Правовой статус государственных и муниципальных унитарных предприятий

ПРАВОВОЙ СТАТУС ГОСУДАРСТВЕННЫХ И МУНИЦИПАЛЬНЫХ УНИТАРНЫХ ПРЕДПРИЯТИЙ

/"Законность", N 5, 2003/

С. АРТЕМЕНКОВ

С. Артеменков, доцент кафедры гражданского и семейного права МГЮА, кандидат юридических наук.

Федеральный закон "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях" от 14 ноября 2002 г. (далее - Закон о ГУП) - один из самых ожидаемых с момента принятия части первой ГК РФ. Ряд вопросов до появления этого Закона либо решался на подзаконном уровне, где не было единообразия, либо вообще оставался открытым.

Уже гл. I кроме определения унитарного предприятия и ряда норм, отражающих признаки юридического лица, содержит ряд новелл, которые не только во многом меняют правовой статус государственных и муниципальных унитарных предприятий, но и способны оказать существенное влияние как на количество таких предприятий, так и на сферу их деятельности. К примеру, п. 1 ст. 2 Закона устанавливает правило, согласно которому унитарное предприятие не вправе создавать в качестве юридического лица другое унитарное предприятие путем передачи ему части своего имущества (дочернее предприятие). Следует отметить, что до принятия Закона и внесения соответствующих изменений в ГК п. 7 ст. 114 ГК предоставлял возможность унитарным предприятиям, основанным на праве хозяйственного ведения, создавать дочерние унитарные предприятия путем передачи им части своего имущества в хозяйственное ведение. При этом правовое положение дочернего унитарного предприятия не регулировалось ст. 105 ГК, а, напротив, имело существенные отличия от положения дочернего хозяйственного общества. Такие отличия обусловлены спецификой самого унитарного предприятия как субъекта коммерческой деятельности. Таким образом, за исключением общих положений, содержащихся в п. 7 ст. 114 ГК, ни сам Кодекс, ни иные акты законодательства не устанавливали порядок и процедуру создания государственными и муниципальными унитарными предприятиями дочерних юридических лиц. В частности, нормативно не были определены объем прав, пределы и характер зависимости дочернего предприятия перед учредителем и собственником. Существовавший пробел в законодательстве до принятия Закона восполнялся путем обращения к нормам ГК и иных актов, касающихся унитарных предприятий. Так, п. 4 ст. 3 ФЗ "О финансово-промышленных группах" от 30 ноября 1995 г. установлено, что государственные и муниципальные унитарные предприятия могут быть участниками финансово-промышленной группы в порядке и на условиях, определяемых собственником их имущества; при этом, согласно п. 5 названной статьи, они могли входить в состав такой группы только вместе со своим унитарным предприятием-учредителем. Редакция этой статьи ФЗ "О финансово-промышленных группах" не претерпела изменений и сегодня, однако она в части, касающейся дочерних предприятий, не подлежит применению на основании п. 1 ст. 37 Закона о ГУП, как противоречащая этому Закону. Что касается решения остальных вопросов, неизменно возникавших при существовании дочерних предприятий, то законодатель предпочел на них не отвечать, а исключил возможность создания дочерних юридических лиц государственными предприятиями. Причем в отношении уже существующих образований подобного рода Закон не оставил выбора их дальнейшей судьбы, установив в п. 3 ст. 37 императивное правило о необходимости реорганизации действующих дочерних предприятий в форме присоединения к создавшим их унитарным предприятиям в течение шести месяцев со дня вступления в силу Закона о ГУП. Нетрудно предсказать, что следующим шагом будет появление большого числа структурных подразделений предприятий - представительств и филиалов. Очевидно, что таким образом законодатель стремится ужесточить контроль за деятельностью предприятий, в том числе за использованием принадлежащего им на праве хозяйственного ведения имущества, а с учетом норм ГК и п. 4 ст. 5 Закона о ГУП об ответственности за деятельность филиалов и представительств создавших их унитарных предприятий - и повысить уровень ответственности последних. Такие нормы, с одной стороны, могут выглядеть более привлекательными для контрагентов предприятий, что, в свою очередь, способно увеличить долю их участия в имущественном обороте; с другой стороны, эти же нормы представляют и серьезную опасность для создавших структурные подразделения предприятий, когда в качестве мер по обеспечению требований к филиалу, находящемуся на значительном расстоянии от основного предприятия, может, к примеру, накладываться арест на расчетный счет самого предприятия. Причем эта опасность настолько серьезная, что может привести к уходу предприятий с отдельных рынков. Следующей важной новеллой является возможность, согласно п. 2 ст. 2 Закона о ГУП, образования казенных предприятий на базе имущества, находящегося не только в федеральной собственности, но и в собственности субъектов Федерации и муниципальных образований. Следует отметить, что существование казны субъектов Федерации и казны муниципальных образований, в соответствии с п. 4 ст. 214 и п. 3 ст. 215 ГК, потенциально допускает возможность создания казенных предприятий на любом уровне, когда речь идет о казенном имуществе. Такие допущения делались и в науке <*>. Хотя в то же время исследователями отмечалось несоответствие казенных предприятий объектам местной инфраструктуры и функциям муниципальных образований. Однако законодатель пошел по другому пути. -------------------------------- <*> См., напр.: Ершова И. В. Проблемы правового регулирования государственного имущества в хозяйственном обороте. М., 2001. С. 152; Артеменков С. В. Права на имущество юридических лиц. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. М., 2000. С. 199.

Здесь же необходимо сказать, что, несмотря на п. 1 ст. 115 ГК в его прежней редакции, устанавливающей возможность существования только федеральных казенных предприятий, Закон о ГУП в этой части, как это ни странно, оформил уже сложившиеся фактические отношения. Пункт 11 Указа Президента РФ N 1003 от 23 мая 1994 г. "О реформе государственных предприятий" рекомендовал органам исполнительной власти субъектов Федерации осуществить реформу государственных предприятий, относящихся к их собственности, а органам местного самоуправления - реформу муниципальных предприятий. В этом же Указе (п. 1) речь идет о создании именно казенных предприятий. Из такой возможности исходила и Московская городская Дума, 20 сентября 1995 г. приняв Постановление N 61 "Об утверждении и введении в действие программы приватизации государственной и муниципальной собственности в Москве". Приложение N 4 к этой программе, определяющее перечень предприятий, рекомендуемых к преобразованию, в том числе в казенные предприятия, содержит наименования 119 организаций Москвы (в основном научно-исследовательского профиля). Соответственно с законодательным закреплением возможности создания казенных предприятий субъектов Федерации и муниципальных казенных предприятий к Правительству РФ как к органу, полномочному принимать решение об учреждении казенного предприятия, добавились уполномоченный орган субъекта Федерации и орган муниципального образования (п. 3 ст. 8 Закона о ГУП). Создание унитарных предприятий на основе объединения имущества, находящегося в собственности публичных образований различных уровней, не допускается. Закон определил случаи и цели создания государственных и муниципальных предприятий. Первое, что выглядит очевидным, - это схожесть, а в отдельных случаях и тождественность целей создания предприятий, основанных на праве хозяйственного ведения, и казенных предприятий, что оставляет широкие возможности для усмотрения собственника в выборе конкретной формы публичного предпринимательства. Пожалуй, одним из немногих действительно существенных отличий в этой части является то, что в случае необходимости осуществления отдельных дотируемых видов деятельности и ведения убыточных производств предусматривается создание именно казенных предприятий. И хотя на сегодняшний день в подобных сферах действует и достаточно предприятий, основанных на праве хозяйственного ведения, указание на такую специфику именно казенных предприятий послужит лишним аргументом для того, кто отстаивает тезис о некоммерческой сущности данных юридических лиц <*>. -------------------------------- <*> См., напр.: Зинченко С., Лапач В., Газарьян Б. Новый ГК и предпринимательство: проблемы регулирования // Хозяйство и право. 1995. N 10. С. 92 - 93; Ершова И. В. Указ. соч. С. 156.

Второе, что следует сказать, - это недостаточная определенность целей создания предприятий, а в отдельных случаях - нечеткость используемых понятий. Так, Закон о ГУП отсылает к другим федеральным законам, устанавливающим виды деятельности, предусмотренные только для государственных предприятий. Необходимость создания казенных предприятий в том случае, если преобладающая или значительная часть производимой продукции, оказываемых услуг предназначена для государственных нужд, нужд субъекта Федерации или муниципального образования, также недостаточно ясна. Например, если что такое "преобладающая часть производимой продукции", понятно, то что такое "часть значительная", едва ли можно сказать однозначно. Безусловно, установление закрытого перечня случаев создания государственных предприятий едва ли возможно, да и вряд ли в том есть необходимость, однако более четкое определение используемых понятий было бы не лишним. Пункт 2 ст. 10 Закона указывает на документы, необходимые для государственной регистрации унитарных предприятий. Таких документов всего три: решение уполномоченного органа о создании; устав; сведения о создании и стоимости имущества. По каким-то причинам не указано о документе об оплате государственной пошлины. Специальной по отношению к ст. 12 ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц" эта статья едва ли может быть в силу противоречия налоговому законодательству, но в таком случае законодателю следовало дать отсылку к ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц". Закон о ГУП (п. 3 ст. 12) установил минимальный размер уставного капитала государственного предприятия и муниципального предприятия - пять тысяч и одна тысяча МРОТ соответственно. В казенном предприятии уставный фонд, согласно п. 5 ст. 12 Закона, не формируется. Что касается уставного фонда предприятий, основанных на праве хозяйственного ведения, то и здесь есть некоторые изменения по сравнению с ГК. Ранее поэтапное формирование уставного фонда для предприятий не допускалось: в соответствии с п. 4 ст. 114 ГК его уставный фонд должен был быть оплачен полностью до государственной регистрации. Закон же в п. 1 ст. 13 установил правило, согласно которому уставный фонд государственного или муниципального предприятия должен быть полностью сформирован собственником его имущества в течение трех месяцев с момента государственной регистрации такого предприятия. Это нововведение вполне оправданно, поскольку если в уставный фонд вносится недвижимое имущество, то моментом его внесения следует считать момент государственной регистрации права хозяйственного ведения предприятия на недвижимость, на которую, естественно, необходимо время. Здесь, кстати, не вполне корректной представляется формулировка п. 2 ст. 13 Закона о ГУП, устанавливающего правило, согласно которому уставный фонд считается сформированным с момента зачисления денежных средств на счет и (или) с момента передачи иного имущества. Между тем ГК вполне определенно дифференцирует юридические факты передачи и регистрации, ведущие к возникновению права (п. п. 1 и 2 ст. 223). Единственное ограничение, установленное для предприятий, уставный фонд которых на момент регистрации не сформирован полностью, заключается в том, что предприятие не вправе совершать сделки, не связанные с его учреждением, до момента завершения формирования уставного фонда (п. 2 ст. 3 Закона). В ст. 15, посвященной уменьшению уставного фонда, законодателю не удалось внести полную ясность в проблему, существовавшую и до принятия Закона о ГУП. Речь идет о п. 5 ст. 114 ГК в его прежней редакции, в котором было сказано, что если стоимость чистых активов становится меньше размера, определенного Законом, предприятие могло быть ликвидировано по решению суда. Редакция указанной нормы с использованием слов "может быть" вызывала ее неоднозначное толкование. Одни исследователи полагали, что в рассматриваемой ситуации предприятие подлежит ликвидации, тем самым, по сути, не допуская иного решения. Другие считали, что учредитель при наличии у него финансовых возможностей вправе выбрать иное решение, исключающее ликвидацию, а именно: пополнить размер чистых активов до необходимого уровня <*>. Попутно заметим, что вторая точка зрения была более оправданной, несмотря на то что такой механизм ГК прямо не предусматривался. -------------------------------- <*> См. соотв.: Гражданское право: Учебник. Часть 1. Изд. 2-е / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. М., 1997. Гл. 7. § 6. С. 156 (автор - Д. А. Медведев); Комментарий к ГК РФ части первой (постатейный) / Отв. ред. О. Н. Садиков. М., 1999. С. 232 (автор Комментария - Л. М. Рутман). ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (части первой) (под ред. О. Н. Садикова) включен в информационный банк согласно публикации - М.: Юридическая фирма КОНТРАКТ, Издательский Дом ИНФРА-М, 1997. ------------------------------------------------------------------

Законодатель подтвердил правоту последней позиции, предоставив в п. 2 ст. 15 Закона о ГУП собственнику возможность пополнить чистые активы предприятия до необходимого уровня в течение трех месяцев по окончании финансового года. На тот случай, если он этого не сделал, в этой же норме установлена его императивная обязанность принять решение о ликвидации или реорганизации предприятия. Однако в п. 3 этой же статьи говорится уже о шести месяцах и указывается на возможность не принимать решения ни об уменьшении уставного фонда, ни о восстановлении чистых активов. Причем последствия и в такой ситуации, и в случае уменьшения уставного фонда установлены одинаковые: право кредиторов требовать прекращения или досрочного исполнения обязательств и возмещения причиненных им убытков. Только в случае уменьшения уставного фонда указанное право кредиторов будет основываться на п. 6 ст. 114 ГК, а в другой ситуации - на п. 3 ст. 15 Закона о ГУП. Статьей 16 Закона предусмотрена обязанность предприятия (причем безотносительно к его виду) по формированию резервного фонда. Однако, в отличие от ФЗ "Об акционерных обществах", Закон о ГУП не предусматривает никаких параметров его размера и отсылает к уставу предприятия. Указано лишь, что резервный фонд создается из остающейся в распоряжении предприятия чистой прибыли. В случае отсутствия такой прибыли никаких последствий неформирования резервного фонда Закон не предусматривает. Следует отметить, что в Законе о ГУП наконец-то появился императив о ежегодном перечислении предприятием в бюджет части прибыли. Ранее на законодательном уровне (п. 1 ст. 295 ГК) было закреплено лишь право собственника на получение части прибыли от деятельности предприятия, которое на практике зачастую не реализовывалось. Обязанность же по перечислению части прибыли на федеральном уровне появилась лишь в 2000 г. в распоряжении Мингосимущества N 188-р "Об утверждении примерного устава федерального государственного унитарного предприятия". Чуть ранее, в 1999 г., Правительством Москвы были разработаны и утверждены Типовой устав государственного (муниципального) унитарного предприятия города Москвы и Типовой договор о закреплении государственного (муниципального) имущества на праве хозяйственного ведения за государственным (муниципальным) унитарным предприятием города Москвы. Оба документа содержат положения о перечислении части прибыли предприятия в бюджет города (п. 4.6 Типового устава; п. 2.1 Типового договора). Распределение прибыли казенных предприятий определяется Правительством РФ, и на сегодняшний день существует порядок, в соответствии с которым прибыль, полученная федеральным казенным предприятием, направляется на производственные цели и социальное развитие по ежегодно устанавливаемым Правительством РФ нормативам. Свободный остаток прибыли, остающийся после ее направления на эти цели, подлежит изъятию в федеральный бюджет.

/"Законность", N 6, 2003/

Следующее серьезное нововведение Закона о ГУП - установление ограничений на самостоятельное распоряжение предприятием отдельными видами движимого имущества.

Так, предприятие не вправе без согласия собственника совершать сделки, связанные с предоставлением займов, поручительств, банковских гарантий, с иными обременениями, уступкой требований, переводом долга, а также заключать договоры простого товарищества (ст. 18). И без того широкий перечень дополняется запретом без согласия собственника принимать решение об участии в коммерческих или некоммерческих организациях (любым имуществом, а не только недвижимым, как это было предусмотрено п. 2 ст. 295 ГК), что представляется вполне оправданным, поскольку ранее предприятия, основанные на праве хозяйственного ведения, в отношении движимого имущества могли принимать подобные решения самостоятельно, нарушая тем самым известный принцип гражданского права, согласно которому ни одно лицо не может передать другому право, большее по объему, чем оно имеет само. Однако и существующее положение нельзя принять безоговорочно. Оговорка заключается не только в указанном выше принципе, но и в формально остающихся правах прежнего собственника, которые, хотя и не без затруднения в представлении о возможности их реального осуществления, все же обнаруживают себя при толковании ст. 295 ГК. Распоряжение вкладом (долей), а также акциями, принадлежащими унитарному предприятию, также осуществляется только с согласия собственника. Следует отметить, что в отношении участия в иных организациях законодатель не делает отличия между предприятиями, основанными на праве хозяйственного ведения, и казенными предприятиями. Постановлением Правительства РФ от 30 декабря 2002 г. N 940 "О полномочиях федеральных органов исполнительной власти по осуществлению прав собственника имущества федерального государственного унитарного предприятия", принятым во исполнение Закона о ГУП, детализируется ряд функций органов исполнительной власти. При этом отдельно обращено внимание на то, что согласование сделок с недвижимым имуществом, решение об участии в коммерческих и некоммерческих организациях, заключение договора простого товарищества, согласование распоряжения вкладом (долей) или акциями осуществляется Министерством имущественных отношений. Пунктом 3 ст. 18 Закона о ГУП определено, что любым имуществом предприятие распоряжается только в пределах, не лишающих его возможности осуществлять деятельность, цели, предмет и виды которой определены уставом такого предприятия. Сделки, совершенные предприятием с нарушением этого требования, ничтожны. До принятия Закона практика исходила из применения в данном случае ст. 168 ГК. Следует отметить, что Закон должен привести к упорядочению квалификации подобных сделок, поскольку ранее суды при возникновении спорных вопросов опирались на Постановление Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. N 8 "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", в п. 9 которого указано, что "в тех случаях, когда действия предприятия, в том числе и осуществленные в порядке требований п. 2 ст. 295 ГК РФ, по отчуждению или предоставлению в долгосрочное пользование другим лицам закрепленного за предприятием на праве хозяйственного ведения движимого и недвижимого имущества, непосредственно участвующего в производственном процессе предприятия, приводят к невозможности использования имущества собственника по целевому назначению, соответствующие сделки являются недействительными по основаниям, предусмотренным ст. 168 ГК, независимо от того, совершены они с согласия собственника (уполномоченного им органа) или самостоятельно предприятием". Во-первых, непонятно, по каким основаниям Пленум ВАС ограничивает собственника в возможности распоряжения своим имуществом и о несоответствии требованиям какого закона или иных правовых актов (ст. 168 ГК) шла тогда речь. Во-вторых, весьма затруднительно представить ситуацию, когда действия предприятия по отчуждению имущества не привели бы к невозможности использования этого же имущества по целевому назначению прежним собственником. В отношении распоряжения имуществом казенного предприятия законодатель допускает определенную неточность в использовании понятий. Так, абз. 1 - 3 п. 1 ст. 19 Закона закрепляют правило, которое в общем виде можно сформулировать так: предприятие вправе отчуждать или иным образом распоряжаться принадлежащим ему имуществом только с согласия собственника. В свою очередь, абз. 4 п. 1 этой же статьи устанавливает, что уставом предприятия могут быть предусмотрены виды и (или) размер иных сделок, совершение которых не может осуществляться без согласия собственника имущества. Но ведь любая сделка с имуществом является волевым актом, т. е. реализацией правомочий распорядительного характера в отношении этого имущества. Таким образом, вторая норма является частью первой, и необходимости в ней нет. Статья 20 Закона о ГУП определяет права собственника имущества унитарного предприятия. Следует сказать, что они существенно расширены по сравнению с ГК в его прежней редакции. Кроме тех прав, которые были закреплены Кодексом, а также тех, которые уже назывались, следует отметить: согласование приема на работу главного бухгалтера, заключение, изменение и прекращение с ним трудового договора, утверждение бухгалтерской отчетности, утверждение показателей экономической эффективности, принятие решения о проведении аудиторских проверок, утверждение аудитора и размера оплаты его услуг, согласие на создание филиалов и представительств, согласие на совершение крупных сделок и сделок, в которых есть заинтересованность, и ряд других. В отношении казенных предприятий права собственника были и без того достаточно широки, а потому нельзя сказать, что они претерпели серьезные изменения. Следует лишь отметить, что если раньше они во многом регулировались на подзаконном уровне, то теперь установлены законом. Далее следуют два взаимосвязанных вопроса об оспоримости сделок предприятия собственником имущества и об ответственности руководителя предприятия. Но для начала необходимо отметить несколько моментов в определении собственно правового статуса руководителя. Законодатель счел необходимым отдельно установить запрет на его участие в забастовках. Хотя, учитывая сферу деятельности унитарных предприятий, основываясь на ст. 55 Конституции РФ и ст. 413 Трудового кодекса, следует заключить, что запрет на участие в забастовках действует не только в отношении руководителя, но и в отношении всех работников предприятия. Руководитель унитарного предприятия не вправе быть учредителем (участником) юридического лица, занимать должности и заниматься другой оплачиваемой деятельностью в государственных органах, органах местного самоуправления, коммерческих и некоммерческих организациях, кроме преподавательской, научной и иной творческой деятельности, заниматься предпринимательской деятельностью, быть единоличным исполнительным органом или членом коллегиального исполнительного органа коммерческой организации, за исключением случаев, если участие в органах коммерческой организации входит в должностные обязанности этого руководителя. Таким образом, здесь законодатель оставил возможность маневра в интересах собственника, поскольку кем, как не им, эти обязанности будут утверждаться. Тем более не ясно (учитывая приведенные запреты) содержание абз. 2 и 3 п. 2 ст. 22 Закона, которыми на руководителя предприятия возлагается обязанность информировать собственника о юридических лицах, в которых, в том числе сам руководитель, занимает должности в органах управления или владеет сам либо совместно с аффилированными лицами двадцатью или более процентами акций (долей, паев). Проблемы ответственности руководителей и неспособности учредителей найти эффективные формы контроля за управлением созданного ими юридического лица отмечались ранее как законодателем, так и в правовой литературе <*>. Компенсационный характер ответственности руководителей юридического лица при значительном размере убытков отсутствовал. Такая ответственность базировалась на общей норме п. 3 ст. 53 ГК. Однако ни возмещение убытков, ни другие меры ответственности (например, досрочное смещение директора) не имеют "вещного эффекта", т. е. не в состоянии вернуть имущество, которое уже отчуждено. Поскольку гражданский оборот требует полного восстановления утраченного, то отсутствие адекватных средств способно в такой ситуации привести к полному сворачиванию соответствующих сегментов рынка <**>. -------------------------------- <*> См.: О реформе предприятий и иных коммерческих организаций (вместе с "Концепцией реформирования предприятий и иных коммерческих организаций", "Планом мероприятий Правительства Российской Федерации по реализации в 1997 году концепции реформирования предприятий и иных коммерческих организаций"). Постановление Правительства Российской Федерации от 30 октября 1997 г. N 1373; Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. М., 1999. С. 198. <**> См.: Скловский К. И. Там же.

Закон о ГУП попытался решить эти проблемы, и уже в этом его несомненное достоинство. Сначала следует отметить, что появились специальные нормы об ответственности руководителя за убытки, причиненные унитарному предприятию его виновными действиями (бездействием), в том числе в случае утраты имущества (ст. 25). Что касается компенсационного характера ответственности, то он может иметь место либо в случае признания сделки, заключенной директором, недействительной и последующей реституции, либо в случае виндикации. Законодатель предусмотрел обе возможности. Согласно п. 3 ст. 20 Закона о ГУП собственник имущества унитарного предприятия вправе обращаться в суд с исками о признании оспоримой сделки с имуществом унитарного предприятия недействительной, а также с требованием о применении последствий недействительности ничтожной сделки. Что касается ничтожной сделки, то применяться здесь, как и прежде, будет ст. 168 ГК. Основания возможного признания сделки, совершенной юридическим лицом (его органом), недействительной предусмотрены в ст. ст. 173 - 174 ГК. Статья 173 таким основанием называет выход юридического лица за пределы его правоспособности. При этом иск о признании сделки, совершенной юридическим лицом в противоречии с целями деятельности, ограниченными в его учредительных документах, либо в отсутствие соответствующей лицензии, могут предъявить само юридическое лицо, его учредители, а также государственный орган, осуществляющий контроль или надзор за деятельностью юридического лица. В отличие от ст. 173, ст. 174 ГК предусматривает, что право предъявления иска в случаях совершения сделки органом юридического лица с ограниченными, согласно учредительным документам, полномочиями принадлежит лицу, в интересах которого установлены ограничения. По смыслу статьи речь здесь идет о самом юридическом лице. Такой вывод соответствует как сущности конструкции юридического лица, так и стремлению законодателя не допустить чрезмерного ограничения прав юридического лица со стороны его учредителей. Соответствующее разъяснение было дано и в Постановлении Пленума ВАС от 14 мая 1998 г. N 9 "О некоторых вопросах применения статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок". В соответствии с ч. 2 п. 4 Постановления в тех случаях, когда ограничения полномочий органа юридического лица установлены учредительными документами, таким лицом, по смыслу ст. 174 ГК, является само юридическое лицо. При этом только в случаях, прямо указанных в законе, данные иски вправе заявлять и иные лица (в том числе учредители). Таким образом, собственник при заявлении исковых требований в соответствии с п. 3 ст. 20 Закона основанием иска должен иметь ст. 173 ГК. Что касается виндикации, то в рассматриваемой ситуации она практически неприменима, поскольку собственник имущества унитарного предприятия может предъявить виндикационный иск только в том случае, если само предприятие передало его добросовестному приобретателю безвозмездно (ст. 302 ГК). Если же имущество передавалось по возмездной сделке, то собственник, учитывая первоначальный выход этого имущества из его владения в соответствии с его волей, у добросовестного приобретателя его виндицировать не может. Поэтому нетрудно предугадать, что механизм защиты интересов собственника в основном будет строиться на применении ст. 173 ГК. Принципы ответственности самих предприятий остались неизменными. При недостаточности имущества казенного предприятия для удовлетворения требований кредиторов субсидиарную ответственность по обязательствам казенного предприятия несет РФ, ее субъекты, муниципальные образования. В литературе на этот счет высказывались мнения, согласно которым "практически субсидиарная ответственность РФ может наступить только в случае банкротства казенного предприятия, т. к. выяснить реальную достаточность или недостаточность имущества для удовлетворения требований кредиторов можно только в результате распродажи", а поскольку к федеральным казенным предприятиям относятся те, в существовании которых государство наиболее заинтересовано, то "вряд ли можно предположить, что эти предприятия будут признаваться банкротами" <*>. -------------------------------- <*> См.: Трофимов К. Ликвидация юридических лиц: вопросы имущественной ответственности // Хозяйство и право. 1995. N 9. C. 59.

Здесь следует обратить внимание на то, что утвержденный Правительством РФ Типовой устав казенного предприятия в части определения содержания и пределов имущественной ответственности не соответствует п. 5 ст. 115 ГК и ст. 7 Закона о ГУП. В частности, если ГК и Закон предусматривают субсидиарную ответственность учредителя по обязательствам казенного предприятия в случае недостаточности имущества последнего, то Типовой устав (п. 1.5) устанавливает субсидиарную ответственность государства "в случае недостаточности его денежных средств". Речь здесь нужно вести о противоречии предписания подзаконного акта норме ГК, а теперь и Закона, в силу чего применяться должны, безусловно, законодательные положения. Хотя следует признать, что на практике значительно проще применялась бы норма Типового устава, тем не менее Закон оставил существующее положение без изменения. Реорганизация предприятия может быть осуществлена только по решению собственника (п. 1 ст. 29 Закона о ГУП). Общее правило, закрепленное в п. 1 ст. 57 ГК, о возможной реорганизации по инициативе органа юридического лица в данном случае не применяется. Закон допускает реорганизацию предприятий во всех пяти известных формах. Однако корреспонденция с нормой в п. 4 ст. 2 Закона о ГУП о невозможности создания предприятий на основе объединения имущества различных собственников обусловливает то, что предприятия могут быть реорганизованы в форме слияния и присоединения только в том случае, если их имущество принадлежит одному и тому же собственнику (п. 3 ст. 29). На основании п. 5 ст. 29 Закона допускается преобразование казенных предприятий в государственные или муниципальные предприятия, при этом собственник имущества в течение шести месяцев несет субсидиарную ответственность по обязательствам, перешедшим к государственному или муниципальному предприятию. Об обратной форме преобразования - предприятий, основанных на праве хозяйственного ведения, в казенные предприятия - Закон умалчивает. Между тем, как уже отмечалось, в соответствии с Указом Президента N 1003 и Постановлением Мосгордумы N 61 рекомендуется как раз преобразование государственных и муниципальных предприятий в казенные. Закон не устанавливает запрета на подобную форму преобразования, однако представляется, что ее осуществление должно быть приостановлено и пересмотрено в соответствии с целями создания предприятий, определенных в Законе о ГУП. Пункт 4 ст. 29 Закона говорит о том, что не является реорганизацией изменение вида унитарного предприятия. Что такое вид, определено в п. 2 ст. 2 Закона, в котором сказано, что в Российской Федерации создаются и действуют следующие виды унитарных предприятий: унитарные предприятия, основанные на праве хозяйственного ведения (государственные и муниципальные), и казенные предприятия. Иными словами, предприятия, основанные на праве хозяйственного ведения, и казенные предприятия - это предприятия разного вида. Следовательно, Закон содержит еще одно противоречие: между п. 4 и абз. 2 п. 5 ст. 29, говорящим о преобразовании казенного предприятия в государственное или муниципальное предприятие. Таким образом, можно заключить, что Закон о ГУП направлен на: - формирование привлекательности предприятий как участников гражданского оборота для контрагентов; - повышение уровня ответственности как предприятий, так и персональной ответственности их руководителей; - ограничение прав самих предприятий; - усиление контроля за деятельностью предприятий и повышение их эффективности; - дальнейшее сохранение приоритета публичных интересов в отдельных сферах экономики. Несмотря на ряд отмеченных противоречий, Закон в целом следует признать достаточно удачным и отвечающим потребностям современного имущественного оборота. Кроме практической полезности, следует отметить и научную значимость Закона о ГУП. Он дал новую пищу для размышления над вопросом о сущности казенных предприятий, а именно: к коммерческой или некоммерческой сфере их относить; о разграничении и соотношении реституции и виндикации. Закон, без сомнения, вновь оживит дискуссию о необходимости и жизнеспособности юридических лиц-несобственников как субъектов предпринимательской деятельности и о формах публичного предпринимательства. Пока же не оправдывается прогноз тех исследователей, которые говорили о временном существовании унитарных предприятий <*>. Кроме того, Закон поставил ряд вопросов, относящихся к теории вещных прав, главным образом касательно существа права хозяйственного ведения. -------------------------------- <*> См., напр.: Жанайдаров И. У. Осуществление права государственной собственности юридическим лицом: Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук. Алматы, 1994. С. 10.

Название документа