Витрянский В.В. Договорное право

Договоры присоединения

Договоры присоединения составляют одну из важных новелл ГК. Смысл этих договоров состоит в том, что их условия определены одной из сторон в формулярах или в иных стандартных формах и могут быть приняты другой стороной не иначе как путем присоединения к предложенному договору в целом (п. 1 ст. 428). Последние слова приведенной нормы («в целом») составляют основной признак такого рода договоров. Это означает: «либо соглашаешься со всем, что я предлагаю, либо договора не будет». По указанной причине, возможно, более точным, чем присоединение, может считаться термин «продиктованный договор» (diktierter Vertrag) в немецком праве. Он позволяет выразить оба признака указанных договоров: и то, что лицо присоединилось, не имея возможности обсуждать его условия, и одновременно то, что оно вынуждено было в силу каких-либо причин поступить подобным образом (например, потому, что контрагент – шиноремонтная мастерская была единственной в населенном пункте, работавшей по воскресеньям).

Пожалуй, наиболее удачным является определение соответствующих договоров, которое было дано Л.С. Талем. Он усматривал смысл таких договоров в том, что «в них воле одной стороны принадлежит исключительное преобладание, проявляющееся в том, что она диктует свои условия уже не отдельному индивиду, а неопределенному количеству лиц. Но она же односторонне связывает себя на случай присоединения тех, кто примет условия договора и использует обязательства, коими предложивший связывает себя на случай присоединения тех, кто примет условия договора и использует обязательства, коими предложивший связал самого себя». При этом вслед за Саллейлем он признавал, что подобные договоры ближе к норме, чем к соглашению воли.

Одна из основных сфер применения договоров присоединения – отношения с теми, кто занимает монопольное положение в области продажи определенных товаров, выполнения определенных работ или оказания определенных услуг. Имея в качестве контрагента монополиста, участник оборота вынужден этим обстоятельством – отсутствием конкуренции – согласиться на содержащиеся в формуляре условия. В этой связи при характеристике негативных явлений, присущих рыночному хозяйству «капиталистических стран», в литературе обычно указывали на договор присоединения в качестве прямого и неизбежного следствия и господства монополистического капитала в обороте. На эти обстоятельства, в частности, обращали внимание почти в одно и то же время и Л.А. Лунц, и Е.А. Флейшиц.

Нормы ст. 428 Гражданского кодекса относятся к числу направленных на устранение возможного неравенства контрагентов в соответствующем договоре. В данном случае речь идет о последствиях того, что одна из сторон занимает заведомо более сильную по отношению к другой позицию. Ст. 428 Гражданского кодекса, как и ст. 427 Гражданского кодекса, в равной мере имеют в виду случаи использования формуляра договора. Но принципиальное различие состоит в том, что последняя норма («Примерные условия договора») рассчитана на положительную, более того, заслуживающую поощрения практику, а первая («Договоры присоединения») – на практику анормальную, противоречащую основополагающим принципам гражданского права, а потому лишь вынужденную. По этой причине смысл ст. 428 Гражданского кодекса выражается в определенных ограничениях для такого рода практики, а в необходимых случаях – и в применении соответствующих санкций.

Договоры присоединения по своей природе относятся к тем договорным конструкциям, правовое регулирование которых основано не на их защите, а на настороженном отношении к ним законодателя.

Аномальный характер соответствующих договоров выражается применительно к их содержанию в сохранении лишь внешней формы соглашения, поскольку подлинно свободной в этом случае является воля лишь одной из сторон – той, которая прибегает для заключения договора к формуляру. Между тем регулирование обязательственных отношений в ГК построено на принципе свободы договоров, которому корреспондирует диспозитивно – факультативное регулирование. Учитывая возможные негативные последствия использования договоров присоединения, законодатель ставит своей исключительной целью ограждение интересов тех, кого принудили обстоятельства заключить договор на основе предложенного формуляра, и для этой цели использует исключительно императивные нормы. Указанные нормы и составляют содержание ст. 428 Гражданского кодекса («Договор присоединения»).

Статья 428 Гражданского кодекса конкурирует определенным образом со статьями главы о сделках. Ее существенные особенности в этом смысле состоят прежде всего в том, что статьи главы о сделках, определяя случаи недействительности последних, имеют в виду в равной мере и договоры – юридические факты (например, сделки, нарушающие установленную законом форму), и договоры – правоотношения (например, сделки, совершенные с целью, противной основам правопорядка и нравственности). В данном же случае речь идет только о сделках (договорах) – юридических фактах. В этой связи справедливо подчеркивается, что «критерием выделения договора присоединения из всех гражданско-правовых договоров служит не существо возникших из него обязательств, как это имеет место при дифференциации договорных обязательств на отдельные виды договоров, и не характер деятельности одной из сторон (публичный договор), а способ заключения договора».

Нормы о недействительности сделок пользуются приоритетом по отношению к специальному правилу о договорах присоединения. Следовательно, если налицо указанные в главе «Сделки» пороки договора (сделки), применению подлежит, в зависимости от обстоятельств, та или иная норма, включенная в эту главу. Таким образом, в случае, предусмотренном в ст. 428 Гражданского кодекса, речь идет о договоре, отвечающем условиям действительности сделок.

Продолжая сопоставление ст. 428 Гражданского кодекса со статьями о недействительности сделок, можно указать и на другие различия.

Так, применение ст. 428 Гражданского кодекса влечет именно расторжение или изменение договора. При этом изменение означает сохранение договора в измененном виде, а расторжение – прекращение его на будущее время. Соответственно при применении п. 2 той же статьи стороны не вправе требовать возвращения того, что было исполнено ими по договору до момента его изменения или расторжения (если иное не установлено законом или соглашением сторон), что не исключает заявления требований, основанных на неосновательном обогащении. В отличие от этого п. 2 ст. 167 Гражданского кодекса предусматривает, как правило, в виде последствия недействительности двустороннюю реституцию и лишь в случае, если из содержания оспоримой сделки вытекает такая возможность, – ее прекращение на будущее время. Недействительным признается договор, заключенный с нарушением одного из условий действительности, а договор присоединения должен непременно соответствовать всем таким условиям, т. е. быть правомерным. Указанное различие можно проиллюстрировать на примере естественных монополий. Закон РФ от 17 августа 1995 г. предусмотрел в соответствующей области государственное регулирование, которое имеет целью достижение баланса интересов потребителей и субъектов естественных монополий, обеспечение доступности реализуемого ими товара для потребителей и вместе с тем эффективное функционирование субъектов естественных монополий.

Сфера действия указанного Закона строго ограничена. Она включает транспортировку нефти и нефтепродуктов по магистральным трубопроводам, а также газа по трубопроводам, услуги по передаче электрической и тепловой энергии, железнодорожным перевозкам, услуги транспортных терминалов, портов, аэропортов, услуги общедоступной электрической и почтовой связи.

Смысл Закона состоит в том, чтобы применять указанные в нем методы регулирования. К числу последних относится ценовое регулирование, которое осуществляется посредством определения (установления) цен (тарифов) или их предельного уровня, определение потребителей, которые подлежат обязательному обслуживанию, а если соответствующие потребности не могут быть удовлетворены в полном объеме, то установление минимального уровня обеспечения потребителей. И все это осуществляется для защиты прав и законных интересов граждан, обеспечения безопасности государства, охраны природы и культурных ценностей.

Для применения ст. 428 Гражданского кодекса не требуется установления того, что договор был совершен вследствие тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась, т. е. наличия тем самым признаков кабальной сделки. Если эти признаки окажутся налицо, потерпевшей стороне предоставляется право по собственному выбору построить свой иск на основе ст. 179 Гражданского кодекса, и тогда на ней лежит обязанность доказать наличие обстоятельств, характеризующих договор как кабальную сделку, или ограничиться предъявлением требований в рамках ст. 428 Гражданского кодекса. При последнем варианте она освобождает себя от необходимости доказывать как наличие тяжелых обстоятельств, так и то, что вторая сторона этим воспользовалась. Если при ситуации, предусмотренной ст. 428 Гражданского кодекса, будет избрана для применения ст. 179 Гражданского кодекса, это, помимо прочего, отразится на последствиях: сделка (договор) будет признана недействительной, а не прекратившей действие, и вместо двусторонней, как правило, реституции последует односторонняя с одновременным переходом всего полученного или подлежащего получению имущества действовавшей подобным образом стороны в доход Российской Федерации (ст. 179 Гражданского кодекса).

Статья 428 Гражданского кодекса конкурирует и со ст. 426 Гражданского кодекса. Различие между условиями применения каждой из этих статей состоит в том, что последняя рассчитана на специальный субъектный состав (договор заключен коммерческой организацией, которая осуществляет публичные функции, указанные в п. 1 ст. 426 Гражданского кодекса), в то время как применение норм о договоре присоединения может иметь место независимо от того, кто выступает в роли контрагентов. Кроме того, ст. 426 Гражданского кодекса вступает в действие независимо от воли стороны, которая, разумеется, свободна в использовании соответствующего права. В отличие от этого ст. 428 Гражданского кодекса рассчитана на выступление с соответствующими требованиями стороны, присоединившейся к договору (формуляру).

Таким образом, режим, установленный применительно к договорам присоединения, оказывается все же менее ущемляющим контрагента лица, чьи интересы обеспечивает своей защитой законодатель. Это обстоятельство дает основания сделать вывод, что, если заключенный договор попадает одновременно под действие обеих статей – 426 и 428 Гражданского кодекса, право выбора в применении той или другой статьи должно принадлежать потерпевшей стороне.

Условия применения ст. 428 Гражданского кодекса состоят прежде всего в том, что заключенный на основе формуляра договор либо лишает присоединившуюся к нему сторону прав, предоставляемых по договорам соответствующего вида (например, мастерская по ремонту электрических приборов не указала в формуляре на право заказчика обменять замененную деталь в случае, если она окажется недоброкачественной), либо исключает или ограничивает ответственность другой стороны за нарушение обязательства (например, транспортная организация – перевозчик включила в формуляр пункты, которыми она снимает с себя ответственность за сохранность груза), либо содержит другие, явно обременительные для присоединившейся стороны условия (например, в страховом полисе указаны не предусмотренные правилами страхования требования, предъявляемые к страхователю для получения страховой суммы). Расплывчатость последнего требования конкретизируется указанием на то, что имеются в виду такие обременительные условия, которые соответствующая сторона не приняла бы, если бы у нее была возможность участвовать в определении условий договора.

Одна из принципиальных особенностей ст. 428 Гражданского кодекса, которая отличает ее от ст. 426 Гражданского кодекса, выражается в различном режиме, установленном в зависимости от того, кто именно является потерпевшей стороной. Речь идет об ограничении права последней на защиту своих интересов, если в этой роли выступает предприниматель. Для наступления указанных в рассматриваемой статье последствий (расторжения или изменения договора) эта сторона должна доказать, кроме наличия условий, о которых шла речь выше, что она не знала и не должна была знать, на каких условиях заключает договор. Это возможно, например, в случае, когда лицо вынуждено было обстоятельствами направить соответствующую телеграмму о согласии заключить договор несмотря на то, что сам формуляр не был ему показан.

Таким образом, основное условие применения ст. 428 Гражданского кодекса состоит в том, что сторона была вынуждена принять навязанный ей договор или отдельные условия. При этом вынудили ее обстоятельства, лежащие за пределами права, – то, что контрагент присоединившейся стороны был заведомо экономически более сильным и указанное обстоятельство использовал. Даже и при отсутствии прямых указаний на этот счет в ст. 428 Гражданского кодекса можно сделать вывод, что речь идет главным образом о предпринимателе, использующем свое монопольное положение в конкретном договоре. Существуют объективные предпосылки для появления ст. 428 Гражданского кодекса. Они состоят в том, что в противном случае контрагент присоединившейся стороны оказался бы вынужденным учитывать ее индивидуальные особенности и потребности. Между тем п. 1 ст. 428 Гражданского кодекса, в котором идет речь о формуляре, позволяет сделать вывод, что подразумевается массовое заключение сделок.

Для применения ст. 428 Гражданского кодекса необходимо установить прежде всего, что в договоре оказались условия, «явно обременительные» для присоединившейся стороны. Объективный характер соответствующего признака выражается в слове «явно». Имеется в виду, что речь идет об обременении, «ясном для всех и каждого».

Объективный характер подчеркивает и ссылка на то, что речь идет о лишении стороны прав, «обычно предоставляемых по договорам такого вида». Наконец, тот же признак объективности выражен и в слове «разумно». Интересы присоединившейся стороны признаются нарушенными и нуждающимися в защите не потому, что именно она с учетом ее личных интересов и особых обстоятельств не заключила бы договор, а иное: то, что любой и каждый («разумный») на ее месте поступил бы подобным образом (т. е. не стал бы заключать договор на заданных условиях).

Следует обратить внимание и на характер обременительных для стороны условий. «Лишение прав по договору», «исключение или ограничение ответственности» – только примерные наборы таких случаев. Сторона может доказать обременительный характер и любого иного условия договора (например, о сроке, месте исполнения и др.).

Для защиты интересов контрагента присоединившейся стороны, а в известной мере и для устойчивости оборота в случаях, когда в роли присоединившегося выступает предприниматель, помимо указанных выше, нужно, как уже отмечалось, установить еще одно обстоятельство: присоединившийся предприниматель должен доказать, что он не знал и не должен был знать, на каких условиях заключает договор. Однако для применения п. 3 ст. 428 Гражданского кодекса, ограничивающего в известных границах права присоединившихся сторон на защиту их контрагента, он в свою очередь должен доказать, что договор заключен в рамках предпринимательской деятельности присоединившейся стороны.

Санкции, которые применяются в отношении контрагента вынужденно присоединившейся стороны, состоят в предоставлении этой последней права расторжения или изменения договора. При этом редакция соответствующей статьи позволяет сделать вывод, что, во-первых, выбор одного из последствий принадлежит присоединившейся стороне, а во-вторых, при любом варианте она может требовать и возмещения убытков, кроме случаев, когда заключение договора и его неблагоприятные последствия произошли по вине самой присоединившейся стороны. Постановление Пленумов от 1 июля 1996 г. №6/8 разъяснило, что ст. 428 и 450 Гражданского кодекса не конкурируют между собой и соответственно присоединившаяся сторона (естественно, это относится и к ее контрагенту) может воспользоваться правом требовать изменения и расторжения договора по основаниям, указанным в ст. 450 Гражданского кодекса. Имеется в виду, очевидно, в первую очередь существенное нарушение договора контрагентом присоединившейся стороны.

Смысл правового режима, установленного в ст. 428 Гражданского кодекса, выражен в ее пункте 2. В то же время п. 3 этой статьи представляет собой исключение из правил, содержащихся в п. 2.

Что же касается п. 1 той же статьи, то вряд ли его можно рассматривать просто в качестве разрешения использовать формуляр или иные нормы стандартов, поскольку такая возможность уже предусмотрена в принципе ст. 427 Гражданского кодекса. Очевидно поэтому основное назначение указанного пункта – определить границы действия соответствующей гарантии. Такие границы может устанавливать суд при разрешении конкретного спора, воспользовавшись признаками договора присоединения, указанными в п. 1 ст. 428 Гражданского кодекса. Но возможна и другая ситуация, когда ссылка на эту статью содержится в обязательном для сторон правовом акте. Так, например, Правила поставки газа потребителям Российской Федерации поручили Российскому акционерному обществу «Газпром» утвердить стандартные формы договоров между поставщиком газа и потребителем или газораспределительной организацией, а акционерному обществу «Росгазификация» – по согласованию с Российским акционерным обществом «Газпром» – стандартные формы договоров между газораспределительной организацией и потребителем. При этом установлено, что такие договоры заключаются в порядке, предусмотренном частью 1 ст. 428 Гражданского кодекса Российской Федерации.
 

КонсультантПлюс: примечание.

Постановление Правительства РФ от 30.12.1994 №1445 «Об утверждении Правил поставки газа потребителям Российской Федерации» утратило силу в связи с изданием Постановления Правительства РФ от 05.02.1998 №162 «Об утверждении Правил поставки газа в Российской Федерации».
 

Смысл приведенного акта состоит, очевидно, не в том, чтобы предоставить указанным акционерным обществам право составлять формуляры договора, а в ином: указать на то, что, поскольку договоры, заключенные на основе стандартных форм, заведомо подпадают под действие п. 1 ст. 428 Гражданского кодекса, на них должны распространяться соответственно второй и третий пункты этой статьи.

С изложенных позиций, очевидно, должен быть расценен и п. 3 ст. 940 Гражданского кодекса. Имеется в виду содержащееся в нем указание на то, что страховщик при заключении договора страхования вправе применять разработанные им или объединением страховщиков стандартные формы договора (страхового полиса) по отдельным видам страхования. Прежде всего необходимо установить значение указания в п. 3 ст. 940 Гражданского кодекса на право стороны применять стандартные формы. Такое право, как уже отмечалось, не нуждается в подтверждении: любой участник гражданского оборота может использовать стандартные формы, а потому в специальном упоминании на этот счет нет необходимости. Указание на это право могло бы иметь значение, если бы страховщиков (их стандартные договоры) вывели за рамки ст. 428 Гражданского кодекса и признали недопустимость распространения на них соответствующей нормы. Однако все нормы этой статьи, в том числе и те, которые предоставляют присоединившейся стороне право потребовать расторжения или изменения договора страхования в предусмотренных в ней случаях, носят императивный характер. Помимо этого любое ограничение действия ст. 428 Гражданского кодекса, включая и рассматриваемый случай, поставило бы в крайне затруднительное положение страхователей. Наконец, следует учесть, что толкование п. 3 ст. 940 Гражданского кодекса в указанном смысле, т. е. как способ ограничения ст. 428 Гражданского кодекса, неизбежно вступило бы в коллизию с п. 2 ст. 1 Гражданского кодекса, который допускает ограничение прав граждан только в предусмотренных в этом пункте случаях. Ни один из таких случаев (защита основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечение обороны страны и безопасности государства) к данной ситуации отношения не имеет. По этой причине следует признать за страхователем возможность воспользоваться предусмотренным п. 2 ст. 428 Гражданского кодекса правом оспаривать заключенный со страховой компанией договор по указанным в нем основаниям.

Правовое регулирование договоров присоединения не исчерпывается ст. 428 Гражданского кодекса. Помимо нее необходимо учесть также и п. 2 ст. 400 Гражданского кодекса. Этот последний выделяет случай заключения договора присоединения гражданином, выступающим в роли потребителя. Такой договор подчинен особому режиму, который состоит в том, что согласие сторон на ограничение ответственности (Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. №6/8 включило сюда и соглашения об исключении ответственности) ничтожно, если размер ответственности для данного вида обязательств или за данное нарушение определен законом. К этому добавляется и еще одно условие: недействительным признается в указанных случаях только такое соглашение, которое заключено до того, как наступили обстоятельства, которые признаются основанием ответственности, о которой идет речь. Эта последняя оговорка связана с тем, что в момент нарушения ответственности коммерческая организация, нарушившая договор, была лишена средств для оказания воздействия на потребителя. По этой причине смысл той части ст. 400 Гражданского кодекса, которая относится ко времени заключения соглашения, объясняется, как это очевидно, стремлением законодателя не лишать должника стимулов к надлежащему исполнению обязательства.



Витрянский В.В. Договорное право | Резепова В.Е. Договорное право