Толкование Конституции и иных законов Российской Федерации Конституционным Судом

Переживаемые страной глубокие формационные преобразования и обусловленная ими всесторонняя демократизация общества постепенно приводят к тому, что Конституция из способа закрепления строя абсолютного государства с характерной для него не ограниченной правовыми рамками властью становится законом правового государства, власть которого ограничена суверенитетом народа и правами человека и гражданина, составляющими сферу индивидуальной автономии личности, свободную от произвольного вторжения государства, его органов и должностных лиц.

Под конституцией, несмотря на различие трактовок этого документа, понимают законодательный акт, которым определяются организация высших органов государства, порядок призвания их к отправлению своих функций, их взаимоотношения и компетенция, а также положение личности по отношению к государственной власти.

С формальной точки зрения конституция может совпадать с другими законами государства, но в практике современного конституционализма она обычно отличается от них по способу издания, внесения в нее изменений и дополнений, а юриспруденцией признается ядром правовой системы соответствующего государства.

Конституция обладает высшей юридической силой и тем самым поставлена над всеми иными законами и нормативными актами, определяет деятельность законодательной, исполнительной и судебной власти. Это основной закон государства, но государство и право не представляют собой изолированную субстанцию, напротив, они являются именно результатом развития социальных связей, способом организации совместной деятельности людей, их взаимодействия во имя индивидуальной и социальной жизни. Конституция формирует основы правового режима общества, его политическое единство, определяет цели, функции, организацию и порядок деятельности государства и его органов, принципы взаимоотношений с гражданами.

Этим и обусловлена значимость толкования Конституции Российской Федерации, которое (ч. 5 ст. 125) отнесено к компетенции Конституционного Суда РФ. Именно Конституционному Суду предоставлено право интерпретировать волю народа, выраженную в принятом всенародным референдумом Основном Законе.

Конституционное закрепление этого права Суда означает, что никакой иной орган государственной власти в России – федеральный или субъекта Федерации – не может давать официального и обязательного для органов государственной власти и местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений толкования Конституции. Это исключительная прерогатива Конституционного Суда. Причем для конституционного права в силу недостаточной конкретности его основного источника и широты конституционных положений, допускающих различные интерпретации, толкование имеет приоритетное значение, чем в иных детализированно нормированных отраслях права.

Традиционно теория толкования акцентирует внимание на необходимость выяснения либо воли конституционного (и обычного) законодателя, либо воли и смысла самой Конституции. Нет однозначного «рецепта», пригодного на все времена и для каждого случая, и в решениях Конституционного Суда.

В частности, если в Постановлении от 12 апреля 1995 г. по делу о толковании статей 103 (ч. 3), 105 (ч. 2 и 5), 107 (ч. 3), 108 (ч. 2), 117 (ч. З) и 135 (ч. 2) Конституции РФ Суд отдал предпочтение смыслу самой Конституции и признал, что положение об общем числе депутатов Государственной Думы, содержащееся в указанных статьях Основного Закона, следует понимать как число депутатов, установленное для  депутатов Государственной Думы частью 3 статьи 95 Конституции,  450 депутатов, то в Постановлении от 20 февраля 1996 г. по делу о проверке конституционности ряда положений Федерального закона «О статусе депутата Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» от 8 мая 1994 г. предпочтение было отдано изначальному видению объема депутатских иммунитетов, из которого исходили создатели проекта Основного Закона.

В силу этого толкование Конституции и ее норм требует в каждом конкретном случае тщательного анализа дословного текста толкуемого положения, источника его возникновения, места в системе Конституции, его смысла и цели.

Конституция РФ не содержит определения понятия толкования Конституции РФ, а в Законе 0 Конституционном Суде Российской Федерации» говорится лишь о «неопределенности в понимании положения Конституции», которая преодолевается толкованием Конституционного Суда.

Не обращался специально к этому вопросу и Конституционный Суд, но принятые им решения позволяют сделать вывод, что, по мнению Суда, сложившемуся на основании отечественной правовой доктрины, толкование Конституции и ее норм включает в свое содержание как уяснение, так и разъяснение смысла интерпретируемых норм.

Процесс толкования означает и познание конституционной нормы, т.е. интеллектуальную деятельность, не выходящую за рамки сознания самого интерпретатора, и разъяснение нормы, т.е. предметную деятельность Конституционного Суда по доведению до всеобщего сведения содержания конституционных норм и выраженной в них воли законодателя.

Такая предметная деятельность применительно к статусу Конституционного Суда всегда воплощается в письменных решениях – либо по конкретным делам (и в этом случае речь идет о казуальном толковании), либо в итоговом Постановлении Конституционного Суда о толковании Конституции РФ, ее норм, которое согласно части 2 статьи 71 названного Закона обладает нормативным значением.

Глава XIV Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» регламентирует только порядок нормативного толкования, которое рассчитано на неоднократное применение и осуществляется в отношении широкого круга общественных отношений, являясь официальным и обязательным.

Таким образом, толкование Конституции РФ состоит в преодолел нии Конституционным Судом неопределенности в понимании ее положений, в выяснении объективного смысла и содержащихся в ней позитивных правовых принципов. По существу, толкование Конституции есть ее конкретизация.

Вопрос об объеме толкования (адекватном, расширительном, ограничительном), способах толкования (систематическом, филологическом, истррико-политическом, логическом), значении цели в толковании конституционной нормы (телеологическое толкование) не получил разрешения ни в Конституции, ни в Законе «О Конституционном Суде Российской Федерации». Однако некоторые требования к осуществляемому Судом толкованию Основного Закона в этих актах, а также в решениях самого Конституционного Суда сформулированы. В частности, согласно ч. 2 ст. 16 Конституции никакие другие положения Конституции не могут противоречить основам конституционного строя России. Интерпретация всех последующих положений Конституции не может расходиться с нормами главы 1 Основного Закона и поэтому должна осуществляться в сопряжении с ними.

В связи с этим возникает требование о системности толкования, выявлении системообразующих связей конституционных норм и права в целом: субординации, координации, происхождении и т.п. В Послании Конституционного Суда Верховному Совету Российской Федерации «О состоянии конституционной законности в Российской Федерации» от 5 марта 1993 г. подчеркивалось, что «нельзя не учитывать, что Конституция есть единый документ и все ее положения должны рассматриваться во взаимосвязи, системно».

Конституционный Суд при толковании положений Основного Закона не должен ограничиваться только дословным изложением нормы, но и обязан оценивать ее контекст, а также место в общей системе конституционных норм. При этом любая конституционная норма должна интерпретироваться таким образом, чтобы избежать противоречий с другими нормами Конституции, ибо все элементы Основного Закона находятся во взаимосвязанности и в рамках единой системы выполняют свою роль.

Отсюда следует также требование к Конституционному Суду: в процессе толкования Конституции с уважением относиться к позитивному праву, учитывая иерархию правовых норм и их многообразие. Речь идет о том, что Конституционный Суд в процессе толкования Конституции часто вынужден обращаться к содержанию иных законов – федеральных конституционных и федеральных, а также законов субъектов Российской федерации.

В последнем случае конституционные нормы выступают мерилом конституционности иных законов с точки зрения их содержания и соответствия защищаемым Основным Законом целям и ценностям. При этом закон не должен признаваться ничтожным, если его противоречие Конституции не является явным или его можно интерпретировать в соответствии с Конституцией.

Данное положение не противоречит праву Суда выводить способ объективного разрешения конституционного спора из общих начал и смысла Конституции РФ. Сказанное также означает, что закрепленные в главе 1 Основного Закона РФ принципы конституционного строя, в которых прежде всего выражены общие начала и смысл Конституции, приобретают в определенных ситуациях непосредственное регулирующее значение.

В связи с этим важным требованием к интерпретации конституционных норм Конституционный Суд также считает практическую согласованность и функциональную рациональность даваемого им толкования. Цели Конституции и функции органов государственной власти должны быть обеспечены соответствующими средствами и полномочиями, которые, возможно, не всегда текстуально воспроизведены в Конституции, но вытекают из нее или ею подразумеваются. К примеру, Постановлением Конституционного Суда по делу о проверке конституционности ряда правовых актов, принятых в связи с урегулированием вооруженного конфликта в Чеченской Республике, от 31 июля 1995 г. легализован новый для отечественной правовой доктрины и практики конституционного регулирования институт так называемых скрытых (подразумеваемых) полномочий главы государства, которые, по мнению Суда, вытекают из части 2 статьи 80 и других статей Конституции и которые легли в основу этих актов.

Суд не всегда может рассматривать дословный текст интерпретируемой нормы в качестве той границы толкования, которую невозможно преодолеть. Рациональное применение самой Конституции или принятого на ее основе закона может потребовать от интерпретатора выйти за пределы чисто грамматического толкования текста конституционной нормы.

Тем самым Конституционный Суд выполняет одновременно в известной мере правотворческую функцию, поскольку предлагает такие решения, которые связаны с дословным текстом Конституции весьма тонкими нитями. Данный подход и правотворчёская функция особенно отчетливо проявились в Постановлении Конституционного Суда о толковании статьи 136 Конституции от 31 октября 1995 г.

Как известно, Конституция РФ, регламентируя порядок внесения в нее поправок, в ст. 136 устанавливает, что поправки к главам 3–8 принимаются в порядке, предусмотренном для федерального конституционного закона, и вступают в силу после их одобрения органами законодательной власти не менее чем двух третей субъектов Российской Федерации.

Суд пришел к выводу, что положения статьи 136 Конституции могут быть реализованы только в форме специального правового акта о конституционной поправке, имеющего особый статус и отличающегося как от федерального закона, так и от федерального конституционного закона. Согласно пункту 1 резолютивной части постановления, поправки в смысле статьи 136 Конституции Российской Федерации принимаются в форме особого правового акта – закона о поправке к Конституции Российской Федерации, который, как известно, не упоминается в тексте Основного Закона.

Закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» устанавливает также, что его решения о толковании Конституции должны быть совместимы с другими решениями данного органа. Решение по делу о толковании Конституции не должно противоречить ранее принятым актам о толковании или решениям по конкретным делам, в которых дано казуальное толкование конституционных норм.

Если требование о совместимости между собой решений об официальном толковании Конституции является императивным, то требование о совместимости решений по конкретным делам представляется желательным, но не абсолютным. Согласно статье 73 указанного Закона, в случае, если большинство судей, участвующих в заседании одной из палат Конституционного Суда, склоняется к необходимости принять решение, не соответствующее правовой позиции, выраженной в ранее принятых решениях Конституционного Суда, дело передается на рассмотрение в пленарное заседание.

Конституционный Суд в пленарном заседании может принять решение, не соответствующее ранее выраженной им позиции. Такое решение может быть обусловлено либо «поиском права», либо «превращением» Конституции, т.е. изменением Основного Закона без изменения его текста, либо внесением в Конституцию дополнений и изменений, влекущих к изменениям в нормативном содержании ранее интерпретированных конституционных положений, которые в силу этого нуждаются в новом осмыслении.

Толкование Конституции РФ, отдельных ее норм дается исключительно в пленарных заседаниях Конституционного Суда. Причем решение о толковании Конституции, в отличие от решений по иным делам, принимается большинством не менее двух третей от общего числа судей. Это обусловлено как юридической, так и общесоциальной значимостью таких решений, а также возможными политическими последствиями. По мнению законодателя, данный порядок принятия решения о толковании Конституции и установленное комментируемой статьей большинство служит гарантией от интеграции Суда в текущий политический процесс.

Толкование Конституции РФ, данное Конституционным Судом, является официальным и обязательным для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и объединений.

Официальный характер такого толкования заключается в том, что оно дается Конституционным Судом, уполномоченным на это частью 5 статьи 125 Конституции РФ, содержится в специальном акте (постановлении) и обязательно для всех субъектов права.

С момента провозглашения постановления Суда по делу о толковании неопределенности в понимании положений Конституции, которая стала предметом для обращения в Конституционный Суд, неопределенность считается преодоленной.

В отличие от официального, неофициальное толкование Конституции и ее норм, осуществляемое различными органами и должностными лицами, а также учеными и практическими работниками, гражданами, нередко обладая высоким авторитетом и воздействуя на общественное и индивидуальное правосознание и поведение субъектов конституционного права, юридических последствий не порождает.

Официальное толкование, даваемое Конституционным Судом, признается нормативным, ибо оно распространяется на всех субъектов правовых отношений и весьма широкий круг случаев, обязательно на всей территории Российской Федерации, для зарубежных органов внешних сношений РФ, а также отечественных юридических и физических лиц, пребывающих за рубежом.

Любой правоприменитель обязан руководствоваться тем пониманием положений Конституции РФ, которое содержится в постановлении Конституционного Суда. Даваемое им толкование Конституции неотделимо от интерпретируемых положений Основного Закона. Толкование Конституции не ограничено временем, может в будущем дополняться или уточняться и разделяет судьбу истолкованной нормы или положения Конституции.

Решение Суда о толковании Конституции не влечет утраты юридической силы какими-либо актами или их отдельными положениями, как это происходит при принятии Судом решений по делам о конституционности нормативных актов, договоров, спорах о компетенции. Однако акты или отдельные их положения, основанные на противоречащей толкованию Конституционным Судом интерпретации конституционных норм, подлежат пересмотру издавшими их органами и должностными лицами.

Решение Суда о толковании Конституции может также являться основанием для судебного обжалования (в судах общей юрисдикции и арбитражных судах) соответствующих решений и действий, если при их вынесении или осуществлении органы и должностные лица руководствовались неправильной интерпретацией своих полномочий, не соответствующими толкованию Конституционным Судом норм о разграничении предметов ведения и полномочий.