А.В. Мушич-Громыко

Теория структурации Гидденса

Среди числа новых категорий и понятий, требующих к себе пристального внимания, можно назвать такие как – глобализация и глобализм, терроризм и антитеррористический дискурс, этническая идентичность, политкорректность и толерантность и ряд других.

В этой связи существенный интерес представляет теория структурации британского социолога Э. Гидденса[1]. Его фундаментальный вклад в социальную теорию принято определять следующими исследовательскими областями: 1) интерпретация классической социологической теории; 2) разработка современного анализа класса и стратификации; 3) выработка общей социологической теории в связи с введением теоретико-методологического измерения структурационной теории; 4) разработка интерпретации взаимосвязи структуры и воли; 5) аналитика предшествующих эволюционных теорий и теории социального развития; 6) трансформация теорий постмодерна и постмодернистской социологии в части выдвижения идеи о необходимости замены вышеуказанных понятий на понятия «недавняя современность» и «радикализованный модерн»; 7) рассмотрение и расширение социально-исследовательского диапазона понятий доверия и риска и др.

Среди всего массива исследовательских областей Э. Гидденса нас станет интересовать его теория структурации и, более конкретно, – тема позиционирования социального.

Структурационная теория рассматривает социальные отношения как структурированные во времени и пространстве в результате действия дуальности структуры. Дуальность структуры при этом выступает в роли самостоятельной концепции в общем структурационном подходе и обозначает дуальность среды и результата социальной деятельности. В своей книге «Взаимодействие социальных миров: К проблеме конвенциональности отношений» Л.А. Осьмук, говоря о современных исследованиях в социологии, когда в ней востребованным оказывается построение пространственных моделей социального окружения, как назревшая необходимость переноса теоретико-методологических стратегий социальной антропологии в социологию, прямо указывает на то, что «…позиция Э. Гидденса в отношении необходимости рассматривать социальные взаимодействия в пространстве и времени фактически задала новый теоретический уровень социологии» [1, с.52].

Сам Гидденс представляет структурационную теорию как «онтологию», чьей целевой задачей выступает помощь в анализе общественных процессов. В этом смысле эта теория функционально рассматривается скорее как «онтологическая ориентация» в социальном исследовании[2], нежели законченная теория.

Как бы там ни было, нам близка оценка вклада Э. Гидденса в социальную науку с тех позиций, как это описывает Л.А. Осьмук. Говоря о теоретических и практических возможностях этой теории, она констатирует следующее. «Гидденсом доказана возможность конструирования модели, содержащей нормативные структуры и субъективный мир. Исследовательский вопрос, возникающий в этой связи: как могут в одной объясняющей модели (и соответственно, в реальном мире) совмещаться информационные, когнитивные и коммуникативные структуры [1, с.103].

Мысль о совмещении в одной модели трёх указанных самостоятельных структур особенно важна для нас, поскольку вышеописанная структурация задаёт нам стартовую уверенность при переходе к описанию вопроса о необходимости позиционировании социального.

Соответствующие теоретические рассуждения по этому поводу мы находим в книге Э. Гидденса «Устроение общества». Прежде всего, приковывает внимание суждение Гидденса о том, что хорошо известное и освоенной теорией и практикой понятие «социальная позиция», сегодня более правильно трактовать как «позиционирование», поскольку второй термин предполагает широкий диапазон возможных значений [2, с.142]. До последнего времени в социальной теории (с подачи Р. Линтона) понятие социальной позиции ассоциировалось, как правило, с гораздо более изученным понятием роли.

Сам же Гидденс даёт такое определение понятию «социальная позиция». «Социальная позиция трактуется нами как «социальная идентичность, влекущая за собой определённый (однако расплывчато заданный) круг прав и обязанностей, которые актор, соответствующий этой идентичности (или «лицо», занимающее эту позицию) может активизировать или выполнить: эти права и обязанности формируют ролевые предписания, связанные с той или иной позицией» [2, с.142].

Термин «позиционирование», по мысли Гидденса, должен подчеркнуть феномен массового расширения социального пространства-времени в предельно широком диапазоне: дом – мировая система. Соответственно этому, структурированная таким образом модель представляет для каждого индивида сложное переплетение пространственно-временных траекторий, и в этом смысле позиционирование предполагает обязательную категоризацию социальной идентичности. Исходя из такого теоретического построения, сам собой вытекает логический вывод о том, что понятие «социальная роль», хорошо совмещаемое с понятием «социальной позиции», теряет свои анализаторы и уступает место гидденсовской связке: «позиционирование» - «социальная идентичность».

В этих теоретических построениях есть один очень важный нюанс – «позиционирование» есть контекстуальное взаимодействие, или, как отмечает учёный, - прерывистое. И если позиция предполагает ролевые установки в виде правил, норм, традиций, то позиционирование предполагает «постижение», когда социальные акторы находятся в условиях системного воспроизводства.

Гидденс выделяет четыре основных обстоятельства, имеющих тенденцию влияния на уровень «постижения».

(1) Средства и возможности доступа акторов к знаниям, опосредованные их социальным положением;

(2) способы артикуляции знаний;

(3) условия, имеющие отношение к валидности заявляемых утверждений, рассматриваемых в качестве «знаний»;

(4) факторы, определяющее способы распространения наличных знаний [2, с.151].

Как видно из перечисленных факторов, ведущее место в различении понятий «позиция» и «позиционирование» (в охвате информационном, когнитивном и коммуникативном) принадлежит социальному знанию. И это знаменательная дефиниция даёт нам право говорить о современном социальном знании не с позиций детерминации, а с позиций определённых контекстов, «вписанных» в рамки более крупных совокупностей. Одновременно же такая постановка задаёт ограничение познания [этих] более крупных совокупностей в силу обстоятельств, указанных в ядре целевой структурации.

Подытоживая данное теоретическое подразделение, Гидденс предлагает ряд социальных индикаторов, способных, по его мнению, активировать эти четыре фактора. Это сведение, носящее широкодиапазональный характер, выглядит так:

(1) среда;

(2) упорядоченность дискурсов;

(3) источник противоречия между практическим и дискурсивным сознанием;

(4) отношение между устной культурой и средствами письма, печати и электронный коммуникацией [2, с.152].

В заключение можно дать вывод о том, что постановка вопроса о «позиции», «позиционировании» раскрывает, в конечном счёте, теоретическую перспективу исследования уже имеющегося и вновь генерируемого социального знания. Остаётся только добавить, что в логике нашего изложения весьма уместно привести высказывание Гидденса по поводу полезности структур.

«Структура как регулярно организованные наборы правил и ресурсов выходит за пределы времени и пространства. Она поддерживается, проявляется и координируется через «отпечатки» в памяти и характеризуется «отсутствием субъекта». Социальные системы, в которых структура постоянно присутствует и реализуется, наоборот, охватывают действия людей, расположенные и воспроизводимые во времени и пространстве. Анализ структурации социальных систем означает изучение способов, которыми производятся и воспроизводятся такие системы, основанные на сознательной деятельности акторов, которые полагаются на правила и ресурсы во всём многообразии контекстов действия» [3, с.60-61].

Литература:

1. Осьмук Л.А. Взаимодействие социальных миров: К проблеме конвенциональности отношений. – Новосибирск : Наука, 2004. – 280 с.

2. Гидденс Э.Г. Устроение общества: Очерк теории структурации. – 2-е изд. – М. : Академический Проект, 2005. – 528 с.

3. Гидденс Э.Г. Элементы теории структурации // Современная социальная теория: Бурдьё, Гидденс, Хабермас. – Новосибирск : Изд-во Новосибирского ун-та, 1995.

[1] Самые известные работы Э. Гидденса: «Капитализм и современная социальная теория» (1971); «Классовая структура развитых обществ» (1973); «Новые правила социологического метода» (1976); «Центральные проблемы социологической теории» (1979); «Конституция общества» (1984); «Нация, государство и насилие» (1985); «Последствия современности» (1980); «Современность и самоидентичность» (1991); «Преображение близости» (1992).

[2] Сам Гидденс в своих работах структурационную теорию называет «подходом к социологической теории». В нашей же отечественной литературе прижилась свёртка «теория структурации».