Факсимильные сделки в России можно оспорить?

(Сеглин Б.)

("Бизнес-адвокат", N 4, 2004)

Текст документа

ФАКСИМИЛЬНЫЕ СДЕЛКИ В РОССИИ МОЖНО ОСПОРИТЬ?

Б. СЕГЛИН

Борис Сеглин, директор юридической фирмы "Лого-Консульт - международное коммерческое право".

Как известно, российский закон допускает совершение сделок по факсу. Это предусмотрено ст. 434 Гражданского кодекса РФ, которая устанавливает, что такой способ совершения сделок означает, что сделка совершена в письменной форме. За 10 лет действия нового Гражданского кодекса к этому положению все привыкли, и на практике сделки, заключаемые с использованием электронных средств связи, приобрели массовый характер. Вероятно, будет непривычным утверждать, что такого рода сделки, совершенные в сфере внешней торговли, являются далеко не бесспорными, особенно если они подпадают под действие Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров (Вена, 11 апреля 1980 г.), кратко именуемой Венской конвенцией.

В нашей практике этот вопрос дискутировался при рассмотрении в Московском городском арбитражном суде спора между немецким истцом - нашим клиентом - и российским ответчиком. Спор возник из неплатежа ответчиком товара, поставленного истцом. Сделка купли-продажи была оформлена путем факсовой переписки.

Ответчик оспаривал действительность сделки, поскольку обе стороны спора принадлежали к странам - участникам Венской конвенции и для его урегулирования подлежали применению положения Конвенции. По мнению ответчика, Конвенция не допускает совершения сделок по факсу. Наша позиция заключалась в том, что сделка является действительной, поскольку она совершена в полном соответствии как с положениями Конвенции, так и с применимым национальным правом.

В арбитражный суд нами были представлены подробные соображения по вопросам, по которым должны быть вынесены суждения в целях квалифицированного урегулирования спора. Это вопросы применимого права, понимания формулировки "письменная форма", отнесения к этой формулировке сообщений, переданных по факсу.

В отношении применимого права мы указывали, что согласно действовавшим в период заключения сделки Основам гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 г. (пп. 1 ч. 1 ст. 166) к оспариваемой сделке подлежало применению право страны продавца, т. е. право ФРГ. Но в данном случае это никак не отражалось на форме сделки, хотя по немецкому праву несоблюдение письменной формы не влечет за собой признание сделки недействительной. Дело в том, что согласно ст. 165 тех же Основ гражданского законодательства от 1991 г. форма сделки определяется российским правом, независимо от места ее совершения. Таким образом, в качестве общего вывода следовало, что требования к форме оспариваемой сделки определяются российским правом, а не Конвенцией.

Кроме того, российские комментаторы Конвенции отмечают, что в Конвенции отсутствует определение понятия "письменная форма". А это означает, что следует применить ст. 7 Конвенции, в которой указано, что при отсутствии в самой Конвенции общих принципов следует руководствоваться правом, применимым к сделке, а следовательно, общими принципами этого права.

В принципе Конвенция не требует, чтобы сделки обязательно заключались в письменной форме. Это соответствует законодательной и правоприменительной практике большинства развитых стран. Однако с учетом того, что в ряде стран национальное законодательство требует письменной формы сделок, Конвенция предусмотрела в ст. 96, что любая страна при ратификации может сделать оговорку о неприменимости этого положения Конвенции. Советский Союз при ратификации Конвенции 16 августа 1990 г. сделал оговорку о том, что сделки подлежат заключению только в письменной форме. А поскольку в Гражданском кодексе, действовавшем на момент ратификации Конвенции, не была предусмотрена возможность заключения сделок по факсу, то отсюда некоторые юристы делают вывод, что и сегодня сделки с участием российских юридических лиц, попадающие под действие Конвенции, могут заключаться только в письменной форме, а не путем передачи сообщений по факсу.

Однако, по нашему мнению, это рассуждение является несостоятельным. Поскольку в России принят новый Гражданский кодекс, то понятие "письменной формы" следует применять не в том виде, в каком оно существовало на момент ратификации Конвенции, а с учетом развития российского права, т. е. в том виде, как оно установлено в действующем Гражданском кодексе.

В том случае, если этот подход к урегулированию проблемы является почему-либо неприемлемым, считаем допустимым возвратиться к нормам Конвенции. О "письменной форме" сделки трактует ст. 13 Конвенции. Она весьма немногословна, в ней сказано: "Для целей настоящей Конвенции под "письменной формой" понимаются также сообщения по телеграфу и телетайпу". Этот текст подвергается неоднозначному толкованию. Ряд российских комментаторов (см., например: Комментарий к Конвенции. М.: Юриздат, 1994. С. 42 - 43) толковали этот текст в том смысле, что передача сообщений по факсу не относится к письменной форме.

Иностранные толкователи, наоборот, приходят к выводу, что Конвенция не исключает из понимания "письменной формы" сообщения, переданные по факсу, если имеется возможность воспроизведения содержания и понимания сообщения (см., например: Комментарий к Конвенции немецкого профессора университета в Гейдельберге доктора Герта Райнхарта, издание С. Ф. Мюллер Юристишер Ферлаг, Гейдельберг, 1991 г., также Комментарий к Конвенции профессора университета в Гамбурге доктора Рольфа Герберта, а также доктора Беаты Червенка - правительственного директора в Министерстве юстиции ФРГ, издание С. Г. Бек, Мюнхен, 1991 г.).

Следует отметить, что в настоящее время некоторые российские ученые-правоведы высказываются в пользу толкования иностранных юристов, приведенных выше. Практика Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ стабильно придерживается того мнения, что сделки, попадающие под действие Конвенции, могут быть заключены с использованием электронных средств связи, в том числе по факсу. При этом всем комментаторам, как российским, так и иностранным, приходится считаться с тем непреложным фактом, что к 1980 году, когда принималась Конвенция, передача сообщения путем использования факсовых аппаратов вообще еще не была внедрена.

Все эти соображения были подкреплены нами заключением видного российского ученого - правоведа, автора многочисленных публикаций в области международного коммерческого права. Эти наши доводы, а также указанное заключение были представлены на рассмотрение арбитражных инстанций, но они были практически полностью проигнорированы. Арбитражный суд первой инстанции указал, что согласно ст. 12 Конвенции устанавливается обязательность письменной формы сделки, а согласно ст. 13 к письменной форме сделки из электронных видов связи относится только сообщение по телеграфу и телетайпу. Федеральный арбитражный суд Московского округа, ссылаясь на Конвенцию, весьма лаконично, в одной фразе заключил, что сделки между сторонами заключено не было. Ни по одному нашему доводу арбитраж не высказался, хотя согласно ст. ст. 159 и 177 ранее действовавшего Арбитражного процессуального кодекса в постановлениях вышестоящих инстанций должны быть указаны основания, по которым поставлен вопрос о проверке законности решения, постановления, а также, естественно, мотивы, по которым они принимаются или не принимаются. Однако в нашем случае арбитражные инстанции не только не привели доводы против основания жалобы, но вообще даже не упомянули о них, равно как и о юридическом заключении уважаемого правоведа. Как у нас, так и у наших клиентов возникло ощущение, что арбитражные судьи вообще опасаются высказываться по проблемным правовым вопросам, видимо, не считая себя в них достаточно компетентными.

Все-таки кассационная инстанция отменила все решения нижестоящих судов, сделала заключение о том, что отношения сторон носили внедоговорной характер, и передала дело на новое рассмотрение. Однако наш клиент после столь длительной судебной процедуры совершенно разуверился в российской правоохранительной системе и отказался от дальнейшего ведения дела, тем более что ответчик к этому времени самоликвидировался и шансы на реальное взыскание были утрачены.

Название документа