Добросовестность поведения субъекта, занимающего доминирующее положение на товарном рынке, при осуществлении им субъективных гражданских прав в договорных отношениях

ДОБРОСОВЕСТНОСТЬ ПОВЕДЕНИЯ СУБЪЕКТА, ЗАНИМАЮЩЕГО ДОМИНИРУЮЩЕЕ ПОЛОЖЕНИЕ НА ТОВАРНОМ РЫНКЕ, ПРИ ОСУЩЕСТВЛЕНИИ ИМ СУБЪЕКТИВНЫХ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ В ДОГОВОРНЫХ ОТНОШЕНИЯХ

О. С. КОРНЕЕВ

Корнеев Олег Станиславович, аспирант кафедры гражданского права ГОУ ВПО "Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации"; начальник отдела мониторинга и контроля на оптовом и розничном рынках электроэнергии Управления контроля электроэнергетики Федеральной антимонопольной службы.

Статья посвящена проявлению добросовестности при осуществлении субъективных гражданских прав субъектом, занимающим доминирующее положение на товарном рынке. В статье также рассматриваются подходы, используемые в научной литературе, к пониманию добросовестного и недобросовестного поведения при осуществлении субъективных гражданских прав. Кроме того, исследуются положения законодательства и судебной практики, связанные с осуществлением субъективных гражданских прав субъектом, занимающим доминирующее положение на товарном рынке.

Ключевые слова: добросовестность, недобросовестность, доминирующее положение, злоупотребление правом, злоупотребление доминирующим положением на товарном рынке, сетевая организация, осуществление субъективных гражданских прав, нарушение антимонопольного законодательства.

Bona fides of the subject, with a dominant position in the market in the exercise of subjective civil rights in contractual relations O. S. Korneyev

This article is devoted observance of good faith in the exercise of subjective civil rights entity occupying a dominant position in the market. The article also discusses the approaches used in the scientific literature, to understanding of good and bad faith conduct in the exercise of subjective civil rights. Moreover study legal provisions and case law relating to the implementation of subjective civil rights, a subject in a dominant position in the market.

Key words: bona fides, dishonesty, dominant position, abuse of rights, abuse of dominant position in the market, network organization, the implementation of subjective civil rights, violation of antitrust laws.

Необходимо отметить, что легальное определение добросовестности в гражданском законодательстве отсутствует. В научной литературе имеются различные подходы к пониманию категории добросовестности. Ряд авторов рассматривают добросовестность в субъективном и объективном смысле <1>. -------------------------------- <1> Малиновский А. А. Нравственность в гражданском праве // Нотариус. 2007. N 5; Дроздова Т. Ю. Добросовестность в российском гражданском праве: Автореф. дис. ... к. ю.н. М., 2005. С. 16; Новикова Т. В. Понятие добросовестности в российском гражданском праве: Автореф. дис. ... к. ю.н. Ростов-на-Дону, 2009. С. 9; Лукьяненко М. Ф. Добросовестность: закон и практика применения. Часть 1 // Право и политика. 2009. N 6. С. 1347 - 1356.

Исходя из анализа позиций ученых-юристов, можно сделать вывод, что в субъективном смысле добросовестность можно рассматривать как осознание субъектом конкретного поведения. В объективном смысле добросовестность можно рассматривать как идеальный образец должного поведения, закрепленный правилами поведения. Необходимо отметить, что большинство авторов отмечают, что добросовестность является оценочным понятием <2>. -------------------------------- <2> См.: Новицкий И. Б. Принцип доброй совести в проекте обязательственного права // Вестник гражданского права. 2006. N 1(6). С. 124; Свит Ю. П. Понятие и значение добросовестности и разумности в современном российском праве // Законы России: опыт, анализ, практика. 2010. N 9. С. 3 - 10.

Ряд авторов рассматривают категорию добросовестности не как общий принцип гражданского права, а как принцип добросовестного поведения всех субъектов гражданских правоотношений <3>. Большинство авторов склоняются к тому, что в гражданском законодательстве отсутствует общий принцип гражданского права <4>. -------------------------------- <3> См.: Свит Ю. П. Понятие и значение добросовестности и разумности в современном российском праве // Законы России: опыт, анализ, практика. 2010. N 9. С. 3 - 10; Поротикова О. А. Проблема злоупотребления субъективным гражданским правом. М., 2007. С. 81. <4> См.: Гребенкина И. А. Принцип добросовестности в российском гражданском праве // Бюллетень нотариальной практики. 2011. N 2. С. 16; Богданов Е. В. Гражданское право России как регулятор экономических отношений // Законодательство и экономика. 2012. N 1. С. 32.

Долгое время в Гражданском кодексе Российской Федерации <5> (далее - ГК РФ) отсутствовало указание на такой общий принцип гражданского права, как добросовестность. -------------------------------- <5> СЗ РФ. 05.12.1994. N 32. Ст. 3301.

В результате внесенных Федеральным законом от 30.12.2012 N 302-ФЗ изменений в ГК РФ добросовестность закреплена как принцип гражданского права. В соответствии с п. 1, 4 ст. 10 ГК РФ не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются. Заслуживает отдельного внимания позиция Е. Е. Богдановой, которая в своей работе отмечает, что под добросовестностью участников договорных отношений следует понимать сложившуюся в обществе и признанную законом, обычаем, судебной практикой систему представлений о нравственности поведения сторон договора при приобретении, осуществлении и защите субъективных гражданских прав, а также при исполнении обязанностей. Нравственность поведения участников гражданского оборота следует оценивать на основе противопоставления категорий добра и зла. Поведение, отражающее представление о добре, необходимо считать добросовестным. Поведение, отражающее представление о зле, - недобросовестным <6>. -------------------------------- <6> Богданова Е. Е. Добросовестность участников договорных отношений и проблемы защиты их субъективных гражданских прав: Автореф. дис. ... д. ю.н. М., 2010. С. 12.

При этом автор предлагает дифференциацию поведения добросовестного и недобросовестного. В результате проведенного исследования сделано заключение, что добросовестным поведением участников договорных отношений является по общему правилу правомерное поведение. Противоправное поведение может быть добросовестным в случае прямого признания его таковым законом, обычаем, судебной практикой при безупречном отношении самого субъекта к совершенному действию (бездействию), то есть нравственная безупречность к противоправному поведению <7>. -------------------------------- <7> Там же. С. 13.

Е. Е. Богданова также отмечает, что недобросовестность, в отличие от добросовестности, представляет собой дифференцированное понятие: особо злостное для общества поведение - есть неизвинительная недобросовестность, а поведение, не характеризующееся особой злостностью, представляет собой извинительную недобросовестность <8>. -------------------------------- <8> Там же. С. 13.

Таким образом, в научной литературе категорию добросовестности рассматривают как принцип, как критерий оценки поведения субъекта, как презумпцию поведения и связывают с защитой нарушенных прав как оценочное понятие и др. Статьей 6 ГК РФ установлено, что при невозможности использования аналогии закона права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости. Пунктом 3 ст. 602 и ст. 662 ГК РФ законодатель указывает суду при разрешении спора между сторонами руководствоваться принципами добросовестности и разумности. Субъект, занимающий доминирующее положение на товарном рынке, имеет рыночную власть и имеет возможность (но не право) навязывать невыгодные условия договора, уклоняться от заключения договора, нарушая при этом антимонопольное законодательство, а также общеправовые принципы добросовестности и разумности. Необходимо отметить, что ст. 10 ГК РФ предусматривается запрет злоупотребления доминирующим положением на товарном рынке. При этом буквальное прочтение текста Кодекса позволяет установить, что злоупотребление доминирующим положением на товарном рынке выступает, в контексте ст. 10 ГК РФ, как форма злоупотребления правом, с чем соглашается ряд авторов <9>. -------------------------------- <9> См.: Сабанчиев З. Х. Злоупотребление доминирующим положением как разновидность злоупотребления правом // Вестник Кабардино-Балкарского государственного университета. Серия "Право". Нальчик: Изд-во Каб.-Балк. ун-та, 2008. Вып. 3. С. 38 - 41; Поротикова О. А. Проблема злоупотребления субъективным правом. М.: Волтерс Клувер, 2007; Камышанский В. П. Право собственности: пределы и ограничения. М., 2000; Ячеистова Н. Пресечение антиконкурентных действий: международный опыт правового регулирования // Российская юстиция. 2000. N 6; Садиков О. Н. Злоупотребление правом в Гражданском кодексе России // Хозяйство и право. 2002. N 2 и др.

Однако трудно не согласиться с А. В. Волковым, что при внимательном изучении ст. 10 ГК РФ становится ясно, что в ходе анализа невозможно выделить признаки, по которым были классифицированы эти формы: в первом случае речь идет о преследовании незаконной экономической цели - ограничение, т. е. воспрепятствование конкуренции, а во втором - злоупотребление доминирующим, т. е. преимущественным, положением (а не гражданским правом) <10>. -------------------------------- <10> Волков А. В. Недобросовестная конкуренция и злоупотребления доминирующим положением на рынке как формы злоупотребления правом // Законность. М., 2009. N 11. С. 31.

Вместе с тем субъект, занимающий доминирующее положение на товарном рынке, может злоупотреблять своими субъективными гражданскими правами, например, при исполнении обязательств по договору. При этом в результате таких действий он может нарушать еще и антимонопольное законодательство. Указанная позиция подтверждается судебной практикой, например Постановлением Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 11.10.2011 по делу N А45-20357/2010; Постановлением Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 26.06.2012 по делу N А53-17415/2011; Постановлением Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 28.12.2011 по делу N А82-1824/2011 и др. Однако в практике имеются случаи проявления правомерного добросовестного поведения субъекта, занимающего доминирующее положение на товарном рынке, при осуществлении своих субъективных гражданских прав. В качестве примера такой ситуации можно привести судебную практику Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа, в частности Постановление от 14.02.2011 по делу N А45-14030/2010. Открытое акционерное общество "СибирьЭнерго" 19.07.2010 обратилось в Арбитражный суд Новосибирской области с иском к ЖСК "Дубравушка" о признании незаконными его действий по полному ограничению режима потребления электрической энергии индивидуального жилого дома, расположенного в г. Новосибирске (потребители - граждане); обязании ответчика возобновить подачу электрической энергии; запрете ответчику препятствовать передаче электрической энергии до энергопринимающих устройств этого объекта. Требование энергоснабжающей организации мотивировано созданием владельцем объектов электросетевого хозяйства, участвующим в снабжении потребителей электрической энергией, препятствий по передаче электрической энергии истца через свои электрические сети потребителям (физическим лицам) по договору энергоснабжения от 14.12.2009. Суд первой инстанции сделал вывод о незаконности действий ответчика по отключению от снабжения электрической энергией жилого помещения третьих лиц, которое обеспечивается заключенным с истцом (гарантирующим поставщиком) договором. Суды апелляционной и кассационной инстанции оставили решение в силе. Судами в ходе исследования материалов дела установлено, по заключенному с гражданами (абонентами) как владельцами индивидуального жилого дома в г. Новосибирске договору на отпуск и потребление электрической энергии от 14.12.2009 ОАО "СибирьЭнерго" (гарантирующий поставщик) обязалось осуществлять поставку электрической энергии, самостоятельно или через привлеченных лиц оказывать услуги по передаче электрической энергии и иные услуги, которые неразрывно связаны с процессом снабжения электрической энергией. Энергопринимающее устройство этих абонентов (потребителей) присоединено к сетям сетевой организации опосредованно через сети ЖСК "Дубравушка". Необходимо отметить, что положениями Федерального закона от 26.03.2003 N 35-ФЗ "Об электроэнергетике" (в ред. от 27.07.2010) <11> (далее - Закон об электроэнергетике), Правил функционирования розничных рынков электрической энергии в переходный период электроэнергетики, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 31.08.2006 N 530 (в ред. от 09.06.2010) <12> (далее - Правила N 530), Правил недискриминационного доступа к услугам по передаче электрической энергии и оказания этих услуг, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 27.12.2004 N 861 (в ред. от 06.09.2010) <13> (далее - Правила N 861), собственникам объектов, через которые осуществляется электроснабжение других лиц, запрещено препятствовать перетоку электрической энергии для этих лиц. -------------------------------- <11> СЗ РФ. 31.03.2003. N 13. Ст. 1177. <12> СЗ РФ. 11.09.2006. N 37. Ст. 3876. <13> СЗ РФ. 27.12.2004. N 52 (ч. 2). Ст. 5525.

При этом указанные собственники и иные законные владельцы объектов электросетевого хозяйства, через которые опосредованно присоединено к электрическим сетям сетевой организации энергопринимающее устройство потребителя, вправе оказывать услуги по передаче электрической энергии с использованием принадлежащих им объектов электросетевого хозяйства после установления для них тарифа на услуги по передаче электрической энергии. Таким образом, суды трех инстанций сделали вывод о незаконности действий ЖСК "Дубравушка" по отключению электроэнергии третьим лицам, ущемлении их прав, а также прав гарантирующего поставщика по надлежащему исполнению обязательств по поставке электрической энергии согласно условиям договора. Можно сделать вывод, ссылаясь на ст. 6 Правил N 530, ст. 38 Закона об электроэнергетике, что гарантирующий поставщик, заключивший договор энергоснабжения, просто исполнил свои обязательства перед потребителем надлежащим образом. Вместе с тем данная ситуация является очень редким случаем на практике проявления добросовестности субъекта, занимающего доминирующее положение на розничном рынке электрической энергии при осуществлении своих субъективных гражданских прав, который заслуживает внимания. В силу п. 61, 62 Правил N 530 технологическое присоединение энергопринимающих устройств потребителя к электрической сети сетевой организации в установленном порядке является основным условием заключения договора энергоснабжения. Передача электрической энергии, в силу п. 10 Правил N 861, также невозможна без наличия технологического присоединения. Пунктом 6 Правил 530 установлено, что гарантирующий поставщик обязуется перед покупателем через привлеченных третьих лиц оказывать услуги по передаче электрической энергии и иные услуги, неразрывно связанные с процессом снабжения электрической энергией потребителей. При этом Правилами N 530 не установлено, что гарантирующий поставщик обязан урегулировать разногласия, связанные с технологическим присоединением энергопринимающих устройств потребителя (в случае их возникновения). Суды также указывают (в частности, Постановление Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 25.04.2011 N Ф03-1171/2011), что обязанность по урегулированию гарантирующим поставщиком с сетевой организацией отношений по технологическому присоединению энергоустановок покупателя к электрическим сетям гражданским законодательством, в том числе ст. 38 Закона об электроэнергетике, п. 3 Правил технологического присоединения энергопринимающих устройств потребителей электрической энергии, объектов по производству электрической энергии, а также объектов электросетевого хозяйства, принадлежащих сетевым организациям и иным лицам, к электрическим сетям, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 27.12.2004 N 861 (в ред. от 24.09.2010) <14>, п. 6 Правил N 530, не предусмотрена. По смыслу п. 61, 62 Правил N 530 обязанность такого урегулирования несет покупатель электрической энергии. -------------------------------- <14> СЗ РФ. 27.12.2004. N 52 (ч. 2). Ст. 5525.

Таким образом, в рассматриваемом случае у гарантирующего поставщика не было обязанности урегулировать разногласия потребителя с третьим лицом по вопросу технологического присоединения. Вместе с тем гарантирующий поставщик как субъект, занимающий доминирующее положение на розничном рынке электрической энергии, проявил добросовестность при исполнении обязательств по договору энергоснабжения и в целях ликвидации препятствий по передаче электрической энергии по собственной инициативе обратился в суд. Данный случай также можно рассматривать как проявление борьбы продавца за своих потребителей и как положительный результат реформы электроэнергетики, одной из задач которой являлось создание конкурентных отношений на рынке купли-продажи (поставке) электрической энергии.

Название документа