Проблемы защиты прав продавца при нарушении покупателем своих обязательств, вытекающих из договора поставки

ПРОБЛЕМЫ ЗАЩИТЫ ПРАВ ПРОДАВЦА ПРИ НАРУШЕНИИ ПОКУПАТЕЛЕМ СВОИХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ, ВЫТЕКАЮЩИХ ИЗ ДОГОВОРА ПОСТАВКИ

А. В. ШИЧАНИН, О. Д. ГРИВКОВ

Шичанин Алексей Викторович Кандидат юридических наук. Специалист в области гражданского, банковского, корпоративного и коммерческого права. Родился в 1968 г. в г. Моршанске Тамбовской области. В 1993 г. закончил юридический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова. В настоящее время - начальник юридического отдела ЗАО "ИнвакорпФарма". Соавтор многочисленных публикаций по темам: юридические лица, исполнительное производство, банкротство, обеспечение обязательств, расчеты. Гривков Олег Дмитриевич Специалист в области гражданского, трудового, банковского и финансового законодательства. Родился в 1969 г. в Новошахтинске Ростовской области. В 1992 г. закончил юридический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова. В настоящее время - начальник юридического отдела международного банка "Астана". Соавтор 15 публикаций в области гражданского, банковского и корпоративного права, а также гражданского процесса.

Непременным условием любой коммерческой деятельности, в том числе связанной с реализацией различных товаров, является создание надежной системы обеспечения надлежащего исполнения обязательств контрагентом. Несомненно, максимальный эффект от реализации означенного условия достигается при поставке товара со 100-процентной предоплатой (авансом). Однако выполнение данного условия на практике маловероятно, поскольку в ответ покупатель стремится минимизировать свои риски, которые могут быть вызваны возможной непоставкой, недопоставкой или поставкой товаров некомплектных, низкого качества либо ненадлежащего ассортимента. Поэтому продавец как потенциальный кредитор в зависимости от ниши, которую он занимает на том или ином рынке, и роли, которую он играет на нем, вынужден считаться с реальной экономической конъюнктурой, выстраивая систему защиты своих интересов и гибко реагируя на возникающие юридические проблемы, исходя из баланса между получением прибыли и минимизацией правовых рисков. В ситуации, когда фирма - продавец дорожит своей репутацией, чаще всего невыполнение обязательств по оплате продукции (товара) может последовать со стороны покупателя. Однако в российских условиях мощь и крупный размер фирмы - продавца зачастую приводят к противоположным результатам - к нежеланию таких компаний гибко реагировать на интересы клиента - покупателя, а иногда и просто игнорировать их, диктуя при этом свои, нередко кабальные условия, пользуясь монополистическим положением на рынке. В связи со спецификой российского гражданского оборота весьма сложно выстроить определенную логику в модели отношений кредитор - должник. Поэтому целесообразно сузить рамки правового исследования и говорить лишь как о наиболее вероятном кредиторе - фирме, полностью выполнившей свои обязательства и поставившей товар на условиях отсрочки платежа. Таким образом, предметом данного исследования является прежде всего фирма - кредитор, поставившая товар контрагенту, но не получившая причитающегося платежа.

Наиболее актуальными проблемами защиты прав кредитора - продавца, вытекающих из правоотношений по договору поставки, в частности при нарушении должником своих обязательств, являются: - определение правильной стратегии и тактики для правового воздействия на должника, не выполняющего своих обязательств; - определение оптимальных процессуальных форм защиты нарушенного права; - алгоритм соотношения гражданско - правовых и уголовно - правовых методов при практическом воздействии на недобросовестного должника. В развитие сказанному остановимся на проблеме конкуренции исков как принципиальном вопросе, неизбежно возникающем при построении процессуальной тактики защиты нарушенного права, а именно: иска собственника имущества о признании оспоримой сделки недействительной либо о применении последствий недействительности ничтожной сделки и виндикационного иска. Так, в п. 15 информационного письма Президиума ВАС РФ от 28 апреля 1997 г. N 13 "Обзор практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" отмечено, что собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения и в том случае, когда основания передачи имущества новому владельцу не были им оспорены в судебном порядке. Общество с ограниченной ответственностью (ООО) обратилось в арбитражный суд с иском об истребовании у государственного унитарного предприятия имущества, принадлежавшего ранее обществу. Ответчик возражал против исковых требований, ссылаясь на то, что спорное имущество было передано ему в хозяйственное ведение по распоряжению комитета по управлению имуществом. Поскольку данное распоряжение комитета не было оспорено, следовательно, унитарное предприятие пользуется имуществом на законном основании. При разрешении спора арбитражный суд обоснованно исходил из следующего. В соответствии со ст. 209 и 213 ГК РФ ООО является собственником имущества и осуществляет права по владению, пользованию и распоряжению своим имуществом. Поэтому комитет по управлению имуществом был не вправе без согласия общества издавать распоряжение о передаче его имущества государственному унитарному предприятию. В связи с этим распоряжение комитета является недействительным и не порождает правовых последствий. Тот факт, что ООО своевременно не оспорило в судебном порядке указанное распоряжение, не означает, что ответчик владеет имуществом на законных основаниях. Исковые требования об истребовании имущества из чужого незаконного владения правомерно удовлетворены арбитражным судом. В отношении конкуренции исков целесообразно затронуть вопрос о применении гражданско - правового понятия "добросовестный приобретатель", основываясь при этом на судебной практике. Показательны в этом плане Постановление Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. N 8 "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" и Обзор практики, связанной с защитой права собственности и других вещных прав <*>. -------------------------------- <*> Приложение к Информационному письму ВАС РФ от 28 апреля 1997 г. N 13.

Согласно п. 1 ст. 302 ГК РФ собственник вправе истребовать свое имущество у добросовестного приобретателя, только если оно выбыло из владения собственника помимо его воли. В связи с этим ВАС РФ в названном Обзоре поясняет, что наличие в действиях собственника воли на передачу имущества другому лицу исключает возможность его истребования от добросовестного приобретателя. Потенциальные сложности в применении ст. 302 ГК РФ можно проиллюстрировать на примере вывода, к которому приходит ВАС РФ в п. 25 названного Постановления: "Если по возмездному договору имущество приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе обратиться с иском об истребовании имущества из незаконного владения лица, приобретшего это имущество. Если в такой ситуации собственником заявлен иск о признании недействительной сделки купли - продажи и возврате имущества, переданного покупателю, и при разрешении данного спора будет установлено, что покупатель отвечает требованиям, предъявляемым к добросовестному приобретателю (ст. 302 ГК РФ), в удовлетворении исковых требований о возврате имущества должно быть отказано". Итак, собственник может заявить как виндикационный иск (иск об истребовании имущества), так и иск о признании сделки недействительной (реституции). И тогда вероятен вопрос о конкуренции этих видов исков. При этом весьма острой становится проблема формирования доказательственной базы в целях реализации исковых требований собственника не только для защиты нарушенного права путем подачи виндикационного иска или иска о признании сделки недействительной, но и для взыскания с нарушившей стороны упущенной выгоды. На практике нередки ситуации, когда неправильная стратегия и тактика собственника приводят к утрате, зачастую неправомерной, принадлежащего ему имущества. В частности, подобные ситуации возникают при поставках товаров недобросовестному контрагенту, использующему этот товар для последующей передачи в залог в целях получения кредита, несмотря на условие договора поставки о сохранении собственности поставщика на поставляемый товар до момента полной оплаты его покупателем. В этом случае у передаваемого в залог товара появляется новый собственник (банк) путем заключения соглашения об отступном между банком и заемщиком (покупателем товара по договору поставки), и впоследствии этот товар может быть передан третьим лицам по договору поручения или комиссии. Тогда, в случае подачи виндикационного иска, фактически невозможно не только отследить нахождение товара с целью его возврата законному собственнику, но и определить потенциального ответчика по данному спору, не говоря уж о возможности получения имущества (товара или денег), так как согласно п. 3 ст. 302 ГК РФ "деньги, а также ценные бумаги на предъявителя не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя". Проблема в значительной степени усугубляется правовой и финансовой нестабильностью большинства юридических лиц и недобросовестностью поведения их руководителей. В данной ситуации гораздо предпочтительней использовать в качестве правового инструмента иск о признании недействительным договора залога или соглашения об отступном (исходя из конкретных обстоятельств) с последующим разрушением правовой цепочки заключенных сделок. Кроме того, для разрешения подобных ситуаций можно использовать уголовно - правовые методы с подключением правоохранительных органов как для ареста незаконно выбывшего товара, так и для формирования доказательственной базы в целях последующей подачи гражданского иска в уголовном процессе. При оценке оптимального выбора метода борьбы с недобросовестным контрагентом наиболее целесообразно комплексное использование гражданско - правовых и уголовно - правовых методов. Особенно актуален указанный подход в ситуациях, когда правовой статус имущества недостаточно определен, оспаривается различными контрагентами и заинтересованными лицами, либо в ситуации, когда должник пытается скрыться сам или скрыть полученный товар. Нередко данные ситуации в различных комбинациях возникают при попытках должника уйти от ответственности, прикрываясь тем, что товар якобы был получен неуполномоченными на то лицами организации. С помощью правоохранительных органов в подобной ситуации можно не только установить местонахождение товара, но и получить важные доказательства относительно оценки его правовой природы и принадлежности товара. Нередко так называемые "неуполномоченные лица", не желающие брать на себя уголовно - правовую ответственность, только при угрозе таковой проливают свет на реальное положение дел с получением товара, указывают его местонахождение, описывают характер совершенных с ним сделок. Основным критерием, позволяющим подтвердить правомерность требований собственника товара, заявляемых как в процессе рассмотрения виндикационного иска, так и в процессе рассмотрения иска о признании сделки недействительной, является наличие доказательств принадлежности оспариваемого товара собственнику. Причем наличие права собственности на оспариваемый товар может быть установлено не только в процессе ареста оспариваемого товара правоохранительными органами и последующего исследования ими правоустанавливающих документов на данный товар, но и в рамках признания недействительным договора, заключенного с нарушением норм гражданского законодательства, с подтверждением в судебном порядке отсутствия права собственности на товар у лица, незаконно распорядившегося этим товаром. Иллюстрацией изложенных доводов служит Постановление Президиума ВАС РФ от 13 августа 1996 г. N 3238/96, которое было вынесено в связи с рассмотрением протеста заместителя Председателя ВАС РФ на решение Приморского краевого арбитражного суда от 1 июня 1994 г. по делу N 9-30ка. При этом было установлено следующее. Дальневосточный акционерный коммерческий банк рыбной промышленности "Дальрыббанк" обратился в Приморский краевой арбитражный суд с иском к ИЧП "Витязь" об обращении взыскания на имущество - кирпич силикатный - по договору о залоге имущества, заключенному банком и предприятием в обеспечение кредитного договора между Дальрыббанком и ИЧП "Витязь" о предоставлении последнему кредита. Решением Приморского краевого арбитражного суда было обращено взыскание на заложенное имущество, которое согласно решению суда подлежало реализации, а полученные от его продажи денежные средства - передаче Дальрыббанку. В протесте заместителя Председателя ВАС РФ предлагалось указанное решение отменить и в иске отказать. Президиум счел протест подлежащим удовлетворению по следующим основаниям. Согласно ст. 19 Закона РФ "О залоге" залогодателем может быть лицо, которому предмет залога принадлежит на праве собственности или полного хозяйственного ведения. Однако обстоятельства и материалы дела свидетельствовали, что предметом залога по договору о залоге имущества являлся кирпич силикатный, который не принадлежал ИЧП "Витязь" (залогодателю) на праве собственности или полного хозяйственного ведения. Спорный кирпич был предметом договора поставки между АООТ "Спасский завод строительных материалов" и ИЧП "Витязь", т. е. предметом требования, основанного на обязательственных правоотношениях. Поскольку отсутствовал надлежащий предмет залога, следовательно, договор о залоге имущества являлся недействительной сделкой в силу ст. 48 ГК РСФСР (ст. 168 ГК РФ, введенного в действие с 1 января 1995 г.). При таких условиях у арбитражного суда не было правовых оснований для удовлетворения исковых требований Дальрыббанка. Истцу было отказано в иске об обращении взыскания на кирпич силикатный, являвшийся предметом залога по договору. Между тем в приведенном деле аргументами банка для защиты своих прав как прав добросовестного приобретателя, который, получая товар в качестве отступного, не знал и не мог знать о его принадлежности третьим лицам, были бы эффективны следующие доводы. Во-первых, поставленный заемщику товар, переданный им в залог (или в качестве отступного банку), не подлежит государственной регистрации, что затрудняет процедуру отслеживания и определения его реального собственника. Во-вторых, действующее законодательство, предписывая передачу и получение в залог товара, принадлежащего залогодателю на праве собственности, не содержит обязательных и конкретных механизмов по реализации указанной процедуры применительно к тем видам имущества, которые не подлежат обязательной государственной регистрации. Например, практически невозможно определить собственника передаваемого в залог товара в обороте, несмотря на указание в договоре поставки о сохранении права собственности за поставщиком до момента 100-процентной оплаты поставленного товара, без проведения комплексного аудита, поскольку оплата поставленного товара могла быть осуществлена посредством взаимозачетов или третьими лицами, что приобретает особое значение при крупных экономических оборотах. Так, ст. 491 ГК РФ установлено: "В случаях, когда договором купли - продажи предусмотрено, что право собственности на переданный покупателю товар сохраняется за продавцом до оплаты товара или наступления иных обстоятельств, покупатель не вправе до перехода к нему права собственности отчуждать товар или распоряжаться им иным образом, если иное не предусмотрено законом или договором либо не вытекает из назначения и свойств товара. В случаях, когда в срок, предусмотренный договором, переданный товар не будет оплачен или не наступят иные обстоятельства, при которых право собственности переходит к покупателю, продавец вправе потребовать от покупателя возвратить ему товар, если иное не предусмотрено договором". Однако при этом неизбежно возникает вопрос, связанный с определением собственника товара в момент передачи его в залог, если залогодатель гарантирует принадлежность ему указанного товара на праве собственности и отсутствие каких-либо обременений на данный товар. Документы, передаваемые продавцом покупателю при совершении сделки купли - продажи товара (накладные, счета, счета - фактуры), не содержат и не могут содержать данных, позволяющих установить право собственности на указанный товар. Кроме того, нередко отчуждение товара происходит на основе сложных экономико - правовых схем, а не на основе стандартных договоров поставки. Стороны вполне могут прибегнуть к разовой, внедоговорной продаже товара. К тому же договор поставки с учетом прилагаемых к нему накладных, счетов, счетов - фактур также не дает однозначного ответа на вопрос о принадлежности товара. Таким образом, анализ многообразия как сложных, так и простых способов отчуждения товара подводит лишь к единственному выводу: определить правовую принадлежность оспариваемого товара невозможно без комплексного аудита всего характера правоотношений сторон, системы оплаты и расчетов, стандартных зачетных схем, а следовательно, банк, приобретающий данный товар в качестве отступного, т. е. залогодержатель данного товара, имеет веские аргументы для защиты своей позиции "добросовестного приобретателя". В-третьих, договор о залоге товара в обороте и (или) соглашение о передаче товара в качестве отступного должно непременно содержать следующее условие: залогодатель или лицо, передающее товар (имущество) в качестве отступного в счет погашения своих обязательств, гарантирует, что передаваемый товар принадлежит ему на праве собственности, свободен от притязаний третьих лиц, не обременен залогом, не содержит иных ограничений и обременений со стороны третьих лиц. Кроме того, в целях защиты интересов продавца товара весьма актуально использовать конструкцию п. 5 ст. 488 ГК РФ, согласно которой "если иное не предусмотрено договором купли - продажи, с момента передачи товара покупателю и до его оплаты товар, проданный в кредит, признается находящимся в залоге у продавца для обеспечения исполнения покупателем его обязанности по оплате товара". Применение данной конструкции имеет первостепенное значение в ситуациях, связанных с неплатежеспособностью должника и его последующим банкротством. В этом случае залог товара служит для превентивного обеспечения задачи минимизации рисков продавца, возникающих при правоотношениях по поставке. Так, в ст. 106 "Очередность удовлетворения требований кредиторов" Федерального закона от 8 января 1998 г. N 6-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" закреплено, что в третью очередь удовлетворяются требования кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника. В противном случае, если договор поставки товара, проданного в кредит, предусматривает исключение указанной конструкции, т. е. неприменение закрепления товара в залоге у продавца до его оплаты, требования продавца как кредитора при банкротстве покупателя подлежат удовлетворению в пятую очередь. Следует выделить еще один юридический аспект при рассмотрении соотношения понятия "добросовестный приобретатель" и конкуренции исков, имеющий отношение к правильному выстраиванию тактики истца. Так, в п. 19 информационного письма Президиума ВАС РФ от 28 апреля 1997 г. N 13 "Обзор практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" указано, что у добросовестного приобретателя не может быть истребовано имущество, выбывшее из владения собственника по его воле. Городской комитет по управлению имуществом по договору купли - продажи, заключенному в соответствии с законодательством о приватизации, продал акционерному обществу нежилое помещение. В свою очередь, акционерное общество продало это помещение индивидуальному частному предприятию. Указанный комитет обратился в арбитражный суд с иском об истребовании у индивидуального частного предприятия нежилого помещения, ссылаясь на то, что договор купли - продажи, по которому акционерное общество приватизировало нежилое помещение, признан судом недействительным, поэтому у акционерного общества право собственности не возникло и оно не вправе было отчуждать помещение. При вынесении решения по данному делу арбитражный суд исходил из следующего. В рассматриваемом случае спорное помещение выбыло из владения собственника - комитета по управлению имуществом - по его воле на основании заключенного договора купли - продажи. Последний приобретатель имущества - индивидуальное частное предприятие - не знал и не мог знать об отсутствии у акционерного общества права продавать нежилое помещение, так как общество представило договор купли - продажи, заключенный с указанным комитетом, и справку бюро технической инвентаризации о регистрации спорного здания на праве собственности за акционерным обществом. Поэтому арбитражный суд правомерно отказал в удовлетворении исковых требований комитета по управлению имуществом. Следующей актуальной и злободневной проблемой, наиболее часто встречающейся при правоотношениях по поставке, является проблема сохранения имущества юридического лица, минимизация финансовых издержек при нестабильности валютного рынка с учетом невыполнения контрагентом принятых на себя обязательств по оплате продукции и вытекающая из нее проблема коллизии ст. 168 ГК РФ и Закона РФ "О валютном регулировании и валютном контроле". Так, в п. 17 информационного письма Президиума ВАС РФ от 31 мая 2000 г. N 52 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с применением законодательства о валютном регулировании и валютном контроле" указано, что при проведении расчетов в иностранной валюте Закон "О валютном регулировании" рассматривает в качестве валютной операции платеж, а не гражданско - правовые сделки, послужившие основанием его совершения. Резидент, не имевший валютного счета в уполномоченном банке, заключил контракт с инофирмой на покупку товара. Условиями контракта предусматривалась аккредитивная форма расчетов и иностранная валюта платежа. Платеж осуществляло третье лицо (резидент) за счет иностранной валюты, купленной в уполномоченном банке на рублевые средства резидента - контрактодержателя в соответствии с заключенным между ними договором. Орган валютного контроля признал, что резидентом - контрактодержателем совершена операция по возложению исполнения обязательств в иностранной валюте на третье лицо, которая связана с использованием иностранной валюты в качестве средства платежа. Такая операция не названа Законом "О валютном регулировании" в числе текущих валютных операций (п. 9 ст. 1), а значит, требовала разрешения Банка России (подп. "е" п. 10 ст. 1, п. 2 ст. 6 того же Закона; п. 4 разд. II и п. 2 разд. III Основных положений о регулировании валютных операций). Поскольку резидент - контрактодержатель такого разрешения не имел, орган валютного контроля признал его действия незаконными и на основании подп. "б" п. 1 ст. 14 Закона "О валютном регулировании" принял решение о применении к контрактодержателю санкций в сумме иностранной валюты, уплаченной за него третьим лицом. Резидент - контрактодержатель обратился в суд с требованием о признании данного решения органа недействительным. Заявленное требование суд удовлетворил. Решение суда подтверждается преамбулой Закона "О валютном регулировании", согласно которой данный Закон определяет права юридических и физических лиц в отношении владения, пользования и распоряжения валютными ценностями. К ним относятся иностранная валюта, ценные бумаги в иностранной валюте, драгоценные металлы и природные драгоценные камни (п. 4 ст. 1 Закона). В соответствии с подп. "а" п. 7 ст. 1 Закона валютными являются операции, связанные с переходом права собственности и иных прав на валютные ценности, в том числе операции, связанные с использованием иностранной валюты в качестве средства платежа. Расчеты в валюте Российской Федерации отнесены к валютным операциям, если они совершаются между резидентами и нерезидентами (подп. "г" п. 1 ст. 7 включен в Закон "О валютном регулировании" Федеральным законом от 29 декабря 1998 г. N 192-ФЗ). В приведенном судебном деле резидент - контрактодержатель распорядительных сделок с валютными ценностями не совершал, иностранную валюту как средство платежа не использовал, в операциях по переходу прав на валютные ценности не участвовал и производил расчеты в валюте Российской Федерации с резидентом. Возложение исполнения обязательства в иностранной валюте на третье лицо предоставляет третьему лицу соответствующие полномочия, но не создает обязанности последнего произвести исполнение помимо его воли и не тождественно исполнению обязательства в иностранной валюте. Такое возложение не обязывает его адресата действовать с нарушением законодательства и в том случае, когда оно содержится в гражданско - правовом договоре. Валютная операция, предусмотренная подп. "а" п. 7 ст. 1 рассматриваемого Закона, представляет собой сделку, непосредственным результатом которой является переход прав на валютные ценности к другому лицу. В анализируемом деле валютной операцией является перевод иностранной валюты нерезиденту третьим лицом, а не договор последнего с контрактодержателем. На совершенную же третьим лицом валютную операцию требовалось получение разрешения Банка России по следующим основаниям. В соответствии с п. 1 Указа Президента РФ от 21 ноября 1995 г. N 1163 "О первоочередных мерах по усилению системы валютного контроля в Российской Федерации", абз. 2 разд. I и абз. 1 п. 2.1 совместной Инструкции Банка России и ГТК России от 26 июля 1995 г. N 30 и N 01-20/10538 соответственно "О порядке осуществления валютного контроля за обоснованностью платежей в иностранной валюте за импортируемые товары" расчеты по внешнеэкономическим сделкам резидентов, предусматривающим ввоз товаров на таможенную территорию Российской Федерации, осуществляются только через счета резидентов, заключивших или от имени которых заключены сделки с нерезидентами, если иное не разрешено Банком России. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Инструкция ЦБ РФ N 30, ГТК РФ N 01-20/10538 от 26.07.1995 "О порядке осуществления валютного контроля за обоснованностью платежей в иностранной валюте за импортируемые товары" утратила силу в связи с изданием Инструкции ЦБ РФ N 91-И, ГТК РФ N 01-11/28644 от 04.10.2000 "О порядке осуществления валютного контроля за обоснованностью оплаты резидентами импортируемых товаров". ------------------------------------------------------------------ Таким образом, в рассматриваемом случае нарушением валютного законодательства является осуществление третьим лицом - резидентом без предварительного получения им разрешения Банка России расчетов в иностранной валюте по внешнеэкономическому контракту, предусматривающему импорт товаров в Российскую Федерацию, заключенному другим резидентом с нерезидентом. Поэтому вывод, к которому пришел суд, следует признать правомерным. Осуществление расчетов в иностранной валюте весьма актуально применительно к ситуации значительных курсовых колебаний в условиях финансовой нестабильности и, как следствие, возникновение острой необходимости защиты интересов крупных торговых организаций - импортеров, осуществляющих сделки купли - продажи товаров на внутреннем рынке. Реализация данной защиты продавцов - импортеров происходит как путем применения валютных оговорок согласно ст. 317 ГК РФ при поставках товара с отсрочкой платежа, так и при осуществлении сложных схем расчетов и взаимозачетов. Целесообразно акцентировать внимание на одной из наиболее типичных проблем, возникающей в процессе осуществления коммерческой деятельности торговыми организациями независимо от организационно - правовой формы. Данной проблемой является проверка полномочий сторон при поставке товара, в связи с чем необходимо затронуть важный вопрос о надлежащем оформлении полномочий руководителей филиалов (представительств), выступающих от имени юридического лица. Насколько значимо соблюдение этого правила при ведении хозяйственной деятельности, иллюстрирует Постановление Президиума ВАС РФ от 3 июня 1997 г. N 4374/96, принятое в связи с рассмотрением протеста первого заместителя Председателя ВАС РФ на решение от 6 августа 1996 г., и Постановление апелляционной инстанции от 19 сентября 1996 г. Арбитражного суда г. Москвы по делу N 50-257. Акционерное общество открытого типа "Химторг" обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском о признании недействительным договора, заключенного между научно - производственной фирмой "Инконт" и коммерческим центром АООТ "Химторг". В иске истцу было отказано. При этом суд установил, что коммерческий центр является структурным подразделением акционерного общества, директор которого вправе при наличии доверенности заключать договоры от имени общества, но наличие доверенности материалами дела не подтверждено. Отказывая в иске, суд указал, что действия истца по исполнению договора свидетельствуют об одобрении в дальнейшем данной сделки АООТ "Химторг". Постановлением апелляционной инстанции решение оставлено без изменения, а в кассационной инстанции дело не рассматривалось. В протесте первого заместителя Председателя ВАС РФ предлагалось принятые по делу судебные акты отменить, поскольку договор подписан не от имени юридического лица - АООТ "Химторг", а от имени структурного подразделения - коммерческого центра, не являющегося по закону участником гражданско - правовых отношений. Лица, действующие хотя и в чужих интересах, но от собственного имени, согласно п. 2 ст. 182 ГК РФ не являются представителями. Следовательно, сделка, заключенная коммерческим центром от своего имени с НПФ "Инконт", не может породить правовых последствий для АООТ "Химторг". Последующее одобрение указанной сделки является "дефектным", поскольку осуществлено лицом, заключившим договор в противоречии с рядом действующих правовых норм. Рассмотрев протест, Президиум ВАС РФ, руководствуясь ст. 187 - 189 АПК РФ, не нашел оснований для его удовлетворения. Дело в том, что в преамбуле договора, заключенного между НПФ "Инконт" и коммерческим центром АООТ "Химторг", было указано, что директор коммерческого центра, заключая договор, действует на основании устава акционерного общества. В уставе АООТ "Химторг" не были определены полномочия директора центра, но они отражены в положении о коммерческом центре АООТ "Химторг". В указанном положении предусмотрено право директора коммерческого центра заключать по доверенности АООТ "Химторг" договоры с физическими и юридическими лицами. Оспариваемый договор директор коммерческого центра заключил, не имея на то доверенности. НПФ "Инконт" в соответствии с названным договором поставила АООТ "Химторг" химическую продукцию, которая последним принята и частично оплачена. Распоряжения об оплате подписывались директором коммерческого центра, пользовавшимся правом подписания банковских документов АООТ "Химторг". Письмо акционерного общества о принятии поступившей продукции на ответственное хранение было направлено поставщику спустя много времени после поступления продукции. При изложенных обстоятельствах вывод суда первой и апелляционной инстанции об одобрении сделки АООТ "Химторг" следует считать правомерным. В пункте 2 информационного письма Президиума ВАС РФ от 23 октября 2000 г. N 57 "О некоторых вопросах практики применения статьи 183 Гражданского кодекса Российской Федерации" указано, что в случаях превышения полномочий органом юридического лица (ст. 53 ГК РФ) при заключении сделки п. 1 ст. 183 ГК РФ применяться не может. В данном случае в зависимости от обстоятельств конкретного дела суду необходимо руководствоваться ст. 168 и 174 ГК РФ, с учетом положений Постановления Пленума ВАС РФ от 14 мая 1998 г. N 9 "О некоторых вопросах практики применения статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации". Таким образом, созданы предпосылки к тому, когда недобросовестный контрагент, умело манипулируя нормами института неуполномоченных лиц, может уйти теперь от ответственности, что, в свою очередь, ведет фактически к безответственности как самого юридического лица, так и его руководителей. До настоящего времени применение конструкции ст. 183 ГК РФ в части потенциальной ответственности представителя в случае превышения им своих полномочий и попытки юридического лица переложить свою ответственность на представителя позволяло истцу использовать правовой инструментарий в отношении недобросовестного представителя или недобросовестной цепочки представитель - представляемый, основываясь при этом на той же правовой основе. Кроме того, достаточно "перспективной" нередко выглядела всего лишь угроза подачи иска к представителю, зачастую занимающему высокое должностное положение в иерархии контрагента. Данная угроза могла привести к появлению "внезапно утраченных" полномочий, появлению желания заключить мировое соглашение, а теперь благодаря указанному информационному письму создаются идеальные условия для неисполнения принятых обязательств недобросовестным контрагентом. К сожалению, в основу данного информационного письма положены доводы и аргументы, зачастую противоречащие не только нормам действующего законодательства, но и здравому смыслу. Между тем еще до появления этого письма совершенно обоснованно была высказана мысль, что весьма распространенной в сфере хозяйствования и правоприменения стала практика, когда договоры подписывают заместители руководителей исполнительных органов, другие должностные лица коммерческих организаций, хотя такое право учредительными документами им не предоставлено. Нередко на указанных договорах ставится печать фирмы, а при расшифровке подписи значится фамилия правомочного должностного лица (генерального директора, другого первого лица, имеющего право заключать подобные сделки). Стороны обычно не поднимают вопроса о дефектности сделки, а приберегают этот "аргумент" на случай привлечения к ответственности. В последнем случае заинтересованная сторона ставит перед арбитражным судом вопрос о признании сделки недействительной. Указанная сделка может быть признана недействительной в связи с заключением ее с неправосубъектным лицом. Печать же на договоре не меняет ситуацию, так как она, по общему положению, не относится к непременным реквизитам договора <*>. -------------------------------- <*> Зинченко С., Газарьян Б. Ничтожные и оспоримые сделки в практике предпринимательства // Хозяйство и право. 1997. N 2.

И наконец, важную роль при выстраивании цепочки договорных взаимоотношений между контрагентами играет проблема соотношения недействительных сделок и незаключенных договоров, которая занимает большое место в судебной практике рассмотрения арбитражных споров. В научных публикациях <*>, посвященных данной проблеме, отмечается, что при рассмотрении судами хозяйственных споров возникла проблема отграничения недействительных договоров от фактов незаключения договора. Практика пошла по пути применения последствий недействительности сделок (ст. 167 ГК РФ) и в случае признания судом договоров незаключенными. Однако природа недействительных и незаключенных договоров различна. Подтверждение факта заключения договора связано с достижением сторонами соглашения по всем существенным условиям, составляющим его содержание как юридического факта. При недействительности сделки подлежат анализу и учету практически все элементы правоотношения: субъектный состав и его дееспособность, единство воли и волеизъявления, соответствие сделки закону, форма сделки. Необходимо учитывать особенности незаключенных сделок при применении к ним правовых последствий. -------------------------------- <*> Зинченко С., Газарьян Б. Указ. соч.

Данные выводы созвучны с теми, к которым пришел Президиум ВАС РФ в Постановлении от 9 декабря 1997 г. N 4188/97. Открытое акционерное общество "Химико - фармацевтический комбинат "Акрихин" обратилось в Арбитражный суд Московской области с иском к акционерному обществу закрытого типа "Имидж Интернейшнл" о взыскании задолженности за медицинскую продукцию, отгруженную по договору поставки, и пеней за просрочку оплаты. В свою очередь, ответчик предъявил ОАО "ХФК "Акрихин" встречный иск о признании договора поставки недействительным. В судебном заседании истец в порядке ст. 37 АПК РФ изменил основание своего иска, заявив, что медицинская продукция была передана в соответствии с другим договором поставки (который на самом деле был не чем иным, как прайс - листом). Решением арбитражного суда исковое требование о взыскании основного долга было частично удовлетворено, а во взыскании пеней отказано ввиду отсутствия доказательств того, что медицинская продукция была отгружена в счет второго договора поставки. Встречное требование ответчика удовлетворено - первый договор поставки был признан недействительным. Постановлением апелляционной инстанции решение суда оставлено без изменения. В принесенном протесте предлагалось указанные судебные акты изменить: в части признания первого договора поставки - недействительным и производство по делу прекратить, а в части отказа во взыскании пеней дело направить на новое рассмотрение. При рассмотрении протеста Президиум ВАС РФ не нашел оснований для его удовлетворения. Из материалов приведенного дела было видно, что АОЗТ "Имидж Интернейшнл" направило ОАО "ХФК "Акрихин" заявку на отпуск медицинской продукции, срок оплаты которой составлял 30 банковских дней. Комбинат, приняв заявку ответчика к исполнению, отпустил ему по приказ - фактурам продукцию и выставил для оплаты платежное требование. Оплату в полном объеме и в предусмотренный заявкой срок истец не получил, что послужило основанием для предъявления иска о взыскании задолженности и пеней за просрочку платежа на основании договора купли - продажи. Суд, признав задолженность ответчика перед истцом доказанной, частично взыскал сумму основного долга, а во взыскании пеней отказал, так как счел недоказанным отпуск продукции именно на основании первого договора поставки. Суд пришел к выводу, что продукция поставлена по заявке на основании публичного договора, признав прайс - лист публичной офертой, а заявку акцептом. В соответствии с п. 2 ст. 437 ГК РФ публичной офертой признается содержащее все существенные условия договора предложение, из которого усматривается воля лица, делающего предложение, заключить договор на указанных в предложении условиях с любым, кто отзовется. Однако прайс - лист ОАО "ХФК "Акрихин" не содержал существенных условий: в нем лишь была дана информация о лекарственных средствах, предлагаемых к продаже, и из него не усматривалась воля комбината заключить договор с любым заинтересованным лицом. Следовательно, вывод суда о заключении сторонами публичного договора был ошибочным. Согласно ст. 53 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. Истец обстоятельства, на которых он обосновывал исковые требования, не доказал. В отгрузочных и платежных документах не было ссылки на то, что продукция отпущена истцом и оплачена ответчиком в счет какого-либо договора. Поэтому в данном случае следовало бы считать, что между сторонами имела место внедоговорная сделка купли - продажи. При таких обстоятельствах суд правомерно отказал в удовлетворении требований о взыскании пеней. Проблема соотношения недействительных сделок и незаключенных договоров имеет важное практическое значение. Правовые последствия для контрагента, добросовестно выполнившего свои обязательства, но при этом упустившего значимые юридические аспекты при заключении договора - существенные условия договора поставки, могут стать катастрофическими из-за непонимания отдельными судьями смысла и системного характера гражданского права. Например, Президиум ВАС РФ в Постановлении от 29 декабря 1998 г. N 6460/98 в связи с протестом Председателя ВАС РФ на решение Арбитражного суда г. Москвы от 10 июля 1996 г. по делу N 31-255, исправляя ошибку суда низшей инстанции, совершенно обоснованно пришел к следующему выводу. В ходе рассмотрения протеста было установлено, что госпредприятие "Внешнеэкономическое объединение "Продинторг" обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском к АООТ "Московская чаеразвесочная фабрика" о взыскании задолженности за импортный чай. Решением от 10 июля 1996 г. в иске было отказано. В протесте Председателя ВАС РФ предлагалось данное решение отменить, а дело направить на новое рассмотрение по следующим основаниям. Из материалов дела видно, что в апреле и мае 1994 г. госпредприятие отгрузило АООТ индонезийский чай. Отгрузка производилась на основании телеграммы ответчика и факсограммы о согласии принять товар. В связи с отказом получателя полностью погасить задолженность за товар грузоотправитель обратился в арбитражный суд с соответствующим иском. Рассматривая спор, суд признал договор незаключенным, поскольку ассортимент, количество, качество и сроки поставки товара сторонами не были согласованы. Поэтому посчитал, что денежного обязательства у ответчика перед истцом не возникло. Данный вывод следует признать ошибочным, поскольку товар получателем был принят и частично оплачен. Произведенные истцом отгрузки товара необходимо рассматривать как разовые сделки купли - продажи, в результате совершения которых у ответчика возникла обязанность оплатить товар. Вопросы о цене и количестве полученного покупателем товара судом не исследовались. Учитывая изложенное и руководствуясь ст. 187 - 189 АПК РФ, Президиум ВАС РФ постановил отменить решение Арбитражного суда г. Москвы, а дело направить в тот же суд на новое рассмотрение. Вывод арбитражного суда первой инстанции по данному делу об отсутствии денежного обязательства у покупателя при наличии факта принятия товара и даже его частичной оплаты просто парадоксален. Вызывает недоумение, почему лишь Президиум ВАС РФ смог решить столь элементарную проблему, состоящую в том, что ответчик все же имел невыполненные денежные обязательства перед истцом. И это с учетом того, что ответчик признал долг и частично его оплатил. Тем не менее суд первой инстанции сделал совершенно алогичный вывод об отсутствии денежных обязательств в связи с недоговорной поставкой, игнорируя сам факт поставки. Следует обратить внимание, что Постановление Президиума ВАС РФ по данному делу было вынесено спустя два с половиной года после отказа истцу на основании решения первой инстанции. Такой брак в судебной работе обесценил не только денежные средства истца (в том числе в результате масштабного кризиса августа 1998 г.), но и дискредитировал саму судебную систему, ибо обращение в суд о подобной категории споров становится фактически бессмысленным. А ведь поставка не является новым гражданско - правовым институтом для российской правовой системы. Напротив, всегда считалось, что указанный институт более чем подробно урегулирован нормами права, подтвержденными обширной судебной практикой.

Название документа