преступной организацией) прежде всего проходит по признаку сплоченности (здесь мы говорим лишь о первой его форме). Именно сплоченную организованную группу законодатель отождествляет с организацией. Слово "сплоченный" имеет двойную этимологию. Корнем этого слова может быть плот; в этом случае оно обозначает "бревна, соединенные в плоты". Также его корнем может быть плоть; и тогда оно обозначает:

- тесно сближенный друг с другом, сомкнутый (например, "сплоченные шеренги солдат");

- дружный, единодушный, спаянный[8]

Сплоченность, как и устойчивость, - это оценочный признак, не имеющий единого законодательного определения. Поэтому в теории его трактуют по-разному. Н.П. Водько считает термины "устойчивость" и "сплоченность" синонимами, хотя их словарное толкование, рассмотренное нами выше, не дает оснований для столь однозначного вывода. Однако нельзя не согласиться с теми, кто считает оба признака весьма близкими по содержанию. Какой точки зрения придерживается на этот счет судебная практика?

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, рассмотрев в кассационном порядке приговор Алтайского краевого суда, в своем Определении от 30 декабря 1999 года указала, что "по смыслу закона под сплоченностью следует понимать наличие у членов организации общих целей, намерений, превращающих преступное сообщество в единое целое". Понимая, что наличие общих целей и намерений еще не превращает группу людей в единое целое, хотя, несомненно, является одним из условий такого единства, суд уточняет: "...о сплоченности может свидетельствовать наличие устоявшихся связей, организационно-управленческих структур, финансовой базы, единой кассы из взносов от преступной деятельности, конспирации, иерархии подчинения, единых и жестких правил взаимоотношений и поведения с санкциями за нарушение неписаного устава сообщества".[9]

Устойчивость в философском и общенаучном смысле - это способность объекта сохранять свою структуру и воспроизводить (восстанавливать) свои составные части и связи между ними при воздействиях извне, порожденных изменениями во внешней среде, а также при воздействиях изнутри, порожденных внутренними противоречиями, которые диалектически присущи любому социальному объекту. Определяющим свойством устойчивости преступной группы, как нам кажется, является то, что такая группа не распадается и продолжает существовать: а) после совершения одного преступления или одного эпизода в цепи запланированной преступной деятельности; б) в случае противодействия ее функционированию со стороны правоохранительных органов или других преступных групп; в) при возникновении конфликтной ситуации между ее членами. Сплоченность же выражается в наличии прочной связи между членами группы, характеризующейся организационным и психологическим единством. Поэтому сплоченность группы - это залог ее устойчивости, а устойчивость - результат сплоченности. Прав М.Г. Миненок, когда говорит, что "невозможно представить организованную группу устойчивой, но не сплоченной, а преступное сообщество - сплоченным, но не устойчивым".[10]

Сплоченность, как следует из нашего определения, имеет две стороны: объективную (организационное единство) и субъективную (психологическое единство). Организационное единство группы (организации) обеспечивают такие факторы, как:

- иерархическая структура управления, возглавляемая руководителем;

- система норм поведения с установленными санкциями за ее нарушение;

- конспиративность и маскировка преступной деятельности;

- единая финансовая база, высокая материально-техническая оснащенность.

Психологическое единство группы (организации) обеспечивают такие факторы, как:

- общность целей и задач, подкрепленная осознанием того, что их достижение может быть наиболее эффективно обеспечено совместными усилиями;

- единые ценностные ориентации и установки на насилие, оппозицию закону и обществу, быстрое обогащение, "блатной" образ жизни;

- этнические, родственные, дружеские или пенитенциарные (по совместному отбыванию наказания в виде лишения свободы) связи.

В том же Определении от 30 декабря 1999 года Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в числе обязательных признаков преступного сообщества (преступной организации), наряду с его сплоченностью, называет также признак организованности. "Признаки организованности, - говорится в Определении, - четкое распределение функций между соучастниками, тщательное планирование преступной деятельности, наличие внутренней жесткой дисциплины и т.д.".[11] Названный признак нашел широкое применение в деятельности нижестоящих судов.

Тамбовским областным судом 9 августа 2002 г. Дутов осужден по ч. 3 ст. 210, п. п. "а", "б" ч. 3 ст. 158 УК РФ, Бусин, Замков, Смирнов осуждены по этим же и другим статьям УК РФ, Смолин, Чумаков, Беленов и Колмаков - по ч. 2 ст. 210 УК РФ и по п. п. "а", "б" ч. 3 ст. 158 УК РФ.

Они признаны виновными в кражах чужого имущества, совершенных организованной группой, в крупном размере, а также в участии в преступном сообществе, в том числе Бусин, Замков, Дутов и Смирнов - с использованием своего служебного положения.

Преступления совершены ими с января 1997 г. по июль 2000 г. на территории Тамбовской области.

В кассационной жалобе осужденный Бусин просил приговор отменить, дело прекратить, ссылаясь на то, что хищений нефтепродуктов не совершал, не состоял в какой-либо преступной группе, которую суд необоснованно признал преступным сообществом, а приговор основан на предположениях и противоречивых показаниях других осужденных, оговоривших его.

Аналогичные кассационные жалобы поступили от Замкова, Смирнова и их адвокатов.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 14 февраля 2002 г. приговор оставила без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения, указав следующее.

Доводы кассационных жалоб о том, что осужденные не совершали преступлений, а вина их в содеянном не доказана, необоснованны.

Так, осужденный Колмаков как на предварительном следствии, так и в судебном заседании дал подробные показания об обстоятельствах создания Крюковым (уголовное дело в отношении него прекращено в связи с его смертью) преступного сообщества, в которое вошли не только он сам, но и другие лица, в том числе работники милиции, с целью хищения нефтепродуктов из нефтепровода; о многочисленных хищениях нефтепродуктов, их сбыте, о конкретных действиях других соучастников.

Каких-либо оснований сомневаться в показаниях Колмакова не имеется, поскольку они подтверждаются совокупностью других доказательств, всесторонне исследованных в судебном заседании и подробно изложенных в приговоре.

В частности, осужденный Смолин свидетельствовал в судебном заседании о своем участии и участии других осужденных в совершении краж нефтепродуктов из "нулевого" колодца. Он пояснил, что стал участвовать в совершении преступлений по предложению своего родственника Крюкова как водитель бензовоза, затем следил за окружающей обстановкой при очередных кражах другими лицами.

О совершении хищений дал показания и потерпевший Я. (уголовное дело в отношении него прекращено органами предварительного следствия за отсутствием состава преступления по тем основаниям, что его принудили совершать хищения другие осужденные). Так, Я. пояснил, что со слов своего отца (уголовное дело прекращено в связи с его смертью), работавшего сварщиком, знал о том, что он участвовал в хищениях, делая врезки в нефтепровод, при этом сварочный аппарат ему привозил Замков. Как говорил отец, в хищениях участвовали работники милиции: Замков, Дутов, Бусин и Смирнов. После смерти отца они несколько раз приезжали уже к нему и уговаривали также участвовать в хищении нефтепродуктов.

Аналогичные показания об обстоятельствах преступлений дали в ходе предварительного следствия осужденные Смолин и Беленов.

Показания Беленова и Я. о том, что при хищении использовались технические средства (рации) для ведения переговоров с целью обеспечения безопасности участников хищений, подтверждаются протоколом обыска, в ходе которого в доме Дутова изъяли рацию, переговорное устройство, усилитель и антенну.

Я. опознал изъятую рацию как находившуюся в автомашине Дутова, который пользовался ею при охране участников преступлений. При этом Я. пояснил, что рацию приобретали на общие деньги, вырученные от реализации похищенного.

В судебном заседании были допрошены и другие свидетели, показания которых об обстоятельствах участия осужденных в совершении преступлений также соответствуют изложенным показаниям Колмакова, Я., Смолина, Беленова.

Так, свидетель К. пояснил, что видел, как Дутов и Я. заполняли бензовозы горючим из нефтепровода, а сотрудники милиции охраняли их, находясь неподалеку. Видел бензовоз с государственным номером 12-67 ТАП. После этого вдвоем с С. нашел в районе 1180 км врезку в нефтепровод, прикрытую бочкой с навозом. Аналогичные показания дала свидетель С.

Автомобиль-бензовоз с названным К. государственным номером был действительно обнаружен в одном из хозяйств Тамбовского района.

Кроме того, из показаний свидетеля А. - директора закрытого акционерного общества следует, что он по просьбе Крюкова также выделял ему автомобиль-бензовоз для работы в ночное время, но без водителя.

О том, что в хищении нефтепродуктов принимал участие не только Смолин, но и Чумаков, сообщил водитель бензовоза в воинской части - свидетель З., уголовное дело в отношении которого прекращено за отсутствием состава преступления. По распоряжению командира части он должен был помогать Чумакову в перевозке нефтепродуктов в любое время суток и выполнять все его распоряжения. В свою очередь, Чумаков познакомил его со Смолиным и передал его в распоряжение последнего. Со Смолиным он всегда приезжал в лесопосадки, где из шланга, идущего из земли, заполнял бензовоз горючим и отвозил его на склад либо на автозаправочную станцию, при этом получал от Чумакова накладные от имени П. - частного предпринимателя, а также деньги за работу. Во время предварительного следствия З. указал место расположения врезки на участке 1190 км нефтепровода, что соответствует месту очередной обнаруженной незаконной врезки в нефтепровод.

Свидетель П. пояснил, что ему как частному предпринимателю Чумаков предложил осуществлять поставку горюче-смазочных материалов своим бензовозом. Откуда Чумаков брал нефтепродукты, он не интересовался, но никаких документов от поставщика тот не предъявлял. Он давал Чумакову с печатью и своей подписью накладные, и последний уже сам заполнял их и сдавал получателю. Деньги в местах сбыта получал он сам, а затем рассчитывался с Чумаковым.

Тот факт, что изъятые в ходе предварительного следствия накладные заполнены Чумаковым, подтвердил в своем заключении эксперт-почерковед.

Свидетель У. - владелец одной из автозаправочных станций, куда также сбывались похищенные нефтепродукты, пояснил, что они привозились, как правило, ночью на бензовозах, водителем одного из которых был мужчина в военной форме, а находившийся с ним представлялся родственником Крюкова. Каких-либо документов на горюче-смазочные материалы они не предъявляли.

При таких обстоятельствах осужденные обоснованно признаны виновными в совершении краж нефтепродуктов.

Как установлено судом, лицами, длительное время (более двух лет) принимавшими участие в преступной деятельности, была разработана четкая система действий, направленных на хищение нефтепродуктов в крупном размере: существовала иерархическая структура, состоявшая из руководителей и исполнителей; всю группу Крюков разделил на два структурных подразделения; существовала жесткая схема, согласно которой регулярно изготавливались очередные врезки в нефтепровод, изыскивались специальные транспортные средства и места сбыта похищенного, разрабатывались способы конспирации, в том числе от правоохранительных органов.

С учетом этого преступная группа, состоящая из упомянутых (впоследствии осужденных) лиц, обоснованно признана преступным сообществом, содеянное ими правильно квалифицировано как участие в преступном сообществе, а действия работников милиции Бусина, Замкова, Смирнова и Дутова - как эти же деяния с использованием своего служебного положения.1

Помимо данного Определения Верховного Суда РФ № 13 – о02 – 22 от 14.02.2002. можно привести и другое Определение Верховного Суда РФ от 30.12. 1999 г.

Приговором Алтайского краевого суда от 8 октября 1999 г. ранее судимый Сергеев осужден по ч. 2 ст. 210 и ч. 4 ст. 228 УК РФ.

По этому же делу осуждены также Ермакова, Еременко и Доронина.

Сергеев, Еременко и Доронина признаны виновными в участии в преступном сообществе (преступной организации), созданной осужденной Ермаковой.

Ермакова признана виновной в том, что создала преступное сообщество (преступную организацию) для совершения особо тяжких преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств с целью сбыта в особо крупных размерах, и руководила этим сообществом.

Кроме того, Сергеев и Ермакова признаны виновными в незаконном приобретении и хранении в целях сбыта и сбыте наркотических средств - опия, совершенных организованной группой в особо крупном размере, а Ермакова - неоднократно.

Еременко и Доронина осуждены за незаконное приобретение и хранение в целях сбыта и сбыт наркотических средств - опия, совершенные организованной группой в крупном размере.

В кассационной жалобе осужденный Сергеев просил приговор изменить, так как, по его словам, он не состоял в преступном сообществе, обнаруженные при обыске в его доме наркотические вещества сбывать не намеревался, а приобрел и хранил их для личного потребления.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 30 декабря 1999 г. кассационную жалобу Сергеева удовлетворила, приговор в части осуждения виновных по ст. 210 УК РФ отменила, а в другой части (осуждение по ч. 4 ст. 228 УК РФ) частично изменила по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 4 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой (организацией), созданной для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, либо объединением организованных групп, созданным в тех же целях.

Преступное сообщество предполагает наличие обязательных признаков - сплоченность и организованность.

По смыслу закона под сплоченностью следует понимать наличие у членов организации общих целей, намерений, превращающих преступное сообщество в единое целое.

О сплоченности может свидетельствовать наличие устоявшихся связей, организационно - управленческих структур, финансовой базы, единой кассы из взносов от преступной деятельности, конспирации, иерархии подчинения, единых и жестких правил взаимоотношений и поведения с санкциями за нарушение неписаного устава сообщества.

Признаки организованности - четкое распределение функций между соучастниками, тщательное планирование преступной деятельности, наличие внутренней жесткой дисциплины и т.д.

Однако таких обстоятельств, которые могли бы свидетельствовать о сплоченности и организованности осужденных, суд по делу не установил и в приговоре не привел.

Выводы суда о создании преступного сообщества с целью занятия наркобизнесом и организации широкой сети по сбыту наркотиков являются предположительными, основанными лишь на фактах изъятия у осужденных наркотических средств в крупном и особо крупном размерах, большого количества проведенных в этих целях оперативно - розыскных мероприятий, а также крайне противоречивых показаний четверых осужденных по делу.

Ссылка же суда на тяжесть совершенного преступления по незаконному обороту наркотиков сама по себе не давала оснований для квалификации действий осужденных по ст. 210 УК РФ.

Вместе с тем установленные судом фактические обстоятельства совершенного преступления свидетельствуют лишь о предварительном сговоре осужденных, а не о преступном сообществе или организованной группе.

Как следует из приговора, Ермакова приобрела у не установленного следствием лица наркотическое средство - опий в особо крупном размере с целью сбыта, после этого пришла в дом к своей знакомой Еременко, взяв с собой опий в количестве 1,95 г. Они расфасовали его в 15 пакетиков, и Ермакова предложила Еременко продать каждый из пакетиков по 15 руб., при этом договорились, что 80% выручки получит Ермакова.

Еременко два дня хранила наркотическое средство дома, затем принесла его своей знакомой Дорониной и предложила ей сбыть на указанных выше условиях.

Доронина, испытывая материальные затруднения в связи с нахождением у нее на иждивении малолетних детей и больного отца, согласилась с предложением Еременко. Через четыре дня Доронина пыталась сбыть у себя дома два пакетика, но была задержана работниками милиции, которые изъяли у нее наркотическое средство.

Кроме того, 16 марта 1999 г. Ермакова передала своему знакомому Сергееву для сбыта 25,5 г наркотического средства - опия. Сергеев принес его к себе домой и стал фасовать в пакетики, но был задержан работниками милиции на месте, а затем задержали и Ермакову. У нее изъято еще 15,75 г опия.

Таким образом, действия осужденных следует расценивать как совершенные по предварительному сговору группой лиц и квалифицировать, исходя из размера наркотического средства (крупного, особо крупного), которое приобрели и сбыли либо намеревались сбыть, а именно действия Ермаковой и Сергеева - по ч. 4 ст. 228 УК РФ, а Еременко и Дорониной - по п. п. "а", "в" ч. 3 ст. 228 УК РФ.

Учитывая изложенное, приговор в части осуждения Сергеева, Еременко и Дорониной по ч. 2 ст. 210 УК РФ, Ермаковой по ч. 1 ст. 210 УК РФ отменен и дело производством прекращено за отсутствием в их действиях состава преступления, а из осуждения Сергеева и Ермаковой по ч. 4 ст. 228 УК РФ исключен квалифицирующий признак "организованной группой".1

В приведенных выше Определениях Верховного Суда РФ в числе особенностей организованной группы и преступного сообщества (преступной организации) отмечается планирование совместной преступной деятельности. Понятие преступной деятельности не определено ни в законе, ни в актах судебного толкования права, вместе с тем оно стало предметом многочисленных споров в теории. Очевидно, что преступная деятельность - это нечто большее, чем отдельное преступление. В то же время она не тождественна множественности преступлений. Если множественность преступлений - это совокупность, как правило, не связанных друг с другом преступных деяний одного человека, то преступная деятельность - это их осмысленная, заранее обдуманная и целенаправленная последовательность. Преступную деятельность, как нам кажется, составляют:

1) совершение действий, направленных на создание организованной группы (или организации), сохранение ее структуры и обеспечение целенаправленного функционирования. К таким действиям могут относиться как формально правомерные (вербовка новых членов, их обучение, сбор информации и т.п.), так и преступные (вооружение членов группы, коррумпирование должностных лиц посредством взяток и т.п.);

2) совершение "основных" преступлений, являющихся целью создания группы (или организации) либо источником ее обогащения;

3) совершение "побочных" преступлений, направленных на подготовку "основных" преступлений либо на сокрытие результатов их совершения и уклонение от уголовной ответственности (отмывание денежных средств, угроза или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия и т.п.).

Для обеих форм преступного сообщества (преступной организации), то есть как для сплоченной организованной группы (организации), так и для объединения организованных групп, общим обязательным признаком является наличие специальной цели их создания - совершение тяжких или особо тяжких преступлений. Тяжкими преступлениями, в соответствии с ч. 4 ст. 15 УК РФ, признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное Кодексом, превышает пять, но не превышает десяти лет лишения свободы. Особо тяжкими преступлениями, согласно ч. 5 той же статьи УК РФ, признаются умышленные деяния, за совершение которых Кодексом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет или более строгое наказание.

Заметим, что законодатель, устанавливая специальную цель преступного сообщества (преступной организации), указывает не только на категорию преступлений. Используемое им окончание "-ий" в слове "преступлений" подразумевает совершение сообществом более одного преступления. Если принять во внимание, что, конструируя признаки организованной группы как формы соучастия, законодатель однозначно указывает количество преступлений, для совершения которых такая группа создается, а именно для совершения одного или нескольких преступлений, то для преступного сообщества (преступной организации) возможности совершения только одного преступления он не предусматривает. Вместе с тем, избегая четких формулировок, законодатель не указывает прямо, что целью создания преступного сообщества (преступной организации) является не одно, а несколько преступлений. Молчит по этому вопросу и судебная практика.

В тексте закона понятия "преступное сообщество" и "преступная организация" используются как равнозначные. Можно ли отнести такое законодательное решение к образцам юридической техники? Вряд ли. Заключив в скобки понятие преступной организации, законодатель, по всей видимости, стремился придать основному понятию - понятию преступного сообщества - большую определенность, подчеркнуть недостаточно удачно сформулированный законодательный замысел. И в этом есть своя логика. Сообщество, согласно словарному толкованию, - это объединение людей, народов, государств, имеющих общие интересы, цели.1 Организация же толкуется, с одной стороны, как общественное объединение лиц или государств, а с другой стороны, как характер строения, устройства, структуры чего-либо.2 То есть понятие организации не только не противоречит понятию сообщества, но в рассматриваемом нами случае даже дополняет его.

В теории по данному вопросу существуют две точки зрения. Первая точка зрения заключается в том, что преступное сообщество и преступная организация - это не синонимы, а совершенно разные понятия, обозначающие два самостоятельных преступных объединения. Такой точки зрения придерживается А.И. Долгова, которая утверждает, что преступное сообщество - это некое подобие преступного профсоюза или партии, которое непосредственно преступлений не совершает, а создает благоприятные условия для преступной деятельности отдельных формирований и взаимодействия между ними. В то время как преступная организация - это лишь разновидность преступного формирования, отличающаяся от других формирований большим численным составом и масштабом преступной деятельности. Другая точка зрения состоит в том, чтобы, во избежание отождествления с государственными и общественными организациями, отказаться от термина "преступная организация", сохранив в тексте закона лишь термин "преступное сообщество"

Нам же кажется целесообразным отказаться от термина "преступное сообщество" в пользу термина "преступная организация". "Преступное сообщество" - термин весьма неясный, туманный и архаичный. Своему появлению в тексте закона он обязан истории. Ведь он использовался еще в дореволюционном отечественном законодательстве, а позже, в советское время, возникло понятие "сообщества воров в законе", которое стало прообразом современной российской организованной преступности. Последнее, по всей видимости, и создает почву для трактовки преступного сообщества как некоего криминального профсоюза. Однако как в дореволюционном праве отсутствовало какое-либо четкое определение сообщества, так и в настоящее время исследователи не пришли к единому мнению относительно того, чем же в действительности являлось это пресловутое "сообщество воров в законе". В противоположность понятию сообщества понятие организации является более современным, имеет четкую и устоявшуюся трактовку, получило самую глубокую теоретическую разработку.

Из всего вышеизложенного можно сделать вывод что признаками преступного сообщества (преступной организации) являются:

“1. Признаки организованной группы (устойчивость, объединённость, совершение одного или нескольких преступлений).

2. Сплоченность.

3. Направленность на совершение тяжких или особо тяжких преступлений”.1

Что касается 3 – его признака то наибольшие теоретические и практические трудности представляет тот случай, когда имеются все признаки преступного сообщества (преступной организации) за исключением одного признака (цель совершения именно тяжких или особо тяжких преступлений). Мы считаем что необходимо убрать данный признак потому что такая организация может совершать самые разнообразные преступления: нарушение авторских и смежных прав (ст. 146 УК РФ); нарушение изобретательских и патентных прав (ст. 147 УК РФ); неправомерный доступ к компьютерной информации (ст. 272 УК РФ); нарушение тайны телефонных переговоров с использованием специальных технических средств, незаконные производство и сбыт специальных технических средств для негласного получения информации (ст. 138 УК РФ); незаконное усыновление (удочерение) (ст. 154 УК РФ); незаконное распространение порнографических материалов и предметов (ст. 242 УК РФ); организация и содержание притонов для занятия проституцией (ст. 241 УК РФ); незаконное занятие частной фармацевтической деятельностью (ст. 235 УК РФ); выпуск или продажа товаров, выполнение работ либо оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности (ст. 238 УК РФ); подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов (ст. 184 УК РФ); контрабанда (ч. 1 ст. 188 УК РФ); незаконная добыча водных животных и растений (ст. 256 УК РФ); подделка, изготовление или сбыт поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков (ст. 327 УК РФ).

Все перечисленные составы преступлений сопряжены с большой материальной выгодой и поэтому обладают безусловной привлекательностью для различных преступных объединений, давно освоивших эти перспективные для них направления деятельности. Кроме того, систематическое совершение указанных преступлений возможно только при отлаженной организационной структуре, свойственной лишь такой форме объединения, как преступная организация. Известно, что указанные виды преступной деятельности имеют самое широкое распространение в России и в мире, приобретая зачастую транснациональный характер, и наносят колоссальный ущерб экономике государства, здоровью населения и общественной нравственности. Однако создатели, руководители и участники таких организаций уголовной ответственности по ст. 210 УК РФ не подлежат: их деятельность, представляя в силу широкого распространения и причиняемого ущерба большую общественную опасность, не отвечает формальному критерию - категории совершаемых преступлений. Таким образом, какая-либо организационная деятельность, направленная на систематическое совершение указанных преступлений, остается безнаказанной.

Кроме перечисленных, в УК РФ содержится ряд составов преступлений, квалифицирующий признак которых - совершение организованной группой или группой лиц по предварительному сговору, а также в крупном или особо крупном размере - превращает их из преступлений средней тяжести в тяжкие или особо тяжкие. Назовем те из них, на совершении которых специализируются преимущественно преступные организации или их структурные подразделения: мошенничество (ч.3 , ч.4 ст. 159 УК РФ); вымогательство (ч. 2, ч. 3 ст. 163 УК РФ); легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем (ч. 3, ч. 4 ст. 174 УК РФ) и другие составы преступлений.

Заметим, что такого квалифицирующего признака, как совершение преступления преступным сообществом (преступной организацией), ни в одном из составов нет. В этой связи возникают сразу два вопроса:

- должен ли лицам, совершившим такого рода преступление в составе преступной организации, вменяться состав, квалифицируемый признаками организованной группы или группы лиц по предварительному сговору?

- подлежат ли уголовной ответственности по ст. 210 УК РФ члены преступной организации, созданной для совершения преступлений, которые приобретают статус тяжких или особо тяжких только по признаку их совершения организованной группой или группой лиц по предварительному сговору?

Оба вопроса являются взаимозависимыми, и ни на один нельзя ответить, оставив без ответа другой. Тем не менее попытаемся разобраться с первым из них. Так, если лица, совершившие, положим, мошенничество в составе преступной организации, привлечены по ст. 210 УК РФ, то вменение им квалифицирующего признака организованной группы было бы нарушением принципа справедливости, поскольку в таком случае они дважды понесли бы ответственность за одну и ту же организационную деятельность в рамках одной и той же организации. Однако иначе следует решить этот вопрос, если они не привлечены по ст. 210 УК РФ ввиду отсутствия все того же конститутивного признака, о котором сказано выше. Так, если для совершения того же мошенничества создана сплоченная организованная группа, то есть организация, и ее создатели и участники не будут нести ответственность по ст. 210 УК РФ, то им должен быть вменен квалифицирующий признак организованной группы или группы лиц по предварительному сговору, потому что преступной организации в полной мере присущи признаки организованной группы и группы лиц по предварительному сговору, а также ряд самостоятельных признаков, делающих этот вид преступного объединения еще более опасным. Было бы странным и абсолютно несправедливым, если бы совершение преступления в составе менее опасного вида преступного объединения повышало ответственность, а совершение того же преступления в составе более опасного вида преступного объединения никак не влияло бы на характер и размер ответственности.

Второй вопрос несколько сложнее. В пользу положительного ответа на него говорит то, что, во-первых, признаки организованной группы и группы лиц по предварительному сговору являются ядром в определении понятия преступной организации, а во-вторых, с чисто формальной позиции совершение преступления организованной группой является элементом самостоятельного состава преступления, не связанного со ст. 210 УК РФ. Получается, что факт совершения организованной группой превращает преступление в тяжкое или особо тяжкое, а это, в свою очередь, превращает организованную группу в преступную организацию. Однако подобный подход, при всей его формальной безукоризненности, содержит так называемый логически порочный круг. На самом деле положительный ответ на этот вопрос войдет в противоречие с ответом на предыдущий. Если лицу, создавшему организованную группу, обладающую конструктивными признаками организации, или участвующему в ней, уже вменен квалифицирующий признак совершения преступления организованной группой и уже один этот признак трансформирует преступление в категорию тяжких, то привлечение его к ответственности также и по ст. 210 УК РФ будет двойной ответственностью, запрещенной ст. 6 УК РФ.

Поэтому справедливость требует признать, что члены преступной организации, созданной для совершения преступлений, которые приобретают статус тяжких или особо тяжких только по признаку их совершения организованной группой или группой лиц по предварительному сговору, ответственности по ст. 210 УК РФ не подлежат. И наоборот: если участники преступной организации совершают преступления, в число квалифицирующих признаков которых входит их совершение организованной группой, то такой признак им, наряду со ст. 210 УК РФ, вменяться не должен.

Обязательным же признаком второй формы преступного сообщества (преступной организации) является ее численный состав, который на момент объединения не может быть меньше четырех человек. В последующем один или двое членов могут покинуть сообщество, однако с точки зрения закона подобное изменение численного состава, при сохранении других обязательных признаков преступного сообщества, не в каждом случае влечет его автоматическую трансформацию обратно в организованную группу.

Закон не определяет, насколько сплоченными должны быть связи между объединившимися группами. Однако такое объединение должно отвечать двум обязательным требованиям:

- наличие общего (единоличного или коллективного) руководящего органа;

- совместность преступной деятельности.

В результате объединения нескольких организованных групп самостоятельность каждой из них может быть утрачена, а функции руководителя каждой группы могут быть переданы единому (общему) руководящему органу. В таком случае она обретает форму сплоченной организованной группы (организации) и перестает быть объединением организованных групп.

Какой-либо практический смысл предусмотренное законодателем объединение организованных групп как форма преступного сообщества (преступной организации) имеет лишь в том случае, когда у каждой из объединившихся организованных групп остается собственный руководитель, а сами группы сохраняют некоторую автономию внутри объединения. При этом наличие общего руководящего органа все равно обязательно, в то время как полномочия его (ибо законодатель это прямо не оговаривает) могут быть либо доминирующими по отношению к руководителям входящих в объединение организованных групп (по федеративному типу), либо сведены к координации их общей преступной деятельности (по конфедеративному типу).

Можно сделать вывод что признаками преступного сообщества (преступной организации) являются:

2. Сплоченность.

3. Ннаправленность на совершение тяжких или особо тяжких преступлений”.

Таким образом, преступное сообщество (преступная организация имеет две формы:

б) объединение организованных групп, созданное для совершения тяжких или особо тяжких преступлений.

2.2. Объект преступного сообщества (преступной организации)

Ст. 210 “Организация преступного сообщества (преступной организации)” расположена в главе 24 “Преступления против общественной безопасности” раздела IX “Преступления против общественной безопасности и общественного порядка” Особенной части УК РФ. Место расположения нормы указывает на родовой и видовой объекты преступления, то есть на те общественные отношения, блага, ценности, интересы и права, которым может быть причинен ущерб или которые могут быть нарушены в результате совершения того или иного деяния, запрещенного одной из норм уголовного закона. Родовой объект преступления, как правило, определяется по отношению правовой нормы к разделу, а видовой - к главе Особенной части УК РФ. Однако в названии раздела два самостоятельных объекта - общественная безопасность и общественный порядок - соединены в значительной степени искусственно. Поэтому более обоснованно исходить из того, что в рассматриваемом нами составе преступления родовой и видовой объекты - общественная безопасность - совпадают.

В соответствии со ст. 1 Закона РФ “О безопасности”, под безопасностью понимается состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз. Жизненно важные интересы - совокупность потребностей, удовлетворение которых надежно обеспечивает существование и возможности прогрессивного развития личности, общества и государства. К основным объектам безопасности относятся: личность - ее права и свободы; общество - его материальные и духовные ценности; государство - его конституционный строй, суверенитет и территориальная целостность. Таким образом, в Особенной части УК РФ существуют нормы, направленные на охрану всех трех объектов безопасности: нормы, охраняющие безопасность личности, содержатся в разделе VII “Преступления против личности”; нормы, охраняющие безопасность государства, содержатся в главе 29 “Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства”; нормы, охраняющие безопасность общества, содержатся в рассматриваемой нами главе 24 УК РФ. Вместе с тем следует иметь в виду, что общество включает в себя как отдельную личность, так и государство, являющееся институтом общества. Поэтому деяния, ставящие под угрозу безопасность общества, как правило, одновременно ставят под угрозу безопасность и отдельных людей, и всего государства.

Итак, исходя из смысла приведенной нормы закона, под общественной безопасностью как объектом правоохраны следует понимать состояние защищенности от внутренних и внешних угроз тех материальных и духовных ценностей общества, которые обеспечивают существование и возможность прогрессивного развития всех и каждого члена общества и общественного института. Одной из таких угроз является наличие действующих в обществе преступных организаций. Угроза общественной безопасности, возникающая при создании и функционировании той или иной преступной организации, объясняется не тем, что такая организация ставит своей целью совершение тяжких или особо тяжких преступлений. Ведь не каждое тяжкое или особо тяжкое преступление подрывает непосредственно общественную безопасность. Угроза общественной безопасности в данном случае объясняется тем, что: а) преступная организация есть институт, неподконтрольный обществу и обладающий механизмами защиты от общественного контроля; б) свои институциональные возможности преступная организация использует не в согласии с интересами общества, а вопреки им; в) преступная организация обладает возможностями осуществлять преступную деятельность на долговременной основе и в крупных масштабах.

Основной непосредственный объект преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ, зависит от той сферы общественной безопасности, которой в результате преступной деятельности конкретной организации причиняется наибольший вред. Такими сферами могут быть экономическая, политическая (интересы демократии) и экологическая безопасность, а также безопасность в сфере здравоохранения, общественной нравственности, охраны культурных ценностей, в отдельных случаях - всеобщий мир и безопасность человечества.

Дополнительным непосредственным объектом могут выступать жизнь человека (при совершении преступной организацией убийства), отношения собственности (при совершении ею хищения) и т.д., а в ч. 3 ст. 210 УК РФ дополнительным непосредственным объектом являются интересы государственной и муниципальной службы, а также интересы службы в коммерческих и иных организациях.1

Исходя из вышеизложенного можно предположить что дополнительный объект не является обязательным потому что для наступление ответственности по ст. 210 необходимо выполнение только состава предусмотренного данной статьёй. Например при создании преступного сообщества ответственность будет наступать по ст. 210. А при совершении преступным сообществом например убийства ответственность будет наступать по ст. 210 и по ст. 105.

2.3. Объективная сторона преступного сообщества (преступной организации).

Объективная сторона состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 210 УК РФ, сконструирована альтернативным способом, то есть совершение любого из названных в ней деяний образует оконченный состав преступления. Такими деяниями являются:

1) создание преступного сообщества (преступной организации) для совершения тяжких или особо тяжких преступлений;

2) руководство преступным сообществом (преступной организацией);

3) руководство входящими в преступное сообщество (преступную организацию) структурными подразделениями;

4) создание объединения организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп в целях разработки планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений.

Аналогичным (альтернативным) способом сформулирована объективная сторона состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 210 УК РФ, которую образует одно из указанных в диспозиции деяний, а именно:

5) участие в преступном сообществе (преступной организации);

6) участие в объединении организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп.

Все шесть деяний сформулированы только в форме действия (создание, руководство и участие). Рассмотрим каждое из них.

Первым деянием в тексте закона называется создание преступного сообщества (преступной организации) для совершения тяжких или особо тяжких преступлений. Понятие преступной организации уже было подробно изучено в предыдущем параграфе как форма соучастия. Однако здесь обращает внимание указание на цель - совершение тяжких или особо тяжких преступлений. Дело в том, что в числе обязательных признаков преступной организации в ч. 4 ст. 35 УК РФ такая цель уже названа, поэтому ее повторение в тексте статьи Особенной части - это тавтология, изъян законодательной техники.

Поскольку преступная организация может принимать две самостоятельные формы, то и действия, направленные на ее создание, зависят от конкретной ее формы. Если преступная организация образуется в форме объединения организованных групп, то ее создание заключается в действиях, направленных на объединение двух или более самостоятельно существующих преступных групп. Таковыми действиями могут быть признаны: переговоры между руководителями (представителями) организованных групп по вопросам объединения; выработка единых правил внутриорганизационного общения и единой стратегии (плана) общей преступной деятельности; слияние денежных средств организованных групп в единую кассу; добровольное или принудительное (насильственное) упразднение руководящих органов каждой из групп; избрание (формирование) общего (единоличного или коллегиального) руководящего органа.

Если преступная организация образуется в форме сплоченной организованной группы, то содержание действий по ее созданию зависит от того, создается ли она с нуля либо на базе уже существующей организованной группы. В последнем случае такими действиями являются: привлечение новых членов; распределение функций между членами; обособление структурных подразделений и закрепление за ними определенной специализации; создание норм и правил поведения, установление санкций за их нарушение; создание иерархии власти-подчинения, усложнение управленческих связей; техническое оснащение; принятие долгосрочной стратегии (плана) преступной деятельности.

Все эти действия могут совершаться и при создании преступной организации с нуля, однако им должно предшествовать соглашение о совместном совершении тяжких или особо тяжких преступлений в составе сплоченной организованной группы, то есть должны быть выполнены условия, образующие данную форму соучастия. При этом создателями преступной организации будут считаться не все те, кто заключил такое соглашение перед ее созданием или стал инициатором такого соглашения, а лишь те (тот), кто совершил перечисленные выше действия, направленные на ее создание, либо участвовал в их совершении. Если, положим, трое лиц по взаимной инициативе согласились совершать преступления в составе преступной организации и только один из них по поручению или по согласию остальных распределил между ними функции, спланировал преступную деятельность и материально оснастил организацию, то ее создателем должен считаться именно этот человек, а двое других - ее участниками.

Особым вариантом создания преступной организации в обеих ее формах является достижение соглашения между участниками уже существующей сплоченной организованной группы или объединения организованных групп о совершении тяжких или особо тяжких преступлений, если ранее ими совершались преступления иных категорий.

Создание преступной организации в обобщенном виде предполагает три стадии:

I. Достижение соглашения между двумя или более лицами о совершении тяжких или особо тяжких преступлений в составе сплоченной организованной группы либо достижение соглашения между двумя или более организованными группами о совместном совершении преступлений указанных категорий тяжести.

II. Объединение двух или более лиц в сплоченную организованную группу либо объединение двух или более организованных групп для достижения целей ранее заключенного соглашения.

III. Достижение организацией состояния объективной готовности к совершению тяжких или особо тяжких преступлений.

Таким образом, создание преступной организации следует считать оконченным преступлением только с того момента, когда такая организация достигла состояния объективной готовности к совершению тяжких или особо тяжких преступлений. Об этом могут свидетельствовать уровень материально-технической оснащенности организации, качество специальной подготовки ее членов, наличие эффективной и безотказной системы управления внутри организации и другие факторы. Если созданная организация не достигла такого состояния, то лицо, совершившее действия, направленные на ее создание, может нести ответственность лишь за покушение на ее создание.

Вторым деянием, образующим объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ, в тексте закона названо руководство преступным сообществом (преступной организацией). Законодатель не дает определения понятию руководства преступной организацией, равно как и понятию ее создания и участия в ней. Однако, исходя из логики закона, руководство необходимо отличать, с одной стороны, от создания преступной организации, а с другой стороны, от руководства совершением конкретных преступлений членами организации. В обоих случаях одно лицо может одновременно осуществлять все эти функции, то есть являться создателем преступной организации, ее руководителем, а также организатором и руководителем совершаемых ею преступлений, однако все эти функции, даже если они совмещены в одном лице, имеют самостоятельное правовое значение.

Функциями руководителя преступной организации лицо может быть наделено одним из следующих способов:

а) создатели преступной организации делегируют полномочия руководителя одному из них либо третьему лицу, которое не принимало участия в создании организации;

б) создатель преступной организации оставляет за собой полномочия по ее руководству;

в) участник преступной организации, не являющийся ее создателем, достигает положения руководителя путем устранения прежнего руководителя, присвоения себе его полномочий либо с согласия других участников организации;

г) более сильная преступная организация подчиняет себе менее сильную, и полномочия руководителя слабой организации переходят к руководителю сильной организации, либо последний назначает нового руководителя.

Руководство преступной организацией может быть как единоличным, так и коллективным. В последнем случае каждый член коллективного руководящего органа может обладать равными полномочиями по руководству организации, а решения принимаются коллегиально, либо же коллективный руководящий орган возглавляется одним лицом, а другие его участники осуществляют лишь отдельные функции по руководству преступной организацией, что никак не исключает их ответственности именно за руководство преступной организацией.1

При этом для привлечения к уголовной ответственности достаточно доказать совершение только одного действия по руководству преступным сообществом (преступной организацией).

Организаторская функция руководителя, организатора преступного сообщества обычно состоит из таких действий:

- выбор объекта преступного воздействия;

- принятие решения о времени, месте, участниках преступления;

- подготовка преступлений, распределение ролей, обеспечение материально - технической базы (транспорт, связь, оружие и т.д.);

- разработка способов совершения и сокрытия преступления;

- консультирование о возможных объектах преступлений, способах их совершения и сокрытия, об орудиях преступления, о возможных преступных уловках и т.д.;

- обеспечение безопасности членов преступного сообщества (преступной организации);

- распределение преступных доходов, указания об отчислении денег в общую кассу, о поддержке членов сообщества, отбывающих наказание.

Информационная функция руководителя преступного сообщества (преступной организации) может выполняться следующими действиями:

- сбор сведений о внутренней жизни самого сообщества (настроения, замыслы, отношения между членами);

- установление и поддержание связей в государственных и правоохранительных органах и получение от них нужной информации (создание "блоков защиты", подкуп должностных лиц и т.д.).

Стратегическая функция руководителя включает обычно выполнение таких действий:

- разработка планов преступного сообщества;

- определение направлений использования преступного дохода, способов отмывания "грязных" денег, возможностей их вложения в законный бизнес, в банки и фонды;

- организация подготовки новых кадров для преступного сообщества, внедрения своих членов в государственные структуры, в правоохранительные органы.

Нормативно - ценностная функция руководителя преступного сообщества (преступной организации) может включать:

- определение норм поведения членов сообщества;

- установление запретов, формирование единства взглядов членов сообщества.

Дисциплинарная функция выражается в разрешении конфликтов между членами сообщества; определении наказания тем, кто нарушает правила поведения, принятые в нем.

Создание объединения организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп в целях разработки планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений может состоять из следующих действий организаторов:

- заключение соглашений о создании объединения с организаторами, руководителями организованных групп;

- установление связи руководителей организованных групп между собой;

- определение руководителя объединения;

- достижение соглашений между руководителями организованных групп о сферах влияния, подконтрольных территориях, об оказании взаимной помощи и т.д.;

- проведение "разборок" для разрешения споров между руководителями и организаторами различных преступных групп;

- организация и проведение воровских сходок с целью обсуждения планов совместных действий, определение способов отмывания денег и решения других спорных вопросов.

При этом нет необходимости доказывать все действия как по созданию, так и по руководству преступным сообществом (преступной организацией). На наш взгляд, вполне достаточно доказать совершение одного из действий, направленных либо на создание, либо на руководство преступным сообществом (преступной организацией).[12]

Не в каждой преступной организации руководящему органу принадлежат все эти полномочия. Некоторыми из них руководитель может и не обладать. Например, в организации, имеющей устоявшиеся традиции, нормы и правила, руководитель может быть лишен полномочий изменять эти правила без согласования с другими участниками организации. Ведь преступная организация хотя и предполагает авторитарный режим управления ею, наличие элементов демократии в ней также не исключено. Более того, если руководитель преступной организации является коллективным лицом, то перечисленные выше полномочия, как правило, распределены между отдельными руководителями. Поэтому выполнение каким-либо лицом даже одной из этих функций должно квалифицироваться не иначе как руководство преступной организацией, при условии ее выполнения на постоянной основе либо в течение длительного периода.[13]

К ч.1 и ч.2 ст. 210 УК РФ можно привести пример Определения Верховного Суда РФ № 5 – о02 – 113 от 13. 08. 2002 г.

Московским городским судом 21 февраля 2002 г. осуждены: Хизриева и Квашенко по ч. 1 ст. 210 и по п. "а" ч. 3 ст. 159 УК РФ, а Стаканова, Бородина и Загарийчук по ч. 2 ст. 210 и по п. "а" ч. 3 ст. 159 УК РФ.

По приговору суда признаны виновными: Хизриева и Квашенко в создании преступного сообщества с целью совершения хищений денежных средств граждан путем мошенничества, Хизриева - в руководстве им, Квашенко - в руководстве его структурным подразделением; кроме того, оба - в совершении мошенничества неоднократно, организованной группой лиц, а Хизриева - с причинением значительного ущерба гражданину; Стаканова, Загарийчук и Бородина - в участии в преступном сообществе и в совершении мошенничества организованной группой, с причинением значительного ущерба гражданину.

По этому же приговору осуждены Нагорный, Кожомина и другие лица.

Преступления совершены в период с 23 по 27 февраля 2001 г. в г. Москве.

В кассационных жалобах осужденные Хизриева и Квашенко, считая свою вину в предъявленных им обвинениях недоказанной, просили отменить приговор. Как указала в жалобе Хизриева, показания других осужденных, данные ими на предварительном следствии, не могут служить доказательством ее вины, так как они от этих показаний отказались в суде, заявив, что давали их под незаконным воздействием работников следствия. Осужденный Квашенко утверждал в жалобе, что работники милиции - свидетели П. и О. не предъявили конкретных фактов его причастности к созданию преступного сообщества и он никакого участия в разработке планов преступной деятельности, распределении обязанностей между членами сообщества не принимал.

Осужденные Стаканова, Бородина и Загарийчук в своих жалобах не согласны с обвинением их по ч. 2 ст. 210 УК РФ. Стаканова акты проведения оперативно-розыскных мероприятий сочла недопустимыми доказательствами, показания на предварительном следствии - полученными незаконными методами; отрицала существование организованной и сплоченной группы. Бородина утверждала, что не вступала в преступное сообщество и не была знакома со многими участниками, что обвинение построено на показаниях сотрудников милиции О. и П., основанных на их личных выводах. Она и Загарийчук утверждали, что мошенничество совершили в связи со сложившимися тяжелыми жизненными обстоятельствами.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 13 августа 2002 г., рассмотрев уголовное дело по кассационным жалобам осужденных, приговор оставила без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения, указав следующее.

Как видно из показаний Хизриевой на предварительном следствии, признанных судом достоверными, в конце января 2001 г. она стала заниматься "лохотроном" с целью совершения хищений денежных средств мошенническим путем. Эту деятельность она осуществляла со своими сообщниками возле станции метро "Водный стадион" следующим образом. Проходящему мимо гражданину вручался рекламный проспект, после чего ему сообщали о том, что в рамках проводимой рекламной акции он выиграл приз. Другим претендентом на получение приза являлся соучастник преступной группы, выполнявший отведенную ему роль. Поскольку на заведомо несуществующий приз было, таким образом, два претендента, соучастник предлагал вовлеченному гражданину разыграть этот приз. За получение приза граждане вносили денежные суммы, после чего члены преступной группы объявляли их проигравшими и скрывались с похищенными деньгами. Хизриева осуществляла руководство лидерами нескольких организованных групп, участники которых напрямую общались с потерпевшими. Из числа передаваемых ей похищенных денег она выплачивала своим подчиненным "зарплату". Наряду с этим в ее обязанности входило непосредственное наблюдение за совершением преступлений, действиями соучастников с целью отслеживания выполнения ими обязанностей. В каждой группе, именуемой "бригадой", существовало четкое распределение ролей.

Из показаний Квашенко на предварительном следствии, признанных судом первой инстанции достоверными, усматривается, что в декабре 2000 г. он принимал участие в бригаде "лохотронщиков" у станций метро "Улица 1905 года" и "ВДНХ". В конце декабря женщина по имени Мадина (Хизриева) предложила ему "работать" на новых точках. 5 января 2001 г. он по предложению Мадины вместе с Нагорным собрал две группы, и они поехали к станции метро "Водный стадион". Мадина поставила их "работать" и платила ему три процента с каждого рубля, после "работы" она собирала деньги со столов, рассчитывалась с ними. С 5 января 2001 г. он совместно с Нагорным привлек к участию в "лохотроне" значительное количество лиц и разделил их на группы (бригады), после чего указал им место "работы" у метро. Лица, входившие в состав созданных ими групп, напрямую подчинялись Хизриевой и ей же передавали все деньги. Она ежедневно определяла время начала и окончания преступной деятельности.

По показаниям Бородиной, данным на предварительном следствии, признанным судом достоверными, в январе 2001 г. знакомые сообщили ей о возможности "заработать" в группе лиц, занимавшихся "лохотроном" возле станции метро "Водный стадион", для чего ей необходимо было обратиться к Мадине (Хизриевой). 23 февраля 2001 г. Мадина привлекла ее к совершению данных преступлений, отведя роль "ведущего", разъяснив сущность, порядок, место и время "работы". В этот же день после совершения совместно с Кожоминой преступления в отношении потерпевшей Г. она передала похищенные у последней денежные средства помощнику Хизриевой, а та вечером того же дня лично выдала ей 300 руб., после чего указала дату, когда ей необходимо будет прибыть на место и возобновить "работу".

Как показала Стаканова на предварительном следствии (что признано судом достоверным), она примерно два месяца "работала" на "лохотроне" у станции метро "Водный стадион".

Загарийчук также на предварительном следствии показал, что с 23 февраля 2001 г. он из-за тяжелого материального положения участвовал в "лохотроне".

Согласно показаниям потерпевшей З. 26 февраля 2001 г. у станции метро "Водный стадион" молодой человек вручил ей рекламный проспект. Затем он объявил, что у его руководителя она может получить приз. Она к нему подошла, а он сообщил о выигрыше телевизора. Тут же к данному мужчине обратилась другая женщина с таким же проспектом, он ей тоже объяснил, что она выиграла телевизор и что они обе могут получить только стоимость приза, но перед этим должны подтвердить свою платежеспособность. Она съездила домой, взяла 1 тыс. долларов США и вернулась. Мужчина взял у нее деньги и начал пересчитывать. В это время к нему подошла женщина и, обращаясь к ней, сказала, что тоже выиграла приз, привезла для его получения 3 тыс. долларов США и потребовала вручить ей приз. Мужчина передал этой женщине ее (З.) деньги, после чего она скрылась.

Аналогичные показания дали и другие потерпевшие.

Как сообщили свидетели К. и М., они 27 февраля 2001 г. участвовали в проведении оперативного эксперимента по выявлению фактов мошенничества у станции метро "Водный стадион".

По показаниям свидетеля О., он совместно с другими сотрудниками милиции в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий выявил преступное сообщество, созданное и руководимое Хизриевой, Нагорным, Квашенко и др. с целью хищения личных денежных средств граждан путем обмана и злоупотребления доверием под видом розыгрышей призов. Подразделения преступного сообщества представляли собой объединения по десять и более лиц под единым руководством с четким распределением ролей между соучастниками, жесткой внутренней дисциплиной. У станции метро "Водный стадион" одновременно либо поочередно действовали одна или несколько организованных групп. Похищенные денежные средства граждан аккумулировались руководителями преступных групп и ежедневно передавались Хизриевой.

Такие же показания дал свидетель П.

Суд первой инстанции тщательно проверил данные показания и дал им правильную оценку: они последовательны и согласуются с другими имеющимися в материалах дела доказательствами, в том числе с протоколами опознания осужденных потерпевшими, с протоколами очных ставок.

Доводы осужденных о применении к ним недозволенных методов следствия были предметом тщательного исследования в ходе судебного разбирательства, они обоснованно и мотивированно признаны судом неубедительными.

Утверждения Квашенко, Стакановой, Бородиной и Загарийчука о том, что их действия неправильно квалифицированы по ст. 210 УК РФ, безосновательны, поскольку вина Квашенко в создании, а Стакановой, Бородиной и Загарийчука в участии в преступном сообществе подтверждена приведенными доказательствами.

Существенных нарушений норм УПК РСФСР, влекущих отмену приговора, по делу не установлено.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о виновности Хизриевой, Квашенко, Стакановой, Бородиной и Загарийчука в инкриминируемых им преступлениях.

С учетом изложенного Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор Московского городского суда в отношении указанных лиц оставила без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.[14]

Третьим деянием, образующим объективную сторону рассматриваемого нами состава преступления, является руководство входящими в преступную организацию структурными подразделениями. В данном случае нам необходимо определить, во-первых, что такое структурное подразделение преступной организации, а во-вторых, отличается ли чем-либо содержание действий по руководству преступной организацией от руководства входящими в нее структурными подразделениями.

Структурность - неотъемлемое свойство всех реально существующих объектов и систем. Каждая преступная организация, являясь разновидностью социальной системы, обладает определенной структурой. При этом под структурой следует понимать строение и внутреннюю форму организации системы, выступающую как единство устойчивых взаимосвязей между ее элементами, а также законов данных взаимосвязей.[15]

Структурное подразделение - это одновременно система по отношению к составляющим его элементам, то есть входящим в него участникам или группам участников, и элемент по отношению к более крупной системе - самой преступной организации. А преступная организация есть элемент другой системы - организованной преступности, в то время как организованная преступность - это элемент системы всего общества. В этом находит свое отражение такое свойство системы, как иерархичность.

Материальной системе присуща не просто структурность, а полиструктурность, то есть многообразие структурных связей и уровней. Поэтому для преступной организации характерно как минимум наличие двух структурных цепей - территориальной и функциональной. Функциональное структурное подразделение - это обособленная группа лиц, на постоянной основе совместно выполняющих одну или несколько взаимосвязанных функций преступной организации. Территориальное структурное подразделение преступной организации - это в некотором смысле ее филиал, осуществляющий все или большую часть функций преступной организации на определенной территории.

Можно ли отождествить структурное подразделение преступной организации с организованной группой, когда преступная организация имеет форму объединения организованных групп; и если да, то есть ли смысл выделять в законе такую форму преступной организации? Думается, что в отдельных случаях подобное отождествление допустимо. Преступное сообщество в форме объединения организованных групп существует только тогда, когда каждая входящая в него организованная группа совершает те или иные преступления. Однако не каждое структурное подразделение создается для совершения преступлений; отдельные подразделения специализируются на выполнении функций, которые сами по себе состава преступления не образуют. Кроме того, структурное подразделение не всегда обладает признаком устойчивости членства: состав участников такого подразделения может изменяться руководством организации без ущерба для выполняемой этим подразделением функции. Ведь в структурности проявляется и другое свойство системы - ее неадаптивность, то есть неосведомлённость целого к механической сумме частей. В этом смысле структурное подразделение не обладает самостоятельным существованием вне организации (системы) и, в отличие от организованной группы, не имеет теоретической возможности выхода из нее.

Каковы же те критерии, с помощью которых мы можем выявить структурное подразделение в рамках конкретной преступной организации? Прежде всего, такое подразделение должно быть обособленным, то есть иметь относительно постоянных членов, отличающихся от других участников преступной организации либо спецификой, либо местом своей деятельности. Второй критерий, тесно связанный с первым, заключается в наличии собственного руководителя, полномочия которого ограничены функциями такого подразделения. Вместе с тем, несмотря на свою обособленность, структурное подразделение должно обладать связью с общей преступной деятельностью всей организации, а руководитель подразделения должен подчиняться руководителю всей организации.

Из приведенных критериев просматривается различие между действиями по руководству всей преступной организацией и ее структурными подразделениями. Так или иначе, но все полномочия руководителя структурного подразделения производны от полномочий руководителя самой организации, который, во-первых, устанавливает их объем, а во-вторых, наделяет этими полномочиями определяемое им самим лицо. Поэтому для признания действий того или иного лица содержащими признаки руководства структурного подразделения достаточно лишь установить, что это лицо на постоянной основе и по поручению руководителя преступной организации было наделено правом отдавать распоряжения о совершении тех или иных действий в интересах организации, которые обязательны лишь для членов такого подразделения.

В качестве четвертого деяния, образующего объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ, целесообразно рассмотреть участие в преступном сообществе (преступной организации), которое сформулировано в ч. 2 названной статьи. Участие в преступной организации нельзя отождествлять с участием в совершаемых ею тяжких или особо тяжких преступлениях. Одного участия в совершаемых организацией преступлениях не достаточно, чтобы квалифицировать действия лица по ч. 2 ст. 210 УК РФ. Ведь к совершению отдельных преступлений ею могут привлекаться абсолютно посторонние лица. В то же время участник преступной организации может не только не участвовать в совершаемых ею преступлениях, но даже не знать об обстоятельствах их совершения. Для того чтобы действия лица квалифицировать как участие в преступной организации, необходимо установить, что он занимает определенное место в ее структуре и связан с ней выполнением конкретной функции. Причем выполняемая таким лицом функция (как, например, аналитическая, техническая, бухгалтерская, информационная) может вообще не содержать в себе состава преступления. Достаточно, чтобы эта функция осуществлялась им в интересах преступной организации и была направлена на поддержание ее организационного единства и эффективной деятельности. Об участии лица в преступной организации могут свидетельствовать следующие факты:

- прохождение процедуры (ритуала) вступления в организацию;

- подчинение (зачастую неписаным) нормам и правилам организации;

- исполнение распоряжений руководителя организации или ее структурного подразделения;

- передача части прибыли от незаконной деятельности в общую кассу организации, а равно получение части такой прибыли.

Участие в преступной организации образует оконченный состав преступления с момента вступления лица в преступную организацию и совершения какого-либо деяния (в том числе и правомерного) в ее интересах или по ее заданию.

Пятое деяние, образующее объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ, выражается в создании объединения организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп в целях разработки планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений. Указанное объединение не упоминается в ст. 35 УК РФ, то есть у нас отсутствуют формальные основания считать его самостоятельной формой соучастия, равно как и третьей формой преступной организации, наряду со сплоченной организованной группой и объединением организованных групп. Однако разобраться с этим вопросом не формально, а по существу мы сможет только после того, как рассмотрим признаки этого объединения.

Первым обязательным признаком названного объединения является состав его участников, к которым относятся организаторы, руководители и иные представители организованных групп. Под организатором организованной группы, равно как и организатором преступной организации, по смыслу ч. 5 ст. 35 УК РФ следует понимать ее создателя и (или) руководителя, поэтому из текста статьи слово "руководитель" целесообразно исключить. Создание организованной группы и руководство ею в основном совпадает с аналогичными действиями в отношении преступной организации, поэтому нет необходимости подробно касаться этого вопроса. Закон говорит и об иных представителях организованных групп. Такие представители не обязательно должны быть членами организованных групп, однако они должны отвечать следующим требованиям:

- иметь поручение от организованной группы или ее руководителя на участие в объединении;

- действовать от имени и в интересах представляемой им организованной группы;

- обладать полномочиями принимать окончательные либо предварительные решения от имени организованной группы при разработке планов и условий совершения преступлений.

Законодатель говорит об организаторах, руководителях и иных представителях именно организованных групп, а не преступных организаций, и в этом есть своя логика. Создатели, руководители и участники преступных организаций несут уголовную ответственность уже за само создание преступных организаций, руководство ими и участие в них, поэтому предусматривать дополнительную ответственность также и за их участие в аналогичного рода объединениях излишне. Однако представитель преступной организации, равно как и представитель организованной группы, может и не быть участником самой организации, а лишь оказывать ей услуги (в том числе и на платной основе) в представлении ее интересов. Таким образом, предусмотренный законом численный состав данного рода объединений необходимо увеличить за счет включения в него представителей преступных организаций.

Вторым обязательным признаком рассматриваемого нами объединения является цель его создания и деятельности, которая заключается в разработке планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений. Как следует из ст. 30 УК РФ, разработка планов и условий для совершения преступлений не есть уголовно наказуемая стадия совершения преступления. Не разработка, а лишь создание условий для совершения преступления может квалифицироваться по ч. 1 названной статьи как приготовление к преступлению. В законе отсутствует также указание на то, что планы и условия разрабатываются для совместного совершения преступлений. Иными словами, объединение организаторов, руководителей и иных представителей организованных групп есть некая форма сотрудничества между организованными группами, которая не образует соучастия. Вместе с тем закономерно возникает вопрос: для чего нужно объединяться представителям организованных групп. Ведь явно не для того, чтобы разрабатывать в интересах других организованных групп планы и условия для совершения преступлений, в которых сами они принимать участия не будут. На практике такого рода объединения создаются для:

- раздела сфер и территории преступной деятельности;

- разрешения взаимных конфликтов и споров;

- разработки планов и согласования условий для совместного совершения преступлений, когда их совершение не под силу отдельно взятой организованной группе;

- достижения соглашения о временном сотрудничестве против враждебной организованной группы или преступной организации либо для оказания согласованного противодействия правоохранительным органам и т.п.

Поэтому законодателю надлежит сформулировать цель создания и деятельности такого объединения следующим образом: "в целях разработки планов совместного совершения преступлений и решения иных вопросов в интересах организованных групп и организаций-участниц".

Третьим обязательным признаком рассматриваемого объединения, который хотя прямо и не называется, но подразумевается в законе, является его устойчивость. Объединение организаторов, руководителей и иных представителей организованных групп - это не единичные, случайные встречи и собрания. Устойчивость такого объединения выражается, во-первых, в постоянстве состава его участников, а во-вторых, в постоянстве форм его деятельности. Постоянство состава участников означает, что в таком объединении может быть представлен лишь конкретный круг организованных групп, осуществляющих длительное взаимное сотрудничество. Постоянство же форм его деятельности предполагает наличие неписаного регламента проведения встреч участников и устоявшихся процедур разработки планов совместной преступной деятельности, разрешения тех или иных вопросов и принятия решений.

Создание объединения организаторов, руководителей и иных представителей организованных групп в целях разработки планов и условий совершения преступлений - это действие, которое может состоять из следующих актов:

- достижение между двумя (и более) организованными группами соглашения об образовании объединения организаторов, руководителей или иных представителей;

- выработка и утверждение процедуры обсуждения и принятия решений по разработке планов совместной преступной деятельности и по разрешению иных вопросов в интересах организованных групп - участниц объединения;

- выделение материально-технической базы (помещений, средств связи и передвижения, денежных средств и т.п.) для постоянного функционирования объединения;

- обеспечение конспирации объединения и другие действия.

Шестым деянием, образующим объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ, в ч. 2 указанной статьи названо участие в объединении организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп. Основной формой такого участия является совершение действий по разработке планов и условий совершения преступлений. Однако закон не ограничивает состав преступления лишь такой формой участия. Последнее может выражаться также в совершении любых действий, направленных на поддержание постоянного и эффективного функционирования объединения (организация встреч представителей организованных групп, сбор информации, подготовка проектов решений и т.п.).

Обязательным признаком объективной стороны состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 210 УК РФ, является способ совершения преступления: использование своего служебного положения лицом при совершении одного из рассмотренных выше деяний. Закон в данном случае не ограничивает понятие служебного положения государственной или муниципальной службой, а предполагает также службу в коммерческих и иных организациях. Использование служебного положения - это не только применение своих полномочий для достижения противоправных целей, но также употребление в этих же целях своих связей, влияния, авторитета, присущих занимаемому положению. Такими действиями могут быть признаны публикация известным журналистом материала, создающего привлекательный облик руководителя преступной организации, обращение высокопоставленного должностного лица в правоохранительные органы с целью нейтрализовать уголовное преследование против преступной организации или ее представителей и т.д.[16]

Помимо использования служебного положения существенную опасность представляет также использование своего правового статуса. Обладая таким статусом, лицо может иметь ряд полномочий в отношении других лиц и их имущества, какие, например, имеет опекун или попечитель в отношении опекаемого или подопечного, либо доверительный (трастовый) управляющий в отношении вверенного ему имущества, в частности принадлежащего государству пакета акций крупного предприятия, и т.д. По своему правовому статусу лицо может обладать определенными правовыми преимуществами перед другими лицами. Например, парламентарий или судья, обладая неприкосновенностью, может использовать свое транспортное средство для перевоза предметов, оборот которых запрещен. Наконец, правовой статус отдельных лиц, как, например, “статус адвоката, нотариуса, аудитора либо индивидуального предпринимателя, дает им возможность осуществлять специальную общественно значимую деятельность в интересах преступной организации”.1

2.4. Субъективная сторона преступного сообщества (преступной организации).

Субъективная сторона анализируемого состава преступления характеризуется виной в форме прямого умысла и определенными целями. Виновный в создании преступного сообщества (преступной организации), в частности объединения организованных групп либо объединения организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп, осознает, что сообщество или объединение создаются для совершения тяжких или особо тяжких преступлений и общественную опасность такого создания, и желает этого. Виновный в руководстве преступным сообществом (преступной организацией) либо входящим в него структурным подразделением осознает, что руководит сообществом или его подразделением для совершения тяжких или особо тяжких преступлений и общественную опасность данного руководства, и желает его осуществлять.

Организатор, в частности руководитель, преступного сообщества (преступной организации) действует с целью совершения преступным сообществом (преступной организацией) либо объединением организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп тяжких или особо тяжких преступлений, а организатор указанного объединения - еще и с целью разработки планов и условий совершения этих категорий преступлений.

По ч. 2 ст. 210 УК РФ ответственность наступает за участие в преступном сообществе (преступной организации) либо в объединении организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп.

Участие в преступном сообществе (преступной организации) выражается во вступлении в него, состоящем в даче согласия быть участником этого сообщества и принятии на себя обязательств и функциональных обязанностей, возлагаемых организатором или руководителем сообщества. Это, в частности, подыскание жертв преступлений; разработка способов и приемов совершения конкретных преступных деяний; установление контактов с должностными лицами государственных, в том числе правоохранительных, органов; совершение по заданию организатора, руководителя сообщества или сообщества преступлений в виде испытания и проверки личных качеств и способностей и т.д.

Участие в такой форме преступного сообщества, как объединение организованных групп, созданного для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, аналогично участию в рассмотренной форме преступного сообщества.

Участие в объединении организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп заключается во вступлении в объединение и принятии как на себя лично, так и на всю представляемую организованную группу и ее членов тех же обязательств и функциональных обязанностей, какие принимаются лицом, вступающим в преступное сообщество, а также разработка совместно с другими участниками объединения планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений.[17]

2.5. Субъект преступного сообщества (преступной организации).

Субъектом преступления, предусмотренного ч. 1, 2 ст. 210 УК РФ, может быть любое вменяемое лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста. Однако по ч. 3 названной статьи уголовной ответственности подлежит лишь служащий органов государственной власти или местного самоуправления либо коммерческих и иных организаций, то есть лицо, обладающее признаками специального субъекта.

Однако является ли субъектом данного преступления лицо, совершившее действия по созданию преступной организации, руководству ею или участию в ней за пределами РФ? Этот вопрос может быть решен лишь с учетом требований ст. 12 УК РФ. Так, если одно из перечисленных действий совершил гражданин РФ или постоянно проживающее в РФ лицо без гражданства, то их следует признать субъектами названного преступления, если в законодательстве государства по месту совершения этих действий существуют уголовно-правовые нормы, аналогичные ст. 210 УК РФ (как, например, рассмотренные в главе первой настоящей статьи), и если за совершение этих действий они не были осуждены за границей РФ. Что касается иностранных граждан и лиц без гражданства, не проживающих постоянно в РФ, то их надлежит рассматривать в качестве субъектов данного преступления, если деятельность созданной или руководимой ими преступной организации причиняет вред интересам РФ либо если это предусмотрено международным договором, при условии, что они не были осуждены в иностранном государстве и привлекаются к уголовной ответственности на территории РФ.

Созданная и функционирующая в другом государстве преступная организация причиняет вред интересам РФ, если она совершает какие-либо действия против российских граждан, где бы они ни находились, а также против российских государственных и муниципальных учреждений, предприятий, организаций и их зарубежных представительств, юридических лиц - резидентов РФ. Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности, подписанная Россией 12 декабря 2000 года, устанавливает еще один случай юрисдикции государства в отношении зарубежной преступной организации: если преступная организация (в терминологии Конвенции – “организованная преступная группа”) создается с целью совершения серьезного преступления на территории этого государства. В остальных случаях названная Конвенция провозглашает приоритет института выдачи лиц, обвиняемых в причастности к деятельности преступных организаций, и требует рассматривать настоящую Конвенцию достаточным правовым основанием к выдаче, даже если между государствами-участниками нет специального договора, регламентирующего процедуру выдачи.[18]

III. Отличие преступного сообщества (преступной организации) от организованных групп и соучастия с предварительным сговором и без предварительного сговора.

Прежде чем говорить об отличиях преступной группы (преступного сообщества) от организованной группы рассмотрим её признаки.

В.М. Быков, полагает, что организованная преступная группа характеризуется следующими признаками: устойчивостью личного состава группы; целями объединения в группу - постоянное совершение преступлений; наличием в группе сформированной психологической структуры, в результате чего в группе выдвинулся лидер; распределением ролей при подготовке, совершении и сокрытии преступлений; планированием и подготовкой совершаемых группой преступлений; возможностью использования группой сложных способов подготовки, совершения и сокрытия преступлений; наличием в группе единой ценностно-нормативной ориентации; поддержанием в группе строгой дисциплины; заменой в группе личных отношений на деловые, основанные на совместном совершении преступлений; распределением в группе преступных доходов в соответствии с положением каждого члена в структуре группы; созданием в группе специального денежного фактора.1

Следует отметить, что только два признака организованной группы указаны в п. 3 ст. 35 УК РФ - устойчивость личного состава группы и постоянное совершение преступлений - цель объединения группы. В связи с этим при квалификации группы как организованной эти обязательные признаки должны быть установлены. Другие признаки, на наш взгляд, носят факультативный характер, и поэтому установление всех этих признаков не является обязательным: достаточно установить большинство из них. Следует помнить, что некоторые факультативные признаки в некоторых группах могут просто отсутствовать или при расследовании и судебном рассмотрении уголовного дела их не удалось установить. Но если обязательные признаки организованной группы, указанные в законе, и большинство факультативных установлены, то группа должна быть признана организованной.

Однако предложенная В.М. Быковым система признаков организованной группы вызвала к себе неоднозначное отношение, некоторые ученые подвергли ее критике. Так, Р.Р. Галиакбаров, рассматривая сформулированные нами признаки, полагает, что В.М. Быков пытается толковать уголовно-правовые понятия организованной группы через признаки криминологического характера и что ни одного из перечисленных признаков в законе не содержится.1

Более подробный разбор признаков организованной группы, предложенных В.М. Быковым, осуществил А.П. Козлов. Он, в частности, отмечает, что автор допустил несколько просчетов. Во-первых, автор смешивает родовые признаки соучастия либо преступной группы и видовые признаки организованной группы; во-вторых, смешиваются признаки организованной группы и преступного сообщества, в-третьих, остальные из указанных В.М. Быковым признаков являются общими и для организованной группы, и для преступного сообщества2

Мы привели указанные точки зрения на признаки организованной группы в настоящей дипломной работе не для того, чтобы выяснить достоинства и недостатки позиции каждого автора, а только для того, чтобы показать, как сложна и неоднозначна сама проблема выявления и формулирования признаков организованной группы. С учетом сказанного чрезвычайно важна позиция Верховного Суда РФ о признаках организованной группы. Видимо, понимая актуальность и сложность проблемы, Верховный Суд РФ в нескольких постановлениях Пленума Верховного Суда РФ пытался разрешить эту проблему. Рассмотрим развитие взглядов Верховного Суда РФ на эту проблему.

Так, например, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 5 от 25 апреля 1995 года “О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности” дается такое понятие организованной группы и ее признаков: “Под организованной группой следует понимать устойчивую группу из двух или более лиц, объединенных на совершение одного или нескольких преступлений. Такая группа характеризуется, как правило, высоким уровнем организованности, планированием и тщательной подготовкой преступления, распределением ролей между соучастниками”.1

Это одна из первых попыток на уровне постановления Пленума Верховного Суда РФ, если не принимать во внимание постановления Пленума Верховного Суда СССР, сформулировать не только обязательные, но и факультативные признаки организованной преступной группы. Нельзя сказать, что эта попытка авторам Постановления полностью удалась, но такие признаки, как планирование и подготовка к совершению преступлений, а также распределение ролей между членами групп, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ указаны вполне обоснованно. Однако при этом упущены многие другие признаки, характерные для организованной группы. И, конечно, на наш взгляд, крайне неудачна попытка авторов Постановления раскрыть понятие организованной преступной группы через такой признак, как "высокий уровень организованности", так как эту самую "организованность" можно доказать только через более конкретные признаки группы.

В другом Постановлении Пленума Верховного Суда РФ - N 1 от 17 января 1997 года "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" - была предпринята новая попытка сформулировать признаки организованной группы. Обоснованно рассматривая банду как организованную устойчивую вооруженную группу из двух и более лиц, заранее объединившихся для совершения нападений на граждан или организации, Постановление Пленума Верховного Суда РФ указывает, что “об устойчивости банды могут свидетельствовать, в частности, такие признаки, как стабильность ее состава, тесная взаимосвязь между ее членами, согласованность их действий, постоянство форм и методов преступной деятельности, длительность ее существования и количество совершенных преступлений”.1

Заметим, что в отличие от первого из рассмотренных нами Постановлений в этом Постановлении речь почему-то уже не идет о таких признаках организованной группы, как планирование и подготовка к совершению преступлений, а также распределение ролей между членами группы. И для практических работников правоохранительных органов, должно быть, осталось непонятным - учитывать ли эти два признака при квалификации группы как организованной?

Кроме того, в рассматриваемом Постановлении также содержится ряд спорных положений о признаках организованной группы. Так, если с указанием на такой признак, как стабильность состава преступной группы, следует согласиться, то с другим указанным в Постановлении признаком, таким, как "постоянство форм и методов преступной деятельности", соглашаться никак нельзя. На наш взгляд, как раз организованная группа оказывается способной к использованию сложных способов совершения и сокрытия преступлений, к их постоянному изменению и совершенствованию, так что о постоянстве форм и методов преступной деятельности говорить не приходится.

В Постановлении указывается также такой признак организованной группы, как ее устойчивость, о которой свидетельствует длительность существования преступной группы и количество совершенных ею преступлений. Указанная позиция Верховного Суда РФ в принципе правильная - конечно же, устойчивость преступной группы проявляется прежде всего в постоянном совершении преступлений в одном и том же ее составе. Однако надо отметить, что это положение Постановления в настоящее время противоречит норме уголовного закона, сформулированной в п. 3 ст. 35 УК РФ, о том, что организованная группа может быть создана и для совершения одного преступления.

Следующая попытка сформулировать понятие и признаки организованной группы предпринята в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 1 от 27 января 1999 года “О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)”. В этом Постановлении указывается, что “организованная группа - это группа из двух и более лиц, объединенных умыслом на совершение одного или нескольких убийств. Как правило, такая группа тщательно планирует преступление, заранее подготавливает орудия убийства, распределяет роли между участниками группы”.1

Приведенные понятие и признаки организованной группы, как и в предыдущих Постановлениях, также не полностью отражают ее суть и не позволяют отграничить ее от группы лиц по предварительному сговору (п. 2 ст. 35 УК РФ), так как планирование преступления, подготовка орудий преступления и распределение ролей между членами преступной группы может иметь место и при совершении преступления группой лиц по предварительному сговору. Более того, рассматриваемое Постановление делает шаг назад в определении признаков организованной группы по сравнению с двумя выше проанализированными Постановлениями, так как не указывает на такой важный признак организованной группы, как устойчивость ее личного состава.

Рассматривая Постановление Пленума Верховного Суда РФ N 1 от 27 января 1999 года, следует отметить еще одну ошибку в понимании Верховным Судом РФ сути организованной преступной группы, на которую справедливо указывает Н. Иванов.1 Дело в том, что авторы Постановления рекомендуют судам: в случае "признания убийства совершенным организованной группой действия всех участников независимо от их роли в преступлении следует квалифицировать как соисполнительство без ссылки на ст. 33 УК РФ". Соисполнительство же характеризует преступление, совершаемое группой лиц или группой лиц по предварительному сговору, но никак не может быть распространено на организованную группу. Указанное Постановление свидетельствует, что Верховный Суд РФ пока стоит на весьма спорных позициях относительно научного понимания сущности и признаков организованной группы.

И еще в одном Постановлении Пленума Верховного Суда РФ - N 6 от 10 февраля 2000 года "О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе" - правоприменителям предлагается еще один набор признаков организованной группы. Авторы Постановления указывают: "В соответствии с законом (статья 35 УК РФ) организованная группа характеризуется устойчивостью, более высокой степенью организованности, распределением ролей, наличием организатора и руководителя".2

Это Постановление в отличие от предыдущих вводит новый признак организованной группы - наличие в группе организатора и руководителя. В этом случае Верховный Суд РФ высказал весьма верную позицию. Действительно, наличие в преступной группе лидера (организатора) является важным признаком организованной группы, так как только в преступных группах высокого психологического развития - организованных преступных группах и преступных организациях - феномен лидерства представлен в его классическом виде. В этих группах лидер проходит путь от лица, обладающего склонностью к лидерству и проявляющего эти склонности от случая к случаю, к подлинному руководителю, организатору преступной группы.1 Последнее по времени Постановление Пленума Верховного Суда РФ - N 29 от 27 декабря 2002 года "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое", отменившее п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 5 от 25 апреля 1995 года "О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности", в котором давались понятие и признаки организованной группы, рассмотренные нами выше, содержит новые указания о признаках организованной группы.

“Организованная группа, - указывается в Постановлении, - характеризуется, в частности, устойчивостью, наличием в ее составе организатора (руководителя) и заранее разработанного плана совместной преступной деятельности, распределением функций между членами группы при подготовке к совершению преступления и осуществлении преступного умысла”.2

Пленум Верховного Суда РФ предпринял попытку разъяснить, что понимать под устойчивостью организованной группы. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ указывается, что об устойчивости организованной группы может свидетельствовать не только большой временной промежуток ее существования, неоднократность совершения преступлений членами группы, но и их техническая оснащенность, длительность подготовки даже одного преступления, а также иные обстоятельства, например специальная подготовка участников организованной группы к проникновению в хранилище для изъятия денег (валюты) или других материальных ценностей.

Если с признаками организованной группы, указанными в рассматриваемом Постановлении, можно согласиться, то попытка разъяснения Верховным Судом РФ, что такое устойчивость организованной группы, оказалась не вполне удачной.

На наш взгляд, понятие устойчивости как признака организованной группы следует раскрывать через постоянную преступную совместную деятельность в одном и том же составе группы, а техническая оснащенность, специальная подготовка и все остальное в том же духе к делу не относятся.

Анализируя все пять Постановлений Пленума Верховного Суда РФ, при всех их разногласиях и разночтениях на признаки организованной группы, вырисовывается следующая картина:

1) большинство Постановлений указывают на устойчивость как признак организованной группы (4 из 5 Постановлений, 1995 г., 1997 г., 2000 г., 2002 г.);

2) на наличие организатора, руководителя как признак организованной группы указывают два Постановления (2000 г., 2002 г.);

3) осуществление планирования и подготовки преступления как признак организованной группы называют 3 Постановления (1995 г., 1999 г., 2002 г.);

4) распределение ролей при совершении преступления между членами группы как признак ее организованности указывается в четырех Постановлениях (1995 г., 1999 г., 2000 г., 2002 г.).

Именно эти четыре признака в целом правильно раскрывают сущность организованной группы.

Уголовно - правовое значение преступного сообщества (преступной организации) состоит в том, что оно выступает лишь в качестве конститутивного признака основных и квалифицированного составов преступлений, определенных в ст. 210 УК РФ, и не предусмотрено ни в одном из составов преступлений в качестве квалифицирующего признака. Организованная группа как таковая не образует какого-либо самостоятельного состава преступления, а совершение ею преступления является в случаях, предусмотренных статьями Особенной части УК РФ, квалифицирующим или особо квалифицирующим

признаком. Вместе с тем, на основании п. "в" ст. 63 УК РФ совершение преступления в составе как организованной группы, так и преступного сообщества (преступной организации) признается обстоятельством, отягчающим наказание.1

Очевидно, что использование законодателем в ч. ч. 3 и 4 ст. 35 УК при описании организованной группы и преступного сообщества (преступной организации) в качестве разграничительных оценочных признаков "устойчивость" и "сплоченность", по существу являющихся синонимами, неудачно. Представляются искусственными и попытки выделения различных критериев "устойчивости" и "сплоченности", предпринятые высшими судебными органами России. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 9 от 21 декабря 1993 г. “О судебной практике по делам о бандитизме” сплоченность членов указывалась лишь как элемент устойчивости банды. А в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" критериями, свидетельствующими об устойчивости банды, указываются "стабильность ее состава, тесная взаимосвязь между ее членами, согласованность их действий, постоянство форм и методов преступной деятельности, длительность ее существования и количество совершенных преступлений". В определении по делу Ермаковой и др. судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ указала в качестве критериев сплоченности "наличие устоявшихся связей, организационно - управленческих структур, финансовой базы, единой кассы из взносов от преступной деятельности, конспирации, иерархии подчинения, единых и жестких правил взаимоотношений и поведения с санкциями за нарушение неписаного устава сообщества". Как видно, большинство из указанных критериев являются по своему содержанию взаимопересекающимися и, следовательно, не вносят достаточной ясности в различие понятий “устойчивость” и “сплоченность”.2

На основании вышеизложенного можно сделать вывод о сходстве и отличив преступного сообщества (преступной организации) от организованной группы.

В УК РФ говорится о том что преступное сообщество (преступная организация) создаётся для совершение только тяжких или особо тяжких преступлений. В организованной группе как и в преступной организации (преступного сообщества) могут совершаться тяжкие и особо тяжкие преступления, поэтому разграничивать преступное сообщество и организованную группу по данному критерию неправомерно. Это вызывает неопределённость в оценке организованных преступных формирований следственными и судебными органами. Организованная группа имеет признак устойчивости. Кроме устойчивости организованная группа характеризуется такими признаками: формирование психологической структуры группы, выдвижение лидера - ее организатора и руководителя; распределение ролей при совершении преступлений; тщательная подготовка к совершению преступления; возможность использования сложных способов преступления; поддержание в группе строгой дисциплины; замена личных отношений на деловые, основанные на совместном совершении преступлений; выработка единой ценностно - нормативной ориентации; распределение преступных доходов в соответствии с положением лица в структуре группы; создание специального денежного фонда.

Можно предположить что преступное сообщество (преступная организация) и организованная группа различаются по качественному способу взаимодействия между соучастниками. Преступное сообщество (преступная организация) характеризуется большей устойчивостью и сплочённостью, более тесными организационными связями. присущи такие признаки как устойчивость и сплоченность.

Совершение преступления в составе преступного сообщества (преступной организации) в отличии от организованной группы не предусмотрено ни в одном из составов в качестве квалифицирующего признака, а выступает в качестве конститутивного признака составов преступлений, предусмотренных в ст. 210 УК РФ.

Кроме признаков преступного сообщества (преступной организации), указанных в законе, существуют другие, факультативные, позволяющие отграничить преступное сообщество (преступную организацию) от организованных преступных групп. Эти факультативные признаки, на наш взгляд, следующие:

- преступное сообщество (преступная организация) имеет, как правило, сложную структуру, может состоять из звеньев, "бригад";

- обычно преступное сообщество (преступную организацию) возглавляет сильный лидер, который использует авторитарные методы управления сообществом (нередко имя лидера дает название всей преступной группировке);

- в преступном сообществе (преступной организации) поддерживается еще более жесткая дисциплина, нередко самыми жестокими способами;

- преступное сообщество (преступная организация) формирует специальные "блоки защиты" из числа коррумпированных должностных лиц государственных органов и правоохранительных учреждений;

- в преступных сообществах (преступных организациях) разрабатываются и соблюдаются специальные меры конспирации и защиты от разоблачения;

- специальной целью создания и функционирования преступных сообществ (преступных организаций) является получение постоянных преступных доходов.

Уголовная ответственность организаторов и участников преступной организации сопряжена с вопросом о конкуренции норм и об отграничении ст. 210 УК РФ от смежных составов преступлений.

Организация преступного сообщества (преступной организации) отличается от организации незаконного вооруженного формирования (ст. 208 УК РФ) тремя признаками. Первый состоит в том, что под формированием как разновидностью преступного объединения законодатель понимает объединение, отряд, дружину или иную группу, то есть уровень организованности определен им достаточно нечетко, в то время как под преступной организацией понимаются две строго определенные формы: сплоченная организованная группа или объединение организованных групп. Второй признак заключается в обязательной вооруженности такого формирования, то есть в наличии у каждого или значительной части его участников огнестрельного и (или) холодного, газового, пневматического оружия всех видов, а также взрывных устройств и взрывчатых веществ. Однако ни один из этих признаков не дает четких критериев отграничения рассматриваемых составов преступлений. Ведь зачастую на вооружении участников преступной организации имеются образцы самого современного оружия, не уступающего любой спецслужбе мира. Решающим критерием отграничения обоих составов служит здесь субъективный признак - цель преступления. Преступная организация создается для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, в то время как для создания незаконного вооруженного формирования не требуется цели не только совершения преступлений названной категории тяжести, но и вообще каких-либо преступлений (если, конечно, не считать такой целью незаконное ношение оружия, то есть преступление, предусмотренное ст. 222 УК РФ). Именно поэтому создание незаконного вооруженного формирования считается менее опасным для общества деянием, за которое, в сравнении с созданием преступной организации, установлены не столь высокие санкции (от двух до семи лет лишения свободы по ч. 1 ст. 208 и от семи до пятнадцати лет по той же части ст. 210 УК РФ).

От бандитизма (ст. 209 УК РФ) организацию преступного сообщества (преступной организации) отличают четыре признака. Первым отличием является то, что банда - это разновидность организованной группы, то есть по степени организованности она не достигает уровня преступной организации. Вторым обязательным признаком следует назвать ее вооруженность. Банда признается вооруженной при наличии оружия хотя бы у одного из ее членов и осведомленности об этом других членов банды.1 Третий - целевой - признак заключается в том, что банда создается для нападений на граждан и организации. Под нападением следует понимать действия, направленные на достижение преступного результата путем применения насилия над потерпевшим либо создания реальной угрозы его немедленного применения. Нападение вооруженной банды считается состоявшимся и в тех случаях, когда имевшееся у членов банды оружие не применялось.2 Совершаемые бандой нападения могут содержать признаки составов преступлений всех категорий тяжести, а не только тяжких или особо тяжких. В то же время тяжкие или особо тяжкие преступления не исчерпываются нападениями на граждан или организации. Четвертое отличие состоит в том, что уголовную ответственность за бандитизм (по ч. 2 ст. 209 УК РФ) несут также и те, кто не был участником самой банды, а лишь принимал участие в совершаемых бандой нападениях. Участие же в преступлениях, совершаемых преступной организацией, не может служить основанием для привлечения к уголовной ответственности по ст. 210 УК РФ лица, не являющегося участником, создателем или руководителем преступной организации.

Возникает вопрос: по какой статье УК РФ следует квалифицировать действия лица, создавшего объединение, по всем своим признакам отвечающее понятию преступной организации, если такая организация вооружена и создана для нападения на граждан и организации? Казалось бы, ответ ясен - по ст. 210 УК РФ, поскольку по своим законодательным признакам банда - это не преступная организация, а специфическая разновидность организованной группы, являющейся более примитивной по сравнению с преступной организацией формой преступного объединения. Однако не все так просто. Ведь наказание за бандитизм ощутимо выше, чем за организацию преступного сообщества. Так, если за создание банды и руководство ею предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от десяти до пятнадцати лет, а за участие в банде - тот же вид наказания сроком от восьми до пятнадцати лет, то за создание преступной организации установлено наказание в виде лишения свободы на срок от семи до пятнадцати лет, а за участие в ней - тот же вид наказания сроком от трех до десяти лет.

Разрешить указанное противоречие можно двумя способами, каждый из которых далек от совершенства и юридической чистоты. Во-первых, можно одновременно вменить обе статьи УК РФ - 209 и 210, как это предлагают Л.Д. Гаухман и С.В. Максимов1, однако таким образом происходит нарушение принципа о недопустимости двойной ответственности за одно преступление. Во-вторых, можно вменить только одну - 209 статью УК РФ, потому что предусмотренные ею санкции выше тех, которые предусмотрены ст. 210 УК РФ. Но в таком случае по одной и той же статье будут отвечать организаторы и участники принципиально разных форм преступного объединения, отличающихся друг от друга по степени своей общественной опасности. И тот и другой вариант несправедлив. Остается лишь один разумный выход - дополнить ст. 210 УК РФ квалифицированным составом, предусматривающим в качестве отягчающего признака вооруженность преступной организации, и наказание за него должно превышать размеры, установленные ст. 209 УК РФ.

Организацию преступного сообщества (преступной организации) следует отличать от организации либо содержания притонов для потребления наркотических средств или психотропных веществ (ст. 232 УК РФ), а также от организации или содержания притонов для занятия проституцией (ст. 241 УК РФ). В каждом случае речь идет об организационной деятельности: в первом случае - о создании преступной организации, а в двух других - о создании и содержании притонов. Однако притон, в отличие от преступной организации, не является ни формой соучастия, ни разновидностью преступного объединения, хотя в отдельных случаях обладает некоторыми его признаками. Так, притон для занятия проституцией, как правило, предполагает: а) наличие изолированного помещения для полового общения между людьми; б) наличие специального обслуживающего персонала - проституток; в) наличие лица, взимающего плату с клиентов и распределяющего проституток по клиентам (сутенера). Для наркопритонов характерны аналогичные составляющие (изолированное помещение для потребления наркотических средств или психотропных веществ; наличие специального оборудования кустарного или заводского производства для их потребления; наличие самих наркотических средств или психотропных веществ). Однако законодатель не связывает ответственность организаторов и содержателей притонов указанными признаками. По смыслу закона ответственность по ст. 232 УК РФ за организацию либо содержание притонов наступает при неоднократном (два или более раза) предоставлении любого жилого или нежилого помещения одним и тем же либо разным лицам для потребления наркотических средств или психотропных веществ. Если организатор либо содержатель притона снабжал посетителей притона наркотическими средствами или психотропными веществами либо склонял других лиц к их потреблению, его действия надлежит квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 232 УК РФ и ст. 228 или ст. 230 УК РФ.1

От организации объединения, посягающего на личность и права граждан (ст. 239 УК РФ), организация преступного сообщества (преступной организации) отличается двумя признаками. Во-первых, по ст. 239 УК РФ несут уголовную ответственность создатели, руководители и участники не любого, а только религиозного или общественного объединения, которое с формальной точки зрения может быть абсолютно легальным, то есть иметь регистрацию в органах юстиции. Во-вторых, такое объединение создается для достижения религиозных либо общественных целей, а не для совершения преступлений и иных правонарушений. Последнее является побочным продуктом их деятельности, средством достижения означенных целей. Поэтому законодатель говорит о сопряженности их деятельности с насилием над гражданами или иным причинением вреда их здоровью либо с побуждением граждан к отказу от исполнения гражданских обязанностей, а равно к совершению иных противоправных деяний.

Наконец, необходимо иметь четкие критерии отличия организации преступного сообщества (преступной организации) от организации экстремистского сообщества (ст. 282.1 УК РФ). Первое отличие состоит в том, что согласно законодательному определению экстремистское сообщество - это организованная группа лиц. Вторым отличием является то, что целью создания такого сообщества является совершение строго определенного перечня преступлений так называемой экстремистской направленности, ни одно из которых не относится к категории тяжких или особо тяжких. Наконец, обязательным признаком преступления, предусмотренного ст. 282.1 УК РФ, является мотив его совершения: идеологическая, политическая, расовая, национальная или религиозная ненависть либо вражда, а равно ненависть либо вражда в отношении какой-либо социальной группы.

От соучастия с предварительным сговором и без предварительного сговора преступное сообщество отличается отсутствием в данных формах соучастия признаков присущих преступной группе (сплочённости, устойчивости, направленность на совершение тяжких либо особо тяжких преступлений). Так, от соучастия с предварительным сговором преступная группа отличается и устойчивостью, и сплочённостью, при этом в соучастия с предварительным сговором может присутствовать множественность преступлений, но отсутствует устойчивость т.е. нет предварительной договорённости на множественность преступной деятельности.

Заключение

На основании проанализированного материала можно сделать определённые выводы относительно некоторых спорных моментов:

Первое на чём бы хотелось остановиться это то, что в тексте закона понятия “преступное сообщество” и “преступная организация” используются как равнозначные. Можно ли отнести такое законодательное решение к образцам юридической техники? Вряд ли. Заключив в скобки понятие преступной организации, законодатель, по всей видимости, стремился придать основному понятию - понятию преступного сообщества - большую определенность, подчеркнуть недостаточно удачно сформулированный законодательный замысел. И в этом есть своя логика. Сообщество, согласно словарному толкованию, - это объединение людей, народов, государств, имеющих общие интересы, цели. Организация же толкуется, с одной стороны, как общественное объединение лиц или государств, а с другой стороны, как характер строения, устройства, структуры чего-либо. То есть понятие организации не только не противоречит понятию сообщества, но в рассматриваемом нами случае даже дополняет его.

Нам же кажется целесообразным отказаться от термина “преступное сообщество” в пользу термина “преступная организация”. “Преступное сообщество” - термин весьма неясный. Своему появлению в тексте закона он обязан истории. Ведь он использовался еще в дореволюционном отечественном законодательстве, а позже, в советское время, возникло понятие “сообщества воров в законе”, которое стало прообразом современной российской организованной преступности. Последнее, по всей видимости, и создает почву для трактовки преступного сообщества как некоего криминального профсоюза. Однако как в дореволюционном праве отсутствовало какое-либо четкое определение сообщества, так и в настоящее время исследователи не пришли к единому мнению относительно того, чем же в действительности являлось это пресловутое “сообщество воров в законе”. В противоположность понятию сообщества понятие организации является более современным, имеет четкую и устоявшуюся трактовку, получило самую глубокую теоретическую разработку.

Второй спорный вопрос состоит в том какое количество преступлений должно быть совершено для квалификации деяния по ст. 210. Здесь можно заметить, что законодатель, устанавливая специальную цель преступного сообщества (преступной организации), указывает не только на категорию преступлений. Используемое им окончание "-ий" в слове "преступлений" подразумевает совершение сообществом более одного преступления. Если принять во внимание, что, конструируя признаки организованной группы как формы соучастия, законодатель однозначно указывает количество преступлений, для совершения которых такая группа создается, а именно для совершения одного или нескольких преступлений, то для преступного сообщества (преступной организации) возможности совершения только одного преступления он не предусматривает. Вместе с тем, избегая четких формулировок, законодатель не указывает прямо, что целью создания преступного сообщества (преступной организации) является не одно, а несколько преступлений. Молчит по этому вопросу и судебная практика.

Третий спорный вопрос заключается в том что наибольшие теоретические и практические трудности представляет тот случай, когда имеются все признаки преступного сообщества (преступной организации) за исключением одного признака (цель совершения именно тяжких или особо тяжких преступлений). Мы считаем что необходимо убрать данный признак потому что такая организация может совершать самые разнообразные преступления: нарушение авторских и смежных прав (ст. 146 УК РФ); нарушение изобретательских и патентных прав (ст. 147 УК РФ); неправомерный доступ к компьютерной информации (ст. 272 УК РФ); нарушение тайны телефонных переговоров с использованием специальных технических средств, незаконные производство и сбыт специальных технических средств для негласного получения информации (ст. 138 УК РФ); незаконное распространение порнографических материалов и предметов (ст. 242 УК РФ); организация и содержание притонов для занятия проституцией (ст. 241 УК РФ); контрабанда (ч. 1 ст. 188 УК РФ); незаконная добыча водных животных и растений (ст. 256 УК РФ); подделка, изготовление или сбыт поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков (ст. 327 УК РФ).

Думается что в статье ст. 210 УК РФ дополнения термином “вооружённость” не требуется, так как данная статья не исключает возможности использования участниками различного оружия. Однако с другой стороны термином “вооружённость” можно дополнить ч.3 ст. 210 УК РФ и повысить срок размера наказания так как использование оружия лицом занимающим служебное положение например сотрудником правоохранительных органов только повышает многократно общественную опасность. И следовательно на это необходимо адекватно реагировать увеличением размера наказания.

Список используемой литературы:

Нормативные акты:

1. Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. в ред. Федерального закона от

28.12.2004 N 187-ФЗ // Программа информационной поддержки Российской

науки и образования. Консультант плюс: Проф. Законодательство.

Специальная литература:

2. Агапов, П. Бандитизм и организация преступного сообщества (преступной

организации): проблемы соотношения. / П. Агапов // Программа

информационной поддержки Российской науки и образования Консультант

плюс: Проф. Комментарии законодательства.

3. Быков, В.М. Что такое организованная преступная группа? / В.М. Быков //

Российская юстиция. 1995. N 10.

4. Быков, В.М. Объективная сторона организации преступного сообщества.

/ В.М. Быков // Программа информационной поддержки Российской науки

и образования Консультант плюс: Проф. Комментарии законодательства.

5. Быков, В.М. Лидерство в преступных группах / В.М. Быков // Законность.

1997. N 2.

6. Кузнецова, С.А. Большой толковый словарь русского языка / С.А. Кузнецова

// СПб., 1998.

7. Водько, Н.П. Уголовно-правовая борьба с организованной преступностью /

Н.П. Водько // М., 2000.

8. Бражник, Ф. Ошибки Верховного Суда РФ порождают несправедливые,

противоречащие закону приговоры / Ф. Бражник // Уголовное право. 2001 г.

№2.

9. Быков, В.М. Преступная группа / В.М. Быков // М., 1999 г.

10. Быков, В.Н. Признаки организованной преступной группы / В.Н. Быков

// Законность. 1998. N 9.

11. Гаухман, Л. Максимов, С. Ответственность за организацию преступного

сообщества / Л. Гаухман С. Максимов // Программа информационной

поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Проф.

Комментарии законодательства.

12. Козлов, А.П. Соучастие: традиции и реальность / А.П. Козлов // СПб.: Изд

–во “Юр. Центр Пресс”, 2001 г.

13. Кругликов, Л.Л. Соучастие в преступлении / Л.Л. Кругликов // М., 1999 г.

14. Конин, А.В. Групповая преступность / А.В. Конин // СПб., 1999 г.

15. Скуратов, Ю.И. Комментарий к Уголовному кодексу Российской

Федерации / Ю.И. Скуратов, В.М. Лебедев // М., 1996 г.

16. Куприянов, А. Использование служебного положения при участии в

преступном сообществе / А. Куприянов // Российская юстиция. 2000. N 2.

17. Лукашевич, В.Г. Преступная группа: криминалистические проблемы

/В.Г. Лукашевич // М.,1996 г.

18. Ушаков, Д.Н. Толковый словарь русского языка. В 4-х т. Т. 1 / Д.Н.

Ушаков // М., 2000.

19. Тельнов, А.Н. Соучастие в преступлении / А.Н. Тельнов // М., 1998 г.

20. Рарога, А.И. Уголовное право. Общая часть. Учебник / А.И. Рарога // М.,

Юристь

21. Цветков, Ю.А. Уголовная ответственность адвокатов / Ю.А. Цветков //

Уголовное право. 2002. N 4.

22. Цветков, Ю.А. Преступное сообщество (преступная организация):

уголовно – правовой анализ анализ / Ю.А. Цветков // Программа

информационной поддержки Российской науки и образования.

Консультант плюс: Проф. Комментарии законодательства.

Судебная практика:

23. Определение Верховного Суда РФ от 30.12. 1999 г. Справочная

информационная система Консультант плюс: Версия Проф. Судебная

практика.

24. Определение Верховного Суда РФ № 5 – о02 – 113 от 13. 08. 2002 г \\

Программа информационной поддержки Российской науки и образования

Консультант плюс: Проф. Судебная практика.

25. Определение Верховного суда РФ № 13 – о02 – 22 от 14.02.2002. \\

Программа информационной поддержки Российской науки и образования

Консультант плюс: Высшая Школа. Судебная практика.

26. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. “О

практике применения судами законодательства об ответственности за

бандитизм ”. // Программа информационной поддержки Российской

науки

и образования Консультант плюс: Проф. Судебная практика.

27. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. “О

судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе”. //

Программа информационной поддержки Российской науки и образования

Консультант плюс: Проф. Судебная практика.

28.Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. “О

судебной практике по делам об убийстве”. // Программа

информационной поддержки Российской науки и образования Консультант

плюс: Проф. Судебная практика.

29. Постановление Пленума Верховного Суда РФ №5 от 25 апреля 1995 г.“ О

некоторых вопросах применения судами законодательства об

ответственности за преступления против собственности”. // Программа

информационной поддержки Российской науки и образования Консультант

плюс: Проф. Судебная практика.

30. Постановление Пленума Верховного суда РФ от 27.05. 1998 № 9 “О

судебной практике по делам о преступлениях связанных с наркотическими

средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми

веществами”. //

Программа информационной поддержки Российской науки и образования

Консультант плюс: Проф. Судебная практика.

31. Постановление Пленума Верховного суда Рф от 27.12. 2002 №29 “О

судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое”. // Программа

информационной поддержки Российской науки и образования Консультант

плюс: Проф. Судебная практика

1 А.А. Арутюнов. Уголовно – правовая характеристика преступного сообщества \\ Программа информационной поддержки Российской науки и образования. Консультант плюс: Проф. Комментарии законодательства. С. – 1.

[1]     Ю.А. Цветков. Преступное сообщество (преступная организация): уголовно – правовой анализ анализ \\ Программа информационной поддержки Российской науки и образования. Консультант плюс: Проф. Комментарии законодательства. С. 2

1    Ю.А. Цветков. Преступное сообщество (преступная организация): уголовно – правовой анализ анализ \\ Программа информационной поддержки Российской науки и образования. Консультант плюс: Проф. Комментарии законодательства. С. 3.

2 Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. в ред. Федерального закона от 28.12.2004 N 187-ФЗ \\ Программа информационной поддержки Российской науки и образования. Консультант плюс: Проф. Законодательство. С. – 9.

[2] Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. в ред. Федерального закона от 28.12.2004 N 187-ФЗ. \\ Программа информационной поддержки Российской науки и образования. Консультант плюс: Проф. Законодательство. С. – 73 – 74.

1 Ю.А. Цветков. Преступное сообщество (преступная организация): уголовно – правовой анализ \\ Программа информационной поддержки Российской науки и образования. Консультант плюс: Проф. Комментарии законодательства. С. - 3 -5.

2 Конвенция против транснациональной организованной преступности \\ Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Высшая Школа. Международно правовые акты. С. - 1.

1 Конвенция о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ. \ Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Высшая Школа. Международно правовые акты. С. - 1.

2 Конвенция о пресечении преступлении апартеида и наказания за него. \ Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Высшая Школа. Международно правовые акты. С. - 1.

[4] Толковый словарь русского языка. В 4-х т. Т. 1 / Под ред. Ушакова Д.Н. М., 2000. С. 631.

[5] Большой толковый словарь русского языка / Под ред. Кузнецова С.А. СПб., 1998. С. 1402; Толковый словарь русского языка. В 4-х т. Т. 4 / Под ред. Ушакова Д.Н. М., 2000. С. 1003.

[6] Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" \ Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Высшая Школа. Судебная практика.

[7] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 года N 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" \\ Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Высшая Школа. Судебная практика.

[8] Водько Н.П. Уголовно-правовая борьба с организованной преступностью. М., 2000. С. 23.

[9] Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. N 9. С. 9.

[10] Организованная преступность. Уголовно-правовые и криминологические проблемы. Калининград, 1999. С. 4.

[11] Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. N 9. С. 9.

1 Определение Верховного суда РФ № 13 – о02 – 22 от 14.02.2002. \\ Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Высшая Школа. Судебная практика.

1 Определение Верховного Суда РФ от 30.12. 1999 г. Справочная информационная система   Консультант плюс: Версия Проф. Судебная практика.

1 Большой толковый словарь русского языка. СПб., 1998. С. 1235.

2 Большой толковый словарь русского языка. СПб., 1998. С. 723.

1 Козлов А.П. Соучастие: традиции и реальность. – СПб.: Изд –во “Юр. Центр

      Пресс”, 2001 г. с. – 285.

1 Ю.А. Цветков. Преступное сообщество (преступная организация): уголовно – правовой анализ \\   Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Проф. Комментарии законодательства.. C. – 15 – 16.

1 Ю.А. Цветков. Преступное сообщество (преступная организация): уголовно – правовой анализ \\   Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Проф. Комментарии законодательства. C. – 16 – 18.

[12] В. Быков. Объективная сторона организации преступного сообщества. \\   Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Проф. Комментарии законодательства.

Комментарии законодательства. С. – 4 – 5.

[13] Ю.А. Цветков. Преступное сообщество (преступная организация): уголовно – правовой анализ \\ Справочная информационная система Консультант плюс: Версия Проф. Комментарии законодательства. С. – 18 – 19.

[14] Определение Верховного Суда РФ № 5 – о02 – 113 от 13. 08. 2002 г \\   Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Проф. Судебная практика.

[15] Философский словарь. М., 1991. С. 437.

[16] Ю.А. Цветков. Преступное сообщество (преступная организация): уголовно – правовой анализ \\   Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Проф. Комментарии законодательства. C. – 20 – 23.

1 Цветков Ю.А. Уголовная ответственность адвокатов // Уголовное право. 2002. N 4. С. 50 - 52.

[17] Л. Гаухман, С. Максимов Ответственность за организацию преступного сообщества. /   Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Проф. Комментарии законодательства. C. – С. 5 - 6

[18] Борзенков Г.Н. Уголовное право. М. ТК Велби изд – во Проспект, 2003. С. 239

1 Быков В.М. Что такое организованная преступная группа? // Российская юстиция. 1995. N 10. С. 41 - 42; Его же. Виды преступных групп // Российская юстиция. 1997. N 12. С. 19 - 20; Его же. Признаки организованной преступной группы // Законность. 1998. N 9. С. 4 - 8; Его же. Конструкция квалифицирующего признака совершения преступления группой // Уголовное право. 2000. N 3. С. 11 - 14.

1 Галиакбаров Р.Р. Борьба с групповыми преступлениями: Вопросы квалификации. Краснодар: Кубанский государственный аграрный университет, 2000. С. 81; Его же. Квалификация преступлений по признаку их совершения организованной группой // Российская юстиция. 2000. N 4. С. 48.

2 Козлов А.П. Соучастие: традиции и реальность. СПб: Юридический центр Пресс, 2001. С. 277 - 278.

1 Постановление Пленума Верховного Суда РФ N 5 от 25 апреля 1995 года "О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности". Российская газета. 1995. 31    мая.

1 Постановление Пленума Верховного Суда РФ - N 1 от 17 января 1997 года "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" Российская газета. 1997. 30 января.

1 Постановление Пленума Верховного Суда РФ N 1 от 27 января 1999 года "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)". Российская газета. 1999. 9 февраля.

1 Иванов Н. Постановление Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам об убийстве (ст.    105   УК РФ)": Критический взгляд // Уголовное право. 2000. N 2. С. 24.

2 Постановлении Пленума Верховного Суда РФ - N 6 от 10 февраля 2000 года "О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе"Российская газета. 2000. 23 февраля.

1 Быков В. Лидерство в преступных группах // Законность. 1997. N 2. С. 37 - 40.

2 Постановление Пленума Верховного Суда РФ - N 29 от 27 декабря 2002 года "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" \\   Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Проф. Судебная практика.

1 Л. Гаухман, С. Максимов Ответственность за организацию преступного сообщества. \\   Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Проф. Комментарии законодательства. С. – 4.

2 П. Агапов. Бандитизм и организация преступного сообщества (преступной организации): проблемы соотношения. \\ \\   Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Проф. Комментарии законодательства. С. – 2 – 3.

1 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17.01.1997 N 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм". П. 5. \\   Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Проф. Судебная практика.

2 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17.01.1997 N 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм". п. 6. \\   Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Проф. Судебная практика.

1 Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Уголовная ответственность за организацию преступного сообщества. М., 1997. С. 22.

1 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.05.1998 N 9 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами". П. 19. \\   Программа информационной поддержки Российской науки и образования Консультант плюс: Проф. Судебная практика.

5rik.ru

Материалы для учебы и работы

Преступное сообщество (преступная организация)

Дипломная работа