Отдельные вопросы практики применения арбитражными судами Северо-Западного федерального округа законодательства об ОСАГО и главы 48 ГК РФ

(Асмыкович А. В., Гулинский А. А.)

("Арбитражные споры", 2011, N 1)

Текст документа

ОТДЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ПРАКТИКИ ПРИМЕНЕНИЯ АРБИТРАЖНЫМИ СУДАМИ

СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ФЕДЕРАЛЬНОГО ОКРУГА ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

ОБ ОСАГО И ГЛАВЫ 48 ГК РФ

А. В. АСМЫКОВИЧ, А. А. ГУЛИНСКИЙ

Асмыкович А. В., судья Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа.

Гулинский А. А., помощник судьи Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа, кандидат экономических наук.

Целью обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств (далее - ОСАГО) является защита прав потерпевших на возмещение вреда, причиненного их жизни, здоровью или имуществу при использовании транспортных средств иными лицами. Такая защита призвана упорядочить правовые, экономические и организационные вопросы возмещения причиненного вреда.

Однако в арбитражной практике применения законодательства в сфере страхования часто возникают споры не только между страхователями и страховщиками по поводу страховых выплат, но и споры между самими страховыми компаниями, которые неоднозначно трактуют те или иные правовые нормы, по-разному оценивают одни и те же фактические обстоятельства. Более того, искать новые аргументы в защиту своих интересов субъектов страхования вынуждает и нестабильная макроэкономическая ситуация.

Указанные обстоятельства вызывают увеличение количества арбитражных споров по данной категории дел.

В практике рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с применением положений главы 48 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) и законодательства об ОСАГО, часто возникают вопросы, касающиеся выплаты страхового возмещения в порядке суброгации, вопросы определения страхового случая, вины причинителя вреда и наступления его ответственности.

Настоящий обзор составлен по делам, рассмотренным Федеральным арбитражным судом Северо-Западного округа (далее - ФАС СЗО) в 2009 году - первом полугодии 2010 года, и включает в себя изучение отдельных наиболее интересных, по мнению авторов, вопросов, связанных с применением указанных норм законодательства о страховании.

Вопросы ОСАГО регулируются нормами Федерального закона от 25.04.2002 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - Закон об ОСАГО), а также Правилами обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, утвержденными Постановлением Правительства Российской Федерации от 07.05.2003 N 263 (далее - Правила ОСАГО).

В соответствии с пунктом 7 Правил ОСАГО (в редакции Постановления Правительства Российской Федерации от 29.02.2008 N 131) страховым случаем признается наступление гражданской ответственности владельца транспортного средства за причинение вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства, влекущее за собой в соответствии с договором обязательного страхования обязанность страховщика осуществить страховую выплату.

Основанием для взыскания со страховой компании страхового возмещения (в том числе в порядке суброгации) является наступление страхового случая, поэтому в практике арбитражных судов наиболее распространенным является оспаривание факта его наступления.

Страховой случай признается таковым, если страховое событие произошло в период действия договора обязательного страхования.

Страховая компания N 1 обратилась в арбитражный суд с иском к страховой компании N 2 о взыскании в порядке суброгации 36 642 руб. 50 коп. страхового возмещения ущерба.

Решением суда первой инстанции от 15.09.2009 исковые требования удовлетворены частично: с ответчика в пользу истца взысканы 19 864 руб. 78 коп. страхового возмещения (в размере стоимости восстановительного ремонта с учетом амортизационного износа транспортного средства) и соответствующие расходы по уплате государственной пошлины. В удовлетворении остальной части иска отказано.

В суде апелляционной инстанции дело не рассматривалось.

Кассационная инстанция отменила принятое решение в обжалуемой части, указав на неисследование судом первой инстанции всех фактических обстоятельств, имеющих существенное значение для разрешения этого спора.

Из материалов дела следует, что дорожно-транспортное происшествие (далее - ДТП) с участием автомобилей "ниссан" и "лексус" произошло 08.08.2008 в 14 час. 15 мин.

Гражданская ответственность владельца автомобиля "ниссан", водитель которого нарушил Правила дорожного движения Российской Федерации (далее - ПДД РФ), застрахована в страховой компании N 2 по полису ОСАГО сроком действия с 15 час. 10 мин. 08.08.2008 по 24 час. 00 мин. 07.08.2009.

Отклоняя довод ответчика о том, что на момент ДТП указанный автомобиль причинителя вреда не был застрахован в страховой компании N 2 и поэтому у ответчика отсутствовала обязанность по выплате страхового возмещения, суд первой инстанции сослался на то, что страховой случай в отношении водителя автомобиля "ниссан" наступил не по названному полису, а по иному полису, выданному страховой компанией N 2.

Суд кассационной инстанции указал, что копия этого полиса в материалах дела отсутствует, а сведения о его предъявлении виновным водителем в момент ДТП содержатся только в справке о ДТП. Кроме того, из имеющихся в материалах дела документов следует, что ответчик свою принадлежность к выдаче спорного полиса отрицал. Суд первой инстанции, не проверив фактические обстоятельства, связанные с этой информацией, вынес решение о взыскании частично суммы страхового возмещения в связи с наступлением страхового случая именно по данному полису.

Ответчик представил в суд первой инстанции запрос о принадлежности бланка полиса ОСАГО, направленный еще до вынесения судом первой инстанции решения в Российский союз автостраховщиков (далее - РСА).

Однако суд первой инстанции, указав сторонам на необходимость представления справки из РСА о принадлежности спорного полиса причинителя вреда, тем не менее вынес свое решение в отсутствие такой справки.

В кассационной жалобе страховая компания N 2 сослалась на то, что соответствующий ответ на запрос, сделанный еще в период рассмотрения дела в суде первой инстанции, получен ею только 14.10.2009. Податель жалобы указал, что согласно ответу из РСА от 07.10.2009 бланк спорного страхового полиса был передан предприятием "ГОСЗНАК" совсем другой страховой компании, а следовательно, не мог быть выдан ответчиком.

При таких обстоятельствах кассационная инстанция признала обоснованной жалобу ответчика, отменила судебный акт и направила дело в отмененной части на новое рассмотрение (дело N А56-26321/2009).

Из приведенного дела видно, что при проверке обоснованности требований истца в связи с наступлением страхового случая необходимо установить не только период действия страхового полиса, но и его принадлежность определенной страховой компании. Подобная информация в настоящее время может быть проверена посредством направления запроса в РСА, который обладает сведениями о том, какой именно страховой компании были переданы бланки страховых полисов с конкретными реквизитами.

В отсутствие уплаты страхователем страхового взноса при рассмотрении арбитражными судами вопроса о действительности договора ОСАГО, на который не распространяются введенные с 1 марта 2008 года изменения, необходимо установить, что страховой случай наступил в пределах 30-дневного срока.

Согласно абзацу первому пункта 1 статьи 10 Закона об ОСАГО срок действия договора обязательного страхования составляет один год, за исключением случаев, для которых названной статьей предусмотрены иные сроки действия такого договора.

Вместе с тем в соответствии с Федеральным законом от 01.12.2007 N 306-ФЗ с 1 марта 2008 года утратил силу абзац второй пункта 1 статьи 10 Закона об ОСАГО. Согласно ранее действовавшей норме договор обязательного страхования продлевался на следующий год, если страхователь не позднее чем за два месяца до истечения срока действия этого договора не уведомил страховщика об отказе от его продления. Действие продленного договора обязательного страхования не прекращалось в случае просрочки уплаты страхователем страховой премии на следующий год не более чем на 30 дней. При продлении договора обязательного страхования страховая премия на новый срок его действия уплачивалась в соответствии с действующими на момент ее уплаты страховыми тарифами.

Так, кассационная инстанция, оставляя без изменения Постановление апелляционного суда относительно взыскания с ответчика в пользу истца страхового возмещения ущерба, причиненного автомобилю истца в результате ДТП, сослалась на пункт 31 Правил ОСАГО. Названной нормой предусмотрено, что страховщик не освобождается от обязанности произвести страховую выплату в случае просрочки уплаты страховой премии по договору страхователем не более чем на 30 календарных дней.

Из норм Закона об ОСАГО (в редакции, действовавшей применительно к рассматриваемому спору) и Правил ОСАГО следует, что действие договора обязательного страхования, в отношении которого страхователем не было заявлено об отказе от его продления, прекращается только в том случае, когда со стороны страхователя имела место просрочка в уплате страхового взноса более чем на 30 дней. В противном случае страховщик обязан произвести страховую выплату.

Данный вывод подтверждается и позицией Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее - ВАС РФ), изложенной в Определениях от 29.08.2008 N 10831/08 и от 13.04.2009 N ВАС-1937/09, а также Постановлением Верховного Суда Российской Федерации (далее - ВС РФ) от 25.04.2006 N 83-ад06-1.

Суд апелляционной инстанции установил, что страховой случай наступил в пределах 30-дневного срока, на который независимо от уплаты страхового взноса в силу Закона продлилось действие договора ОСАГО владельца транспортного средства, виновного в произошедшем ДТП. Доказательств направления страхователем в установленный Законом срок в адрес страховой компании заявления об отказе от продления договора в материалы дела не представлено.

При таких обстоятельствах суды апелляционной и кассационной инстанций пришли к выводу, что страховой случай произошел в период действия договора страхования, в связи с чем отказ ответчика в страховой выплате неправомерен (дело N А42-2825/2009).

Страховой случай не считается наступившим, если стороны нарушили условия, предусмотренные договором страхования и Правилами страхования.

Страховая компания N 1 обратилась в арбитражный суд с исковым заявлением о взыскании 66 097 руб. 96 коп. страхового возмещения в порядке суброгации за повреждение в результате ДТП автомашины "вольво", управляемой водителем Л., со страховой компании N 2.

Суд первой инстанции в удовлетворении иска отказал.

В суде апелляционной инстанции дело не рассматривалось.

Как следует из материалов дела, 06.10.2005 страховой компанией N 1 заключен договор страхования транспортного средства "вольво" по риску "ущерб" сроком на один год. Страхователем по указанному договору является унитарное предприятие.

20.06.2006 в результате ДТП застрахованный автомобиль был поврежден.

Согласно оформленным сотрудниками ГИБДД документам виновником ДТП признан водитель К., управлявший автомобилем МАЗ и застраховавший свою гражданскую ответственность в страховой компании N 2.

Истец признал причинение ущерба страхователю в результате этого ДТП наступлением страхового случая и перечислил станции технического обслуживания автомобилей, осуществившей восстановительный ремонт застрахованного транспортного средства, страховое возмещение в сумме 66 097 руб. 96 коп.

Кассационная инстанция оставила решение суда первой инстанции в силе, установив следующее. В страховом полисе, оформленном страховой компанией 1, водитель Л. не указан в числе лиц, допущенных к управлению транспортным средством, а указан только водитель Ш.

В деле также нет доверенности, выданной от имени унитарного предприятия до наступления страхового случая, на основании которой водитель Л. использовал автомашину "вольво". Доказательств, свидетельствующих о наличии соглашения со страховщиком по допуску водителя Л. к управлению застрахованным транспортным средством, истец в суд первой инстанции не представил.

Пунктом 1 статьи 965 ГК РФ установлено, что, если договором имущественного страхования не предусмотрено иное, к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования. При суброгации происходит перемена лица в обязательстве на основании закона (статья 387 ГК РФ), поэтому перешедшее к страховщику право осуществляется им с соблюдением правил, регулирующих отношения между страхователем и ответственным за убытки лицом.

В данном случае страховщик (истец) выплатил страховое возмещение, признав страховым случаем ущерб, причиненный автотранспортному средству унитарного предприятия в результате ДТП.

Однако в соответствии с представленными истцом Правилами страхования средств автотранспорта (далее - Правила страхования) по всем рискам не являются страховыми случаями события, произошедшие при управлении застрахованным транспортным средством лицом, не допущенным к управлению застрахованным транспортным средством по договору страхования.

При таких обстоятельствах у истца не было обязанности выплачивать унитарному предприятию страховое возмещение по договору от 06.10.2005.

Суд первой инстанции правильно указал, что действия водителя Л., которому страхователь доверил управление транспортным средством, в данном случае не были застрахованы. Поэтому, доверив указанному лицу право управлять своим автомобилем, унитарное предприятие приняло на себя ответственность за возможное причинение ущерба этому транспортному средству. Поскольку у страховой компании N 1 не имелось в силу закона и договора обязательства для выплаты страхового возмещения и, несмотря на это, она произвела выплату спорной суммы в качестве страхового возмещения, перемены лиц в порядке суброгации в данном случае не происходит (дело N А56-28386/2008).

Таким образом, сам факт выплаты по договору страхования страховщиком суммы страхового возмещения не является основанием для требования этой суммы в порядке суброгации с другой страховой компании (причинителя вреда).

Помимо допуска к управлению транспортным средством лица, не вписанного в страховой полис и не оговоренного соглашением сторон, нарушением условий страхования также часто являются сдача автомобиля в аренду или лизинг, хранение его не на специальной охраняемой территории, управление транспортным средством, не прошедшим техосмотр.

Общество обратилось в арбитражный суд с иском о взыскании со страховой компании 257 000 руб. страхового возмещения.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда, исковые требования удовлетворены.

Суд кассационной инстанции, отменяя обжалуемые судебные акты и направляя дело на новое рассмотрение, посчитал, что содержащиеся в них выводы не соответствуют имеющимся доказательствам и фактическим обстоятельствам.

Из материалов дела следует, что страховая компания отказала обществу в выплате страхового возмещения по договору добровольного комплексного страхования автомобиля "форд", который получил повреждения в результате ДТП. При этом ответчик сослался на то, что заявленное истцом событие на основании пункта 4.3.8 Правил страхования не является страховым случаем и не влечет обязанность страховщика возместить причиненные в результате этого события убытки.

Так, страховая компания установила, что на момент ДТП застрахованное транспортное средство не прошло государственный технический осмотр в установленном порядке.

В статье 964 ГК РФ предусмотрены основания освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения и страховой суммы. При этом из названной правовой нормы следует, что ее положения носят диспозитивный характер, то есть предоставляют участникам договора выбор вариантов поведения и возможность установления иных условий освобождения страховщика от обязанности по выплате страхового возмещения.

Кассационная инстанция указала, что суды первой и апелляционной инстанций не дали надлежащей оценки доводу ответчика о том, что застрахованный автомобиль использовался без прохождения государственного технического осмотра в установленном порядке. Кроме того, пунктом 4.3.5 Правил страхования установлено, что не признаются страховыми случаями события, которые привели к повреждению, утрате застрахованного транспортного средства, если они произошли в результате или в процессе передачи застрахованного транспортного средства в лизинг, аренду, прокат без письменного согласования со страховщиком. А из материалов дела следует, что застрахованный автомобиль был передан в аренду водителю А., управлявшему им в момент ДТП.

Кассационный суд установил, что в материалах дела отсутствуют доказательства уведомления страховой компании и письменного согласования с ней сдачи в аренду указанного автомобиля. Между тем передача автомобиля в аренду имеет существенное значение для рассмотрения данного дела, и в рамках судебного разбирательства такой довод страховая компания заявляла (дело N А13-4823/2009).

Истец должен представить доказательства наступления страхового случая, предусмотренного договором страхования и Правилами страхования.

В практике рассмотрения арбитражными судами споров по ОСАГО часто возникают вопросы по установлению самих фактов страховых событий, с наличием которых законодательство непосредственно связывает обязанность страховщика по выплате страхового возмещения.

Общество обратилось в арбитражный суд с исковым заявлением о взыскании со страховой компании стоимости восстановительного ремонта застрахованного автомобиля.

Суд первой инстанции в удовлетворении иска отказал. В суде апелляционной инстанции дело не рассматривалось.

Как следовало из материалов дела, общество обратилось в страховую компанию за выплатой стоимости восстановительного ремонта поврежденного автомобиля "Мерседес-Бенц". Согласно справке о ДТП неустановленный водитель, управляя грузовым автомобилем, неправильно выбрал скоростной режим и, не учитывая дорожные и метеорологические условия, проехал по луже, в результате чего залил двигатель попутного автомобиля "Мерседес-Бенц".

Страховщик отказал обществу в выплате страхового возмещения со ссылкой на пункт 5 статьи 20 Правил страхования, считая, что наступившее событие (гидроудар) в соответствии с условиями договора страхования не может квалифицироваться как страховой случай.

Разрешая данный спор, суд первой инстанции пришел к выводу, что истцом не представлено достоверных доказательств попадания воды в двигатель в результате ДТП: общество представило только справку о ДТП. Таким образом, истец не доказал наступление страхового случая, а также наличие причинно-следственной связи между действиями неустановленного лица, управлявшего неустановленным транспортным средством, и попаданием воды в двигатель.

Кассационная инстанция поддержала данный вывод суда первой инстанции и оставила жалобу истца без удовлетворения.

По Правилам страхования страховая компания обеспечивает страховую защиту определенных рисков, в том числе ДТП.

В соответствии с пунктом 5 статьи 20 Правил страхования не являются страховыми случаями (если иное не предусмотрено договором страхования) следующие события: поломка, отказ, выход из строя деталей, узлов, агрегатов транспортного средства в результате его эксплуатации (за исключением ДТП), в том числе попадание внутрь агрегатов посторонних предметов и веществ (гидроудар) и повреждение двигателя, которое требует восстановительного ремонта.

В силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) именно истец должен был представить доказательства наступления страхового случая, предусмотренного договором страхования и Правилами страхования. При этом кассационная инстанция отклонила довод общества о том, что на ответчика должно быть возложено бремя доказывания невозможности попадания в моторный отсек воды и поломки двигателя в связи с совершением ДТП, равно как и бремя доказывания отсутствия причинно-следственной связи между ДТП и попаданием воды в моторный отсек.

Определением от 16.11.2009 N ВАС-14331/09 истцу отказано в передаче дела в Президиум ВАС РФ для пересмотра вынесенных судебных актов (дело N А21-10085/2008).

В некоторых случаях квалификация того или иного события как страхового случая зависит не только от указания его признаков в условиях договора и Правилах страхования, но и требует самого тщательного толкования отдельных понятий.

Страховая компания N 1 обратилась в арбитражный суд с исковым заявлением о взыскании со страховой компании N 2 страхового возмещения в порядке суброгации и процентов за пользование чужими денежными средствами.

Из материалов дела следует, что 22.07.2008 около 17 часов в 2,5 км от дороги Санкт-Петербург - Приозерск произошло ДТП с участием автомобиля КамАЗ и трактора ХТЗ-150К-О с принадлежащим молочной ферме прицепом.

Определением по делу об административном правонарушении виновным в совершении ДТП признан водитель трактора, нарушивший пункт 8.12 ПДД РФ.

В результате ДТП автомобилю КамАЗ, застрахованному по договору добровольного страхования средств наземного транспорта в страховой компании 1, причинены механические повреждения, о чем свидетельствует справка о ДТП.

Истец признал данное ДТП страховым случаем и выплатил владельцу автомобиля КамАЗ страховое возмещение путем оплаты восстановительного ремонта автомобиля.

Гражданско-правовая ответственность владельца прицепа застрахована по полису ОСАГО в страховой компании N 2. Претензию истца о выплате страхового возмещения ответчик не удовлетворил, в связи с чем страховая компания N 1 обратилась в арбитражный суд с иском.

Суд первой инстанции удовлетворил исковые требования в полном объеме.

В суде апелляционной инстанции дело не рассматривалось.

Кассационная инстанция, отменяя решение суда первой инстанции и направляя дело на новое рассмотрение, указала суду на необходимость проверить довод ответчика о том, что произошедшее ДТП в силу статьи 1 Закона об ОСАГО не признается страховым случаем, поскольку ущерб в рассматриваемом случае был причинен в результате ДТП не на дороге, а в поле, находящемся в 2,5 км от дороги.

Согласно статье 1 Закона об ОСАГО страховой случай - это наступление гражданской ответственности владельца транспортного средства за причинение вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства, влекущее за собой в соответствии с договором обязательного страхования обязанность страховщика осуществить страховую выплату. Использование транспортного средства - это эксплуатация транспортного средства, связанная с его движением в пределах дорог (дорожном движении), а также на прилегающих к ним и предназначенных для движения транспортных средств территориях (во дворах, в жилых массивах, на стоянках транспортных средств, заправочных станциях и других территориях).

В силу пункта 1.2 ПДД РФ дорога - это обустроенная или приспособленная и используемая для движения транспортных средств полоса земли либо поверхность искусственного сооружения. Дорога включает в себя одну или несколько проезжих частей, а также трамвайные пути, тротуары, обочины и разделительные полосы при их наличии.

При новом рассмотрении дела суд первой инстанции отказал в удовлетворении исковых требований, указав на то, что в результате повреждения транспортного средства при производстве полевых работ страховой случай по договору обязательного страхования не наступил. Интересы, связанные с возможностью наступления гражданской ответственности за причинение вреда на территориях, не предназначенных для движения транспортных средств, не предусмотрены законом в качестве объекта обязательного страхования (дело N А56-11281/2009).

В другом деле кассационная инстанция поддержала выводы судов первой и апелляционной инстанций об обоснованности взыскания в порядке суброгации страхового возмещения, выплаченного за ремонт поврежденного в ДТП транспортного средства.

Оспаривая исковые требования, ответчик ссылался на то, что закрытая территория Южного кладбища, на которой произошло ДТП, не предназначена для движения транспортных средств и не может быть признана дорогой в рамках Закона об ОСАГО.

Суд кассационной инстанции в данном случае сделал вывод о том, что под движением транспортных средств, использование которых осуществляется в рамках Закона об ОСАГО, понимается не только их участие в дорожном движении, но и движение по другой территории, предназначенной для такого движения.

Ограждение этой территории забором и запрет на свободное движение автотранспорта на ней сами по себе не свидетельствуют о том, что на территории кладбища отсутствует движение транспортных средств. Более того, отсутствие движения по этой территории затруднило бы функционирование самого кладбища (дело N А56-7928/2008).

Аналогичный вывод содержится и в Постановлении ФАС СЗО по делу N А21-5190/2008 относительно движения по территории рынка.

Вместе с тем представляется небезосновательной позиция страховых компаний о том, что если нарушение ПДД РФ установлено органом ГИБДД в соответствии с его компетенцией, составлен соответствующий протокол о ДТП и принято постановление о нарушении конкретным лицом ПДД РФ, которое вступило в силу, то при рассмотрении исков о суброгации арбитражные суды не вправе иначе квалифицировать нарушение ПДД РФ, поскольку это не входит в их компетенцию, а является в соответствии с Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ) прерогативой вышестоящего органа ГИБДД, судов общей юрисдикции или мировых судов.

Оценка результатов экспертизы проводится арбитражными судами в соответствии со статьей 71 АПК РФ, и ни одно из подобных заключений не может обладать для суда заранее установленной силой и быть приоритетным по сравнению с иными доказательствами, в том числе и другими экспертными заключениями.

Поскольку наступление страхового случая зачастую оспаривается виновной стороной или страховой компанией, с которой в порядке суброгации взыскивается сумма страхового возмещения, в практике возникают вопросы, связанные с проведением независимой экспертизы.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда, исковые требования предприятия удовлетворены в части взыскания 1 686 853 руб. 33 коп. страхового возмещения, 61 851 руб. 29 коп. процентов за пользование чужими денежными средствами и 11 000 руб. расходов на проведение автотехнической экспертизы и оценки ущерба.

Основанием для взыскания со страховой компании страхового возмещения послужило то, что в период действия договора добровольного страхования транспортных средств застрахованный автобус, принадлежащий истцу, получил повреждения в результате возникшего пожара. Страховщик от выплаты страхового возмещения в добровольном порядке отказался, мотивировав это тем, что происшедший пожар в соответствии с положениями пункта 18 Правил страхования не является страховым случаем, так как возник не вследствие внешнего воздействия.

Суд первой инстанции назначил судебную комплексную пожарно-техническую и автотехническую экспертизу по установлению причин возгорания застрахованного транспортного средства, поручив ее проведение трем экспертным организациям.

При проведении экспертизы эксперты не пришли к однозначному и единому мнению по ряду поставленных судом вопросов, в связи с чем суду первой инстанции было представлено три экспертных заключения. Так, у экспертов, участвовавших в проведении экспертизы, не сложилось единого мнения в отношении установления причины возгорания транспортного средства, при этом всеми экспертами были исключены версии, связанные с источниками зажигания транспортного средства вследствие аварийного режима работы электросети и электрооборудования автобуса, а также возгорания от высоконагретых поверхностей системы выпуска отработавших газов.

Удовлетворяя иск, суды первой и апелляционной инстанций, руководствуясь положениями статей 929, 942 и 943 ГК РФ, исходили из доказанности наступления страхового случая - пожара, предусмотренного договором страхования, и размера страхового возмещения, подлежащего выплате (с учетом безусловной франшизы).

Кассационная инстанция оставила обжалуемые судебные акты без изменения, указав, что у ответчика не имелось оснований для отказа в страховой выплате, поскольку, исходя из толкования судами условий Правил страхования, являющихся неотъемлемой частью договора страхования, и оценки представленных доказательств, факт пожара в автобусе по существу должен был рассматриваться страховщиком в качестве страхового события.

Каких-либо специальных пояснений в отношении источников возгорания вследствие внешнего воздействия либо самовозгорания при определении в статье 18 Правил страхования перечня страховых рисков такого риска, как пожар, страховщик не представил.

Согласно пункту 2 статьи 9 Закона Российской Федерации от 27.11.1992 N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" страховым случаем является совершившееся событие, предусмотренное договором страхования или законом, с наступлением которого возникает обязанность страховщика произвести страховую выплату.

Поскольку договор добровольного страхования транспортных средств предусматривал в качестве страхового случая пожар, а повреждение застрахованного транспортного средства вследствие пожара установлено материалами дела и не оспаривалось ответчиком, то суды обоснованно взыскали спорную сумму страхового возмещения.

Отказывая в передаче данного дела в Президиум ВАС РФ, надзорная инстанция указала, что условия договора страхования и обстоятельства спора, касающиеся причин возникновения пожара, были предметом рассмотрения и оценки всех судов. В свою очередь, приведенные ответчиком доводы касаются не материально-правовой стороны спора, а толкования судами условий Правил страхования и оценки представленных доказательств.

Необходимо также обратить внимание на то, что в силу общих положений статьи 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, при этом никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы (дело N А26-6034/2007).

Удовлетворяя требования заявителя о взыскании со страховой компании страхового возмещения, суд первой инстанции исходил из того, что в соответствии с пунктом 1 статьи 1064 ГК РФ вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Доказательств завышения стоимости запасных частей, нормочаса либо необоснованного применения повышающих коэффициентов предприятием, выполнившим ремонт застрахованного транспортного средства, по мнению суда первой инстанции, ответчиком не представлено.

Кассационная инстанция посчитала такие выводы суда первой инстанции ошибочными, отменила принятое решение и направила дело на новое рассмотрение.

Основными целями и принципами Закона об ОСАГО является защита прав потерпевших на возмещение вреда, причиненного их жизни, здоровью и имуществу. В соответствии со статьей 3 названного Закона основным принципом обязательного страхования является гарантия возмещения вреда, причиненного жизни, здоровью или имуществу потерпевших, в пределах, установленных Законом.

В силу пунктов 2, 2.1, 2.2 и 7 статьи 12 Закона об ОСАГО размер подлежащих возмещению убытков при причинении вреда имуществу потерпевшего определяется в случае повреждения имущества потерпевшего в размере расходов, необходимых для приведения имущества в состояние, в котором оно находилось до момента наступления страхового случая.

Кроме того, пунктом "б" статьи 63 Правил ОСАГО предусмотрено, что размер страховой выплаты в случае причинения вреда имуществу потерпевшего определяется в размере расходов, необходимых для приведения имущества в состояние, в котором оно находилось до наступления страхового случая (восстановительных расходов). Восстановительные расходы оплачиваются исходя из средних сложившихся в соответствующем регионе цен. При определении размера восстановительных расходов учитывается износ частей, узлов, агрегатов и деталей, используемых при восстановительных работах.

Таким образом, действующими нормативными правовыми актами по ОСАГО установлено не возмещение за счет страховщика всех расходов потерпевшему, предусмотренных статьей 1064 ГК РФ, а возмещение расходов в порядке и на условиях, которые предусмотрены названными Законом об ОСАГО и Правилами ОСАГО.

Отменяя обжалуемое решение, кассационная инстанция указала, что суд первой инстанции не исследовал вопрос о том, относятся ли спорные расходы к дополнительным расходам, вызванным улучшением и модернизацией имущества, либо к расходам, вызванным временным или вспомогательным ремонтом либо восстановлением.

Для определения размера страховой выплаты, причитающейся в счет возмещения вреда имуществу потерпевшего, проводится независимая экспертиза поврежденного имущества или его остатков. Правила проведения экспертизы и порядок профессиональной аттестации экспертов утверждаются Правительством Российской Федерации или в установленном им порядке.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 24.04.2003 N 238 утверждены Правила организации и проведения независимой технической экспертизы транспортного средства при решении вопроса о выплате страхового возмещения по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства (далее - Правила N 238), разработанные специально во исполнение статьи 12 Закона об ОСАГО.

Также во исполнение указанных Правил N 238 утверждены Методические рекомендации по проведению независимой технической экспертизы транспортного средства при ОСАГО, определяющие общие положения, принципы и методы, на основе которых рекомендуется проводить установление повреждений транспортного средства и их причин, технологии, методов и стоимости его ремонта в рамках независимой технической экспертизы транспортных средств при обязательном страховании автогражданской ответственности.

Согласно этим Методическим рекомендациям стоимость ремонта рассчитывается для условий конкретных товарных рынков запасных частей к транспортным средствам, материалов для ремонта, а также услуг по ремонту транспортных средств, соответствующих месту государственной регистрации транспортного средства потерпевшего, то есть по месту, где обязательство должно быть исполнено.

Пунктом 21 Правил N 238 предусмотрено, что в случае несогласия страховщика (потерпевшего) с выводами экспертизы им может быть организовано проведение повторной (в том числе комиссионной) экспертизы с привлечением другого эксперта-техника (экспертной организации). Расходы, связанные с назначением и проведением повторной (в том числе комиссионной) экспертизы, оплачиваются за счет средств инициатора проведения такой экспертизы, если страховщик и потерпевший между собой не договорились об ином.

Кассационная инстанция пришла к выводу, что суд первой инстанции необоснованно отклонил результаты независимой экспертизы, поскольку истец своего несогласия с ее выводами не выражал, проведения повторной экспертизы не требовал, несогласия с методикой оценки восстановительной стоимости ремонта не высказывал.

Кроме того, суд первой инстанции не учел правовую позицию, изложенную в Определении ВС РФ от 07.05.2009 N КАС09-184, где прямо указано, что "стоимость восстановительного ремонта автомобиля, определенная экспертом, исходя из средних цен, не возмещает полностью фактически понесенные расходы на ремонт, поскольку в случае несогласия потерпевшего с выводами экспертизы им может быть организовано проведение повторной (в том числе комиссионной) экспертизы с привлечением другого эксперта-техника (экспертной организации) (пункт 21 Правил N 238)" (дело N А21-2285/2009).

Аналогичный вывод сделан и в Постановлении ФАС СЗО по делу А56-17759/2009.

Следует также отметить, что к моменту составления настоящего обобщения вступило в силу Постановление Правительства Российской Федерации от 24.05.2010 N 361 "Об утверждении Правил установления размера расходов на материалы и запасные части при восстановительном ремонте транспортных средств", в котором размер расходов на материалы и запасные части при восстановительном ремонте транспортных средств определен иначе, чем изложено выше.

Особое место в практике рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с ДТП, занимают вопросы выплаты страхового возмещения доходов, неполученных в связи с невозможностью осуществлять предпринимательскую деятельность в результате причинения вреда здоровью.

Несмотря на то что предметом подобных споров является здоровье как неотъемлемый атрибут человека (физического лица), арбитражные суды рассматривают такие дела, поскольку причинение вреда здоровью в данном случае исследуется именно в привязке к возможности пострадавшего лица осуществлять свою предпринимательскую деятельность.

Индивидуальный предприниматель (гражданин Е.) обратился в арбитражный суд с иском о взыскании со страхового общества 46 547 руб. 62 коп. страхового возмещения в размере доходов, неполученных в связи с невозможностью осуществлять предпринимательскую деятельность в результате причинения вреда здоровью.

Решением суда первой инстанции исковые требования удовлетворены.

Постановлением суда апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменено и в удовлетворении исковых требований предпринимателю отказано. Кассационная инстанция оставила Постановление апелляционного суда без изменения, исходя из следующего.

Как видно из материалов дела, 19.08.2008 на территории автозаправочной станции произошло ДТП, в результате которого управлявшая автомобилем "шевроле" водитель М., не убедившись в безопасности выполнения маневра движения задним ходом, совершила наезд на гражданина Е.

В результате ДТП названному лицу причинены телесные повреждения, повлекшие за собой легкий вред здоровью.

Гражданская ответственность водителя М., признанной виновной в совершении ДТП, застрахована в страховом обществе.

В связи с нетрудоспособностью в период с 20.08.2008 по 09.10.2008 предприниматель Е. обратился к страховой компании с заявлением о возмещении вреда жизни и здоровью в размере утраченного дохода за указанный период.

Удовлетворяя исковые требования предпринимателя, суд первой инстанции пришел к выводу о доказанности истцом того факта, что "в период с 20.08.2008 по 09.10.2008 он не мог осуществлять трудовую деятельность в связи с травмой, полученной в результате ДТП". При этом суд указал, что доходы от предпринимательской деятельности включаются в состав утраченного заработка на основании сведений налоговой инспекции, которые в данном случае подтверждаются представленными в материалы дела налоговыми декларациями предпринимателя.

Суд апелляционной инстанции, в свою очередь, посчитал недоказанным тот факт, что на момент причинения вреда здоровью гражданин Е. работал или занимался иной деятельностью, где утраченный доход мог быть очевиден. Кроме того, апелляционный суд указал на отсутствие достаточных доказательств того, что утрата предпринимателем дохода имеет прямую причинно-следственную связь с полученной в результате ДТП нетрудоспособностью.

Кассационная инстанция признала выводы суда апелляционной инстанции правильными и обоснованными. ВАС РФ Определением от 05.05.2010 N ВАС-5492/10 отказал в передаче дела в Президиум для пересмотра в порядке надзора.

Определяя объем и характер возмещения вреда, причиненного повреждением здоровья, положения пункта 1 статьи 1085 ГК РФ сводятся к защите интересов гражданина, здоровью которого был причинен вред, путем возмещения ему как утраченного заработка (дохода), так и дополнительно понесенных расходов, вызванных повреждением здоровья. При этом способ определения заработка (дохода), утраченного в результате повреждения здоровья, устанавливается положениями статьи 1086 ГК РФ, которая предусматривает, что размер подлежащего возмещению утраченного потерпевшим заработка (дохода) определяется в процентах к его среднему месячному заработку (доходу) до увечья или иного повреждения здоровья либо до утраты им трудоспособности, соответствующих степени утраты потерпевшим профессиональной трудоспособности, а при отсутствии профессиональной трудоспособности - степени утраты общей трудоспособности.

Данное правило основывается на том, что именно степень профессиональной трудоспособности в первую очередь определяет доход гражданина, занятого профессиональной трудовой деятельностью, что, однако, не исключает возможности в случае отсутствия у потерпевшего профессиональной трудоспособности учитывать степень утраты его общей трудоспособности.

Из материалов приведенного дела следовало, что суды, учитывая профессиональную занятость гражданина Е. в спорный период (нахождение в отпуске в III квартале 2008 года, а также представление интересов его клиентки 21.08.2008 в судебном заседании), пришли к выводу об отсутствии у заявителя утраты профессиональной трудоспособности вследствие полученной травмы, могущей повлечь за собой утрату дохода от предпринимательской деятельности.

Так, суд апелляционной инстанции по материалам дела установил отсутствие доказательств того, что в период нетрудоспособности гражданин Е. мог получить какие-либо доходы от своей предпринимательской деятельности. Все имеющиеся в деле договоры предпринимателя либо прекратили свое действие в связи с их исполнением, либо оказываемые по ним услуги истцу оплачены. Доказательств наличия у истца договоров, услуги по которым ему не оплачены в связи с невозможностью их выполнения в результате причинения вреда здоровью, апелляционному суду не представлено.

Суд кассационной инстанции также отметил, что предпринимательская деятельность - это самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность; поэтому наличие у лица, осуществляющего предпринимательскую деятельность, доходов в прошлом само по себе не может являться свидетельством обязательного получения аналогичных доходов в последующие периоды. Оказание юридической помощи по представленным в материалы дела договорам носит разовый сдельный характер и не предусматривает оказание услуг на постоянной основе. В связи с этим договоры по уже оказанным и оплаченным услугам предпринимателя правильно не приняты судом апелляционной инстанции в обоснование определенно не полученных доходов в период нетрудоспособности истца, который фактически взыскивает со страховой компании возможные убытки от занятия предпринимательской деятельностью.

Кроме того, кассационная инстанция указала, что, выбрав в качестве ответчика страховую компанию и ссылаясь на пункт 49 Правил ОСАГО как на основание ответственности страховщика по данному ДТП, истец в соответствии с пунктом 51 названных Правил должен был представить перечисленные в этом пункте документы, что им не было сделано.

Суд кассационной инстанции также считает необходимым отметить, что в соответствии с пунктом 1 статьи 1079 ГК РФ граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Вместе с тем из определения городского суда от 06.02.2009 о прекращении производства следует, что по иску гражданина Е. к ответчику М. о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда, причиненных в результате ДТП, между сторонами заключено мировое соглашение (страховое общество участвовало в этом гражданском деле в качестве третьего лица).

В соответствии с условиями данного соглашения гражданин Е. отказался в суде от исковых требований к гражданке М. о возмещении материального ущерба в сумме 49 378 руб. 99 коп. (в том числе 46 547 руб. 62 коп. упущенной выгоды в связи с неполучением доходов в результате невозможности осуществления предпринимательской деятельности в период нетрудоспособности) и 75 000 руб. компенсации морального вреда. При этом гражданка М. выплатила гражданину Е. компенсацию морального вреда в размере 20 000 руб.

С учетом изложенного исковые требования предпринимателя к страховому обществу необоснованны (дело N А44-2987/2009).

Вина является одним из элементов состава правонарушения, при отсутствии которого по общему правилу нельзя привлечь лицо к гражданско-правовой ответственности.

Пунктом 1 статьи 1064 ГК РФ предусмотрено, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Вместе с тем для применения гражданско-правовой ответственности необходимо наличие состава правонарушения, включающее в себя наступление вреда, противоправность поведения и вину причинителя вреда, а также причинно-следственную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.

Таким образом, вина является одним из элементов состава правонарушения, при отсутствии которого по общему правилу нельзя привлечь лицо к гражданско-правовой ответственности.

При предъявлении иска к виновному лицу о возмещении убытков при ДТП истец должен доказать наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинно-следственной связи между наступлением вреда и противоправным поведением причинителя вреда, вину причинителя вреда, а владелец источника повышенной опасности должен доказать отсутствие своей вины в ДТП.

В практике рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с выплатой страхового возмещения, большое значение имеют вопросы установления вины причинителя вреда и наличия у него в связи с этим ответственности.

Так, например, Определением ВАС РФ от 28.10.2009 N ВАС-13039/09 дело направлено на рассмотрение в ФАС СЗО для проверки в порядке кассационного производства законности решения арбитражного суда. При этом ВАС РФ в указанном Определении признал ошибочным вывод суда первой инстанции о недоказанности вины ответчика, поскольку установление вины находится в компетенции суда, рассматривающего дело, а материалы административного производства (независимо от результата его завершения) являются лишь одним из доказательств, оцениваемых судом применительно к вопросу о вине.

Согласно решению суда первой инстанции, поскольку административное производство в отношении водителя троллейбусного парка было прекращено в связи с истечением срока привлечения ее к административной ответственности, то вина названного лица в установленном законом порядке не установлена. На основании этого суд первой инстанции отказал страховой компании во взыскании с предприятия, чей работник был постановлением органа ГИБДД признан виновным в нарушении ПДД РФ, страхового возмещения, выплаченного по полису добровольного страхования транспортных средств и гражданской ответственности.

Вместе с тем, как указал ВАС РФ, при рассмотрении данного спора суд первой инстанции не оценивал имеющиеся доказательства на предмет установления вины и причинно-следственной связи между действиями ответчика и причиненным страхователю истца вредом, от которых зависит существо судебного акта по делу.

Кассационная инстанция направила дело на новое рассмотрение в связи с неустановлением судом первой инстанции всех фактических обстоятельств дела (дело N А56-60543/2008).

При рассмотрении обстоятельств другого дела ФАС СЗО поддержал вывод суда апелляционной инстанции о том, что само по себе прекращение органом ГИБДД проверки по материалу ДТП на основании пункта 2 части 1 статьи 24.5 КоАП РФ в связи с отсутствием состава административного правонарушения еще не свидетельствует о невозможности удовлетворения исковых требований путем взыскания суммы выплаченного страхового возмещения с ответчика. Прекращение производства по делу об административном правонарушении также само по себе не свидетельствует об отсутствии вины водителя в причинении вреда застрахованному истцом имуществу (дело N А56-12418/2008).

Отказывая страховой компании во взыскании с дорожно-эксплуатационного предприятия суммы страхового возмещения, выплаченного страхователю в результате ДТП, суды первой и апелляционной инстанций признали недоказанным тот факт, что ответчик ненадлежащим образом исполнял свои обязанности по содержанию дорожного полотна в указанную дату ДТП.

Суды также указали на отсутствие каких-либо доказательств того, что именно необработка ответственными лицами ответчика участка дороги противогололедными средствами непосредственно привела к ДТП.

Более того, из материалов дела следовало, что ответчик предпринял меры по информированию водителя о необходимости соблюдать осторожность на данном участке дороги (дело N А44-570/2009).

Анализируя арбитражную практику, связанную с установлением вины в действиях водителей транспортных средств, необходимо отметить, что не всегда оказывается возможным по материалам дела однозначно установить виновность кого-либо из участников ДТП. В этом случае у суда отсутствуют основания возлагать на ответчика гражданско-правовую ответственность за ущерб, причиненный в результате ДТП.

Общество обратилось в арбитражный суд с исковым заявлением о взыскании со страховой компании стоимости восстановительного ремонта автомобиля УАЗ, поврежденного в результате ДТП.

Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении исковых требований, сославшись на то, что страховой случай при установленных обстоятельствах нельзя признать наступившим, в связи с чем у страховщика отсутствует обязанность выплатить истцу страховое возмещение.

Кассационная инстанция признала данный вывод судов правильным.

Обязанность доказать наступление страхового случая возлагается на потерпевшего, обращающегося с требованием о возмещении ущерба непосредственно к страховщику.

Из материалов дела видно, что вина участвовавших в ДТП лиц не установлена соответствующими компетентными органами, что следует также из постановления районного суда о прекращении производства по делу об административном правонарушении. Суды первой и апелляционной инстанций по материалам дела установили, что решение о виновности кого-либо из названных водителей автомобилей, участвовавших в ДТП, невозможно принять в связи с противоречивостью объяснений этих водителей и пояснений очевидцев происшествия. Противоречия не были устранены как при проведении экспертизы в рамках административного судопроизводства, так и при проведении экспертизы по названному делу. Кроме того, экспертным путем не удалось однозначно установить, на какой сигнал светофора выезжало на перекресток каждое транспортное средство.

При этом, как указали суды, общество не представило доказательств, достоверно подтверждающих, что ДТП произошло по вине водителя организации, застраховавшей ответственность у ответчика.

Следовательно, если истец не доказал противоправность поведения, вину водителя страхователя, а также причинную связь между его противоправным поведением и наступившим вредом, то страховой случай нельзя признать наступившим и основания для возникновения у страховщика обязанности произвести страховую выплату отсутствуют. Тот факт, что вина водителя истца не установлена ни материалами административного дела, ни судебной экспертизой, сам по себе не позволяет возлагать на ответчика гражданско-правовую ответственность за ущерб, причиненный в результате ДТП (дело N А05-9840/2008).

Вместе с тем противоречивые показания участников ДТП не освобождают арбитражный суд от необходимости исследовать иные доказательства по делу, в том числе и путем истребования из органов ГИБДД административных материалов (Постановление ФАС СЗО по делу N А56-23908/2009).

Ответственность владельцев транспортных средств, входящих в состав автопоезда, определяется с учетом установления причинно-следственной связи между причинением ущерба и действиями каждого из транспортных средств, сцепленных между собой.

В практике встречаются случаи, когда ущерб в ДТП причинен автопоездом, то есть механическим транспортным средством, сцепленным с прицепом (полуприцепом). Поскольку прицеп не может приводиться в движение без использования тягача, вред считается причиненным не только прицепом, но и основным транспортным средством.

Страховая компания N 1 обратилась в арбитражный суд с исковым заявлением о взыскании в порядке суброгации со страховой компании N 2 страхового возмещения в размере 120 000 руб.

Суд первой инстанции удовлетворил исковые требования.

Постановлением апелляционного суда решение суда первой инстанции отменено. В удовлетворении искового заявления отказано. ФАС СЗО оставил Постановление апелляционного суда без изменения.

Из материалов дела следовало, что в результате ДТП, возникшего по вине водителя, управлявшего автомобилем "вольво" с прицепом, причинены механические повреждения автомобилю "хундай".

В связи с наступлением страхового случая на основании договора добровольного страхования транспортных средств истец оплатил восстановительный ремонт пострадавшего транспортного средства.

Ответственность за причиненный вред при использовании автомобиля "вольво" застрахована в страховой компании N 3, а прицепа - в страховой компании N 2.

Отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции исходил из того, что ответчик не несет ответственности за вред, причиненный ненадлежащей эксплуатацией тягача, ответственность за использование которого застрахована у другого страховщика, не привлеченного к участию в деле.

Кассационная инстанция, оставив Постановление апелляционного суда в силе, признала правильным вывод апелляционного суда о том, что повреждение автомобиля "хундай" находится в непосредственной причинно-следственной связи с движением тягача под управлением водителя "вольво".

В Определении ВАС РФ от 30.04.2010 N ВАС-5190/10 об отказе в передаче дела в Президиум надзорная инстанция также указала, что, поскольку в данном случае вред причинен при следовании прицепа в составе с тягачом, оборудованным двигателем, приводящим в движение прицеп, ответственным за вред является владелец источника повышенной опасности - тягача, страховщиком ответственности за использование которого ответчик не является, в связи с чем к нему не может быть обращен данный иск (дело N А56-52087/2008).

Аналогичные выводы содержатся также в Постановлениях ФАС СЗО по делам N А56-299/2008, А21-6136/2008 и А56-37303/2009.

При наличии страховой защиты как по полису ОСАГО, так и по полису каско следует раздельно применять нормы страхового законодательства.

Рассмотрение арбитражными судами споров о выплате страхового возмещения в порядке суброгации по договорам ОСАГО имеет обширную практику. Обычно истцом выступает страховая компания, выплатившая своему страхователю по полису каско страховое возмещение и желающая взыскать эту сумму (или ее часть) со страховой компании, застраховавшей автогражданскую ответственность причинителя вреда по полису ОСАГО.

Вместе с тем встречаются случаи, когда гражданская ответственность причинителя вреда застрахована по полису добровольного страхования (каско). В этом случае необходимо руководствоваться положениями статей 15, 929, 931 и 965 ГК РФ.

ООО (как страховщик) обратилось в арбитражный суд с иском к страховому обществу о взыскании 121 635 руб. 91 коп. ущерба в порядке суброгации.

Суд первой инстанции удовлетворил исковые требования частично и взыскал с ответчика в пользу ООО 109 031 руб. 37 коп. в возмещение ущерба в порядке суброгации. В удовлетворении иска в остальной части отказано.

В суде апелляционной инстанции дело не рассматривалось.

Кассационная инстанция отменила решение суда первой инстанции, а дело направила на новое рассмотрение в связи с несоответствием выводов суда имеющимся в деле доказательствам и фактическим обстоятельствам и неправильным применением норм материального права.

Из материалов дела следовало, что гражданская ответственность водителя Д., управлявшего попавшим в ДТП автомобилем, застрахована ответчиком как по полису ОСАГО, так и по полису индивидуального страхования.

Согласно акту осмотра и заключению независимого оценщика стоимость восстановительного ремонта поврежденного автомобиля составила 210 208 руб. 02 коп. (а с учетом износа - 197 603 руб. 48 коп.).

В связи с выплатой страхового возмещения страхователю ООО направило в адрес страхового общества две претензии (как по полису ОСАГО, так и по полису индивидуального страхования). В свою очередь, ответчик оплатил лишь 88 572 руб. 11 коп. в возмещение ущерба в порядке суброгации.

Суд первой инстанции, удовлетворяя иск в части взыскания с ответчика 109 031 руб. 37 коп. возмещения ущерба в порядке суброгации (197 603 руб. 48 коп. минус 88 572 руб. 11 коп.), указал на обоснованность требований ООО лишь применительно к сумме ущерба, учитывающей износ транспортного средства.

Однако суд первой инстанции не исследовал полностью заявленные исковые требования, которые состояли из двух частей: 1) в отношении суммы, подлежащей взысканию по полису ОСАГО; 2) в отношении оставшейся суммы по полису индивидуального страхования (каско).

В данном случае в материалах дела имелся полис индивидуального страхования, по которому ответчиком застрахована гражданская ответственность страхователя как по рискам "ущерб", "хищение", так и по риску "гражданская ответственность". Суд первой инстанции не исследовал этот полис, а также то обстоятельство, кто является выгодоприобретателем по такому полису по риску "гражданская ответственность" и полностью ли выбрана сумма страхового возмещения по названному риску. Кроме того, кассационная инстанция отметила, что суд первой инстанции взыскал с ответчика 109 031 руб. 37 коп. страхового возмещения, руководствуясь только нормами Закона об ОСАГО, ссылаясь на возникновение спора из договоров по ОСАГО. При этом суд первой инстанции установил, что ответчик уже выплатил истцу по названному спору в добровольном порядке 88 572 руб. 11 коп. Вместе с тем, взыскивая по полису ОСАГО страховое возмещение в размере 109 031 руб. 37 коп., суд первой инстанции не учел положения пункта "в" статьи 7 Закона об ОСАГО, согласно которому общий размер возмещения по данному ДТП составляет не более 120 000 руб.

В соответствии с подпунктом "м" пункта 9 Правил ОСАГО не относится к страховым случаям наступление гражданской ответственности владельцев транспортных средств вследствие возникновения обязанности владельца транспортного средства возместить вред в части, превышающей размер ответственности, предусмотренный Законом об ОСАГО и главой 59 ГК РФ (в случае если более высокий размер ответственности установлен федеральным законом или договором).

При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции указал, что в данном случае при наличии как полиса ОСАГО, так и полиса каско следовало раздельно применять нормы Закона об ОСАГО - при взыскании ущерба в сумме не более 120 000 руб., а сверх этой суммы - положения статей 15, 929, 931 и 965 ГК РФ (дело N А56-52634/2009).

Следует также иметь в виду, что в случае недостаточности суммы страхового возмещения (при повреждении автомобиля максимальная сумма по ОСАГО составляет на данный момент 120 000 руб.) страхователь (потерпевшее лицо) вправе в судебном порядке взыскать с виновного лица разницу между фактическим размером ущерба и выплаченным страховым возмещением (Определение ВАС РФ от 11.06.2010 N ВАС-6758/10).

Страховщик имеет право предъявить регрессное требование к страхователю, если причинившее вред лицо скрылось с места ДТП и этому обстоятельству имеются бесспорные доказательства.

На практике часто встречаются случаи, когда страховая компания, выплатившая страховое возмещение по договору ОСАГО, заявляет свои требования в порядке регресса непосредственно к причинителю вреда - своему страхователю, если ей стало известно о том, что это лицо скрылось с места ДТП.

Страховая компания N 1 обратилась в арбитражный суд с иском к комитету о взыскании в порядке регресса 14 721 руб. 36 коп. страхового возмещения, поскольку водитель комитета (А.) скрылся с места ДТП.

Решением арбитражного суда страховой компании в удовлетворении иска отказано. В суде апелляционной инстанции дело не рассматривалось.

Суд кассационной инстанции оставил решение суда в силе, указав следующее.

Из материалов дела видно, что по вине водителя А., который управлял автомобилем УАЗ, принадлежащим комитету, произошло ДТП. В результате автомобиль ВАЗ, застрахованный в страховой компании N 2, получил механические повреждения.

Гражданская ответственность при управлении автомобилем марки УАЗ, принадлежащим комитету, застрахована по полису ОСАГО в страховой компании N 1. Страховая компания N 2 выплатила своему страхователю страховое возмещение, а истец, в свою очередь, в порядке суброгации перечислил страховой компании N 2 с учетом износа застрахованного автомобиля 14 721 руб. 36 коп. ущерба.

Суд первой инстанции отказал страховой компании N 1 в удовлетворении заявленных ею исковых требований, указав на непредставление истцом бесспорных доказательств оставления водителем А. места ДТП. Наличие этого обстоятельства является, согласно статье 14 Закона об ОСАГО и пункту "г" статьи 76 Правил ОСАГО, основанием для предъявления страховой компанией регрессного требования к лицу, причинившему вред, в размере произведенной страховщиком страховой выплаты и расходов, понесенных при рассмотрении страхового случая. Суд первой инстанции также указал, что квалификация правонарушения по части 2 статьи 12.27 КоАП РФ производится при наличии умысла в совершении правонарушения.

В соответствии с частью 1 статьи 65 АПК РФ обязанность доказывать обстоятельства, на которые лицо ссылается в обоснование своих требований и возражений, а именно то, что водитель А. скрылся с места ДТП, - возложена в данном случае на истца.

Кассационная инстанция отклонила доводы истца о том, что факт оставления водителем А. места ДТП подтверждается материалами дела, поскольку суд первой инстанции признал недостаточными представленные истцом доказательства.

В соответствии со статьей 13 Закона об ОСАГО страховщик имеет право предъявить регрессное требование к страхователю, если причинившее вред лицо скрылось с места дорожно-транспортного происшествия, то есть пыталось уйти от ответственности, намеренно не выполнило требования, предусмотренные пунктом 2.5 ПДД РФ. Водитель в случае дорожно-транспортного происшествия обязан немедленно остановить (не трогать с места) транспортное средство, включить аварийную световую сигнализацию и выставить знак аварийной остановки в соответствии с требованиями пункта 7.2 этих же Правил, не перемещать предметы, имеющие отношение к происшествию.

Согласно части 2 статьи 12.27 КоАП РФ административным правонарушением признается оставление водителем в нарушение ПДД РФ места ДТП, участником которого он являлся. Согласно материалам дела водитель А. не привлекался к ответственности по части 2 статьи 12.27 КоАП РФ. Постановлением органа ГИБДД от 24.10.2007 он был привлечен к административной ответственности по данному ДТП по части 1 статьи 12.27 КоАП РФ за невыполнение водителем обязанностей, предусмотренных ПДД РФ в связи с ДТП. Это постановление ГИБДД никем не было обжаловано и вступило в силу.

Более того, согласно показаниям сотрудника ГИБДД из представленных в дело пояснений самого водителя А. следовало, что он признает свою вину в совершении ДТП, однако указывает на отсутствие у него цели оставить место ДТП, поскольку, маневрируя своим автомобилем ночью задним ходом, не почувствовал столкновения с другим автомобилем и в дальнейшем продолжил движение, не имея намерения скрыться с места ДТП.

Отклоняя доводы страховой компании о наличии свидетельских показаний, подтверждающих факт оставления места ДТП, суды первой и кассационной инстанций указали на невозможность установить умысел водителя А. на оставление места ДТП исключительно на основании свидетельских показаний (дело N А44-3391/2009).

В аналогичном споре страховая компания, установив, что согласно справке о ДТП водитель, управлявший автомобилем "форд", скрылся с места ДТП, на основании статьи 14 Закона об ОСАГО и статьи 1068 ГК РФ обратилась в арбитражный суд с иском о взыскании в порядке регресса ущерба с общества, работником которого является виновный в аварии водитель.

Решением суда первой инстанции и Постановлением апелляционного суда в удовлетворении исковых требований отказано в связи с отсутствием бесспорных доказательств умышленного оставления водителем места ДТП. Кассационная инстанция не нашла оснований для отмены принятых судебных актов.

Из материалов дела следовало, что виновный в ДТП водитель был привлечен постановлением органа ГИБДД к административной ответственности именно по части 3 статьи 12.14 КоАП РФ за невыполнение требования ПДД РФ уступить дорогу транспортному средству, пользующемуся преимущественным правом движения. В подтверждение обоснованности иска страховая компания ссылалась на справку о ДТП, в которой указано, что один из участников ДТП скрылся с места происшествия.

Однако суды в отсутствие иных доказательств признали названный документ недостаточным доказательством для взыскания убытков в порядке регресса (дело N А56-5181/2009).

В другом споре суд первой инстанции удовлетворил исковые требования страховой компании в части взыскания в порядке регресса страхового возмещения, поскольку представленные в материалы дела доказательства позволяли установить обстоятельства оставления водителем места ДТП.

В подтверждение заявленных требований истец представил справку органа ГИБДД о ДТП, акт осмотра поврежденного транспортного средства, отчет независимого эксперта об оценке восстановления автомобиля и страховой акт. При этом суд указал, что факт оставления водителем (работником страхователя) места ДТП подтверждается составленными сотрудниками органа ГИБДД документами, постановлением мирового судьи по делу об административном правонарушении, объяснениями самого водителя, полученными в ходе заседания суда первой инстанции при рассмотрении названного спора.

Суд кассационной инстанции оставил решение суда первой инстанции в силе (дело N А66-365/2009).

Таким образом, для обоснованности заявленных исковых требований о взыскании в порядке регресса ущерба с виновного лица, скрывшегося с места ДТП, истцу необходимо представить бесспорные доказательства данного факта. Судебный акт по делу об административном правонарушении, в котором виновное лицо (его работник) привлечено к ответственности по части 2 статьи 12.27 КоАП РФ, является таким доказательством в силу статьи 69 АПК РФ, поскольку устанавливает обстоятельства, служащие основанием для удовлетворения исковых требований по делам о взыскании ущерба в порядке регресса. Иные доказательства оцениваются арбитражными судами в соответствии со статьей 71 АПК РФ в их совокупности и взаимосвязи, поэтому сами по себе не могут служить бесспорным и безусловным подтверждением факта умышленного оставления водителем места ДТП.

В соответствии со статьей 14 Закона об ОСАГО и пунктом 76 Правил ОСАГО право предъявить регрессное требование к причинившему вред лицу в размере произведенной страховщиком страховой выплаты возникает также в случае, когда вред был причинен указанным лицом при управлении транспортным средством в состоянии опьянения (алкогольного, наркотического или иного).

Страховая компания обратилась в арбитражный суд с иском о взыскании с общества 120 000 руб. ущерба.

Суды первой и апелляционной инстанций в удовлетворении исковых требований отказали, посчитав недоказанным факт нахождения водителя К., управлявшего принадлежащим обществу экскаватором, в момент ДТП в состоянии алкогольного опьянения.

Кассационная инстанция, отменяя судебные акты первой и апелляционной инстанций в связи с нарушением ими норм процессуального права, указала на необходимость правильно установить фактические обстоятельства, исследовать представленные доказательства и дать им правовую оценку при новом рассмотрении дела по существу.

Как следовало из материалов дела, в справке о ДТП имелась ссылка на совершение водителем К. административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 12.8 КоАП РФ "Управление транспортным средством водителем, находящимся в состоянии опьянения". Ссылка на признаки алкогольного опьянения водителя экскаватора содержится и в "сведениях о водителях и транспортных средствах, участвовавших в ДТП" с указанием акта медицинского освидетельствования, который судами непосредственно не исследовался и в материалах дела отсутствует.

Не исследовалось судебными инстанциями и извещение о ДТП, составленное и подписанное водителями автомобиля КамАЗ и экскаватора, об обстоятельствах совершенного ДТП, с указанием его схемы. Отказывая страховой компании в удовлетворении исковых требований, судебные инстанции основывались исключительно на постановлении мирового судьи по другому делу. В данном постановлении указано, что, несмотря на подтверждение факта употребления водителем К. алкоголя и наличие признаков алкогольного опьянения, нахождение указанного лица в состоянии опьянения не установлено. При этом судебные инстанции не учли показания самого водителя экскаватора, который признал факт употребления алкоголя.

Кроме того, суды не приняли во внимание, что из показаний водителя К., содержащихся в постановлении мирового судьи, следует, что указанное лицо управляло экскаватором, который ремонтировал автодорогу, не закрытую на время ремонта для движения транспортных средств.

Судебные инстанции не учли также, что установление вины находится в компетенции арбитражного суда, рассматривающего дело, а материалы административного производства (независимо от результата его завершения) являются лишь одним из доказательств, оцениваемых арбитражным судом применительно к вопросу о вине (Определение ВАС РФ от 28.10.2009 N ВАС-13039/09).

При рассмотрении названного дела суды первой и апелляционной инстанций не исследовали и не оценивали имеющиеся доказательства на предмет установления вины и причинно-следственной связи между действиями ответчика и причиненным страхователю истца вредом, от которых зависит существо судебного акта.

Кроме того, кассационная инстанция отметила, что указание в постановлении мирового судьи об отсутствии в материалах административного дела подлинника протокола о направлении гражданина К. на медицинское освидетельствование, а также протокола об отстранении названного лица от управления транспортным средством, не может быть положено в основу признания доказанного отсутствия вины в причинении ущерба автомобилю КамАЗ (дело N А13-4869/2009).

Аналогичные выводы содержатся и в следующем деле.

Учреждение обратилось в арбитражный суд с иском о взыскании со страховой компании 527 797 руб. 03 коп. страхового возмещения.

Согласно материалам дела между обществом (страхователь) и страховой компанией заключен договор страхования транспортного средства каско по риску "хищение" и "ущерб", в соответствии с которым была застрахована автомашина "лексус", принадлежащая страхователю. В результате ДТП этот автомобиль получил технические повреждения, стоимость восстановительного ремонта составила 522 247 руб. 03 коп.

Учреждение, пользующееся автомобилем на правах лизингополучателя и являющееся выгодоприобретателем по договору страхования, уведомило о наступлении страхового случая страховую компанию, которая отказалась выплатить сумму страхового возмещения.

Суд первой инстанции удовлетворил иск в части взыскания 522 247 руб. 03 коп. со ссылкой на постановление городского суда, из которого следует, что установить, находился ли водитель К. в состоянии алкогольного опьянения, невозможно.

В апелляционном суде дело не рассматривалось.

Отменяя решение суда первой инстанции в обжалуемой части и направляя дело на новое рассмотрение, кассационный суд указал следующее.

В силу статьи 964 ГК РФ, если договором имущественного страхования не предусмотрено иное, страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения за убытки при условии, когда страховой случай наступил вследствие названных в данной норме закона случаев.

В соответствии с пунктом 4.2.4 Правил страхования, утвержденных страховым обществом, по всем рискам не являются страховыми случаями события, произошедшие при управлении застрахованным транспортным средством лицом, находившимся в состоянии алкогольного опьянения.

Таким образом, в данном деле подлежит доказыванию истцом именно факт нахождения водителя застрахованного транспортного средства в состоянии алкогольного опьянения.

Суд первой инстанции, удовлетворяя исковые требования, принял во внимание исключительно постановление городского суда по делу, которым было отменено постановление мирового судьи и решение районного суда о признании гражданина К. виновным в совершении правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 12.8 КоАП РФ. Из указанного постановления следует, что сотрудники ГИБДД нарушили требования КоАП РФ по процедуре направления на медицинское освидетельствование, в связи с чем городской суд признал вывод судов о наличии вины водителя К. в совершении правонарушения, ответственность за которое предусмотрена частью 1 статьи 12.8 КоАП РФ, недоказанным. При этом в материалах дела имелась справка о ДТП, согласно которой водитель автомобиля "лексус" находился в состоянии опьянения.

Суд кассационной инстанции указал, что при рассмотрении дела в арбитражном суде обстоятельства, установленные по делу об административном правонарушении и не имеющие отношение к лицам, участвующим в деле, не являются основанием для освобождения от доказывания и не могут быть положены в основу при рассмотрении гражданского спора в арбитражном суде. Поэтому наступление (отсутствие) страхового случая в данной ситуации необходимо доказывать именно по правилам АПК РФ (дело А56-20105/2009).

Правовые ситуации, связанные с выплатами страхового возмещения в результате наступления страхового случая с транспортным средством, находящимся на охраняемой автостоянке.

В связи со значительным увеличением количества автотранспортных средств, используемых физическими и юридическими лицами, в настоящее время стала актуальной проблема организации работы платных охраняемых автостоянок. Поэтому отдельного внимания заслуживает вопрос о выплате страхового возмещения в результате наступления страхового случая с транспортным средством, находящимся на охраняемой автостоянке.

Согласно статье 1096 ГК РФ вред, причиненный вследствие недостатков работы или услуги, подлежит возмещению лицом, выполнившим работу или оказавшим услугу (исполнителем).

В соответствии со статьями 886 и 887 ГК РФ по договору хранения одна сторона (хранитель) обязуется хранить вещь, переданную ей другой стороной (поклажедателем), и возвратить эту вещь в сохранности. Договор хранения должен быть заключен в письменной форме. Простая письменная форма договора хранения считается соблюденной, если принятие вещи на хранение удостоверено хранителем выдачей поклажедателю сохранной расписки, квитанции, свидетельства или иного документа, подписанного хранителем, номерного жетона (номера), иного знака, удостоверяющего прием вещей на хранение, если такая форма подтверждения приема вещей на хранение предусмотрена законом или иным правовым актом либо обычна для данного вида хранения.

Таким образом, в силу положений пункта 1 статьи 886 ГК РФ обязательством хранителя в рамках договора хранения является возврат переданной на хранение вещи в целостности и сохранности.

Согласно пункту 1 статьи 891 ГК РФ при отсутствии в договоре хранения условий о мерах, направленных на обеспечение сохранности вещи, хранитель должен принять для сохранения вещи также меры, соответствующие обычаям делового оборота и существу обязательства, в том числе свойствам переданной на хранение вещи, если только необходимость принятия этих мер не исключена договором.

В соответствии с пунктом 2 статьи 891 ГК РФ хранитель во всяком случае должен принять для сохранения переданной ему вещи меры, обязательность которых предусмотрена законом, иными правовыми актами или в установленном ими порядке (противопожарные, санитарные, охранные).

Из приведенных норм следует, что в случае, когда лицо, оказывающее услуги по хранению транспортного средства на автостоянке, приняло автомобиль на хранение, оно в любом случае должно принять меры для обеспечения такой сохранности и возвратить данное транспортное средство в сохранности.

Страховая компания обратилась в арбитражный суд с исковым заявлением о взыскании с предпринимателя ущерба в порядке суброгации, поскольку истец в связи с наступлением страхового события выплатил в пользу гражданина Л. страховое возмещение.

Решением арбитражного суда исковое требование удовлетворено в заявленном размере.

Суды апелляционной и кассационной инстанций оставили данный судебный акт без изменения. Определением от 24.02.2010 N ВАС-868/10 надзорная инстанция отказала в передаче дела в Президиум ВАС РФ.

Суды установили, что между страховой компанией и гражданином Л. заключен договор страхования автотранспортных средств, в соответствии с которым автомобиль "вольво" застрахован по риску "ущерб". При нахождении на территории охраняемой стоянки, владельцем которой является предприниматель, застрахованный автомобиль был уничтожен огнем.

Не соглашаясь с исковыми требованиями, ответчик указывал на то, что простое нахождение застрахованного транспортного средства на территории платной охраняемой стоянки не означает автоматического заключения договора хранения.

Удовлетворяя исковые требования, суды пришли к выводу о том, что факт уничтожения принадлежащего гражданину Л. застрахованного автомобиля именно при хранении его на территории платной охраняемой автостоянки предпринимателя подтвержден материалами названного дела, а также доказательствами, представленными из уголовного дела.

Хранение автомобиля являлось возмездным, что следует из представленных в материалы дела прейскуранта на услуги автостоянки и квитанций к расходным ордерам об оплате услуг хранителя.

На арендуемом земельном участке ответчик организовал платную охраняемую стоянку для автомобилей. Данная автостоянка представляет собой огороженное пространство, на котором имеется место сторожа. Согласно показаниям сторожа в ее обязанности входит прием платежей у клиентов стоянки, очистка снега на территории и охрана стоянки.

На основании имеющихся в деле документов судами установлено, что фактически предпринимателем был организован прием на хранение автомобилей на платную стоянку.

Как указал суд кассационной инстанции, прием автомобиля на платную стоянку с обязательством его последующего возвращения владельцу, исходя из определения, приведенного в пункте 1 статьи 886 ГК РФ, фактически представляет собой оказание услуг по договору хранения. При этом, учитывая, что информация об оказании услуг платной стоянки доступна неограниченному кругу лиц, стоянка организована на улице, в общедоступном месте, фактически имеет место публичная оферта по оказанию услуг по хранению автомобиля с каждым обратившимся, которая содержит существенные условия договора - согласование его предмета - услуги по хранению автомашины. Иных существенных условий договора хранения законом не предусмотрено. Кроме того, суды апелляционной и кассационной инстанций указали, что непринятие владельцем платной охраняемой стоянки как хранителем разумных мер по сохранности автомобилей, находящихся на ее территории, повлекшее уничтожение застрахованного транспортного средства третьими лицами, является основанием для взыскания в порядке суброгации выплаченного страхового возмещения в пользу страховщика.

В данном случае судами установлено, что предприниматель не предпринял каких-либо мер, направленных на обеспечение сохранности имущества третьего лица. Из документов, представленных из материалов уголовного дела, следовало, что поджог произошел на территории стоянки.

Следовательно, на нее не был ограничен доступ посторонних лиц, что является мерой сохранности транспортных средств, обусловленной обычаями делового оборота. Из показаний сторожа также следовало, что освещение на стоянке не работало, телефона, средств пожаротушения не было. Таким образом, разумные меры по сохранности автомобилей, находящихся на стоянке, ответчиком не принимались.

В силу статьи 901 ГК РФ хранитель отвечает за утрату, недостачу или повреждение вещей, принятых на хранение, по основаниям, предусмотренным статьей 401 ГК РФ, то есть в зависимости от наличия вины, а при осуществлении предпринимательской деятельности - без учета наличия вины.

Судами установлено, что предприниматель оказывал услуги по хранению автомобилей в рамках осуществления предпринимательской деятельности, поэтому освобождение его от ответственности возможно только в случае, если повреждение автомобиля явилось следствием действия обстоятельств непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. Однако из материалов дела следует, что гибель автомобиля имела место в результате действия источника открытого огня - поджога, то есть действий третьих лиц, совершение которых можно было предполагать.

При таких обстоятельствах суды, рассмотрев обстоятельства спора и представленные доказательства, пришли к выводу, что между предпринимателем и гражданином Л. сложились договорные отношения по хранению, что влечет за собой ответственность первого за сохранность вверенного ему автомобиля.

В связи с этим суды удовлетворили исковые требования, руководствуясь положениями статей 15, 393, 401, 886, 887, 891, 901 и 965 ГК РФ (дело N А42-6826/2008).

Вместе с тем, рассматривая споры о возмещении ущерба, причиненного ненадлежащим оказанием услуг по предоставлению платных охраняемых стоянок, необходимо отличать профессиональных хранителей от тех, кто лишь оказывает содействие владельцам в сохранении транспортных средств.

Страховая компания обратилась в арбитражный суд с иском к Общественной организации автомобилистов о взыскании 854 516 руб. страхового возмещения ущерба в порядке суброгации.

Основанием для предъявления иска послужило то, что страховая компания возместила своему страхователю убытки, возникшие в результате хищения застрахованного транспортного средства с территории, арендуемой Общественной организацией автомобилистов и предоставившей своим членам места для размещения на этой территории гаражей.

Суд первой инстанции исковые требования в указанной части удовлетворил, посчитав, что Общественная организация автомобилистов является лицом, ответственным за хранение автомобилей своих членов на арендуемой территории.

Апелляционный суд решение суда первой инстанции в этой части отменил и во взыскании с Общественной организации автомобилистов 854 516 руб. ущерба отказал.

Кассационная инстанция согласилась с выводами суда апелляционной инстанции и оставила без изменения Постановление апелляционного суда.

Как следовало из материалов дела, в период действия договора страхования автомобиль был похищен из гаража, который находится на территории коллективной автомобильной стоянки (КАС), принадлежащей Общественной организации автомобилистов. Страховое общество признало указанное событие страховым случаем, в связи с чем по заявлению владельца автомобиля на основании страхового акта выплатило потерпевшей страховое возмещение.

Вместе с тем, заявляя исковые требования в порядке суброгации, страховая компания не учла следующие обстоятельства.

В соответствии с пунктом 8.1 Положения о первичной организации городского и областного отделения общественной организации Всероссийского общества автомобилистов (ВОА), утвержденного Советом городского и областного отделения общественной организации ВОА 11.07.2001 (далее - Положение), первичная организация, имеющая в пользовании коллективную автостоянку, обязана организовать на ней пропускной режим.

Пунктом 19 Правил пользования коллективными автомобильными стоянками первичных организаций, утвержденных 11.07.2001 Советом городского и областного отделения общественной организации ВОА, предусмотрено, что пропускной режим осуществляется дежурными работниками первичной организации, которые выполняют свои обязанности в соответствии с требованиями порядка пропускного режима, контрактами, должностными инструкциями, другими документами, регламентирующими их работу. Пунктом 12 названных Правил также предусмотрено, что гаражи-боксы (гаражи) принадлежат членам первичной организации на праве собственности.

В соответствии с пунктом 25 названных действующих Правил районная (городская) организация ВОА, первичные организации не несут ответственность за хищение автомототранспортных средств и другого имущества, находящихся в собственных гаражах-боксах (гаражах).

Кроме того, суды апелляционной и кассационной инстанций указали, что в материалах дела отсутствует документ, свидетельствующий о передаче автомобиля на хранение Общественной организации автомобилистов.

Не доказал истец и то, что в должностные обязанности работников ответчика входила охрана находящегося в гараже транспортного средства, равно как не представил доказательств наличия вины работников в хищении автомобиля и причинно-следственной связи между их действиями и неблагоприятными последствиями.

Ссылка подателя жалобы на то, что Правила Общественной организации автомобилистов, в соответствии с которыми ответчик не несет ответственности за хищение транспортных средств, находящихся в гаражах его членов, не соответствуют пункту 32 Правил оказания услуг автостоянок (утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 17.11.2001 N 795), кассационной инстанцией отклонена как несостоятельная.

Согласно Правилам оказания услуг автостоянок исполнителем, ответственным за ненадлежащее исполнение своих обязанностей, является организация независимо от организационно-правовой формы, а также индивидуальный предприниматель, оказывающие потребителю услуги по хранению автомототранспортных средств на автостоянках по возмездному договору (пункт 2).

В данном случае ответчик таковым исполнителем не может быть признан в силу того, что не оказывает услуги по хранению транспортных средств; гражданско-правовые отношения между ним и владельцем автомобиля возникли в связи с членством последнего в Общественной организации автомобилистов, а поэтому не регулируются законодательством о защите прав потребителей, в связи с чем Правила оказания услуг автостоянок в данном случае на них не распространяются.

В пункте 2.2.3 Устава Общественной организации автомобилистов в качестве одной из ее задач названо "принятие мер к удовлетворению потребностей членов общества, связанных с приобретением, хранением, размещением, ремонтом, обслуживанием, эксплуатацией и утилизацией транспортных средств".

Однако данная задача означает лишь тот комплекс мероприятий, которые организация планирует осуществить для достижения своих целей. При этом она не свидетельствует о занятии определенным видом деятельности.

При таких обстоятельствах суды апелляционной и кассационной инстанций пришли к выводу, что Общественная организация автомобилистов не принимала на хранение застрахованный автомобиль, не является профессиональным хранителем и в соответствии с Правилами пользования коллективными автомобильными стоянками первичных организаций не несет ответственности за хищение автомототранспортных средств и другого имущества, находящихся в собственных гаражах-боксах ее членов (дело N А56-5661/2008).

Таким образом, решая вопрос о возложении ответственности за произошедшие страховые случаи на владельца территории автостоянки, необходимо убедиться не только в том, что он принял на себя обязанность по охране транспортного средства и предпринял все возможные меры по его сохранению, но и в наличии у него такой ответственности в силу действующих нормативных актов.

Проведенный обзор рассмотрения арбитражными судами Северо-Западного федерального округа споров, связанных с применением положений главы 48 ГК РФ и законодательства об ОСАГО, позволяет сделать вывод о дальнейшем совершенствовании судебной практики по вопросам страхования. При этом если одна часть подобных споров касается проблем толкования общих норм материального права (как, например, вопрос об учете износа деталей транспортного средства при выплате страхового возмещения по ОСАГО в порядке суброгации или вопрос о расчете неустойки), то другая часть связана с исследованием и оценкой конкретных доказательств по делу.

В заключение данного обзора следует отметить, что значительное увеличение количества автомобилей, нарастание интенсивности дорожного движения и действия его участников требуют адекватного изменения и развития законодательства об ОСАГО и каско, цель которого остается неизменной - защита прав потерпевших на возмещение вреда, причиненного их жизни, здоровью или имуществу при использовании транспортных средств.

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: Стороны заключили договор лизинга. По окончании срока его действия лизингополучатель выкупил объект лизинга. Вправе ли лизингополучатель предъявлять продавцу претензии на качество имущества после прекращения действия договора?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: Стороны заключили договор лизинга. По окончании срока его действия лизингополучатель выкупил объект лизинга. Вправе ли лизингополучатель предъявлять продавцу претензии на качество имущества после прекращения действия договора?

Ответ: Вправе.

Обоснование: В соответствии с п. 1 ст. 670 ГК РФ и п. 2 ст. 10 Федерального закона от 29.10.1998 N 164-ФЗ "О финансовой аренде (лизинге)" арендатор вправе предъявлять непосредственно продавцу имущества, являющегося предметом договора финансовой аренды, требования, вытекающие из договора купли-продажи между продавцом и арендодателем, в частности в отношении качества и комплектности имущества.

Данное положение не ограничивает возможности предъявления арендатором претензий по поводу качества переданного имущества периодом действия лизинговых отношений, поскольку приобретаемые в лизинг товары могут иметь какие-либо скрытые недостатки, о которых арендатор может и не узнать в течение срока действия договора.

Такой вывод подтверждается судебной практикой, в частности Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда N 17АП-1704/2008-ГК от 03.04.2008 (оставлено в силе Постановлением ФАС Уральского округа от 11.06.2008 N Ф09-3688/08-С4 по делу N А60-3942/2007-С2).

Пределы ответственности продавца за качество товара, переданного в лизинг, определяются в соответствии со ст. 476 ГК РФ.

Т. Ю.Сковородова

Юрист,

ООО "МаТИК. Яковлев и партнеры"

Подписано в печать

12.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: Стороны заключили договор подряда, по условиям которого оплата выполненных работ производится в течение пяти дней с момента подписания акта приема-передачи установленной сторонами формы. Будет ли являться доказательством выполнения работ двусторонний акт, составленный в произвольной форме?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: Стороны заключили договор подряда, по условиям которого оплата выполненных работ производится в течение пяти дней с момента подписания акта приема-передачи установленной сторонами формы. Будет ли являться доказательством выполнения работ двусторонний акт, составленный в произвольной форме?

Ответ: Такой акт будет служить доказательством выполнения работ, если в нем указаны объем и стоимость каждого вида работ и реквизиты, предусмотренные п. 2 ст. 9 Федерального закона "О бухгалтерском учете".

Обоснование: В силу п. 1 ст. 720 ГК РФ заказчик обязан в сроки и в порядке, которые установлены договором подряда, с участием подрядчика осмотреть и принять выполненную работу (ее результат), а при обнаружении отступлений от договора, ухудшающих результат работы, или иных недостатков в работе немедленно заявить об этом подрядчику.

В соответствии со ст. 9 Федерального закона от 21.11.1996 N 129-ФЗ "О бухгалтерском учете" (далее - Закон N 129-ФЗ) и п. п. 12, 13 Положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в Российской Федерации (утв. Приказом Минфина России от 29.07.1998 N 34н) документы (в том числе акты выполненных работ) должны включать все необходимые реквизиты (наименование документа, дату составления, наименование организации, от имени которой составлен документ, содержание хозяйственной операции, фамилию, имя, отчество лиц, подписавших документы, личные подписи), что позволяет определить содержание обязательства.

Поскольку унифицированная форма акта приемки-сдачи выполненных работ законодательством не установлена, стороны вправе составить такой акт в произвольной форме с отражением реквизитов, предусмотренных п. 2 ст. 9 Закона N 129-ФЗ.

Данный вывод подтверждается судебной практикой (Постановления ФАС Западно-Сибирского округа от 04.08.2010 по делу N А81-4482/2009, ФАС Московского округа от 25.06.2009 N КГ-А41/5405-09 по делу N А41-21078/08, от 07.04.2009 N КА-А40/2620-09 по делу N А40-46871/08-115-163, от 28.02.2008 N КА-А40/518-08 по делу N А40-10170/07-111-35).

В. Г.Трофимов

Старший юрист,

ООО "МаТИК. Яковлев и партнеры"

Подписано в печать

12.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: Может ли залогодателем выступать агент, который действует от имени собственника имущества, передаваемого в залог?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: Может ли залогодателем выступать агент, который действует от имени собственника имущества, передаваемого в залог?

Ответ: Такой агент не может выступать залогодателем, поскольку права и обязанности по сделкам, совершаемым агентом от имени принципала с третьими лицами, возникают у принципала. Агент лишь выполняет определенные договором агентирования юридически значимые действия от имени принципала.

Обоснование: Залог определяется законодательством как способ обеспечения обязательства, при котором залогодержатель в случае неисполнения должником обязательства вправе получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит данное имущество (залогодателя). При этом предметом залога признается всякое имущество, в том числе и имущественные права (требования), за исключением изъятого из оборота имущества и требований, неразрывно связанных с личностью кредитора (п. 1 ст. 336 ГК РФ).

Обязательной предпосылкой залога служит то, что залогодатель имеет право на распоряжение закладываемой вещью, т. е. является собственником либо лицом, которому предмет залога принадлежит на праве хозяйственного ведения (п. 2 ст. 335 ГК РФ).

Залогодатель вправе привлекать третьих лиц для совершения определенных юридических действий в его (залогодателя) интересах. При этом полномочия, которыми залогодатель наделяет такое лицо, должны быть определены либо в доверенности, либо в соответствующем договоре (например, в агентском договоре).

В силу п. 1 ст. 1005 ГК РФ агент обязуется за вознаграждение совершать по поручению принципала (которым выступает собственник вещи) юридические и иные действия от имени и за счет принципала. При этом права и обязанности возникают непосредственно у принципала.

Таким образом, агент, действующий от имени собственника и в пределах предоставленных ему полномочий, не может быть залогодателем передаваемого в залог имущества. При заключении договора залога агент выступает в качестве представителя залогодателя.

С. А.Гущин

Юрист,

ООО "МаТИК. Яковлев и партнеры"

Подписано в печать

12.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: С какого момента у покупателя нежилого недвижимого имущества возникает право сдавать его в аренду? Можно ли в договоре купли-продажи предусмотреть условие о возникновении такого права с даты подписания договора?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: С какого момента у покупателя нежилого недвижимого имущества возникает право сдавать его в аренду? Можно ли в договоре купли-продажи предусмотреть условие о возникновении такого права с даты подписания договора?

Ответ: Право на сдачу в аренду возникает у покупателя нежилого недвижимого имущества с момента государственной регистрации права собственности на это имущество. Включение условия о возникновении у покупателя права сдавать помещение в аренду с момента подписания договора ничтожно.

Обоснование: Согласно ст. 608 ГК РФ и правоприменительной судебной практике (Постановления ФАС Северо-Кавказского округа от 16.11.2006 N Ф08-5044/2006 по делу N А63-4486/2006-С1, ФАС Поволжского округа от 15.06.2009 по делу N А65-16052/2008) право сдачи имущества в аренду принадлежит его собственнику.

Право собственности на недвижимое имущество (а именно владение, пользование и распоряжение) возникает у приобретателя с момента государственной регистрации этого права (п. 2 ст. 223 ГК РФ). Государственной регистрацией прав в соответствии с п. 1 ст. 2 Федерального закона от 21.07.1997 N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" является юридический акт признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с Гражданским кодексом РФ. Следовательно, государственная регистрация служит единственным доказательством существования зарегистрированного права собственности. При ее отсутствии объект недвижимости не может являться предметом сделки.

Таким образом, лицо вправе заключить договор аренды недвижимого имущества только после госрегистрации права собственности и получения соответствующего свидетельства. Включение в договор купли-продажи условия о возникновении права сдавать нежилое недвижимое помещение в аренду с момента подписания договора противоречит законодательству и правоприменительной практике, поэтому является ничтожным (ст. ст. 168, 180 ГК РФ).

С. А.Гущин

Юрист,

ООО "МаТИК. Яковлев и партнеры"

Подписано в печать

12.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: Гражданин заключил с застройщиком предварительный договор об участии в долевом строительстве многоквартирного жилого дома. Денежные средства в оплату стоимости строительства квартиры внесены в полном объеме. В отношении застройщика возбуждено дело о банкротстве. Вправе ли гражданин предъявить требование о возврате внесенных денег в деле о банкротстве застройщика? Нужно ли перед этим обращаться в суд с иском о расторжении предварительного договора?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: Гражданин заключил с застройщиком предварительный договор об участии в долевом строительстве многоквартирного жилого дома. Денежные средства в оплату стоимости строительства квартиры внесены в полном объеме. В отношении застройщика возбуждено дело о банкротстве. Вправе ли гражданин предъявить требование о возврате внесенных денег в деле о банкротстве застройщика? Нужно ли перед этим обращаться в суд с иском о расторжении предварительного договора?

Ответ: Гражданин вправе добиваться включения своих требований о возврате денежных средств в реестр требований кредиторов. Для этого не нужно обращаться в суд с иском о расторжении предварительного договора.

Обоснование: В соответствии со ст. 429 ГК РФ по предварительному договору возникает обязательство по заключению сторонами в будущем договора о передаче имущества, выполнении работ или оказании услуг на условиях, предусмотренных предварительным договором. Такой договор не может повлечь возникновение денежных обязательств. Данная позиция подтверждена Определением ВАС РФ от 14.08.2009 N ВАС-9802/09, Постановлениями ФАС Поволжского округа от 29.06.2010 по делу N А65-17825/2009, Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 02.07.2010 N 17АП-5794/2010-ГК.

Например, ФАС Центрального округа в Постановлении от 22.09.2010 по делу N А35-12629/10-С5 указал, что какие-либо денежные обязательства сторон из предварительного договора по расчетам за имущество, являющееся предметом основного договора, не могут возникнуть из-за отсутствия обязательства передать такое имущество. В связи с этим условие предварительного договора об оплате до заключения основного договора стоимости не переданного еще имущества суд признал ничтожным в силу ст. 168 ГК РФ, как противоречащее ст. 429 ГК РФ.

Кроме того, застройщик вправе привлекать денежные средства граждан только на основании договора участия в долевом строительстве. Об этом говорится в ч. 2 ст. 3 Федерального закона от 30.12.2004 N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации".

Поскольку в рассматриваемом случае денежные средства внесены на основании предварительного договора, застройщик нарушил указанную норму закона.

Так как на основании предварительного договора денежных обязательств между сторонами не возникло, денежные средства, внесенные гражданином застройщику, являются неосновательным обогащением последнего (ст. 1102 ГК РФ). Поскольку обязательства по возврату неосновательного обогащения являются денежными, гражданин, заключивший предварительный договор, соответствует определению кредитора, которое дано в ст. 2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)".

Таким образом, требования, возникшие из обязательства по возврату неосновательного обогащения, подлежат включению в реестр требований кредиторов. При этом обращение в суд с иском о расторжении предварительного договора не требуется.

О. В.Фомичева

К. ю.н.,

управляющий партнер

"Первое адвокатское бюро г. Самары"

Подписано в печать

12.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: Между А и Б заключен договор поставки. Договором предусмотрено, что в случае неоплаты покупателем товара в определенный срок стоимость единицы товара увеличивается на 0,05 процента за каждый день просрочки. Можно ли считать такое условие неустойкой? Противоречит ли такое условие закону?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: Между А и Б заключен договор поставки. Договором предусмотрено, что в случае неоплаты покупателем товара в определенный срок стоимость единицы товара увеличивается на 0,05 процента за каждый день просрочки. Можно ли считать такое условие неустойкой? Противоречит ли такое условие закону?

Ответ: Увеличение цены товара в случае просрочки его оплаты является платой за пользование коммерческим кредитом и не противоречит закону. Однако в судебной практике по данному вопросу существует позиция, согласно которой данное условие рассматривается как неустойка.

Обоснование: В договоре поставки стороны согласовали два периода определения цены товара - ограниченный период фиксированной цены и следующий за ним открытый период цены, растущей на проценты за пользование коммерческим кредитом. Действующее законодательство, в частности п. 3 ст. 485 и ст. 516 ГК РФ, не запрещает такое определение цены.

Просрочка в данных условиях означает не нарушение сроков оплаты приобретенных товаров, а окончание периода фиксированной цены. Смысл последующего повышения цены - вынудить покупателя быстрее оплатить купленный товар и компенсировать затраты поставщика, связанные с предоставлением коммерческого кредита. Смысл неустойки - экономически наказать нарушившего обязательство покупателя (ст. 330 ГК РФ).

Данная позиция подтверждается судебной практикой (Определения ВАС РФ от 21.06.2010 N ВАС-7934/10, от 15.02.2010 N ВАС-1634/10). Следовательно, такое условие нельзя считать неустойкой.

Однако по данному вопросу существует и иная судебная практика. Так, ФАС Центрального округа в Постановлении от 08.05.2008 N Ф10-1874/08 пришел к выводу, что увеличение цены по договору при несвоевременной оплате товара носит компенсационный (штрафной) характер и направлено на покрытие возможных убытков поставщика. Поэтому данное условие не является по своей сути изменением цены договора в смысле п. 2 ст. 424 и п. 3 ст. 485 ГК РФ.

О. М.Кабанов

Эксперт КонсультантПлюс

Подписано в печать

12.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: Вправе ли государственное унитарное предприятие отдавать в залог право аренды земельного участка, находящегося в государственной собственности, одновременно с ипотекой здания, расположенного на этом земельном участке?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: Вправе ли государственное унитарное предприятие отдавать в залог право аренды земельного участка, находящегося в государственной собственности, одновременно с ипотекой здания, расположенного на этом земельном участке?

Ответ: Не вправе.

Обоснование: Предприятие не вправе продавать принадлежащее ему на праве хозяйственного ведения недвижимое имущество, сдавать его в аренду, отдавать в залог, вносить в качестве вклада в уставный (складочный) капитал хозяйственных обществ и товариществ или иным способом распоряжаться этим имуществом без согласия собственника. Это установлено абз. 1 п. 2 ст. 295 ГК РФ. Аналогичная норма закреплена в п. 2 ст. 18 Федерального закона от 14.11.2002 N 161-ФЗ "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях" (далее - Закон об унитарных предприятиях).

Согласно абз. 1 п. 2 ст. 335 ГК РФ залогодателем вещи может быть ее собственник либо лицо, имеющее на нее право хозяйственного ведения. Аналогичное указание имеется в п. 1 ст. 6 Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" (далее - Закон об ипотеке).

В силу абз. 1 п. 3 ст. 335 ГК РФ залогодателем права может быть лицо, которому принадлежит закладываемое право. Залог права аренды или иного права на чужую вещь не допускается без согласия ее собственника или лица, имеющего на нее право хозяйственного ведения, если законом или договором запрещено отчуждение этого права без согласия указанных лиц (абз. 2 п. 3 ст. 335 ГК РФ).

В пп. 3 п. 5 ст. 18 Закона об унитарных предприятиях указано, что государственное или муниципальное предприятие, являющееся арендатором земельного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, не вправе отдавать арендные права в залог.

Однако ипотека здания или сооружения допускается только с одновременной ипотекой по тому же договору земельного участка, на котором находится это здание или сооружение, либо принадлежащего залогодателю права аренды этого участка. Это следует из п. 3 ст. 340 ГК РФ и ч. 2 ст. 69 Закона об ипотеке.

Таким образом, ипотека здания или сооружения невозможна без передачи в ипотеку земельного участка, на котором это здание (сооружение) расположено, или права его аренды. Этот вывод подтверждается абз. 2 п. 45 совместного Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 6/8). Высшие суды указали, что, если залогодатель передает в залог только здание или сооружение, а земельный участок либо право его аренды не является предметом залога, такой договор должен считаться ничтожной сделкой (ст. 168 ГК РФ).

Какие-либо изъятия из данного правила законодательством не установлены. Также в ст. 18 Закона об унитарных предприятиях не указано, что введенный этой статьей запрет распространяется только на случаи, когда право аренды является самостоятельным предметом залога.

Соответственно, в случае, когда ГУП или МУП является арендатором земельного участка, ипотека здания без одновременного залога права аренды земельного участка невозможна в силу п. 3 ст. 340 ГК РФ, ч. 2 ст. 69 Закона об ипотеке, а залог права аренды земельного участка невозможен в связи с наличием прямого запрета в законодательстве на такой залог.

Договор ипотеки здания без ипотеки земельного участка или права его аренды может быть допустим в двух случаях.

1. Если у залогодателя на момент заключения договора ипотеки отсутствует право собственности (или право аренды) на земельный участок, на котором находится здание или сооружение (см. абз. 3 п. 45 Постановления N 6/8, п. 4 информационного письма Президиума ВАС РФ от 27.02.2001 N 61 "Обзор практики применения арбитражными судами земельного законодательства", Постановления ФАС Западно-Сибирского округа от 07.09.2010 по делу N А27-25483/2009, ФАС Московского округа от 24.06.2008 N КГ-А40/4067-08, ФАС Поволжского округа от 02.03.2010 по делу N А55-8887/2009);

2. Если залогодатель обладает краткосрочным правом аренды земельного участка (то есть на срок менее года) или если договор аренды земельного участка заключен на неопределенный срок. Это следует из разъяснения, изложенного в п. 10 информационного письма Президиума ВАС РФ от 28.01.2005 N 90, согласно которому права арендатора, вытекающие из договора аренды недвижимого имущества, который не подлежит государственной регистрации, не могут являться предметом договора об ипотеке. Следовательно, если залогодатель является арендатором по договору аренды земельного участка, не подлежащему государственной регистрации, то передача в ипотеку здания или сооружения без передачи в ипотеку указанного права аренды земельного участка не нарушает п. 3 ст. 340 ГК РФ и абз. 2 ст. 69 Закона об ипотеке (см., например, Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 19.08.2010 по делу N А38-6761/2009).

Однако относительно данного исключения существует противоположная позиция. В силу этой позиции право краткосрочной аренды земельного участка может быть объектом ипотеки, но не самостоятельным, а совместным с ипотекой здания (сооружения) (см., например, Постановление ФАС Московского округа от 17.11.2010 N КГ-А41/12456-10 по делу N А41-42058/09).

Названные исключения из общего правила неприменимы к рассматриваемой ситуации. Во-первых, ГУП является арендатором земельного участка, на котором находится здание, во-вторых, законодательный запрет на залог права аренды земельного участка, находящегося в государственной собственности, не обусловлен сроком его действия (долгосрочный, краткосрочный, на неопределенный срок).

Следовательно, в рассматриваемом случае залог здания, принадлежащего ГУП, в настоящее время невозможен. Договор ипотеки упомянутого здания будет являться недействительной сделкой (независимо от того, заложено ли одновременно со зданием право аренды земельного участка или нет).

В. Б.Бойкова

Директор,

ООО "Юридический департамент"

Подписано в печать

12.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: Подлежит ли компенсации моральный вред, причиненный длительным неисполнением судебного решения по гражданскому делу проигравшей стороной?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: Подлежит ли компенсации моральный вред, причиненный длительным неисполнением судебного решения по гражданскому делу проигравшей стороной?

Ответ: Да, подлежит с учетом обстоятельств дела, характера неисполненного судебного решения, периода неисполнения.

Обоснование: Гарантированное ст. 46 Конституции РФ право на судебную защиту предполагает как неотъемлемый элемент обязательность исполнения судебных решений.

Это подтверждается ч. 1 ст. 6 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации", ч. 2 ст. 13 ГПК РФ.

Согласно ч. 3 ст. 13 ГПК РФ неисполнение судебного постановления влечет за собой ответственность, предусмотренную федеральным законом.

Обязанность надлежащего исполнения судебного решения должна обеспечиваться ответственностью за уклонение от такого исполнения. Виды ответственности определяются положениями гражданского законодательства РФ, а также международными обязательствами РФ.

В силу ч. 1 ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред (ч. 2 ст. 151 ГК РФ).

Объектом неправомерных посягательств являются по общему правилу любые нематериальные блага (права на них) вне зависимости от того, поименованы ли они в законе и упоминается ли соответствующий способ их защиты (см. абз. 2 - 4 п. 4 Постановления Пленума ВС РФ от 20.12.1994 N 10). В частности, Конституционный Суд указал на возможность применения ст. 151 ГК РФ в случаях неисполнения судебных решений по искам к РФ, субъектам РФ или муниципальным образованиям, поскольку право на защиту является личным неимущественным (см. Определение КС РФ от 03.07.2008 N 734-О-П).

Длительное неисполнение решения суда является нарушением права гражданина на судебную защиту, справедливое судебное разбирательство и является основанием для справедливой компенсации морального вреда. Моральный вред, причиненный длительным неисполнением судебных постановлений, подлежит возмещению с учетом обстоятельств дела, характера неисполненного судебного решения, периода неисполнения (см. Обзор судебной практики по гражданским делам за ноябрь 2009 года, подготовленный Белгородским областным судом).

В. Б.Бойкова

Директор,

ООО "Юридический департамент"

Подписано в печать

12.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: Общество - собственник земельного участка обратилось к собственнику соседнего участка с просьбой установить сервитут. Отказ в установлении сервитута послужил основанием для обращения в суд. Суд отказал обществу в удовлетворении исковых требований. Вправе ли арендатор земельного участка, принадлежащего обществу, потребовать соразмерного уменьшения арендной платы, поскольку участок невозможно использовать по целевому назначению?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: Общество - собственник земельного участка обратилось к собственнику соседнего участка с просьбой установить сервитут. Отказ в установлении сервитута послужил основанием для обращения в суд. Суд отказал обществу в удовлетворении исковых требований. Вправе ли арендатор земельного участка, принадлежащего обществу, потребовать соразмерного уменьшения арендной платы, поскольку участок невозможно использовать по целевому назначению?

Ответ: Вправе, если докажет, что за невозможность или ограничение использования части участка отвечает арендодатель, а арендатор на момент заключения договора не знал и не мог знать о возможном ограничении в пользовании участком по назначению.

Обоснование: Согласно ч. 1 ст. 606 ГК РФ по договору аренды (имущественного найма) арендодатель (наймодатель) обязуется предоставить арендатору (нанимателю) имущество за плату во временное владение и пользование или во временное пользование.

Согласно п. 1 ст. 612 ГК РФ арендодатель отвечает за недостатки сданного в аренду имущества, полностью или частично препятствующие пользованию им, даже если во время заключения договора аренды он не знал об этих недостатках. При обнаружении таких недостатков арендатор вправе по своему выбору:

- потребовать от арендодателя либо безвозмездного устранения недостатков имущества, либо соразмерного уменьшения арендной платы, либо возмещения своих расходов на устранение недостатков имущества;

- непосредственно удержать сумму понесенных им расходов на устранение данных недостатков из арендной платы, предварительно уведомив об этом арендодателя;

- потребовать досрочного расторжения договора.

В силу п. 2 ст. 612 ГК РФ арендодатель не отвечает за недостатки сданного в аренду имущества, которые были им оговорены при заключении договора аренды или были заранее известны арендатору либо должны были быть обнаружены арендатором во время осмотра имущества или проверки его исправности при заключении договора или передаче имущества в аренду.

Таким образом, для осуществления прав, предусмотренных п. 1 ст. 612 ГК РФ, арендатор должен доказать, что недостатки в арендованном имуществе, препятствующие пользованию, возникли до заключения договора аренды и были скрытыми (см. Постановления ФАС Дальневосточного округа от 01.03.2010 N Ф03-719/2010, ФАС Северо-Кавказского округа от 11.06.2010 по делу N А32-56731/2009).

Следовательно, в описанной ситуации арендатор вправе потребовать соразмерного уменьшения арендной платы, если докажет, что за невозможность или ограничение использования земельного участка отвечает арендодатель. Кроме того, должно быть доказано, что арендатор на момент заключения договора не знал и не мог знать о возможном ограничении в пользовании участком (см. Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.05.2008 по делу N А56-16327/2007).

Е. А.Башарин

Юридическая компания "Юново"

Подписано в печать

12.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: Заключен договор купли-продажи автомобиля, по которому покупатель обязуется продать этот же автомобиль продавцу спустя какое-то время. Цена покупки - 100 тыс. руб., обратной продажи - 95 тыс. руб. Договор исполнен, но первоначальный продавец потребовал доплатить 5 тыс. руб., на что получил отказ. В суде он заявил, что договор, по сути, представлял собой аренду и покупатель должен ему доплатить еще 5 тыс. руб., поскольку обычно взимаемая арендная плата составляет 10 тыс. руб. Правомерны ли требования продавца?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: Заключен договор купли-продажи автомобиля, по которому покупатель обязуется продать этот же автомобиль продавцу спустя какое-то время. Цена покупки - 100 тыс. руб., обратной продажи - 95 тыс. руб. Договор исполнен, но первоначальный продавец потребовал доплатить 5 тыс. руб., на что получил отказ. В суде он заявил, что договор, по сути, представлял собой аренду и покупатель должен ему доплатить еще 5 тыс. руб., поскольку обычно взимаемая арендная плата составляет 10 тыс. руб. Правомерны ли требования продавца?

Ответ: Требования продавца неправомерны.

Обоснование: В соответствии с п. 1 ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

При возникновении разногласий относительно классификации договора суд принимает во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора устанавливается сопоставлением с другими условиями и смыслом договора в целом (ст. 431 ГК РФ).

Согласно п. 1 ст. 454 ГК РФ по договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).

Из приведенной нормы следует, что соответствующим правовым последствием договора купли-продажи является переход права собственности на имущество от продавца к покупателю и получение продавцом за это имущество определенной денежной суммы.

Согласно ст. 606 ГК РФ по договору аренды (имущественного найма) арендодатель (наймодатель) обязуется предоставить арендатору (нанимателю) имущество за плату во временное владение и пользование или во временное пользование.

Как видно из закрепленного в ст. 606 ГК РФ определения, в отличие от договора купли-продажи, договор аренды не влечет смены собственника.

В силу п. 1 ст. 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Из определения договора аренды следует, что к существенным для него относятся условия о предмете договора и о размере арендной платы (см., например, Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 28.09.2009 по делу N А19-1814/09).

В рассматриваемом случае стороны не согласовали существенное условие договора аренды - размер арендной платы, следовательно, они заключили два взаимосвязанных договора купли-продажи.

Следует учитывать, что конструкция договора купли-продажи, содержащего условия об обратной продаже товара, российским правом признается (см., например, ст. 51.3 Федерального закона от 22.04.1996 N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг", п. 8 ст. 214.4 НК РФ, Положение о порядке продажи Банком России государственных ценных бумаг с обязательством обратного выкупа, утвержденное ЦБ РФ 11.01.2002 N 176-П).

Продавец, заявляя, что заключен договор аренды, фактически заявляет о притворности заключенных договоров купли-продажи.

В соответствии с п. 2 ст. 170 ГК РФ притворная сделка, т. е. сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила.

В рассматриваемом случае намерения одной стороны на совершение притворной сделки недостаточно. Стороны должны преследовать общую цель и достичь соглашения по всем существенным условиям сделки, которую прикрывает юридически оформленная сделка. В противном случае такая сделка не будет считаться притворной.

Таким образом, требования продавца являются необоснованными, так как данная сделка не может быть квалифицирована в качестве договора аренды.

Следует, однако, учитывать, что в судебной практике подход к данному вопросу неоднозначный. В некоторых случаях, с учетом фактических обстоятельств дела, суды признают подобные сделки притворными (см., например, Постановление Президиума ВАС РФ от 06.10.98 N 6202/97).

А. В.Авакян

Эксперт КонсультантПлюс

Подписано в печать

12.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: ООО приобрело у ЗАО станки с условием, что ЗАО через три месяца выкупит их у ООО за ту же цену. По истечении данного срока ЗАО отказалось выкупать станки. Вправе ли ООО понудить ЗАО заключить договор обратной купли-продажи?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: ООО приобрело у ЗАО станки с условием, что ЗАО через три месяца выкупит их у ООО за ту же цену. По истечении данного срока ЗАО отказалось выкупать станки. Вправе ли ООО понудить ЗАО заключить договор обратной купли-продажи?

Ответ: Вправе. Но при этом следует учитывать возможность признания договора купли-продажи притворной сделкой.

Обоснование: В п. 1 ст. 1 и ст. 421 ГК РФ установлен принцип свободы договора. Стороны могут заключить договор как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами. Также допустимо заключение договора, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор).

В соответствии с п. 1 ст. 454 ГК РФ по договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).

Сложившаяся судебная практика признает возможность заключения договора купли-продажи товаров с условием об обратном выкупе, рассматривая его в качестве пары взаимосвязанных договоров купли-продажи (Определение ВАС РФ от 21.07.2008 N 12886/07 по делу N А45-12751/06-4/244-9, Постановления Президиума ВАС РФ от 14.10.2008 N 12886/07 по делу N А45-12751/06-4/244-9, ФАС Уральского округа от 20.04.2010 N Ф09-2451/10-С4).

К данным отношениям применяются общие нормы Гражданского кодекса РФ об обязательствах.

В соответствии с п. 1 ст. 307 ГК РФ в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как-то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т. п., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности.

Обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями. Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных законом (ст. ст. 309, 310 ГК РФ).

Таким образом, если иное не было предусмотрено договором, ЗАО не имело права на одностороннее изменение условий договора. Оно обязано было выкупить станки.

В соответствии с п. 1 ст. 421 ГК РФ понуждение к заключению договора допускается, когда обязанность заключить договор предусмотрена добровольно принятым обязательством.

Следовательно, ООО вправе понудить ЗАО заключить договор обратной купли-продажи.

Но при этом может оказаться, что изначальным намерением сторон было заключение другого договора (безвозмездного пользования, займа и т. п.), а договор купли-продажи являлся притворной сделкой. В этом случае договор купли-продажи является ничтожной сделкой. А к сделке, которую стороны действительно имели в виду, применяются относящиеся к ней правила (п. 2 ст. 170 ГК РФ). Возможность такой квалификации зависит от наличия соответствующих доказательств (см., например, Постановление Президиума ВАС РФ от 06.10.1998 N 6202/97).

Д. А.Ждан-Пушкина

Исполнительный директор,

НП "Общество страховых юристов"

Подписано в печать

12.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: ООО приобрело у ЗАО 50 станков за 1 млн. руб. с условием, что ЗАО через четыре месяца выкупит у ООО указанное оборудование за 1,1 млн. руб. По истечении данного срока ЗАО выкупило станки. Можно ли квалифицировать данные договоры купли-продажи как притворные сделки, прикрывающие договор аренды?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: ООО приобрело у ЗАО 50 станков за 1 млн. руб. с условием, что ЗАО через четыре месяца выкупит у ООО указанное оборудование за 1,1 млн. руб. По истечении данного срока ЗАО выкупило станки. Можно ли квалифицировать данные договоры купли-продажи как притворные сделки, прикрывающие договор аренды?

Ответ: Такое возможно только при условии наличия доказательств того, что для обеих сторон истинной целью договора были арендные отношения и они согласовали все существенные условия договора аренды. Возможность такого доказывания зависит от фактических обстоятельств дела, но практически невероятна, так как обратный выкуп осуществлялся по большей цене.

Обоснование: В п. 1 ст. 1 и ст. 421 ГК РФ установлен принцип свободы договора. Стороны могут заключить договор как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами. Кроме того, возможно согласовать договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор).

По договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену). Это предусмотрено п. 1 ст. 454 ГК РФ.

Сложившаяся судебная практика признает возможность заключения договора купли-продажи товаров с условием об обратном выкупе, рассматривая его в качестве пары взаимосвязанных договоров купли-продажи (Определение ВАС РФ от 21.07.2008 N 12886/07 по делу N А45-12751/06-4/244-9, Постановления Президиума ВАС РФ от 14.10.2008 N 12886/07 по делу N А45-12751/06-4/244-9, ФАС Уральского округа от 20.04.2010 N Ф09-2451/10-С4).

К данным отношениям применяются общие нормы Гражданского кодекса РФ о сделках и обязательствах.

В соответствии с п. 2 ст. 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила.

По договору аренды (имущественного найма) арендодатель (наймодатель) обязуется предоставить арендатору (нанимателю) имущество за плату во временное владение и пользование или во временное пользование (ст. 606 ГК РФ).

Исходя из сказанного, необходимым условием признания договоров купли-продажи притворными сделками, прикрывающими договор аренды, является доказанность того, что для обеих сторон истинной целью договора были арендные отношения и стороны согласовали все существенные условия договора аренды. Возможность такого доказывания зависит от фактических обстоятельств дела (заведенного порядка отношений сторон, переписки между ними, действий в процессе пользования имуществом и т. п. См., например, Постановление Президиума ВАС РФ от 06.10.1998 N 6202/97). Но в данном случае такая возможность представляется практически невероятной в силу того, что обратный выкуп осуществлялся по большей цене. Это безусловно противоречит существу арендных отношений.

Д. А.Ждан-Пушкина

Исполнительный директор,

НП "Общество страховых юристов"

Подписано в печать

12.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: По истечении срока действия договора аренды за арендатором числилась задолженность по уплате арендных платежей. В арендуемом помещении осталось имущество арендатора. Арендодатель в обеспечение исполнения арендатором указанной обязанности удержал данное имущество, передав его на хранение третьему лицу. Может ли арендодатель получить возмещение своих затрат на вознаграждение хранителю?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: По истечении срока действия договора аренды за арендатором числилась задолженность по уплате арендных платежей. В арендуемом помещении осталось имущество арендатора. Арендодатель в обеспечение исполнения арендатором указанной обязанности удержал данное имущество, передав его на хранение третьему лицу. Может ли арендодатель получить возмещение своих затрат на вознаграждение хранителю?

Ответ: Арендодатель не может получить возмещение затрат на вознаграждение хранителю.

Обоснование: В силу абз. 2 п. 1 ст. 359 ГК РФ в отношениях между сторонами, действующими как предприниматели, удержанием вещи могут обеспечиваться даже обязательства, не связанные с оплатой данной вещи или возмещением издержек на нее.

При этом следует учитывать, что право на удержание вещи должника возникает у кредитора лишь в том случае, когда спорная вещь оказалась в его владении на законном основании. Возможность удержания не может быть следствием захвата вещи должника помимо его воли (см. Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.03.2009 по делу N А05-8915/2007).

В судебной практике выработан подход, допускающий удержание арендодателем имущества должника-арендатора, которое последний оставил после истечения срока аренды в арендуемом помещении. Считается, что в таком случае удерживаемое имущество оказывается во владении арендодателя по воле самого арендатора (п. 14 Обзора практики разрешения споров, связанных с арендой, утв. информационным письмом Президиума ВАС РФ от 11.01.2002 N 66).

Таким образом, можно сделать вывод о том, что если обе стороны договора аренды действовали как предприниматели, то арендодатель правомерно удерживал имущество арендатора.

Необходимо отметить, что арендодатель обязан предпринять все разумные меры для сохранности удерживаемого имущества. Если свойства имущества требуют особых условий его хранения (например, температурный режим), арендодатель должен обеспечить такое хранение.

На первый взгляд, расходы по хранению можно было бы переложить на собственника имущества (арендатора), руководствуясь положениями гл. 50 ГК РФ (действия в чужом интересе без поручения) или гл. 60 ГК РФ (обязательства вследствие неосновательного обогащения).

Если бы арендодатель обеспечивал сохранность оставленного имущества в интересах арендатора, арендодатель действительно мог бы на это рассчитывать. Тогда к этим правоотношениям можно было бы также применить (по аналогии) нормы ст. 514 ГК РФ об ответственном хранении. Но поскольку удержание - это способ обеспечения обязательства, осуществляемый кредитором (арендодателем) по своей воле (в т. ч. против воли собственника имущества) и в своем интересе (в т. ч. против интересов собственника имущества), риски по сохранности удерживаемого имущества несет арендодатель.

Таким образом, все расходы, связанные с хранением удерживаемого имущества, должен нести арендодатель (см. Постановления ФАС Московского округа от 19.08.2009 N КГ-А40/7759-09 по делу N А40-79905/08-64-394).

С. В.Мусарский

К. ю.н.,

эксперт КонсультантПлюс

Подписано в печать

12.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: ЗАО "А" реорганизуется путем присоединения к ЗАО "Д", акции ЗАО "А" должны быть конвертированы в дополнительные акции ЗАО "Д" в соответствии с решением об увеличении уставного капитала последнего. После того как ЗАО "Д" подало документы на государственную регистрацию дополнительного выпуска, ЗАО "А" решило, что не будет присоединяться к ЗАО "Д". Может ли ЗАО "А" отменить ранее принятые решения о реорганизации и утверждении договора о присоединении? Если может, то каковы будут для него юридические последствия?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: ЗАО "А" реорганизуется путем присоединения к ЗАО "Д", акции ЗАО "А" должны быть конвертированы в дополнительные акции ЗАО "Д" в соответствии с решением об увеличении уставного капитала последнего. После того как ЗАО "Д" подало документы на государственную регистрацию дополнительного выпуска, ЗАО "А" решило, что не будет присоединяться к ЗАО "Д". Может ли ЗАО "А" отменить ранее принятые решения о реорганизации и утверждении договора о присоединении? Если может, то каковы будут для него юридические последствия?

Ответ: ЗАО "А" может отказаться от участия в реорганизации в форме присоединения лишь в том случае, если ЗАО "Д" даст на это согласие. Юридические последствия данных решений изложены в обосновании.

Обоснование: Процесс присоединения одного акционерного общества к другому возможен только по согласию его участников, которое оформляется договором о присоединении (ст. 17 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах").

Согласно названной норме Закона именно договор о присоединении является базовым документом, регулирующим отношения обществ, возникающих во время присоединения. В этом договоре закрепляются взаимные права и обязанности указанных обществ. Наличие договора означает, что на отношения, возникающие между участниками присоединения, распространяются как общие положения гражданского законодательства об обязательствах, так и положения, касающиеся исполнения и расторжения договоров.

Одним из основополагающих принципов гражданского законодательства является принцип недопустимости одностороннего отказа от исполнения обязательства, закрепленный ст. 310 ГК РФ. Применительно к рассматриваемой ситуации это означает, что, если в договоре присоединения не предусмотрена возможность одностороннего отказа от исполнения обязательств, ЗАО "А" не вправе в одностороннем порядке от него отказаться. Право включить условие об одностороннем отказе от присоединения в договор вытекает из п. 3 ст. 450 ГК РФ.

ЗАО "А" и ЗАО "Д" могут заключить соглашение о расторжении договора о присоединении (п. 1 ст. 450 ГК РФ). При заключении такого соглашения обязательства сторон, не исполненные до даты заключения соглашения о расторжении (даты одностороннего отказа), прекращаются (п. 2 ст. 453 ГК РФ). Это означает, что с даты расторжения договора о присоединении исчезает правовое основание в виде взаимных обязательств сторон для продолжения процедуры присоединения. То есть после расторжения данного договора у ЗАО "А" и ЗАО "Д" появится законная возможность принять меры для прекращения процедуры государственной регистрации дополнительного выпуска акций. Аналогичные последствия наступают в случае, если договором о присоединении предусмотрена возможность одностороннего отказа от исполнения обязательств и одна из сторон воспользуется такой возможностью до завершения процедуры присоединения.

Следует иметь в виду, что решение вопросов о реорганизации акционерного общества, а также об утверждении договора о присоединении отнесено законом к компетенции общего собрания акционеров (пп. 2 п. 1 ст. 48, п. 2 ст. 17 Федерального закона "Об акционерных обществах"). Это значит, что исполнительные органы ЗАО "А" и ЗАО "Д" не вправе самостоятельно решать вопрос об отказе от процедуры присоединения.

Отказ от продолжения процедуры реорганизации в форме присоединения будет в полной мере соответствовать закону лишь в том случае, если общие собрания акционеров ЗАО "А" и ЗАО "Д" примут решения о расторжении договора о присоединении и на основании данных решений будет подписано соответствующее соглашение о расторжении договора. Если же договор о присоединении допускает односторонний отказ, достаточно будет принять соответствующее решение общим собранием акционеров того общества, которое хочет отказаться от продолжения процесса реорганизации, и известить об этом второго участника. В любом случае требуется также известить об отказе от реорганизации и регистрирующий орган.

При этом следует учитывать, что решение присоединяющегося юридического лица об отказе от реорганизации как основание для отказа в государственной регистрации выпуска акций напрямую не предусмотрено ни Федеральным законом от 22.04.1996 N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг", ни Стандартами эмиссии ценных бумаг и регистрации проспектов ценных бумаг, утвержденными Приказом ФСФР РФ от 25.01.2007 N 07-4/пз-н.

Если выпуск дополнительных акций ЗАО "Д" все же будет зарегистрирован, заинтересованное лицо может в судебном порядке оспаривать решение о регистрации выпуска и блокировать проведение последующих процедур, необходимых для завершения реорганизации.

А. В.Валуйский

Адвокат, консультант по налогам и сборам,

председатель коллегии адвокатов "Содружество"

Подписано в печать

12.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа

Вопрос: По условиям договора арендатор должен осуществлять капитальный ремонт здания в счет оплаты аренды объекта. Перечень и стоимость ремонтных работ в договоре не указаны. Арендатор не выполнил свои обязанности. Вправе ли арендодатель требовать возмещения неосновательного обогащения в размере арендных платежей, рассчитанных по правилам ст. 424 ГК РФ?

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: По условиям договора арендатор должен осуществлять капитальный ремонт здания в счет оплаты аренды объекта. Перечень и стоимость ремонтных работ в договоре не указаны. Арендатор не выполнил свои обязанности. Вправе ли арендодатель требовать возмещения неосновательного обогащения в размере арендных платежей, рассчитанных по правилам ст. 424 ГК РФ?

Ответ: Арендодатель вправе требовать взыскания с арендатора неосновательного обогащения в размере арендных платежей, рассчитанных по правилам ст. 424 ГК РФ.

Обоснование: Согласно п. 1 ст. 654 ГК РФ договор аренды здания или сооружения должен предусматривать размер арендной платы. При отсутствии согласованного сторонами в письменной форме соответствующего условия договор считается незаключенным. При этом правила определения цены, установленные п. 3 ст. 424 ГК РФ, не применяются.

Статья 625 ГК РФ предусматривает, что к отдельным видам договора аренды и договорам аренды отдельных видов имущества (в том числе аренда зданий и сооружений) положения § 1 гл. 34 ГК РФ применяются, если иное не определено правилами данного Кодекса об этих договорах. Таким образом, к договорам аренды зданий и сооружений применимы нормы пп. 5 п. 2 ст. 614 ГК РФ, согласно которым арендная плата может быть установлена за все арендуемое имущество в целом или отдельно по каждой из его составных частей в виде возложения на арендатора обязанности по предоставлению определенных услуг и (или) затрат на улучшение арендованного имущества, обусловленных договором.

Хотя в рассматриваемом случае стороны определили, что в счет арендных платежей арендатор осуществляет капитальный ремонт здания, размер арендной платы сторонами не установлен, поскольку не определена стоимость ремонтных работ. Следовательно, договор аренды является незаключенным, так как согласованный в нем механизм определения арендной платы не позволяет точно установить ее размер на момент заключения договора (Постановления ФАС Волго-Вятского округа от 14.01.2009 по делу N А31-2872/2007-21, ФАС Поволжского округа от 25.03.2010 по делу N А65-21492/2009, ФАС Северо-Кавказского округа от 06.09.2007 N Ф08-5489/2007, ФАС Восточно-Сибирского округа от 30.11.2009 N А58-6089/08).

При пользовании имуществом в отсутствие договора аренды у арендатора в силу ст. 1102 ГК РФ возникает неосновательно сбереженное имущество. Согласно этой статье лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество за счет другого лица, обязано возвратить последнему такое имущество. Данное правило применяется независимо от того, явилось неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли.

Как установлено п. 2 ст. 1105 ГК РФ, лицо, неосновательно временно пользовавшееся чужим имуществом без намерения его приобрести либо чужими услугами, должно возместить потерпевшему то, что оно сберегло вследствие такого пользования, по цене, существовавшей во время, когда закончилось пользование, и в том месте, где оно происходило. В соответствии с данным положением стоимость неосновательного обогащения, подлежащего взысканию с арендатора, может быть рассчитана исходя из размера арендной платы, существовавшей во время, когда закончилось пользование, и в том месте, где оно происходило, т. е. по правилам ст. 424 ГК РФ.

Данный вывод подтверждается в Обзоре ФАС Волго-Вятского округа "О практике рассмотрения споров, связанных с неосновательным обогащением". Так, суд взыскал с ответчика сумму неосновательного обогащения, исходя из размера арендной платы, определенной экспертом по правилам п. 3 ст. 424 ГК РФ. Правильность позиции была подтверждена при рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

А. А.Алексеев

Старший юрист

Тверского представительства

ООО "МаТИК. Яковлев и партнеры"

Подписано в печать

11.01.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа