Императивность в международном частном праве

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

ИМПЕРАТИВНОСТЬ В МЕЖДУНАРОДНОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ

Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 1 августа 2004 года

В. В. КУДАШКИН

Кудашкин Владимир Васильевич - руководитель Группы законодательного обеспечения деятельности федерального государственного унитарного предприятия "Рособоронэкспорт", доктор юридических наук.

1. Объективные предпосылки императивности в международном частном праве

Международные частные отношения опосредуют частные связи, возникающие между субъектами (людьми, социальными группами, государствами), при взаимодействии различных систем внутригосударственных отношений. В силу того, что указанные отношения выходят за рамки конкретной системы внутригосударственных отношений, они объективно затрагивают в той или иной мере суверенные интересы государств, связанных с ними, и вследствие этого претендующих на регулирование возникающих при таком взаимодействии отношений средствами своей национально-правовой системы. Уже сам межсистемный характер международных частных отношений объективно предполагает заинтересованность связанных с ними государств в их регулировании национальными средствами. Этот суверенный интерес и является одной из главных и основных объективных предпосылок императивности в международном частном праве. Императивность в международном частном праве - это правовое явление, и в силу этого в той или иной форме оно призвано в определенных формах воздействовать на правовые отношения с иностранным элементом. Однако ключ к пониманию не юридической, а фактической природы императивности находится в исследовании характера опосредуемых ею отношений. В основе международных частных отношений, регулируемых в императивном порядке, лежит суверенный интерес в правовом воздействии на эти отношения, имеющие межсистемный характер, т. е. связанные с различными национально-правовыми системами, исключительно национальными средствами в целях удовлетворения жизненных внутригосударственных потребностей. При этом под указанными потребностями следует понимать не только потребности государства, но и потребности общества и каждого индивида, осознанные государством, обеспечившим вследствие этого их защиту правовыми регуляторами, имеющими в своей основе императивный характер. Международные частные отношения активно взаимодействуют с несколькими национальными системами. Это объективный процесс. В результате такого взаимодействия происходит их взаимовлияние друг на друга. Процессы взаимодействия и взаимовлияния основаны на балансе интересов международного сотрудничества и национального суверенитета. Этот баланс подвижен, и необходим механизм, способный обеспечить динамику взаимодействующих национальных интересов при правовом регулировании международных частных отношений. Основным средством такого механизма является коллизионное право, призванное посредством системы коллизионных привязок обеспечить взаимодействие национальных правовых систем. При этом часть этих коллизионных привязок носит императивный характер, ибо государство считает, что именно такой характер этих привязок наиболее полно отвечает суверенным интересам. Одновременно с объективным существованием межсистемных отношений, основанных на интересах взаимодействия систем внутригосударственных отношений и опосредующих их национальных правовых систем, объективно существуют отношения, основанные исключительно на национальном интересе. Природа этого интереса в большинстве случаев обусловлена свойствами объектов материального мира либо особой ценностью для национальных интересов социального явления, выступающего в качестве объекта общественного отношения. Указанные отношения пытаются уже не взаимодействовать, а взаимовлиять на другую систему внутригосударственных отношений и соответствующую ей национальную правовую систему, причем влиять в одностороннем порядке, т. е. обеспечивать реализацию только своих интересов и исключать реализацию интересов, лежащих в основании других внутригосударственных и национальных правовых систем. Речь идет об отношениях, опосредуемых оговоркой о публичном порядке, императивными нормами международного частного права (МЧП), имеющими особое значение, обходом закона и т. д. Фактическая природа императивности как правового явления МЧП имеет национальное содержание. Она призвана обеспечить реализацию национальных интересов в межсистемных общественных отношениях путем обеспечения правового регулирования на условиях и в порядке, определенных конкретной национальной правовой системой. Юридическая природа императивности в МЧП основана на природе средств правового воздействия на эти общественные отношения, включающих сочетание запретов и ограничений, устанавливающих запретительный и разрешительный порядок правового регулирования международных частных отношений, а также позитивных обязываний, предписывающих поступать субъектам правоотношений с иностранным элементом прямо установленным в них способом.

2. Объекты императивного правового регулирования в МЧП

Вместе с тем в реальности существует весьма серьезная проблема определить границы императивного воздействия национальных правовых систем при их взаимодействии друг с другом. Она заключается в том, что речь идет о международных частных отношениях и априори эти отношения связаны с различными национальными правовыми системами. Особенность указанных отношений (их межсистемный характер) объективно предполагает особый вид правового регулирования - коллизионный или материально-правовой. То есть международное (межсистемное) частное отношение в силу того, что имеет однозначную внутригосударственную принадлежность, в конечном итоге должно регулироваться не несколькими, а одной вполне конкретной правовой системой. Строго национальный характер указанного правового регулирования обусловливает необходимость применения адекватных правовых средств. Именно государство устанавливает, на каких условиях, в каком порядке (императивном или диспозитивном) регулируются правоотношения между их субъектами в области международного частного права. При этом в рамках МЧП объектами императивного правового регулирования, исходя из национальных интересов, выступают следующие группы отношений: определение применимого права; непосредственное правовое регулирование международных частных отношений средствами национальной правовой системы; исключение применения иностранного права.

3. Правовые формы императивности в МЧП

Природа объектов императивного правового регулирования обусловливает природу правовых явлений в национальной правовой системе. Как системные явления международные частные отношения обладают такими свойствами, как адаптивность к восприятию другой системы внутригосударственных отношений, которая обеспечивается соответствующими правовыми средствами. Эти правовые средства формируют устойчивые связи, повторяющиеся из раза в раз, определенного характера и направленности, которые закреплены в рамках международного частного права. В целом они представляют определенные принципы, которые характеризуют международное частное право. К наиболее значимым из них относятся: автономия воли участников этих отношений; признание и учет объективной связи международного частного отношения с конкретной национально-правовой системой при функционировании системы внутригосударственных отношений; равенство и самостоятельность участников международных частных отношений и др. Указанные средства носят диспозитивный характер. С другой стороны, существует такое свойство системы внутригосударственных отношений, как ее устойчивость. Соответственно должны быть средства, обеспечивающие эту устойчивость. Комплекс таких средств различен по своему характеру и составу. В своей совокупности они формируют принципы взаимоотношений между системой внутригосударственных отношений и соответствующей ей подсистемой международных частных отношений, находящихся в отношениях координации и субординации. Отношения координации обеспечиваются прежде всего на принципах равноправия различных систем внутригосударственных отношений через посредство подсистемы международных частных отношений, всестороннего учета интересов сторон правоотношения, имеющего связь с различными национальными правовыми системами. Правовое регулирование указанных отношений также носит диспозитивный характер. Отношения субординации между системой и подсистемой построены на принципах обеспечения потребностей прежде всего системы внутригосударственных отношений в целях сохранения ее устойчивости, которая находит практическое воплощение в сохранении суверенитета и независимости государства, являющегося ключевым элементом этой системы. Причем набор правовых средств, обеспечивающих устойчивость, различен. Одни из них носят активный характер, направленный на прямое воздействие системы на подсистему международных частных отношений (в правовой надстройке такая связь между системой и подсистемой осуществляется посредством так называемых императивных норм, имеющих особое значение), другие носят пассивный характер, призванный не прямо воздействовать на международные частные отношения, а только предотвращать негативные последствия функционирования этой подсистемы. В свою очередь здесь необходимо различать, что часть этих средств относится к самой подсистеме, т. к. направлена на защиту ее относительно локализованной целостности, в правовой надстройке, она реализуется через посредство запрета обхода закона. Другая часть относится к системе внутригосударственных отношений и включает в себя прежде всего оговорку о публичном порядке. Общим для указанных отношений является императивный характер их правового регулирования. В целом же системная обусловленность правовых явлений определяет существование нескольких видов правовых форм (средств) императивности, опосредующих взаимодействие национальных правовых систем. К ним относятся: А) правовые формы императивности, опосредующие взаимодействие национальных правовых систем: 1) императивные коллизионные нормы; 2) императивные нормы международного частного права, имеющие особое значение; Б) правовая форма императивности, обеспечивающая устойчивость подсистемы международного частного права при взаимодействии национальных правовых систем, - обход закона; В) правовая форма императивности, обеспечивающая устойчивость системы внутригосударственных отношений при взаимодействии национальных правовых систем, - оговорка о публичном порядке.

3.1. Правовые формы императивности, опосредующие взаимодействие национальных правовых систем

3.1.1. Императивные коллизионные нормы

Правовое регулирование общественных отношений, в которых один элемент связан с иностранной системой внутригосударственных отношений, осуществляется через коллизионное право, которое выполняет служебную функцию по правовому опосредованию международных частных отношений <*>. Опосредованное (коллизионное) правовое регулирование международных частных отношений обусловлено межсистемным характером этих отношений и привязанностью к конкретной национальной правовой системе средств их правового регулирования. ------------------------------------ <*> См.: Madl F., Vikas P. The law of coflicts and foreign trade. Bp., 1987. P. 20 - 21; Raape L., Sturm F. International Privatrecht. 1977. Bd 1. S.5.

Сущность коллизионного метода заключается не в том, чтобы правовыми средствами непосредственно урегулировать специфичное общественное отношение, а в том, чтобы отыскать объективно существующую связь между правоотношением с иностранным элементом и национальной правовой системой, связать их друг с другом и только таким опосредованным способом, используя объективно применимое материальное право, урегулировать международное частное отношение. В этой связи В. Корецкий подчеркивает, что "участие коллизионной нормы в регулировании бесспорно, ибо она - неразрывное звено правового воздействия" <*>. ------------------------------------ <*> Корецкий В. Международное хозяйственное право: (Ориентировка в понятии) // Вестник советской юстиции. 1928. N 22. С. 665.

Специфика коллизионных норм состоит в том, что они направлены на обеспечение взаимодействия различных систем внутригосударственных отношений в целях обеспечения их функционирования. Взаимодействие систем осуществляется на уровне подсистемы международных частных отношений через посредство коллизионных правоотношений. Системные качества коллизионных правоотношений направлены именно на обеспечение такого взаимодействия. Другое дело, что, исходя из специфики предмета правового регулирования, т. е. конкретных международных частных отношений, содержание коллизионной нормы и соответствующего правоотношения могут быть различными, но это содержание определятся уже не системными качествами коллизионного права, а его системно-функциональными особенностями. В основе системно-функциональных свойств коллизионных норм лежат свойства материальных правоотношений, которые в свою очередь определяются характером лежащих в их основе международных частных отношений. Названные системно-функциональные свойства не затрагивают системно-структурных свойств международных частных отношений. Они лишь отражают специфику предмета правового регулирования не как системного явления, а как самостоятельного явления объективной действительности. В силу специфических свойств отдельных объектов социальной действительности в их правовом опосредовании применяется императивный коллизионный метод. Императивный характер коллизионного регулирования может сложиться в силу различных причин объективного и субъективного характера. Это может быть связано и с конкретными установками различных социальных сил в государстве, интересами самой системы, определяемыми удобством использования такого характера коллизионного регулирования, в силу особенностей развития доктрины, обосновывающей именно такой способ взаимодействия и т. д. Однако следует подчеркнуть, что императивный характер коллизионного регулирования международных частных отношений, исходя из их природы, не исключает взаимодействие различных систем внутригосударственных отношений, а как раз направлен на обеспечение такого взаимодействия через определение в императивном порядке объективно применимого права. Через посредство коллизионного права, в т. ч. в той его части, которую составляют императивные коллизионные нормы, обеспечивается устойчивость системы внутригосударственных отношений, определяющей рамки и пределы воздействия на международные частные отношения иностранной национальной правовой системы. Природа коллизионного метода правового регулирования, сутью которой является обеспечение взаимодействия национальных правовых систем в целом, настолько сильна, что даже в сферах доминирования исключительных государственных интересов не существует специальных коллизионных норм, определяющих регулирование международных частных отношений в этой сфере. Анализ коллизионного права показывает, что в указанных специфичных областях социальной действительности, в которых доминируют государственные интересы, действует единая система коллизионных привязок, диспозитивных и императивных, обеспечивающая соблюдение и реализацию названных интересов. Так, например, применимость российского права обеспечивается по вопросам внешнеторговой оборотоспособности продукции военного назначения законом места нахождения вещи (lex rei sitae), а возможность быть субъектом внешнеторговых сделок в отношении продукции военного назначения как российских, так и иностранных лиц - личным законом юридического лица (lex societatis). То есть указанные вопросы регулируются общими императивными коллизионными нормами, отсылающими к правовым системам, имеющим тесную связь с существом правоотношения, в том числе и к российскому праву. Императивные коллизионные нормы нельзя обойти никаким соглашением, ибо государство в них установило степень возможного поведения субъектов права, степень их свободы в вопросе определения применимого права. Эти нормы необходимо рассматривать как нормы специального законодательства, установленного для регулирования международных частных отношений, и соответственно пользующиеся приоритетом по отношению к другим нормам. Они не могут быть изменены соглашением сторон. Если же такое соглашение состоялось, то оно недействительно. Характерным примером здесь является решение МКАС при ТПП РФ от 17 марта 1999 г. (дело N 272/1997) по иску российской организации и встречному иску бельгийской фирмы по оплате поставленных товаров. В решении МКАС, в частности, отмечалось: "...арбитры обратились к коллизионной норме, содержащейся в ст. 165 ОГЗ 1991 г., действующих на территории Российской Федерации. В соответствии с этой нормой форма внешнеэкономических сделок, совершаемых российскими юридическими лицами, независимо от места совершения этих сделок определяется российским законодательством. Содержание этой императивной нормы не может быть изменено соглашением сторон. Она имеет приоритет и в отношении норм применимого права других стран" <*>. ------------------------------------ <*> Практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 1999 - 2000 гг. / Сост. М. Г. Розенберг. М.: Статут. С. 47.

Правовыми формами императивного коллизионного регулирования, исключающего возможность выбора сторонами гражданско-правового отношения с иностранным элементом применимого права, являются: 1) определение применимого права на основе отсылки к конкретной национальной правовой системе посредством императивной двусторонней коллизионной нормы, 2) определение применимого права на основе отсылки к использованию своей национально-правовой системы (lex fori) посредством односторонней коллизионной нормы. В российской правовой системе императивные двухсторонние коллизионные нормы используются при определении правового положения юридических (ст. ст. 1202 - 1203 ГК РФ) и физических лиц (ст. ст. 1195 - 1199, 1201 ГК РФ), при определении права, подлежащего применению к вещным правам (ст. 1205 ГК РФ), к их возникновению и прекращению (ст. 1206 ГК РФ), к исковой давности (ст. 1208 ГК РФ) и т. д. Классическим примером односторонней коллизионной нормы является привязка к российскому праву формы внешнеэкономической сделки (п. 2 ст. 1209 ГК РФ). Данные нормы используются при признании в Российской Федерации физического лица безвестно отсутствующим и умершим (ст. 1200 ГК РФ), признании в Российской Федерации физического лица недееспособным или ограниченно дееспособным (п. 3 ст. 1197 ГК РФ), при определении применимого права к договорам в отношении находящихся на территории Российской Федерации земельных участков, участков недр, обособленных водных объектов и иного недвижимого имущества (п. 2 ст. 1213 ГК РФ) и др.

3.1.2. Императивные нормы МЧП, имеющие особое значение

Название указанных норм созвучно рассматриваемому правовому явлению - императивности в МЧП. Однако, как ранее было отмечено, указанное свойство (императивность) присуще не только императивным нормам МЧП, имеющим особое значение. Императивность - явление более широкое, чем императивные нормы, ими не ограничивается и охватывает практически все правовые формы и методы регулирования в МЧП. Что же все-таки является объектом и составляет предмет императивных норм МЧП, имеющих особое значение, как одной из правовых форм императивности в МЧП? Прежде всего следует отметить, что речь идет об особой группе международных частных отношений, возникающих при взаимодействии различных систем внутригосударственных отношений, и не всей их совокупности, а только определенной части. Объектом императивных норм, имеющих особое значение, являются общественные отношения, затрагивающие ключевые интересы государства, общества, а также охраняемые законом интересы личности. По отношению к ним при взаимодействии национальных правовых систем государство стремится обеспечить не равные партнерские отношения, а в одностороннем порядке воздействовать на них. В этом случае государство заинтересовано не только в том, чтобы предотвратить негативное воздействие на соответствующие правоотношения с иностранным элементом других правовых систем, а активно воздействовать на них с целью урегулирования этих отношений необходимым для него образом, причем непосредственно, а не опосредованно через коллизионное право. Такая особенность указанных средств, которые в международном частном праве получили название императивных норм, имеющих особое значение, или норм прямого действия, определяется особыми свойствами опосредуемых ими отношений и связей. Нормы национального материального права, для того чтобы иметь эффект прямого действия, т. е. быть непосредственно применимыми, несмотря на возможность применения иностранного права, когда это предусмотрено императивными коллизионными нормами, должны обладать не просто императивными свойствами с точки зрения материального права, а именно особыми императивными свойствами, преодолевающими силу коллизионных, в том числе императивных, правил, отсылающих к иностранному праву. Следует исходить из того, что если по данному вопросу существуют одновременно императивные коллизионная и материальная нормы, причем первая отсылает к иностранному праву, а вторая предполагает применение национального материального права, то приоритет имеет материальная норма. Такой вывод можно сделать исходя из принципа тесной связи, содержанием которого выступает правило разрешения коллизий во внутреннем праве - lex specialis derogat lex generalis (специальный закон имеет преимущество перед общим), имея ввиду, что законодатель специально установил материально-правовую норму прямого действия, регулирующую отношения, в которых реализуется исключительный государственный интерес. Сказанное выше применимо и для определения соотношения диспозитивной коллизионной нормы и императивной нормы материального права, имеющей особое значение. Вместе с тем вопросы приоритетности императивных материальных либо коллизионных норм в арбитражной практике не отличаются строгой определенностью и однозначностью. Так, в Постановлении кассационной инстанции по проверке законности и обоснованности решений (определений, постановлений) арбитражных судов, вступивших в законную силу, Федерального арбитражного суда Московского округа от 24 сентября 2002 г. (дело N КГ-А40/6347-02) по иску Международной финансовой компании Инвестментс (Сайпрус) Лтд в арбитражном суде г. Москвы к открытому акционерному обществу "Акционерный банк "Инкомбанк", к компании Креди Агриколь Индосуэц и к компании Индосуэц Интернэшнл Файнэнс Б. В. о признании недействительным беспоставочного форвардного контракта от 22 октября 1997 года, заключенного между ОАО "АБ "Инкомбанк" и компанией Креди Агриколь Индосуэц, внимание суда первой инстанции было обращено на то, что по данному иску существует коллизия о применении норм выбранного сторонами права (в этом качестве было выбрано английское право) либо же должны быть применены строго императивные нормы законодательства о несостоятельности (банкротстве). При этом суду первой инстанции надлежало исследовать соотношение таких вопросов существа дела, как обязательность простой письменной формы для внешнеэкономической сделки, обязательной на основании строго императивной нормы ст. 162 ГК РФ (п. 3), ее действительности в силу надлежащих полномочий сторон по ее заключению, и вопросов условий соответствия формы этой сделки простой письменной форме, которые, как и содержание сделок, определяются на основе коллизионной нормы ст. 166 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик <*>. В данном деле напрямую встал вопрос о соотношении и приоритете императивных норм, имеющих особое значение, и коллизионных норм, правда, без создания однозначного прецедента по этому вопросу. ------------------------------------ <*> В действующем законодательстве ст. 1211 Гражданского кодекса РФ.

Актуален вопрос о соотношении императивных норм, имеющих особое значение, принадлежащих к различным правовым системам. Здесь необходимо исходить из объективности существования национальных правовых систем, в нормативном элементе которых имеются в наличии императивные нормы, имеющие особое значение для интересов каждого из государств. Соответственно может возникнуть ситуация, когда на регулирование гражданско-правового отношения с иностранным элементом будут претендовать материальные нормы прямого действия, принадлежащие к различным правовым системам. При этом следует учитывать, что в силу особой значимости для интересов каждого государства указанных норм речь идет не о коллизионном регулировании соответствующих правоотношений с иностранным элементом, а о прямом (непосредственном) применении императивных норм, имеющих особое значение для интересов каждого государства. Особенность рассматриваемого аспекта заключается в том, что в этом случае не действуют позитивные коллизионные правила правового регулирования указанных отношений. Вопрос решается судом на основе анализа связей гражданско-правовых отношений с иностранным элементом с национальными правовыми системами. В случае возникновения спорного вопроса судом прежде всего должен быть изучен вопрос о наличии соответствующих императивных правил lex fori, а также применимое в силу объективно существующих связей указанного правоотношения иностранное право, содержащее императивные нормы прямого действия. Дальнейшее разрешение возникшей коллизии возможно на основе принципа тесной связи, являющегося общим принципом международного частного права. При этом должны учитываться прежде всего интересы собственного государства, так как указанные нормы так или иначе связаны с позитивной основой правового обеспечения его национальной безопасности. Также в соответствии с частью 2 статьи 1192 Гражданского кодекса учитываются назначение, характер и последствия применения или неприменения императивных норм, имеющих особое значение, иностранной национальной правовой системы, имеющей тесную связь с указанным правоотношений. Вместе с тем применимость иностранных императивных норм должна оцениваться с точки зрения обеспечения интересов государства lex fori. Именно поэтому суд, будучи обязанным учитывать эти нормы (часть 2 статьи 1192 ГК РФ), не обязан, а может принять их во внимание, т. е. применить или не применить (часть 1 статьи 1192 ГК РФ). Указанный подход является практической реализацией принципа тесной связи, который выступает позитивным основанием для прямого, а не опосредованного действия императивных норм, имеющих особое значение. Встает вопрос: как практически, а не теоретически определить случаи исключения коллизионного регулирования и соответственно использования непосредственного императивного материального регулирования. То есть речь идет о позитивных критериях применения императивных норм, имеющих особое значение. В целом эта проблема касается природы и сущности императивных норм, имеющих особое значение. В данном случае необходимо выявить лишь формально-правовые критерии, позволяющие в правоприменительной практике определить сферы исключительных государственных интересов, обусловливающие непосредственно материальное, а не коллизионное регулирование возникающих на их основе отношений. К ним относятся следующие критерии: 1. Основой для определения сфер коллизионного (опосредованного) либо материального (непосредственного) регулирования является выявление сфер действия общих дозволений и запретов, обусловливающих характер и порядок правового регулирования возникающих в них правоотношений. Теоретические аспекты общих дозволений и запретов и действующих в них режимов правового регулирования были разработаны С. С. Алексеевым <*>. Применительно к предмету настоящей статьи необходимо отметить следующее. ------------------------------------ <*> См.: Алексеев С. С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве. М.: Юридическая литература, 1989.

Именно в силу разрешительного порядка возникновения и осуществления субъективных прав и обязанностей в сфере действия общего запрета, относящегося к национальной правовой системе, исключается коллизионное (опосредованное) регулирование указанных отношений. Правовые нормы, устанавливающие общий запрет, имеют в своем основании специфичные общественные отношения, затрагивающие суверенные интересы государства в системе внутригосударственных отношений. Этим обстоятельством обусловливается непосредственное регулирование указанных отношений материальными нормами своей национальной правовой системы. Формальное отражение указанных исключительных публичных интересов находит в существовании и действии императивных норм, создающих вместе с запретами разрешительный порядок правового регулирования. Их природа не обусловливает широкую сферу применения указанных норм, как это можно встретить в российской доктрине международного частного права <*>. ------------------------------------ <*> См.: Звеков В. П. Международное частное право. Курс лекций. М.: Норма-Инфра-М, 1999. С. 149 - 150.

2. Другим примером является установление жестких локальных запретов в сферах действия общих дозволений, которые обеспечивают соблюдение интересов государства не менее эффективно, чем общие запреты. Так, каждое юридическое лицо, получившее право на осуществление внешнеторговой деятельности в отношении продукции военного назначения, ограничено в рамках этой правоспособности осуществлять конкретные юридические действия, направленные на поставки военной продукции инозаказчикам. Экспортер должен получить субъективное право на осуществление юридически значимых действий, направленных на заключение того или иного вида экспортно-импортной сделки либо исполнение обязательств по ней <*>. ------------------------------------ <*> См.: пункт 12 Положения о порядке осуществления военно-технического сотрудничества Российской Федерации с иностранными государствами, утвержденного Указом Президента РФ от 1 декабря 2000 г. N 1953.

3. Следующим критерием императивности норм в соответствии со ст. 1192 ГК РФ является прямое указание на их особые свойства в самой норме. Так, в соответствии с п. 4 ст. 26 Федерального закона "Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности" сделки по экспорту и (или) импорту отдельных видов товаров, совершенные без лицензии на осуществление исключительного права на экспорт и (или) импорт отдельных видов товаров, являются ничтожными. Соответственно при предъявлении иска, предметом которого будет признание внешнеторговой сделки недействительной, суд в случае выявления, что она совершена в сфере действия исключительного права на экспорт (импорт) товаров, при определении применимого права к отношениям недействительности применит вышеназванную норму в силу прямого указания на ничтожность соответствующих гражданско-правовых отношений с иностранным элементом. 4. Еще одним критерием императивных норм прямого действия является особая значимость охраняемых ими интересов и отношений. Выше уже указывалось, что отдельными позитивными проявлениями является установление общих запретов в рамках правовой системы lex fori. Однако особая значимость определяется не только общими запретами, но и позитивными обязываниями, предписывающими поступать прямо установленным способом. Опять наиболее показательным примером здесь служит сфера военно-технического сотрудничества Российской Федерации с иностранными государствами и соответствующее законодательство. В соответствии с ним практически все существенные условия внешнеторгового договора в отношении продукции военного назначения определяются не соглашением сторон, а в результате решений уполномоченных органов государственной власти. Указанные решения и определенные ими условия носят императивный характер, обусловливающий их строгую императивность и обязательную применимость, независимо от применимого в соответствии с коллизионными нормами иностранного права, которое указанные вопросы отдает на откуп соглашению сторон.

3.2. Обход закона как правовая форма императивности, обеспечивающая устойчивость подсистемы МЧП при взаимодействии национальных правовых систем

В той части международных частных отношений, в которых государство, исходя из необходимости защиты интересов личности, общества и собственных интересов, установило императивное регулирование, являющееся отражением принципа тесной связи в силу специфичности объекта правового регулирования и объективности его правового регулирования, возможно нарушение этой объективной закономерной связи и соответствующего ему метода правового регулирования, когда стороны своим соглашением пытаются разорвать, нарушить объективно существующие связи между международным частным отношением и соответствующим ему императивным правовым регулированием. В силу этого нарушается принцип тесной связи. И именно в такой ситуации действует "обход закона", предотвращающий соглашения и иные действия, направленные на нарушение объективно существующей связи между международным частным отношением и опосредующим его средством правового регулирования на основе субъективного вмешательства в указанные объективные процессы. Сущность "обхода закона" состоит в обеспечении устойчивости подсистемы международного частного права при взаимодействии национальных правовых систем, выражающемся в исключении возмущающих воздействий на указанную подсистему посредством соглашения и иных действий сторон, отражающих сугубо частные интересы в ущерб интересам личности, общества и государства, охраняемых законом на основе императивного регулирования соответствующих отношений. Соответственно механизм коллизионного регулирования, основанный на принципе тесной связи, не исключает, а предполагает наличие средства, обеспечивающего соответствие между природой международного частного отношения и его правовым опосредованием в случае совершения субъектами правоотношений действий, направленных на разрыв объективно существующей между ними связи. Таким средством и является "обход закона" в международном частном праве. Необходимо также учитывать механизм коллизионного регулирования, обусловленный природой и спецификой международных частных отношений. Указанные отношения регулируются не непосредственно, за исключением особо значимых отношений, являющихся объектом императивных норм прямого действия, а через коллизионное правоотношение, входящее в фактический состав гражданско-правового отношения с иностранным элементом. То есть регулирование указанных отношений двухступенчатое. В нем задействованы коллизионные и материальные нормы. При этом предметом коллизионной нормы является выбор соответствующего применимого права, и только уже в результате этого предметом выбранного права является урегулирование правоотношения с иностранным элементом соответствующими материальными нормами. В случае же с "обходом закона" механизм регулирования еще более сложный и увеличивается на одну ступень. Первая - признание недействительным соглашения о выборе применимого права. Объектом возникающего в этом случае правоотношения выступает указанное соглашение, а предметом - отношения недействительности. Вторая ступень - поиск применимого права, так как право, выбранное сторонами, неприменимо в силу недействительности соответствующего соглашения. И третья ступень - применение права для регулирования международного частного отношения, выбранного в соответствии с коллизионной нормой, регулирующей правоотношения. Таким образом, можно сделать вывод, что объектом "обхода закона" являются коллизионные правоотношения по выбору применимого права, а не материальные нормы. Последние задействованы в механизме правового регулирования международных частных отношений в целом. С точки зрения правового регулирования указанных отношений естественно объективно необходимым является поиск соответствующих материальных норм. Однако их определению в случае с "обходом закона" предшествуют две ступени (стадии), без которых указанный механизм не заработает. Теория "обхода закона" не нашла позитивного закрепления в российской правовой системе, что, однако, не говорит о ее исчезновении. Это объективно невозможно в силу объективности взаимодействия национальных правовых систем, существования международных частных отношений, опосредующих их частноправовых отношений с иностранным элементом, особо значимых для государства, общества и личности интересов, защищаемых государством, правовое регулирование которых носит строго императивный характер, исключающий соглашение сторон в выборе применимого права к правоотношениям, опосредующим эти интересы, объективности правоотношений, возникающих в случае, если такой выбор состоялся, и появления вследствие этого правовой проблемы нормативного урегулирования таких правоотношений. Все это объективные явления правовой действительности. Вследствие этого, независимо от того, имеет ли проблема "обхода закона" нормативно-правовое решение, предприняты ли отдельными представителями науки усилия по обоснованию бесперспективности доктрины "обхода закона" <*>, в обозримом будущем данная проблема и соответствующий ей институт науки международного частного права будет существовать, хотя бы и в научном плане. ------------------------------------ <*> См.: Муранов А. И. "Обход закона" в международном частном праве: мнимость актуальности и надуманность проблем // Законодательство. 2004. N 7.

3.3. Оговорка о публичном порядке в МЧП - правовая форма императивности, обеспечивающая устойчивость системы внутригосударственных отношений при взаимодействии национальных правовых систем

Национально-правовая система, исходя из присущего системе свойства функционирования, по своей природе и содержанию направлена на взаимодействие с другими национально-правовыми системами, обеспечивая правовыми средствами определение той правовой системы, которая наиболее тесно связана с конкретным правоотношением. Только в экстраординарных случаях такое взаимодействие исключается, когда затрагиваются связи и отношения, способные вывести систему внутригосударственных отношений из состояния равновесия. В этом случае в рамках действия закона динамического равновесия национальная правовая система специальным правовым средством, имеющим императивный характер, гасит возмущающее воздействие на нее внешней среды (иностранной национальной правовой системы). Таким средством является оговорка о публичном порядке. Чем обусловлен императивный характер указанной оговорки? Как отмечает Ю. Г. Морозова, публичный порядок представляет "из себя системообразующие общество и государство в целом связи" <*>. Формально выраженные, эти связи находят закрепление в основополагающих принципах социальной организации общества, прежде всего в его конституционных основах, а также последующее их развитие в основополагающих принципах правового регулирования в различных отраслях права. То есть нормативную основу публичного порядка формируют как конституционные принципы (основы конституционного строя), так и отраслевые принципы правового регулирования соответствующих областей общественных отношений. Таким образом, как системно обусловленная совокупность основополагающих правовых принципов, опосредующих социальную организацию общества и государства, публичный порядок присущ всей национальной правовой системе. Но как правовое явление реализация публичного порядка, в том числе его защита, в правовой действительности, т. е. его действие в зависимости от сферы (предмета) правового регулирования, различна. ------------------------------------ <*> Морозова Ю. Г. Оговорка о публичном порядке в международном частном праве: понятие и современный порядок применения. С. 17.

Реализация публичного порядка в сферах действия отраслей публичного права проявляется в императивном установлении запретов на совершение определенных действий или установлении обязываний поступать строго определенным образом. Иную картину мы наблюдаем в сфере действия частных отношений, прежде всего международных частных отношений. В силу их специфики, а именно выхода за рамки системы внутригосударственных отношений и соответственно национальной правовой системы, построение правового регулирования, основанного на запретах и обязываниях, не отвечает сути этих отношений и принципам (закономерностям) их правового регулирования. Именно поэтому регулирование указанных отношений подчинено только тем запретам и обязываниям, которые обеспечивают целостность системы внутригосударственных отношений, прежде всего целостность его основных элементов - государства, общества и личности. В силу этого объективно необходимым является в рамках национальной правовой системы создание механизма, учитывающего связанность международных частных отношений с несколькими правовыми системами и в то же время интересов этих систем при регулировании конкретного правоотношения с иностранным элементом. В этом качестве выступает оговорка о публичном порядке, которая по своей природе является реальным проявлением императивности в МЧП. В целом следует подчеркнуть, что необходимо различать: 1) публичный порядок как правовое явление, присущее всей национальной правовой системе и защищающее совокупность наиболее существенных правовых связей в рамках этой системы средствами различных публичных и частных отраслей права, 2) оговорку о публичном порядке как правовое явление, присущее той части национальной правовой системы, которая опосредует международные частные отношения. Первая выражает содержание публичного порядка в рамках национальной правовой системы, вторая является одной из правовых форм императивности в МЧП, отражающих связи в области международных частных отношений, направленных на обеспечение устойчивости системы внутригосударственных отношений при взаимодействии национальных правовых систем. Как было отмечено ранее, императивность в МЧП имеет различные правовые формы, каждая из которых имеет свой механизм ее обеспечения, обусловленные природой регулируемых международных частных отношений. Каков же механизм действия оговорки о публичном порядке? Как отмечает В. Б. Исаков, "связь юридических фактов и правовых отношений имеет еще одну сторону: в механизме правового регулирования они могут "меняться местами", т. е. правоотношения способны выступать в роли юридических фактов... Закрепление в нормах права фактов-правоотношений обусловлено и требованием законности, внутренними закономерностями правопорядка, предполагающего скоординированное возникновение и существование правовых связей" <*>. Данный теоретический аспект имеет практическое значение для изучения проблемы оговорки о публичном порядке. Правоотношения из оговорки о публичном порядке возникают в случае практического осуществления правоотношения с иностранным элементом, которое приводит к результатам, несовместимым с основами правопорядка национальной правовой системы, имеющей связь с этим правоотношением. Таким образом, в качестве юридического факта здесь выступает фактический состав, включающий следующие юридические факты: наличие правоотношения с иностранным элементом, выбор правовой системы, регулирующей осуществление прав и обязанностей из такого правоотношения, т. е. это правоотношения выбора применимого права, и определение правовых последствий осуществления указанного правоотношения, приводящее к неправомерному результату. Все эти правоотношения в совокупности выступают фактическим составом правоотношений, возникающих из действия оговорки о публичном порядке. Кроме того, здесь мы видим, что первые два правоотношения выступают юридическими условиями правоотношений из оговорки о публичном порядке. То есть они непосредственно не влияют на возникновение указанного правоотношения, но являются необходимыми условиями этого процесса. И только юридический факт, состоящий в осуществлении прав и обязанностей из правоотношения с иностранным элементом, способен породить новое правоотношение, вытекающее из действия оговорки о публичном порядке. Указанный аспект теоретически и практически важен, так как показывает правовой механизм применения оговорки о публичном порядке. ------------------------------------ <*> Исаков В. Б. Общая теория государства и права. Академический курс. В 2-х т. Т. 2. М.: МГУ им. М. В. Ломоносова, 1998. С. 288.

Речь идет именно о механизме применения названной оговорки, а не о законах, целях и интересах законов публичного порядка, не о противоречии иностранных законов национальным, к чему в большинстве случаев сводился процесс изучения публичного порядка. Вся проблема заключается в конкретных механизмах обеспечения взаимодействия систем внутригосударственных отношений и соответственно национальных правовых систем. Механизм правовой защиты национальных интересов при таком взаимодействии не может носить непосредственный характер, т. к. в этом случае будут ущемляться интересы одной из сторон такого взаимодействия, что противоречит интересам международного сотрудничества. Следует также учитывать, что прямое взаимодействие правовых национальных систем и реализация при этом коренных национальных интересов способны затронуть интересы государственного суверенитета и безопасности. Уровень институционализации публичных интересов при взаимодействии национальных правовых систем понижен с уровня взаимодействия названных систем до уровня взаимодействия субъектов правоотношения. Государство в этом случае играет роль пассивного созерцателя, но до определенного момента, когда взаимодействие субъектов частного права не затрагивает его интересы. Как только указанные интересы затрагиваются, правовая система начинает активно вмешиваться в процесс осуществления правоотношения в целях обеспечения национальной безопасности, суверенитета и независимости. Это происходит только на этапе осуществления правоотношения, а не возникновения и его институционализации в той или иной правовой системе. Именно на этапе институционализации правоотношения, т. е. его привязки к конкретной правовой системе, происходит оценка правовых последствий такой привязки, в т. ч. выявление конкретной правовой формы проявления ее императивного характера (императивной коллизионной нормы, обхода закона, оговорки о публичном порядке, императивной нормы МЧП, имеющей особое значение, и т. д.). Таким образом, проблема применения оговорки о публичном порядке в рамках российской правовой системы не сведена к прямому столкновению национальных правовых систем, как это происходит в рамках позитивной концепции о публичном порядке, а к взаимодействию национальных правовых систем на уровне осуществления правоотношения с иностранным элементом. Именно на этом уровне появляются связи национальных правовых систем при действии оговорки о публичном порядке и соответственно ее воздействие на международные частные отношения.

Название документа