Отношения собственника с незаконным владельцем и приобретательная давность

ОТНОШЕНИЯ СОБСТВЕННИКА С НЕЗАКОННЫМ ВЛАДЕЛЬЦЕМ И ПРИОБРЕТАТЕЛЬНАЯ ДАВНОСТЬ

К. И. СКЛОВСКИЙ

Скловский Константин Ильич, доктор юридических наук, адвокат, профессор кафедры гражданского права КГАУ, имеет около 120 научных публикаций.

Во владении физических и особенно юридических лиц находится значительное имущество, принадлежность которого долгое время остается неясной или спорной. Иначе и не могло быть, если учесть, что в нашем прежнем хозяйственном укладе любая, кроме государственной, собственность считалась аномалией и надобности в систематическом учете и защите собственности не усматривалось, а принадлежность имущества можно было выяснить лишь из данных бухгалтерского учета, не отличавшегося ни открытостью, ни официальными гарантиями достоверности. Едва возникшая система регистрации прав на имущество также не привела к установлению полной ясности в титулах на имущество. Результатом этого положения стали достаточно часто встречающиеся ситуации, когда право собственности принадлежит одному лицу, а владение ведется другим, причем собственник лишен возможности вернуть свое имущество. Можно указать некоторые типичные причины, приводящие к таким случаям: жилое помещение отчуждено несколько раз, после чего обнаружилось, что оно было незаконно приватизировано, - все сделки считаются ничтожными, а последний приобретатель оказывается в роли незаконного владельца, но обычно имеет добрую совесть; имущественный комплекс был безвозмездно передан в давно прошедшие времена государством во владение негосударственной организации, а исковая давность для виндикации истекла; с торгов продано имущество, не принадлежавшее должнику, но приобретатель ссылается на добрую совесть, и т. д. <*> -------------------------------- <*> Многие из такого рода коллизий рассматривались мною раньше. См.: Хозяйство и право. 1998. N 12. С. 34; 1999. N 8. С. 71 и др.

Общая оценка этих коллизий приводит к выводу об их неизбежности и повторяемости, поскольку в конечном счете они постоянно воспроизводятся в обороте. Современная острота проблемы объясняется, во-первых, тем, что одновременно дают знать о себе завалы, накопившиеся за много лет и не получившие юридического разрешения, а во-вторых, тем, что Гражданский кодекс РФ не смог полностью преодолеть прежнее отношение к незаконному владению, которое раньше практически игнорировалось правом и потому находилось за пределами закона. Сейчас все чаще раздаются призывы внести уточнения в эту сферу законодательства. Видимо, избежать корректировки и дополнения Гражданского кодекса не удастся. Есть смысл обсудить возможные варианты. Все решения колеблются между двумя крайними: собственность возникает сразу в лице незаконного добросовестного владельца либо имущество виндицируется собственником от любого владельца независимо от добросовестности приобретения. Каждое из решений чревато своими осложнениями, и об этом уже приходилось говорить <*>. Средним вариантом является введение приобретательной давности, призванной служить переходом между двумя полюсами. -------------------------------- <*> См.: Скловский К. Собственность в гражданском праве. М., 1999.

Однако укоренению приобретательной давности <*> и прочному положению незаконного владельца мешает слабая урегулированность взаимоотношений между собственником и незаконным владельцем в тот достаточно долгий (а при отсутствии доброй совести - бессрочный) период времени, когда собственник еще не утратил своего титула, но уже не может вернуть владение, а незаконный владелец лишен права на вещь и защищен лишь теми скромными средствами, которые ему дает ст. 234 ГК РФ. Они охватывают только сферу владения, но не затрагивают хозяйственную эксплуатацию имущества. -------------------------------- <*> Приобретательная давность была институтом сравнительно "малоразвитым" и в дореволюционном праве, на что обращал внимание Г. Ф. Шершеневич.

Действительно, хотя есть множество спорных деталей, ясно, что, если вещь насильственно отбирается от владельца, ведущего владение для давности, он может вернуть себе владение иском, основанным на ст. 234 ГК РФ. Но когда речь заходит об эксплуатации вещи, в том числе о праве передавать ее во временное пользование третьих лиц, закон не дает достаточно определенных ориентиров. Основываясь на общих положениях, можно, конечно, прийти к выводу, что собственник сохраняет право на получение какого-то дохода от имущества, выбывшего из его владения. Однако достаточно точные, а тем более бесспорные критерии не отыскиваются. При этом просто отказаться от попыток практического разрешения проблемы в ожидании лучших времен и в надежде на инициативу законодателя невозможно, поскольку фактически использование имущества незаконными владельцами происходит постоянно и не может быть остановлено до уточнений Гражданского кодекса. Остается лишь путь теоретического конструирования данного института. При осторожном подходе к такому конструированию можно сделать вывод, что потерявший владение собственник по крайней мере имеет право на получение дохода в размере арендной платы <*>. При обсуждении этого предложения главным возражением было указание на отсутствие соответствующей судебной практики <**>. Понятно, что практика зависит от того отношения к проблеме, которое существует среди юристов, а один из наиболее эффективных способов формирования определенного отношения - это дискуссия по проблеме, в том числе и в первую очередь в юридической печати. Тем не менее эффект состоявшегося прецедента невозможно недооценивать. -------------------------------- <*> Подробнее см.: Хозяйство и право. 1999. N 1. С. 48. <**> Взыскание арендной платы с незаконных владельцев суды до сих пор мотивируют чаще с договорных позиций, даже при отсутствии договора.

Поэтому Постановление Президиума ВАС РФ от 4 апреля 2000 года N 4843/99 не могло не вызвать интереса. МЧП "Медицина - Технология - Сервис" в 1996 году добилось признания за ним права собственности на здание в г. Шлиссельбурге. Затем в 1998 году собственник обратился с иском к администрации г. Шлиссельбурга о взыскании 1571983 руб. как "неосновательного обогащения, связанного с удержанием здания". Президиум ВАС РФ, отменяя решения судов об отказе в иске, указал, что лицо, неосновательно временно пользовавшееся чужим имуществом, обязано возместить потерпевшему то, что оно сберегло вследствие такого пользования по цене, существовавшей во время, когда закончилось пользование (ст. 1105 ГК РФ) <*>. -------------------------------- <*> Вестник ВАС РФ. 2000. N 6. С. 22 - 23.

Несомненно, здесь заметно влияние идеи одновременного возврата вещи и доходов, вытекающей из ст. 303 ГК РФ, поскольку выбрана норма, говорящая о временном пользовании и предусматривающая окончание пользования. В то же время в самом изложении казуса о возврате капитального имущества ничего не говорится. А срок исковой давности исчисляется ВАС РФ с момента признания за истцом права собственности. Это позволяет прийти к выводу, что право на истребование дохода увязывается все же с самим правом собственности, а не с истребованием имущества (виндикационным иском). Кроме того, незаконное владение в любом случае не может рассматриваться как бессрочное (постоянное), а потому есть достаточные основания считать его временным и неосновательным. Это дает возможность применить норму п. 2 ст. 1105 ГК РФ, хотя норма ст. 1107 кажется все же более уместной. Значение подхода, нашедшего выражение в этом деле, не исчерпывается одной только проблематикой безусловно важных отношений собственника, утерявшего владение, и незаконного владельца. После того, как этот подход утвердится (а альтернатива ему, как нетрудно убедиться, состоит в незаконном и ничем не урегулированном извлечении доходов незаконным владельцем, притом что фигура незаконного владельца недоступна публичному (налоговому и др.) праву), неизбежно возникнут связанные с этим вопросы, которые пока остаются за пределами текущей практики. Одно из очевидных следствий будет сопряжено с тем, что добросовестный и недобросовестный приобретатель окажутся, во всяком случае в первые пятнадцать (для движимости - пять) лет, в одинаковом положении. Дело в том, что в отношении получаемых доходов всякий владелец считается обязанным перед собственником с момента, когда он узнал о незаконности владения, независимо от способа приобретения имущества. С этого момента отпадает и добросовестность владения во всех отношениях, кроме приобретения по давности. Только по истечении срока приобретательной давности добросовестный приобретатель, став собственником, освободится от всяких обязательств перед бывшим собственником, а недобросовестный будет нести эту обязанность, пока сохраняет владение (из этого вытекает, что недобросовестный приобретатель получает стимул к возврату вещи лицу, от которого она была получена через механизм реституции). Кроме того, незаконный владелец, пока не стал собственником, в принципе не может распорядиться находящимся в его владении имуществом. Вещь оказывается изъятой из оборота - надолго или навсегда. Между тем ясно, что публичный интерес, в том числе фискальный, состоит в том, чтобы как можно более сократить срок приобретательной давности. Ведь у незаконного владельца нет стимула заботиться об имуществе, он не несет публичных обременений собственности (налогов и др.), а собственник, лишенный владения, не может не воспринимать такого рода обременения как явную несправедливость. Очевиден и прямой вред обороту. Полагаю, что есть смысл обсудить вопрос о дифференциации приобретательной давности: установить сокращенные сроки для приобретенного добросовестно недвижимого имущества и увеличенные - для полученного без доброй совести. Добросовестно приобретенное движимое имущество, если оно не может быть виндицировано (в том числе в связи с пропуском срока исковой давности для виндикации), обращается в собственность приобретателя с момента приобретения, а для задавненного (имеются в виду случаи выбывшего из владения собственника помимо его воли и вовремя не истребованного) - по истечении исковой давности. Такой порядок, имеющий аналоги как в европейском праве (например, § 932 ГГУ), так и в ГК РСФСР 1922 года, создаст ряд благоприятных следствий, из которых можно указать хотя бы некоторые: - выплата части дохода от имущества собственнику не лишит законного владельца интереса во вложениях в недвижимость, так как она в конечном счете поступит в собственность владельца. При достаточно высоких издержках незаконный владелец вынужден будет вернуть имущество тому лицу, от которого оно получено, с использованием нормы ст. 167 ГК РФ (тем самым имущество окажется достижимым для иска собственника), причем это станет следствием поощряемой законом активности собственника: ведь это он будет требовать от владельца выплаты части доходов, заставляя того принимать меры к эксплуатации имущества; - получит хотя бы теоретическое разрешение проблема приобретения угнанных автомобилей. Сегодня, как известно, за каждым таким автомобилем тянется никогда не прерываемая, вечная цепочка незаконных сделок; - исчезнет принципиальная возможность бессрочного пребывания вне оборота и вне публичного правопорядка недобросовестно приобретенного имущества - ситуация совершенно недопустимая и не привлекающая до сих пор внимания лишь вследствие неразвитости нашего оборота; - появится легальная возможность закрепить в собственность имущество, полученное десятки лет назад без соблюдения должных процедур и по этой причине до сих пор не узаконенное (понятно, что незаконно полученное в последние восемь - десять лет находится в пределах срока действия реституции (ст. 167 ГК РФ) и, как правило, может быть возвращено прежнему владельцу). В результате действия этих факторов будут упорядочены титулы на имущество, повысится и степень легальности гражданского оборота. Высказываются и иные предложения. Например, М. Г. Масевич полагает, что ст. 234 ГК РФ позволяет и недобросовестному приобретателю стать собственником, если владение ведется им добросовестно <*>. Предложение достаточно спорное, поскольку ни наш закон, ни § 932 Германского гражданского уложения, на который вполне уместно ссылается М. Г. Масевич, не допускают последующего возникновения доброй совести у недобросовестного приобретателя. Известна только противоположная ситуация - утрата доброй совести, когда владельцу становится известен настоящий собственник: например, при предъявлении иска о защите права собственности. Именно по этой причине и выработано правило: последующее отпадение доброй совести не вредит давности. -------------------------------- <*> Масевич М. Г. Основания приобретения права собственности на бесхозяйные вещи. Проблемы современного гражданского права / Под ред. В. Н. Литовкина, В. А. Рахмиловича. М., 2000. С. 189.

Очевидные достоинства предложения М. Г. Масевич состоят в том, что при этом можно избежать внесения изменений в закон и расширить действие ст. 234 ГК РФ практическим путем, например в процессах о признании возникновения права собственности по давности. В этом случае, конечно, будет только один срок приобретения, ибо разница между добросовестным и недобросовестным приобретением утратит значение. Такое решение кажется не самым лучшим, но и оно было бы значительным прогрессом по сравнению с отсутствием всякого регулирования приобретения чужого имущества.

Название документа