Личные неимущественные права и нематериальные блага: традиционное понимание и новые подходы

ЛИЧНЫЕ НЕИМУЩЕСТВЕННЫЕ ПРАВА И НЕМАТЕРИАЛЬНЫЕ БЛАГА: ТРАДИЦИОННОЕ ПОНИМАНИЕ И НОВЫЕ ПОДХОДЫ

И. А. МИХАЙЛОВА

Михайлова Ирина Александровна, доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры гражданского и предпринимательского права Российской государственной академии интеллектуальной собственности.

В статье рассматривается ряд дискуссионных вопросов, связанных с пониманием сущности и разграничением нематериальных благ и личных неимущественных прав, а также некоторые проблемы их легального закрепления, охраны и защиты.

Ключевые слова: нематериальные блага; личные неимущественные права; право на уважение личной и семейной жизни; право на неприкосновенность частной жизни; личная и семейная тайна; имя и внешний облик гражданина.

Personal non-pecuniary rights and non-material goods: traditional notion and new approaches I. A. Mikhaylova

Mikhaylova Irina Aleksandrovna, doctor of laws, professor, professor of civil and entrepreneurial law department of Russian state academy of intellectual property.

Controversial issues related with the understanding of the essence and the differentiation of non-material goods and personal non-pecuniary rights are discussed in the article, as well as several problems of their legal securing and protection.

Key words: non-material goods; personal non-pecuniary rights; right to personal and family life; right to inviolability of personal life; personal and family secret; citizen's name and appearance.

Современное развитие цивилистической науки характеризуется значительной активизацией исследований, посвященных личным неимущественным правам и нематериальным благам физических лиц. Научный интерес к названным объектам объясняется тем, что именно нематериальные блага, составляющие все сферы существования, развития и реализации личности, предопределяют как внутреннее благополучие граждан, так и духовно-нравственный потенциал российского общества. В отличие от советского периода, когда проблемы, возникавшие по поводу нематериальных благ, расценивались как некие второстепенные факторы, несопоставимые по значению с отношениями в сфере "народного хозяйства", современное российское общество все в большей мере проникается сознанием первостепенной важности именно личной, частной жизни. Как справедливо отмечается в литературе, "смена приоритетов в системе правовых и социальных ценностей, потребность гармонизации национальных правовых систем с ориентацией на общеевропейские стандарты, усиление гуманистической составляющей в правовом регулировании обусловливают возрастание значимости личных неимущественных прав в законодательстве России, равно как и других бывших советских республик" <1>. -------------------------------- <1> Волочагин В. Ю. Личное изображение и право на его неприкосновенность // Цивилист. 2007. N 3. С. 25.

Многочисленные вопросы, связанные с признанием, охраной и защитой нематериальных благ, активно обсуждаются как высшими судебными органами <2>, так и российскими учеными: по различным аспектам данной проблематики практически ежегодно появляются новые интересные исследования, в том числе диссертации и монографии <3>. Однако не со всеми сформулированными в них положениями можно согласиться, как, например, с неожиданным выводом О. Н. Ермоловой о необоснованности введения в гражданское законодательство понятий морального вреда и его компенсации, аргументируемым невозможностью денежной оценки человеческих страданий <4>. Напротив, нет никаких сомнений в том, что легальное признание права граждан на компенсацию морального вреда, решительно отвергавшегося весь советский период, стало одной из наиболее ярких и значимых новелл Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ). -------------------------------- <2> См., например: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. N 3; Обзор практики рассмотрения судами Российской Федерации дел о защите чести, достоинства и деловой репутации, а также неприкосновенности частной жизни публичных лиц в области политики, искусства и спорта // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2007. N 12. С. 27 - 30 и др. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Монография В. С. Толстого "Личные неимущественные правоотношения" включена в информационный банк согласно публикации - Издательство Академии повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования, 2009. ------------------------------------------------------------------ <3> См., например: Красавчикова Л. О. Понятие и система личных неимущественных прав граждан (физических лиц) в гражданском праве Российской Федерации: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. Екатеринбург, 1994; Шичанин А. В. Проблемы становления и перспективы развития института возмещения морального вреда: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1995; Малеина М. Н. Личные неимущественные права граждан: понятие, осуществление и защита: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 1997; Эрделевский А. М. Проблемы компенсации за причинение страданий в российском и зарубежном праве: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 2000; Толстой В. С. Личные неимущественные правоотношения. М.: Элит, 2006; Елисеева А. А. Правовое регулирование личных неимущественных правоотношений в семейном праве РФ: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008; Полякова Т. И. Право на жизнь в системе личных неимущественных прав по гражданскому законодательству Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008; Измайлова Н. С. Неприкосновенность частной жизни в гражданском праве: на примере Великобритании, США и России: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009; Тимешов Р. П. Нематериальные блага в гражданском праве и их защита: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2010 и др. <4> См.: Ермолова О. Н. Нематериальные блага и их защита: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1998. С. 8 - 9.

Однако развитие соответствующего раздела российского законодательства не всегда было последовательным. Так, по неясным причинам в ГК РФ не нашло своего отражения правило, закрепленное в ст. 514 Гражданского кодекса РСФСР 1964 г.: "Опубликование, воспроизведение и распространение произведения изобразительного искусства, в котором изображено другое лицо, допускается лишь с согласия изображенного, а после его смерти - с согласия его детей и пережившего супруга. Такого согласия не требуется, если это делается в государственных или общественных интересах либо изображенное лицо позировало автору за плату". Данное правило было сформулировано применительно к произведениям изобразительного искусства, однако оно подлежало расширительному толкованию и распространению на все произведения с изображением другого лица (фотографии, кино - и телефильмы и др.) <5>, поэтому утверждение В. Ю. Волочагина о том, что право на неприкосновенность изображения человека относится к числу новых, неизвестных советскому законодательству личных неимущественных прав <6>, не соответствует действительности. -------------------------------- <5> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу РСФСР. Изд. третье, испр. и доп. (стереотип. изд.) / Отв. ред.: С. Н. Братусь, О. Н. Садиков. М.: Юридическая литература, 1982. С. 614. <6> См.: Волочагин В. Ю. Указ. соч. С. 26.

Норма, направленная на охрану изображения гражданина (ст. 152.1), внесена в ГК РФ только в 2006 г. <7>, и ее легальное закрепление стало важным шагом на пути последовательного развития законодательства о нематериальных благах, повышения гарантий их соблюдения, признания и охраны. Весьма важное значение в этой сфере имело завершение подготовки проекта Федерального закона "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации и иные законодательные акты Российской Федерации" <8> (далее - законопроект, проект Закона о внесении изменений в ГК РФ), поэтому каждое из предусмотренных в нем изменений и дополнений, касающихся нематериальных благ и личных неимущественных прав граждан, нуждается в изучении и анализе. -------------------------------- <7> См.: ФЗ от 18 декабря 2006 г. N 231-ФЗ "О введении в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" // http://base. garant. ru/12151067/. <8> См.: Российская газета. 2011. 14 сент.

Так, безусловной поддержки заслуживает предусмотренное в законопроекте предложение о введении трех новых способов защиты нематериальных благ: 1) путем признания судом факта нарушения личного неимущественного права; 2) путем публикации решения суда о допущенном нарушении и 3) путем пресечения или запрещения действий, нарушающих или создающих угрозу нарушения личного неимущественного права либо посягательства на нематериальное благо. Целесообразность закрепления каждого из названных способов не вызывает сомнения, так как их применение способно действенно противостоять разнообразным нарушениям, широко распространенным в данной сфере, и обеспечить более эффективную, чем в настоящее время, защиту нематериальных благ и личных неимущественных прав граждан. Еще более значимым является предложение о внесении в гл. 8 ГК РФ ст. 152.2 "Охрана частной жизни гражданина", так как "потребность в охране интимных сторон личностного существования от вторжения в них лиц посторонних" <9> относится к числу наиболее важных человеческих потребностей. Действительно, "многое в жизни человека составляет область, не предназначенную для постороннего глаза, и потому всякое непрошенное вторжение в нее может причинить весьма серьезные страдания" <10>. В свете сказанного безусловного признания заслуживают предусматриваемые законопроектом положения, направленные на запрет разглашения субъектами гражданских правоотношений ставшей им известной при возникновении и (или) исполнении обязательства информации о частной жизни гражданина, участвующего в данном обязательстве; запрещение использования полученной с нарушением закона информации о частной жизни лица при создании произведений науки, литературы и искусства, если такое использование нарушает интересы гражданина, а также положение о том, что право требовать защиты частной жизни гражданина предусмотренными в законе способами в случае его смерти имеют дети, родители и переживший супруг. -------------------------------- <9> Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 1998. С. 124. <10> Покровский И. А. Указ. соч. С. 124.

Однако содержание обсуждаемой нормы, при всей бесспорности и прогрессивности закрепленных в ней положений, входит в определенное противоречие с современными реалиями, так как в настоящее время беспрецедентный масштаб приобрело массовое обсуждение глубоко личных, порой интимных аспектов семейных отношений в телевизионных ток-шоу с многомиллионной аудиторией, участники которых добровольно раскрывают любые, даже постыдные с позиции общепринятых представлений о морали и нравственности подробности своей частной жизни, а также частной жизни их родных и близких. Такие же "саморазоблачения" и "разоблачения" других лиц тиражируются во многих массовых изданиях, изобилующих повествованиями более или менее известных граждан о подробностях своей жизни, публикуемых, как правило, на возмездной основе. Выяснение глубинных причин снижения уровня нравственной сдержанности, снятие табу на публичное обсуждение личной, частной жизни возможны только с позиции психологии и социологии, но это явление получило такое широкое распространение, стало настолько неотъемлемым элементом современной массовой культуры, что возникает вопрос, насколько соответствует общественным запросам усиление легальной охраны и защиты права на неприкосновенность частной жизни, предусмотренное в проекте Закона о внесении изменений в ГК РФ. Еще более важные проблемы возникают при анализе изменений, которые предлагается внести в п. 1 ст. 150 ГК РФ, содержащий перечень нематериальных благ личности. Представленная в законопроекте новая редакция этого пункта на первый взгляд незначительно отличается от действующей: в нем практически в том же порядке перечислены те же нематериальные блага - жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна. Предусмотренные изменения не носят принципиального характера: во-первых, к нематериальным благам добавлена неприкосновенность жилища, во-вторых, "право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства" заменено указанием на "свободу передвижения" и "свободу выбора места пребывания и жительства"; в-третьих, "право на имя" заменено указанием на "имя гражданина" и, в-четвертых, "право авторства" заменено на "авторство". Вопрос о том, насколько данные изменения удачны и целесообразны с лингвистической, общетеоретической и цивилистической точек зрения, требует отдельного анализа, однако гораздо более важное значение имеет тот факт, что из п. 1 ст. 150 ГК РФ предлагается исключить указание на "иные личные неимущественные права", так как в тексте имеется указание только на "иные нематериальные блага". В связи с этим следует выяснить, означает ли предусматриваемая в законопроекте редакция обсуждаемой нормы отказ от признания принадлежности гражданину не только нематериальных благ, но и личных неимущественных прав, которые и в законодательстве, и в судебной практике, и в доктрине всегда рассматривались в тесной связи друг с другом. Очевидно, что такого отказа не произошло, так как в неизменном виде сохранено закрепленное в абз. 1 п. 1 ст. 2 ГК РФ (в ред. от 18 декабря 2006 г.) положение о том, что "гражданское законодательство... регулирует договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников". Кроме того, в законопроекте предусматривается возможность защиты путем пресечения или запрещения действий, "нарушающих или создающих угрозу нарушения личного неимущественного права", и устанавливается, что "в случаях и в порядке, предусмотренных законом, нематериальные блага, принадлежавшие умершему, могут защищаться, а личные неимущественные права (выделено мной. - Авт.), принадлежавшие умершему, могут осуществляться и защищаться другими лицами, в том числе наследниками правообладателя" (абз. 2 - 3 п. 2 ст. 152 ГК РФ). По проблемам, связанным с определением правовой сущности и критериев разграничения нематериальных благ и личных неимущественных отношений, в современной литературе было сформулировано так много интересных суждений, что нет смысла подвергать их новому анализу, тем более что сформулировать общепризнанную позицию так и не удалось. К сожалению, ясность в обсуждаемую дилемму не была внесена, и в проекте Закона о внесении изменений в ГК РФ, в котором, по верному замечанию В. В. Долинской, "по-прежнему нет четкого разграничения между нематериальными благами и неимущественными правами. Например, в ст. 150 ГК РФ как об однопорядковых явлениях говорится о жизни, здоровье и иных нематериальных благах, входящих по ст. 128 в число объектов гражданских прав, так и о правах - свободного передвижения, на имя и т. д. Такой подход влечет смешение объектов прав и содержания правоотношения" <11>. -------------------------------- <11> Долинская В. В. Предмет гражданского права: тенденции и проблемы развития // Цивилист. 2011. N 4. С. 19.

К этому бесспорному утверждению можно добавить, что нематериальные блага отличаются не только от личных неимущественных прав, но и друг от друга. Так, например, жизнь и здоровье - явления биологического, физиологического характера, честь, достоинство и деловая репутация - социально-психологического, личная и семейная тайна - личностно-информационного и т. д. Объединяет же эти нематериальные ценности то, что их признание, охрана и защита обеспечиваются путем предоставления гражданам личных неимущественных прав на данные объекты, что наполняет их гражданско-правовым содержанием, поэтому исключение из текста ст. 150 ГК РФ указания на "иные личные неимущественные права" будет означать определенное снижение уровня легальной регламентации данного вида гражданских прав. Необходимость сохранения в неизменном виде действующей редакции п. 1 ст. 150 ГК РФ обусловлена еще и тем, что она означает признание принадлежности гражданам России тех личных неимущественных прав, которые не предусмотрены российским законодательством. Речь идет в первую очередь о праве на уважение личной и семейной жизни, закрепленном в п. 1 ст. 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод <12> (далее - Конвенция), которая согласно ч. 4 ст. 15 Конституции России и п. 2 ст. 7 ГК РФ является составной частью ее правовой системы. -------------------------------- <12> См.: Конвенция ООН от 4 ноября 1950 г. "О защите прав человека и основных свобод" // СЗ РФ. 1998. N 14. Ст. 1514.

Целесообразность его легального признания обусловлена широким распространением ситуаций, когда действия, повлекшие причинение гражданину физических или нравственных страданий, формально не нарушают ни одно из нематериальных благ, предусмотренных законом, что становится основанием для отказа в судебной защите. Это положение можно проиллюстрировать следующим примером из деятельности Европейского суда по правам человека (далее - Европейский суд) (дело "Калачева против Российской Федерации" по жалобе N 3451/05, поданной гражданкой России А. А. Калачевой (далее - заявительница) 23 декабря 2004 г. <13>). -------------------------------- <13> http:// www1.umn. edu/ humanrts/ russian/ euro/ Rkalachevacase. html

Обстоятельства дела таковы: 5 сентября 2003 г. заявительница родила дочь вне брака. 11 ноября 2003 г. она обратилась в Кировский районный суд г. Астрахани с иском об установлении отцовства и взыскании алиментов к А., с которым она предположительно состояла в близких отношениях. Суд назначил проведение ДНК-теста. Образцы крови были взяты в г. Астрахани и направлены в специализированный институт в г. Москве для судебно-генетической экспертизы. Согласно экспертному заключению вероятность того, что А. являлся отцом дочери заявительницы, составляла 99,99%. Представитель ответчика оспаривал допустимость ДНК-теста в связи с допущенными при заборе материалов процессуальными нарушениями, а заявительница настаивала на его правильности. Суд, заслушав объяснения сторон и изучив материалы дела, отклонил требования заявительницы, полагая, что она не доказала свои утверждения. Заявительница и ее адвокат обжаловали указанное решение, прося направить дело на новое рассмотрение, но Астраханский областной суд оставил решение от 2 июня 2004 г. без изменения, а Верховный Суд РФ отклонил надзорную жалобу, поданную адвокатом заявительницы. В своей жалобе в Европейский суд заявительница жаловалась на основании статей 6 и 8 Европейской конвенции на уклонение судов страны от установления происхождения ее дочери от биологического отца, несмотря на результаты ДНК-теста. Европейский суд пришел к выводу, что жалоба подлежит рассмотрению с точки зрения ст. 8 Конвенции, которая предусматривает: "Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни", и напомнил, что "личная жизнь" является широким понятием, охватывающим, в частности, аспекты физической и социальной индивидуальности человека, включая право на личную автономию, личное развитие и установление и развитие отношений с иными людьми и окружающим миром. Рассматривая дела, связанные с установлением отцовства, Европейский суд приходил к выводу, что установление юридических отношений отца с его предполагаемым ребенком затрагивало "личную жизнь", а также о том, что право на уважение личной жизни включает право ребенка, рожденного вне брака, устанавливать юридические отношения со своим биологическим отцом. Настоящая жалоба, однако, носит иной характер. Заявительница - мать ребенка, рожденного вне брака, жаловалась на нарушение ее собственного права - права на уважение личной и семейной жизни, гарантированного статьей 8 Конвенции. По мнению Европейского суда, установление отцовства в отношении дочери заявительницы является вопросом, связанным с "личной жизнью" заявительницы, которая несла полную ответственность за свою малолетнюю дочь, так как признание биологического отца помимо финансовых и эмоциональных целей также могло быть важно с точки зрения социального статуса заявительницы и системы взаимосвязанных прав и обязанностей родителей и ребенка. Европейский суд указал, что, хотя цель ст. 8 Конвенции заключается прежде всего в защите лица от произвольного вмешательства со стороны публичных властей, она не просто вынуждает государство воздерживаться от такого вмешательства; в дополнение к этому изначально негативному обязательству может возникать позитивное обязательство, присущее эффективному соблюдению права на уважение личной и семейной жизни. Эти обязательства могут включать принятие мер, направленных на обеспечение уважения личной и семейной жизни даже в сфере отношений граждан между собой. При таких обстоятельствах Европейский суд пришел к выводу, что имело место нарушение ст. 8 Конвенции. Заявительница требовала 50 000 евро в счет компенсации морального вреда. Власти Российской Федерации считали это требование безосновательным и чрезмерным. Европейский суд признал, что заявительница претерпела моральный вред в результате неисполнения государством своих позитивных обязательств, связанных с правом на уважение ее личной жизни. Он полагает, что причиненный заявительнице моральный вред не может быть компенсирован одним лишь фактом установления нарушения Конвенции, поэтому присуждает заявительнице 5000 евро, любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму, а также 1500 евро в счет возмещения судебных расходов и издержек. Данное решение Европейского суда по правам человека имеет настолько принципиальное значение, что нуждается в отдельном анализе. С одной стороны, бесспорно, что указание на нарушение "права на уважение личной и семейной жизни" создает возможность защиты прав гражданина в тех случаях, когда формально ни одно из нематериальных благ, предусмотренных ст. 150 ГК РФ, нарушено не было, но, с другой - нельзя отрицать открывающиеся широкие возможности злоупотребления данным правом, поскольку формулировка "уважение личной и семейной жизни" носит универсальный характер и может быть применима к любым негативным переживаниям гражданина, вызванным действиями другого лица. В частности, ссылаться на неуважение личной жизни и требовать компенсации причиненного морального вреда можно будет в случаях отказа одного из брачующихся от регистрации брака или в случае отказа одного из супругов от продолжения супружеских отношений и т. д., что, на наш взгляд, будет означать неоправданное вмешательство в сферу личностных переживаний, составляющих суть и содержание понятия "личная жизнь", граждан, выступающих ответчиками по таким делам. Отмеченная проблема не является единственной в рассматриваемой сфере. В обсуждении и, возможно, в пересмотре нуждается традиционное понимание правовой сущности личных нематериальных благ как ценностей, не имеющих имущественного содержания. Весьма выразительно новый научный подход сформулировал С. А. Слипченко, справедливо отмечающий, что становление и развитие рыночных отношений вносит в традиционное понимание нематериальных благ определенные коррективы, вызванные "товаризацией некоторых личных неимущественных отношений", когда в качестве товара воспринимаются и используются не только имя или облик гражданина, но и его голос, а также сведения о его частной жизни. Суть гипотезы, называемой автором "альтернативной", заключается в следующем: "Нематериальные объекты обладают потенциальной способностью участвовать в обороте, они отделимы, могут быть оценены в деньгах и обладать такими свойствами, как товарность, а права на них могут обладать экономическим содержанием, то есть могут рассматриваться как имущественные" <14>. -------------------------------- <14> Слипченко С. А. Некоторые вопросы теории и практики личных неимущественных прав // Цивилист. 2011. N 2. С. 43.

Действительно, широкое коммерческое использование в рекламных акциях имен и внешнего облика (изображения) российских и зарубежных знаменитостей стало неотъемлемым элементом современного гражданского оборота, а гонорары за такое использование достигают колоссальных размеров. Имущественным (экономическим) содержанием может обладать и информация о частной жизни звезд спорта и шоу-бизнеса, вознаграждение за предоставление которой как непосредственно правообладателям, так и приближенным к ним лицам также нередко достигает огромных сумм. Между тем практически общепризнанным остается хрестоматийное понимание нематериальных благ как объектов, не имеющих материального (имущественного) содержания, которое в основном разделяется и современными учеными. Так, Т. Н. Палькина отмечает: "...нематериальные блага как в российском, так и в зарубежном праве представляют собой неимущественные ценности, являющиеся естественными по своему происхождению, имеющие нематериальный характер, обладающие признаками неотчуждаемости и непередаваемости, являющиеся объектом регулирования и защиты личных неимущественных прав" <15>. Однако коммерческое использование отдельных нематериальных благ достигло такого уровня, что данное утверждение уже не представляется бесспорным, поскольку имеются основания утверждать, что в настоящее время правовая природа, правовая сущность отдельных нематериальных благ трансформировались в прямо противоположную субстанцию - благ материальных. Вопрос о том, коснулась ли эта трансформация всех нематериальных благ или только некоторых из них, требующий обращения к общетеоретическим, философским, психологическим и социологическим понятиям и категориям, нуждается в отдельном анализе, поэтому отметим только, что при определенных обстоятельствах имущественный характер, материальную ценность приобретают не только право на имя, на неприкосновенность внешнего облика и частной жизни гражданина, но и личная и семейная тайна, которые, как уже отмечалось, становятся доступным, востребованным и высокооплачиваемым "товаром" в современной массовой культуре. -------------------------------- <15> См.: Палькина Т. Н. Личные неимущественные права по гражданскому и семейному законодательству РФ и зарубежных стран (на примере США и Германии): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2011. С. 10.

При этом "товаризация", по выражению С. А. Слипченко, может быть распространена не только на нематериальные блага граждан, популярных в тех или иных сферах, известность которых обусловливает широкие возможности коммерческого использования их имени, внешнего облика, информации об их частной жизни; субъектами "разоблачительных" ток-шоу, раскрывающих личные и семейные тайны, становятся и так называемые простые граждане, соглашающиеся на возмездных условиях раскрыть в многомиллионной аудитории свою частную жизнь. И хотя в отношении подавляющего большинства российских граждан принадлежащие им нематериальные блага по-прежнему имеют глубоко личный, духовный, неимущественный характер, рассмотренные явления способны дать новый импульс развития цивилистической науки и гражданского законодательства в полном соответствии с бессмертным утверждением И. А. Покровского о том, что "несомненной и характерной тенденцией всякого прогрессирующего гражданского права является личность как таковая, личность во всей совокупности ее конкретных особенностей, которая получает все большее признание. Перед лицом современного правосознания общество... есть союз самоценных личностей, имеющих право на индивидуальность. Пусть даже эта индивидуальность значительно отклоняется от среднего типа; если только она не вредит другим, она заслуживает охраны закона" <16>. -------------------------------- <16> Покровский И. А. Указ. соч. С. 130.

Библиографический список

1. Болочагин В. Ю. Личное изображение и право на его неприкосновенность // Цивилист. 2007. N 3. 2. Долинская В. В. Предмет гражданского права: тенденции и проблемы развития // Цивилист. 2011. N 4. 3. Елисеева А. Л. Правовое регулирование личных неимущественных правоотношений в семейном праве РФ: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук, М., 2008. 4. Ермолова О. Н. Нематериальные блага и их защита: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1998. 5. Измайлова Н. С. Неприкосновенность частной жизни в гражданском праве: на примере Великобритании, США и России: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009. 6. Комментарий к Гражданскому кодексу РСФСР. Изд. третье, испр. и доп. (стереотип. изд.) / Отв. ред.: С. Н. Братусь, О. Н. Садиков М.: Юридическая литература, 1982. 7. Красавчикова Л. О. Понятие и система личных неимущественных прав граждан (физических лиц) в гражданском праве Российской Федерации: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. Екатеринбург, 1994. 8. Малеина М. Н. Личные неимущественные права граждан: понятие, осуществление и защита: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 1997. 9. Палькина Т. Н. Личные неимущественные права по гражданскому и семейному законодательству РФ и зарубежных стран (на примере США и Германии): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2011. 10. Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 1998. 11. Полякова Т. Н. Право на жизнь в системе личных неимущественных прав по гражданскому законодательству Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008. 12. Слипченко С. А. Некоторые вопросы теории и практики личных неимущественных прав // Цивилист. 2011. N 2. 13. Тимешов Р. П. Нематериальные блага в гражданском праве и их защита: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2010. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Монография В. С. Толстого "Личные неимущественные правоотношения" включена в информационный банк согласно публикации - Издательство Академии повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования, 2009. ------------------------------------------------------------------ 14. Толстой В. С. Личные неимущественные правоотношения. М.: Элит, 2006. 15. Шичанин А. В. Проблемы становления и перспективы развития института возмещения морального вреда: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1995. 16. Эрделевский А. М. Проблемы компенсации за причинение страданий в российском и зарубежном праве: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 2000.

------------------------------------------------------------------

Название документа