Значение личности кредитора при заключении договора цессии

(Пулова Л. В.)

("Право и экономика", N 2, 2003)

Текст документа

ЗНАЧЕНИЕ ЛИЧНОСТИ КРЕДИТОРА ПРИ ЗАКЛЮЧЕНИИ

ДОГОВОРА ЦЕССИИ

Л. В. ПУЛОВА

Пулова Людмила Викторовна

Помощник заместителя Председателя Арбитражного суда г. Москвы. Специалист по гражданскому праву. Кандидат в судьи Арбитражного суда г. Москвы. Родилась 25 сентября 1954 г. в г. Курске.

В 1980 г. окончила Московский институт тонкой химической технологии им. Ломоносова. В 2000 г. окончила ф-т правоведения Университета Нестеровой.

Опубликовала несколько статей в юридических журналах.

Институт передачи права (требования) между хозяйствующими субъектами и физическими лицами прочно занял свое место в гражданском правовом поле.

Согласно ст. 382 ГК РФ требование кредитора к должнику может быть передано им другому лицу по сделке. Законом не обусловлено какое-либо ограничение круга лиц, имеющих право как уступить требование, так и принять уступку требования, т. е. любое юридическое или физическое лицо может уступить по сделке свое право (требование) другому юридическому или физическому лицу.

При переходе прав кредитора к другому лицу новый кредитор не заключает с должником нового самостоятельного договора, а вступает в уже заключенную сделку в качестве стороны и может требовать лишь исполнения условий этой уже совершенной сделки (возврата долга, исполнения обязательства и т. д.).

В соответствии со ст. 310 ГК РФ новый кредитор не вправе изменять условия заключенного договора в одностороннем порядке, если только это право одностороннего изменения условий обязательства не было предусмотрено договором. Причем момент заключения договора и право требования, переходящее цессионарию, связаны с передачей правоустанавливающих документов. Они служат доказательственной цели, поскольку должник по закону не обязан исполнять обязательство любому лицу, объявившему себя новым кредитором. Помимо того, должник имеет право потребовать от нового кредитора предоставления доказательств, свидетельствующих о переходе всех прав на нового кредитора. То есть выбывающий из обязательства кредитор обязан передать новому кредитору все документы, удостоверяющие право требования, и сообщить другие сведения, имеющие значение для осуществления передаваемых требований, в соответствии со ст. 385 ГК РФ.

Итак, законодателем установлено, что при переходе прав (требований) согласия должника на уступку не требуется, поскольку личность кредитора не может оказывать какого-либо влияния на исполнение обязательства должником. Однако согласно п. 2 ст. 388 ГК РФ в отдельных случаях личность кредитора все же может иметь существенное значение для должника. Так, права, неразрывно связанные с личностью кредитора, не могут быть переданы третьим лицам в порядке уступки (алименты, возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью, и др.). Это установлено положениями ст. 383 ГК РФ.

Именно в таких случаях для совершения уступки прав (требований) кредитора необходимо наличие согласия должника. При этом последнего необходимо поставить в известность о состоявшейся уступке, иначе в противном случае исполнение, произведенное должником первоначальному кредитору (цеденту), должно считаться надлежащим исполнением, и должник, исполнивший обязательство первоначальному кредитору, освобождается от исполнения обязательства перед новым кредитором (цессионарием) в соответствии со ст. 382 ГК РФ.

Чтобы избежать в дальнейшем проблем, связанных с возможным признанием договора цессии недействительным (ничтожной сделкой), необходимо еще до его заключения учитывать особенности характера взаимоотношений сторон по договору.

При этом договор может быть либо двусторонним, либо многосторонним, как, например, заключенный между предприятиями энергетического комплекса (выработка, поставка электроэнергии), которые являются звеньями одной цепи и находятся между собой в тесной производственной связи.

Такими же характерными особенностями может обладать договор о целевом финансировании. При этом участниками основного правоотношения может быть предусмотрена, например, возможность внутриотраслевого зачета имеющейся задолженности предприятий.

Из приведенных примеров становится очевидным тот факт, при котором уступка передаваемых прав не может быть совершена без согласия должника.

Часто на практике в арбитражных судах при исследовании спорных правоотношений, возникающих в случаях передачи прав (требований), возникает множество вопросов, например:

1) может ли заемщик передать в залог под банковский кредит какое-либо право требования, принадлежащее заемщику?

2) можно ли передать право требования инвестиционной доли, если таковое имеется у заемщика и оформлено его договором о долевом инвестировании с каким-либо третьим лицом?

3) какие права требования не могут быть предметом залога?

4) может ли валютный банковский депозит, помещенный в банк заемщиком - резидентом или его партнером - нерезидентом, быть передан в залог под рублевый кредит, который заемщик хочет получить в том же (или ином) банке?

На основании ст. 329 ГК РФ исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием имущества должника, поручительством, банковской гарантией, задатком и другими способами, предусмотренными законом или договором.

В соответствии с гражданским законодательством предметом залога может быть всякое имущество (ст. 336 ГК РФ), в том числе вещи и имущественные права (требования), за исключением имущества, изъятого из оборота, требований, неразрывно связанных с личностью кредитора, в частности требований об алиментах, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, и иных прав, уступка которых другому лицу запрещена законом. Залог отдельных видов имущества, в частности имущества граждан, на которое не допускается обращение взыскания, может быть законом запрещен или ограничен.

Как видно, имущественные права (права требования) могут выступать в качестве предмета залога. Право с определенным сроком действия может быть заложено лишь до истечения срока его действия. В частности, когда предметом залога являются денежные (рублевые или валютные) средства, находящиеся на счете в банке - банковском депозите, предметом залога будет право требования. При этом согласно ст. 4 Закона РФ от 29 мая 1992 г. N 2872-1 "О залоге" залогом может быть обеспечено действительное требование.

Залогодателем может быть как сам должник, так и третье лицо (ст. 335 ГК РФ). Залогодателем вещи может быть ее собственник либо лицо, имеющее на нее право хозяйственного ведения. Лицо, которому вещь принадлежит на праве хозяйственного ведения, вправе заложить ее без согласия собственника в случаях, предусмотренных п. 2 ст. 295 ГК РФ. Залогодателем права может быть лицо, которому принадлежит закладываемое право. Залог права аренды или иного права на чужую вещь не допускается без согласия ее собственника или лица, имеющего на нее право хозяйственного ведения, если законом или договором запрещено отчуждение этого права без согласия указанных лиц.

ГК РФ допускает также залог вещей и имущественных прав, которые залогодатель приобретет в будущем. Договором о залоге, а в отношении залога, возникающего на основании закона, законом может быть предусмотрен залог вещей и имущественных прав, которые залогодатель приобретет в будущем (п. 6 ст. 340 ГК РФ). Поэтому залогодатель - должник вправе в качестве залога передать залогодержателю - кредитору принадлежащие ему имущественные права (требования), в частности, на инвестиционную долю и банковский депозит, за исключением требований, неразрывно связанных с личностью кредитора и иных прав, уступка которых другому лицу запрещена законом.

Рассмотрим два характерных примера из арбитражной практики.

ОАО "Сафоновский машиностроительный завод" обратилось в арбитражный суд с иском к АКБ "Титан" (к его ликвидационной комиссии), а также к Сберегательному банку РФ в лице Сафоновского отделения N 5566 о признании недействительным договора уступки требования между АКБ "Титан" и Сафоновским отделением Сбербанка России.

Решением первой инстанции в иске отказано, т. к. указанный договор соответствует требованиям ст. 420, 432 ГК РФ.

Постановлением апелляционной инстанции решение суда отменено и договор уступки требования признан недействительным на основании п. 2 ст. 388, ст. 166, 168 ГК РФ.

Федеральный арбитражный суд Центрального округа оставил постановление апелляционной инстанции без изменения.

Постановления апелляционной и кассационной инстанций мотивированы тем, что у АКБ "Титан" (кредитора) имелась задолженность перед ОАО "Сафоновский электромашиностроительный завод" (заемщиком) на момент заключения договора уступки требования, и, следовательно, личность кредитора имела существенное значение для заемщика. Несмотря на это обстоятельство, АКБ "Титан" в нарушение требований п. 2 ст. 388 ГК РФ не получил от заемщика согласия на уступку требования другому банку.

В протесте заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ было предложено постановления апелляционной и кассационной инстанций отменить, решение суда первой инстанции оставить в силе.

Президиум ВАС РФ счел протест подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

ОАО "Сафоновский электромашиностроительный завод" являлся должником АКБ "Титан" по пяти кредитным договорам. В свою очередь, АКБ "Титан" являлся должником Сафоновского отделения Сбербанка России по депозитному договору. В связи с этим АКБ "Титан" по договору цессии уступил право требования по кредитным договорам Сбербанку России в лице Сафоновского отделения на сумму 734169447 руб.

Согласно п. 2 ст. 382 ГК РФ для перехода другому лицу прав кредитора не требуется согласия должника, если иное не предусмотрено законом или договором.

Договором уступки требования необходимость в получении согласия ОАО "Сафоновский электромашиностроительный завод" (должника) для перехода к Сбербанку России прав АКБ "Титан" (кредитора) не предусмотрена.

Получение согласия должника на уступку требования по обязательству установлено п. 2 ст. 388 ГК РФ в случае, когда личность кредитора имеет существенное значение для должника.

По обязательствам, вытекающим из пяти кредитных договоров, личность кредитора (АКБ "Титан") для должника (ОАО "Сафоновский электромашиностроительный завод") значения не имеет.

Невыполнение АКБ "Титан" обязательств по договору банковского счета с ОАО "Сафоновский электромашиностроительный завод" о перечислении налоговых платежей не является обстоятельством, относящимся к личности кредитора, которое бы имело существенное значение для должника.

При исполнении кредитных договоров указанное ОАО вправе зачесть свое встречное требование к АКБ "Титан" в порядке, предусмотренном ст. 412 ГК РФ, поскольку в данном случае срок указанного встречного требования определен моментом востребования.

Таким образом, апелляционная и кассационная инстанции необоснованно применили к правоотношениям сторон норму п. 2 ст. 388 ГК РФ и пришли к выводу о необходимости получения согласия должника на уступку требования и о несоответствии договора уступки требования закону.

* * *

ООО "Юридическая фирма "Лэгис" обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском к АКБ "Тверьуниверсалбанк" об обратном взыскании сумм, списанных со счета АКБ "Комибанк" согласно исполнительной надписи нотариуса на договоре гарантии, который решением Арбитражного суда Республики Коми признан недействительным. Денежные средства, списанные Тверьуниверсалбанком, Комибанку не возвращены. Кроме того, истец просил взыскать проценты за пользование чужими денежными средствами.

Исковые требования фирмы "Лэгис" заявлены на основании договора уступки требования, заключенного с Комибанком.

Решением первой инстанции в удовлетворении исковых требований отказано.

Постановлением апелляционной инстанции решение отменено, исковые требования удовлетворены.

В протесте заместителя Председателя ВАС РФ было предложено постановление апелляционной инстанции отменить, решение суда первой инстанции оставить в силе.

Рассмотрев протест, Президиум ВАС РФ не нашел оснований для его удовлетворения.

Как видно из материалов дела, между Комибанком и Тверьуниверсалбанком заключен договор гарантии, согласно которому Комибанк гарантировал ответчику возврат кредита по кредитному договору и выплату процентов по нему ассоциацией делового сотрудничества "Интерсев".

В связи с тем, что сумма кредита по истечении срока не была возвращена заемщиком, Тверьуниверсалбанк обратился к нотариусу, которым на договоре гарантии совершена исполнительная надпись о взыскании задолженности в бесспорном порядке с гаранта - Комибанка. На основании исполнительной надписи ответчиком произведено списание денежных средств с Комибанка.

Решением Арбитражного суда Республики Коми по делу N 700/9к, вступившим в законную силу, договор гарантии признан недействительным согласно ст. 168 ГК РФ.

Однако денежные средства, списанные по исполнительной надписи нотариуса, ответчиком не возвращены.

Между Комибанком и фирмой "Лэгис" заключен договор уступки требования, по которому Комибанк в полном объеме уступил фирме "Лэгис" все требования к ответчику по денежным суммам, списанным им на основании исполнительной надписи нотариуса, а также требования, возможность предъявления которых предусмотрена ст. 395 ГК РФ.

В соответствии с договором уступки требования фирма "Лэгис" обратилась с иском в арбитражный суд к Тверьуниверсалбанку об обратном взыскании списанных денежных средств по исполнительной надписи нотариуса.

Согласно ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить все в натуре - возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Исходя из смысла ст. 307 ГК РФ указанные положения ст. 167 Кодекса свидетельствуют о наличии между Комибанком и Тверьуниверсалбанком обязательственных отношений, т. к. сторона, получившая исполнение по недействительной сделке, обязана возвратить полученное другой стороне.

Признавая обязательственный характер отношений между сторонами по данной недействительной сделке, можно сделать вывод о возможности применения к указанным отношениям норм об уступке права требования.

В соответствии с п. 1 ст. 388 ГК РФ уступка права требования допускается, если она не противоречит закону.

Договор уступки требования, заключенный между Комибанком и фирмой "Лэгис", не содержит условий, противоречащих нормам параграфа 1 гл. 24 ГК РФ.

Переходящие права не находятся в неразрывной связи с личностью кредитора. Условия осуществления прав нового кредитора не ухудшили положения должника по выполнению им своих обязательств, касающихся возврата денежных средств, полученных по недействительной сделке.

------------------------------------------------------------------

Название документа