Юридическая сущность доброй совести

(Емельянов В. И.)

("ЭЖ-Юрист", N 18, 2002)

Текст документа

ЮРИДИЧЕСКАЯ СУЩНОСТЬ ДОБРОЙ СОВЕСТИ

В. И. ЕМЕЛЬЯНОВ

В. И. Емельянов, к. ю.н., адвокат Инюрколлегии.

Использование в современном гражданском законодательстве оценочных понятий направлено на придание его нормам большей гибкости, способности полнее соответствовать изменчивым реалиям правовой действительности. Однако обратная сторона таких категорий - отсутствие их легального определения, влекущее за собой необходимость формулировать его применительно к каждой конкретной ситуации. Сегодня мы публикуем материал, посвященный анализу одного из таких понятий - добросовестности.

Что такое добросовестность?

Действующий ГК РФ отличается от гражданского законодательства РСФСР и СССР широким использованием категории "добросовестность". Однако четкого определения этого понятия до последнего времени сформулировано не было.

Понятие "добросовестность" используется в ГК РФ применительно к приобретателю (ст. 302), владельцу (ст. 234, 303), лицу, которое изготовило новую движимую вещь для себя путем переработки не принадлежащих ему материалов (ст. 220). Анализ этих статей, а также ст. 157, 220, 303, 1109 ГК РФ, в которых говорится о недобросовестности участников гражданских правоотношений, позволяет прийти к выводу о том, что лицо следует считать добросовестным в том случае, когда оно действует без умысла причинить вред другому лицу, а также не допускает легкомыслия (самонадеянности) или небрежности по отношению к возможному причинению вреда. Такое определение следует из содержания ст. 302 ГК РФ, согласно которой добросовестным приобретателем является лицо, "которое не знало и не могло знать о том, что приобретает имущество у лица, не имеющего права его отчуждать".

Правильность данного определения подтверждает проверка его применимости к другим статьям ГК РФ, содержащим термин "добросовестность" (ст. 220, 234 и 1109). Так, пункт 1 ст. 234 ГК РФ устанавливает правило о приобретательной давности, согласно которому лицо, не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет, так и иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество.

Учитывая, что приобретателем имущества является лицо, распространяющее на имущество свое владение, добросовестным приобретателем следует считать того, кто, делая это, не знал и не должен был знать о правах другого лица на это имущество. Таким образом, добросовестным владельцем, о котором идет речь в ст. 234 ГК, является лицо, которое вступило во владение имуществом и продолжает им владеть, не располагая знанием о правах другого лица на это имущество.

Подтверждением правильности данного выше определения добросовестности является столь же традиционное для российского гражданского права, как и понятие "добросовестного приобретателя", использование термина "недобросовестность" в ст. 157 ГК РФ, в которой говорится о недобросовестном воспрепятствовании наступлению невыгодного или содействии наступлению выгодного условия для стороны условной сделки. Недобросовестным в этих случаях следует считать лицо (сторону сделки), действия которого, оказывая влияние на ход событий, приводят к выгодному для него наступлению или ненаступлению условия. При этом лицо, их совершающее, знало или должно было знать о таком влиянии.

Сформулированное нами определение понятия "добросовестность" и негативное к нему определение понятия "недобросовестность" вызывают вопрос: зачем эти категории нужны в гражданском законодательстве, содержащем понятия "невиновность" и "виновность"? Ведь на первый взгляд определения этих парных категорий совпадают. Дело в том, что о виновности обычно идет речь в правовых нормах, закрепляющих основания юридической ответственности. Учитывать же психическое отношение лица к своим действиям и их последствиям необходимо и в иных случаях. Поэтому, например, негативные последствия для субъекта, приобретающего имущество у лица, которое не имело право его отчуждать, поставлены в зависимость от осознания приобретателем этого обстоятельства. Последствия, наступающие для него за недобросовестные действия, не являются ни договорной, ни деликтной ответственностью.

О добросовестности другими словами

Кроме статей, в которых говорится о добросовестности или недобросовестности лица, действующее российское законодательство содержит статьи, в которых термины "добросовестность" и "недобросовестность" не присутствуют, однако содержание закрепляемых ими норм позволяет сделать вывод о том, что в них идет речь об этих категориях. Например, п. 2 ст. 46 ГК РФ устанавливает, что лица, к которым имущество гражданина, объявленного умершим, перешло по возмездным сделкам, обязаны возвратить ему это имущество, если доказано, что, приобретая имущество, они знали, что гражданин, объявленный умершим, жив.

Наряду со случаями, когда закон говорит о добросовестности и недобросовестности без использования этих терминов, надо выделять более многочисленную группу правовых норм, в которых предусматриваются те или иные последствия для субъекта в случае, если он "знал", "знал или должен был знать" или "не знал и не должен был знать". ГК РФ содержит около двух десятков статей, в которых используются эти формулы. Лишь в меньшей части этих статей речь идет о добросовестности и недобросовестности. Недобросовестность - это знание или нереализованная возможность знания о вероятном вреде от своих действий для другого лица. В этом смысле формула "знал или должен был знать" используется в ст. ст. 157, 302, 303, 459 и 483 ГК РФ. В ст. ст. 157, 302 и 303 ГК РФ наряду с формулой "знал или должен был знать" используются термины "добросовестность" и "недобросовестность". В ст. ст. 459 и 483, несмотря на отсутствие данных терминов, речь также идет об обозначаемых ими понятиях.

В большинстве же случаев формулы "знал", "знал или должен был знать" или "не знал и не должен был знать" применяются не для обозначения добросовестности и недобросовестности, а для закрепления правил о возложении на лицо риска потери права, риска приобретения нежелательной обязанности либо влекут неприобретение права, которое было бы приобретено субъектом в случае незнания им указанных в законе обстоятельств.

Лицо, зная об определенном обстоятельстве, может не предвидеть и не желать причинения вреда кому-либо, однако оно должно нести риск неблагоприятных последствий, которые может повлечь это обстоятельство. Например, в ст. 253 ГК РФ идет речь о субъекте, который знал или должен был знать о том, что его контрагент не имел полномочий на совершение сделки. Знанием или возможностью знания здесь обусловлен риск потери приобретенных по сделке прав в результате признания сделки недействительной.

Знание обязывает

Вышеназванные формулы, так же как и понятия виновности и недобросовестности, основаны на среднем предвидении вменяемого человека. Если субъект, обладающий знаниями или возможностью знания об определенных нежелательных для него самого и для другого лица обстоятельствах, не соблюдает в процессе взаимодействия с другими лицами свои интересы либо интересы другого лица, то неблагоприятные последствия этих обстоятельств должны ложиться на этого субъекта. В таких случаях лицо обязано соблюдать собственные интересы потому, что их несоблюдение влечет вредные последствия для другого лица.

Закон заставляет человека, обладающего определенными знаниями, либо отказаться от действия, либо принять на себя неблагоприятные последствия его совершения. Эти же последствия наступают и для лица, которое не знало чего-либо, но должно было знать. "Должно было" потому, что является вменяемым, а минимальный уровень психических качеств вменяемого человека позволял знать указанное в законе обстоятельство. Таким образом, недобросовестностью называются не все случаи неисполнения обязанности среднего предвидения определенных обстоятельств, а только те, в которых субъект обязан предвидеть вред для другого лица, так как совесть лица отягощается лишь в этих случаях.

Обсуждаемые формулы базируются на принципе "вменяемость позволяет знать, а знание обязывает учитывать интересы других лиц". Учитывая, что они используются не только для закрепления критерия добросовестности, данный принцип следует формулировать более широко - "вменяемость позволяет знать, а знание обеспечивает возможность и обязывает действовать, соблюдая как свои, так и чужие интересы".

Понятия, базирующиеся на этом принципе, находятся в следующем соотношении. Наиболее широким является понятие психического состояния действующего субъекта, определяющееся формулами "знал", "знал или должен был знать" или "не знал и не должен был знать", то есть понятие информированности или ее возможности. Оно включает в себя более узкое понятие недобросовестности, предполагающее знание или неоправданное незнание вероятности причинения вреда своими действиями другому лицу. Недобросовестность включает в себя понятие виновности, которая отличается от иных случаев недобросовестности тем, что за совершение виновных действий наступает гражданско-правовая (договорная или деликтная) ответственность.

* * *

Размеры данной статьи не позволяют рассказать обо всем, что касается понятия "добросовестность": о его гражданско-правовой природе, о презумпции добросовестности, о соотношении добросовестности и разумности, а также о случаях ошибочного использования данного термина в гражданском законодательстве России. Читатели, для которых данная тема представляет интерес, могут найти ответы на эти и другие вопросы в монографии: Емельянов В. И. Разумность, добросовестность, незлоупотребление гражданскими правами. М.: Лекс-Книга, 2002.

------------------------------------------------------------------

Название документа