Особенности правового положения членов семьи собственника жилого помещения (комментарий к статье 292 Гражданского кодекса Российской Федерации)

ОСОБЕННОСТИ ПРАВОВОГО ПОЛОЖЕНИЯ ЧЛЕНОВ СЕМЬИ СОБСТВЕННИКА ЖИЛОГО ПОМЕЩЕНИЯ <*>

(КОММЕНТАРИЙ К СТАТЬЕ 292 ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ)

М. А. ДИМИТРИЕВ

-------------------------------- <*> Dimitriev M. A. Peculiarities of legal status of members of the family of owner of living accommodation.

Димитриев Максим Александрович, преподаватель кафедры гражданского права Уральской государственной юридической академии, кандидат юридических наук, магистр частного права.

В статье рассматриваются особенности правового положения членов семьи собственника жилого помещения, дается комментарий к ст. 292 Гражданского кодекса Российской Федерации с учетом последних изменений действующего гражданского и жилищного законодательства, а также новейшей судебной практики и Концепции развития гражданского законодательства РФ.

Ключевые слова: жилое помещение, члены семьи, вещные права, комментарий.

The article considers the peculiarities of legal position of members of the family of owners of living accommodation, gives commentary to article 292 of the Civil Code of the Russian Federation taking into consideration the latest changes of the current civil and housing legislation and also the newest judicial practice and Conception of Development of Civil Legislation of the RF.

Key words: living accommodation, members of family, proprietary rights, commentary.

Действующее гражданское законодательство содержит немало норм, имеющих принципиальное значение для регулирования наиболее проблемных участков социальных (общественных) отношений. К таким нормам, в частности, относятся нормы ст. 292 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), определяющие правовой статус членов семьи собственника жилого помещения. Для определения понятия члена семьи необходимо обратиться к семейному законодательству. Согласно ст. 2 Семейного кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ) к членам семьи относятся супруги, родители, дети, а также усыновленные и усыновители. Таким образом, можно определить членов семьи как лиц, находящихся в брачных отношениях или отношениях первой степени родства между собой. Кроме того, как следует из положений ст. 31 Жилищного кодекса Российской Федерации (далее - ЖК РФ), данные лица для признания за ними права пользования жилым помещением должны совместно проживать в последнем. В качестве собственника жилого помещения могут выступать лица, обладающие правомочиями владения, пользования и распоряжения своей властью и в своем интересе в отношении жилого помещения с соблюдением пределов, установленных законом. При этом необходимо отметить, что в качестве собственника в данном случае может выступать любой член семьи (супруг, ребенок, родитель). Остальные члены семьи <1> будут обладать правами на жилое помещение, принадлежащее собственнику. При этом юридическими фактами, обусловливающими возникновение таких прав, будет наличие родственных отношений первой степени или брачных отношений между собственником и остальными членами семьи, а также факт возникновения права собственности у первого и, кроме того, факт совместного проживания <2>. Этот аспект рассматриваемой проблемы очень важен, поскольку помогает определить и основания прекращения прав членов семьи собственника на жилое помещение. Таким основанием будет либо прекращение права собственности на жилое помещение, либо прекращение брачных отношений между собственником и его супругом <3>, либо прекращение совместного проживания <4>. Прекращение родственных правоотношений возможно лишь в случае смерти одного из членов семьи <5>. Таким образом, представляется неверной позиция некоторых судебных инстанций, констатирующих прекращение правового статуса члена семьи у ребенка в случае расторжения брака между родителями <6>. Причина этого видится в непонимании разнохарактерности правоотношений брачных и родственных, существующих все-таки параллельно <7>. Как отмечает Б. М. Гонгало, "дети, несмотря на расторжение брака их родителями, сохраняют право пользования жилым помещением, принадлежащим одному из родителей, в котором они проживали" <8>. Эта позиция кажется единственно верной как с точки зрения юридической, так и с точки зрения житейской логики. В качестве дополнительных аргументов можно предложить и некоторые иные соображения. В частности, ст. 71 СК РФ, предусматривающая последствия лишения родительских прав, оставляет за ребенком все имущественные права, в том числе право проживания в жилом помещении, принадлежащем лицу, лишенному родительских прав. Из анализа данной нормы можно сделать вывод о некотором общем подходе к решению соответствующих проблем. И поскольку в более серьезном случае, к которому относится лишение родительских прав (своеобразный разрыв родственных отношений между родителем и ребенком), законодатель сохраняет право проживания за ребенком, то тем более и в случае, когда родственные отношения не страдают, а в ситуации с расторжением брака между родителями это именно так, считать право ребенка как члена семьи на проживание прекращенным было бы неверно. На это, в частности, обратил внимание Пленум Верховного Суда РФ, отметив, что "прекращение семейных отношений между родителями несовершеннолетнего ребенка, проживающего в жилом помещении, находящемся в собственности одного из родителей, не влечет за собой утрату ребенком права пользования жилым помещением в контексте правил части 4 статьи 31 ЖК РФ" <9>. -------------------------------- <1> При этом как с точки зрения формальной логики, так и с позиции законодательного нормирования (ч. 1 ст. 31 ЖК РФ) это будут именно члены семьи собственника (его супруг, родители и дети), но не члены семьи супруга собственника. <2> Как указал Пленум Верховного Суда РФ, "для признания названных лиц, вселенных собственником в жилое помещение, членами его семьи достаточно установления только факта их совместного проживания с собственником в этом жилом помещении и не требуется установления фактов ведения ими общего хозяйства с собственником жилого помещения, оказания взаимной материальной и иной поддержки". См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" (подп. "а" п. 11). <3> На этом, в частности, акцентирует внимание и Пленум Верховного Суда РФ, увязывая момент прекращения семейных отношений для супругов с фактом расторжения брака или признания его недействительным, а для иных лиц с такими фактами, как выезд в другое место жительства, отказ от ведения общего хозяйства, неоказание взаимной поддержки и т. п. См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" (абз. 2 п. 13). <4> Так, Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда, удовлетворяя исковые требования о признании лиц утратившими право пользования жилыми помещениями, в обоснование своего решения сослалась на то, что данные лица перестали быть членами семьи собственника в связи с раздельным проживанием. См.: Определение Свердловского областного суда от 2 сентября 2008 г. по делу N 33-6804/2008. С таким подходом в целом можно согласиться, однако он требует некоторой корректировки, поскольку, с нашей точки зрения, произошла не утрата статуса члена семьи собственника, а прекращение права проживания вследствие отсутствия необходимого юридического факта - совместного проживания. <5> В случае лишения родительских прав прекращения родственных отношений, на наш взгляд, не происходит. Кроме того, ст. 71 СК РФ напрямую указывает на сохранение за детьми права проживания в жилом помещении, которое у них возникло на основании ст. 292 ГК РФ. <6> См., например: Определение Свердловского областного суда от 29 мая 2007 г. по делу N 33-3823/2007. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Учебник Ю. К. Толстого "Жилищное право" включен в информационный банк согласно публикации - Проспект, 2011 (2-е издание, переработанное и дополненное). ------------------------------------------------------------------ <7> Нельзя не согласиться с Ю. К. Толстым в том, что "основанием возникновения жилищных прав родителей и детей является происхождение детей, удостоверенное в установленном законом порядке". См. об этом: Толстой Ю. К. Жилищное право: Учебник. М.: Проспект, 2007. С. 79. <8> См.: Постатейный комментарий к Жилищному кодексу РФ / Под ред. П. В. Крашенинникова. М.: Статут, 2005. С. 157 (автор комментария - Б. М. Гонгало). <9> См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" (п. 14).

Кроме того, жилищное законодательство включает в круг членов семьи собственника жилого помещения и иных лиц (других родственников, нетрудоспособных иждивенцев, а также в исключительных случаях других граждан), которые вселены собственником в жилое помещение в качестве членов своей семьи <10>. -------------------------------- <10> Как указывает Пленум Верховного Суда РФ, "для признания перечисленных лиц членами семьи собственника жилого помещения требуется не только установление юридического факта вселения их собственником в жилое помещение, но и выяснение содержания волеизъявления собственника на их вселение, а именно вселялось ли им лицо для проживания в жилом помещении как член его семьи или жилое помещение предоставлялось для проживания по иным основаниям (например, в безвозмездное пользование, по договору найма)". См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" (подп. "б" п. 11).

Статья 292 ГК РФ наделяет членов семьи собственника жилого помещения правом пользования данным жилым помещением, при этом указанное "право" носит абсолютный характер и подлежит защите от любых притязаний, в том числе и от притязаний собственника данного жилого помещения. В юридической литературе вопрос о правовой природе данного права является в достаточной мере спорным. В частности, Ю. К. Толстой склонен рассматривать данное право как право относительное, не являющееся ни вещным, ни иным абсолютным субъективным правом <11>. Л. В. Щенникова, будучи не столь категоричной, допускает существование и вещно-правового, и обязательственно-правового подхода к сущности данного права <12>. В соответствии с Концепцией развития гражданского законодательства РФ, одобренной решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 7 октября 2009 г., предлагается предусмотреть в законе новое ограниченное вещное право - право личного пользовладения (узуфрукт), которое может быть предоставлено в том числе и членам семьи собственника жилого помещения <13>. -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Учебник Ю. К. Толстого "Жилищное право" включен в информационный банк согласно публикации - Проспект, 2011 (2-е издание, переработанное и дополненное). ------------------------------------------------------------------ <11> См.: Толстой Ю. К. Указ. соч. С. 36 - 37. <12> См.: Щенникова Л. В. Вещное право: Учеб. пособие. М.: Юрист, 2006. С. 179. <13> Пункты 7.1 - 7.3 разд. IV Концепции развития гражданского законодательства РФ.

Необходимо отметить, что данная конструкция de lege ferenda направлена на усиление прав членов семьи собственника жилого помещения и в определенной степени разрушает ныне существующую конструкцию п. 2 ст. 292 ГК РФ, о которой пойдет речь далее. Норма п. 1 ст. 292 ГК РФ является бланкетной, отсылая в части определения объема правомочий к жилищному законодательству. Часть 2 ст. 31 ЖК РФ предусматривает, что члены семьи пользуются жилым помещением наравне с его собственником <14>. Это означает, что объем права пользования, которое принадлежит членам семьи собственника, аналогичен объему правомочия пользования как элемента "триады правомочий", принадлежащих последнему. Однако, как установлено жилищным законодательством, данный объем может быть ограничен соглашением между собственником и членами его семьи. Указанный подход в некоторой степени аналогичен подходу законодателя к определению порядка пользования имуществом, находящимся в общей собственности. Отношения между сособственниками также определяются соглашением данных лиц. Происходит возникновение множества лиц на стороне управомоченного в абсолютном правоотношении. Право пользования, принадлежащее членам семьи, представляет собой, на наш взгляд, ограниченное вещное право, противостоящее праву собственности в части правомочия пользования соответствующим жилым помещением. -------------------------------- <14> При этом необходимо отметить, что ни одна из сторон (член семьи или собственник) не может ущемлять в этом праве другую сторону. Это касается как невозможности запрещения кому-либо из "сопользователей" использовать жилое помещение по его назначению (например, находиться в помещении, хранить личные вещи и т. д.), так и установления для себя преимущества против воли других "сопользователей" в использовании жилого помещения.

Абзац 2 п. 1 ст. 292 ГК РФ устанавливает, что дееспособные члены семьи собственника, проживающие в принадлежащем ему жилом помещении, несут солидарную ответственность по обязательствам, вытекающим из пользования жилым помещением. Однако данная императивная норма в некоторой степени блокируется специальной диспозитивной нормой ч. 3 ст. 31 ЖК РФ, предусматривающей возможность изменения установленного порядка соглашением между собственником и членами его семьи. Юридическая конструкция солидарной ответственности в ст. 322 - 325 ГК РФ предоставляет кредитору достаточно большие возможности для осуществления и защиты его прав, поскольку умножает количество субъектов, на которых возложена обязанность исполнить. В нашем случае это такие обязательства, связанные с пользованием жилым помещением, как уплата коммунальных и прочих платежей <15>. -------------------------------- <15> Как отмечает Б. М. Гонгало, "в ч. 3 ст. 31 ЖК РФ имеются в виду обязательства по оплате коммунальных услуг". См.: Постатейный комментарий к Жилищному кодексу РФ / Под ред. П. В. Крашенинникова. М.: Статут, 2005. С. 156 (автор комментария - Б. М. Гонгало). Однако здесь же автор делает оговорку о более широком значении установленного правила, не ограничивающегося обязательствами по оплате коммунальных услуг. Сказанное позволяет сделать вывод о закреплении в ч. 3 ст. 31 ЖК РФ некоего общего принципа несения ответственности по обязательствам, вытекающим из пользования жилым помещением. Другой вопрос, что основными обязательствами такого рода на сегодня являются обязательства по оплате коммунальных услуг.

Пункт 2 ст. 292 ГК РФ предусматривает правило, согласно которому прекращение права собственности на жилое помещение влечет и прекращение права пользования данным жилым помещением членами семьи теперь уже бывшего собственника. Такой подход является единственно правильным, поскольку жилое помещение выбывает из обладания одного собственника, связанного родственными и (или) брачными отношениями с лицами, проживающими в данном жилом помещении, и переходит другому собственнику, не связанному такого рода отношениями с указанными лицами <16>. -------------------------------- <16> Как верно отметил Конституционный Суд РФ в Определении от 3 ноября 2006 г. N 455-О "Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Слободского районного суда Кировской области о проверке конституционности пункта 2 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации и части 4 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации, а также жалоб граждан В. А. Вахрамеевой и Е. В. Кожанова на нарушение их конституционных прав этими нормами", п. 2 ст. 292 ГК РФ направлен на усиление гарантий прав собственника жилого помещения.

Противоположное решение данной проблемы привело бы к ситуации, когда новый собственник вынужден был бы "терпеть" в принадлежащем жилом помещении лиц, ему абсолютно не знакомых. Более того, и сами эти лица в отсутствие каких-либо отношений с новым собственником вряд ли бы согласились проживать в отчужденном жилом помещении. С юридической точки зрения этот подход базируется на следующем. Поскольку для возникновения права пользования, установленного ст. 292 ГК РФ и ст. 31 ЖК РФ, необходимо наличие таких юридических фактов, как родственные или брачные отношения с собственником, возникновение у последнего права собственности и факт совместного проживания, а они в случае перехода жилого помещения к другому собственнику отсутствуют, то и право пользования возникнуть (сохраниться) не может. Кроме того, правомочие пользования, принадлежащее собственнику и в определенной части ограниченное правом пользования членов семьи собственника, никаким образом не затрагивает правомочия распоряжения, которым собственник, несомненно, обладает. Необходимо также учитывать положения ч. 4 ст. 31 ЖК РФ, которые, с одной стороны, предусматривают такое дополнительное основание прекращения права пользования жилым помещением, как утрата статуса члена семьи <17>, а с другой - направлены на защиту бывшего члена семьи, не имеющего возможности проживания в другом жилом помещении. В последнем случае на основании решения суда бывший член семьи временно сохраняет право проживания в жилом помещении, принадлежащем на праве собственности бывшему супругу. -------------------------------- <17> Необходимо, однако, заметить, что в соответствии со ст. 19 Федерального закона от 29 декабря 2004 г. N 189-ФЗ "действие положений части 4 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации не распространяется на бывших членов семьи собственника приватизированного жилого помещения при условии, что в момент приватизации данного жилого помещения указанные лица имели равные права пользования этим помещением с лицом, его приватизировавшим, если иное не установлено законом или договором".

Пункт 3 ст. 292 ГК РФ предоставляет членам семьи собственника жилого помещения абсолютную защиту права пользования, им принадлежащего, против всех третьих лиц, включая собственника жилого помещения. По своей правовой природе данная защита имеет сходный характер с вещно-правовой защитой, предусмотренной главой 20 ГК РФ. Пункт 4 ст. 292 ГК РФ требует отдельного рассмотрения. Последняя редакция данного пункта устанавливает, что "отчуждение жилого помещения, в котором проживают находящиеся под опекой или попечительством члены семьи собственника данного жилого помещения либо оставшиеся без родительского попечения несовершеннолетние члены семьи собственника (о чем известно органу опеки и попечительства), если при этом затрагиваются права или охраняемые законом интересы указанных лиц, допускается с согласия органа опеки и попечительства". В соответствии со ст. 2 и 11 Федерального закона "Об опеке и попечительстве" <18> опека и попечительство устанавливаются на основании решения органа опеки и попечительства над некоторыми категориями граждан. Таким образом, во-первых, нормы п. 4 ст. 292 ГК РФ предназначены для регулирования отношений, связанных с проживанием в жилом помещении члена семьи собственника жилого помещения, находящегося под опекой или попечительством. Это могут быть либо супруг собственника, признанный в установленном порядке недееспособным либо ограниченно дееспособным, либо родители собственника, в отношении которых также установлены опека или попечительство по тем же основаниям, либо совершеннолетние дети, признанные недееспособными вследствие психического расстройства или ограниченно дееспособными вследствие злоупотребления психотропными веществами. Во-вторых, нормы п. 4 ст. 292 ГК РФ направлены на регламентацию отношений, связанных с проживанием в жилых помещениях несовершеннолетних членов семьи собственника жилого помещения, оставшихся без родительского попечения, о чем известно органу опеки и попечительства. Это могут быть лица, в отношении которых их родители лишены родительских прав, ограничены в родительских правах, а также в иных случаях, предусмотренных ст. 121 СК РФ, и которые остаются проживать в жилых помещениях, принадлежащих на праве собственности их родителям. Кроме того, в качестве такового может выступать несовершеннолетний супруг собственника жилого помещения. Как следует из Постановления Конституционного Суда РФ от 8 июня 2010 г. N 13-П, нормы п. 4 ст. 292 ГК РФ не имеют прямого распространения на отношения, связанные с отчуждением жилых помещений, принадлежащих родителям тех несовершеннолетних, которые находятся на их фактическом попечении <19>. -------------------------------- <18> См.: Федеральный закон от 24 апреля 2008 г. N 48-ФЗ "Об опеке и попечительстве", вступивший в силу 1 сентября 2008 г. <19> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 8 июня 2010 г. N 13-П "По делу о проверке конституционности пункта 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки В. В. Чадаевой".

Пункт 4 ст. 292 ГК РФ устанавливает дополнительное правило в отношении сделок по распоряжению жилым помещением, в котором проживает один из вышеуказанных субъектов. Таким правилом является необходимость получения согласия органов опеки и попечительства на отчуждение такого жилого помещения. Необходимо отметить, что "усеченный" вариант предписаний п. 4. ст. 292 ГК РФ блокируется нормами абз. 2 п. 1 ст. 28 и п. 2 ст. 37 ГК РФ, а также абз. 3 п. 3 ст. 60 СК РФ и, по существу, распространяет свое действие на отчуждение любого жилого помещения, в котором проживают несовершеннолетние члены семьи собственника данного жилого помещения. Формально-юридически такой подход является правильным, поскольку указанные нормы запрещают законным представителям несовершеннолетних совершать сделки, направленные на уменьшение имущества таких несовершеннолетних. В обоснование правильности такого подхода могут быть приведены следующие аргументы. Во-первых, необходимо отметить, что имущество, принадлежащее несовершеннолетним, включает в себя и имущественное право проживания в жилом помещении, принадлежащем их законным представителям (в данном случае родителям). Во-вторых, учитывая, что в силу п. 2 ст. 292 ГК РФ при переходе права собственности на жилое помещение права пользования жилым помещением у членов семьи теперь уже бывшего собственника прекращаются, то и действия по отчуждению жилого помещения, влекущие прекращение не только права собственности, но и иных имущественных прав (косвенно эти действия прекращают и имущественное право проживания в данном помещении, принадлежащее членам семьи собственника, в том числе несовершеннолетним), могут быть квалифицированы в качестве сделок, направленных на уменьшение имущества несовершеннолетних членов семьи собственника жилого помещения (имущество несовершеннолетнего уменьшается за счет прекращения имущественного права проживания как составной части имущества несовершеннолетнего). Несколько иной позиции придерживается Конституционный Суд РФ, указывая, что правила п. 1 ст. 28 и п. 2 ст. 37 ГК РФ применяются лишь при отчуждении жилых помещений, принадлежащих самим несовершеннолетним. Из чего вытекает невозможность применения данных положений к сделкам по отчуждению жилых помещений, в отношении которых несовершеннолетние обладают имущественным правом проживания, а не правом собственности <20>. -------------------------------- <20> См.: п. 3.2 Постановления Конституционного Суда РФ от 8 июня 2010 г. N 13-П "По делу о проверке конституционности пункта 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки В. В. Чадаевой".

Такой подход основан на ограничительном толковании соответствующих норм права и не в полной мере способствует защите субъективных прав, принадлежащих несовершеннолетним лицам, поскольку предоставляет собственнику жилого помещения право по собственному усмотрению прекращать имущественные права (а право проживания, несомненно, имущественное право), принадлежащие иным лицам, в том числе несовершеннолетним. В случае с несовершеннолетними лицами ситуация усугубляется тем, что отчуждение жилого помещения, когда согласие органа опеки и попечительства не является необходимым условием для такого отчуждения, приводит к лишению несовершеннолетнего лица права проживания в помещении (по существу, он лишается жилища).

------------------------------------------------------------------

Название документа