"гуманность" освобождения от наказания и современная криминальная реальность
Я.И. КУРИНОВА
Куринова Яна Игоревна, преподаватель юридического факультета ЮФУ, кандидат юридических наук.
Автор статьи поднимает проблему неадекватности уголовной политики состоянию преступности. Обращает внимание на недопустимую "гуманизацию" законодательства.
Ключевые слова: статистика, преступность, противодействие, гуманизация, ответственность.
The "humanity" of release from punishment and the contemporary criminal reality
Ya.I. Kurinova
The author of the article raises a problem of inadequacy of criminal policy to the state of crime. She draws attention to unacceptable "humanization" of legislation.
Key words: Statistics, crime, prevention, humanization, liability.
Официальная статистика преступности в последние годы имеет позитивную динамику. Так, количество зарегистрированных преступлений с января по октябрь 2011 г. на 8,3% меньше, чем за аналогичный период 2010 г. <1>. Однако, по оценкам некоторых криминологов, она резко расходится с реальностью: за пределами регистрации остаются от 40% (общеуголовные) до 95% (экономические) преступлений <2>.
--------------------------------
<1> www.mvd.ru/statistics/ reports/ show_99000/
<2> См.: Горячинов К.К. Латентная преступность в России: результаты исследования и меры борьбы // Латентная преступность: познание, политика, стратегия. М., 1993. С. 28; Ильяшенко А.Н. Преступность несовершеннолетних женского пола: состояние, причины, предупреждение. Воронеж, 2000. С. 15; Бакаев А.А., Лелеков В.А., Остапенко Н.И. О мерах по совершенствованию правового обеспечения профилактики правонарушений несовершеннолетних // Российский следователь. 2003. N 5. С. 7
Масштабное 10-летнее исследование ученых НИИ Академии Генеральной прокуратуры РФ под руководством профессора С. Иншакова показало, что на самом деле фактическая преступность все последнее десятилетие росла в среднем на 2,4% в год. При этом, если в 2009 г. официально было зарегистрировано около 3 млн. преступлений, то фактически совершено не менее 26 млн. В предстоящее десятилетие ученые прогнозируют их дальнейший рост - до 30 млн. к 2020 г. <3>. Недаром Президент России прямо назвал официальную криминальную статистику "брехней" <4>.
--------------------------------
<3> http:// www.newsru.com/ russia/ 13jan2011/ crimestatistics.php
<4> http:// www.newsru.com/ russia/ 19nov2010/ brehnia.php
Неблагоприятные количественные показатели реальной преступности и обострение ее качественных характеристик требуют, но не получают соответствующих мер противодействия. На неадекватность уголовной политики состоянию преступности и недопустимую "гуманизацию" законодательства и правоприменительной практики обращали внимание некоторые криминологи <5>. Проведенное нами исследование наглядно подтверждает этот вывод. Так, изучены 283 ходатайства о помиловании, поданных в период с 2008 по 2011 г., в комиссию по вопросам помилования по Ростовской области осужденными, отбывающими наказание в виде лишения свободы в исправительных колониях различных видов, т.е. изучению подвергались наиболее опасные категории преступников. Причем по своему социально-демографическому составу и качественным характеристикам этот контингент ничем не отличается от общего массива лиц, совершивших преступления, так что выборка является репрезентативной.
--------------------------------
<5> См., напр.: Алексеев А.И. Должна ли уголовная политика быть либеральной? // "Черные дыры" в российском законодательстве // 2003. N 1. С. 259 - 267; Корецкий Д. Адекватны ли меры борьбы с преступностью ее состоянию? // Законность. 2003. N 2. С. 27 - 29; Он же. Идеологические проблемы борьбы с преступностью // Законность. 2004. N 5. С. 2 - 6; Побегайло Э.Ф. Кризис современной российской уголовной политики // Уголовное право. 2004. N 3; Алексеев А.И., Овчинский В.С., Побегайло Э.Ф. Российская уголовная политика: преодоление кризиса. М., 2006.
Оказалось, что ранее привлекались к уголовной ответственности 62,8%, из них у 75,5% судимости на момент совершения преступления не погашены.
Основная масса ранее судима за преступления средней тяжести (34,3%) и тяжкие (18,7%). Из всего изученного контингента у 18,3% преступление совершено с наличием рецидива, опасный рецидив встречается у 3,8% обследованных, а особо опасный - у 1,1%.
Таким образом, качественные характеристики осужденных выдают их повышенную общественную опасность, тем не менее 10,6% ранее освобождались от наказания по амнистии, из них 23,6% совершили новое преступление в период неотбытой части наказания, что наглядно показывает фактическую неоправданность их амнистирования.
17,7% ранее освобождались от наказания условно-досрочно, из них 8% - два и более раз. Почти 34% условно-досрочно освобожденных вновь совершили преступления в период неотбытой части наказания.
62,4% осуждались к условной мере наказания, 47,7% из них совершили преступления в период испытательного срока, а 16,2% из них - дважды!
Так, Л. осужден к году лишения свободы условно за хранение наркотиков без цели сбыта. Через 4 месяца он снова осужден за кражу к лишению свободы условно, но от наказания освобожден по амнистии. Через шесть месяцев совершил умышленное повреждение имущества и покушение на кражу, за что осужден на 6 лет лишения свободы, но по истечении 4 лет освобожден по УДО. Затем в течение неотбытого срока совершил кражу, за которую осужден на 3 года 10 месяцев лишения свободы и вновь освобожден по УДО. В период неотбытого срока вновь совершил преступление, связанное с незаконным оборотом наркотических средств, за что осужден к реальному лишению свободы.
Перечисленные данные и приведенный пример наглядно демонстрируют, что институты амнистии, условного осуждения и условно-досрочного освобождения, а также практика их применения нуждаются в существенном пересмотре.
Анализируя изменения, происходившие в рассматриваемой сфере в последние годы, можно отметить, что они шли вразрез с реальным состоянием преступности.
Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. (ст. ст. 53, 53.1) не предусматривал условно-досрочного освобождения за некоторые особо тяжкие преступления, а для иных категорий устанавливал в качестве рубежа отбытия 3/4, 2/3 и половину срока наказания. Уголовный кодекс РФ 1996 г. распространил возможность условно-досрочного освобождения на все преступления без исключения при тех же рубежах отбытия. Однако впоследствии Федеральный закон от 9 марта 2001 г. N 25-ФЗ снизил рубеж отбытия с 3/4 до 2/3 срока наказания, 2/3 до 1/2, а 1/2 до 1/3. Федеральный закон от 3 ноября 2009 г. N 245-ФЗ вновь ввел рубеж в 3/4 за преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних и организацию преступного сообщества. Федеральный закон от 9 декабря 2010 г. N 352-ФЗ ввел рубеж 3/4 также и для преступлений террористической направленности.
Беспрецедентное смягчение условий УДО внес Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ, который предоставил возможность условно осужденным несовершеннолетним преступникам, совершившим в течение испытательного срока любое преступление, вплоть до тяжкого, быть вновь осужденными условно (?!). Вполне понятно, что такой подход перечеркивает принципы общей и специальной превенции уголовного наказания и явно имеет целью искусственное ограничение контингента несовершеннолетних, содержащихся в воспитательных колониях. Хотя совершенно ясно, что принцип гуманизма уголовного законодательства не должен превалировать над принципом справедливости и противоречить задачам профилактики преступлений, цель которой - приводить к нейтрализации антиобщественной установки личности, а не к ее закреплению, которое достигается неоднократным повторением противоправных действий и их фактической безнаказанностью.
Федеральный закон от 7 марта 2011 г. N 26-ФЗ продолжил криминогенную "либерализацию", предусмотрев, что лица, освобожденные условно-досрочно, при совершении административного нарушения, неосторожного преступления или умышленного преступления небольшой или средней тяжести могут быть возвращены в места лишения свободы, а могут по-прежнему сохранять статус условно-досрочно освобожденных. Таким образом, порог реагирования государства на правонарушения в очередной раз повышен.
Подводя итоги конкретного криминологического исследования на фоне анализа соответствующего законодательства, можно прийти к выводу, что институты условного осуждения, условно-досрочного освобождения и амнистии по существу, перечеркивают длительную, кропотливую, ресурсоемкую и финансово затратную деятельность по раскрытию, расследованию преступлений и судебному разбирательству, затрудняя реализацию целей общей и специальной превенции. На основании изложенного представляется необходимым:
- исключить возможность освобождения лиц, ранее нарушавших условия условно-досрочного освобождения, а также совершивших некоторые особо тяжкие преступления (убийство, терроризм, захват заложников, бандитизм и т.д.), и поднять планку такого освобождения по другим преступлениям: до 3/4 за особо тяжкие преступления, не вошедшие в исключительный список, 2/3 за тяжкие преступления; 1/2 за преступление небольшой или средней тяжести;
- исключить возможность повторного условного осуждения несовершеннолетних, совершивших в течение испытательного срока любое преступление;
- вернуться к порядку обязательного возвращения в исправительные учреждения лиц, освобожденных по УДО и совершивших административное правонарушение или любое преступление;
- дополнить ст. 63 УК отягчающим наказание обстоятельством "совершение преступления в период условного осуждения или условно-досрочного освобождения, а также неотбытого наказания при амнистии". В настоящее время это учитывается судом при вынесении приговора, но юридически не является обстоятельством, отягчающим уголовную ответственность.
Ныне действующий УК, вступивший в силу с 1 января 1997 г. и содержащий 360 статей, к 1 января 2012 г. 108 раз подвергался изменениям федеральными законами, причем в общей сложности внесено 1392 поправки - в среднем почти по 4 на каждую норму. Но поскольку изменения затрагивали далеко не все статьи, то те, которые им подвергались, менялись по 10 и более раз! И среди таких статей как раз ст. 79 - условно-досрочное освобождение от отбывания наказания. Вполне понятно, что такое "законотворчество" носит абсурдный характер. Трудно представить, что в стране так часто менялась криминологическая ситуация. Скорее, это свидетельство недопустимо низкого уровня законотворческой деятельности, отсутствия универсальности уголовно-правовых норм, нестабильности законодательства. Такое положение не может быть терпимым и требует оценки со стороны научных, практических работников и общественности.
Пристатейный библиографический список
1. Горяинов К.К. Латентная преступность в России: результаты исследования и меры борьбы // Латентная преступность: познание, политика, стратегия. М., 1993.
2. Ильяшенко А.Н. Преступность несовершеннолетних женского пола: состояние, причины, предупреждение. Воронеж, 2000.
3. Бакаев А.А., Лелеков В.А., Остапенко Н.И. О мерах по совершенствованию правового обеспечения профилактики правонарушений несовершеннолетних // Российский следователь. 2003. N 5.
4. Алексеев А.И. Должна ли уголовная политика быть либеральной? // "Черные дыры" в российском законодательстве. 2003. N 1.
5. Корецкий Д. Адекватны ли меры борьбы с преступностью ее состоянию? // Законность. 2003. N 2.
6. Корецкий Д. Идеологические проблемы борьбы с преступностью // Законность. 2004. N 5.
7. Побегайло Э.Ф. Кризис современной российской уголовной политики // Уголовное право. 2004. N 3.
8. Алексеев А.И., Овчинский В.С., Побегайло Э.Ф. Российская уголовная политика: преодоление кризиса. М., 2006.
------------------------------------------------------------------