Негаторный иск: отрицание не должно быть огульным

(Скловский К. И.)

("Бизнес-адвокат", N 7, 2001)

Текст документа

НЕГАТОРНЫЙ ИСК: ОТРИЦАНИЕ НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ОГУЛЬНЫМ

К. И. СКЛОВСКИЙ

"Я отрицаю все - и в этом суть моя", - признание героя популярной немецкой трагедии могло бы стать девизом отечественной правоприменительной практики в связи с неоправданно широким распространением негаторного (отрицающего) иска. К данному способу защиты гражданских прав, изобретенному римским гением в интересах владеющего собственника, которому докучает нетактичный сосед, с учетом ряда преимуществ все чаще прибегают невладеющие товарищи, благодаря чему, например, имеют возможность не беспокоиться об исковой давности и других возражениях ответчика. К сожалению, подобная рецепция античности встречает одобрение некоторых правоведов и проникает даже в судебную практику. Оправдан ли такой подход и имеет ли он опору в классическом праве, заменяет ли владение регистрация прав на недвижимость - с просьбой разъяснить эти спорные моменты редакция обратилась к видному цивилисту доктору наук К. И. Скловскому.

К арендатору муниципального земельного участка, получившему его в установленном порядке от собственника для возведения магазина, после завершения строительства был предъявлен владельцем соседнего участка иск об устранении нарушений, т. е. негаторный (ст. 304 ГК РФ). При этом истец ссылался на то, что ранее этот же участок выделялся ему и был затем незаконно у него изъят и предоставлен ответчику. Истец требовал освобождения участка и передачи ему владения. Ссылки ответчика на свою добросовестность были истцом отклонены, т. к. заявленное им требование закон не ограничивает добросовестностью ответчика.

Такая практика предъявления негаторных исков, имеющих целью возврат владения вещью, видимо, приобретает распространение.

Например, судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ в обоснование решения о выселении Юсупова из занимаемого на основании незаконно выданного ордера жилого помещения, несмотря на пропуск срока исковой давности, указала, что "исковая давность не распространяется на требования собственника или иного владельца об устранении всяких нарушений его права. Это правило относится и к требованиям собственников (владельцев) жилищного фонда о защите их права на жилые помещения, неправомерно занятые иными лицами, у которых права на эти помещения возникнуть не могло" (Бюллетень ВС РФ. N 9. 1999. С. 23 - 24).

Оценивая общие причины возникновения этого подхода, нельзя в очередной раз не отметить предельного упрощения всей нашей правоприменительной практики, стремящейся избежать всякого усложнения и невысоко ценящей те средства из арсенала цивилистики, которые веками создавались для нахождения баланса между интересами и свободой всех участников оборота.

Дело в том, что хотя виндикационный и негаторный иски происходят из совершенно разных источников: первый - из защиты самого права на вещь от всякого рода утрат (кражи, незаконного отчуждения и др.), а второй - из соседских отношений, сервитутов, практически всегда имелась и имеется некоторая пограничная область, в которой собственник, сохраняющий владение, может защищаться от нарушений его права собственности административными средствами, сходными с защитой владения (например, при вторжении на чужой участок) (подробнее см. - Дождев Д. В. Римское частное право. М., 1996. С. 347 - 350). Поскольку наше частное право утратило такого рода средства (интердикты, владельческие иски, предъявляемые без титула), проблема размежевания не могла не усложниться и требует ныне определенных усилий. Поэтому установленное в нашем праве тщательное разграничение исков, защищающих собственника, - несомненное достояние цивилистики, и его следует ценить и беречь.

По негаторному иску ответчик не может быть обязан к выдаче собственного имущества истца, равно как к совершению любого другого положительного действия в пользу собственника.

Не только история права, всегда противопоставлявшая два основных иска о защите собственности - виндикационный и негаторный, - но система нашего действующего законодательства не дают оснований допускать какую-либо конкуренцию этих исков. Действительно, зачем законодателю было бы подробно регулировать условия предъявления виндикации в ст. ст. 301 - 302 ГК РФ, если собственник мог бы для тех же целей прибегнуть и к другому иску, предусмотренному ст. 304 ГК РФ, которая во всех отношениях куда удобнее: и исковая давность не действует, и добрая совесть ответчика во внимание не принимается. Само расположение двух классических исков рядом исключает, конечно, их конкуренцию. Известно, что условием первого (виндикации) является утрата владения вещью, это - иск о выдаче вещи. Второй предъявляется, если владение сохранено; традиционное для нашего закона условие "хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения" всегда понимали так, что истец владения не утратил, что можно видеть из литературы, современной самой этой формуле, возникшей сначала в ГК РСФСР 1922 г., когда и виндикационный, и негаторный иски предусматривались одной статьей (Генкин Д. М. Право собственности в СССР. М., 1961. С. 217). В ч. 1 ст. 59 говорилось о праве собственника отыскивать свое имущество из чужого незаконного владения, а в ч. 2 той же статьи указывалось, что "собственник вправе требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы они и не были соединены с лишением владения".

Впрочем, имеются известные теоретические предпосылки усложнения применения негаторного иска. Например, Е. А. Суханов указывает, что пока собственник недвижимости значится собственником по данным государственной регистрации, он не может быть лишен владения "иначе как путем оспаривания законности регистрационной записи. Поэтому даже при незаконном лишении собственника возможности доступа на свой земельный участок (или в свой жилой дом и т. д.) он вправе защищаться путем предъявления негаторного, а не виндикационного иска" (Гражданское право. Т. 1. 2-е изд. / Отв. ред. Е. А. Суханов. М., 1998. С. 616; Маттеи У., Суханов Е. А. Основные положения права собственности. М., 1999. С. 369). Нетрудно заметить, что это суждение исходит из такой юридической действительности, в которой все объекты недвижимости надежно учтены и система доступа к ним вполне отлажена. Боюсь, что такое положение в гораздо меньшей степени относится к нашей юридической реальности, чем, например, к германской. Не случайно Я. Шапп именно в рамках германского права рассматривает спор о внесении исправлений в поземельную книгу как разновидность виндикации (Шапп Я. Основы гражданского права Германии. М., 1996. С. 59 - 60). В германском праве изменение регистрационной записи действительно тождественно возврату вещи, если учесть, что Германское гражданское уложение, в отличие от нашего ГК, не ограничивает виндикацию недвижимости доброй совестью приобретателя (см. параграф 986 ГГУ). Соответственно, если изменение записи в системе германского права означает тем самым получение и самой вещи, то в нашем праве это - только получение титула собственника. Истребование вещи и после изменения регистрационной записи вполне может натолкнуться на возражение о доброй совести (ст. 302 ГК РФ), и тогда виндикация окажется невозможной. Но если в нашем праве спор о записи не тождествен виндикации, то тем самым виндикация перемещается на свое обычное место - спора о владении между номинальным собственником и фактическим (незаконным) владельцем.

Не стремясь подвергать сомнению принципиальную направленность предложенного Е. А. Сухановым подхода, имеющего в конечном счете цель усложнения и развития нашего далеко не совершенного хозяйственного уклада, выскажу все же сомнение в его практической применимости сегодня, когда система учета недвижимости не достоверна, земля исключена из оборота и ее принадлежность практически вовсе не учтена, а большинство споров уходят своими корнями в тот период, когда даже в теории еще никакой регистрации недвижимости не было.

Но даже если исходить и того, что суждения Е. А. Суханова без оговорок применимы в нашем нынешнем положении, нельзя не заметить, что в любом случае истцом тогда может выступать только лицо, право которого было надлежащим образом зарегистрировано до нарушения. В этом случае против ответчика действует сильная презумпция недобросовестности - для того и учреждена система государственной регистрации. А если учесть, что эта система начала складываться только с 1999 г., то ясно, что тогда, когда пишутся эти строки, исковая давность по виндикации еще не могла истечь. Получается, что сегодня рекомендацией Е. А. Суханова и невозможно будет воспользоваться, если иметь целью обойти те ограничения виндикации, которые установлены в ст. 302 ГК РФ.

Есть основания опасаться, что еще долго мы вынуждены будем исходить из тех простейших представлений о владении, которые даны нашим ГК, также не отличающимся сложностью по сравнению с тем же ГГУ. Согласно этим представлениям владение - это фактическая, физическая власть над вещью, оно не может осуществляться опосредованно, предполагает полный физический контроль самого собственника (законного владельца), а поскольку речь идет о недвижимости - не только его присутствия на земельном участке, в здании, но и полного контроля, означающего охрану объекта, свободное перемещение по нему, его нормальную хозяйственную эксплуатацию. Из ст. 303 ГК РФ вытекает, что владелец имеет возможность извлекать полностью весь доход, приносимый вещью. Утрата такого положения обычно рассматривается как потеря владения и дает основание для предъявления виндикационного иска (ст. 301 ГК РФ).

Сколько-нибудь устойчивое положение, предусматривающее одновременное нахождение на объекте недвижимости более одного владельца ни юридически, ни физически невозможно, поскольку еще со времен римского права было твердо установлено, что владение может осуществляться только одним лицом (совладение, осуществляемое в рамках общей собственности, предполагает единую волю, что закреплено в известном правиле о консенсусе совладельцев). Нарушающие это положение всякого рода насильственные акции (захват кабинетов и этажей, разоружение охраны, блокировка подъездов и т. п.) в большинстве правовых систем устраняются полицейскими средствами или владельческими исками, предъявляемыми по самому факту нарушения, без доказывания титула потерпевшего. Такие средства занимают промежуточное положение между чисто административной защитой и виндикацией (подробнее см.: Скловский К. Собственность в гражданском праве. М., 1999). Думаю, что именно самозащита или административные средства и в нашей правовой системе здесь наиболее адекватны, т. к. речь идет об оперативных мерах.

Негаторный иск, предполагающий длительное, систематическое нарушение права в подобных ситуациях, во всяком случае оказывается неприменимым хотя бы из-за сложности исковой процедуры. Впрочем, практика вооруженных налетов и открытых захватов земли, зданий и сооружений, если она стала системой, означает кризис государственности (и в тех случаях, когда налеты совершаются официальными "структурами") и потому делает бессмысленными любые исковые средства защиты права, как и само право.

Поскольку мы исходим из того, что право имеет некоторое действие, мы должны обозначить сферу применения негаторного иска. По своему классическому назначению, нисколько не утраченному за прошедшие века, этот иск направлен на запрещение ответчику совершать определенные действия: например, проходить (проезжать) по земле истца, отводить на его участок стоки или сбросы и т. п. Естественно, что устранение помех может означать и разрушение каких-то сооружений, возведенных ответчиком (забора, труб, даже построек). В классическом праве истец мог получить доступ на участок ответчика, если тот не прекращал нарушения права, чтобы своими силами прекратить угрозу своему праву. Но по негаторному иску ответчик не может быть обязан к выдаче собственного имущества истца, равно как к совершению любого другого положительного действия в пользу собственника.

В практике ВАС РФ неоднократно подчеркивалось, что требования о выселении, освобождении недвижимого имущества - это требования о виндикации (Сарбаш С. В. Арбитражная практика по гражданским делам: Конспективный указатель по тексту Гражданского кодекса. М., 2000. С. 271 - 272). Заселение имеет общий корень с владением (possessio от sedere - сидеть, оседать, селиться; подробнее см.: Римское частное право / Под ред. Новицкого И. Б., Перетерского И. С. М., 1948. С. 168). Владение - это, скорее, состояние, чем действие, а если пытаться описать его все же в терминах деятельности, то можно сказать, что это - бездействие по отношению к иному претенденту на владение. Негаторный иск, напротив, направлен на прекращение действий, помех, докуки, исходящих от нарушителя. Этим иском не защищаются от состояния бездействия. Присуждение по негаторному иску, состоящее в запрещении ответчику что-либо делать, прекращении помех в осуществлении истцом собственности (владения), не может вернуть владение истцу. Применение негаторного иска для целей передачи владения будет приводить либо к достаточно абсурдному (и неисполнимому) запрету владеть, либо, что обычно и подразумевается, решению (исполнительному листу), вынесенному вопреки формуле, т. е. смыслу данного иска (по смыслу ст. 1 Федерального закона "Об исполнительном производстве" от 21 июля 1997 г. N 119-ФЗ судебный пристав - исполнитель будет тогда вынужден требовать "воздержания от владения").

Присуждение по виндикации означает передачу вещи владельцу, занятие им участка или помещения. Но если истец уже находится в помещении, на земельном участке, в такого рода присуждении он не нуждается и, соответственно, виндикационный иск не может иметь места.

Все изложенное - это повторение достаточно утвердившихся взглядов, но писать об этом приходится под давлением той практики, о которой сказано выше.

Впрочем, иная практика создает и те ситуации, когда на самом деле разграничение виндикационной и негаторной защиты не очевидно. Если сосед при строительстве гаража занял часть участка, следует ли требовать возврата части участка из чужого незаконного владения или устранения помех в пользовании? Здесь мы можем решать ситуацию от обратного: если такое занятие части участка осуществлялось на основании договора, то это - договор о сервитуте. В свою очередь, негаторный, т. е. отрицающий, иск возник как иск, отрицающий именно сервитут. Стало быть, если сервитута не было, то уместен негаторный иск.

Вообще говоря, актуальное нарушение права происходило в момент строительства - именно тогда его и следовало пресекать. Если же строение уже возведено, то добиться его сноса, как известно, весьма проблематично. Более оправданной была бы иная практика - видимо, пора ее создавать - установления судебным решением платного сервитута.

Видимо, в пользу негаторного иска можно высказаться и в том случае, если рядом с собственником (владельцем) ведется беспокоящее его строительство - ведь помеха существует независимо от того, нарушено ли владение истца. Прекращение строительства, снос постройки - обычное присуждение по негаторному иску.

Но если собственник намерен вернуть себе занятый застройщиком участок или объект, в котором находятся третьи лица, ему придется предъявлять именно виндикационный иск. Иначе при приобретении, например, с торгов объекта строительства покупатель мог бы не считаться с возражениями лиц, получивших в нем помещения по сделкам, заключенным с прежним владельцем, если эти сделки имеют пороки. Но, как известно, суды защищают лиц, находящихся в проданном (или иным образом полученном) здании, если эти лица фактически вселились и имели для этого какие-либо уважительные основания - в т. ч. сделки, совершенные с лицом, не имевшим права распорядиться имуществом. Такая защита характерна именно для виндикации.

Наконец, как мог бы поступить суд, установивший, что истец вместо виндикационного иска предъявляет негаторный?

Если речь идет о заблуждении, трудной юридической ситуации, то, на мой взгляд, суд мог бы принять решение, сообразуясь с общим смыслом норм о защите собственности и недопустимости подмены исков. Иными словами, если даже из заявленного иска невозможно точно установить его природу, но налицо требование о выселении, освобождении участка (здания), то его вполне можно рассматривать как иск об истребовании имущества (виндикационный) по правилам ст. ст. 301, 302 ГК РФ (Вестник ВАС РФ. N 5. 1996. С. 32 - 33).

Если же истец, как в наших примерах, настаивает на применении именно ст. 304 ГК РФ, имея целью лишить ответчика представленных тому средств защиты - возражения о пропуске срока исковой давности, о доброй совести, то суд вправе, на мой взгляд, в таком иске отказать.

Название документа