Правовые проблемы новации долга в заемное обязательство

ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ НОВАЦИИ ДОЛГА В ЗАЕМНОЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВО

О. О. МЕЛЬНИКОВ

О. О. Мельников, аспирант Института государства и права РАН.

Введение

Одним из институтов ныне действующего Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) является новация. Нормы о новации закреплены не только в общей части обязательственного права ГК РФ, но и в положениях об отдельных видах обязательств. Статья 414 ГК РФ предусматривает прекращение обязательства новацией, то есть путем замены первоначального обязательства, существовавшего между сторонами, другим обязательством между теми же лицами, предусматривающими иной предмет или способ исполнения. Статья 818 ГК РФ конкретизирует статью 414 и разрешает новацию долга в заемное обязательство из договора купли - продажи, аренды или иного основания. Согласно пункту 2 статьи 818 замена долга заемным обязательством осуществляется с соблюдением требований о новации (ст. 414) и совершается в форме, предусмотренной для договора займа (ст. 808). Таким образом, исходя из положений действующего законодательства, структуры ГК РФ, в случае новации долга в заемное обязательство она (новация) регулируется нормами, относящимися как к новации, так и к займу. Ничего удивительного в этом нет. Однако механизм регулирования новации долга в заемное обязательство по действующему ГК РФ создает, по мнению автора, проблемы, которые могут в отдельных случаях затруднить применение такого (несомненно нужного и полезного) инструмента, каким является новация. Хотелось бы пояснить, что имеется в виду.

Новация долга в договор займа

Одним из способов возникновения заемного обязательства является заключение сторонами договора займа. Следовательно, одной из форм замены обязательства, возникшего из договора купли - продажи, аренды или иного основания, является замена данного обязательства договором займа. Для того чтобы лучше представить себе проблемы, возникающие при новации долга в договор займа, рассмотрим правоотношения, которые складываются между сторонами в случае новации долга из договора аренды в договор займа. Приступая к исследованию указанного вопроса, нельзя забывать о тех требованиях, которые предъявляет законодательство к объектам договора займа и порядку его заключения, так как данные требования будут иметь существенное значение в раскрытии проблем, возникающих при новации долга в договор займа. Согласно статье 807 ГК РФ объектом договора займа являются деньги или вещи, определенные родовыми признаками. Индивидуально - определенные вещи, работы, услуги и права не могут являться объектом договора займа. Кроме того, договор займа относится к реальным договорам, то есть считается заключенным с момента передачи денег или других вещей. Проанализируем отношения, возникающие из-за новации долга. Допустим, стороны заключили договор аренды имущества. В соответствии с этим договором арендатор обязан выплачивать арендные платежи арендодателю. Стороны решили прекратить данное обязательство арендатора новацией долга в заемное обязательство и подписали договор займа, в соответствии с которым арендодатель (заимодавец) передает арендатору (в договоре займа - заемщику) денежную сумму, а последний обязуется ее возвратить. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или вещей. Однако фактически арендодатель арендатору по договору займа деньги и вещи не передавал, а арендатор, естественно, никаких денег или вещей от арендодателя не получил. Следовательно, согласно статье 807 ГК РФ такой договор займа не может считаться заключенным. В силу этого обстоятельства, а также в соответствии со статьей 812 ГК РФ заемщик (в данном случае арендатор) может оспаривать заем по безденежности, доказывая, что деньги им в действительности не получены. И ведь действительно так, никаких денег или вещей, определенных родовыми признаками, арендатор от арендодателя не получал! Он получил только услуги, которые, как было указано выше, не могут являться объектом договора займа. Кроме того, данные услуги получены не по договору займа, а по арендному договору. В этой ситуации (для соблюдения требований действующего законодательства) видится только один выход: арендодатель заключает с арендатором договор займа и в соответствии с договором перечисляет арендатору сумму займа. Арендатор возвращает арендодателю денежную сумму, но уже как плату за арендные платежи, а в сроки, установленные для возврата займа, возвращает и сумму займа. Однако указанная схема новации долга приводит к весьма нежелательным последствиям. Прежде всего обращает на себя внимание экономическая бессмысленность передачи денег от арендодателя к арендатору и обратно. Такая передача требует наличия свободных денежных средств у арендодателя, он вынужден их использовать, не получая от этого никакой прибыли. Фактически на время арендодатель исключает деньги из своего оборота. Кроме того, существует риск, что арендатор (заемщик) использует данные средства не по назначению и не погасит арендные платежи или же деньги попросту не дойдут до арендатора или обратно до арендодателя. В конце концов если стороны по договору аренды прибегнут к такому разрешению вопроса о новации долга в договор займа, то непонятно, зачем вообще нужен институт новации, если арендодатель и арендатор могут заключить "обычный" договор займа (то есть возникший не из новации, а, условно говоря, "самостоятельный"). На полученные от арендодателя - заимодавца средства арендатор - заемщик расплатится по своим арендным платежам. Таким образом, новация долга в договор займа (в том виде, в котором она существует в ГК РФ), вместо того чтобы облегчить имущественный оборот, существенно его затрудняет или, по крайней мере, делается бессмысленной. Право не защищает имущественные права лиц, а, по сути, толкает их к действиям, которые могут повлечь для них негативные имущественные последствия. Основная правовая проблема новации долга в договор займа по действующему законодательству заключается в том, что, применяя существующие нормы о договоре займа, мы фактически не можем применить новацию. В то же время новация в договор займа возможна только в случае отказа от нормы, определяющей заем как реальный договор, то есть в случае игнорирования предмета договора. Спрашивается, что же в таком случае остается от договора займа? Нельзя сказать, что вопрос новации долга в договор займа не поднимался в правовой науке. Существует точка зрения, согласно которой договор займа, основанный на новации, не может считаться заключенным по безденежности <*>. Автором высказывается мнение, что "вряд ли можно допустить признание договора займа незаключенным по безденежности, несмотря на то, что ни деньги, ни вещи заемщику не передавали, поскольку налицо произведенное кредитором предоставление услуг... Особенности подобных отношений позволяют сделать вывод, что договор займа, основанный на новированном обязательстве, не может быть признан незаключенным вследствие безденежности, если соглашение о новации действительно и если иное не вытекает из соглашения о новации". В процитированном отрывке обращает на себя внимание следующее: во-первых, данное мнение высказано с известными оговорками: "вряд ли можно допустить", "если иное не вытекает из соглашения о новации" (а как иное может не вытекать из соглашения о новации, если договор займа - реальный договор и не может быть заключен без передачи денег или вещей просто по определению данного договора). Можно предположить, что автор не совсем уверен в правильности своей позиции. Во-вторых, как уже говорилось, объектом договора займа служат исключительно деньги или вещи, определенные родовыми признаками, и оказание услуг не может служить основанием для заключения такого договора, поскольку законодательством о займе не разрешено вместо передачи денег оказывать услуги. Автор ссылается на особенности отношений, возникающих при новации долга в заемное обязательство. Однако не поясняется, в чем же состоят эти особенности и как они корреспондируются с нормами, жестко устанавливающими реальный характер договора займа, а также право кредитора доказывать его незаключение по безденежности вне зависимости от того, заключен ли договор займа путем новации или в "обычном" порядке. -------------------------------- <*> Новоселова Л. А. Договор займа // Правовое регулирование банковской деятельности. М., 1997. С. 99.

Особенности отношений между сторонами при новации долга есть, но носят они не правовой, а экономический характер. В защиту точки зрения Л. А. Новоселовой можно сказать следующее: если рассматривать экономическую природу отношений сторон, то можно прийти к выводу, что оказание услуг арендодателем (в приведенном примере) является экономическим (равностоимостным) эквивалентом передачи денег или вещей, определяемых родовыми признаками, которые могут являться объектом договора займа. Какой-либо ущерб, иные отрицательные имущественные последствия для сторон в случае заключения договора займа путем новации с точки зрения экономики найти здесь довольно трудно. Экономические отношения в данном случае неудачно урегулированы нормами права, поэтому экономическая суть новации вступает в противоречие с ее правовой формой. Однако данное противоречие не является неразрешимым. Хотелось бы это подтвердить отсылкой к истории. Дело в том, что новация - это не новый институт гражданского права. Статья 129 ГК РСФСР 1922 года среди способов прекращения обязательств предусматривает соглашение сторон, в частности заключение нового договора, долженствующего заменить прежний <*>. Статья 209 разрешает сторонам облечь в форму заемного обязательства всякий долг, возникший из купли - продажи, найма имущества или другого основания. В этом случае согласно статье 209 применялись правила о займе <**>. -------------------------------- <*> Обязательственное право // Гражданский кодекс РСФСР с комментарием / Под ред. А. Г. Гойхбарга, И. С. Перетерского, З. Р. Теттенборн. Москва - Петроград. С. 35. <**> Имущественный наем, купля - продажа, мена, заем, подряд, поручительство, поручение и доверенность, страхование // Там же. С. 78.

Каким же образом разрешалась законодателем проблема безденежности займа в случае новации? Ответ на вопрос содержится в статье 217 ГК РСФСР 1922 года, согласно которой "заемщик вправе оспаривать действительность договора займа полностью или в части по его безденежности (безвалютности), доказывая, что деньги, вещи или их имущественный эквивалент (ст. 209) в действительности или совсем не были им получены от заимодавца, или получены в количестве меньшем, против показанного в договоре" <*>. Иными словами, ГК РСФСР 1922 года допускал действительность договора займа и при таких обстоятельствах, когда вместо денег или вещей, определенных родовыми признаками, передавался их имущественный эквивалент. Однако это правило действовало только в случае новации (об этом есть прямое указание закона). "Обычный" заем не мог заключаться подобным образом. Не лишним будет вспомнить, что статья 812 ГК РФ не предусматривает передачу имущественного эквивалента в качестве способа заключения договора займа при новации, поэтому и "повисает" новация долга в договор займа - нормы, разрешающие новацию в договор займа, есть, а осуществить ее практически невозможно. И никакие ссылки на особенности возникающих при этом отношений не спасают ситуацию. Встает вопрос, а почему тогда создатели ГК РСФСР 1922 года не удовлетворились объяснением об особенностях возникших отношений при новации долга в заем, а сконструировали институт займа таким образом, чтобы обойтись без данных объяснений? Можно строить разные предположения относительно того, почему создалось такое положение. По мнению автора, причина здесь в следующем. Нормы о новации есть и в ГК РСФСР 1964 года (заменившем ГК РСФСР 1922 года), и в Основах гражданского законодательства Союза ССР и республик. Есть в этих актах и нормы, относящиеся к такому традиционному правовому институту, каким является заем. В статье 271 ГК РСФСР 1964 года, предоставляющей право оспаривания договора займа по безденежности, понятия "имущественный эквивалент" или иного равнозначного термина нет. Однако в нормах ГК РСФСР 1964 года, регулирующих заем (в отличие от действующего ГК РФ), нет и положений о возможной новации долга в заемное обязательство. Законодатель, стремясь расширить права участников имущественного оборота, образно говоря, "модернизировал" положения ГК РСФСР 1964 года, относящиеся к займу, и легализовал возможность новации долга в заемное обязательство, введя соответствующую статью в параграф, регулирующий заем. Однако, продекларировав возможность новации долга в заемное обязательство, он не обеспечил связь между нормами, разрешающими новацию в заем, и другими постановлениями, посвященными займу. По мнению автора, это существенный недостаток действующего ГК РФ, и он должен быть исправлен в законодательном порядке. -------------------------------- <*> Там же. С. 84.

Другая проблема, которая возникает при новации долга в договор займа (кстати, вытекает она из вопроса, который рассматривался ранее), - взаимосвязь между обязательством, которое было новировано, и заемным обязательством. Можно ли облечь в форму заемного обязательства долг, если имущественный эквивалент не передан? Например, стороны заключили договор купли - продажи с условием полной предварительной оплаты. Вправе ли они новировать денежное обязательство покупателя до передачи товара? Исходя из ГК РСФСР 1922 года на этот вопрос можно дать отрицательный ответ, так как в данном случае к заемщику (покупателю) деньги, вещи или их имущественный эквивалент не перешли. Действующее законодательство ответа на вопрос не дает. Данная проблема имеет значимость в части возражений по возврату суммы займа, в связи с неисполнением договора, обязательство по которому было новировано. Попробуем пояснить свою мысль на следующем примере. Стороны заключили договор купли - продажи, в соответствии с которым продавец обязуется передать покупателю товар, а последний (после его получения) обязуется произвести оплату данного товара. Участники договора заключили соглашение о новации обязательства по оплате товара в договор займа. В обусловленный договором срок продавец товар не передал. В случае незаключения соглашения о новации это обстоятельство давало покупателю право отказаться от оплаты товара, поскольку обязательство оплатить товар является встречным по отношению к обязательству его предоставить. Однако обязательство возвратить заем по договору займа уже не является встречным по отношению к обязательству передать товар по договору купли - продажи. Следовательно, согласно действующему законодательству покупатель не может отказаться от обязанности по возврату суммы займа. У него нет правовых оснований не возвращать заем (тем более если встать на точку зрения Л. А. Новоселовой о том, что при займе в случае новации передачи денег или вещей не требуется). Совсем иная картина складывается, если разрешать возникшую ситуацию по ГК РСФСР 1922 года. Поскольку при новации долга в договор займа для заключения такого договора необходима передача имущественного эквивалента (в данном случае товара), то заимодавец (он же продавец по договору купли - продажи) не может выдвинуть против покупателя требование о возврате суммы займа до тех пор, пока не передал ему товар. Думается, что такие правовые последствия не только более благоприятны для покупателя, но и гораздо справедливее, так как существенно снижают возможности продавца (заимодавца) для злоупотребления создавшимся (в результате новации) положением. Таковы, по нашему мнению, проблемы новации долга в договор займа по действующему ГК РФ. Однако глава 42 ГК РФ среди форм возникновения заемных обязательств называет не только договор займа. Статья 815 одним из видов заемного обязательства называет вексель. Следовательно, новация долга в вексель также может рассматриваться как новация долга в заемное обязательство. Проблемам новации долга в вексель посвящена вторая часть статьи.

Новация долга в вексель

Параграф 1 главы 42 "Заем и кредит" ГК РФ (ст. 815) предусматривает такую форму заемного обязательства, как вексель. Следовательно, как и было указано выше, новация долга в вексель правомерна. А раз так, то возникает вопрос о связи между первоначально существовавшим обязательством и заемным обязательством, которое его новировало. Эта проблема была затронута в первой части настоящей статьи в контексте оспаривания договора займа по безденежности. Однако имеет смысл поднять ее еще раз, чтобы сравнить особенности правоотношений между заимодавцем и заемщиком, а также между заемщиком и лицом, которому заимодавец передал свои права по договору займа в порядке цессии (в случае новации долга в договор займа), с отношениями, возникающими между векселедателем и первым векселедержателем, а также между векселедателем и последующими векселедержателями (в случае новации долга в вексель). Выше было установлено, что по ГК РСФСР 1922 года в случае если заимодавец не передал имущественный эквивалент, то и договор займа нельзя признать заключенным. Из этого следует, что и требования заимодавца о возврате суммы займа нельзя признать в этом случае обоснованными. Соответственно не могут быть удовлетворены и требования нового кредитора по договору займа в случае цессии, так как заемщик может ссылаться на отношения, существовавшие между ним и первоначальным кредитором (заимодавцем). Кроме того, поскольку договор займа не заключен, стало быть, право требования возврата займа не возникло. Это значит, что первоначальный кредитор никаких прав новому кредитору не передавал. Несколько иная ситуация складывается в случае регулирования данных отношений по действующему законодательству. Если становиться на точку зрения, допускающую действительность безденежного займа при новации, то в этом случае заемщик не может противопоставить заимодавцу возражения, основанные на невыполнении им обязанностей по передаче имущественного эквивалента. Заемщик может защищаться с помощью общих норм гражданского права, например доказывая, что требования о возврате суммы займа без предоставления, скажем, товара по договору купли - продажи являются согласно статье 10 ГК РФ злоупотреблением правом. Однако такая позиция достаточно уязвима ввиду возможности распространения данной нормы на весьма широкий круг отношений: любая сторона, имеющая со своим контрагентом один договор, по которому она должна что-либо предоставить своему контрагенту, и другой договор, по которому в ее адрес необходимо что-либо передать от него, может в качестве обоснования неисполнения своего обязательства ссылаться на неисполнение контрагентом в ее адрес обязательства по другому договору. Вряд ли такое положение может привести к устойчивости хозяйственного оборота. Еще более проблематичным выглядит защита интересов заемщика в случае уступки заимодавцем своего права новому кредитору в порядке цессии. В данном случае заемщику гораздо тяжелее доказывать свои права, так как даже злоупотребление правом здесь квалифицировать сложно: новый кредитор может знать, что договор займа возник из новации, но он может не знать, что заимодавец не исполнил свои обязательства по договору, обязательство из которого было новировано (и почему он должен это знать, если принять утверждение о возможности заключения безденежного займа при новации). Что касается новации обязательства в вексель, то здесь складывается следующая картина. Поскольку вексель является ценной бумагой, обладающей свойством абстрактности (под абстрактностью здесь понимаются такие свойства векселя, как безусловность платежа по нему, - статьи 1 и 75 Положения о переводном и простом векселе, действительность векселя, заполненного в противоречии с состоявшимися соглашениями, - ст. 10 Положения, ограничения возражений лиц, обязанных по векселю, - ст. 17 Положения), то и нормы об обязательной передаче суммы займа применительно к векселю не действуют. Следовательно, вопрос об имущественном эквиваленте в случае новации долга в вексель не имеет того значения, которое он приобретает при новации долга в договор займа. Тем не менее говорить о полной оторванности векселя от обязательства, вместо которого он выдан, нельзя. Парадокс заключается в том, что вексель, являясь абстрактным документом (обладающим при известных оговорках свойством отстраненности от правоотношений сторон, в соответствии с которыми он был выдан), оказывается в большей степени связанным с первоначальным обязательством, чем договор займа, заключенный в результате новации по действующему законодательству. Так, например, по векселю допускаются возражения векселедателя векселедержателю, основанные не на векселе, а на их личных отношениях друг к другу. В качестве примера можно привести следующее дело. Поставщик получил от покупателя простой вексель со сроком оплаты в течение трех месяцев со дня выдачи. Отгрузка продукции должна была производиться через месяц после выдачи векселя продавцу. Однако в обусловленный договором срок поставщик свои обязательства не выполнил, а по наступлении срока платежа по векселю предъявил покупателю иск о его оплате. Однако арбитражный суд отказал поставщику в иске, сославшись на статью 17 Положения о переводном и простом векселе, согласно которой установлено, что лица, к которым предъявлен иск по переводному векселю, не могут противопоставить векселедержателю возражения, основанные на их личных возражениях к векселедателю или к предшествующим векселедержателям, если только векселедержатель, приобретая вексель, не действовал сознательно в ущерб должнику. Это правило в силу статьи 77 Положения применяется к простому векселю, поскольку оно не является несовместимым с природой простого векселя и может применяться при условии, что держателем векселя является лицо, добросовестно приобретшее вексель по индоссаменту. Поскольку сущность отношений из сделки, лежащей в основании векселя, известна и векселедателю, и первому приобретателю как участникам этих отношений, такие отношения следует признать разновидностью отношений личных. Если векселедатель простого векселя доказывает отсутствие оснований выдачи векселя, в иске первому приобретателю следует отказать <*>. -------------------------------- <*> Новоселова Л. А. Вексель в хозяйственном обороте // Комментарий практики рассмотрения споров. М., 1998. С. 28.

Как указывалось выше, возможность выдвижения таких возражений по новированному договору займа едва ли реальна, так как нет соответствующих норм, связывающих заем при новации с обязательством, которое было новировано. На какие нормы может опираться заинтересованная сторона? В соответствии с действующим ГК РФ заемщик может выдвигать возражения против заимодавца только в одном случае - если новируемое обязательство будет признано недействительным. Поскольку невозможно заменить то, чего не существует (а нормы о новации предполагают именно замену), то и сама новация в таком случае будет недействительна. Следующий вопрос при новации долга в вексельное обязательство связан с формой, в которую данное обязательство должно быть облечено. В соответствии с пунктом 2 статьи 818 ГК РФ замена долга заемным обязательством совершается в форме, предусмотренной для договора займа. Значит ли это, что выдача векселя должна совершаться в такой же форме? Думается, что ответ должен быть отрицательным, так как в соответствии со статьей 815 ГК РФ в случаях, когда в соответствии с соглашением сторон заемщиком выдан вексель, отношения сторон по векселю регулируются законом о переводном и простом векселе. В части второй той же статьи указано, что с момента выдачи векселя правила параграфа 1 "Заем" могут применяться к вексельным отношениям постольку, поскольку они не противоречат закону о переводном и простом векселе. Следовательно, правило, указанное в пункте 2 статьи 818, в части, предусматривающей обязательную форму для заключения договора займа, не может быть применено в данном случае. Новация долга в вексель имеет преимущества по сравнению с новацией в договор займа. Поскольку вексель является ценной бумагой, обладающей свойством абстрактности, то его действительность зависит только от соблюдения формы векселя и его обязательных реквизитов. Отказ от платежа по векселю из-за его безденежности сам по себе является неправомерным. Поэтому наличие или отсутствие имущественного эквивалента, существенное при новации долга в договор займа, в случае с новированием обязательства в вексель не имеет никакого значения. Кроме того, в силу своей правовой природы уступка заимодавцем другому лицу своего права требования по векселю гораздо более удобна, чем по договору займа. Все это позволяет говорить о том, что в настоящее время новация долга в вексель - более предпочтительная форма прекращения обязательства, чем новация долга в договор займа.

Отличие новации долга в заемное обязательство от замены исполнения обязательства

Очень схож с новацией такой способ прекращения обязательства, как замена исполнения. "Замена исполнения имеет место тогда, когда - при отсутствии такого условия в обязательстве - кредитор взамен действия, которое обязан совершить должник, принимает другое действие в качестве суррогата исполнения; обязательство в этом случае считается исполненным и погашается в момент принятия кредитором замены исполнения" <*>. Сходство замены исполнения и новации заключается в том, что и при новации, и при замене исполнения изменяется первоначальный способ исполнения обязательства. Однако неверно было бы отождествлять новацию и замену исполнения. Главное отличие между ними в том, что при новации возникает новое обязательство, а при замене исполнения обязательство остается прежним - изменяется лишь способ его исполнения. Исходя из этого возникает вопрос о квалификации в тех или иных случаях действий участников имущественных отношений, а именно: каковы критерии, по которым можно сказать, что в одном случае произошла новация долга, а в другом случае - замена исполнения. К примеру, стороны договора, по которому заказчик должен оплатить исполнителю определенные услуги, подписали дополнительное соглашение к договору, в соответствии с которым заказчик вместо перечисления денежных средств оплатил услуги векселями. Налицо иной способ исполнения обязательства. Однако произошла ли здесь новация долга в заемное обязательство или в данном случае мы имеем дело с заменой исполнения? Ответить на этот вопрос, скорее всего, можно только исходя из установления действительных намерений сторон при заключении дополнительного соглашения. Если стороны, заключая его, подразумевали, что они заменяют одно обязательство другим, то правомерно говорить о новации, если же они изменяют существующее обязательство (в данном случае на иной порядок расчетов), то наиболее правильным было бы квалифицировать дополнительное соглашение как замену исполнения. Однако не всегда стороны одинаково квалифицируют свои действия, тем более если они могут повлечь неблагоприятные для одной из сторон последствия. И здесь решающее значение приобретает волеизъявление субъектов договорных отношений, то есть в нашем случае текст дополнительного соглашения. Участники дополнительного соглашения вправе прямо установить, что в результате его заключения происходит новация, в тексте соглашения может быть указание на то, что обязательство именно заменяется. Перечисление тех или иных признаков, которые свидетельствуют о новации, можно продолжать довольно долго. Конечно, наиболее оптимальный путь - выбрать какой-нибудь один универсальный критерий, подставляя который к любой сделке можно было бы точно определить: новация здесь или нет. Однако, видимо, такого формального признака не существует и в каждом конкретном случае необходимо сопоставлять волю сторон и форму ее выражения - волеизъявление, чтобы установить, произошла новация или мы имеем дело с другой сделкой. Тем не менее хотелось бы заметить, что если из сделки однозначно не следует, что это новация, то относить ее к таковой вряд ли обоснованно. Следовательно, при заключении сторонами дополнительного соглашения о замене денежного обязательства вексельным, квалифицируя правовую природу данной сделки, можно говорить о презумпции замены исполнения перед новацией, то есть если нельзя определенно сказать, что дополнительное соглашение является новацией, то оно является сделкой, устанавливающей замену исполнения. -------------------------------- <*> Новицкий И. Б., Лунц Л. А. Общее учение об обязательстве. М., 1950. С. 272.

Заключение

Завершая короткое исследование новации долга в заемное обязательство, необходимо сделать общие выводы, к которым пришел автор в результате своего исследования. Несомненно, что Гражданский кодекс Российской Федерации существенно расширил права участников имущественных отношений, позволил субъектам права отходить от шаблонных схем, препятствующих развитию хозяйственного оборота. Однако многие новеллы действующего ГК РФ носят декларативный характер, не закрепляя механизма реализации прав. Примером может служить новация долга в договор займа. Конечно, ГК РФ не есть нечто застывшее и неизменное, он нуждается в постоянной корректировке. В этом случае установление механизма реального осуществления прав, предоставляемых ГК РФ, - один из путей совершенствования нашего гражданского законодательства.

Название документа