О правовой природе решений собраний и их недействительности в германском и российском гражданском праве

О ПРАВОВОЙ ПРИРОДЕ РЕШЕНИЙ СОБРАНИЙ И ИХ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ В ГЕРМАНСКОМ И РОССИЙСКОМ ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ

О. М. РОДИОНОВА

Родионова О. М., кандидат социологических наук, доцент кафедры гражданского права и процесса МГУ им. Н. П. Огарева.

В статье анализируется категория "решения собрания" в гражданском праве России и зарубежных стран. Автор рассматривает правовую природу последних, их недействительность и ее основания, последствия признания решения собрания недействительным, момент, с которого оно считается недействительным, лиц, имеющих право на обжалование решений собраний. Формулируются предложения по правовому режиму решений собраний в российском законодательстве.

Ключевые слова: решения собраний, юридические обстоятельства, недействительность решения собрания.

In article the category of "solutions assembly" in civil law of Russia and foreign countries is analyzed. The author considers the legal nature of the last, their invalidity and its bases, a consequence of a recognition of the decision of assembly void, the moment from which it is considered void, the persons having the right to the appeal of decisions of assembly. Offers on a legal regime of decisions of assembly in the Russian legislation are formulated.

Key words: solutions assembly, legal circumstances, invalidity of the solutions assembly.

В проекте Федерального закона "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации" <1> (далее - проект Закона об изменении ГК РФ) предусмотрено введение гл. 9.1 "Решения собраний". Решения собраний - конструкция, которая еще не получила своего однозначного догматического толкования ни в зарубежной, ни в отечественной цивилистике. Однако законодателем уже установлены положения, касающиеся этого акта, а учеными, особенно в Германии, Австрии, Швейцарии, высказано немало предположений об их правовой природе, что побуждает к исследованию прежде всего их выводов и к дальнейшему сравнительно-правовому анализу. -------------------------------- <1> Проект Федерального закона N 47538-6 "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (ред., принятая ГД ФС РФ в I чтении 27 апреля 2012 г.) // Российская газета. 2012. 8 апр.

В немецкой доктрине <1> и действующем законодательстве <2> выделяют решения (Beschliisse), к которым относят решения общих собраний, наблюдательных советов и прочих органов акционерных обществ, а также других объединений и учреждений - в целом соединений физических и юридических лиц, правоспособных и неправоспособных объединений или людей <3>. К ним относят также решения участников кондоминиумов <4>. Однако общие положения о решениях собраний ни в австрийском, ни в германском <5>, ни в швейцарском кодексах не закреплены. -------------------------------- <1> См.: Medicus D. Allgemeiner Teil des BGB. Heidelberg; Munchen; Landsberg; Frechen; Hamburg, 2010. S. 93; Hubner H. Allgemeiner Teil des Burgerlichen Gesetzbuches. Berlin; NY, 1995. S. 282; Bork R. Allgemeiner Teil des Burgerlichen Gesetzbuchs. Tubingen, 2006. S. 167 и др. <2> В частности, в Aktiengesetz vom 6. September 1965 (BGBl. I S. 1089), das zuletzt durch Artikel 2 Absatz 49 des Gesetzes vom 22. Dezember 2011 (BGBl. I S. 3044) geandert worden ist (http://www. gesetze-im-internet. de/aktg/BJNR010890965.php), изданном с русским переводом: Закон об акционерных обществах Германии. Параллельные русский и немецкий тексты = Aktiengesetz. Paralleler russischer und deutscher Text / Пер. с нем. Е. А. Дубовицкой; Под ред. Т. Ф. Яковлевой. 2-е изд., перераб. М.: Волтерс Клувер, 2009. Положения о решениях также закреплены в: Bundesrecht konsolidiert: Gesamte Rechtsvorschrift fur Aktiengesetz, Fassung vom 21.08.2012 (http://www. ris. bka. gv. at/GeltendeFassung. wxe? Abfrage=Bundesnormen&Gesetzesnummer=10002070); Bundesgesetz betreffend die Erganzung des Schweizerischen Zivilgesetzbuches (Funfter Teil: Obligationenrecht) vom 30. Marz 1911 (Stand am 1. Marz 2012) (http://www. admin. ch/ch/d/sr/220/index. html) и др. <3> См.: Filzek M. Kostenordnung: Gesetz uber die Kosten in Angelegenheiten der freiwilligen Gerichtsbarkeit (KostO). Berlin, 2006. S. 240. <4> См. подробнее: Bub R. R. Der Mehrheitsbeschluss der Wohnungseigentumer. Koln, 2000. S. 26. <5> Гражданское уложение Германии = Deutsches Burgerliches Gesetzbuch mit Einfuhrungs-gesetz: ввод. закон к Гражд. уложению; пер. с нем. / [В. Бергманн, введ., сост.] Науч. ред. А. Л. Маковский и др. М.: Волтерс Клувер, 2004 (текст на немецком языке см. в Интернете по адресу: http://www. gesetze-im-internet. de/bgb/index. html); Allgemeines burgerliches Gesetzbuch fur die gesammten deutschen Erblander der Osterreichischen Monarchie vom 1. Juni 1811 (Fassung vom 21.08.2012) (http://www. ris. bka. gv. at/GeltendeFassung. wxe? Abfrage=Bundes-normen&Gesetzesnummer=10001622); Schweizerisches Zivilgesetzbuch vom 10. Dezember 1907 (Stand am 1. Januar 2012) (http://www. admin. ch/ch/d/sr/210/index. html).

В функциональном плане зарубежными исследователями решение определяется как "техника коллективного волеобразования" <1>. При этом подчеркивается, что различно выраженная отдельная воля (воля отдельных лиц) обобщается в новую величину - решение. -------------------------------- <1> См.: Wiedemann H. Gesellschaftsrecht. C. H. Beck, 1980. S. 176; Schmidt K. Gesellschaflsrecht. Koln; Berlin; Bonn; Munchen, 2002. S. 434; Picout S. Relevanz oder Kausalitat: Zur Beziehung zwischen dem VerstoS gegen die Rechtsordnung und der Rechtswidrigkeit eines Beschlusses von Kapitalgesellschaften bei Verfahrensfehlern. Koln, 2012. S. 6.

С XIX в. в немецкой доктрине ведется спор о догматическом определении как решения в целом, так и голосования отдельных акционеров <1>. Прежде всего обсуждается вопрос о юридической природе решения. По господствующему мнению, отраженному в судебной практике, оно определяется как правовая сделка sui generis <2>. -------------------------------- <1> См.: Picout S. Op. cit. S. 6. <2> Bork R. Op. cit. S. 167.

С точки зрения немецких исследователей, специфичность решения в том, что оно не является волеизъявлением, но основывается тем не менее на обязательном голосовании акционеров или партнеров, иными словами, на отдельных волеизъявлениях. Р. Борк, ссылаясь на судебную практику и доктрину, отмечает, что решение собраний состоит из множества параллельно текущих, по содержанию единогласных, а именно выраженных в форме голосования, волеизъявлений тех, кто участвует в принятии решения <1>. При этом не все из голосующих, а только большинство должны соглашаться. Тем не менее этим решением связаны даже несогласные. В. Боекен считает, что решение представляет правовую сделку с несколькими однонаправленными волеизъявлениям. Такая направленность, считает он, отличает решение от договора, который также представляет собой многостороннюю правовую сделку, однако характеризуется взаимными волеизъявлениями <2>. Тем не менее В. Флум, ссылаясь на практику немецких судов, уточняет, что решение представляет собой не сумму отдельных волеизъявлений, а их взаимодействие при участии в принятии решения <3>. -------------------------------- <1> Ibid. S. 167. <2> Boecken W. BGB - Allgemeiner Teil. W. Kohlhammer Verlag, 2007. S. 70 - 71. <3> Flume W. Allgemeiner Teil des Burgerlichen Rechts. Bd. 1. Teil 2: Die juristische Person. Springer, 1983. S. 249.

Немецкие ученые считают, что решение "по одним или нескольким волеизъявлениям вызывает юридическое последствие" <1>, поэтому его обозначают как многостороннюю правовую сделку, хотя и собственного вида. При таком подходе решение стоит в одном ряду с договором и односторонними правовыми сделками <2>. Поэтому, например, австрийский цивилист М. Энцингер указывает на то, что к нему с учетом особого правового положения применимы общие правила Гражданского кодекса Австрии о договорах <3> (§ 863, 865, 869 и далее, 878, 879, 883 и далее, 897 <4>). -------------------------------- <1> Schnorr R. Teilfehlerhafte Gesellschaftsbeschlusse. Koln: O. Schmidt, 1997. S. 18. <2> Koziol H., Welser P. Burgerliches Recht. Bd. 1. Wien, 2001. S. 104; Casper M. Die Heilung nichtiger Beschlusse im Kapitalgesellschaftsrecht. Koln: O. Schmidt, 1998. S. 32; Lindemann B. S. Die BeschluSfassung in der Einmann GmbH. Heidelberg: V. Decker, 1996. S. 36 ff. и 41. <3> Enzinger M. Mehrheitsbeschlusse bei Personengesellschaften. Wien: Verlag Orac, 1995. S. 43; Baltzer J. Der BeschluS als rechtstechnisches Mittel organschaftlicher Funktion im Privatrecht. Koln: Grote, 1965. S. 180. <4> http://www. gesetze. li/Seite1.jsp? LGBlm=1003001

К волеизъявлениям, образующим решение, применяются те же правила ГГУ, что и к сделкам, например отмечается, что согласно § 104 и сл. (абз. 1 § 105) голосование недееспособного недействительно, а также может обжаловаться вследствие ошибки или вероломного обмана по § 119, абз. 1 § 123 <1>. -------------------------------- <1> Bork R. Allgemeiner Teil des Burgerlichen Gesetzbuchs. Mohr Siebeck, 2006. S. 167.

Однако немецкие цивилисты считают, что решение собрания нужно отличать от односторонней правовой сделки и договора. Например, Р. Борк согласен с К. Шмидтом в том, что это "правовая сделка собственного вида", поскольку соответствует не всем признакам сделки <1>. Его особенность состоит в том, что оно имеет внутренний характер. -------------------------------- <1> Bork R. Op. cit. S. 167.

В действующем российском законодательстве предусмотрены решения различных собраний, а также основания их недействительности. В частности: - решения участников юридического лица, в том числе решение общего собрания акционеров (ст. 49 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ (в ред. от 14 июня 2012 г.) "Об акционерных обществах" (далее - Закон об АО)); решение общего собрания участников общества с ограниченной ответственностью (ст. 38 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ (в ред. от 6 декабря 2011 г.) "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон об ООО)); решение собрания владельцев инвестиционных паев закрытого паевого инвестиционного фонда (ст. 18 Федерального закона от 29 ноября 2001 г. N 156-ФЗ (в ред. от 3 декабря 2011 г.) "Об инвестиционных фондах"); решения общих собраний представителей потребительских обществ союза (ст. 36 Закона РФ от 19 июня 1992 г. N 3085-1 (в ред. от 23 апреля 2012 г.) "О потребительской кооперации (потребительских обществах, их союзах) в Российской Федерации"); решение общего собрания (собрания уполномоченных) членов сельскохозяйственного кооператива (ст. 24 Федерального закона от 8 декабря 1995 г. N 193-ФЗ (в ред. от 3 декабря 2011 г.) "О сельскохозяйственной кооперации"); решение общего собрания жилищного накопительного кооператива (ст. 34 Федерального закона от 30 декабря 2004 г. N 215-ФЗ (в ред. от 30 ноября 2011 г.) "О жилищных накопительных кооперативах"); решение общего собрания членов кредитного кооператива (пайщиков) (ст. 17 Федерального закона от 18 июля 2009 г. N 190-ФЗ (в ред. от 30 ноября 2011 г.) "О кредитной кооперации"); решение собрания (конференции) адвокатов (ст. 30 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ (в ред. от 21 ноября 2011 г.) "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"); решение общего собрания членов некоммерческой организации (абз. 2 п. 4 ст. 29 Федерального закона от 12 января 1996 г. N 7-ФЗ (в ред. от 16 ноября 2011 г.) "О некоммерческих организациях" (с изм. и доп., вступающими в силу с 1 января 2012 г.)); решение общего собрания членов садоводческого, огороднического или дачного некоммерческого объединения (собрания уполномоченных) (ст. 21 Федерального закона от 15 апреля 1998 г. N 66-ФЗ (в ред. от 1 июля 2011 г.) "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан"); решение общего собрания членов товарищества собственников жилья (п. 6 ст. 146 ЖК РФ); - решения общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме (ст. 46 ЖК РФ); - решения собраний кредиторов (ст. 15 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ (в ред. от 7 декабря 2011 г.) "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о несостоятельности). В проекте Закона об изменении ГК РФ предлагается закрепить следующее определение: "Решение собрания, с которым закон связывает гражданско-правовые последствия, порождает правовые последствия, на которые решение направлено, для всех лиц, имевших право участвовать в данном собрании, - участников юридического лица, сособственников, кредиторов при банкротстве и т. п. (участников гражданско-правового сообщества), а также для иных лиц, когда это установлено законом или вытекает из существа отношений". Прежде всего такая формулировка показывает, что оно не относится к сделкам. В российской цивилистике анализ решений собраний осуществляется в большинстве случаев в контексте толкования законодательства о юридических лицах. Высказано несколько позиций относительно правовой природы решения собрания. Н. В. Козлова считает, что все акты внутренних органов юридических лиц, в том числе и их решения, выступают в качестве многосторонних сделок <1>. В обоснование своей позиции она указывает на то, что они обладают признаками сделки. Основной недостаток такого определения, отмечаемый критиками, состоит в том, что действия участников, посредством которых принимается решение, не совпадают с самим решением. Г. С. Шапкина подчеркивает, что "решения, как правило, затрагивают права и законные интересы акционеров, но не в качестве лиц, выступающих стороной в сделке, а как участников общества в рамках корпоративных отношений, регламентируемых специальными правовыми нормами" <2>. -------------------------------- <1> Козлова Н. В. Правосубъектность юридического лица. М., 2005. С. 384. <2> Шапкина Г. С. Применение акционерного законодательства (СПС "КонсультантПлюс").

Другая точка зрения на правовую природу актов органов управления обществом заключается в том, что такие акты определяют как источники права, а именно локальные нормативные акты <1>. Близка к ней позиция ученых, полагающих, что решения органа управления хозяйственным обществом являются ненормативными правовыми актами <2>. -------------------------------- <1> К сторонникам этой позиции можно отнести Т. В. Кашанину, Е. А. Сударькову, С. И. Носова, И. С. Шиткину, Р. С. Кравченко, В. В. Лаптева (обзор литературы по вопросу см.: Козлова Н. В. Указ. соч. С. 379). <2> См.: Ломакин Д. В. Очерки теории акционерного права и практики применения акционерного законодательства. М.: Статут, 2005. С. 158; Тарасенко Ю. А. Срок на обжалование решений общего собрания: пресекательный или давностный? // Правосудие в Поволжье. 2004. N 5.

Высказаны и другие позиции, которые ценны критикой названных подходов, поскольку в ней обнаруживаются признаки решения собрания, очень важные для его догматического определения. Например, В. И. Добровольский считает, что нельзя, очевидно, расценивать решение собрания ни как ненормативный правовой акт, поскольку отношения внутри общества (между акционерами) не являются публичными либо административными и основаны исключительно на гражданском законодательстве, ни как сделку, направленную на установление, изменение или прекращение прав и обязанностей (ст. 153 ГК РФ) <1>, соглашаясь с соответствующими выводами судебных инстанций <2>. Однако догматических выводов относительно правовой природы решения собрания он не делает, ограничиваясь констатацией того, что решение общего собрания акционеров можно расценивать исключительно как акт высшего органа управления обществом (ст. 103 ГК РФ), принимаемый в порядке, предусмотренном гл. VII Закона об АО, хотя все же отмечает, что решение собрания является основанием для заключения крупной сделки или сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, а решение собрания об избрании совета директоров и (или) генерального директора порождает полномочия органов управления акционерным обществом и, как следствие, полномочия на совершение сделок <3>. -------------------------------- <1> Добровольский В. И. Судебная защита прав акционера (участника) - вопросы правоприменения // Вестник ВАС РФ. 2005. N 4 - 5. <2> См.: Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 23 октября 2003 г. по делу N Ф04/5420-945/А75-2003; Постановление ФАС Московского округа от 21 февраля 2001 г. по делу N КГ-А40/458-01. <3> Добровольский В. И. Указ. соч.

Отмеченные исследователями особенности решений собраний ведут к выводу о том, что они явно относятся к юридическим фактам, хотя и особого рода. По нашему мнению, гораздо ближе к действительности В. С. Ем <1> и А. Е. Шерстобитов <2>, которые полагают, что этот корпоративный акт, как и другие, относится к особым юридическим фактам гражданского права. -------------------------------- <1> Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. / Отв. ред. Е. А. Суханов. 2-е изд., стереотип. Т. 1. М.: Статут, 2011. С. 334. <2> Приводится по: Козлова Н. В. Указ. соч. С. 384.

Полагаем, что ни один из этих подходов к пониманию природы решений органов управления юридическим лицом не может быть принят по одному единственному, но очень значимому основанию: органы юридического лица не являются субъектами права, следовательно, не могут совершать какие-либо юридически значимые действия, в том числе сделки, ненормативные правовые акты и т. п. Решение собрания является не действием, а объективированным в форме акта-документа результатом деятельности по организации осуществления субъективного права голоса участниками собрания. Имеется в виду, что участники сообщества обладают субъективным гражданским правом голоса на собрании и осуществляют его, а не совершают волеизъявления, как полагают зарубежные ученые. Причина их заблуждения, скорее всего, состоит в том, что в немецкой доктрине до последнего времени не было принято отличать сделки от актов осуществления прав и исполнения обязанностей <1>. Однако правовое регулирование осуществления субъективных гражданских прав, в том числе и права голоса, строится на иных основных положениях, нежели сделочное. -------------------------------- <1> Суханов Е. А. О видах сделок в германском и в российской гражданском праве // Вестник гражданского права. 2006. Т. 6. N 2. С. 5 - 26.

В то же время нельзя не согласиться с вышеприведенными соображениями немецких цивилистов, обоснованно поддержанными в российской цивилистике <1>, о различении голосования и принятия решения. Действительно, следует различать деятельность по осуществлению права голоса и ее организацию. Первая - подача голоса - содержательно более важна для гражданско-правового регулирования, поскольку непосредственно удовлетворяет интерес управомоченного лица и поэтому может быть определена как ведущая: другая - по организации осуществления права голоса - вспомогательная. К последней можно отнести: извещение о собрании, представление предложения, подсчет голосов и т. п. Обе имеют общую цель, но различные элементы (субъекты, объекты, средства, действия, результаты). Так, управомоченными могут быть одни лица, голосовать от их имени - другие, а подсчитывать голоса - третьи, т. е. субъекты различаются. -------------------------------- <1> Вилкин С. С. О процессе принятия решения коллегиальным органом юридического лица // Вестник гражданского права. 2009. Т. 9. N 1. С. 63 - 86.

Обе деятельности имеют волевой характер, что, разумеется, придает соответствующие черты их результатам, в частности решению. В современных психологических исследованиях воля понимается как сознательное регулирование человеком своего поведения, выраженное в умении видеть и преодолевать внутренние и внешние препятствия на пути целенаправленных поступков и действий <1>. Для гражданско-правовых исследований волю можно понимать как стремление поддержать постоянство цели деятельности, уточнив ее для конкретной ситуации. Принимая решение, участники собрания подтверждают свою цель - удовлетворение собственных интересов, но при этом конкретизируют ее. Тем самым они совершают то, что в цивилистической догматике обозначается как волеопределительный акт. -------------------------------- <1> См.: Калин В. К. На путях построения теории воли // Психологический журнал. 1989. Т. 10. N 2.

Этот акт может иметь различное юридическое значение, что уже отмечено в судебной практике. Так, в Постановлении Президиума ВАС РФ от 30 июня 2009 г. N 2913/09 указано, что вопрос о том, имеет ли юридическую силу решение общего собрания участников ООО, должен исследоваться и получить соответствующую правовую оценку в общем порядке наряду с иными обстоятельствами спора. Другими словами, с позиции теории права решение собрания представляет собой юридическое обстоятельство как составную часть юридического факта <1>. -------------------------------- <1> См. о юридических обстоятельствах: Магазинер Я. М. Советское хозяйственное право. Л., 1928. С. 59; Иоффе О. С. Правоотношение по советскому гражданскому праву // Иоффе О. С. Избранные труды. М.: Статут, 2000. С. 629; Красавчиков О. А. Юридические факты в советском гражданском праве. М., 1958. С. 57; Бабаев А. Б. Односторонние сделки в системе юридических фактов // Сделки: проблемы теории и практики: Сб. ст. / Рук. авт. кол. и отв. ред. М. А. Рожкова. М., 2008. С. 139 - 40.

Достаточно часто решения собраний выступают в качестве составного элемента сделок юридического лица. В этом случае они являются сделочными обстоятельствами, поскольку соответствующие решения собраний его участников как волеопределения в силу прямого указания закона приобретают значение составной части реализации правосубъектности юридического лица. В остальных случаях решение как волеопределение выступает в качестве необходимого элемента фактической деятельности по осуществлению субъективного гражданского права, например права участия в управлении акционерным обществом, выделяемого Д. В. Ломакиным <1>. -------------------------------- <1> Ломакин Д. В. Корпоративные правоотношения: общая теория и практика ее применения в хозяйственных обществах. М., 2008. С. 364 - 365.

Нельзя упускать из виду еще одну особенность решений собраний, вытекающую из их волевого характера. Воля, как было отмечено, всегда регулятор, поэтому воплощающие ее акты не могут не иметь регулирующей функции. В правовом плане это выражается в большей или меньшей определенности устанавливаемых возможностей. Акты, предоставляющие права любым субъектам гражданского права в наиболее общей форме, как правило, являются нормативными и выступают в качестве источников права. Акты, конкретизирующие права, - в основном юридические факты. Однако они также могут быть разделены на те, которые уточняют права для определенного круга лиц, и на те, которые индивидуализируют их для отдельных лиц. Различие между первыми и вторыми крайне тонкое, но все же легко определимое. Соответственно, следует различать и положения в решении собрания, которые касаются определенного круга лиц или конкретного лица. В последнем случае положения приобретают характер полноценных юридических фактов, становясь, по сути, односторонними сделками. Объективированное решение служит для них лишь формой. Примером может служить наделение специальными полномочиями членов счетной комиссии при ее избрании на основании абз. 13 п. 1 ст. 48 Закона об АО.

Недействительность решений собраний и ее виды

В немецкой доктрине предполагается, что решения могут быть признаны недействительными по общим правилам о недействительности сделок, предусмотренным гражданскими кодексами. Для признания недействительными решений общих собраний акционерных обществ, обществ с ограниченной ответственностью <1>, решений кондоминиумов <2> и других сообществ законами установлены специальные правила. Наиболее разработанными являются положения Закона о компаниях от 6 сентября 1965 г. <3> (Aktiengesetz vom 6. September 1965) (далее - AktG), поэтому логично использовать их далее в настоящей работе в качестве основного материала для сравнительно-правового анализа. -------------------------------- <1> Picout S. Relevanz oder Kausalitat: Zur Beziehung zwischen dem Verstoss gegen die Rechtsordnung und der Rechtswidrigkeit eines Beschlusses von Kapitalgesellschaften bei Verfahrensfehlern, 2012. S. 7. <2> Wohnungseigentum: Kommentar - Antrage - Entscheidungen / F. Lenk (Hg.). 2010. S. 61. <3> Aktiengesetz vom 6. September 1965 (BGBl. I S. 1089), das zuletzt durch Artikel 2 Absatz 49 des Gesetzes vom 22. Dezember 2011 (BGBl. I S. 3044) geandert worden ist.

Применительно к акционерному праву Г. Хенн отмечает, что ошибочные решения общего собрания являются либо ничтожными (Nichtigkeit), т. е. автоматически недействительными без какого-либо вмешательства (ex tunc), либо подлежащими оспариванию (Anfechtbarkeit), т. е. на основе судебного решения по иску о признании постановления недействительным (формально - ex nunc, материально - ex tunc) <1>. Конечно, в спорных случаях и в случае автоматического объявления ничтожности решения общего собрания необходимо проведение судебного разбирательства о наличии ничтожности (§ 249 AktG). Это разбирательство происходит в рамках чрезвычайного искового, а не общего производства. Согласно предл. 2 абз. 1 § 249 AktG объявление ничтожности может последовать и другим путем (например, посредством ссылки на объявление ничтожности в других судебных процессах). В отличие от этого порядок обжалования направлен исключительно на конститутивное решение. Только вследствие судебного постановления решение общего собрания - как это было уже упомянуто, ex nunc, однако имеющего обратную материальную силу - может быть объявлено ничтожным (п. 5 § 241 AktG); до вступления в силу оно остается ограниченно действительным. В обоих производствах ничтожность, объявленная в судебном решении, является inter omnes, т. е. между всеми сторонами данного конкретного процесса (§ 248, 249 AktG). -------------------------------- <1> Henn G. Handbuch des Aktienrechts. Huthig Jehle Rehm, 2009. S. 539.

Оспоримость решения отпадает согласно предл. 1 § 244 AktG, если общее собрание подтвердило спорное решение новым и оно не было обжаловано в течение срока оспаривания или в оспаривании было отказано. Г. Хенн считает, что такое регулирование служит обеспечению правопорядка, так как собрание при подтверждении может давать сомнительному (находящемуся под угрозой оспаривания) решению дополнительное удостоверение и тем самым лишать основы отрицательный иск <1>. При этом исследователь отмечает: такое подтверждение практически имеет смысл только при ошибках процесса; при содержательных недостатках подтверждение решения так же спорно, как и исходное решение. -------------------------------- <1> Ibid. S. 546.

Положения немецкого права о недействительности решений трудно назвать неверными. Как обстоятельства, с которыми закон связывает определенные правовые последствия, решения собраний, конечно, могут быть признаны недействительными. Иными словами, если решение противоречит нормативным правилам, то последствия, порождаемые им, уже не могут быть квалифицированы в качестве юридически значимых. Деление недействительных решений на ничтожные и оспоримые представляется разумным, поскольку в отличие от нормативных и ненормативных правовых актов, которые также могут быть признаны недействительными, оснований для недействительности решений собраний несколько, причем противоправность нескольких из них очевидна и, как правило, не требует судебного рассмотрения. Кроме того, такое деление востребовано судебной практикой <1>. -------------------------------- <1> См. п. 23 Постановления Пленума ВАС РФ от 18 ноября 2003 г. N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах".

Однако, как верно подчеркивает А. А. Маковская, нельзя проводить аналогию между недействительностью решений органов управления общества и недействительностью сделок, поскольку они имеют различную правовую природу и различный режим регулирования законом в отношении признания их недействительными и наступления правовых последствий <1>. Аналогичной точки зрения придерживается Э. Глуховская <2>. Арбитражные суды также верно исходят из того, что решения органов управления хозяйственного общества сделками не являются, в связи с чем установлен специальный порядок их оспаривания <3>. -------------------------------- <1> См.: Маковская А. А. Правовые последствия недействительности решений общего собрания акционеров и совета директоров акционерного общества // Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: Сб. ст. / Отв. ред. М. А. Рожкова. М.: Статут, 2006. С. 351 - 385. <2> Глуховская Э. Недействительное решение// ЭЖ-Юрист. 2009. N 7. <3> Постановление ФАС Северо-Западного округа от 14 апреля 2008 г. N А66-168/2007; см. также: Хузин И. И. Признание недействительными решений органов управления хозяйственного общества // Современное право. 2011. N 8. С. 81 - 89.

В проекте Закона об изменении ГК РФ предполагается введение ст. 181.3, в которой решения всех собраний (а не только общего собрания акционеров) разделены на ничтожные и оспоримые. Так же как в немецком акционерном праве, планируется закрепить, что решение собрания недействительно по основаниям, установленным законом, в силу признания его таковым судом (оспоримое решение) либо независимо от такого признания (ничтожное решение). Предусматривается и введение аналогичных германским положений о порядке подтверждения решений. Так, в п. 2 ст. 181.4, предлагаемой в проекте изменений ГК РФ, сказано: "Решение собрания, оспоримое в связи с нарушением порядка его принятия, не может быть оспорено, если оно подтверждено надлежащим повторным решением до признания его судом недействительным". Думается, что деление решений собраний на ничтожные и оспоримые должно найти продолжение в обозначении соответствующих способов защиты. Недостаточно закрепить возможность признания решения недействительным, как это сделано в проекте Закона об изменении ГК РФ (абз. А, п. 8 ст. 1). Она должна быть дифференцирована по крайней мере аналогично тому, как это установлено по поводу сделок (ст. 12 ГК РФ), на возможность 1) признания оспоримого решения недействительным и применения последствий его недействительности и 2) применения последствий недействительности ничтожного решения.

Основания недействительности решений собраний

Поскольку решение собрания не является сделкой, то основания недействительности у него должны быть собственные. В германском праве, несмотря на господствующее сделкоподобное понимание решения, накоплен богатый опыт в части определения таких специальных оснований. Согласно германскому акционерному законодательству, основанием оспаривания решения является прежде всего нарушение положений закона или устава (абз. 1 § 241 ActG), причем неважно, нарушение какого именно законодательства имело место - гражданского или, например, антимонопольного. В качестве оснований оспоримости называют и нарушение правового обычая. Однако нарушения договора к ним не относятся, что подтверждается практикой немецких судов <1>. -------------------------------- <1> Henn G. Op. cit. S. 540.

В действующем российском законодательстве предусмотрены сходные положения (например, п. 7 ст. 49 Закона об АО, согласно которому акционер вправе обжаловать в суд решение, принятое общим собранием акционеров с нарушением требований закона, иных нормативных правовых актов Российской Федерации, устава общества, в случае если он не принимал участия в общем собрании акционеров или голосовал против принятия такого решения и таким решением нарушены его права и (или) законные интересы; ч. 5 ст. 46 ЖК РФ: собственник помещения в многоквартирном доме вправе обжаловать в суд решение, принятое общим собранием собственников помещений в данном доме с нарушением требований закона, в случае если он не принимал участия в этом собрании или голосовал против принятия такого решения и если таким решением нарушены его права и законные интересы; п. 4 ст. 15 Закона о несостоятельности (банкротстве): в случае если решение собрания кредиторов нарушает права и законные интересы лиц, участвующих в деле о банкротстве, лиц, участвующих в арбитражном процессе по делу о банкротстве, третьих лиц либо принято с нарушением установленных законом пределов компетенции собрания кредиторов, такое решение может быть признано недействительным арбитражным судом, рассматривающим дело о банкротстве, по заявлению лиц, участвующих в деле о банкротстве, лиц, участвующих в арбитражном процессе по делу о банкротстве, или третьих лиц). Во вводимых проектом Закона об изменении ГК РФ положениях об основаниях недействительности решений собраний также закреплено нарушение закона (ст. 181.3, 181.4). В немецкой науке и судебной практике указывается на необходимость оспаривания решения не по любому нарушению правил проведения общего собрания акционеров, как это следует из буквального прочтения § 243 ActG, а лишь по существенному. Этот термин упоминается во введенном в 2005 г. абз. 4 § 243 ActG предложении о критерии существенности нарушений права на получение информации акционеров. Однако и при остальных дефектах процесса нужно проверять, не возникает ли существенное нарушение прав информирования и участия акционеров. При этом отмечается, что если ошибки процесса не влияют на процесс формирования мнения акционера (например, при ошибочном установлении решения), то они ведут только к оспоримости <1>. -------------------------------- <1> Henn G. Op. cit. S. 541.

Российский законодатель также использует критерий существенности. Так, в п. 7 ст. 49 Закона об АО особо оговорено, что суд с учетом всех обстоятельств дела вправе оставить в силе обжалуемое решение, если голосование данного акционера не могло повлиять на результаты голосования, допущенные нарушения не являются существенными и решение не повлекло за собой причинение убытков данному акционеру; в п. 6 ст. 46 ЖК РФ установлено, что суд с учетом всех обстоятельств дела вправе оставить в силе обжалуемое решение, если голосование указанного собственника не могло повлиять на результаты голосования, допущенные нарушения не являются существенными и принятое решение не повлекло за собой причинение убытков указанному собственнику. Российские цивилисты, в отличие от своих немецких коллег, положение о существенности нарушений подвергают критике, поскольку последнее отличается крайним субъективизмом, вызываемым как отсылкой к нарушениям, которые не определены законодательно, так и отсутствием четкости в понимании того, каким образом необходимо учитывать обстоятельства, определенные для оставления решения в силе, - в совокупности или по отдельности <1>. -------------------------------- <1> См.: Добровольский В. И. Указ. соч.; Хузин И. И. Указ. соч. С. 81 - 89.

Некоторые положительные шаги в сторону устранения обозначенных дефектов уже сделаны. В п. 4 ст. 181.4, предлагаемом в проекте Закона об изменении ГК РФ, критикуемые положения уточнены. Здесь сказано: "Решение собрания не может быть признано недействительным, если голосование лица, права которого затрагиваются оспариваемым решением, не могло повлиять на его принятие и решение не влечет существенных неблагоприятных последствий для этого лица". Теперь понятно, что оба обстоятельства должны присутствовать одновременно. Однако определение выражения "существенные неблагоприятные последствия" отсутствует. Думается, существенность нарушения не должна являться основанием недействительности решения собрания, если она не будет законодательно определена, как это сделано в иных случаях употребления в действующем законодательстве термина "существенное". Например, в п. 1 ст. 178 ГК РФ установлена существенность заблуждения и дано ее пояснение. Также в ст. 432 ГК РФ определено то, что относится к существенным условиям договора. Представляется, что закрепление формулировки "под существенными неблагоприятными последствиями понимается причинение участнику сообщества такого вреда, что он в значительной степени лишается того, на что вправе был рассчитывать, имея право голоса" по аналогии с определением в п. 2 ст. 450 ГК РФ существенного нарушения договора, в толковании которого имеется значительный опыт, решило бы проблему деления нарушений на влекущие и не влекущие недействительность решений собраний. Германскими исследователями противоправные действия, влекущие недействительность решения, принято делить на формальные (процессуальные) (Verfahrensfehler) и материальные (содержательные) ошибки (inhaltliche Fehler). Формальные (процессуальные) дефекты присутствуют, когда ошибка допущена на пути к заключению решения. К ним относят такие нарушения закона, которые связаны прежде всего с подготовкой собрания, к примеру, с созывом или объявлением повестки. При проведении собрания может, например, допускаться незаконное вмешательство в голосование или право на получение информации. Дефекты возможны и при установлении результата голосования <1>. -------------------------------- <1> Henn G. Op. cit. S. 541.

Материальный дефект присутствует, когда по содержанию решение не соответствует правопорядку. В данном случае рассматриваются нарушения закона (отдельных инструкций, оговорок о применении норм, как, например, принципа равенства согласно § 53a AktG), нарушение устава, а также синдикатного соглашения (Konsortialvertrag), касающегося всех акционеров. В случае наличия подобной содержательной ошибки и отсутствия решения по содержательной ничтожности согласно § 241 AktG соответствующее постановление общего собрания подлежит обжалованию в рамках так называемого материального контроля принятых решений или контроля содержания без упоминания дополнительных требований о важности или причинной связи <1>. -------------------------------- <1> Ibid. S. 542.

Поясняется, что в качестве содержательных нарушений могут рассматриваться, например, решения, которые затрагивают в первую очередь интересы акционеров (в частности, постановление об использовании прибыли), или такие, которые содержат условия, противоречащие закону. Сюда относят, например, роспуск, корпоративные действия и другие принципиальные решения, как-то: о договорах между предприятиями, слияниях, изменении формы собственности и разделениях. В таких случаях, как правило, материальный контроль решений в рамках обжалования производится нерегулярно. Напротив, областями частого применения являются, например, решения общего собрания о вопросах менеджмента по требованию правления согласно абз. 2 § 119 или предл. 4 абз. 4 § 111; в данных случаях на первом плане стоят интересы товарищества. Также к содержательным нарушениям обычно относят принятие решения, не содержащего обоснования, но нуждающегося в нем в соответствии с законом (например, лишение преимущественного права приобретения акций при увеличении основного капитала), или решения, могущего привести общество к зависимости (например, при даче согласия на передачу винкулированных именных акций, отмене винкулирования (превращения предъявительских ценных бумаг в именные) или же в случае слияния по причине зависимости). Также решения об освобождении управляющей (головной) компании от запрета на конкурирующую деятельность по отношению к управляемому предприятию должны приниматься в интересах зависимого общества <1>. -------------------------------- <1> Henn G. Op. cit. S. 542 - 543.

Думается, что разграничение оснований недействительности решений собраний на формальные и материальные обоснованно. Хотя решения не являются действиями, что не позволяет их регулировать в буквальном смысле этого слова, однако возможно регулирование деятельности по организации осуществления права голоса, поскольку, как уже отмечалось, оно представляет собой ее непосредственный результат. Если эта деятельность не отвечает установленным правилам, она, разумеется, является незаконной и ее результат - решение - не может быть квалифицирован как юридическое обстоятельство. Возможно вычленение и содержательных нарушений, поскольку решение собрания представляет собой не только результат деятельности, но и выраженное в установленной форме волеопределение. Однако последние могут быть установлены в очень ограниченном количестве, поскольку в ГК РФ закреплена свобода приобретения и осуществления гражданских прав гражданами и юридическими лицами (абз. 1 п. 2 ст. 1). Опыт различения формальных и материальных оснований частично отражен в проекте Закона об изменении ГК РФ. В п. 1 ст. 181.4 перечислены основания оспоримости решений собраний и установлено, что решение собрания может быть признано недействительным судом при нарушении формальных требований закона, в том числе в случаях, когда: 1) допущено существенное нарушение порядка созыва, подготовки и проведения собрания, влияющее на волеизъявление участников собрания; 2) голосование участников собрания было несвободным, либо у лица, выступавшего от имени участника, отсутствовали полномочия, либо имеются иные основания считать голосование как волеизъявление недействительным; 3) допущено существенное нарушение правил составления протокола, в том числе правила о письменной форме протокола. Также во вносимой проектом Закона об изменении ГК РФ ст. 181.5 закреплены основания ничтожности решений собраний, к которым, если иное не предусмотрено законом, отнесены следующие формальные нарушения: 1) принятие решения по вопросу, не включенному в повестку дня, если только в собрании не участвуют все участники соответствующего сообщества; 2) принятие решения при отсутствии необходимого кворума; 3) принятие решения по вопросу, не относящемуся к компетенции собрания. В тех же статьях закреплены и материальные дефекты: нарушение равенства прав участников собрания (п. 1 ст. 181.4 проекта Закона об изменении ГК РФ) и противоречие основам правопорядка или нравственности (ст. 181.5 проекта Закона об изменении ГК РФ). Нарушение равенства прав участников собрания, служащее материальным основанием для оспоримости решения собрания, детализировано в проекте Закона об изменении ГК РФ. Предполагается установить, что оно имеется в следующих случаях: недопустимое вмешательство в права участников собрания или соответствующего сообщества решать вопросы, относящиеся к компетенции данного сообщества; предоставление лицам, голосовавшим за принятие решения, преимуществ по сравнению с другими лицами, голосовавшими против его принятия, или наоборот, либо предоставление иных излишних, необоснованных преимуществ одним участникам голосования перед другими; неравное отношение к участникам собрания при предоставлении условий для выступления на собрании, которое привело к тому, что доводы "за" или "против" принятия решения не были высказаны участником собрания. Перечень, как видно из текста вносимых положений, носит неисчерпывающий характер, что позволяет относить к нарушению равенства прав участников собрания и другие действия. В AktG получение одним из акционеров преимущественных прав в ущерб товариществу, являющееся целью принимаемого решения, также служит основанием для его обжалования (предл. 1 абз. 2 § 243). Оно понимается как особый случай нарушения товарищеской фидуциарной обязанности и принципа равного отношения, обозначенного в § 53a AktG. Для отечественного правоприменителя может быть важным уточнение, выработанное в практике немецких судов, о том, что в качестве преимущественного права рассматривается любое преимущество, т. е. не только имущественная выгода, но и ненадлежащее улучшение состояния в смысле корпоративного права. Не нашли отражения ни в действующем законодательстве, ни в проекте Закона об изменении ГК РФ следующие положения, представляющиеся важными для соблюдения баланса интересов участников сообщества. В предл. 2 абз. 2 § 243 AktG исключается возможность опротестования решения из-за предоставления преимущественного права согласно предл. 1 того же параграфа, если такое решение обеспечивает другим акционерам соответствующее соразмерное возмещение их убытков. Возможность опротестования устраняется, впрочем, только в этом случае - другое нарушение закона или устава является основанием для опротестования. Практически значимо также положение о том, что, как правило, производить компенсацию обязан акционер, который вследствие решения согласно предл. 1 абз. 2 § 243 AktG обладает преимущественным правом, но не общество, в случае которого компенсация исключена уже из-за запрета гарантии возвращения вкладов согласно § 57 AktG. Если же акционер, имеющий право на получение компенсации, не считает предоставляемое возмещение адекватным, то ему необходимо опротестовать решение путем подачи иска; в ходе процесса соразмерность будет установлена <1>. -------------------------------- <1> Henn G. Op. cit. S. 543.

Последствия признания решений собраний недействительными

Никаких последствий признания решений собраний недействительными в проекте Закона об изменениях ГК РФ не закреплено. В действующем российском законодательстве этот вопрос также не нашел решения. В науке и практике проблема освещается применительно к решениям отдельных видов собраний. Так, исследователями отмечается неясность последствий признания недействительным решения общего собрания акционеров. Д. В. Ломакин полагает, что последствия недействительности решения общего собрания акционеров должны определяться для каждого конкретного случая с учетом всех обстоятельств дела <1>. Закон освещает только некоторые случаи признания недействительными решений органов управления общества <2>. -------------------------------- <1> См.: Ломакин Д. В. Указ. соч. С. 130. <2> Например, признание решения совета директоров (наблюдательного совета) общества о созыве общего собрания участников общества недействительным не влечет за собой недействительности решения, принятого на таком собрании. Нарушения закона и иных нормативных правовых актов, допущенные при созыве общего собрания участников общества, оцениваются судом при рассмотрении иска об обжаловании соответствующего решения общего собрания участников общества (п. 5 ст. 43 Закона об ООО, п. 7 ст. 68 Закона об АО); признание недействительными решений общего собрания участников и совета директоров общества об одобрении крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность, в случае обжалования таких решений отдельно от оспаривания соответствующих сделок общества не влечет за собой признания соответствующих сделок недействительными (п. 9 ст. 49, п. 7 ст. 68 Закона об АО, п. 5 ст. 43 Закона об ООО); признание недействительным решения совета директоров (наблюдательного совета) общества об определении цены имущества, цены размещения или цены выкупа эмиссионных ценных бумаг общества не влечет за собой признания недействительными сделок общества, совершенных по этой цене, других сделок, решений иных органов общества, выпусков эмиссионных ценных бумаг общества, для совершения, принятия, размещения которых в соответствии с требованиями Закона об АО необходимо определение цены по правилам ст. 77; лицо, права и (или) законные интересы которого нарушены, при обращении в суд вправе соединить требования о признании недействительными сделок общества, решений других органов общества, выпусков эмиссионных ценных бумаг общества, для совершения, принятия, размещения которых в соответствии с требованиями Закона об АО необходимо определение цены по правилам ст. 77, с обжалованием решения совета директоров (наблюдательного совета) общества.

В. И. Добровольский считает, что если решение общего собрания участников общества о назначении генерального директора общества является ничтожным, то должны считаться ничтожными и все сделки, совершенные таким генеральным директором, поскольку отсутствует воля самого общества на заключение этих сделок <1>. -------------------------------- <1> См.: Добровольский В. И. Указ. соч.

В связи с этим представляет интерес то, какие последствия недействительности решений установлены в германском праве. Если снова обращаться к акционерному законодательству, то можно обнаружить специальные положения, в которых говорится, что недействительность, объявленная в судебном решении, является inter omnes, т. е. между всеми сторонами данного конкретного процесса (§ 248, 249 AktG) <1>. Это не совпадает с тем кругом вопросов, которые обсуждают отечественные ученые, говоря о последствиях недействительности решения собрания. Однако позиция российских цивилистов представляется не вполне верной. -------------------------------- <1> Henn G. Op. cit. S. 539.

Последствия недействительности решения общего собрания акционеров как юридического обстоятельства волевого характера могли бы быть множественными, ведь последние являются законодательно определенными элементами различных юридических фактов. Они могли бы состоять в непосредственном или опросредованном опорочивании последующих сделок и иных юридически значимых действий, совершаемых акционерным обществом. В первом случае речь идет о крупных сделках и сделках с заинтересованностью, а во втором - о размещении акций, о формировании органов и наделении их полномочиями и т. п. С практической точки зрения это не может быть принято, поскольку создает значительную опасность для устойчивости и стабильности гражданского оборота. Такой подход неверен и догматически, поскольку, несмотря на то что решение является юридическим обстоятельством, оно в силу объективной выраженности имеет некоторую самостоятельность, т. е. в отличие от человеческой воли полностью не слито с последующими юридическими действиями и может быть от них отделено. Эта разрывность решения и действия в каждом случае создает необходимость подтверждения их взаимной связи, соотнесенности. Поэтому никакого "автоматического" опорочивания действий, элементом которых является недействительное решение, не может произойти. Последствия недействительности решения, учитывая его регулятивный характер, сходны с последствиями недействительности не сделки, а акта государственного органа или органа местного самоуправления (ст. 13 ГК РФ). В связи с этим логично было бы по аналогии с абз. 2 ст. 13 ГК РФ закрепить в проекте Закона об изменениях ГК РФ правило о том, что в случае признания судом решения собрания недействительным нарушенное право подлежит восстановлению либо защите иными способами, предусмотренными законом. В германском акционерном законодательстве это положение закреплено, хотя и в иной, очень конкретной форме. В предл. 1 абз. 4 § 243 установлено, что неправильная, неполная или недостаточная информация на общем собрании об определении размера или соразмерности компенсационных выплат не может служить основанием для иска об оспаривании, если для возражений, связанных с оценкой имущественных объектов, закон предусматривает специальное судебное производство <1>. Иначе говоря, в данном случае права, нарушенные принятием решения, содержащего оценку имущественных объектов, могут защищаться не признанием его недействительным, а иными способами, предусмотренными законом. -------------------------------- <1> Закон об акционерных обществах Германии. Параллельные русский и немецкий тексты = Aktiengesetz. Paralleler russischer und deutscher Text / Пер. с нем. Е. А. Дубовицкой; Под ред. Т. Ф. Яковлевой. 2-е изд., перераб. С. 260.

Недействительность решения порождает неосуществленность права голоса и ведет к вопросу о том, кто именно получает возможность голосовать вновь. Именно с этой позиции становятся ясными положения AktG о последствиях недействительности решения общего собрания. Предписание о том, что последствия недействительности решения собрания применяются ко всем участникам сообщества, в том числе и к тем, которые не принимали участия в голосовании, если иное не предусмотрено законом, помогло бы устранить пробел в этом вопросе. В то же время не лишены смысла положения, введенные Федеральным законом от 19 июля 2009 г. N 205-ФЗ, где установлено, что признание решений общего собрания акционеров об одобрении крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность, недействительными в случае обжалования таких решений отдельно от оспаривания соответствующих сделок общества не влечет за собой признания соответствующих сделок недействительными (п. 9 ст. 49 Закона об АО, абз. 2 п. 5 ст. 43 Закона об ООО). Если решения и последующие сделки оспаривать отдельно, то невозможно будет установить соответствие между ними и, следовательно, недействительность решения собрания не повлечет недействительности сделки. Необходимость установления соотносимости сделки и решения собрания ведет к выводу о том, что несудебные правоприменители, в отличие от судов, не имеют полномочий устанавливать соответствие между недействительным решением собрания и последующими юридическими действиями. Поэтому следует согласиться с А. А. Маковской в том, что в случае ничтожности решения органа управления общества государственные органы не вправе производить на основании такого решения какие-либо действия: регистрировать дополнительный выпуск акций, изменения в уставе, переход права на недвижимость по разделительному балансу при реорганизации и т. д. Применение последствий недействительности решений собраний может быть определено только судом <1>. -------------------------------- <1> Маковская А. А. Указ. соч. С. 351 - 385.

С учетом сказанного представляется, что следовало бы придать рассматриваемому положению более общий характер и закрепить в проекте Закона об изменении ГК РФ предписание о том, что признание решений собрания о совершении сделок недействительными в случае обжалования таких решений отдельно от оспаривания соответствующих сделок не влечет за собой признания соответствующих сделок недействительными.

Момент, с которого решение собрания считается недействительным

В проекте Закона об изменении ГК РФ закреплено положение (п. 7 ст. 181.4), в котором точно определено, что решения собраний недействительны с момента их принятия (п. 126 ст. 1). В германском праве действует аналогичное положение <1>. Однако на практике возник вопрос об определении момента, с которого вступают в силу последствия, вызванные недействительностью решения собрания. -------------------------------- <1> Henn G. Op. cit. S. 560.

Эта проблема получила свое конкретное обсуждение в рамках вопроса о недействительности решения общего собрания об избрании органа управления обществом. Одни суды рассуждают следующим образом: если совет директоров был избран решением собрания, которое не имеет силы независимо от признания его таковым судом, решения такого совета об избрании единоличного исполнительного органа также не могут иметь юридической силы изначально, так как отсутствует кворум для принятия решения из числа легитимно избранных членов совета директоров. Сделка, заключенная таким незаконно избранным единоличным исполнительным органом, является ничтожной <1>. -------------------------------- <1> Постановление ФАС Центрального округа от 6 мая 2006 г. по делу N А36-1088/2005. Пункт 8.5 Путеводителя по корпоративным спорам. Вопросы судебной практики: Совет директоров (наблюдательный совет) и исполнительные органы акционерного общества (СПС "Консультант Плюс").

Более распространена сегодня иная позиция, согласно которой признание арбитражным судом недействительным решения совета директоров общества об избрании или назначении генерального директора не является основанием для признания договора недействительным либо незаключенным, если сделка совершена до вступления в силу решения суда <1>. Она заслуживает особого внимания, так как именно с ней часто согласуют свои позиции суды <2>. -------------------------------- <1> Постановление Президиума ВАС РФ от 24 июля 2007 г. N 3259/07 по делу N А19-13038/06-13 // Вестник ВАС РФ. 2007. N 10. <2> Определения ВАС РФ от 2 июля 2012 г. N ВАС-1882/11 по делу N А79-15161/2009, от 11 марта 2012 г. N ВАС-17410/11 по делу N А41-25512/08, от 8 февраля 2012 г. N ВАС-249/12 по делу N А67-5525/2009, от 20 июня 2011 г. N ВАС-6921/11 по делу N А67-4046/2010, от 24 марта 2011 г. N ВАС-1345/11 по делу N А41-20381/08, от 4 марта 2011 г. N ВАС-1708/11 по делу N А27-3438/2010, от 11 января 2011 г. N ВАС-18270/10 по делу N А76-7958/2008 и др. Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 9 июля 2012 г. по делу N А69-2649/2008; Постановления ФАС Западно-Сибирского округа от 14 октября 2011 г. по делу N А67-5525/2009, от 31 марта 2011 г. по делу N А27-9059/2010; Постановления ФАС Московского округа от 19 сентября 2011 г. по делу N А41-25512/08, от 21 апреля 2008 г. N КГ-А41/2565-08 по делу N А41-К1-25353/06; Постановление ФАС Поволжского округа от 13 апреля 2011 г. по делу N А57-9045/2010; Постановление ФАС Северо-Западного округа от 16 ноября 2011 г. по делу N А21-48/2010; Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 2 июня 2011 г. по делу N А63-5600/2010; Постановление ФАС Уральского округа от 7 сентября 2010 г. N Ф09-6988/10-С4 по делу N А76-7958/2008-27-36/298 и др.

Суть решения, в котором впервые был обозначен такой подход, в том, что общество потребовало признать договор незаключенным в связи с отсутствием у генерального директора полномочий на его подписание. Заслуживает внимания вывод суда апелляционной инстанции о том, что подписание договора от имени одной из его сторон неуполномоченным лицом может свидетельствовать о недействительности сделки, а не о незаключенности договора и влечет за собой иные последствия, чем признание договора незаключенным. Однако признать сделку недействительной также нет возможности, поскольку, как отметил в решении по данному делу Президиум ВАС РФ, оспариваемый договор подписан гражданином К., действующим в качестве генерального директора в то время, когда решение совета директоров общества об очередном его назначении на должность судом еще не было признано недействительным. При этом самый главный довод суда о сохранении действительности сделки состоит в том, что в материалах дела нет доказательств того, что ответчик, подписывая с обществом договор, знал или должен был знать об обстоятельствах, свидетельствующих о недействительности решения совета директоров общества о назначении гражданина К. генеральным директором. Именно это верное соображение и лежит в основании определения момента наступления последствий недействительности решения собрания. Его правильность строится на том, что решение собрания не может сразу порождать последствий для третьих лиц, поскольку имеет внутренний характер и не является волеизъявлением, иначе говоря, хотя и объективировано, но не адресовано участникам гражданского оборота. Поэтому последствия его недействительности могут иметь силу для них только с момента, когда они узнали или должны были узнать о недействительности решения. Для участников собрания, принимавших такое решение, его последствия, как уже было отмечено выше, наступают уже с момента его принятия. Это правило аналогично положению п. 3 ст. 52 ГК РФ об изменении учредительных документов, которое гласит: "Изменения учредительных документов приобретают силу для третьих лиц с момента их государственной регистрации, а в случаях, установленных законом, - с момента уведомления органа, осуществляющего государственную регистрацию, о таких изменениях. Однако юридические лица и их учредители (участники) не вправе ссылаться на отсутствие регистрации таких изменений в отношениях с третьими лицами, действовавшими с учетом этих изменений".

Лица, имеющие право на обжалование решений собраний

Может ли обжаловать решение собрания любое заинтересованное лицо, как это определено для сделок? В германском акционерном праве, несмотря на признанность сделкоподобности решения, оспаривать решения общего собрания уполномочены не только акционеры, но и правление, а также каждый отдельный член правления и наблюдательного совета, который совершил бы исполнением решения наказуемое действие или нарушение порядка или обязан бы был возместить убытки (§ 245 AktG). То есть круг таких лиц ограничен не только заинтересованными субъектами, как для сделок, но и прямым указанием закона. Действительно, как юридически значимое обстоятельство, решение может нарушать права и интересы любых лиц, но в связи с его внутренним характером их круг объективно не может быть беспредельно широким. К тому же в практической плоскости недействительность решения - это угроза стабильности оборота, в связи с чем законодатель вынужден искать баланс между стабильностью регулируемых правом отношений и возможностью защиты прав их участников. Поэтому как в действующем законодательстве, так и в проекте Закона об изменении ГК РФ круг лиц, имеющих право обжаловать решение собрания, ограничен теми, кто так или иначе связан с его принятием. Во вводимой проектом Закона об изменении ГК РФ ст. 181.4 указано, что решение собрания вправе оспорить в суде участник соответствующего гражданско-правового сообщества, не принимавший участия в собрании или голосовавший против принятия оспариваемого решения (п. 3). При этом под участником сообщества в ст. 181.1, также предлагаемой в проекте изменений ГК РФ, понимаются прежде всего лица, имевшие право участвовать в данном собрании: участники юридического лица, сособственники, кредиторы при банкротстве и т. п. Однако указанная возможность не исключается и для иных лиц, когда это установлено законом или вытекает из существа отношений. В действующем законодательстве круг лиц, имеющих право обжаловать решения собрания участников юридических лиц и сособственников, ограничен только управомоченными лицами. Так, в п. 7 ст. 49 Закона об АО закреплено, что акционер вправе обжаловать в суд решение, принятое общим собранием акционеров с нарушением требований закона, иных нормативных правовых актов Российской Федерации, устава общества, в случае если он не принимал участия в общем собрании акционеров или голосовал против принятия такого решения и таким решением нарушены его права и (или) законные интересы. О том, какой именно акционер имеет право обжаловать решение собрания, можно сделать вывод по обширной практике применения соответствующих нормативных правовых положений. Под ним понимается прежде всего действующий акционер, т. е. тот, который имел и не утратил статус <1> участника акционерного общества как на момент принятия решения, так и на момент подачи иска в суд и принятия судебного решения <2>. Как верно отмечено в одном из судебных постановлений, поскольку состав участников акционерного общества не является неизменным (статичным), статус акционера, владеющего определенным количеством акций, должен устанавливаться на день проведения спорного собрания акционеров с учетом всех имеющихся в материалах дела документов <3>. -------------------------------- <1> Определения ВАС РФ от 22 февраля 2008 г. N 1963/08 по делу N А56-52108/2006, от 15 ноября 2007 г. N 14147/07 по делу N А56-30801/2006, от 7 августа 2007 г. N 9074/07 по делу N А65-24140/2005-СГ1-5; Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 25 января 2008 г. по делу N А28-3939/2007-104/2; Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 13 ноября 2006 г. N А74-1553/04-К1-Ф02-5871/06-С2, А74-1553/04-К1-Ф02-5969/06-С2, А74-1553/04-К1-Ф02-6005/06-С2 по делу N А74-1553/04-К1; Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 7 декабря 2006 г. N Ф04-8028/2006(28959-А45-16) по делу N А45-9606/05-15/322; Постановление ФАС Московского округа от 23 декабря 2011 г. по делу N А41-11344/11; Постановления ФАС Северо-Западного округа от 18 октября 2007 г. по делу N А56-52108/2006, от 18 октября 2007 г. по делу N А56-52108/2006. <2> Определение ВАС РФ от 15 апреля 2009 г. N ВАС-3907/09 по делу N А76-25244/2007-24-829/90; Постановление ФАС Уральского округа от 14 января 2009 г. N Ф09-9420/08-С4 по делу N А76-25244/2007-24-829/90; Постановление ФАС Московского округа от 28 января 2010 г. N КГ-А41/15416-09-П по делу N А41-К1-12168/03. <3> Постановление ФАС Уральского округа от 4 мая 2009 г. N Ф09-2556/09-С4 по делу N А60-13590/2008-С11.

Право на обжалование не может быть передано управомоченным лицом другому лицу, поскольку имеет личный характер. Это выяснилось в ходе дискуссии о возможности обжалования решения общего собрания акционерами, приобретшими акции после его принятия. Суды считают, что право на обжалование решений общего собрания участников ООО не переходит к новым участникам общества в порядке правопреемства <1>. Такая позиция находит поддержку у ряда исследователей <2>, но высказана и иная точка зрения. -------------------------------- <1> Постановление ФАС Московского округа от 6 сентября 2007 г., 13 сентября 2007 г. N КГ-А40/9006-07-П по делу N А40-18770/05-81-134. <2> См., например: Ломакин Д. В. Указ. соч. С. 154.

Т. Д. Чепига предположила, что если на момент продажи акций акционер имел право на обжалование действий общества, то это право переходит к новому акционеру в составе переданного комплекса прав на акции, принадлежащие отчуждателю <1>. Л. И. Савенко поддержал эту позицию, обосновывая ее ссылкой на ст. 146 ГК РФ, согласно которой к приобретателю акций переходят все права, удостоверенные акцией. По его мнению, это означает, что при переходе прав на акции по различным основаниям к новому владельцу переходит такой же объем прав, который принадлежал правопредшественнику, включая право на обжалование решений органов управления общества <2>. -------------------------------- <1> См.: Чепига Т. Д. К вопросу о разрешении споров, связанных с оспариванием актов управления и сделок акционерного общества, на основании доктрины правопреемства // Вестник ФАС Северо-Кавказского округа. 2004. N 5. <2> См.: Савенко Л. И. Практика рассмотрения корпоративных споров // Вестник ФАС Северо-Кавказского округа. 2004. N 1.

Г. П. Чернышов полагает, что сложившаяся судебная практика соответствует закону, но считает необходимым изменить закон, предоставив право оспаривания решений органов управления общества новым участникам общества <1>. -------------------------------- <1> Чернышов Г. П. О некоторых вопросах обжалования акционером решений общего собрания акционеров// Закон. 2006. N 9.

К. В. Нам поддерживает позицию правопреемства лишь частично. Он полагает неверным отрицание права нового акционера на оспаривание решения органа управления общества, принятого ранее приобретения им акций, но это право он может реализовать только в том случае, если его интересы нарушаются спорным решением непосредственным образом. При этом он делает продуктивное замечание о характере права на обжалование акционером решения собрания: "...спорное решение органа управления акционерного общества может нарушить права определенного, хоть и выступающего в статусе акционера, но тем не менее конкретного лица. И только у этого лица (акционера) возникает право на обжалование спорного решения. Право обжалования в этом случае носит как бы "личный" характер, т. е. оно связано с определенным лицом" <1>. Эта идея помогает объяснить то, почему при покупке акций право на обжалование решения собрания не переходит в порядке правопреемства. В то же время она позволяет еще раз обратить внимание на природу действий участников собрания при принятии ими решений. -------------------------------- <1> См.: Нам К. В. Обжалование акционером решений органов управления акционерного общества (некоторые проблемы в теории и практике) // Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: Сб. ст. / Отв. ред. М. А. Рожкова. С. 334 - 350.

Решение собрания - внутренний акт собрания, который создается его участниками - физическими лицами в ходе их деятельности в конкретный момент времени. Для принятия решения собранием имеют значение два фактора: голосование каждого из акционеров и утверждение решения. Первое не может быть осуществлено в любое время. Оно ограничено рамками, определенными законом: акционер вправе голосовать именно в момент, отведенный для этого на собрании, или в ином установленном порядке, но не тогда, когда решит сам. Поэтому, как верно отмечается судами, тот акционер, который присутствовал на собрании, но не голосовал, не воспользовался своим правом, не участвовал в принятии решения, не может требовать признания решения недействительным <1>. -------------------------------- <1> Определение ВАС РФ от 18 мая 2007 г. N 5072/07 по делу N А03-6886/06-8; Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 16 марта 2006 г. по делу N А79-5380/2005; Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 15 декабря 2011 г. по делу N А10-1096/2011; Постановления ФАС Московского округа от 28 июня 2007 г., 3 июля 2007 г. N КГ-А40/6134-07 по делу N А40-72871/06-81-444, от 3 августа 2006 г., 10 августа 2006 г. N КГ-А41/5994-06 по делу N А41-К1-22078/05.

Все остальные лица к решению собрания не имеют отношения, поскольку оно не обнародовано, не изъявлено для них. Даже если субъект впоследствии становится участником собрания, он может оспаривать только новое решение, но не уже принятое <1>. Соответственно, новый член собрания, если его права и интересы нарушены решением, как и любые заинтересованные лица, может оспаривать лишь действия (например, сделки, совершенные после принятия решения собранием), элементом которых оно будет являться. -------------------------------- <1> Истец не доказал, что обжалуемые решения совета директоров нарушили его права и законные интересы как акционера ответчика с учетом приобретения им статуса акционера более чем через два года после принятия спорных решений (Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 10 апреля 2007 г. N А58-3766/06-Ф02-1695/07 по делу N А58-3766/06). Право на участие в общем собрании и голосование по вопросам его повестки дня предоставлено только акционерам общества. В таком праве ограничены лица, ставшие собственниками акций после даты составления списка акционеров, имеющих право на участие в общем собрании конкретного акционерного общества (ст. 51, п. 2 ст. 57 Закона об АО). Таким образом, правом на обжалование решения общего собрания акционеров может обладать только акционер, приобретший право на акции на момент принятия этого решения (Обзор практики арбитражных судов Московского региона по применению Федерального закона "Об акционерных обществах" (СПС "КонсультантПлюс")). Лица, ставшие акционерами после принятия решения общего собрания, не могут быть признаны лицами, чьи права и законные интересы таким решением могли быть нарушены (Постановление ФАС Поволжского округа от 20 июня 2005 г. N А55-14181/04-40). Поскольку истец на момент принятия оспариваемого решения акционером ОАО "Екатеринбург-Лада" не являлся, оспариваемым решением не нарушены и не могли быть нарушены его права как акционера общества. Таким образом, истец не имеет права на судебную защиту путем предъявления настоящего иска и не может использовать в данном случае выбранный им конкретный способ судебной защиты в виде признания недействительным решения единоличного исполнительного органа в связи с тем, что оспариваемым решением права истца как акционера не нарушены (решение Арбитражного суда Свердловской области от 27 февраля 2009 г. по делу N А60-27162/2008-С2).

Может показаться, что исключение из данного правила составляют лица, относительно которых в решении содержатся односторонние сделочные положения, которыми могут нарушаться их права и (или) охраняемые законом интересы. Однако в этом случае решения становятся элементами не гражданско-правовых фактов, а фактов трудового права (трудового договора). В этом случае соответствующие положения решения могут ими обжаловаться, но только в совокупности с трудовым договором, что подтверждено практикой судов <1>. -------------------------------- <1> Дела об оспаривании руководителями организаций, членами коллегиальных исполнительных органов организаций (генеральными директорами акционерных обществ, иных хозяйственных товариществ и обществ и т. п.), а также членами советов директоров (наблюдательных советов) организаций, заключивших с данными организациями трудовые договоры, решений уполномоченных органов организаций либо собственников имущества организаций или уполномоченных собственниками лиц (органов) об освобождении их от занимаемых должностей подведомственны судам общей юрисдикции и рассматриваются ими в порядке искового производства как дела по трудовым спорам о восстановлении на работе (ст. 11, 273 - 281, 391 ТК РФ, п. 4 ч. 1 ст. 33 АПК РФ, ст. 22, подразд. II ГПК РФ, п. 4 - 5 Постановления Пленума ВС РФ от 20 января 2003 г. N 2 "О некоторых вопросах, возникших в связи с принятием и введением в действие Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации") (п. 1 Постановления Пленума ВС РФ от 20 ноября 2003 г. N 17 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при рассмотрении дел по трудовым спорам с участием акционерных обществ, иных хозяйственных товариществ и обществ").

Наиболее широкий круг лиц, имеющих право обжаловать решение собрания, определен в Законе о несостоятельности: лица, участвующие в деле о банкротстве, лица, участвующие в арбитражном процессе по делу о банкротстве, или третьи лица (п. 4 ст. 15). При этом согласно п. 1 ст. 34 Закона о несостоятельности лицами, участвующими в деле о банкротстве, являются: должник; арбитражный управляющий; конкурсные кредиторы; уполномоченные органы; федеральные органы исполнительной власти, а также органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органы местного самоуправления по месту нахождения должника в случаях, предусмотренных настоящим Федеральным законом; лицо, предоставившее обеспечение для проведения финансового оздоровления. Согласно ст. 35 Закона о несостоятельности в арбитражном процессе по делу о банкротстве участвуют: представитель работников должника; представитель собственника имущества должника - унитарного предприятия; представитель учредителей (участников) должника; представитель собрания кредиторов или представитель комитета кредиторов; представитель федерального органа исполнительной власти в области обеспечения безопасности в случае, если исполнение полномочий арбитражного управляющего связано с доступом к сведениям, составляющим государственную тайну; иные лица в случаях, предусмотренных законом. А в собрании кредиторов участвуют конкурсные кредиторы и уполномоченные органы, требования которых включены в реестр требований кредиторов на дату проведения собрания кредиторов. В собрании кредиторов вправе участвовать без права голоса: представитель работников должника; представитель учредителей (участников) должника; представитель собственника имущества должника - унитарного предприятия; представитель саморегулируемой организации, членом которой является арбитражный управляющий, утвержденный в деле о банкротстве; представитель органа по контролю (надзору), которые вправе выступать по вопросам повестки собрания кредиторов (п. 1 ст. 12 Закона о несостоятельности). То есть это не только те лица, которые имели право голосовать на собрании кредиторов. Почему же они получают такую возможность? Ответ прост: очевидна их заинтересованность. Но в чем именно состоит интерес всех обозначенных в законе лиц? Одни хотят, чтобы их права требования были осуществлены; другие стремятся к тому, чтобы исполнение должником взятых на себя обязательств не привело к нарушению иных его прав и прав других лиц. Причем речь идет не о реальных действиях, а об их регулировании, т. е. об изменении уже заключенных договоров в части положений об исполнении обязательства. По сути, интерес всех наделенных правом обжалования собрания кредиторов - в оспаривании изменений сделки. Последние, как правило, могут обжаловаться любыми заинтересованными лицами. Иными словами, с одной стороны, множественность заинтересованных в оспаривании сделки и, с другой стороны, внутренний характер решения собрания кредиторов задают критерии определения круга лиц, имеющих право требовать признания итогового акта недействительным. При этом удовлетворение требования о недействительности решения собрания предполагается возможным, если голосование лица, права которого затрагиваются оспариваемым решением, могло повлиять на его принятие и решение влечет существенные неблагоприятные последствия для этого лица (п. 4 ст. 181.4 проекта Закона об изменении ГК РФ). Итак, подводя итоги относительно краткого исследования правовой природы решений собраний и их недействительности, необходимо прежде всего отметить, что вводимые проектом Закона об изменении ГК РФ положения носят в первую очередь функциональный характер и вызваны практическими потребностями гражданского оборота. Обобщения, выраженные в этих положениях, имеют скорее интуитивный характер, чем являются следствием тщательно разработанной теории, поскольку сделочный подход к решению, который господствует в немецкой доктрине, почти единодушно отвергается как российскими учеными, так и практиками. При этом ни одна из собственных теоретических позиций не получила широкого признания. В то же время отечественные разработчики законопроекта заимствовали многие положения по регулированию конкретных ситуаций из зарубежного, и в частности германского, акционерного права. Понимание принятия решения собрания как сложноорганизованной деятельности позволяет определить его как юридическое обстоятельство волевого характера, имеющее регулирующее значение, и поставить на устойчивую концептуальную основу догадки отечественных исследователей. Такое догматическое представление о правовой природе решений собраний позволяет разрешить связанные с их недействительностью проблемы и противоречия, уже выявленные как отечественной, так и зарубежной наукой и практикой, в том числе пояснить ее последствия, разнообразие круга жалобщиков, определить критерий существенности оснований оспоримости. Однако предложениями по разрешению уже существующих вопросов потенциал понимания решений собраний как элементов различных юридических фактов не исчерпывается. Одно из направлений его развития видится в разработке положений о взаимодействии участников собраний, чьи действия приводят к принятию решения, что позволит более детально определять формальные и материальные основания недействительности последнего, снижая тем самым степень судебного усмотрения.

Название документа