1.2. РАЗВИТИЕ СОЦИОЛОГИИ

Предыстория и социально-философские предпосылки социологии

Аристотель и Платон. Первые в истории европейской мысли тео­рии общества возникли в рамках античной философии. Наиболее значительные из них принадлежат двум крупнейшим древнегре­ческим философам — Платону (428/427—348/347 до н.э.) и Арис­тотелю (384—322 до н.э.).

Социальные взгляды Платона наиболее полно отражены в диалоге «Государство». Главная его мысль заключается в том, что человеческое общество должно воплотить в жизнь идеальную общественную систему, сознательно построенную и управляемую интеллектуальной элитой в соответствии с принципами разума и целесообразности.

Общество пребывает в состоянии хаоса, социальной напря­женности и смуты до тех пор, пока в нем не устанавливается твердый порядок, при котором каждый гражданин занимается своим делом (разделение труда), но не вмешивается в дела дру­гих граждан, сословий, классов (социальное разделение). Ста­бильным следует считать общество, поделенное на три класса (сословия): высший, состоящий из мудрецов, управляющих госу­дарством; средний, включающий воинов, охраняющих его от смуты и беспорядка; низший, состоящий из ремесленников и крестьян.

Принадлежность к интеллектуальной элите, согласно Плато­ну, обусловлена только происхождением. Платон считал, что люди от природы не равны и управлять могут только те, кто от рождения наделен высшими качествами души, — мудрецы и фи­лософы. Они должны сохранять нравственную высоту и быть абсолютным образцом поведения для низших слоев общества.

У Аристотеля опорой порядка выступает зажиточное сред­нее сословие. Кроме него, существуют еще два сословия: бога-

Вопрос№2

ДЕВИАЦИЯ И СОЦИАЛЬНЫЙ КОНТРОЛЬ

Жизнь людей протекает в общении друг с другом, поэтому им необходимо объединять и координировать свои действия. Любую потребность — в пище, одежде, сексе, работе, образовании, дружбе, славе — человек может удовлетво­рить лишь через других людей путем взаимодействия с ними, занимая определен­ное положение в сложных и организованных группах и институтах — в семье, школе, коллективе предприятия, политических партиях, спортивной команде. Несомненно, мир существует исключительно потому, что действия огромного числа людей согласуются, однако для этого им необходимо понимать, кто, что и когда предположительно должен делать. Первым условием организованной со­циальной жизни является наличие между людьми неких соглашений, которые принимают форму социальных ожиданий, выражаемых в нормах. Без норм, обу­словливающих поведение, взаимодействия в социальной группе были бы невозмож­ны. Мы бы лишились ориентиров, подсказывающих, что допустимо, а что выходит за рамки допустимого. Взаимодействие между людьми превратилось бы в настоя­щую проблему, потому что мы бы не знали, чего можно ожидать от других людей. С нормами принято связывать вознаграждение и наказание. В современном обще­стве государство выполняет роль механизма реализации большого количества норм — законов. Законы далеко не нейтральны: они, как правило, отражают интересы определенной группы и воплощают ее основные ценности. Далее де­тально рассматривается проблема девиации (отклонения от норм).

5.1. ПРИРОДА ДЕВИАЦИИ Социальные характеристики девиации.

Во всех обществах поведение человека порой выходит за рамки, допустимые нормами. Нормы только указывают, что человек должен делать, а что⁴ не должен; но они не являются отражени­ем фактического поведения. Реальные поступки некоторых людей нередко выходят за рамки того, что другие рассматривают как допустимое поведение. Для социальной жизни характерен не только конформизм, но и отклонение. Девиация — это отклоне­ние от нормы, рассматриваемое большей частью членов общест­ва как предосудительное и недопустимое. Обычно мы оцениваем поведение как девиантное в зависимости от того, получает ли оно отрицательную оценку и вызывает враждебную реакцию.

О девиации нельзя сказать, что она внутренне присуща опре­деленным формам поведения; скорее это оценочное определение, налагаемое на конкретные модели поведения различными со­циальными группами. В повседневной жизни человек составляет суждения о желательности (или нежелательности) того или иного стиля поведения; общество переводит такие суждения в положительные (или отрицательные) последствия для тех, кто следует (или не следует) подобным моделям поведения. В этом смысле можно сказать, что девиация есть то, что общество считает отклонением. Попытаемся прояснить эту идею на осно­ве рассмотрения ряда важных характеристик девиации. Относительность девиации. Сравнение разных культур показыва­ет, что одни и те же действия одобряемы в одних обществах и недопустимы в других. Определение поведения как девиантного зависит от времени, места и группы людей. Приведем примеры.

Если обычные люди взламывают склепы, их, клеймят как осквернителей праха, но если это делают археологи, то о них говорят с одобрением, как об ученых, раздвигающих границы познания. Тем не менее в обоих случаях в места погребения вторгаются посторонние и выносят оттуда какие-то предметы. Сто­ронники вероучения Бахай в западных странах имеют полную свободу вероиспо­ведания, но в Иране режим Аятоллы Хомейни бросил в тюрьмы и без суда казнил тысячи бахаистов. Бахаисты выступают за равенство полов, всеобщее образование, уничтожение межгрупповых предрассудков и за единое мировое правительство, но мусульманское духовенство в Иране считает эти взгляды ерети­ческими. Также коммуникабельное поведение, современная одежда и * открытое» лицо европейской женщины недопустимы во многих традиционных мусульман­ских странах.

Эти примеры свидетельствуют о том, что отклонения не могут быть внутренне присущи поведению людей. Общество решает, считать или не считать какое-то поведение отклоняющимся от Нормы. Это не означает, что такие явления, как убийство, воров­ство, половые извращения, психические отклонения, алкоголизм, азартные игры и жестокое обращение с детьми и т.п., могли бы не иметь места, если бы им не были даны социальные определе­ния. Скорее, решающее значение имеет то, как люди определяют поведение и каким конкретным образом реагируют на него. Механизм закрепления определений. Люди по-разному определя­ют, что следует, а что не следует считать отклонением от нормы. Поэтому возникает вопрос, какие индивиды и социальные груп­пы смогут придать своим определениям превалирующее значе­ние.

Например, в 1776 г. британцы заклеймили Джорджа Вашингтона как пре­дателя; через 20 лет он стал президентом Соединенных Штатов Америки и «отцом - основателем своей страны». В 1940-е гг. британские власти в Палести­не называли Менахема Бегина сионистским террористом (он возглавлял подпольную военную организацию, которая очень искусно вынудила правительство Великобритании отказаться от своего мандата на Палестину). Тридцать лет спустя Бегин возглавил государство Израиль и пользовался большой популярностью. Но если бы Америка и Израиль проиграли свои войны за независимость, вполне

вероятно, что и Вашингтон,  и Бегин были бы казнены или по меньшей мере

получили длительные сроки тюремного заключения.

Кто  и что  определяется как нарушитель  и отклонение от I нормы,  в  значительной степени, зависит от того,  кто дал это. определение и в чьих руках сосредоточена власть, позволяющая |его закрепить. За последние годы такие стили поведения, как гомосексуализм, алкоголизм, употребление наркотиков, традиционно считавшиеся в России девиантными, определявшиеся в терминах уголовного кодекса, были подвергнуты пересмотру. Все большее распространение получает мнение, что подобные стили поведения являются медицинскими проблемами, т.е. считаются болезнями наряду с физическими заболеваниями типа язвы, диабета, гипертонии. Страдающих от этих нарушений людей (алкоголиков, наркоманов) помещают в лечебные учреждения, где их называют пациентами и где они получают лечение по назначении врачей.

Некоторые социальные группы (гомосексуалисты, лесбиянки, инвалиды и матери-одиночки, живущие на социальное пособие, т.п.) выходят на политическую арену и с успехом противостоят официальным определениям,  представляющим их как источник социальных проблем. Действительно,  индивиды,  носящие социальное «клеймо» или ставшие жертвами доминирующих социальных дефиниций, имеют собственный взгляд на свои жизненные ситуации,   отличный  от  взгляда  тех,  «то  проводит  в  жизнь нормы,  отражающие  именно  их моральные  принципы.   Стоит вспомнить о том, что в XIV—XVII вв. в Европе было казнено примерно от 200 до 500 тыс. людей (85% из них женщины) по обвинению в служении дьяволу.

Она допустимых вариаций. Нормы могут быть представлены не в 1де фиксированной точки или прямой линии, а скорее как некоторая зона. Даже у достаточно специфичных и строго контролируемых норм есть зона допустимых вариаций, не говоря о прак-1ике, где нормы имеют целый диапазон допустимых стилей поведения,  которые, тем не менее, могут не отклоняться от буквы закона. Приведем пример.

Считается, что университетскому профессору положено держаться со студентами официально. Но один профессор крупного университета имеет обыкновение, во время лекции взбираться с ногами на кафедру или усаживаться на ее крышку.

Несомненно, в русской культуре не принято считать кафедру подходящим местом для сидения. Поэтому неудивительно, что большинство студентов на первой Лек­ции профессора встречают его чудачества хихиканьем. Однако профессор, обла­дая талантом общения и являясь признанным авторитетом в своей области, вско­ре завоевывает аудиторию. Оценивая курс лекций, который читает профессор, студенты обычно говорят, что сначала их ошеломили его непринужденные мане­ры, но вскоре они обнаружили, что стиль его поведения составляет часть эффек­тивной методики преподавания.

Следовательно, норма обычно предполагает некий вариант поведения, новый или отличающийся от нормативного поведе­ния, но не выходящий за рамки допустимого.

В общем, ни один стиль поведения не является отклонением сам по себе; отклонение есть предмет социальных определений. Одно и то же поведение может рассматриваться одной группой как отклонение, а другой — как норма. Более того, многое зави­сит от социального контекста, в котором наблюдается такое поведение.

Например, появление в нетрезвом виде на работе вызывает недовольство окружающих, однако на новогодней вечеринке именно такое поведение, ее участ­ников вполне естественно. Добрачные сексуальные отношения и разводы, всего одно поколение назад вызывавшие сильное осуждение в обществе, сейчас в целом считаются нормой.

Социальный контроль

Для того чтобы в мире все шло своим чередом, люди должны следовать правилам.  Социальный порядок требует соблюдения общих норм, по крайней мере, от большинства людей. Без суще­ствования социального порядка взаимодействие людей преврати­лось бы  в настоящую  проблему,  а их ожидания утратили  бы смысл. Общество стремится гарантировать соответствие действий своих членов базовым социальным нормам с помощью социально­го контроля — методов и стратегий, определяющих поведение людей  в рамках  общества.   Функционалисты   и   конфликтологи по-разному оценивают роль социального контроля. Функцио­налисты рассматривают социальный контроль (в первую очередь выражающийся в юридических актах) как неизбежное требова­ние, без выполнения которого выживание общества невозможно. Если население откажется следовать общественным стандартам поведения, это повлечет за собой неправильное функционирова­ние и разлад институциональных систем. По этой причине функ­ционалисты считают хаос альтернативой эффективного социаль­ного   контроля.   Сторонники    теории    конфликта   ут­верждают, что социальный контроль осуществляется в интересах наделенных властью социальных групп в ущерб всем прочим группам в обществе, причем никакие социальные структуры не могут быть нейтральными. Эти социологи видят свою задачу в выявлении и идентификации механизмов, позволяющих институ­циональным структурам несправедливо распределять блага и обязанности социальной жизни, используя для самосохранения методы и инструменты социального контроля.

В социальной жизни действуют три основных типа процессов социального контроля: 1) процессы, побуждающие индивидов к интернализации нормативных ожиданий своего общества; 2) про­цессы, организующие социальный опыт индивидов; 3) процессы, применяющие различные формальные и неформальные социаль­ные санкции.

Члены общества непрерывно проходят процесс социализации (см. гл. 3), посредством которого они усваивают те системы мышления, чувств и поведения, которые характерны для куль­туры их общества. В детском возрасте соответствие ожиданиям других людей, прежде всего, является продуктом внешних про­цессов контроля. По мере взросления поведение человека начи­нает все более и более управляться внутренними регуляторами; последние выполняют много функций из числа тех, которые раньше (в детстве) выполнялись внешними механизмами контро­ля. Так происходит процесс интернализации: индивиды инкор­порируют в свою личность стандарты поведения, доминирую­щие в обществе. Эти стандарты человек часто принимает без размышлений и вопросов — как свою «вторую натуру». По мере того как человек «погружается» в жизнь группы, он вырабатывает представление о себе, регулирующее его поведе­ние в соответствии с групповыми нормами. Делая то, что дела­ют члены группы, он обретает собственную идентичность и ощущение благополучия. Группа становится своей группой, а ее нормы — своими нормами. Таким образом, социальный кон­троль превращается в самоконтроль.

Социальные институты также формируют индивидуальный опыт. Как правило, человек бессознательно выстраивает собст­венное представление о реальности под воздействием социальных проблем и альтернатив в том виде, в каком они сформулированы обществом. Можно сказать, что человек живет в несколько огра­ниченном мире, в той степени, в какой он оказывается замкну­тым в рамках социального окружения, обусловленного культу­рой. Ему обычно не приходит в голову возможность существова­ния альтернативных стандартов. Человек ограничен рамками культуры своего общества и не может следовать нонконформист­ским моделям поведения, поскольку общество не знает альтерна­тив.

И наконец, человек следует нормам своего общества, так как знает, что в противном случае его ожидает наказание. К людям, нарушающим правила, окружающие относятся недоброжелатель­но, враждебно, о них злословят, их подвергают остракизму. Последствиями отступления от норм могут стать тюремное заключение, и даже смерть. Конформист же получает одобрение, популярность, престиж и прочие, социально определяемые возна­граждения. Люди весьма быстро осознают невыгодность нонкон­формизма и преимущества конформизма.

Социальные эффекты девиации

Не всякое поведение, включая и девиантное, имеет цель. Боль­шинство рассматривает девиантное поведение как «плохое», как поведение, представляющее собой источник «социальных про­блем». Такие оценки распространены в результате тех негатив­ных или разрушительных последствий, которые влечет за собой большинство отклонений от нормы. Однако девиации могут иметь также положительные или интеграционные последствия для социальной жизни. Социологи Льюис Козер, Альберт Коэн и Эдвард Сагарин внесли весомый вклад в понимание этого фено­мена.

Дисфункции девиации. Несомненно, большинство обществ, спо­собно ассимилировать немалое число отклонений от нормы без серьезных последствий для себя, однако постоянные и широко распространенные девиации могут нарушить организованную жизнь общества или даже подорвать ее. Социальная организация общества складывается из скоординированных действий множе­ства людей. Если некоторые индивиды не в состоянии выполнять свои действия в надлежащее время и в соответствии с обществен­ными ожиданиями, институциональной жизни может быть нане­сен весомый урон. Приведем примеры.

Когда один из родителей уходит из семьи, такой поступок обычно усложняет задачу обеспечения и .воспитания ребенка. Когда в ходе сражения боевой расчет перестает выполнять приказы командира и бежит с поля боя, это может повлечь за собой поражение целой армии.

Девиация также подрывает готовность члена общества вы­полнять свои социальные роли и вносить вклад в функциониро­вание социальной системы. Если некоторые индивиды получают за награждения, причем несоразмерные,  «играя»  не по правилам (это относится к так называемым бездельникам, симулянтам,   пройдохам,   подхалимам   и   паразитам   и  т.п.),   у  других возникает чувство обиды и горечи. При этом страдают мораль, дисциплина и верность долгу. Общественная жизнь диктует необходимость доверять друг другу. Человек должен иметь уверенность в том, что другие тоже живут по принятым нормам. Принимая на себя обязательства перед коллективом, член общества   вкладывает   определенные   средства,   отказывается   от    альтернатив   и   питает   некие   надежды   на   будущее, кидает от других людей таких же поступков.  Но если эти другие не оправдывают доверия, человек ощущает, что его усилия бессмысленны, напрасны и наивны, и уже не так стремится |играть по правилам».

кции девиации. Девиантное поведение может также способствовать эффективному функционированию общества. Во первых, девиации способны усиливать подчинение нормам. Социолог Э. Сагарин отмечает:

Р «Один из наиболее эффективных методов, обеспечивающих следование большинства людей нормам, состоит в том, чтобы объявить некоторых людей нарушиями нормы. Это позволяет держать остальных в подчинении и одновременно в страхе оказаться на месте нарушителей... Выказывая враждебное отношение к достаточно хорошим и правильным людям, большинство или облеченная влас-к> группа людей может укрепить идею о том, что хорошо и правильно, и таким разом создать общество индивидов, которое будет более послушным и лояль-I к их идеологии и правилам поведения».

I В о - в т о р ых^-нермы не выражаются в твердых правилах или одах законов (см. гл. 2). Согласно положению Э. Дюркгейма, який раз, когда члены Труппы осуждают некий акт как отступ-яие от нормы, они ярче очерчивают контуры того, что считает-й| нормой. Их негативная реакция недвусмысленно указывает, ркое поведение неприемлемо для «коллективного сознания», американский социолог Кай Т. Эриксон отмечает, что одной из римечательных черт, свойственных органам контроля, является реклама их деятельности. Когда-то нарушителей правопорядка называли на рыночной площади на виду у толпы народа. Сей­те же результаты достигаются с помощью средств массовой реформации, широко освещающих криминальные процессы и приговоры суда:

«Почему подобные отчеты считаются достойными отражения в печати и [ему они вызывают повышенный интерес у публики? Возможно... они удовлетворяют некую психологическую извращенность, характерную для массовой ауди- тории, но одновременно они составляют главный источник информации о грани­цах допустимого в нашем обществе. Это те уроки, с помощью которых мы учим друг друга тому, что значат нормы и насколько далеко они простираются В переносном смысле на всеобщее обозрение выставляется столкновение между моралью и беспринципностью, и общество указывает, где следует проводить грань между ними... [Нарушитель] как бы предупреждает нас о том, что такое зло, какие личины может принимать дьявол. Тем самым он дает нам почувство­вать разницу между опытом, допустимым групповыми рамками, и опытом, выхо­дящим за эти рамки»(К. Эриксон).

В-третьих, привлекая внимание к нарушителям норм, груп­па может укрепить самое себя. Общий враг вызывает общие чувства и усиливает групповую солидарность. При этом возни­кающие эмоции разжигают страсти и укрепляют связи между людьми «нашего типа». Трения и антагонизмы между внутрен­ними и внешними группами помогают подчеркнуть границы между группами и групповую принадлежность (см. гл. 4). Точно так же кампании против ведьм, предателей, извращенцев, пре­ступников консолидируют социальные связи между «хорошими людьми». К примеру, Эриксон показал, что члены пуританской общины, почувствовав угрозу своей безопасности, намеренно инициировали «волны преступлений» и истерию «охоты на ведьм», чтобы отвести беду от своей общины и заново очертить групповые границы.

В-чётвертых, девиация является катализатором социаль­ных изменений. Каждое нарушение правила служит предостере­жением, что социальная система функционирует неправильно. Конечно, политическая элита не может рассматривать высокий уровень грабежей как сигнал того, что грабежи следует легали­зовать, а общественные блага перераспределить. Однако этот факт говорит о том, что в обществе множество неудовлетворен­ных людей, что институты социализации молодежи не справля­ются со своей задачей, что соотношение социальных сил нахо­дится под вопросом, а моральные принципы общества нуждают­ся в пересмотре. Таким образом, девиация зачастую служит толчком для признания необходимости внесения изменений в социальную систему. Можно сказать, что это призыв к пересмот­ру старых норм и одновременно новая модель.

Например: Мартин Лютер Кинг-младший и его сторонники стремились привлечь внимание к недемократическому характеру сегрегационных законов южных штатов США путем массового неповиновения этим законам; движение за гражданские права чернокожих американцев привело к тому, что эти законы были пересмотрены.

Литература.