Должник как привилегированная фигура в системе неисполнения обязательств

ДОЛЖНИК КАК ПРИВИЛЕГИРОВАННАЯ ФИГУРА В СИСТЕМЕ НЕИСПОЛНЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ

А. В. ШИЧАНИН, О. Д. ГРИВКОВ

Анализ норм гражданского законодательства, связанных с ответственностью за нарушение обязательств, и соответствующей правоприменительной практики приводит к заключению: существует явный перекос в сторону интересов должника. Хотя предусмотренные главой 25 ГК РФ меры его ответственности призваны защищать прежде всего кредитора и иную потерпевшую сторону. Основные санкции, применяемые к должнику судами, таковы: возмещение убытков, взыскание неустойки, процентов за нарушение денежного обязательства. Законодатель четко выделяет все перечисленные меры ответственности в качестве самостоятельных санкций, однако в юридической литературе не утихают споры, являются ли проценты за нарушение денежного обязательства (ст. 395 ГК) разновидностью неустойки. В последнее время преобладает точка зрения, согласно которой проценты за пользование чужими средствами признаются самостоятельной санкцией, отличной как от возмещения убытков, так и от неустойки. Эта точка зрения в большей степени, чем другие, основана на нормах ГК РФ и хотя бы уже поэтому предпочтительнее в практическом смысле. Так, на заседании научно - консультативного совета Высшего Арбитражного Суда РФ, состоявшегося 1 декабря 1995 г., было рекомендовано исходить из того, что предусмотренные ст. 395 ГК проценты за пользование чужими денежными средствами представляют собой плату за пользование денежными средствами, некий эквивалент их стоимости в имущественном обороте, являющийся по своей природе специальной мерой гражданско - правовой ответственности, которая не может быть отнесена ни к неустойкам, ни к убыткам. Указанные рекомендации должны были быть восприняты арбитражно - судебной практикой, в частности, в виде следующих выводов: взимание процентов за пользование чужими денежными средствами не препятствует удовлетворению требований кредиторов о взыскании с должника законной или договорной неустойки, в том числе и в виде непрерывно текущей пени; сумма подлежащих уплате процентов не может быть уменьшена судом по мотивам ее несоразмерности последствиям нарушения обязательства, как это предусмотрено в отношении неустойки (ст. 333 ГК); неустойка и проценты являются самостоятельными, независимыми друг от друга мерами ответственности, что исключает применение в подобных ситуациях положений Кодекса о зачетном характере неустойки (ст. 394). Рассмотрим подробнее приведенные выводы. Начнем с утверждения о том, что взимание процентов за пользование чужими денежными средствами не препятствует удовлетворению требований кредиторов о взыскании с должника законной или договорной неустойки. В литературе встречаются и прямо противоположные утверждения. Например, Е. Суханов в своей статье в журнале "Законодательство" (1997 г., N 1), полагает, что проценты за пользование чужими деньгами должны взыскиваться наряду с неустойкой, установленной за просрочку законом или договором, причем независимо от вины должника. Базируясь на постулате о том, что нельзя применять две меры ответственности за одно и то же правонарушение, В. Витрянский отмечает, что признание взыскания процентов, установленных ст. 395 ГК, самостоятельной формой ответственности за неисполнение (просрочку исполнения) денежного обязательства исключает возможность применения за аналогичное нарушение денежного обязательства каких-либо законных или договорных неустоек. Такая позиция отражена в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 9 сентября 1997 г. N 3547/96. В рассмотренном Президиумом деле истец обратился в Арбитражный суд Тюменской области с заявлением о взыскании с ответчика стоимости выполненных подрядных работ и санкций в соответствии с условиями договора. Решением Арбитражного суда от 6 марта 1996 г. иск удовлетворен в полной сумме. Апелляционная инстанция, напротив, в удовлетворении иска отказала. Федеральный арбитражный суд Западно - Сибирского округа 15 января 1997 г. постановление апелляционной инстанции отменил, оставив без изменения решение суда первой инстанции. На постановление кассационной инстанции был принесен протест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ, в котором предлагалось оставить в силе постановление апелляционной инстанции. Президиум посчитал, что протест подлежит частичному удовлетворению, отметив, что суд неправомерно удовлетворил требования истца об одновременном взыскании с ответчика пеней по условиям договора и годовых процентов на основании ст. 395 ГК. Однако с точкой зрения В. Витрянского и выводом Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ трудно согласиться по следующим соображениям. Во-первых, законодательство в отдельных случаях прямо устанавливает возможность одновременного взыскания с должника по одним и тем же основаниям и неустойки (пени), и процентов. Например, при взыскании векселедержателем пени и процентов с лиц, обязанных по векселю. В соответствии со ст. 3 Федерального закона "О переводном и простом векселе" и п. 6 Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ N 3/1 от 5 февраля 1998 г. <*> в случае просрочки уплаты вексельной суммы на нее начисляются проценты в размере учетной ставки, установленной Центральным банком России - со дня платежа, и пени в том же размере со дня срока платежа до дня погашения долга. При расчете и пени, и процентов размер учетной ставки определяется по правилам, установленным ст. 395 ГК. Что же, рассматривать этот пример как единственное исключение из постулата: нельзя применять две меры ответственности за одно и то же правонарушение; либо возможны иные отступления? -------------------------------- <*> Вестник ВАС РФ. 1998. N 4.

Во-вторых, думается, что упомянутый постулат должен быть абсолютен в других отраслях права - уголовном, административном, налоговом, трудовом - но не в гражданском праве. Ведь те же убытки могут взыскиваться (одна санкция) одновременно с неустойкой (вторая санкция) за одно и то же нарушение обязательств. Причем в соответствии со ст. 394 ГК и первая, и вторая санкции могут применяться, если это предусмотрено законом или договором, в полном объеме. Почему же нельзя сказать то же самое и об одновременном взыскании процентов за пользование чужими средствами и неустойки? Очевидно, речь должна идти не о невозможности применения двух (а может быть, и трех) санкций за одно нарушение, а о неком соотношении в применении двух или трех различных санкций за одно нарушение. Законодательно такое установлено в следующих случаях: - соотношение сумм процентов за пользование чужими средствами и убытков (п. 2 ст. 395 ГК): если убытки превышают сумму процентов, то убытки возмещают только в части, превышающей сумму процентов. Из этой нормы некоторые авторы, а также арбитражные суды делают вывод, что проценты за пользование чужими средствами - разновидность возмещения убытков (или части убытков). Об этом пишет В. Витрянский: "В отдельных случаях проценты за пользование чужими денежными средствами рассматривались арбитражными судами в качестве убытков в виде упущенной выгоды" <*>. -------------------------------- <*> Хозяйство и право. 1997. N 8.

Однако такой вывод не согласуется с логикой: зачем законодатель выделяет проценты за пользование чужими средствами в качестве самостоятельной санкции, зачем устанавливается соотношение процентов и убытков, убытков и неустойки (ст. 394 ГК), предусматривающее варианты: - убытки возмещаются в части, не покрытой неустойкой; - взыскивается только неустойка, но не убытки; - убытки взыскиваются в полной сумме сверх неустойки; - по выбору кредитора могут быть взысканы либо неустойка, либо убытки. Что касается соотношения неустойки и процентов, то единственный случай законодательного установления такого соотношения - уже упомянутый, когда и неустойка (пеня), и проценты взыскиваются по одной и той же ставке одновременно (ст. 3 Федерального закона "О переводном и простом векселе"). В ГК РФ такое соотношение не установлено. И этот явный пробел произвольно заполняется разъяснениями Высшего Арбитражного Суда РФ и Верховного Суда РФ. Так, в п. 6 Постановления их Пленумов "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами" от 8 октября 1998 г. N 13/14 разъяснено, что законом или соглашением сторон может быть предусмотрена обязанность должника уплачивать неустойку (пени) при просрочке исполнения денежного обязательства. В подобных случаях суду следует исходить из того, что кредитор вправе предъявить требование о применении одной из этих мер, не доказывая факта и размера убытков, понесенных им при неисполнении денежного обязательства, если иное прямо не предусмотрено законом и договором. Полагаем, такая позиция не основана на законе. Совершенно непонятно, чем она мотивирована, так как Постановление пленумов высших судебных инстанций может только разъяснять порядок применения норм гражданского законодательства, но не устанавливать новые, как в этом случае, нормы гражданского законодательства. Если же применять гражданское законодательство по аналогии закона или права в соответствии со ст. 6 ГК, то не обязателен вывод, который содержится в п. 6 комментируемого Постановления Пленумов. Ведь сходные отношения, урегулированные нормами гражданского законодательства, отсутствуют, а определить отношения сторон исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства и требований добросовестности, разумности и справедливости весьма затруднительно. Очевидно, что необходимо законодательно закрепить соотношение неустойки и процентов за пользование чужими средствами. Может быть, целесообразно предусмотреть при этом такое же гибкое соотношение, как соотношение убытков и неустойки, содержащееся в ст. 394 ГК. Это полнее отвечало бы принципу свободы договора, закрепленному в ст. 1 ГК. Другим важным выводом, вытекающим из того, что проценты за пользование чужими средствами являются самостоятельной санкцией за нарушение обязательств, должно стать следующее: сумма подлежащих уплате процентов не может быть уменьшена судом по мотивам ее несоразмерности последствиям нарушения обязательства, как это предусмотрено в отношении неустойки (ст. 333 ГК). Судебно - арбитражная практика выявляет различные взгляды на юридическую природу процентов за пользование чужими средствами и, соответственно, различное отношение к возможности применения нормы, содержащейся в ст. 333 ГК РФ, относительно процентов за пользование чужими средствами. Так, в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 15 апреля 1997 г. N 5249/96 был рассмотрен протест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ на решение от 27 марта 1996 г. и постановление апелляционной инстанции от 17 июня 1996 г. Арбитражного суда Кемеровской области по делу N А-26-3-71/96. Президиум установил, что истец обратился в Арбитражный суд Кемеровской области с иском к ответчику о взыскании задолженности за поставленное ему молоко, убытков, а также процентов за пользование чужими денежными средствами. Решением суда исковые требования удовлетворены частично: основной долг и проценты за пользование чужими средствами взысканы в сумме меньшей, чем рассмотренная истцом с учетом их уменьшения на 30 процентов согласно ст. 333 ГК. В протесте заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ было предложено судебные акты в части взыскания процентов за пользование чужими денежными средствами отменить, дело в этой части направить на новое рассмотрение. Президиум удовлетворил протест, отметив, что судом неправомерно применена ст. 333 ГК в отношении размера подлежащих взысканию процентов, которые не являются неустойкой. Решение и постановление апелляционной инстанции о взыскании процентов признаны подлежащими отмене как принятые с нарушением норм материального права. Однако в руководящих разъяснениях, изложенных в п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 13/14, нашла отражение и другая точка зрения: "Если определенный в соответствии со ст. 395 Кодекса размер (ставка) процентов, уплачиваемых при неисполнении или просрочке исполнения денежного обязательства, явно несоразмерен последствиям просрочки исполнения денежного обязательства, суд, учитывая компенсационную природу процентов, применительно к ст. 333 Кодекса вправе уменьшить ставку процентов, взыскиваемых в связи с просрочкой исполнения денежного обязательства". Как весомый аргумент в пользу применения ст. 333 ГК к процентам, предусмотренным ст. 395 ГК, некоторые авторы приводят следующее: "...предоставленное пунктом 1 статьи 395 ГК РФ право установления размера процентов в договоре нередко на практике использовалось в противоречии с его назначением. Так, в литературе приводились примеры об определении в договоре ставки, применяемой при просрочке платежа, в размере более 1000 процентов годовых, 1800 - 3600 процентов годовых" <*>. -------------------------------- <*> Новоселова Л. А. О правовых последствиях нарушения денежного обязательства // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 1999. N 4.

С такими выводами нельзя согласиться, и вот почему. Во-первых, проценты за пользование чужими денежными средствами - самостоятельная санкция за нарушение обязательств, это не неустойка ни по определению, ни по существу, что может быть доказано такими доводами: - согласно ст. 330 ГК неустойка - определенная законом или договором денежная сумма. Неустойка - одно из синонимичных понятий: неустойка, пеня или штраф. Проценты за нарушение денежного обязательства в качестве одного из возможных названий неустойки в ст. 330 не упоминаются. В отличие от процентов за пользование чужими денежными средствами неустойка отнесена ст. 329 ГК к способу обеспечения обязательств; - в ст. 395 ГК, определяющей понятие процентов за пользование чужими денежными средствами, не содержится прямой отсылочной нормы к параграфу 2 "Неустойка" главы 23 ГК, включающему в себя ст. 333 ГК РФ. Нормы параграфа "Неустойка" также не содержат отсылки к ст. 395; - в ст. 395 не предусматривается возможность снижения судом размера (ставки) процентов, если стороны сами не договорятся об этом. Суд имеет право применить учетную ставку ЦБ, действующую на день предъявления иска или на день вынесения решения. Какие-либо изъятия из этих правил могут устанавливаться законом, а Пленум Верховного Суда РФ и Пленум Высшего Арбитражного Суда такими полномочиями не обладают. Таким образом, приведенная нами позиция пленумов высших судебных инстанций ошибочна, выходит за рамки их компетенции (как органов, дающих разъяснения норм гражданского права, а не создающих такие нормы). Кроме того, возможность снижения судом процентов за пользование чужими средствами не оправдана в условиях тотального неисполнения денежных обязательств, да и сама учетная ставка ЦБ адекватна по размеру последствиям просрочки исполнения обязательства, и вряд ли есть необходимость ее снижать. По другому спору арбитражный суд необоснованно посчитал, что при решении вопроса об уменьшении неустойки в соответствии со ст. 333 ГК должны учитываться проценты, уплаченные или подлежащие уплате истцу в соответствии с действующим законодательством. Такая ситуация описывается в п. 4 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 июля 1997 г. N 17. Сам по себе факт взыскания процентов не может служить основанием для уменьшения размера неустойки. Вызывает сомнение база для расчетов процентов, предусмотренная п. 2 Постановления Пленумов N 13/14, согласно которой "при расчете подлежащих уплате годовых процентов по ставке рефинансирования Центрального банка Российской Федерации число дней в году (месяце) принимается равным соответственно 360 (30) дням, если иное не установлено соглашением сторон, обязательными для сторон правилами, а также обычаями делового оборота". Поскольку учетная ставка вводится в действие Центральным банком, то и используемая при расчете процентная база должна соответствовать обязательным указаниям ЦБ, согласно которым число дней в году принимается равным 365 (366). Непонятно также, в чем практическая целесообразность проведения в п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 13/14 различий в правовой природе процентов, предусмотренных п. 1 ст. 395 ГК, и процентов, подлежащих уплате за пользование денежными средствами, предоставленными по договору займа (ст. 809 ГК), кредитному договору (ст. 819 ГК) либо в качестве коммерческого кредита (ст. 823 ГК). В этом пункте Постановления особо подчеркивается, что "при взыскании процентов годовых суд должен определить, требует ли истец уплаты процентов за пользование денежными средствами, предоставленными в качестве займа или коммерческого кредита, либо существо требования составляет применение ответственности за неисполнение или просрочку исполнения денежного обязательства (ст. 395 ГК)". Но проценты, предусмотренные ст. 395, обычно также называют процентами за пользование чужими денежными средствами. Есть опасность, что такое понимание вопроса, которое содержится в п. 4 названного Постановления Пленумов, приведет к терминологической путанице или к возможности взыскивать проценты, начисляемые на одну и ту же сумму дважды. Ведь получается, что в силу различной природы тех и других процентов истец вправе предъявить иск и об уплате процентов, предусмотренных ст. 395, и процентов по ст. 823 ГК. Не проще ли считать проценты, взыскиваемые согласно ст. 823 (а также ст. ст. 809, 819 ГК) частным случаем процентов, взыскиваемых согласно ст. 395. Весьма спорным представляется и содержащийся в п. 11 Постановления Пленумов N 13/14 вывод о том, что "при применении норм об очередности погашения требований по денежному обязательству при недостаточности суммы произведенного платежа (ст. 319 Кодекса) судам следует исходить из того, что под процентами, погашаемыми ранее основной суммы долга, понимаются проценты за пользование денежными средствами, подлежащими уплате по денежному обязательству, в частности проценты за пользование суммой займа, кредита, аванса, предоплаты и т. д. Проценты, предусмотренные ст. 395 Кодекса за неисполнение или просрочку исполнения денежного обязательства, погашаются после суммы основного долга". Очевидно, что вывод этот ничем не мотивируется, просто предписывается не считать проценты согласно ст. 395 ГК процентами в смысле ст. 319. Полагаем, что это ошибочно, так как вывод не опирается на нормы права и является превышением Пленумом Верховного Суда РФ и Пленумом Высшего Арбитражного Суда РФ их компетенции по толкованию законодательства. На самом деле статья 319 ГК не устанавливает каких-либо изъятий для процентов, предусмотренных ст. 395. Анализируя порядок применения судами ст. 395 ГК РФ, следует также сказать о трудностях в определении процентной ставки по обязательствам, выраженным в иностранной валюте. Так, в соответствии с п. 52 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8 "в случаях, когда в соответствии с законодательством о валютном регулировании и валютном контроле денежное обязательство выражено в иностранной валюте (ст. 317 Кодекса) и отсутствует официальная учетная ставка банковского процента по валютным кредитам на день исполнения денежного обязательства в месте нахождения кредитора, размер процентов определяется на основании публикаций в официальных источниках информации о средних ставках банковского процента по краткосрочным валютным кредитам, предоставляемым в месте нахождения кредитора". Отметим, что ввиду распространенности валютных операций информация о средних ставках должна публиковаться на регулярной основе (один раз в неделю, в месяц) в максимальном количестве доступных официальных источниках информации, прежде всего в газетах. Иными словами, такую информацию истец должен находить так же легко, как и информацию об официальном курсе валют. Еще одна проблема для истцов - отсутствие в валютном законодательстве нормы, позволяющей судам выносить решения о взыскании сумм долга, неустойки, процентов непосредственно в иностранной валюте. Согласно ст. 317 ГК в денежном обязательстве может быть предусмотрено, что оно подлежит оплате в рублях в размере, эквивалентном определенной сумме в валюте. В этом случае сумма в рублях определяется по официальному курсу соответствующей валюты на день платежа. Руководствуясь этим правилом, суды также принимают решение о выплате в рублях суммы, эквивалентной размеру долга в иностранной валюте, по официальному курсу на день платежа. Это означает заведомые убытки для истца. Например, вкладчик внес в банк вклад в иностранной валюте. Взыскав сумму в рублях на основании судебного решения, вкладчик для восстановления суммы долга в иностранной валюте будет вынужден потратить больше рублей за счет курсовой разницы и суммы налога на приобретение наличной иностранной валюты. Подобных убытков можно было избежать, если бы имелась возможность взыскивать сумму долга в иностранной валюте. Подведем итог. Законодательство об ответственности за неисполнение обязательств и судебно - арбитражная практика в нынешнем их виде объективно потворствуют недобросовестным должникам. Предусмотренные в главе 25 ГК РФ санкции должны защищать законные права и интересы кредиторов. Однако зачастую эти нормы и их толкование судами создают почву для ненадлежащего исполнения обязательств со стороны должника, ставят его в привилегированное положение по сравнению с кредитором. Так нарушается основополагающий принцип равноправия сторон гражданского оборота. Законодательство должно не просто отвечать сегодняшним реалиям, но и активно влиять на формирование правоприменительной практики, жестко принуждающей должника к своевременному и полному исполнению принятых им обязательств.

------------------------------------------------------------------

Название документа