Отсутствие механизма предоставления увольняемому военнослужащему жилого помещения в собственность как лишение полезной сущности этого института: пути разрешения проблемы

ОТСУТСТВИЕ МЕХАНИЗМА ПРЕДОСТАВЛЕНИЯ УВОЛЬНЯЕМОМУ ВОЕННОСЛУЖАЩЕМУ ЖИЛОГО ПОМЕЩЕНИЯ В СОБСТВЕННОСТЬ КАК ЛИШЕНИЕ ПОЛЕЗНОЙ СУЩНОСТИ ЭТОГО ИНСТИТУТА: ПУТИ РАЗРЕШЕНИЯ ПРОБЛЕМЫ

А. С. ЗОРИН

А. С. Зорин, кандидат юридических наук, капитан юстиции.

Законодатель в Федеральном законе "О статусе военнослужащих" гарантировал военнослужащим предоставление жилых помещений, возложив таким образом на государство соответствующие публично-правовые обязанности, которые ему надлежит выполнять в силу ст. 1 (ч. 1), ст. ст. 2, 15 (ч. 2), ст. 59 (ч. 2) Конституции Российской Федерации. Отнеся к лицам, которых государство обеспечивает жильем бесплатно или за доступную плату, военнослужащих и граждан, выполнивших возлагавшиеся на них по контракту обязанности военной службы, федеральный законодатель исходил из того, что по смыслу ст. 37 (ч. ч. 1 и 3) и ст. 59 Конституции Российской Федерации, рассматриваемых во взаимосвязи с ее ст. 71 (п. "м"), ст. 72 (п. "б" ч. 1) и ст. 114 (п. п. "д", "е" ч. 1), характером военной службы, предусматривающей выполнение задач, которые сопряжены с опасностью для жизни и здоровья, а также иными специфическими условиями прохождения службы, определяется особый правовой статус военнослужащих, содержание и характер обязанностей государства по отношению к ним и их обязанностей по отношению к государству, что требует от законодателя установления как для них, так и для лиц, выполнивших обязанности военной службы по контракту, дополнительных мер социальной защиты, в том числе в сфере жилищных отношений <1>. -------------------------------- <1> Постановление Конституционного Суда Российской Федерации "По делу о проверке конституционности положений пунктов 2 и 14 статьи 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" и пункта 8 Правил выпуска и погашения государственных жилищных сертификатов в рамках реализации подпрограммы "Государственные жилищные сертификаты" на 2004 - 2010 годы, входящей в состав Федеральной целевой программы "Жилище" на 2002 - 2010 годы, в связи с жалобами ряда граждан" от 5 апреля 2007 г. N 5-П (Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2007. N 3).

В соответствии с абз. 12 п. 1 ст. 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" при увольнении с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями при общей продолжительности военной службы 10 лет и более предоставляются в СОБСТВЕННОСТЬ (выделено автором. - А. З.) жилые помещения по избранному постоянному месту жительства в порядке, определяемом федеральными законами и иными нормативными правовыми актами. Однако, несмотря на данное предписание, органы государственной власти в настоящее время уклоняются от правового регулирования общественных отношений в части предоставления указанной категории военнослужащих жилых помещений в собственность. Как отмечает З. Х. Акчурин, "в подобных ситуациях получается, что формально право гражданина в законе предусмотрено, но фактически единственной формой его реализации становится такая форма, как применение соответствующей нормы права судебными органами" <2>. В статье данного автора "Особенности правового регулирования предоставления жилых помещений в собственность отдельным категориям военнослужащих", опубликованной в журнале "Право в Вооруженных Силах", N 7 за 2007 г., логически грамотно обосновывается способ реализации жилищных прав военнослужащих, связанный с буквальным толкованием абз. 12 п. 1 ст. 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" и обращением за судебной защитой данного права (за исключением института приватизации служебных помещений и получения государственного жилищного сертификата). -------------------------------- <2> Акчурин З. Х. Особенности правового регулирования предоставления жилых помещений в собственность отдельным категориям военнослужащих // Право в Вооруженных Силах. 2007. N 7. С. 84.

Мы принципиально поддерживаем предложенный З. Х. Акчуриным механизм и наглядно иллюстрирующий его образец заявления об оспаривании действий органов военного управления. Вместе с тем, даже если прогнозировать вынесение военно-судебными органами решений в пользу увольняемых военнослужащих, в резолютивной части которых конкретные командиры будут обязаны судом предоставить в собственность заявителя жилое помещение по избранному месту жительства, то говорить о возможности их реального исполнения мы не можем. К сожалению, вынесение судебного акта по возникшему спору не всегда может гарантировать реальное восстановление нарушенных прав и законных интересов участников судебного разбирательства. Сейчас практика реализации решений военного суда по жилищным вопросам складывается как ситуация, при которой принятый судебный акт останется всего лишь "мертвой буквой" на листе бумаги, и десятки военнослужащих продолжают "висеть" за штатами воинских частей, ожидая, когда предусмотренное п. 3 ст. 3 Федерального закона "О статусе военнослужащих" совершенствование механизмов и институтов социальной защиты достигнет необходимого уровня. В качестве причин такого негативного положения в области выполнения государством соответствующих публично-правовых обязанностей следует назвать: во-первых, несовершенство правового регулирования общественных отношений в данной области, а во-вторых, так называемые бюджетные трудности. А. А. Абрамов подчеркивает, что реальное отсутствие судебной практики по вопросу о времени предоставления жилого помещения при увольнении с военной службы осложняется еще и отсутствием в правоприменительной практике определения самого понятия "предоставление жилого помещения" <3>. Но если эту проблему военнослужащий еще может преодолеть, используя ст. 202 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающую, что в случае неясности решения суд, принявший его, по заявлению лиц, участвующих в деле, судебного пристава-исполнителя вправе разъяснить решение суда, не изменяя его содержания, то справиться с бюджетными трудностями ему будет явно не под силу. -------------------------------- <3> Абрамов А. А. О времени предоставления жилого помещения при увольнении с военной службы // Право в Вооруженных Силах. 2007. N 3. С. 68 - 69.

Вот и начинает военнослужащий, имеющий на руках сокровенное решение военного суда об обязании командира предоставить ему жилое помещение, "околачивать пороги и обивать двери" высоких воинских начальников, судебных приставов-исполнителей, прокуроров, общественных организаций. А расписать варианты получаемых там ответов и оправданий о том, что жилья нет и т. д., наверное, не хватит и всего объема данного номера журнала. Главное, обращения военнослужащих не остаются без ответа, сколько ни пиши, знай: "Ваше заявление поступило и рассмотрено". И вряд ли можно поспорить с общественным мнением большинства военнослужащих, что официальная бумага с надписью: "In god we trust" имеет решающее значение перед "именем Российской Федерации". Нельзя отрицать, что предыдущий абзац статьи имеет весьма отдаленное отношение к военно-правовой науке, как, наверное, и этот, но мы не можем с хладнокровием и непредвзятостью относиться к сложившейся ситуации, тем более что на страницах научно-практического журнала "Право в Вооруженных Силах" стали появляться публикации, в которых правозащитные действия военнослужащих, пытающихся реализовать решения военного суда, характеризуются крайне негативно. Притом что по смыслу Федерального закона "О статусе военнослужащих" защитник Отечества не только не должен требовать через суд гарантированное ему государством жилое помещение, но и добиваться исполнения судебного решения. Казус, да и только. Однако А. Ю. Стешин (наверное, уже не задумывающийся о том, как ему реализовать свое право на жилище) говорит о том, что "попытки правовых шантажистов "выбить" из командования квартиру в кратчайшие сроки с учетом используемых ими приемов обречены на неудачу". "Будоражением общественного мнения среди военнослужащих, созданием иллюзии праведной борьбы, раскачиванием ситуации, не вполне приличным поведением" характеризует он действия бесквартирных военнослужащих, защищающих свои права. Этот же автор называет "анекдотичной и выходящей за рамки здравого смысла попытку возбуждения уголовного дела в отношении командира (начальника) за якобы злостное неисполнение судебного акта" <4>. Да, в очередной раз подтверждается поговорка: "Сытый голодному не товарищ". -------------------------------- <4> Стешин А. Ю. Компромисс невозможен? // Право в Вооруженных Силах. 2007. N 9. С. 59 - 63.

Однако именно на названном А. Ю. Стешиным "анекдоте" строится предлагаемый нами новый неординарный способ получения увольняемыми военнослужащими жилого помещения в собственность. По своей правовой сути он является планом "Б", когда план "А", предложенный З. Х. Акчуриным, хотя и принес положительное решение суда, но оно осталось нереализованным. Он основывается на обращении военнослужащего в Европейский суд по правам человека, который в отличие от А. Ю. Стешина не так юмористически относится к неисполнению Российской Федерацией взятых на себя обязательств, в общественном сознании именуемому "обманом граждан в крупном размере". Наиболее убедительным аргументом в настоящей дискуссии может выступить мнение Председателя Конституционного Суда Российской Федерации, доктора юридических наук, профессора В. Д. Зорькина, который говорит о следующем. На начало 2007 г. общее число жалоб (остающихся не рассмотренными Европейским судом), поданных в Суд против Российской Федерации, составляло около 22% от общего числа обращений (в абсолютном выражении около 20 тыс.). Рост количества обращений против России в 2006 г. составил 38%. О чем свидетельствуют эти цифры? Можно, конечно, умиляться и говорить о том, что постоянно растет правосознание россиян, которые выражают доверие к таким международным институтам, как Европейский суд. Можно все списать на торжество глобализации, которая победно шагает по планете. Но если говорить серьезно, то речь должна идти о системном кризисе нашей правовой системы. О том, что существуют серьезные изъяны в российской судебной системе, в деятельности правоохранительных органов, власти в целом. Как следствие этих системных изъянов проявляется явно ненормальная, гипертрофированная тенденция, когда наднациональная правовая система - Европейский суд все в большей степени замещает российскую правовую систему. Здесь уже возникает проблема суверенности нашего государства. Причем, и я в этом глубоко уверен, угроза суверенитету исходит не от некой злонамеренной экспансии наднациональных правовых институтов, а от несовершенства нашего законодательства, неотработанных механизмов исполнения судебных решений. Судите сами. Около половины общего количества жалоб в Европейский суд оспаривают неисполнение судебных решений, еще около четверти - нарушение принципа правовой определенности в результате отмены вступивших в законную силу судебных решений в порядке надзора. Примерно в такой же пропорции распределяются и вынесенные Европейским судом решения по жалобам, признанным приемлемыми <5>. -------------------------------- <5> Зорькин В. Д. Судебная защита между глобализацией и суверенитетом // Российская газета. 2007. 18 июля.

Из вышеизложенного усматривается, что неисполнение судебных решений входит в юрисдикцию Европейского суда по правам человека. Нам остается адаптировать ситуацию с неисполнением решений военного суда об обязании командира предоставить военнослужащему жилое помещение, наиболее полно раскрыв предмет и основание жалобы в указанный международный орган. При этом "важно напомнить, что статья 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод <6> не содержит формулировки права на обеспечение жилищем. Прецедентное право Европейского суда тоже не признает такого права. Хотя, несомненно, желательно, чтобы каждый имел место, где он мог бы проживать с достоинством и которое он мог бы назвать домом. К сожалению, в Договаривающихся Государствах многие не имеют жилища. Вопрос о том, выделяет ли Государство фонды для обеспечения каждого жильем, является вопросом политического, а не судебного решения" <7>. -------------------------------- <6> Официальный перевод текста Конвенции о защите прав человека и основных свобод на русский язык опубликован в Собрании законодательства Российской Федерации (2001. N 2. Ст. 163). <7> Де Сальвиа М. Прецеденты Европейского суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящиеся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод // Судебная практика с 1960 по 2002 гг. СПб., 2004. С. 602.

Выход из данной ситуации видится в том, что предоставление жилья военнослужащим следует рассматривать не как право на уважение жилища, а как право на уважение собственности по смыслу ст. 1 Протокола N 1 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) "Protection of property" ("Защита собственности"), предусматривающей, что каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. Но как быть с имуществом (жилым помещением), которого нет в наличии? М. А. Рожкова отмечает, что создается впечатление, что содержанием ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции охватывается только то имущество, которое находится у частного лица на праве собственности. Это, в свою очередь, существенно сужает круг имущества, права на которое по смыслу ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции подлежат защите. И таким образом, в круг объектов, упоминаемых в рассматриваемой статье, строго говоря, уже не могут быть включены объекты, не обладающие свойством материальности (телесности). Между тем права на указанные объекты Европейский суд признает подлежащими защите по смыслу ст. 1 Протокола N 1 <8>. -------------------------------- <8> Рожкова М. А. К вопросу о понятии "собственность" в Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практике Европейского суда по правам человека // Журнал российского права. 2006. N 12.

Показательными в связи с вышеизложенным нам кажутся следующие доводы Европейского суда, которые приведены в следующих решениях. Европейский суд напомнил, что право на социальные выгоды как таковое не содержится среди прав и свобод, гарантируемых Конвенцией ("Аунола против Финляндии" (Aunola v. Finland) от 15 марта 2001 г., жалоба N 30517/96). Далее Европейский суд напомнил, что право проживать в конкретной собственности, которой заявитель не владеет, как таковое не является "имуществом" по смыслу ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции ("H. F. против Словакии" (H. F. v. Slovakia) от 9 декабря 2003 г., жалоба N 54797/00; решение Европейского суда по делу "Коваленок против Латвии" (Kovalenok v. Latvia) от 15 февраля 2001 г., жалоба N 54264/00 и решение Европейского суда по делу "J. L.S. против Испании" (J. L.S. v. Spain) от 27 апреля 1999 г., жалоба N 41917/98). Однако материальные активы, такие как долги, в отношении которых заявитель может утверждать, что обладает "законным ожиданием" получения эффективного пользования конкретным материальным активом, могут также подпадать под понятие "имущество", содержащееся в ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции (Постановление Европейского суда по делу "Пайн Велли Девелопментс Лимитед" и другие против Ирландии" (Pine Valley Developments Ltd. And Others v. Ireland) от 29 ноября 1991 г., Series A, N 222, p. 23, § 51; Постановление Европейского суда по делу "Прессос Компаниа Навьера С. А." и другие против Бельгии" (Pressos Compania Naviera S. A. and Others v. Belgium) от 20 ноября 1995 г., Series A, N 332, p. 21, § 31; Постановление Европейского суда по делу "С. А. Данжвилль" против Франции" (S. A. Dangeville v. France), жалоба N 36677/97, ECHR 2002-III, § 44 - 48). В частности, Европейский суд неоднократно устанавливал, что "требование" - даже о конкретном социальном преимуществе - может пониматься как "собственность" по смыслу ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции в случае, если в достаточной мере установлено, что оно может быть юридически реализовано (Постановление Европейского суда по делу "Бурдов против России", § 40, и Постановление Европейского суда по делу "Греческие нефтеперегонные заводы "Стран" и Стратис Андриатис против Греции" (Stran Greek Refineries and Stratis Andreadis v. Greece) от 9 декабря 1994 г., Series A, N 301-B, p. 84, § 59). Законное ожидание военнослужащим получения жилого помещения, подтвержденного решением военного суда, придает статус имущества бестелесному жилому помещению. Вместе с тем, чтобы доказать, что право на уважение собственности военнослужащего было нарушено, в данном случае его необходимо связать с неисполнением судебного решения, что в свою очередь является нарушением п. 1 ст. 6 Конвенции. Европейский суд напомнил, что п. 1 ст. 6 Конвенции гарантирует право на подачу иска по вопросу определения гражданских прав и обязанностей на рассмотрение в суд; таким образом, он гарантирует право на обращение в суд, в рамках которого одним из аспектов является право на доступ к правосудию, т. е. право инициировать судебное разбирательство в суде по гражданским вопросам. Однако это право было бы иллюзорным, если бы национальные правовые системы Высоких Договаривающихся Сторон допускали, чтобы окончательное подлежащее исполнению судебное решение оставалось неисполненным в ущерб одной из сторон. Было бы невообразимо, чтобы п. 1 ст. 6 Конвенции подробно описывал процессуальные гарантии, предоставляемые сторонам судопроизводства, которое должно быть справедливым, публичным и не должно затягиваться, не предоставляя гарантии исполнения судебных решений; толкование ст. 6 Конвенции как предоставление исключительно права на обращение в суд и проведение судебного разбирательства, по всей видимости, приведет к ситуации, несовместимой с принципом верховенства права, который Высокие Договаривающиеся Стороны обязались соблюдать при ратификации Конвенции. Таким образом, исполнение судебного решения должно рассматриваться как составляющая часть "судебного разбирательства" по смыслу ст. 6 Конвенции (см. Постановление Европейского суда по делу "Бурдов против России" (Burdov v. Russia), жалоба N 59498/00, ECHR 2002-III, § 34 и Постановление Европейского суда по делу "Хорнсби против Греции" (Hornsby v. Greece) от 19 марта 1997 г., Reports 1997-II, p. 510, § 40). В Постановлении по делу "Шпаковский (Shpakovskiy) против Российской Федерации" (жалоба N 41307/02) Европейский суд напомнил, что отсутствие финансовых средств или иных ресурсов не может служить основанием для непогашения долга по судебному решению. Та или иная задержка исполнения судебного решения при определенных обстоятельствах может быть оправданна, но задержка не может быть такой, чтобы нарушала саму суть права, гарантируемого п. 1 ст. 6 Конвенции. Финансовые трудности, испытываемые государством, не должны были препятствовать заявителю получить причитающиеся ему денежные суммы, присужденные в результате судебного разбирательства (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "Бурдов против России", § 35). Аналогичного мнения придерживается Президиум Верховного Суда Российской Федерации, который в Постановлении от 25 июля 2001 г. N 111пв-01пр по делу подполковника Разина В. Н. подчеркнул, что исполнение решения о предоставлении семье Разина В. Н. жилого помещения не должно ставиться в зависимость от финансирования расходов на эти цели из федерального бюджета. Применительно к настоящей статье следует кратко изложить суть судебного разбирательства по делу "Шпаковский (Shpakovskiy) против Российской Федерации". Дело было инициировано жалобой (N 41307/02), поданной 9 ноября 2002 г. в Европейский суд против Российской Федерации гражданином России Юрием Иосифовичем Шпаковским в соответствии со ст. 34 Конвенции. В 1998 г. после 23 лет военной службы заявитель был уволен с нее в связи со структурной реорганизацией. Он получил право на предоставление ему жилья на условиях социального найма и был поставлен в очередь на получение жилья. В 2001 г. заявитель обратился в Свердловский районный суд г. Костромы с иском к администрации г. Костромы о предоставлении ему жилой площади на условиях социального найма. Он ссылался на положения Федерального закона "О статусе военнослужащих", дающие ему право на получение жилья в течение трех месяцев со дня постановки в очередь. 29 августа 2001 г. Свердловский районный суд г. Костромы своим решением удовлетворил иск заявителя и обязал администрацию г. Костромы предоставить заявителю жилое помещение, отвечающее жилым нормам. В решении прямо был указан трехмесячный срок, установленный в Законе, на выделение жилья. Администрация г. Костромы обратилась в Свердловский районный суд г. Костромы с заявлением о предоставлении отсрочки в исполнении упомянутого судебного решения на шесть месяцев. 10 января 2002 г. Свердловский районный суд г. Костромы отказал в предоставлении администрации г. Костромы отсрочки в исполнении решения от 29 августа 2001 г. и указал, что соблюдение срока, установленного для исполнения судебного решения, обязательно. 10 июня 2003 г. администрация г. Костромы выдала заявителю ордер на квартиру в г. Костроме площадью 70,77 кв. м. Возвращаясь к настоящему делу, Европейский суд отметил, что положения судебного решения от 29 августа 2001 г., в том числе срок его исполнения, были достаточно четкими и требовали безотлагательных действий со стороны органов власти. Тем не менее оно оставалось неисполненным в течение двух лет предположительно по причине отсутствия подходящего жилья. Европейский суд счел, что причины, выдвинутые властями Российской Федерации в качестве обоснования задержки исполнения судебного решения, не подтверждаются представленными доказательствами. В частности, властями Российской Федерации не были указаны меры, которые они предпринимали в 2001 - 2002 гг. в целях предоставления заявителю жилья, соответствующего условиям судебного решения, или, если предоставление жилья было невозможным, альтернативного предложения предоставления заявителю жилья или компенсации за него. Не приняв в течение такого значительного периода времени необходимых мер для исполнения вступившего в законную силу судебного решения по настоящему делу, власти Российской Федерации лишили положения п. 1 ст. 6 Конвенции их полезной сущности в данном деле. Соответственно имело место нарушение п. 1 ст. 6 Конвенции. Кроме того, с момента вынесения судебного решения от 29 августа 2001 г. заявитель имел определенное "законное ожидание" получить материальный актив. Судебное решение являлось окончательным, поскольку оно не было обжаловано в кассационном порядке, и на его основании было возбуждено исполнительное производство. Таким образом, Европейский суд счел установленным, что требование заявителя о заключении "договора социального найма" является достаточно определенным, чтобы составлять "имущество", подпадающее в сферу применения ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции. Европейский суд установил, что тот факт, что заявитель не имел возможности добиться исполнения судебного решения от 29 августа 2001 г. в течение значительного периода времени, представляет собой вмешательство в его право на беспрепятственное пользование своим имуществом, которому власти Российской Федерации не привели каких-либо убедительных оправданий. Соответственно имело место нарушение ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции. Также Европейский суд признал, что заявитель испытывал душевные страдания и чувство разочарования в связи с неисполнением властями судебного решения, вынесенного в его пользу. Исходя из принципа справедливости, Европейский суд присудил заявителю 1500 евро в качестве компенсации морального вреда плюс сумму налогов, которые могут быть начислены на эту сумму. Одновременно с вынесением решения по делу "Шпаковский (Shpakovskiy) против Российской Федерации" 7 июля 2005 г. было вынесено аналогичное решение по делу "Малиновский (Malinovskiy) против Российской Федерации" (жалоба N 41302/02). Как следует из данного решения, в соответствии с Законом Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" (от 15 мая 1991 г. N 1224-1 в редакции, действовавшей на момент событий) нетрудоспособные лица, пострадавшие в результате аварии на Чернобыльской АЭС, имеют право на получение жилья на условиях социального найма в течение трех месяцев со дня подачи соответствующего заявления при условии, что имеющееся у них жилье не соответствует минимальным жилищным стандартам. В этом случае заявитель также имел вступившее в силу решение суда, которое не было своевременно исполнено. Думается, следует вспомнить слова А. Ю. Стешина об "анекдоте", ведь возбуждение уголовного дела или отказ в этом в отношении командира воинской части, злостно не выполняющего судебное решение, можно поставить в зависимость от исчерпания внутренних средств правовой защиты и в течение шести месяцев с даты вынесения национальными органами окончательного решения по делу, как это предусматривает п. 1 ст. 35 Конвенции. Соответственно неясно в нашем случае, с какого момента должен исчисляться шестимесячный срок, так как решение и судебная процедура по обеспечению жильем устраивают военнослужащего, а неопределенная процедура его исполнения - нет. Предположительно здесь существуют два варианта. Первый - жалоба в Европейский суд должна подаваться военнослужащим до окончания шестимесячного срока с момента вступления решения военного суда в законную силу, поскольку п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации "О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих" от 14 февраля 2000 г. N 9 предусмотрено, что нормы ГПК РФ об оспаривании действий (бездействия) органов военного управления применяются, когда требования военнослужащих, в том числе имущественного характера, непосредственно вытекают из административно-правовых отношений, основанных на властных полномочиях одной стороны по отношению к другой, и в соответствии с ч. 3 ст. 258 ГПК РФ в суд и гражданину должно быть сообщено об исполнении решения суда не позднее чем в течение месяца со дня получения решения. Решение исполняется по правилам, указанным в ч. 2 ст. 206 названного Кодекса. Второй - это возбуждение нового разбирательства в отношении лиц, не исполнивших судебное решение. В этом варианте применяется именно попытка возбуждения уголовного дела в отношении лиц, не исполнивших судебное решение, по признакам преступления, предусмотренного ст. 315 УК РФ. Как отмечает В. М. Лебедев, под злостным неисполнением судебного акта понимается отказ лица исполнить судебное решение, несмотря на повторное предписание суда; под воспрепятствованием его исполнению - принятие лицом мер, препятствующих своевременному исполнению судебного акта государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением, коммерческой или иной организацией <9>. -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (отв. ред. В. М. Лебедев) включен в информационный банк согласно публикации - Юрайт-Издат, 2005 (издание 5-е, дополненное и исправленное). ------------------------------------------------------------------ <9> См.: Лебедев В. М. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М., 2007.

Вероятнее всего, органы военной прокуратуры откажут в возбуждении уголовного дела в отношении командира, все также сославшись на бюджетные трудности. Тогда военнослужащему рекомендуется обжаловать данное решение (постановление об отказе в возбуждении уголовного дела) в военный суд в порядке ст. 125 УПК РФ <10>. Однако прогноз постановления военного суда по данной жалобе является неутешительным в связи с бюджетными трудностями и отчаянными попытками командования решить всеми возможными способами жилищные проблемы увольняемых военнослужащих. Остается подать кассационную жалобу на это постановление и дождаться кассационного определения по ней (о юридическом прогнозе умолчим - бюджетные трудности). Теперь военнослужащему открыт путь в Страсбург. Главное здесь знать, как оформить жалобу и что просить. -------------------------------- <10> Более подробно см.: Зорин А. С. Сообщение о преступлении как эффективное средство правовой защиты военнослужащих // Право в Вооруженных Силах. 2007. N 2.

Более подробно о правилах обращения в Европейский суд читатели могут узнать в следующих публикациях журнала "Право в Вооруженных Силах": Лобанов С. А. "Доступ российских военнослужащих в Европейский суд по правам человека" (1999. N 2); Ищенко А. В. "Как подать жалобу в Европейский суд по правам человека" (2001. N 12); Полуян Г. В. "Европейский суд по правам человека - за права военнослужащих России" (2003. N 11); Мальцев Д. С. "Если защитник Отечества исчерпал все возможные средства правовой защиты в России, он имеет право обратиться за защитой в Европейский Суд по правам человека" (2004. N 1); Важенин А. Л. "Возмещение вреда, причиненного военнослужащим, в порядке использования международно-правовых процедур" (2007. N 4); Зорин А. С. "Несовершенство правового регулирования денежного довольствия по нетиповым должностям военно-педагогических работников" (2007. N 9); Зорин А. С. "Порядок прохождения военной службы как исключение из юрисдикции Европейского суда по правам человека" (2007. N 11) или на диске "Военное право", N 6, 2007 г. Между тем подчеркнем, что ст. 41 Конвенции гласит: "Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне". А какая компенсация может быть справедливей, чем та, которая позволит военнослужащему приобрести жилище в собственность (если на этапе рассмотрения жалобы оно не будет предоставлено военнослужащему)? К формуляру жалобы в Европейский суд рассматриваемой категории военнослужащих рекомендуется прилагать 10 - 15 справок от риелторских агентств о стоимости положенной квартиры по избранному месту жительства и просить суд о выплате справедливой компенсации в данном размере плюс компенсации морального вреда (объективно от 1000 до 5000 евро в зависимости от обстоятельств) и судебных расходов. В заключение подчеркнем, что хотя по предложенной автором модели Европейский суд еще не выносил решений, но при анализе дел Шпаковского и Малиновского перспектива положительного решения представляется довольно очевидной. Да и реализовать данное решение Европейского суда будет проще, ведь Европейский суд не принимает в качестве оправдания бюджетные трудности государства. А они в данном случае налицо, так как согласно Федеральному закону "О федеральном бюджете на 2008 год и на плановый период 2009 и 2010 годов" от 24 июля 2007 г. N 198-ФЗ по целевой статье расходов 0920100 - денежные компенсации истцам в случае вынесения соответствующих решений Европейским судом по правам человека - заложены суммы в размере: 114365,0, 114399,8 и 115162,8 тыс. руб. соответственно, что в эквиваленте приблизительно равняется 3280000 евро на финансовый год; при средней стоимости квартиры в Москве 120000 евро это 27 - 30 квартир. Получается, опять очередность?

P. S. редакции. В настоящее время практически сформировалась судебная практика, свидетельствующая о том, что военные суды, рассмотрев требования военнослужащих о предоставлении им жилого помещения вне очереди до увольнения с военной службы по "льготным" основаниям, выносят решения об обеспечении военнослужащего жильем "в соответствии с законодательством". При этом по заявлениям судебных приставов-исполнителей о разъяснении решений суды разъясняют, что под законодательством понимается жилищное, а не гражданско-процессуальное законодательство. Таким образом, к таким решениям не применяется месячный срок исполнения, а военнослужащий должен быть обеспечен жилым помещением в соответствии с ч. 1 ст. 57 ЖК РФ, т. е. в порядке очередности. В таких случаях представляется, что обращение в Европейский суд не имеет перспективы. Указанная позиция обосновывается Верховным Судом Российской Федерации и в отношении военнослужащих, признанных нуждающимися в жилых помещениях во внеочередном порядке до 1 марта 2005 г. (до вступления в силу ЖК РФ) и впоследствии обратившихся за защитой своих прав в военные суды. Ниже приводятся извлечения из Обзора законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2007 года <*>. -------------------------------- <*> Не приводятся.

------------------------------------------------------------------

Название документа