Иммунитет от обязательств, или Можно ли отсудить зарплату у международной организации

(Мошкович М.) ("Юридическая газета", 2011, N 4) Текст документа

ИММУНИТЕТ ОТ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ, ИЛИ МОЖНО ЛИ ОТСУДИТЬ ЗАРПЛАТУ У МЕЖДУНАРОДНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ

М. МОШКОВИЧ

Мошкович Мария, "Юридическая газета".

До последнего времени вопросы о пределах действия международных иммунитетов рассматривались в РФ преимущественно арбитражными судами, поскольку споры возникали по поводу невыполнения международными организациями гражданско-правовых либо налоговых обязательств. Однако в результате состоявшегося не так давно трудового спора работника с международным банком оценивать объемы его иммунитета пришлось и судам общей юрисдикции. Информацию о данном деле ВС РФ включил в Обзор судебной практики за III квартал 2010 г.

Наличие среди участников современного хозяйственного оборота международных организаций - далеко не новость. В то же время особенности их правового статуса, в частности наличие иммунитета от судебной юрисдикции иностранных государств, известны не всем. Такой иммунитет позволяет международной организации отклонять заявленные против нее иски (если она не готова отказаться от иммунитета в отношении конкретного дела) и избегать судебного рассмотрения спорных ситуаций со всеми вытекающими отсюда последствиями. Иммунитет от судебной юрисдикции - это, по сути, льгота, привилегия, предоставление которой международным организациям обусловлено особыми целями их создания. Однако очевидно, что слишком широкое применение таких льгот в отношении участников хозяйственной деятельности ставит их контрагентов в весьма невыгодное положение - они заведомо лишены возможности разрешить спорную ситуацию в судебном порядке. Как установить пределы действия предоставленной льготы? Процессуальное законодательство предписывает, что судебный иммунитет международных организаций определяется международным договором РФ и федеральным законом (п. 2 ст. 251 АПК РФ, п. 2 ст. 401 ГПК РФ). Поскольку федерального закона об иммунитетах в России нет, вопрос о возможности ограничения иммунитета решается судом исходя из положений соответствующего международного соглашения и природы отношений, приведших к спорной ситуации.

Без электроэнергии никак...

Отметим, что ранее арбитражные суды не слишком задумывались над проблемой ограничения иммунитета. Так, в 2002 г. был отклонен иск Мосэнерго к Объединенному институту ядерных исследований об оплате электроэнергии и пеней за просрочку платежа (Постановление ФАС МО от 01.02.2002 N КГ-А41/103-02). Институт как международная межправительственная научно-исследовательская организация обладал судебным иммунитетом. В Законе о ратификации соглашения между Правительством РФ и институтом было сказано, что предоставленные привилегии и иммунитеты не могут быть использованы в целях, несовместимых с выполнением институтом своих функций либо не имеющих отношения к их выполнению. Суды, проанализировав данные положения, пришли к выводу, что деятельность института без получения энергии невозможна. Следовательно, институт, используя электроэнергию, выполнял функции, имеющие отношение к основным... В 2004 г. был подан иск к Европейскому банку реконструкции и развития о признании недействительным договора дарения акций. ЕБРР уведомил суд о наличии у него иммунитета от судебного преследования на территории РФ. Подтверждение из МИДа о самом факте судебного иммунитета арбитражный суд счел достаточным для прекращения производства по делу. Суды апелляционной и кассационной инстанций признали такое решение правильным (Постановление ФАС ЦО от 26.10.2004 N А62-5556/03). Можно предположить, что суды руководствовались п. 8 Постановления Пленума ВАС РФ от 11.06.99 N 8, где было четко сказано, что "арбитражный суд принимает иск по коммерческому спору, ответчиком в котором является <...> межгосударственная организация, имеющая иммунитеты согласно международному договору, только при наличии явно выраженного согласия ответчика на рассмотрение спора в арбитражном суде Российской Федерации".

Коммерция без льгот

В 2001 г. появляется информационное письмо Президиума ВАС РФ от 18.01.2001 N 58, посвященное практике разрешения арбитражными судами споров, касающихся защиты иностранных инвесторов. Согласно документу "иммунитет не распространяется на коммерческую деятельность международной организации, не предусмотренную международными договорами" (п. 7 письма). Возможно, именно благодаря этому разъяснению сфера применения иммунитетов значительно сузилась. Межгосударственная телерадиокомпания "Мир" не оплатила переданные ей по договору купли-продажи оборудование и ценные бумаги. Продавец обратился в суд с иском о возврате имущества. Суды трех инстанций посчитали, что компании предоставлен абсолютный иммунитет, однако ВАС РФ (на основании положений соответствующего международного соглашения) разъяснил, что МТРК имеет иммунитеты функционального (то есть ограниченного) характера - в сфере вещания, связи, обмена информацией и иных профессиональных услуг, предусмотренных уставом для достижения общей гуманитарной цели. Коммерческая деятельность компании, не связанная с профессиональными функциями и разрешенная уставом, имеет вспомогательный характер и не охватывается иммунитетом. Поскольку в материалах дела отсутствовали доказательства того, что все имущество, приобретенное по договору, должно было использоваться в целях осуществления профессиональной деятельности, ВАС РФ отправил дело на новое рассмотрение (Постановление от 20.01.2004 N 13111/03). Аналогичная правовая позиция была озвучена в отношении спора МТРК "Мир" с налоговой инспекцией (Определение ВАС РФ от 25.05.2007 N 4199/07).

Что первично: работники или бизнес?

В практике судов общей юрисдикции нет подобного опыта установления пределов действия судебного иммунитета международных организаций. Поэтому весьма важным нам представляется мнение Верховного Суда РФ, высказанное по поводу трудового спора россиянина с международным банком. Гражданин С. Н. Рябов безуспешно пытался добиться судебного рассмотрения его требования к Евразийскому банку развития о взыскании заработной платы и компенсации морального вреда и, честь ему и хвала, дошел до высшей судебной инстанции. Судебная коллегия Верховного Суда, видимо, учла практику арбитражных судов и тоже подошла к вопросу неформально. Да, согласно Уставу ЕБР обладает иммунитетом от любого судебного преследования, но за исключением случаев, не являющихся следствием осуществления его полномочий или не связанных с осуществлением этих полномочий. Оценив предоставленный банку иммунитет как функциональный, Коллегия пришла к выводу, что трудовые отношения между Рябовым и ЕБР не могут быть следствием осуществления банком своих основных функций. Ведь работники нанимаются для того, чтобы банк мог функционировать, а не наоборот. Дело было возвращено в первую инстанцию (Определение ВС РФ от 09.07.2010 N 5-В10-49). Можно было бы сказать, что трудовые отношения с работником связаны с осуществлением полномочий банка. Но, как нам кажется, такая широкая трактовка лишила бы всех работников международных организаций, ведущих свою деятельность в РФ, возможности рассчитывать в случае трудового спора на судебное разбирательство. Да и имидж таких организаций вряд ли бы украсила репутация заведомо "безнаказанного" работодателя. Отметим, что Определение ВС РФ соответствует и последним веяниям из Страсбурга. Отказ литовских судов в рассмотрении иска о необоснованном увольнении работницы посольства Польши - ввиду наличия у последнего иммунитета от судебного преследования - был признан нарушением ст. 6 Конвенции о защите прав человека (право на справедливое судебное разбирательство). ЕСПЧ решил, что заявительница, работая телефонисткой, не исполняла никаких функций, тесно связанных с осуществлением государственной власти, и ее обязанности не могли быть объективно соотнесены с суверенными интересами польского правительства (Постановление ЕСПЧ от 23.03.2010 N 15869/02 по делу Цудак против Литвы). В данном деле, конечно же, речь шла об иммунитете государства, а не международной организации. Но тенденция в сторону ограничения применения иммунитета в отношении трудовых споров в любом случае налицо. Так что вполне возможно, что ВС РФ избавил Российское государство от очередного штрафа в несколько тысяч евро...

------------------------------------------------------------------

Название документа Интервью: Мы всегда думаем об интересах вкладчиков ("Юридическая газета", 2011, N 4) Текст документа

МЫ ВСЕГДА ДУМАЕМ ОБ ИНТЕРЕСАХ ВКЛАДЧИКОВ

В. А. КУДЯКОВ, М. МОШКОВИЧ

Министерство экономического развития РФ совместно с Министерством финансов РФ и Государственной корпорацией "Агентство по страхованию вкладов" разработало поправки в ряд законодательных актов, нацеленные на совершенствование процедур санации и банкротства кредитных организаций. Законопроектом, в частности, предлагается придать статус постоянно действующего "антикризисному" Закону "О дополнительных мерах для укрепления стабильности банковской системы в период до 31 декабря 2011 года". О содержании поправок и о причинах их принятия мы побеседовали с директором Департамента урегулирования требований кредиторов Агентства по страхованию вкладов Василием Александровичем Кудяковым.

В практике Агентства пока не было случаев, чтобы кто-то из участников предложил банку помощь в тяжелой ситуации.

- Василий Александрович, Федеральный закон от 27.10.2008 N 175-ФЗ "О дополнительных мерах для укрепления стабильности банковской системы в период до 31 декабря 2011 года" был принят в период кризиса 2008 года. Почему сейчас, когда ситуация стабилизируется, решено перевести его на постоянную основу? - В 1998 году банковская система оказалась не способна справиться с глобальным кризисом. Для стабилизации положения был принят Закон о реструктуризации кредитных организаций и создана госкорпорация АРКО (Агентство по реструктуризации кредитных организаций), которая "разгребала" последствия произошедшего в течение пяти лет. Когда кризис миновал, АРКО ликвидировали, Закон о реструктуризации утратил силу. В 2008 году развивается очередной финансовый кризис. В связи с этим в срочном порядке разрабатывается Закон о дополнительных мерах, срок действия которого ограничивается концом 2011 года. А если через 10 лет опять случится подобное? Снова разрабатывать новый закон и искать какие-то механизмы, средства и инструменты для ликвидации последствий кризиса?! Закон о дополнительных мерах, на мой взгляд, очень хороший и во многом прогрессивный документ, хотя и принимался он в некоторой спешке. Тем не менее все институты предупреждения банкротства, которые в нем заложены, сработали. Этим стоит гордиться - таких сделок, как, например, передача активов и обязательств санируемого банка в финансово устойчивый банк, направленных на общественное благо, в Российской Федерации еще не совершалось. Следует отметить, что Закон о дополнительных мерах учитывает и международный, в том числе американский, опыт передачи активов и обязательств. Также сейчас уже можно говорить о том, что Закон гармонично вошел в систему законодательства. В отсутствие кризиса нормы данного Закона не применяются - в этом нет необходимости. А в случае кризиса или ухудшения финансового положения какого-либо банка по иным причинам все будет подготовлено для принятия мер реструктуризации: закон, организация и специалисты, имеющие опыт и способные в любой момент включиться в работу.

- И все же в адрес Закона о дополнительных мерах высказывалась критика, в частности, что он ущемляет права участников банка... - Кредитную организацию создают участники банка, они же назначают топ-менеджеров, ежегодно утверждают совет директоров, видят результаты своего труда. Они имеют право контролировать деятельность банка, как установлено в Гражданском кодексе РФ, давать обязательные указания либо иным образом определять действия банка. Участники банка не могут не знать о финансовых трудностях кредитной организации, собственниками которой являются. Мы, конечно, говорим о мажоритарных акционерах, с крупными пакетами акций. И неважно, что послужило причинами возникновения трудностей: мировой финансовый кризис, некомпетентные или недобросовестные действия топ-менеджеров, которых назначили сами акционеры. Участники всегда имеют возможность повлиять на ситуацию, как-то помочь банку. Для таких случаев в Федеральном законе от 25.02.99 N 40-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" предусмотрена специальная норма. Она так и называется - "Оказание финансовой помощи кредитной организации ее учредителями (участниками)...". Каждый разумный человек, действующий добросовестно, готов отвечать за свои поступки, тем более владелец банка. Он должен осознавать все неблагоприятные для общества последствия банкротства кредитной организации, особенно если такое банкротство может угрожать стабильности банковской системы, и обязан предпринять все меры для их предотвращения. Однако в практике Агентства по страхованию вкладов пока не было случаев (я имею в виду в процессе санации), чтобы кто-то из участников предложил банку помощь в тяжелой финансовой ситуации или признал ошибки в назначении топ-менеджеров. Какие права участников, которые сами отказались хоть как-то помочь банку, могут быть нарушены, когда Агентство совместно с Банком России начинает процесс оздоровления банка, кстати, на государственные деньги? Возникает вопрос: а не нужно ли этих участников привлечь к гражданско-правовой, а может, и к уголовной ответственности (разумеется, при наличии достаточных оснований) за вынужденную трату денег налогоплательщиков на то, что они "не доследили"?

- Какие изменения коснутся упомянутого Вами механизма передачи активов и обязательств от проблемного банка здоровому? - В процессе применения данного механизма (мы также называем его "передача имущественного комплекса") Агентство встретилось с рядом трудностей, носящих, скорее, технический характер. В частности, нам необходимо все делать быстро, чтобы кредиторы не испытывали сложностей при получении своих вкладов. Значит, нужно войти в банк, оперативно оценить ситуацию и понять, сколько там кредиторов, на какую сумму необходимо набрать активы, определить качество этих активов, чтобы их стоимость была достаточна для расчетов с кредиторами, и затем передать все это в здоровый банк. Установить количество кредиторов, подлежащих передаче, - сравнительно несложная задача, а вот оценить, какие у банка есть активы, что мы собираемся передавать, каково их качество, за небольшой промежуток времени не всегда бывает возможным в принципе. Поэтому после получения банком-приобретателем активов он может столкнуться с тем, что, например, по некоторым из полученных активов взыскать задолженность проблематично или невозможно. А следовательно, нарушается принцип эквивалентности переданных обязательств и активов. В проекте мы предусматриваем нововведение - возможность обратного выкупа таких активов санируемым банком, в случае если банк-приобретатель установит, что указанные активы, скажем так, некачественные, что невозможно удовлетворить требования кредиторов, которые он получил... То есть у банка-приобретателя появится право возврата некачественных активов и получения взамен других активов или компенсации их стоимости. Безусловно, санируемый банк может не иметь ни иных активов для замены, ни денежных средств. Для подобных случаев в законопроекте предусмотрено право Агентства выкупить данные активы у банка-приобретателя. Агентство и сейчас применяет "право возврата", но только на основании трехстороннего договора (между санируемым банком, банком-приобретателем и Агентством). В законе оно не закреплено. Исходя из названного договора, Агентство принимало на себя обязанность выплатить банку-приобретателю денежные средства в случае возврата последним плохих активов и отсутствия иных для замены. Ведь полученные обязательства перед вкладчиками он уже не способен вернуть.

- То есть произведена защита интересов банка-приобретателя? - Нет, вкладчиков. Мы всегда в первую очередь думаем об интересах вкладчиков. Ведь от того, что банку-приобретателю передали плохие активы, страдают прежде всего вкладчики, которые могут недополучить свои вклады на эту сумму. Вкладчики санируемого банка не имеют проблем, среди них не растет социальная напряженность. Они приходят в здоровый банк. Банк-приобретатель получает уже налаженный бизнес вместе с работниками, филиальную сеть, огромное количество вкладчиков, которых не надо заманивать рекламой. Интересы банка-приобретателя тоже защищаются, в том числе от дефолта по обязательствам. Ему мы и по действующему законодательству можем выплатить приобретательскую премию на сумму разницы между переданными застрахованными обязательствами и полученными активами. Следует сказать, что в трех проектах Агентства, где использовался данный механизм ("Электроника", "МЗБ" и "Московский капитал"), мы передавали не только застрахованные обязательства, но и всю первую очередь (все обязательства перед физическими лицами по договорам банковского вклада или счета). Это наша важнейшая цель - спасти средства вкладчиков-граждан. На сумму, эквивалентную обязательствам, банкам-приобретателям передавали имущество. И если его не хватало, то мы платили такую квазиприобретательскую премию. Я говорю "квази", потому что она не была предусмотрена законом, хотя и не противоречит ему. Мы выплачивали ее в соответствии с планом участия Агентства в предупреждении банкротства указанных банков (он утверждается Комитетом банковского надзора, а в некоторых случаях - советом директоров Банка России). Таким образом, нашим законопроектом мы пытаемся на законодательном уровне оформить то, что уже состоялось на практике. Передача имущественного комплекса, как я уже говорил, - очень прогрессивный институт. Поэтому мы разработали изменения и в Закон о несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций, чтобы применять процедуру передачи имущества и обязательств и при банкротстве банков (это один из огромных блоков законопроекта). То есть мы, уже действуя как конкурсный управляющий банком в процессе банкротства, будем осуществлять те же действия, что и при санации, - передавать имущественный комплекс банка-банкрота в здоровый банк.

- А почему тогда не сделать Закон о дополнительных мерах частью Закона о несостоятельности кредитных организаций? - Исключить из Закона о санации (Закона о дополнительных мерах. - Прим. ред.) слова "в период до 2011 года" и тем самым придать ему статус постоянно действующего закона гораздо проще и целесообразнее хотя бы для экономии юридических средств. Закон о несостоятельности кредитных организаций уже содержит нормы о предупреждении банкротства банков. Ведь сам термин "предупреждение банкротства" пришел в Закон о санации именно из указанного документа. Но "предупреждение банкротства", "финансовое оздоровление" и временная администрация, которая вводится на основании этого Закона, ничего общего с нашими не имеют. Кстати, именно перечисленные институты Закона о несостоятельности кредитных организаций регулируют оказание акционерами проблемного банка финансовой помощи последнему. На мой взгляд, сами по себе нормы неплохие и могли бы работать, если бы правосознание и чувство ответственности акционеров наших банков были выше.

- Иногда звучат предположения, что механизм передачи активов может быть использован для злоупотреблений. Якобы банки-приобретатели заинтересованы в приобретении активов санируемого банка и создании ситуации для отзыва лицензии... - Конечно, они заинтересованы. Мы уже говорили о том, что в соответствии с механизмом передачи имущественного комплекса банк-приобретатель получает готовый, работающий бизнес санируемого банка. По моему мнению, это очень выгодно. Но о возможности приобретения обязательств и активов санируемого банка становится известно по факту, когда Агентство начинает отбор банков-приобретателей. Каждый банк-претендент, который желает приобрести активы и обязательства санируемого банка, направляет в Агентство свои предложения, рассматриваемые специальной комиссией. В ее состав входят представители как Агентства, так и Банка России. Комиссия определяет лучшее из поступивших предложений и таким образом выявляется банк-приобретатель.

- Василий Александрович, в Закон о дополнительных мерах вводится норма о привлечении контролирующих банк лиц к гражданско-правовой ответственности, если их действия привели к тому, что Агентство вынуждено было принимать меры по предупреждению банкротства. Но ведь это возможно и на основании действующего законодательства? - Действующим законодательством разрешено взыскать убытки, причиненные в том числе действиями контролирующих банк лиц. Данное право имеется у самого банка, а также у его акционеров. В законопроекте мы предлагаем ввести специальную ответственность за действия или бездействие, в результате которых возникла необходимость осуществления в отношении банка мер по предупреждению банкротства. Это закономерно, ведь Закон о санации предусматривает выделение государственных средств на реализацию мер по предупреждению банкротства. И потому совершенно логичным выглядит обязательное расследование причин проведения данных процедур. Агентство, кстати, делает это и сейчас по собственной инициативе. Результатом подобных расследований чаще всего бывает направление заявлений о совершенных преступлениях в органы, уполномоченные их рассматривать. Законопроект обязывает нас выявлять такие случаи. Причем Агентство наделяется правами, позволяющими более эффективно выполнять новую обязанность. В частности, при выявлении причин ухудшения финансового состояния банка мы вправе запрашивать и получать, в том числе от государственных органов и органов местного самоуправления, необходимую информацию.

- Проект разрешает Агентству не производить страховые выплаты гражданам-вкладчикам, чьи требования основаны на банковских операциях, неправомерно совершенных в преддверии банкротства банка. Проблема "разбивщиков" снова актуальна? - Да, и виноваты в этом, как мне кажется, прежде всего недобросовестные руководители банков, которые сначала доводят банки до того, что те оказываются не в состоянии удовлетворить требования кредиторов - физических лиц, а потом, когда понимают, что уже не справляются с ситуацией, пытаются переложить ответственность на государство в лице Агентства. Эта проблема на повестке дня с начала кризиса 2008 года. К сожалению, обычные граждане-вкладчики продолжают идти на поводу у разорившихся банкиров, которые либо подстрекают, либо выступают организаторами данных противоправных деяний, иначе говоря - преступлений. В практике Агентства уже имеется случай, когда к уголовной ответственности было привлечено лицо за совершение так называемой разбивки. Данное лицо являлось работником банка и было осуждено по статье 201 Уголовного кодекса РФ "Злоупотребление полномочиями".

- В тексте законопроекта сказано, что в определенных случаях Агентство все же вправе принять решение о выплатах, если это были правомерные действия, например по переводу зарплаты. А почему тогда "вправе", а не "обязано"? - Каждый отдельный случай нужно тщательно анализировать. Неправомерные действия по дроблению вкладов иной раз тщательно вуалируются различными способами, в том числе выплатой заработной платы. Мы очень внимательно разбираемся в любой подозрительной ситуации, чтобы не допустить неправомерного расходования средств фонда страхования вкладов. "Вправе", потому что Агентство не должно слепо выплачивать страховое возмещение, которое получают лишь добросовестные вкладчики. На данный вопрос можно ответить вопросом: а обязано ли Агентство выплачивать страховое возмещение лицам, не имеющим права на его получение? Ответ, как мне кажется, очевиден. Каждый раз, когда встает вопрос о невыплате страхового возмещения, производится тщательная проверка. По ее итогам принимается соответствующее решение. Средства фонда страхования вкладов, за которые Агентство ответственно, должны расходоваться только на выплату страхового возмещения добросовестным вкладчикам, а решения Агентства могут быть оспорены в суде.

- Предлагается отменить норму о запрете оспаривания в процессе конкурсного производства сделок, которые составляют 1% от стоимости активов банка. Почему? - Один процент от стоимости активов зачастую очень большая сумма. Законодатель, как мне представляется, не учел имеющуюся практику. Если предположить, к примеру, что стоимость активов составляет 100 млрд., то 1% - это 1 млрд. Сделки на такую сумму совершаются редко, большинство из них не превышает данный порог. Соответственно, если сумма меньше, мы не можем их оспаривать. Это, по моему представлению, неправильный подход. Норма об 1% появилась совсем недавно и существенно усложнила оспаривание. Вероятно, законодатель таким образом пытается сохранить стабильность гражданского оборота из опасения, что будет оспариваться слишком много сделок. Но не следует забывать: для того чтобы оспорить сделку, нужно доказать, что она отвечает иным критериям, установленным действующим законодательством для ее оспаривания. В любом случае все полученное в результате оспаривания сделок будет направлено на удовлетворение требований кредиторов банка-банкрота. В целом введение в 2009 году главы III.1 ("Оспаривание сделок должника") в Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" привело к тому, что мы вынуждены заново нарабатывать судебную практику - настолько все изменилось... Так, сейчас законодатель ставит возможность оспаривания большинства сделок в зависимость от того, было ли контрагенту известно о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества банка. На практике доказать это довольно сложно или невозможно. Мы принесем распечатки из Интернета, газетные вырезки, но служат ли они доказательством осведомленности? Если есть непосредственная переписка по данному вопросу с участием контрагента или если в этих сделках участвуют связанные с менеджментом банка лица, тогда доказательство налицо. Но сегодня суды часто отказывают Агентству в исках по оспариванию сделок, которые явно совершены с предпочтительностью (оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами). Такие сделки нарушают интересы других кредиторов, и ранее мы успешно их оспаривали, чем защищали интересы добросовестных кредиторов банка. Теперь мы должны доказывать осведомленность...

- Законопроект предлагает установить уголовную ответственность за совершение служебного подлога в финансовой организации. Чем вызвана такая необходимость? Ведь уже есть два состава, касающиеся банковских работников, - "неправомерные действия при банкротстве" (ст. 195) и "преднамеренное банкротство" (ст. 196)... - Из двух упомянутых составов преступлений по-настоящему работает лишь один - "преднамеренное банкротство". Еще возбуждаются уголовные дела по фактам растрат. Необходимость криминализации служебного подлога в финансовых организациях, в том числе в кредитных, назрела давно. Многие банки являются банкротами годами. Все это время их руководители привлекают новых вкладчиков, деньги которых "выводят", можно сказать разворовывают. Почему такое возможно на протяжении долгого времени? В первую очередь благодаря фальсифицированной отчетности, которая предоставляется в Банк России. А почему Банк России, по мнению многих, вовремя не отреагировал, не принял какие-то меры, не отозвал лицензию? Да потому что все фальсифицируется, в том числе отчетность. В результате, в то время когда по отчетности все хорошо, в банке спасать уже нечего. Аудиторы тоже проверяют, конечно. Но вот совсем недавно был случай: аудитора привлекли к ответственности, взыскали убытки за заведомо ложное аудиторское заключение.

- На основании первой редакции предлагаемой нормы за служебный подлог мог быть обвинен не только руководитель банка, но и лицо, которое предоставляет отчетность. Но ведь бухгалтер может и не знать, что подаваемые им сведения ложные - он просто выполняет указания руководства... - Чаще всего бывает наоборот - топ-менеджер говорит: я ничего не знаю, мне что дали, то я и подписал. В соответствии с последней редакцией законопроекта отвечать будет только лицо, выполняющее управленческие функции. Но я считаю, что правильной была первая версия. Банк - особый финансовый институт, и люди, работающие в нем, должны осознавать свою ответственность перед огромным количеством кредиторов, которые доверили свои деньги банку. За счет этих денег банк работает. Им следует понимать важность того, что они делают... Кроме того, субъективная сторона состава данного преступления предусматривает прямой умысел. Согласно должностной инструкции бухгалтер обязан читать подписываемые документы и не подписывать, если ему дали что-то влекущее проблемы для банка. А если подписал, то неси ответственность...

Интервью провела Мария Мошкович "Юридическая газета"

------------------------------------------------------------------

Название документа