О системе норм Гражданского кодекса

О СИСТЕМЕ НОРМ ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА

О. Н. САДИКОВ

Садиков Олег Николаевич - главный научный сотрудник ИЗиСП, доктор юридических наук.

Общие замечания. При анализе отраслевого законодательства и оценке механизма его действия весьма важным является уяснение системы составляющих его норм, сферы их действия и внутренней согласованности. Это необходимо как для дальнейшего совершенствования законодательства, так и для правильного применения его норм. Особо значимым является такой аспект исследования для гражданского законодательства, которое необычайно обширно и включает множество правовых норм, имеющих существенное различие и в сфере действия, и в своем содержании, и в используемой правовой терминологии. Обычно систему гражданского законодательства характеризуют как распадающуюся на общую и особенную части, что соответствует структуре Гражданского кодекса, с последующим делением гражданско - правовых норм на подотрасли и институты <*>. Такая систематизация имеет важное значение для построения законодательства, его изучения и применения. Однако она отражает, прежде всего, внешнее построение и деление гражданско - правовых норм, хотя, конечно, и учитывает, особенно при выделении подотраслей и институтов, различия в регулировании отдельных групп имущественных отношений. -------------------------------- <*> Наиболее обстоятельно этот вопрос рассмотрен в работе: Иоффе О. С. Структурные подразделения системы права (на материалах гражданского права). // Ученые записки Всесоюзного научно - исследовательского института советского законодательства. Вып. 14. М., 1968.

Наряду с этой достаточно известной и осмысленной структурой гражданского законодательства реально существует и другая система норм, которая в научной юридической литературе менее изучена. Эта система сложилась еще в условиях ранее действовавшего в СССР гражданского законодательства и получила свое обновленное отражение в новом гражданском законодательстве РФ. Действовавшие в СССР нормы гражданского законодательства при единстве их общих начал, отражавших господствовавшие в тот период социалистические воззрения, весьма отчетливо распадались на четыре большие блока: 1) нормы общего характера; 2) относящиеся к социалистическим организациям (государственным, кооперативным, общественным); 3) касающиеся граждан (физических лиц); 4) применяемые в сфере внешнеэкономических отношений. При этом различия имелись как в определении законодательной компетенции на принятие таких норм (Федерация и союзные республики), так и в содержании самих норм, создававших значительные преимущества для социалистических организаций. Применительно к этой системе норм гражданского законодательства готовились многие монографические исследования и практические пособия (о социалистической собственности, личной собственности, хозяйственных договорах граждан и т. д.), а наличие особой системы норм для социалистических организаций давало сторонникам концепции хозяйственного права основания утверждать, что имущественные отношения социалистических организаций выходят за рамки гражданского права и должны быть предметом особой отрасли. Таким образом, структурные особенности норм гражданского законодательства порождают не только правоприменительные, но и общетеоретические вопросы, связанные с изучением отдельных гражданско - правовых институтов. Новое гражданское законодательство РФ, получившее свое выражение, прежде всего, в нормах нового Гражданского кодекса РФ (часть первая - 1994 г., часть вторая - 1995 г.) и отражающее переход государства к рыночным отношениям, основывается на иных государственно - правовых идеалах и на единой законодательной компетенции в сфере гражданского права. Тем не менее и новые законы проводят по-прежнему деление гражданско - правовых норм на ряд больших групп, поскольку того требуют реалии хозяйственной жизни. В новом гражданском законодательстве РФ наглядно проступают следующие большие группы нормативных предписаний: 1) общего характера; 2) для предпринимательской деятельности; 3) для государственной и муниципальной собственности; 4) для граждан; 5) для граждан, являющихся потребителями; 6) для внешнеэкономических отношений. В содержании этих групп имеются значительные различия. Такое расширенное структурное деление гражданско - правовых норм отражает большую сложность и разнообразие имущественных отношений в условиях рынка, а также потребность в установлении для отдельных групп отношений особого или дополнительного правового регулирования, выходящего за рамки общих правил гражданского законодательства. Критерии такого структурного деления различны, однако оно отчетливо проявляется в нормах гражданского законодательства РФ, причем как в системе законодательных актов, так и в содержании его отдельных институтов и норм. Доминирующими в новом гражданском законодательстве РФ несомненно являются нормы общего характера, отражающие и закрепляющие единство гражданского права как отрасли российского права и его назначение создавать при переходе к рынку единые и благоприятные условия для различных форм собственности и защиты имущественных прав. Эти общие нормы определяют исходные начала (принципы) нового гражданского права, важнейшие цивилистические понятия (правосубъектность, сделка, собственность, обязательства, давность, основания имущественной ответственности и др.) и составляют основу всех ныне действующих институтов гражданского законодательства России. Другим не менее важным компонентом нового гражданского законодательства РФ является особое регулирование по названным выше пяти группам имущественных отношений, которое осуществляется двумя путями: а) установлением для них специальных институтов и б) введением норм, отражающих особенности отдельных групп гражданско - правовых отношений (такое регулирование будет в дальнейшем именоваться специальным). Наличие в гражданском законодательстве РФ обрисованной системы норм ставит два теоретических и практических вопроса: во-первых, каковы предмет и границы названных групп гражданско - правовых норм, и, во-вторых, в какой мере полным и целесообразным является специальное регулирование, предусматриваемое в рамках таких групп. Рассмотрим эти вопросы, отправляясь, прежде всего, от норм нового ГК РФ. Нормы о предпринимательской деятельности, появившиеся в нашем праве с началом перехода экономики страны в конце 1990 г. к рыночным отношениям, являются крупным структурным обновлением российского гражданского права. Они включают большое число новых законов и институтов, призванных обслуживать исключительно предпринимательскую деятельность, направленную на систематическое получение самостоятельными предпринимателями - юридическими лицами и гражданами - прибыли (п. 1 ст. 2 ГК), а также нормы, устанавливающие изъятия для такой деятельности из общих правил гражданского законодательства. Нормы о предпринимательской деятельности вырабатывались как с учетом собственного правового опыта хозяйствования, так и с широким использованием зарубежной и международной практики регулирования рыночных отношений, прежде всего в области статуса хозяйственных обществ и товариществ и договорного права <*>, и сопровождались введением в российские гражданские законы новых правовых понятий и терминов. -------------------------------- <*> Особо заметным является использование положений Конвенции ООН о договоре международной купли - продажи 1980 г., правила которой повторены во многих статьях гл. 30 ГК о купле - продаже.

При этом ГК РФ были восприняты некоторые институты, которые ныне начинают признаваться на Западе уже пройденным этапом в регулировании рыночных отношений и постепенно пересматриваются. Примером является конструкция норм о транспорте общего пользования - публичном перевозчике (ст. 789 ГК), от которой в ходе осуществляемой реформы железнодорожного права Европы предполагается отказаться <*>. Не столь жесткими являются требования европейского права в отношении договоров присоединения (ст. 428 ГК), отдельные условия которых по соглашению сторон могут изменяться и дополняться <**>. -------------------------------- <*> Bullitin des transports internationaux par chemens de fer. 1995, N 2. P. 47 - 48. О желательности таких изменений говорилось в научной литературе уже давно (см., например: Jurgen Basedow. Wettbewerb auf den Verkehrsmarkten. Heidelberg, 1989). <**> См., напр., § 4 Закона ФРГ о регулировании стандартных условий сделок от 9 декабря 1975 г.

Несмотря на активную законодательную деятельность последних лет со всеми ее достижениями и недостатками, новая система гражданско - правовых норм о предпринимательской деятельности еще не может считаться завершенной. Для этого необходимо принятие многих специальных законов в данной области, некоторые из которых прямо обозначены в ГК РФ (статьи 51, 87, 113, 143, 334 и др.), а также обновление все еще применяемых законодательных актов бывшего СССР, которые носят яркие следы ранее использовавшихся административно - плановых методов регулирования, непригодных в новых условиях рынка. Особо сложным и трудоемким является такое обновление в области транспорта и банковской деятельности, где сохраняют свое значение многие акты бывшего СССР. Важной особенностью новых норм о предпринимательстве является введение понятия обычаев делового оборота (ст. 5 ГК) и последующие отсылки ГК к таким обычаям при регламентации отдельных гражданско - правовых отношений. Однако такие обычаи, как и практика их применения в РФ, еще не сложились. В связи с появлением в новом ГК РФ понятия обычаев делового оборота возникает вопрос о том, признает ли наше новое гражданское право действие обычаев в иных сферах, выходящих за рамки предпринимательства. В условиях перехода к рынку на этот вопрос надо, очевидно, ответить положительно, тем более что в ГК упоминаются национальный обычай (ст. 19) и местный обычай (ст. 221). Но общая норма по этому вопросу в ГК отсутствует, что надлежит считать его пробелом, требующим восполнения. Нормы российского законодательства о предпринимательстве имеют в виду, прежде всего, предпринимателей - юридических лиц, однако они распространяются и на предпринимателей - граждан и должны в принципе быть единообразными, поскольку этому не препятствуют естественные свойства физических лиц. Между тем некоторые из предпринимательских норм общего предназначения сформулированы как относящиеся только к юридическим лицам. Примером является ст. 173 ГК о недействительности сделок юридических лиц, не имеющих лицензии на занятие соответствующей деятельностью. Очевидно, эта норма должна действовать и для предпринимателей - граждан, что прямо вытекает из указаний п. 3 ст. 23 ГК. В интересах устранения практических трудностей и внесения ясности редакцию данной нормы полезно было бы уточнить. Недостаточно четкими являются и рамки применения к предпринимательским отношениям общих положений обязательственного права, когда ими вводится специальное регулирование для предпринимательской деятельности. Иногда в ГК указывается, что такое специальное регулирование применяется к отношениям, связанным с предпринимательской деятельностью (ст. 322) или же с осуществлением предпринимательской деятельности (ст. 310, 315, 401), что более точно. Однако используются и иные формулировки, говорящие о действиях в качестве предпринимателя (ст. 359) или же об обязательствах предпринимателя (ст. 316). В главах ГК об отдельных договорах в этих же целях применяется уже иная терминология: цель профессиональной деятельности (договор хранения - ст. 886), постоянная предпринимательская деятельность (договор проката - ст. 626). Все такого рода редакционные различия могут создавать правоприменительные неясности, и их желательно в дальнейшем устранить. Что касается самих специальных норм гражданского законодательства, отражающих особенности правового регулирования в сфере предпринимательства, то они образуют обширную систему правовых предписаний, содержащихся как в новых законах РФ, так и во многих разделах ГК. Попытаемся оценить некоторые из таких нововведений, получающих ныне широкое практическое применение и существенно влияющих на становление и защиту предпринимательских отношений. Особо значимой в этом контексте является норма ч. 3 ст. 401 ГК, согласно которой в случае неисполнения обязательств при осуществлении предпринимательской деятельности ответственность обязанной стороны, если иное не предусмотрено законом либо договором, является повышенной и наступает независимо от ее вины. Такую ответственность исключают только обстоятельства непреодолимой силы, а также называемая в ст. 404 ГК вина кредитора - контрагента. Отметим, что формулировка правил об учете вины кредитора в ст. 404 ГК явно неудачна - говорится только о возможности уменьшения ответственности должника, но не полном его освобождении от ответственности, что во многих случаях необходимо и справедливо, если действия кредитора делают исполнение невозможным. Кроме того, не принимаются во внимание ситуации, когда действия кредитора не могут быть поставлены ему в вину, но тем не менее препятствуют надлежащему исполнению обязательства должником и, следовательно, должны учитываться при определении пределов его ответственности. Более существенно, однако, то обстоятельство, что в последующих главах ГК об отдельных обязательствах и договорах принцип ответственности предпринимателей за вину во многих случаях восстанавливается: для договора контрактации (ст. 538), договора энергоснабжения (п. 2 ст. 547), договора перевозки (ст. ст. 795, 796), транспортной экспедиции (ст. 803). Согласно Основным положениям о договорах подряда на строительство для федеральных государственных нужд, утвержденным Постановлением Правительства РФ от 14 августа 1993 года, подрядчик обязан устранить недостатки работ, допущенные по его вине (п. 10) <*>. -------------------------------- <*> См.: СА Президента и Правительства РФ. 1993, N 34. Ст. 3189.

Если ответственность без вины в отношении многих предпринимателей не применяется, становится непонятным и несправедливым сохранение повышенной безвиновной ответственности для граждан - предпринимателей. Сапожник, портниха, слесарь, прошедшие установленную государством регистрацию и вносящие свою скромную лепту в удовлетворение потребностей рынка, не должны нести более строгую ответственность, нежели государственные железные дороги и подрядчики по строительству. Нормы предпринимательства должны быть разумными и справедливыми и избегать правовых курьезов, наносящих ущерб делу. Как известно, Постановление Президиума Верховного Совета РСФСР от 3 марта 1993 года предусматривало сохранение в отношении граждан, занимающихся предпринимательской деятельностью без образования юридического лица, общих правил о гражданско - правовой ответственности за вину (п. 5) <*>. Однако вводным законом к части первой ГК РФ это разумное и справедливое регулирование было по непонятным причинам отменено (ст. 3), и ответственность граждан - предпринимателей усилена. Эта достаточно очевидная ошибка должна быть в дальнейшем исправлена. -------------------------------- <*> См.: Ведомости РСФСР. 1993, N 11. Ст. 393.

Нормы о государственной и муниципальной собственности, несмотря на проходящие в стране широкомасштабные процессы приватизации, продолжают иметь важнейшее значение в жизни Российского государства и образуют обособленную и обширную группу норм нового гражданского законодательства. В ГК по этому вопросу имеется немало принципиальных положений, которые дополняются нормами других федеральных законов и большим числом указов Президента и постановлений Правительства РФ о порядке использования государственного имущества. Многие нормы о государственной и муниципальной собственности должны быть отнесены к числу предпринимательских, однако основной правовой механизм использования государственного и муниципального имущества в предпринимательских целях имеет значительные особенности: создание унитарных предприятий, наделенных правом хозяйственного ведения и оперативного управления (ст. 113 - 115 ГК). Кроме того, собственность государства и муниципалитетов может иметь форму учреждений и централизованных фондов со специальными задачами и предназначается для решения управленческих, социальных и иных некоммерческих задач, стоящих перед государством. Специальное и притом развитое гражданско - правовое регулирование здесь неизбежно и необходимо. К сожалению, стройная и четкая система правовых предписаний в этой области пока не сложилась. Некоторые важные положения об объектах государственной собственности оказались вне ГК и предусматриваются иными законами: Водным кодексом 1995 г., Законом о недрах в редакции 1995 г., Лесным кодексом 1997 г. Содержащаяся в ГК глава 17 "Право собственности и другие вещные права на землю" должна вступить в силу только после принятия нового Земельного кодекса РФ и потребует ряда изменений. Муниципальная собственность стала в основном предметом Закона об общих принципах организации местного самоуправления в РФ 1995 г., нормы которого дополняются законами субъектов Федерации, причем наличие у них в этих вопросах законодательной компетенции вызывает сомнения, поскольку гражданское законодательство - предмет ведения Федерации. Сложившаяся картина не соответствует роли ГК как основополагающего закона гражданского права, ставит под сомнение отраслевую принадлежность норм о собственности в сфере водного, горного и лесного права <*> и ведет к несогласованностям в содержании и редакции норм действующего законодательства и порядке их использования. В подтверждение сказанного приведем некоторые примеры. -------------------------------- <*> Отметим, что ГК РСФСР 1964 г., который ныне принято критиковать, содержал общие положения (правда, весьма краткие), относящиеся ко всем объектам государственной собственности (ст. 95), что с точки зрения системы актов гражданского права надо считать правильным.

Водный кодекс РФ 1995 г. содержит положения, которые находятся в очевидной несогласованности с общими нормами ГК о праве собственности и распоряжения ею. Согласно абз. 2 ст. 22 "продажа, залог и совершение других сделок, которые влекут или могут повлечь отчуждение водных объектов, не допускаются", хотя затем вводится право собственности граждан и юридических лиц на обособленные водные объекты (ст. 34 и 40) и, следовательно, должно иметься право отчуждения таких объектов. Система водных и лесных сервитутов, предусматриваемая Водным и Лесным кодексами РФ, выходит далеко за рамки правил по этому вопросу, содержащихся в ГК РФ. Объекты железнодорожного транспорта характеризуются в Законе о федеральном железнодорожном транспорте 1995 г. как исключительно федеральная собственность (п. 1 ст. 4), хотя такая терминология ни ГК, ни другими нашими законами на используется. При создавшейся законодательной ситуации в интересах единства и согласованности норм действующего законодательства представляется целесообразным расширить содержание гл. 17 ГК о земельных отношениях, включив в нее общие нормы об имущественных отношениях также в других природных сферах (леса, воды, недра), с тем чтобы основы гражданско - правового регулирования в этой области были едиными и ГК РФ выполнял в полной мере свою роль основополагающего закона гражданского права. Гражданско - правовое регулирование государственной и муниципальной собственности имеет пробелы и по ряду других практически важных вопросов. Неясным остается правовой статус государственной и муниципальной казны (ст. 214, 215 ГК), отсутствует закон об иммунитете государства и его собственности (ст. 127 ГК), положения которого весьма интересуют иностранных инвесторов и могут усилить привлекательность для них российского рынка. Не издан закон о государственных и муниципальных предприятиях, предусматриваемый п. 6 ст. 113 ГК, а их правовой статус определяется в ГК весьма кратко - всего тремя статьями (113 - 115). Что касается специальных норм нового ГК, относящихся к государственной и муниципальной собственности, то они в общем немногочисленны, ибо режим различных форм собственности в условиях рынка должен быть в своей основе единым, однако предусматривают для такой собственности некоторые ограничительные и дополнительные правила, отражающие особенности ее хозяйственного использования. Применительно к имуществу, находящемуся в хозяйственном ведении и оперативном управлении, ограничено использование института доверительного управления (ст. 1013 и 1015 ГК), а также договора дарения (ст. 576 ГК), а на юридических лиц, имеющих в хозяйственном ведении и оперативном управлении государственную и муниципальную собственность, может быть возложено обязательное ее страхование (п. 3 ст. 935 ГК). Практически важное правило предусмотрено п. 5 ст. 185 ГК, согласно которому доверенность от имени юридического лица, основанного на государственной или муниципальной собственности, на получение или выдачу денег и других имущественных ценностей должна быть подписана также главным (старшим) бухгалтером этой организации. Не вполне ясно, однако, почему действие этой нормы, направленной на усиление контроля за движением материальных ценностей, ограничено рамками государственной и муниципальной собственности. Новый закон о бухгалтерском учете 1996 г. <*> обоснованно расширяет сферу действия приведенного правила и предусматривает в ст. 7, что без подписи главного бухгалтера денежные и расчетные документы, финансовые и кредитные обязательства считаются недействительными и не должны приниматься к исполнению, относя это общее правило обеспечительного характера к юридическим лицам, основанным на всех формах собственности. -------------------------------- <*> См.: СЗ РФ, 1996, N 48. Ст. 5369.

Нормы, относящиеся к гражданам, в новом гражданском законодательстве РФ включают традиционные для всех правовых систем положения о статусе граждан как субъектов гражданского права и формах их участия в создании юридических лиц (глава 3, § 2, 3 гл. 4 ГК), правила о договорах, которые заключаются гражданами, не выступающими при этом в качестве потребителей (дарение, игры и пари), а также нормы наследственного права, содержащиеся пока в разделе VII ГК РСФСР 1964 г. Наряду с этими нормами общего характера, которые достаточно хорошо разработаны и изучены, новое гражданское законодательство РФ содержит ряд специальных норм, которые учитывают особенности физических лиц как субъектов гражданского права и могут быть представлены в виде следующих трех групп. Во-первых, правила, облегчающие для граждан совершение гражданско - правовых сделок и доказывание их условий. Сюда относятся нормы о подписании сделок от имени лиц, которые не могут сами это сделать (п. 3 ст. 160 ГК), об упрощенном удостоверении доверенностей, выдаваемых гражданами (п. 3 ст. 185 ГК), о допустимости свидетельских показаний в подтверждение заключения договора розничной купли - продажи (ст. 493 ГК) и др. Во-вторых, нормы, направленные на дополнительную защиту прав граждан, которые в большей степени, чем юридические лица, нуждаются в правовой поддержке и учете их имущественного положения. К этой группе норм относятся правила об увеличении денежных сумм, выплачиваемых на содержание граждан, при повышении установленного законом минимального размера оплаты труда (ст. 318 ГК), о допустимости уменьшения размера возмещения вреда, причиненного гражданином, с учетом его имущественного положения (п. 3 ст. 1083 ГК), о возможности восстановления срока исковой давности по судебным требованиям граждан (ст. 205 ГК). В-третьих, правила, принимающие во внимание физиологические свойства граждан, например нормы о прекращении обязательства смертью гражданина (ст. 418 ГК), которым сопутствуют дополнительные правила применительно к отдельным обязательствам и договорам, отражающие их правовые особенности (ст. 596, 617, 977, 979 и др.) и необходимость иметь на этот счет специальные юридические предписания, устраняющие практические трудности. В составе рассматриваемой группы норм нового гражданского законодательства необходимо особо выделить правовые предписания, направленные на защиту нематериальных благ граждан, круг которых в новом ГК РФ значительно расширен (ст. 150 ГК), и признание за гражданами права на возмещение морального вреда (ст. 151 ГК), что ранее действовавшим гражданским законодательством не допускалось. Приведенные специальные нормы законодательства для граждан в своем большинстве являются результатом обновления нашего гражданского законодательства в условиях перехода к рыночной экономике с ее более сложными хозяйственными связями, когда имущественный статус гражданина становится более сложным и требует дополнительной правовой защиты. С другой стороны, это естественное и закономерное развитие в условиях создания демократического правового государства и присоединения России к международным конвенциям и союзам в области защиты прав человека, что должно быть подтверждено наличием соответствующих правовых норм в основных российских законах. В некоторых случаях правовые гарантии имущественных и личных интересов граждан, признаваемые новым гражданским законодательством, могут и должны быть расширены и усилены. Например, согласно п. 2 ст. 602 ГК при заключении договора пожизненного содержания с иждивением, которое включает обеспечение потребностей гражданина в жилище, питании и одежде, а также и уход за ним, стоимость общего объема содержания в месяц не может быть менее двух минимальных размеров оплаты труда, установленных законом. Этот минимум никак не соответствует публикуемым данным о реальной стоимости жизни и должен быть увеличен по крайней мере в два - три раза, чтобы обеспечивать достойное существование человеку, обычно передающего плательщику ренты весьма значительное по своей стоимости недвижимое имущество. Приведенные нормы нового ГК, относящиеся к гражданам, заставляют усомниться в правильности выдвигаемого в литературе тезиса, согласно которому "в условиях рыночной экономики не может быть принципиальных различий между регулированием предпринимательских отношений и отношений между другими участниками различного рода имущественных сделок" <*>. Конечно, принципиальные различия могут пониматься и толковаться по-разному, но бытовые сделки граждан должны существенно отличаться от сделок предпринимателей, поскольку первые нуждаются в дополнительной правовой защите, и названные выше нормы нового ГК это подтверждают. -------------------------------- <*> Маковский А. Л. О концепции части первой Гражданского кодекса. // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1995, N 4. С. 83.

Нормы о гражданах как потребителях, подобно законодательству о предпринимательской деятельности, являются важным структурным обновлением гражданского права России, существенно усиливая охрану прав граждан в условиях рынка, когда появляется большое число новых, нередко неопытных предпринимателей, а государственный контроль за деятельностью продуцентов и торговцев становится менее эффективным. Эта группа норм первоначально была выражена в законе о защите прав потребителей 1992 г. (ныне в редакции 1995 г.), который во многом учитывал зарубежный опыт в данной области. Закон о защите прав потребителей, как это следует из его определений и содержания, относится к сфере обязательственного права, и его действие было сохранено при принятии нового ГК РФ (часть вторая), воспроизводящего в своих статьях многие основополагающе нормы этого закона. Возникла практически важная проблема сочетания норм закона и нового ГК, и приходится констатировать, что сфера их действия определяется нашим правом недостаточно четко и ясно. Во Вводном законе к части второй ГК указывается, что "когда одной из сторон в обязательстве является гражданин, использующий, приобретающий, заказывающий либо имеющий намерение приобрести или заказать товары (работы, услуги) для личных бытовых нужд, такой гражданин пользуется правами стороны в обязательстве в соответствии с ГК РФ, а также правами, предоставленными потребителю Законом Российской Федерации "О защите прав потребителей" и изданными в соответствии с ним иными правовыми актами" (ст. 9). Эта важная общая формула нуждается в одном, но существенном уточнении: ее положения, которые говорят о пользовании правами потребителя, должны быть расширены и, соответственно, отнесены также к его обязанностям, ибо закон о защите прав потребителей, уделяя основное внимание обеспечению их прав, одновременно возлагает на потребителей определенные обязанности, несоблюдение которых может влиять на объем предоставленных им прав (см., например, ст. 14 и 25 закона). Об этом необходимом балансе прав и обязанностей забывать не следует. Помимо приведенной общей формулы Вводного закона в главах ГК о ряде договоров, в которых гражданин может выступать как потребитель, содержатся повторные и притом более точные указания о применении в этих случаях при наличии пробелов в ГК законов о защите прав потребителей и дополняющих их правовых актов (п. 3 ст. 492 о розничной купле - продаже, п. 3 ст. 730 о договоре бытового подряда). Эти формулировки охватывают как права, так и обязанности потребителя и отдают предпочтение нормам нового ГК как более позднего и авторитетного по своей правовой силе закона (см. п. 2 ст. 3 ГК). Однако аналогичных положений нет в главах ГК о договоре проката (§ 2 гл. 34), договоре возмездного оказания услуг (гл. 39), договоре пассажирской перевозки (гл. 40) и ряде других, когда гражданин также выступает в качестве потребителя. Несмотря на такие очевидные несогласованности в тексте ГК, которые нуждаются в устранении, надлежит считать, что в силу ст. 9 Вводного закона к части второй ГК положения закона о защите прав потребителя подлежат применению и в этих, прямо не обозначенных в ГК, случаях. Разъяснение в этом смысле было дано еще до введения нового ГК в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября 1994 года (в дальнейшем дополненного) о практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей. В нем назван обширный круг договорных отношений, к которым должно применяться законодательство о защите прав потребителей, причем этот перечень не является исчерпывающим - он завершается словами: "и других договоров, направленных на удовлетворение личных (бытовых) нужд граждан, не связанных с извлечением прибыли" <*>. -------------------------------- <*> Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997, N 3. С. 4.

Тем не менее определенные сомнения могут возникать, поскольку в названном перечне отсутствуют некоторые распространенные договоры с участием граждан: об оказании туристических услуг, услуг органами связи и др. Исходя из общей линии Верховного Суда РФ надлежит заключить, что эти и другие не поименованные в его постановлении договоры с участием граждан под действие законодательства о защите прав потребителей подпадают. Дополнительную защиту потребителям дают правила § 3 гл. 59 ГК о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков товаров, работ или услуг (ст. 1095 - 1098), которые также основываются на правовых идеях, выраженных в ранее изданном законодательстве о защите прав потребителей, и, в сущности, дублируют приведенные выше нормы ГК по этому вопросу. Однако правила статей 1095 - 1098 ГК сформулированы недостаточно четко: в них говорится о повышенной ответственности продавца и исполнителя услуг. Между тем в силу закона о защите прав потребителей такую повышенную ответственность несут только предприниматели, и она не может быть распространена на других субъектов гражданского права. Необходимо соответствующее уточнение в текстах ГК, ибо нормы законодательства о защите прав потребителей получают широкое применение и в этих практически важных вопросах не должно быть неясностей. Нормы для внешнеэкономических отношений, содержащиеся в составе гражданского законодательства, включают две группы правовых предписаний: материально - правовые и коллизионные, причем число таких норм постепенно заметно возрастает, что отражает важность и юридическую сложность современных внешнеэкономических связей. Такие нормы традиционно рассматриваются нашей доктриной как сфера международного частного права, которое некоторыми юристами трактуется как особая отрасль права <*>. Однако ввиду гражданско - правовой природы основных норм международного частного права они традиционно включаются преимущественно в акты гражданского законодательства и изучаются цивилистами. -------------------------------- <*> См.: Лебедев С. Н. О природе международного частного права. 75; Матвеев Г. К. Международное частное право как отрасль советского права. // Сов. гос-во и право. 1980, N 6.

В данной, юридически особо сложной и требующей учета международной практики и опыта области, сложилась, пожалуй, наиболее незавершенная и пестрая картина. Соответствующие нормы не приведены пока в единую систему и разбросаны по разным законодательным актам, которые иногда дублируют друг друга, а иногда не согласованы между собой. Продолжают действовать некоторые акты советского периода. В новом ГК РФ имеются лишь единичные материально - правовые нормы по рассматриваемому вопросу: о применении норм гражданского законодательства к иностранным физическим и юридическим лицам (ст. 2), о письменной форме внешнеэкономических сделок (ст. 162), о сроке нотариальной доверенности для совершения действий за границей (ст. 186). Большинство материально - правовых норм такого рода содержится в соответствующих законах: об иностранцах, иностранных инвестициях, валютном регулировании, страховании, транспортных кодексах и т. д. Основные коллизионные нормы содержатся в разделе VII Основ гражданского законодательства СССР 1991 г. Сохраняют свое значение также коллизионные нормы Кодекса торгового мореплавания СССР 1968 г., причем некоторые из них существенным образом отличаются от коллизионных норм Основ. Например, договор перевозки согласно Основам подчинен праву страны перевозчика (ст. 166), а согласно КТМ - праву страны заключения договора (ст. 14). Формально не отменено практически важное Постановление Правительства СССР от 14 февраля 1978 г. N 122 о порядке подписания внешнеторговых сделок, которое требует для их действительности наличия двух подписей. И хотя совершенно очевидно, что после введения нового ГК РФ (часть первая) это Постановление утратило свою силу, среди практических работников нередко бытует мнение о том, что названное Постановление должно соблюдаться. Нормы международного частного права стали появляться в ряде новых законов РФ. В Законе о залоге 1992 г. (ст. 10) даны коллизионные привязки по этим вопросам. В Арбитражном процессуальном кодексе РФ (ст. 12) сформулированы общие правила о применении норм иностранного права, где, между прочим, имеются отличия от аналогичных предписаний, предусмотренных в ст. 157 Основ гражданского законодательства СССР, которые продолжают в России применяться. Многолетние дискуссии о предмете и природе международного частного права не создали единства мнений в отношении наиболее оптимальной формы кодификации его норм. Преобладающей является точка зрения о сохранении основных норм международного частного права в рамках ГК, как это было у нас и ранее, и урегулировании других вопросов в этой области в соответствующих законах <*>. В уже подготовленном проекте части третьей ГК имеется соответствующий раздел, содержащий основные нормы российского международного частного права. -------------------------------- <*> См.: Звеков В. П., Марышева Н. И. Развитие законодательства о международном частном праве. // Журнал российского права. 1997, N 1. С. 129 и след.

Конечно, при разнообразии и разнородности предмета международного частного права объединить все его нормы в рамках единого закона вряд ли возможно. Однако специальный закон о международном частном праве имеет то преимущество, что позволяет изложить нормы в этой области в единой системе, согласовать их редакцию (чего нет в настоящее время при множественности законодательных источников) и облегчить их изучение и практическое применение. Отдельные специальные вопросы международного частного права могли бы оставаться предметом некоторых специальных законов, в частности, Морского кодекса. Показательно, что законодательство основных зарубежных стран, определяющих юридическую "погоду" в разработке основных проблем международного частного права, постепенно весьма отчетливо становится на путь принятия специальных законов по этому вопросу. Наиболее полный закон о международном частном праве был принят Швейцарией в 1987 г. Аналогичные, но более краткие законы изданы в Австрии, Венгрии и недавно в Италии. Правда, ФРГ существенно обновила нормы своего международного частного права в рамках своего Гражданского уложения, где они имелись и ранее. Так или иначе, российское законодательство в области международного частного права также нуждается в существенном обновлении и кодификации его норм, что потребует известного времени, ибо заключительный раздел третьей части ГК, принятие которой должно состояться в не слишком отдаленном времени, все проблемы этой сложной области права не решит, и потребуется принятие некоторых норм международного частного права в рамках других законов.

------------------------------------------------------------------

Название документа Вопрос: Освобождаются ли граждане от уплаты государственной пошлины при выдаче свидетельства о праве на наследство находящегося в общей (долевой или совместной) собственности жилого дома (квартиры), если они проживают совместно с наследодателем на день смерти наследодателя и продолжают проживать в этом доме (квартире) после его смерти? ("Российская юстиция", 1998, N 1) Текст документа

Вопрос: Освобождаются ли граждане от уплаты государственной пошлины при выдаче свидетельства о праве на наследство находящегося в общей (долевой или совместной) собственности жилого дома (квартиры), если они проживают совместно с наследодателем на день смерти наследодателя и продолжают проживать в этом доме (квартире) после его смерти?

Ответ: Согласно подп. 13 п. 53 Инструкции Госналогслужбы РФ от 15 мая 1996 г. N 42 "По применению Закона Российской Федерации "О государственной пошлине" от уплаты госпошлины в органах, совершающих нотариальные действия, освобождаются граждане за выдачу им свидетельств о праве на наследство жилого дома (квартиры), в том числе находящегося в общей (совместной или долевой) собственности, если эти лица проживали совместно с наследодателем на день смерти наследодателя и продолжают проживать в этом доме (квартире) после его смерти. Факт совместного проживания должен подтверждаться справкой соответствующего жилищного органа или городской, поселковой, сельской администрации либо решением суда. Основание: письмо Госналогслужбы РФ от 19 ноября 1996 г. N 08-03-09.

------------------------------------------------------------------

Название документа Вопрос: Должен ли нотариус в рамках соблюдения требований п. 2 ст. 250 ГК РФ истребовать данные о надлежащем уведомлении продавцом как участников общей долевой собственности, так и их супругов? ("Российская юстиция", 1998, N 1) Текст документа

Вопрос: Должен ли нотариус в рамках соблюдения требований п. 2 ст. 250 ГК РФ истребовать данные о надлежащем уведомлении продавцом как участников общей долевой собственности, так и их супругов?

Ответ: В соответствии с п. 2 ст. 250 ГК РФ продавец доли обязан заблаговременно уведомить всех остальных участников общей долевой собственности о предстоящем отчуждении доли. Как представляется, подобная обязанность ограничивается по кругу лиц лишь участниками, указанными в правоустанавливающем документе. При ином подходе на продавца доли по существу возлагалась бы обязанность устанавливать семейное положение каждого из участников долевой собственности, а также возможность распространения на другие доли режима общей совместной собственности супругов. Такая обязанность для продавца действующим законодательством не предусмотрена и не может существовать ввиду отсутствия правовых механизмов ее реализации. Более того, согласно п. 2 ст. 253 того же Кодекса, а также ч. 2 ст. 35 СК РФ, при распоряжении одним из супругов общим имуществом предполагается, что он действует с согласия другого. Отказ одного из супругов от реализации права, предусмотренного ст. 250 ГК РФ, можно рассматривать как определенное распоряжение общими семейными средствами от имени обоих супругов, так как в этом случае денежные средства будут потрачены не на покупку доли в праве общей собственности, а на иные цели. В связи с изложенным полагаем, что при отчуждении доли в праве общей долевой собственности требуется обязательное извещение всех других участников, указанных в правоустанавливающих документах.

------------------------------------------------------------------

Название документа Вопрос: Имел ли право нотариус до вступления в законную силу Федерального закона об исполнительном производстве от 21 июля 1997 г. совершать исполнительную надпись на залоговом билете? ("Российская юстиция", 1998, N 1) Текст документа

Вопрос: Имел ли право нотариус до вступления в законную силу Федерального закона об исполнительном производстве от 21 июля 1997 г. совершать исполнительную надпись на залоговом билете?

Ответ: В соответствии с п. 5 ст. 350 Гражданского кодекса Российской Федерации нотариус совершает на залоговом билете исполнительную надпись, порождающую у ломбарда как залогодержателя и кредитора право продать заложенное имущество на торгах. Названная норма права по своей конструкции не является бланкетной и в этом заключается ее отличие от ст. 90 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате, предусматривающей возможность совершения исполнительных надписей только на документах, определяемых Правительством Российской Федерации. Существующие различия в конструкции этих правовых норм позволяют сделать вывод об отсутствии какой-либо необходимости дополнять перечень документов, утвержденный Постановлением Совета Министров РСФСР от 11 сентября 1976 г. N 171, таким документом, как залоговый билет. Более того, при решении вопроса о возможности реализации положений ст. 348 Гражданского кодекса Российской Федерации в ситуации, когда залоговый билет не включен в вышеназванный перечень, необходимо учитывать и требования ст. 4 Федерального закона Российской Федерации "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", предусматривающей приоритетную силу норм Кодекса перед ранее изданными правовыми актами Российской Федерации. Суммируя вышеизложенное, представляется, что нотариус вправе совершать исполнительную надпись на залоговом билете. Подобный вывод содержится и в письме Министерства юстиции Российской Федерации от 13 мая 1997 г. N 09-11-1924-96. Одновременно необходимо заметить, что поднятая в запросе проблема прямого применения норм кодификационных актов в нотариальной деятельности возникала и ранее, например, при вступлении в законную силу Семейного кодекса Российской Федерации, предусматривающего в ст. 35 необходимость нотариального удостоверения согласия одного из супругов на заключение сделки другим. Последующая нотариальная и судебная практика подтвердили правомерность совершения нотариусом подобного действия при отсутствии непосредственного упоминания о нем в Основах законодательства Российской Федерации о нотариате.

------------------------------------------------------------------

Название документа