О природе компенсации за нарушение исключительных прав

О ПРИРОДЕ КОМПЕНСАЦИИ ЗА НАРУШЕНИЕ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫХ ПРАВ

В. В. СТАРЖЕНЕЦКИЙ

Владислав Валерьевич Старженецкий, главный консультант сектора международного частного права Высшего Арбитражного Суда РФ.

Важнейшее условие эффективности любого субъективного права - наличие адекватных, действенных мер его защиты. Авторские субъективные права <*> охраняются с помощью целого комплекса мер, предусмотренных гражданским, уголовным, административным правом Как показывает практика, наиболее востребованной у правообладателей мерой защиты является предусмотренное ст. 49 Закона РФ "Об авторском праве и смежных правах" (далее - Закон об авторском праве) требование выплаты компенсации за нарушение авторских и смежных прав в сумме до 50000 МРОТ. -------------------------------- <*> Здесь под авторскими правами понимаются и смежные права.

У судей, юристов-практиков, ученых до сих пор остается много вопросов, касающихся правовой природы названной меры, условий ее применения, порядка определения размера компенсации, так как закон лишь в общих чертах регулирует данные вопросы и оставляет большое пространство для юридической дискуссии. В последнее время на фоне нескольких громких судебных процессов, связанных с нарушением авторских прав, когда в пользу правообладателей с нарушителей взыскивались весьма значительные денежные суммы (от нескольких сотен тысяч до миллиона рублей), эта дискуссия приобрела не только теоретическое, но и большое практическое значение. В судах сталкиваются различные точки зрения. Главный аргумент лиц, против которых были вынесены судебные решения, состоит в том, что присуждаемая компенсация не является справедливой, она чрезмерно высока и не соответствует тяжести совершенного правонарушения, иным обстоятельствам дела. Это результат отсутствия каких-либо четких критериев, ясных правил применения ст. 49 Закона об авторском праве, регулирующей вопросы взыскания компенсации. В настоящей статье предпринята попытка проанализировать основные проблемы, возникающие в судебной практике при рассмотрении споров о взыскании компенсации за нарушение авторских прав. Сразу следует отметить, что компенсация, существующая в праве интеллектуальной собственности, - новый институт не только для российского гражданского права, но и для российской правовой системы в целом. Он был введен в 1992 г. с принятием Закона РФ "О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных", а затем воспринят и Законом об авторском праве. Ни до, ни после этого законодатель не решался включить в нормативно-правовые акты положения о взыскании компенсации в гражданских правоотношениях. В царской России и в Советском Союзе авторские субъективные права защищались в основном с помощью такой меры, как требование о взыскании убытков. Она, пожалуй, является главной и в современном гражданском праве. Любопытно, что в странах континентальной системы права аналога положениям российских законов о взыскании компенсации нет. Например, в соответствии с Законом ФРГ "Об авторском праве" 1965 г. (с последующими изменениями) правообладатель может требовать возмещения убытков (ст. 97), уничтожения копий (ст. 98), уничтожения производственных мощностей, которые предназначены для производства контрафактной продукции (ст. 99), предоставления информации о контрафактной продукции в отношении третьих лиц (ст. 101а), публикации судебного решения (ст. 103). Во Франции - сходная ситуация. Ни гражданское законодательство, ни Кодекс интеллектуальной собственности не предусматривают для защиты прав правообладателей такой меры, как взыскание компенсации. Является ли компенсация российским "изобретением"? На наш взгляд, ответ на этот вопрос должен быть отрицательным. Рассматриваемый институт давно и хорошо известен в странах англосаксонской системы права, где он носит название статутных убытков (т. е. убытков, определенных законом). Они представляют собой форму так называемых штрафных убытков (punitive damages) <*>. Подобные убытки более всего соответствуют тому, что в странах континентальной системы права является уголовным или административным штрафом, т. е. санкцией не гражданского, а публичного права, характеризующейся карательным эффектом и применяемой вне зависимости от реально понесенных убытков. -------------------------------- <*> См.: Bainbridge D. Intellectual Property. 1999. P. 154 - 155.

Для подтверждения вышеизложенного уместно процитировать ст. 504 (с) главы 5 раздела 17 Кодекса США: "Правообладатель может по своему усмотрению в любой момент до вынесения окончательного судебного решения потребовать вместо взыскания реальных убытков и упущенной выгоды присуждения статутных убытков за все нарушения, о которых идет речь в деле... сумму от 750 до 30 тыс. долларов США по усмотрению суда". Эта статья позволяет увеличить сумму статутных убытков до 150 тыс. долл. США, если суд установит, что нарушение было преднамеренным. В правовой доктрине общего права институт статутных убытков преследует четыре основные цели: 1) виновное лицо подвергается штрафу, в частности, для того, чтобы штраф покрывал желание мести со стороны пострадавшего; 2) виновное лицо и все общество таким образом ограничиваются от будущих неправомерных действий в превентивном порядке (простое возмещение убытков в полной мере не достигает такой цели); 3) пострадавшее лицо должно быть вознаграждено за то, что оно осуществляет свои права в целях укрепления общего правопорядка; 4) пострадавшее лицо должно получить дополнительное возмещение помимо возмещения убытков <*>. -------------------------------- <*> Ed. Note in 70 Harvard Law Review 517, 520. Stoll, Encyclopedia Anm. 8 - 109 und Gutachten. S. 101, 113.

Сопоставление положений российского и американского законов об авторском праве позволяет сделать вывод, что в них используются схожие формулировки. Сравнение правоприменительной практики показывает, что совпадение подходов при использовании данной меры защиты авторского права - почти полное. Например, п. 13 информационного письма Президиума ВАС РФ от 28.09.99 N 47 "Обзор практики рассмотрения споров, связанных с применением Закона Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах" констатирует, что компенсация подлежит взысканию при доказанности правонарушения, а не убытков. Подобное толкование позволяет устанавливать размер компенсации независимо от реально понесенных убытков или упущенной выгоды. Как правило, суды при установлении размера компенсации ориентируются на вину нарушителя и злостность характера правонарушения, что, как известно, больше свойственно уголовному или административному праву, нежели гражданскому. Примечательно, что практикующие юристы также больше склоняются к тому, чтобы применять институт компенсации вне какой-либо зависимости от причиненных нарушителем убытков <*>. -------------------------------- <*> См., в частности: Тулубьева И. Взыскание компенсации за нарушение авторских и смежных прав // ИС. Авторское право и смежные права. 2001. N 8. С. 70 - 74; Погуляев В. Компенсация - особый способ защиты исключительных прав // ИС. Авторское право и смежные права. 2001. N 12. С. 48 - 53.

Для иллюстрации вышесказанного можно привести примеры из судебной практики. В деле по иску корпорации "Майкрософт" (США) к ОАО КБ "Петро-Аэро-Банк" <*> речь шла о неправомерном использовании ответчиком компьютерных программ "Microsoft Windows 95", "Microsoft Windows 98", "Microsoft Office 97" на восьми компьютерах для служебных целей. Судом было установлено, что на жестких дисках компьютеров, переданных банку частным лицом по договору безвозмездного пользования, были установлены нелицензионные компьютерные программы, права на которые принадлежат компании "Майкрософт". Суд пришел к выводу, что имело место использование компьютерных программ на восьми компьютерах ответчика. Учитывая коммерческий характер деятельности банка, в пользу истца была присуждена компенсация в размере 500 тыс. руб. (вместо одного миллиона, который требовал истец). -------------------------------- <*> Дело Арбитражного суда г. Москвы N А40-46580/01-110-574.

В деле по иску ООО "Юнайтед Пресс" к ЗАО "Нораско Паблишинг" <*> речь шла о неправомерном использовании короткой газетной статьи "Berezovsky Denies He is Negotiating to Sell TV6". Данная статья была опубликована в газете "Moscow Times" от 09.01.2002 и носила информационный характер о событиях вокруг телекомпании ТВ-6. ЗАО "Нораско Паблишинг" поместило эту статью под другим заголовком "Berezovsky denies talks on selling TV6" на своем информационном сайте в Интернете (www. trj. ru), не указав автора и источник заимствования. -------------------------------- <*> Дело Арбитражного суда г. Москвы NА40-35510-02-51-396.

ООО "Юнайтед пресс" посчитало такие действия нарушением своих авторских прав и обратилось в арбитражный суд с иском о выплате компенсации в размере 500 тыс. руб. Суд постановил, что сумма исковых требований адекватна характеру правонарушения, принимая во внимание длительное использование статьи ответчиком на своем сайте и его уклонение от разрешения спора мирным путем. Исковые требования были удовлетворены в полном объеме. Как следует из приведенных примеров, сумма компенсации не ставилась в зависимость от причиненных правообладателю убытков. Учитывая рыночную стоимость прав на объекты охраны авторского права, о которых шла речь, можно говорить о том, что сумма компенсации значительно превышала сумму убытков. Рассмотрим теперь, как совмещается указанный институт англосаксонской системы права с российской правовой системой, имеющей континентальные корни, может ли он применяться в России в том виде, в котором принят в англосаксонской системе права. Прежде чем ответить на поставленные вопросы, отметим, что другие страны континентальной системы права не только не стали обращаться к подобному правовому институту в своем законодательстве, но даже отказывают в признании и исполнении судебных решений стран общего права, на основании которых взыскивались штрафные убытки. Мотивировка - применение уголовной санкции за гражданское правонарушение - противоречит публичному порядку этих стран <*>. -------------------------------- <*> Подробнее о зарубежной судебной практике и категории публичного порядка см.: Морозова Ю. Г. Оговорка о публичном порядке в международном частном праве: понятие и современный порядок применения: Дис... канд. юрид. наук. М.: Российская академия государственной службы, 2001.

В частности, Верховный Суд ФРГ, отказывая в признании и исполнении американского судебного решения, которое касалось взыскания штрафных убытков, с применением оговорки о публичном порядке <*>, указал на следующее <**>. -------------------------------- <*> То есть решение американского суда было признано противоречащим публичному порядку ФРГ. <**> См.: Entsheidungen des Bundesgerichtshofes in Zivilsachen. 118 Band. Carl Heymanns Verlag KG. Koln, Berlin, 1993. S. 312 - 345.

Современное германское частное право предусматривает в качестве правового последствия противоправного действия только возмещение ущерба, а не обогащение пострадавшего. Штраф и устрашение - цели уголовной санкции, но не гражданского права. Предоставление частному лицу права требовать с другого частного лица уплаты штрафа несовместимо с тем, что монополией на предъявление такого рода требований обладает государство, а также с тем, какие процессуальные гарантии должны действовать при рассмотрении дел о взыскании штрафов. Хотя понятие штрафа и знакомо гражданскому договорному праву, оно не применяется в деликтных отношениях, когда отсутствует соглашение сторон. Кроме того, порядок исчисления статутных убытков в общей форме противоречит принципу соразмерности, одному из главных в правовом государстве. В гражданском праве он проявляется через компенсационный характер исчисления подлежащего возмещению вреда: надлежащей целью гражданского процесса с его характерными правилами является лишь восстановление нарушенного имущественного права. Изложенная позиция Германии, как и некоторых других континентальных стран, отражает правовые позиции Европейского Суда по правам человека (далее - Европейский Суд), который в ряде своих прецедентных решений установил критерии того, что считается гражданским спором, а что - уголовным <*>. Так, любые санкции, отличительная черта которых - карательная направленность и строгость наказания, будут считаться уголовными вне зависимости от формальной квалификации в национальной правовой системе <**>. Статутные убытки, хотя они формально и не являются институтом уголовного права, совмещают в себе указанные отличительные особенности, что дает основание считать их уголовной санкцией. -------------------------------- <*> См., в частности, постановления Европейского Суда по делам: Бенденан против Франции (Постановление от 24.02.94), Умлауфт против Австрии (Постановление от 23.10.95), Вастаберга Такси Актиболанг против Швеции (Постановление от 23.07.2002). <**> Подробнее см.: Старженецкий В. В. Применение Европейской конвенции по правам человека в налоговых спорах // Арбитражная практика. Темат. вып. "Налоговые споры". 2002 (октябрь).

В свою очередь квалификация того или иного спора как уголовного кардинально влияет на процедуру его рассмотрения. Применимыми будут считаться уже не гражданско-процессуальные, а уголовно-процессуальные правила (презумпция невиновности, право не свидетельствовать против самого себя, толкование всех сомнений в пользу обвиняемого и пр.). А это существенно затруднит рассмотрение споров о нарушении авторских прав: процесс будет более длительным, сложным, требования к доказанности всех обстоятельств дела - гораздо строже. Избежать этого вряд ли удастся, поскольку несоблюдение жестких процессуальных гарантий уголовного характера ведет к признанию Европейским Судом нарушения норм Европейской конвенции по правам человека, которая практически для всех европейских стран, включая и Россию <*>, является обязательной. -------------------------------- <*> См.: Федеральный закон от 30.03.98 "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней".

В свете приведенных выше аргументов представляется, что применение института компенсации в том виде, в котором он действует, например, в США (т. е. в виде штрафных убытков карательного характера), не будет стыковаться и с основополагающими принципами российской правовой системы, так как в нашей стране нельзя распространять уголовные санкции на гражданские правонарушения. В России, как и в Германии, Франции, других странах континентальной системы права, наложение карательных и штрафных санкций - прерогатива публичной власти. Подобного рода вопросы регулируются сферой публичного права и рассматриваются в суде по специфическим уголовно-процессуальным или административно-процессуальным правилам. Таким образом, заимствованный институт англосаксонской системы права чужд российской правовой системе. В этой связи совершенно правильно и обоснованно решение законодателя отказаться от такой меры защиты, как взыскание компенсации, в Законе РФ "О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных" <*>. -------------------------------- <*> См.: Федеральный закон от 24.12.2002 N 177-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации "О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных".

Если все-таки придерживаться иной точки зрения и сохранять данный правовой институт в российском законе, то потребуется по меньшей мере серьезная модификация законодательства и правоприменительной практики. Принимая во внимание штрафной характер института компенсации, можно утверждать, что отнесение его законодателем к разряду гражданско-правовых средств защиты ошибочно. Как известно, основной характеристикой гражданско-правовых средств защиты является их правовосстановительная функция, т. е. направленность на восстановление нарушенных прав, а не на наказание нарушителя <*>. В полной мере этой характеристике удовлетворяет требование о возмещении убытков, включая упущенную выгоду. Правообладатель в данном случае должен доказать в суде размер подлежащего восстановлению права, а сумма убытков будет покрывать только восстановление нарушенного права, но не более. Здесь нельзя говорить о каком-либо обогащении правообладателя за счет нарушителя. -------------------------------- <*> Об особенностях гражданско-правовых санкций, их направленности см.: Яковлев В. Ф. Россия: экономика, гражданское право (вопросы теории и практики). М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2000. С. 82 - 107.

Компенсация неравнозначна требованию о взыскании убытков как в смысле целей указанного правового института, так и порядка ее определения. Хотя компенсация и позволяет среди прочего восстанавливать нарушенные права, она имеет другую природу и может варьироваться независимо от подлежащего восстановлению права, размера причиненного ущерба <*>. -------------------------------- <*> Для сравнения: убытки не могут взыскиваться, если правообладателю не было причинено никакого вреда, а в отношении компенсации это правило не действует.

Судя по правоприменительной практике и господствующей в российской правовой доктрине точке зрения, размер компенсации может быть снижен или увеличен, например, в зависимости от таких факторов, как степень вины, характер (коммерческий или некоммерческий) правонарушения, общественная опасность содеянного. Подобный подход характерен для сферы публичного права, но не частного. Поэтому логичнее было бы отнести компенсацию не к гражданским, а к административным или уголовно-правовым средствам защиты авторских прав. По такому пути пошла Франция. Статьи L335-1 - L335-10 французского Кодекса интеллектуальной собственности устанавливают, что многие нарушения авторских прав представляют собой преступления и влекут за собой уголовную ответственность в виде штрафа в размере до 1 млн. франков. Соответственно подобные дела рассматриваются по правилам уголовного процесса. В качестве альтернативы вышеизложенному подходу компенсацию можно было бы рассматривать как гибридную форму ответственности, но это не внесет ясности в ключевой вопрос: по каким процессуальным правилам должен рассматривать споры о взыскании компенсации суд? Учитывая штрафные характеристики компенсации, судебное разбирательство не может строиться на основе гражданского процесса, в рамках которого предполагается рассматривать такого рода споры. Это должен быть административный или уголовный процесс с присущими ему особенностями. Указанный подход не отвечает и на другой серьезный вопрос: почему, если санкция установлена в виде штрафа, он перечисляется не в государственный бюджет, а частному лицу, которое в результате не только (а как показывает судебная практика, даже не столько) восстанавливает свои авторские права, но и обогащается за счет нарушителя? Если санкция носит карательный характер, то взыскиваемые суммы должны направляться в государственный бюджет. Как представляется, неоправданно и несоразмерно превращать институт компенсации в средство обогащения одного частного лица за счет другого. Все вышеизложенное, на наш взгляд, свидетельствует о необходимости переоценки действующих норм Закона об авторском праве и готовящихся в него поправок. Изменения и дополнения касаются института компенсации за нарушение авторских прав в свете соблюдения как основополагающих принципов российского гражданского и конституционного права, так и международных обязательств России по Европейской конвенции по правам человека.

Название документа