Договор и закон в новом гражданском праве России

ДОГОВОР И ЗАКОН В НОВОМ ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ РОССИИ

О. Н. САДИКОВ

О. Н. Садиков, доктор юридических наук.

Договор и закон - так названа в Гражданском кодексе Российской Федерации 1994 года (часть первая) новая для нашего гражданского законодательства статья 422, согласно которой договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения (п. 1), а принятые после заключения договора законы с иными обязательными для сторон правилами применяются к договору только тогда, когда в этом законе установлено, что его действие распространяется на отношения, возникшие из ранее заключенных договоров (п. 2). Ввиду широкого применения договоров и коренного обновления договорного права России в условиях перехода к рыночной экономике данная статья ГК РФ имеет большое практическое значение. В авторитетных научно - практических публикациях она характеризуется как "одно из принципиальных положений ГК", ибо "создает определенные гарантии для сторон... поскольку исключает возможность не зависящего от воли сторон изменения условий договора путем принятия нового закона, содержащего иные правила" <*>. Таким образом, речь идет о новом и принципиальном положении обновляемого гражданского законодательства России. -------------------------------- <*> См.: Витрянский В. В. в кн.: Гражданский кодекс Российской Федерации, часть первая: Комментарий для предпринимателей. 2-е изд. М.: Спарк, 1999. С. 548.

При общей ясности и обоснованности статьи 422 ГК РФ она тем не менее порождает ряд сложных правовых вопросов, которые возникали и ранее, но оставались незамеченными, а ныне встают при разрешении ряда крупных споров с участием иностранных инвесторов, ведущих в России строительные работы в рамках многолетних подрядных договоров. Попытаемся рассмотреть эти вопросы, опираясь на текст новых гражданских законов Российской Федерации и доктринальные мнения, и сделать некоторые теоретические и практические выводы, которые могли бы способствовать правильному и разумному применению действующих гражданских законов.

I

Начнем рассмотрение интересующих нас правовых вопросов с анализа текста пункта 1 статьи 422 ГК РФ, содержащего ряд положений, которые нуждаются в разъяснении. Во-первых, в статье говорится о подчинении договора императивным нормам, установленным законом и иными правовыми актами, к числу которых ГК РФ относит указы Президента Российской Федерации и постановления Правительства Российской Федерации (п. 6 ст. 3 ГК РФ). Между тем имеется немало гражданско - правовых сфер, где важную роль играют правила, утверждаемые федеральными министерствами и ведомствами. Это перевозки грузов и пассажиров, снабжение электроэнергией, расчетные операции и некоторые другие специальные, однако практически важные области, где широко используется договор. Названные правила содержат большое число императивных норм, и заключаемые договоры должны соответствовать этим обязательным для участников договора предписаниям. Соответственно формулировка статьи 422 ГК РФ о подчинении договора императивным нормам закона и иных правовых актов должна толковаться расширительно и относиться также к актам министерств и иных федеральных органов, а в дальнейшем была бы желательна и корректировка редакции этой статьи. Во-вторых, и это более существенно, в статье 422 ГК РФ речь идет о подчинении договора императивным нормам, действующим в момент его заключения. Однако же для содержания договора важны и диспозитивные нормы законодательства, которые в большинстве случаев в тексте договора не повторяются, если стороны не имели намерения от них отступать, что они были вправе сделать. Как должен решаться вопрос при изменении диспозитивных правил законодательством, вводимым уже после заключения договора? Едва ли могут быть какие-либо сомнения в том, что договор должен быть подчинен как императивным, так и диспозитивным нормам, действующим в момент его совершения, ибо это юридически разумно и при ином подходе единый режим договора расщепляется и возможно возникновение трудноразрешимых практических ситуаций. Следовательно, и в данном вопросе содержание статьи 422 должно толковаться расширительно, а в последующем желательно уточнение ее редакции, ибо законы должны быть ясными и не порождать ненужных сомнений. В заключение отметим, что правило пункта 1 статьи 422 ГК РФ, сформулированное для договора, должно применяться также в отношении односторонних сделок, ибо согласно статье 156 ГК РФ к односторонним сделкам соответственно применяются общие положения об обязательствах и о договорах постольку, поскольку это не противоречит закону, одностороннему характеру и существу сделки. По общему правилу такого противоречия в силу правовой однородности двусторонних и односторонних сделок быть не должно.

II

Рассмотрим теперь пункт 2 статьи 422 ГК РФ, который применительно к договору определяет рамки обратного действия гражданского законодательства, принятого уже после заключения договора. Для этого необходимо вспомнить общий механизм введения в действие нового законодательства, который уже давно традиционно используется отечественным правом и в целом поддерживается доктриной. По этому вопросу прежде в нашей литературе правильно констатировалось наличие двух правовых решений: "От обратной силы закона следует отличать (как это правильно подчеркивает Д. М. Генкин) применение нового закона в случаях изменения и прекращения правоотношений, возникших до вступления этого закона в силу, но продолжающихся и после этого момента" <*>. -------------------------------- <*> Туманов В. А. Вступление в силу норм советского права // Ученые записки ВИЮН. Вып. 7. М., 1958. С. 142 - 143.

Эти два пути применения нового законодательства предусматриваются в статьях 5 Вводных законов к новому ГК РФ (частям первой и второй) и более полно сформулированы в статье 4 ГК РФ. Такое повторение необходимо, ибо правила Вводных законов имеют в виду только нормы самого Кодекса, а статья 4 ГК РФ относится к действию всего гражданского законодательства, и законодательной тавтологии здесь нет. Если считать, что приведенные нормы исчерпывают правовую проблематику, связанную с введением нового гражданского законодательства, то сразу же возникает вопрос, чем обусловлено включение в пункт 2 статьи 422 ГК РФ дополнительной нормы по данному вопросу, причем в иной редакции. Кодификационные акты не должны допускать дублирования однородных норм, тем более в различной редакции. Очевидно, пункт 2 статьи 422 ГК РФ имеет особое содержание, отличающееся от правил статьи 4 ГК РФ, а также Вводных законов к ГК РФ. Такое понимание находит свое подтверждение в тексте пункта 2 статьи 4 ГК РФ, где указывается, что отношения сторон по договору, заключенному до введения в действие акта гражданского законодательства, регулируются в соответствии со статьей 422 ГК РФ. Иначе говоря, из общих правил статьи 4 и Вводных законов к ГК РФ допускается исключение для договоров и к договорным правам и обязанностям, возникшим после введения нового законодательства, применяется законодательство, действовавшее на момент заключения договора, если иное прямо не оговорено в новом законодательстве <*>. Соответственно применение к ранее заключенным договорам норм нового законодательства ограничивается. -------------------------------- <*> Примером такой специальной оговорки является ст. 9 Вводного закона к ГК РФ, части первой, подчиняющая проблематику недействительности ранее состоявшихся сделок и, следовательно, договоров новому закону - ГК РФ.

С точки зрения существа дела такое решение надо считать вполне оправданным, ибо изменение законодательства может оказаться для участников многих договоров, особенно долгосрочных, крайне неблагоприятным. Как справедливо отмечает М. И. Брагинский, "отнюдь не исключается, что изменение обстоятельств, связанных с введением нового закона, может оказаться столь ощутимым, что, зная о таком изменении, сторона или даже обе не стали бы вообще заключать договор или, по крайней мере, на предусмотренных в нем условиях. Применительно к действующему кодексу это была бы ситуация, которую п. 1 ст. 451 ГК признает достаточной для заявления требования об изменении или расторжения договора" <*>. -------------------------------- <*> Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Общие положения. М., 1997. С. 79. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - М.: Издательство "Статут", 2001 (издание 3-е, стереотипное). ------------------------------------------------------------------

Однако после этих здравых суждений их автор неожиданно заключает, что "возникает определенная коллизия между ст. 422 ГК с ее запретом обратной силы закона и Вводным законом, допускающим при определенных условиях такое обратное действие", и полагает, что "следует признать приоритет приведенной нормы Вводного закона в силу того, что п. 2 ст. 422 ГК предусматривает возможность такого случая, когда в законе предусмотрено обратное действие соответствующего акта" <*>. Эти выводы представляются нам неубедительными и неосновательными по многим соображениям. -------------------------------- <*> Там же. С. 81.

Во-первых, статья 422 ГК РФ не запрещает применительно к договору обратную силу закона, а лишь ограничивает в отличие от Вводного закона к ГК РФ (ст. 5) такое обратное действие прямо указанными в законе случаями. Приведенное выше систематическое толкование норм нового ГК РФ это обстоятельство подтверждает, и усматривать в данном случае правовую коллизию нет оснований: в ГК РФ предусматриваются разные правовые режимы для обратного действия законов вообще и для договоров, когда необходим учет их специфики и желательна большая стабильность возникших отношений. Во-вторых, принятие вывода М. И. Брагинского открывало бы двери для обращения к правилам статьи 451 ГК РФ, допускающим изменение и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств <*>. При наличии в России большого числа долгосрочных контрактов, в том числе с иностранными инвестициями, такое решение вопроса было бы, конечно, нежелательно и порождало бы немалые практические трудности. -------------------------------- <*> Применение ст. 451 ГК РФ в случаях изменения законов не бесспорно, однако с достаточными основаниями признается доктриной возможным (вывод М. Г. Розенберга см. в кн.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный). М., 1997. С. 737 - 738).

Наконец, в-третьих, принимаемое после введения ГК РФ новое законодательство говорит не в пользу критикуемой нами точки зрения. Согласно пункту 2 статьи 429 нового Кодекса торгового мореплавания Российской Федерации (далее - КТМ РФ) 1999 года, для которого исторически всегда был характерен высокий законодательный уровень, обусловленный авторитетом его составителей и разумным использованием зарубежного и международного опыта, правила, установленные настоящим Кодексом и определяющие содержание договоров отдельных видов, применяются к договорам, заключенным после введения настоящего Кодекса в действие. Таким образом, действие общего правила статьи 5 Вводного закона к ГК РФ и статьи 4 самого ГК РФ о применении к вновь возникшим правам и обязанностям по ранее заключенным договорам новых законов в силу статьи 429 КТМ РФ исключается в отношении морских договоров, и основанием для такого решения является статья 422 ГК РФ, направленная на установление стабильности уже возникших договорных отношений. Трактовать статью 429 КТМ РФ как особое правило о действии гражданских законов во времени нет оснований, ибо тогда эта норма расходилась бы с положениями ГК РФ, что Кодексом запрещается (п. 2 ст. 3). Дополнительным и более существенным аргументом по обсуждаемому вопросу является ссылка М. И. Брагинского на последовательную практику судебно - арбитражных органов, в том числе на постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по ряду разрешенных споров. Эта практика опубликована, хорошо известна и касается взыскания по просроченным денежным обязательствам процентов, размер которых статьей 395 ГК РФ был существенно увеличен по сравнению с ранее действовавшим (5 процентов). По таким просроченным платежам суды с даты введения нового ГК РФ взыскивали повышенный процент, исходя из ставок рефинансирования Центрального Банка России. Аналогичные решения неоднократно выносил и Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово - промышленной палате Российской Федерации <*>. -------------------------------- <*> См.: Арбитражная практика МКАС при ТПП РФ за 1996 - 1997 гг. М., 1998. С. 40 - 41, 201 - 202 и др.

Правовое обоснование таких решений ссылкой на норму ГК РФ о введении повышенных ставок процентов после заключения договора в свете приведенных выше соображений надлежит признать не соответствующей статье 422 ГК РФ, устанавливающей по этому вопросу иное правило. Однако по существу эти решения были правильными, ибо разницу в процентных ставках истцы могли взыскивать в качестве понесенных ими убытков. Конечно, в отличие от процентов для взыскания убытков требуется представление дополнительных доказательств. Однако такие доказательства в большинстве случаев могли быть истцами представлены, ибо в условиях недостаточности собственных оборотных средств у отечественных предпринимателей они пользовались кредитами банков с более высокими процентными ставками. Отметим также, что практика судебно - арбитражных органов, относящаяся только к определению размера процентов по просроченным платежам, на которую могли влиять также новизна и сложность норм нового ГК РФ, едва ли может служить решающим критерием и основанием для отступления от общего правила статьи 422 ГК РФ, призванного обеспечивать стабильность и надежность заключенного договора. При всех условиях в отношении морских договоров судебно - арбитражные органы будут обязаны в дальнейшем руководствоваться прямым указанием статьи 429 КТМ РФ, и было бы трудно понять и объяснить, почему правовой режим других коммерческих договоров в вопросе применения нового законодательства является иным и менее благоприятным. Поэтому статья 422 ГК РФ, обеспечивающая стабильность и надежность договора, должна постепенно утвердиться в нашей юридической практике, и это было бы положительным фактором. Как справедливо указывается в одной из научно - практических публикаций "придание обратной силы акту, регулирующему имущественные отношения (имеются в виду договорные отношения. - О. С), носит исключительный характер, что прямо следует из п. 2 ст. 422 ГК" <*>. Законы надлежит применять так, как они гласят, независимо от сложившихся ранее представлений и привычной практики. -------------------------------- <*> См.: Розенберг М. Г. в кн.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный). М., 1997. С. 738.

III

Сложные юридические вопросы, связанные с применением статьи 422 ГК РФ, возникают и при определении законодательства, применимого к договорным условиям в случае их последующего изменения сторонами. На практике долгосрочные договоры, особенно в сфере строительства, нередко затем дополняются и уточняются, причем такие изменения ранее состоявшегося договора могут носить существенный характер. Какое законодательство должно применяться к таким измененным договорным условиям ранее совершенного договора? Текст статьи 422 ГК РФ ответа на этот непростой вопрос не дает, и необходимы его толкование и доктринальные суждения. Нами было высказано мнение, что по общему правилу изменения договора "исходя из единства договорных условий, должны быть подчинены правовым нормам, действующим в момент заключения договора. Однако при внесении в договор изменений, отражающих законодательные новеллы или существенно меняющих содержание ранее заключенного договора, следует применять законодательство, действующее на момент внесения сторонами таких изменений" <*>. Это мнение, которое пока как будто не оспаривается, может быть подкреплено рядом дополнительных соображений. -------------------------------- <*> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный). С. 678.

Правовой режим договорных условий должен быть по возможности единым, и подчинение любого, даже мелкого изменения в договоре законодательству, действующему на момент внесения такого изменения, могло бы создавать неясности во взаимоотношениях сторон договора, нарушать баланс их взаимных интересов и порождать значительные трудности при разрешении возможных споров. Однако ситуация становится иной, если договор изменяется в связи с обновлением законодательства или содержание договора существенно обновляется. В таких ситуациях и общие соображения (гражданские отношения подчиняются закону, действовавшему на момент их возникновения), и авторитет самого закона требуют подчинения произведенных изменений законодательству, действующему на момент их совершения, хотя сам договор возник ранее. Применительно к императивным нормам нового законодательства это решение становится единственно правильным, ибо такие нормы должны соблюдаться. Однако такой подход предполагает разграничение существенных и несущественных изменений договора, что нередко весьма трудно сделать, а также ведет к созданию для условий одного договора двух различных правовых режимов, если существенные изменения затрагивают лишь определенную часть ранее состоявшейся сделки. Облегчить положение могут сами участники договора, если они обладают знаниями юридических тонкостей, указав при внесении в договор изменений, каков их правовой режим. В случае возникновения впоследствии споров вопрос должен на общих основаниях разрешаться судом. Таковы юридические выводы, которые должны быть сделаны из текста статьи 422 ГК РФ. Предпринятый анализ статьи 422 ГК РФ имеет своим предметом специальный вопрос договорного права, который, однако, важен во многих отношениях. В теоретическом плане он показывает сложность и новизну норм обновленного гражданского законодательства Российской Федерации и необходимость их внимательного изучения для правильного применения на практике. В практическом плане высказанные выше рекомендации направлены на укрепление стабильности заключенных договоров и, соответственно, повышение их привлекательности, что весьма существенно при реализации крупных долгосрочных проектов, особенно с иностранными инвестициями. Наконец, приведенные соображения свидетельствуют о том, что некоторые общие и важные нормы нового ГК РФ сформулированы недостаточно полно и ясно и желательны их уточнения в интересах правильного понимания и применения.

Название документа