Гарантированность возмещения вреда в обязательном страховании ответственности и правовые средства ее реализации

ГАРАНТИРОВАННОСТЬ ВОЗМЕЩЕНИЯ ВРЕДА В ОБЯЗАТЕЛЬНОМ СТРАХОВАНИИ ОТВЕТСТВЕННОСТИ И ПРАВОВЫЕ СРЕДСТВА ЕЕ РЕАЛИЗАЦИИ <*>

Ю. Б. ФОГЕЛЬСОН, В. В. РАССОХИН

Фогельсон Юрий Борисович, доктор юридических наук, профессор кафедры предпринимательского права Государственного университета - Высшая школа экономики.

Рассохин Виктор Вадимович, аспирант Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ.

В статье рассмотрен принцип гарантированного возмещения вреда в обязательном страховании, его реализация при заключении и прекращении договора страхования, при предъявлении страховщику требования о выплате, а также при осуществлении выплаты.

Ключевые слова: страхование гражданской ответственности; обязательное страхование; возмещение вреда; гарантированность возмещения вреда.

Indemnities in compulsory liability insurance and legal measures of their realization Y. B. Fogelson, V. V. Rassokhin

Fogelson Yurly Borisovich, Doctor of Laws, professor of Entrepreneurial law department of University - Higher school of economics.

Rassokhin Viktor Vadlmovich, postgraduate of Institute of legislation and comparative law under the Government of the Russian Federation.

Principle of indemnities in compulsory liability insurance, its realization in the process of making and termination of an insurance agreement, claiming a payment from the insurer and the payment itself are discussed in the article.

Key words: civil liability insurance; compulsory insurance; indemnification; indemnity.

Принцип гарантированности возмещения вреда в обязательном страховании

Принцип гарантированности возмещения вреда потерпевшему в отношениях по обязательному страхованию впервые в российском законодательстве был легально закреплен в ст. 3 Федерального закона от 25 апреля 2002 г. N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" <1> (далее - Закон об ОСАГО). -------------------------------- <1> СЗ РФ. 2002. N 18. Ст. 1720.

Но еще до этого Конституционный Суд РФ, по существу, использовал этот принцип в деле полковника М. А. Будынина <2> (это дело КС РФ далее будем кратко называть "дело Будынина"). В этом деле, относящемся к обязательному страхованию военнослужащих и приравненных к ним лиц, принцип гарантированности возмещения вреда оказался настолько важным, что, по существу, главенствовал даже над принципом эквивалентности. Ведь Конституционный Суд РФ признал, что страховщик должен нести повышенную ответственность за просрочку выплаты (1% в день от просроченной суммы) перед лицом, имеющим право на получение страхового возмещения, даже и в том случае, когда страхователь не платит или несвоевременно платит страховые взносы. -------------------------------- <2> Постановление Конституционного Суда РФ от 26 декабря 2002 г. N 17-П // Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. N 1.

В дальнейшем Конституционный Суд РФ использовал этот принцип в другом виде обязательного страхования - ОСАГО <3>. В Постановлении о проверке соответствия Конституции РФ некоторых положений Закона об ОСАГО (далее - дело ОСАГО) Конституционный Суд РФ признал несоответствующей Конституции РФ ст. 5 Закона. Это произошло из-за того, что данная статья, делегируя Правительству РФ неопределенные по объему полномочия в определении условий этого вида обязательного страхования, не обеспечивала необходимые гарантии возмещения вреда потерпевшим. А такие гарантии, по мнению Конституционного Суда РФ, должны обеспечиваться именно законом, вводящим обязательное страхование. -------------------------------- <3> Постановление Конституционного Суда РФ от 31 мая 2005 г. N 6-П // Вестник Конституционного Суда РФ. 2005. N 4.

Вслед за этим арбитражные суды стали применять этот принцип в делах о выплатах по ОСАГО как норму прямого действия <4>. Поводом для применения данного принципа послужила проблема учета износа заменяемых деталей при расчете выплат по ОСАГО. Суды, решая этот вопрос в пользу потерпевших, указывали на то, что положение Правил ОСАГО, предусматривающее учет износа запчастей при определении величины выплаты, противоречит в том числе принципу гарантированности возмещения вреда потерпевшим. Эту позицию поддержал и Президиум ВАС РФ <5>. -------------------------------- <4> Постановления ФАС МО от 20, 27 января 2005 г. N КГ-А40/13125-05 и от 26 января, 2 февраля 2006 г. N КГ-А40/14057-05. <5> Постановление Президиума ВАС РФ от 20 февраля 2007 г. N 13377/06.

Для того чтобы разобраться в конкретном содержании принципа гарантированности в обязательном страховании ответственности, рассмотрим логику Конституционного Суда РФ в деле ОСАГО. Введение обязательного страхования ответственности - констатировал Конституционный Суд, - ограничивает конституционные права граждан, обязывая их приобретать страховую услугу, которую - добавим от себя - они сами не собирались приобретать. В ОСАГО также ограничивается и право граждан пользоваться своим имуществом, поскольку эксплуатация принадлежащих им автомашин запрещается без приобретения страховой услуги. Такое ограничение конституционно защищаемых прав граждан допустимо лишь в конституционно значимых целях, закрепленных в ст. 55 Конституции РФ. Эти цели в случае ОСАГО налицо - необходимость обеспечить более полное возмещение вреда потерпевшим, чем это обеспечивалось до введения обязательного страхования ответственности. Поэтому само по себе введение этого вида обязательного страхования не противоречит Конституции РФ. Но Федеральный закон, вводящий обязательное страхование ответственности, должен не только декларировать эту конституционно значимую цель, как это сделано в ст. 3 Закона об ОСАГО, но и сам обеспечить ее достижение. Поскольку Закон об ОСАГО в ст. 5 делегировал Правительству РФ неопределенные по объему полномочия по обеспечению достижения указанной цели, а Правительство РФ, издав Правила ОСАГО, не обеспечило этого, данная статья Закона и была признана не соответствующей Конституции РФ. Таким образом, именно нормы закона, вводящего обязательное страхование ответственности, должны обеспечить эффективное возмещение вреда потерпевшим. И - также добавим от себя - существенно более эффективное, чем это сделано в гл. 59 ГК РФ, иначе зачем вводить дополнительный механизм гарантии возмещения? Заметим попутно, что недавно принятый Федеральный закон от 27 июля 2010 г. N 225-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельца опасного объекта за причинение вреда в результате аварии на опасном объекте" <6> (далее этот вид обязательного страхования мы будем называть ОСОВО, а соответствующий Федеральный закон - Законом об ОСОВО) ничего подобного не содержит. В этом Законе в отличие от Закона об ОСАГО нет упоминания и о гарантированности возмещения вреда потерпевшим. В Законе об ОСОВО имеется большая статья, посвященная правам и обязанностям страхователя (ст. 11), есть не меньшая статья, посвященная правам и обязанностям страховщика (ст. 12), но правам потерпевших посвящен лишь небольшой пункт в ст. 8. Более того, если при аварии на опасном объекте погибли малолетние дети, то их родителям вред возмещаться не будет, так как по этому Закону при смерти потерпевшего вред возмещается лишь лицам, потерявшим кормильца (см. об этом далее), но малолетние дети не могут являться кормильцами своих родителей. Из текста этого Закона отчетливо видно, что его целью является вовсе не увеличение гарантированности возмещения вреда потерпевшим, а поддержка страхового рынка, который сможет по этому Закону собирать с владельцев опасных объектов немалые деньги. -------------------------------- <6> СЗ РФ. 2010. N 31. Ст. 4194.

Вернемся все же к регулированию повышенной гарантированности возмещения вреда. Основные черты этого регулирования, обеспечивающего эффективное достижение конституционно значимой цели - возмещения вреда потерпевшим, можно понять, обратившись к делу Будынина. Закон, которым было введено обязательное страхование в данном деле, включал в себя в ст. 11 "драконовскую" пеню за просрочку выплаты. Но эта пеня исключалась в случае неуплаты, просрочки уплаты страхователем страховых взносов. Конституционный Суд РФ признал это исключение не соответствующим Конституции РФ и тем самым явно указал на два наиболее важных элемента регулирования, обеспечивающего гарантированное возмещение вреда: выплата потерпевшему не должна зависеть от взаимоотношений страхователя и страховщика; при наступлении страхового случая выплата должна производиться, по существу, автоматически; единственным основанием для отказа в выплате может являться отсутствие страхового случая. И, как уже было сказано, эти ограничения должны быть установлены самим законом, вводящим обязательное страхование. Но в этом случае возникает вопрос, если закон должен настолько подробно отрегулировать осуществление выплаты потерпевшему, чтобы не допустить отказ в выплате ни по одному основанию, кроме отсутствия страхового случая, то практически закон должен содержать в себе все существенные условия договора. Так, по существу, и поступили в ОСАГО, за исключением того, что условия договора были определены не законом, а Постановлением Правительства РФ <7> (эти условия договора, принятые Правительством РФ в форме правил страхования, мы называем здесь Правилами ОСАГО). Но Правительство РФ, которому Законом были делегированы эти полномочия, не обеспечило необходимые гарантии потерпевшим, что, как уже было сказано, и послужило основанием для признания соответствующей статьи Закона об ОСАГО не соответствующей Конституции РФ. Но тогда - что это за договор, все существенные условия которого определены законом и стороны не могут оказать на них никакого влияния? Каким образом здесь реализуется принцип свободы договора? -------------------------------- <7> Постановление Правительства РФ от 7 мая 2003 г. N 263 // СЗ РФ. 2003. N 20. Ст. 1897.

Один из авторов этой статьи подробно исследовал взаимодействие принципа гарантированности возмещения вреда в обязательном страховании с другими принципами договорного страхового права <8>, и в том числе с принципом свободы договора. Мы здесь не станем повторять аргументацию этой работы, но приведем только основной ее вывод. Принцип гарантированности возмещения вреда, хотя и накладывает определенные ограничения на свободу договора и на действие других принципов гражданского права в обязательном страховании, но не отменяет их полностью. Свобода договора в обязательном страховании, и в том числе в обязательном страховании ответственности, свобода определять условия договора вполне может быть сохранена во всем том, что не касается взаимоотношений страховщика и потерпевшего. -------------------------------- <8> См.: Рассохин В. Принципы правового регулирования обязательного страхования // Хозяйство и право. 2010. N 5.

Пример таких возможностей нетрудно привести. При различных нарушениях договорных условий со стороны страхователя, естественно, для него должны наступить какие-либо неблагоприятные последствия. Однако такими последствиями не могут быть отказы в выплатах - этому препятствует принцип гарантированности возмещения вреда. Но такими последствиями вполне может быть возникновение регрессных требований страховщика к причинителю вреда. Причем ничто не препятствует определению случаев возникновения регрессных требований не законом, как это сегодня сделано в Законе об ОСАГО, а договором. Таким образом, может быть обеспечена и конкуренция на рынке услуг по обязательному страхованию. Например, разные страховщики, предлагая страхователю разные договорные условия, в том числе разные случаи возникновения регрессных требований, могут предлагать и разные цены. Больше регрессных требований - меньше цена страхования. Вопрос об организации конкуренции на рынке услуг по обязательному страхованию и его связь с гарантированностью возмещения вреда, как мы видим, пересекаются. Мы столкнемся с этим и далее при изучении работы компенсационных фондов в обязательном страховании. Пока же вернемся к гарантированности возмещения вреда. Как мы видим из законодательства об ОСАГО, нормативное регулирование всех условий договора обязательного страхования само по себе еще не обеспечивает реализацию этого принципа. Нужны соответствующие правовые средства. Выше мы, опираясь на указания Конституционного Суда РФ, определили основные черты легального механизма, реализующего принцип гарантированности возмещения вреда при обязательном страховании ответственности. Далее мы рассмотрим конкретные правовые средства реализации этого принципа на всех стадиях страховых взаимоотношений.

Реализация принципа при заключении договора страхования

Известно, что в большинстве случаев договоры страхования вступают в силу в момент уплаты премии или ее первого взноса (п. 1 ст. 957 ГК РФ). Этим обеспечивается эквивалентность в страховании <9>. Однако в деле Будынина мы видели, что принцип гарантированности превалирует над эквивалентностью. Поэтому рассмотрим в качестве одного из правовых средств реализации принципа гарантированности при заключении договора обязательного страхования императивное указание в законе, вводящем обязательное страхование, о вступлении договора страхования в силу в момент его заключения независимо от уплаты страховой премии. -------------------------------- <9> См. по этому вопросу: Рассохин В. Указ. соч.; Фогельсон Ю. Б. Договор страхования в российском гражданском праве: Дис. ... докт. юрид. наук. М., 2005. С. 87 - 92.

Гарантированность здесь проявляется в следующем. При введении обязательного страхования законом устанавливается и порядок контроля за тем, как его исполняют лица, обязанные страховать свои интересы. Любой такой контроль реально возможен лишь за заключением договора (можно потребовать для проверки заключенный договор страхования). Гораздо сложнее контролировать начало действия договора, если он не вступает в силу при его заключении, а требуется еще уплата премии. Как известно, платежный документ, даже и с отметкой банка об исполнении, еще не свидетельствует о фактической уплате денег. Поэтому именно при заключении договора должно начинаться оказание страховой услуги. Взаимоотношения страховщика с потерпевшим не должны зависеть от взаимоотношений страховщика со страхователем. Предлагаемое правовое средство полностью исключит возможность отказа в выплате потерпевшему по причине неуплаты, неполной уплаты, несвоевременной уплаты страхователем премии или ее первого взноса. Тем не менее имеется серьезное экономическое возражение по поводу возможности использования данного правового средства. Страховщик должен иметь источник для выплат, а для этого он должен сформировать резервы. Резервы же формируются из полученной страховой премии. Но не следует забывать, что норма п. 1 ст. 957 ГК РФ диспозитивна и допускается отступление от записанного в ней правила по соглашению сторон. Источником же для выплат также не всегда являются страховые резервы. Норма п. 1 ст. 2 Закона РФ от 27 ноября 1992 г. N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" <10> определяет не один, а два источника для выплат - страховые резервы и "иные средства страховщика". Таким образом, отсутствует нормативное требование об обязательности получения страховщиком премии как условии начала предоставления услуг по страховой защите. -------------------------------- <10> Ведомости СНД И ВС РФ. 1993. N 2. Ст. 56.

Однако отступление от правила п. 1 ст. 957 ГК РФ возможно лишь по соглашению сторон, т. е. с согласия страховщика, - возразит нам наш предполагаемый оппонент (а таких среди страхового лобби наберется немало). Страховщик действительно может предоставить страхователю отсрочку или рассрочку в уплате премии и начать оказание страховой услуги, не сформировав резервы, а за счет других своих средств, но его нельзя заставить это делать. Выплата не из резервов ухудшает финансовую устойчивость страховщика, и страховщик может пойти на оказание страховой услуги, не получив предварительно премию, если у него достаточно других средств обеспечения финансовой устойчивости. Если же нет - такое императивное требование закона просто подорвет финансовую устойчивость страховщика. В результате гарантированность возмещения вреда не увеличится, а уменьшится. Существует не такое жесткое по отношению к страховщикам средство решения проблемы гарантирования выплат на этапе заключения договора, и оно реализовано в ОСАГО. В п. п. 12, 24 Правил ОСАГО содержатся нормы, обеспечивающие уплату премии непосредственно при заключении договора страхования, и тем самым обсуждаемая здесь проблема снимается. Действительно, правовое средство, примененное в Правилах ОСАГО, обеспечивает определенные гарантии против отказа потерпевшему в выплате из-за неуплаты премии страхователем. Оно существенно отличается от предлагаемого нами правового средства тем, что полностью исключает возможность предоставления страхователю отсрочки или рассрочки в уплате премии. Имеется даже специальное разъяснение Верховного Суда РФ по этому вопросу <11>. -------------------------------- <11> См.: Определение Верховного Суда РФ от 13 мая 2004 г. N КАС04-163.

Покажем, как предлагаемое нами правовое средство - вступление договора страхования в силу с момента его заключения независимо от уплаты премии - позволяет решить все три задачи: не ограничивать страховщика в возможности предоставления страхователям отсрочки или рассрочки в уплате премии; не вынуждать его делать это без его согласия; гарантировать при этом потерпевшим выплату, независимо от взаимоотношений страхователя со страховщиком. Для этого достаточно, установив, что моментом вступления договора страхования в силу является момент его заключения, независимо от уплаты премии, здесь же в законе предусмотреть, что страховщик вправе потребовать от страхователя уплаты премии при заключении договора и отказать в заключении договора страхования, если страхователь не согласен на такое условие. Тем самым проблема решается, но на страховщике остается определенный риск обмана со стороны страхователя, который, сделав вид, что премию уплатил, в действительности ее не уплатит (такое при безналичных расчетах вполне возможно). А правовое средство, примененное в ОСАГО, помимо запрета отсрочки или рассрочки уплаты премии этот риск оставляет на потерпевшем, так как в ОСАГО, не получив фактически премию, страховщик может отказать потерпевшему в выплате, сославшись на п. 1 ст. 957 ГК РФ, поскольку договор страхования в силу не вступил. По поводу этого дополнительного (по сравнению с добровольным страхованием) риска, который мы предлагаем перенести с потерпевшего на страховщика, следует заметить, что в обязательном страховании страховщик имеет более чем достаточную компенсацию за этот дополнительный риск. В обязательном страховании ему не надо искать клиентов. Достаточно получить лицензию - клиенты сами его найдут, так как страховать свои интересы они обязаны.

Реализация принципа при прекращении договора страхования

Помимо истечения срока действия договора страхования имеется шесть оснований досрочного прекращения договора страхования: прекращение страхового риска (п. 1 ст. 958 ГК РФ); односторонний отказ страховщика, если эта возможность предусмотрена договором (п. 3 ст. 450 ГК РФ); односторонний отказ страхователя (п. 2 ст. 958 ГК РФ); односторонний отказ выгодоприобретателя (п. 2 ст. 958 ГК РФ); расторжение по соглашению сторон (п. 1 ст. 450 ГК РФ); расторжение в судебном порядке (п. 2 ст. 450 ГК РФ). Полагаем, достаточно ясно, что при истечении срока действия договора и прекращении существования страхового риска нарушение принципа гарантированности возмещения вреда невозможно. Вряд ли оно возможно и при расторжении договора в судебном порядке. Рассмотрим поэтому оставшиеся четыре возможности досрочного прекращения действия договора. Сначала остановимся на двух наиболее часто встречающихся случаях, когда договор прекращается в результате расторжения по соглашению сторон либо в результате одностороннего отказа страховщика, когда такой отказ предусмотрен соглашением сторон. В этих случаях речь идет о соглашении между страхователем и страховщиком. Но, как уже было сказано, принцип гарантированности возмещения вреда исключает зависимость взаимоотношений страховщика с потерпевшим от отношений между страховщиком и страхователем. Из этого вытекает, что при наличии потерпевшего (потерпевших) ни одно из этих оснований досрочного прекращения действия договора не должно допускаться. При этом в отсутствие потерпевших, имеющих требование к страховщику в качестве выгодоприобретателей по договору страхования, этот запрет действовать не должен, так как в таком случае досрочное прекращение действия договора не оказывает никакого влияния на взаимоотношения страховщика с потерпевшим. То есть следует в законе установить соответствующий запрет досрочного прекращения действия договора на основании соглашений после наступления страхового случая. Аналогичное рассуждение справедливо и для одностороннего отказа страхователя от договора. Часто страховщики включают в стандартные правила страхования (ст. 943 ГК РФ) условие о досрочном прекращении договора, например при неуплате, несвоевременной уплате премии, и прочие аналогичные условия, где досрочное прекращение договора является последствием неисполнения страхователем каких-то договорных условий. Поскольку такие условия включаются в правила страхования и не согласовываются со страхователем индивидуально, их называют условиями "автоматического прекращения договора". Из запрета соглашений о досрочном прекращении договора обязательного страхования ответственности после наступления страхового случая непосредственно вытекает и необходимость запрета условий об автоматическом прекращении договора. Действительно, условия об автоматическом прекращении договора включаются в правила страхования, и их действие не зависит от наступления страхового случая. Следовательно, соглашения о досрочном прекращении договора не могут включаться в правила страхования, а должны согласовываться сторонами индивидуально. Это также следует предусмотреть в законе. Остается рассмотреть односторонний отказ выгодоприобретателя. Эта конструкция действующего ГК РФ неоднократно подвергалась критике <12>, но пока в законе сохраняется. -------------------------------- <12> См.: Дедиков С. В. Одностороннее расторжение договора страхования // Хозяйство и право. 2010. N 7. В статье дан достаточно полный обзор этой проблемы.

На первый взгляд такой односторонний отказ никак не уменьшает гарантированность возмещения вреда потерпевшему - он сам по своему волеизъявлению отказывается от своего требования к страховщику. Однако это рассуждение не учитывает важную связь между возмещением вреда потерпевшему и интересами причинителя вреда, ответственность которого застрахована по договору. Мы видим здесь другую сторону принципа гарантированности - он направлен не только на повышение гарантий возмещения вреда потерпевшему, но и на защиту интересов причинителя вреда, застраховавшего свою ответственность. Одностороннее расторжение договора по волеизъявлению потерпевшего (а при смерти потерпевшего - иных выгодоприобретателей) противоречит принципу гарантированности в той его части, в которой он обеспечивает защиту интересов причинителя вреда. Поэтому односторонний отказ выгодоприобретателя от договора обязательного страхования ответственности следует также законодательно запретить. Соответственно могут сохраниться лишь следующие основания досрочного прекращения договора обязательного страхования ответственности: прекращение страхового риска; расторжение, односторонний отказ страховщика до наступления страхового случая, предусмотренные соглашением сторон; при этом такие соглашения не могут включаться в стандартные правила страхования, а должны заключаться индивидуально; односторонний отказ страхователя до наступления страхового случая; расторжение в судебном порядке.

Реализация принципа при предъявлении страховщику требования о выплате

Общеизвестно и практически не нуждается в доказывании то обстоятельство, что одним из распространенных способов уклонения страховщика от выплаты, затягивания выплаты является требование все новых и новых документов об обстоятельствах наступления страхового случая и размере причиненного вреда у лица, предъявившего страховщику требование о выплате. Процессуально это требование основано на обязанности лица, предъявившего требование о выплате, доказывать основание и размер своих требований. Материально же оно опирается на положения правил страхования, в которых страховщику предоставляется право требовать дополнительные документы для выяснения всех обстоятельств. К распределению бремени доказывания мы обратимся в следующем разделе. Здесь же рассмотрим соответствующее положение правил страхования. Ясно, что такая возможность для затягивания выплаты практически на неопределенный срок противоречит принципу гарантированности возмещения вреда и должна быть устранена. Правовое средство, с помощью которого мы предлагаем устранить такую возможность затягивания выплаты, - исчерпывающий перечень документов, которые потерпевший (иной выгодоприобретатель) должен предъявить страховщику при предъявлении требования о выплате, и законодательный запрет требовать у потерпевшего (иного выгодоприобретателя) другие документы. Однако этого недостаточно. В Правилах ОСАГО содержится исчерпывающий перечень таких документов (п. п. 44, 51, 53 - 56, 61 Правил), но этот перечень настолько велик и в определенных случаях эти документы настолько сложно получить, что часто потерпевшие, особенно находящиеся на лечении, просто лишены возможности их собрать. В Типовых правилах обязательного страхования гражданской ответственности воздушного перевозчика перед пассажиром воздушного судна, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 27 октября 2008 г. N 797 <13>, этот перечень несколько меньше, но указание на то, что он является исчерпывающим, и запрет требовать другие документы отсутствует. -------------------------------- <13> СЗ РФ. 2008. N 44. Ст. 5099.

Поэтому в законе, установившем обязательное страхование, во-первых, должно устанавливаться требование об исчерпывающем перечне документов, предъявляемых потерпевшим (иными выгодоприобретателями) страховщику при предъявлении требования о выплате, во-вторых, должен устанавливаться запрет требовать иные документы, а, в-третьих, этот исчерпывающий перечень должен быть таким, чтобы входящие в него документы было несложно собрать. Это, конечно, не означает, что перечень документов должен устанавливаться в самом законе - это право может быть делегировано законодателем Правительству РФ, как это и сделано в Законе об ОСАГО, ст. 133 Воздушного кодекса РФ, ст. 9 Закона об ОСОВО. Но именно закон должен содержать: указание на исчерпывающий характер перечня, запрет требования других документов и указание на то, чтобы сбор документов, входящих в перечень, не был чрезмерно обременителен для лица, требующего выплату. Эти ограничения должны быть включены непосредственно в закон, так как именно они и обеспечивают достижение конституционно значимой цели - гарантированности возмещения причиненного вреда. Сам же перечень документов - это чисто техническое требование, и законодатель вправе делегировать его установление органу исполнительной власти. Тем не менее имеется серьезное возражение против использования этого правового средства в предложенном его варианте. При исчерпывающем перечне документов, простоте их сбора и запрете требовать другие документы может существенно возрасти уровень страхового мошенничества. Подделка небольшого числа просто собираемых документов не сложна. И использование этого правового средства обременит страховщика дополнительным риском, что, в свою очередь, как уже было сказано, может повлиять на финансовую устойчивость страховщика. Либо же страховщик, чтобы не уменьшать свою финансовую устойчивость, насколько сможет, увеличит страховую премию, т. е. добросовестные страхователи станут платить не только за себя, но и за тех дополнительных мошенников, которые появятся из-за использования предлагаемого правового средства. Это, безусловно, серьезнейший аргумент. Тем более, что совершенно тот же аргумент может быть выдвинут и для других правовых средств, увеличивающих гарантии получения потерпевшим возмещения, но одновременно увеличивающих и риск страхового мошенничества. Полагаем, достаточно понятно, что это в основном экономическая проблема. Следует сопоставить, с одной стороны, возможное увеличение степени возмещения вреда в результате использования предлагаемого правового средства, с другой стороны, возможное увеличение риска мошенничества и необходимое увеличение в связи с этим уровня страховых тарифов. Имея в руках эти цифры, можно принять решение о целесообразности или нецелесообразности использования этого правового средства и всех других предлагаемых здесь правовых средств, увеличивающих риск мошенничества. Но, повторимся, это дело экономистов. Мы же покажем, как, дополнив предлагаемое правовое средство, снизить возможное увеличение риска мошенничества в подобных случаях. Полагаем, что часть этого дополнительного риска, возникающего у страховщика, - увеличения числа случаев страхового мошенничества, можно законодательно переложить на причинителя вреда (лица, ответственность которого застрахована) следующим образом. Поскольку страховой случай происходит вследствие причинения вреда (договорного или внедоговорного) лицом, ответственность которого застрахована, то основные документы, которые потерпевший должен будет предъявить страховщику, будут исходить от причинителя вреда. В законе в отношении этих документов следует установить такое правило: если после осуществления страховой выплаты будет установлено, что документы, на основании которых она была получена, подложны и произошло это вследствие умысла или грубой неосторожности причинителя вреда, страховщик получает к причинителю вреда регрессное требование. Таким образом, большая часть рассматриваемого нами дополнительного риска будет со страховщика снята, а оставшаяся небольшая его часть компенсируется уже отмеченным выше обстоятельством - отсутствием необходимости поиска клиентов. Лица же, страхующие свою ответственность в порядке обязательного страхования, озаботятся защитой от подделок документов, выдаваемых ими потерпевшим.

Реализация принципа при осуществлении выплаты страховщиком

Однако недостаточно закрепить в законе правило об исчерпывающем перечне документов, предоставляемых страховщику для подтверждения своего права на выплату. Страховщик при этом вполне может заявить, что представленные документы не полностью доказывают наступление страхового случая и размер возмещаемых убытков. Он не вправе требовать дополнительные документы от лица, предъявившего требование, но сам может заняться сбором недостающих доказательств. На время, необходимое для сбора доказательств и выяснения всех обстоятельств наступления страхового случая, исполнение обязательства по выплате возмещения будет приостановлено. Это тоже довольно известный способ затягивания, уклонения от выплаты. Конечно, он прямо противоречит принципу гарантированности. Такая возможность появляется у страховщика потому, что бремя доказывания наступления страхового случая и размера причиненных убытков лежит на лице, предъявившем требование о выплате. Если перераспределить это бремя доказывания, данная возможность затягивания выплаты у страховщика исчезнет. Таким образом, предлагаемым средством реализации принципа гарантирования на стадии выплаты является презумпция наступления страхового случая, если страховщику представлены все предусмотренные документы из исчерпывающего перечня. Норма может быть сформулирована примерно так: если страховщику предъявлено требование о выплате и представлены все предусмотренные законом (иным правовым актом) документы, предполагается, что страховой случай наступил, пока страховщиком не доказано иное. Естественно, необходимо установить исчерпывающий и весьма небольшой перечень оснований для отказа в выплате, как, например, основания, предусмотренные в ст. 964 ГК РФ, или иные. Но обязательно должно быть сделано указание о том, что никаких других оснований отказа в выплате не допускается. Еще одной проблемой гарантированности страхового возмещения вреда является расчет суммы выплаты в связи с причинением вреда жизни или здоровью. Поскольку речь идет об ответственности, а в данном случае об ответственности за причинение вреда жизни или здоровью, то для расчета суммы возмещения должны использоваться правила § 2 гл. 59 ГК РФ. Главная проблема гарантированности, которая здесь возникает, состоит в том, что нормы § 2 гл. 59 ГК РФ, декларируя возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, т. е. личному нематериальному благу, фактически обеспечивают возмещение лишь прямых убытков, вызванных смертью лица или повреждением его здоровья. Между тем, если даже оставить в стороне огромный моральный вред, а обсуждать лишь материальную составляющую причиненного вреда, то она гораздо больше, чем прямые убытки. При повреждении здоровья в нее входят, например, расходы, которые будут понесены для компенсации отдаленных последствий повреждения здоровья, - спортивные врачи знают, насколько тяжелыми в пожилом возрасте могут быть последствия спортивных травм, перенесенных в молодости. При этом до определенного возраста эти последствия могут не проявляться, находиться в латентной форме. Расходы на компенсацию подобных отдаленных последствий бывает очень непросто связать прямой причинной связью с травмой, и, как правило, такие расходы квалифицируются как косвенные убытки, возмещение которых гл. 59 ГК РФ не предусмотрено. Но даже и расходы, понесенные именно в период лечения травмы или заболевания, не всегда можно определенно связать причинной связью с этой травмой. В особенности недостатки норм § 2 гл. 59 ГК РФ с точки зрения гарантированности возмещения вреда видны при возмещении вреда, причиненного жизни потерпевшего, т. е. в случае его смерти. В этом случае несложно доказываются прямые убытки двух типов: расходы на погребение и утрата содержания лицами, для которых погибший являлся кормильцем. Доказывание расходов на погребение очевидно, а порядок расчета возмещения вреда, причиненного смертью кормильца, зафиксирован в ст. ст. 1088, 1089 ГК РФ. Но нормы ГК РФ ни в коем случае не препятствуют возмещению и других убытков, вызванных смертью потерпевшего. По общему правилу они должны быть возмещены, но для этого должны быть доказаны. Но правила доказывания для других убытков ГК РФ отсутствуют. Нет в ГК РФ и прямого о них упоминания. Из этого некоторые делают вывод, что при смерти потерпевшего § 2 гл. 59 ГК РФ не предусматривает возмещения никаких других убытков, кроме расходов на погребение и возмещения вреда, причиненного в результате смерти кормильца. И, как следствие, родители погибшего ребенка (который не являлся ничьим кормильцем) имеют право лишь на возмещение расходов на его погребение, а если хоронили ребенка не они, то вообще права на возмещение не имеют! Авторам данной статьи этот вывод представляется даже в некоторой степени аморальным. Тем не менее он нашел свое отражение не только во мнениях определенного числа юристов, но и в действующем законодательстве. Нормы Закона об ОСОВО в случае смерти потерпевшего прямо ограничивают круг получателей страхового возмещения лишь лицами, понесшими расходы на погребение, а также имеющими право на возмещение в связи со смертью кормильца. Никто другой по данному Закону не имеет права на получение страхового возмещения при смерти потерпевшего. Как мы уже отметили, этот вывод о том, что никто, кроме тех, кто хоронил человека или потерял содержание в связи с его смертью, не имеет права на возмещение причиненного вреда, делается со ссылкой на нормы § 2 гл. 59 ГК РФ. Но, повторимся, так как это важно, данный вывод неверен. ГК РФ в нормах § 2 гл. 59 лишь существенно облегчает доказывание некоторых из возмещаемых убытков, но вовсе не препятствует возмещению других. Однако доказывание этих других убытков весьма непросто. Видно, что и здесь проблема гарантированности возмещения упирается в сложности доказывания. Для разрешения этого вопроса в отношении повреждения здоровья уже давно и не одним автором предлагается простой и эффективный способ расчета суммы возмещения: по таблицам, в которых каждому виду повреждения здоровья (травме, заболеванию) поставлена в соответствие определенная доля страховой суммы <14>. Такие таблицы используются большинством страховщиков при страховании от несчастных случаев и болезней (т. е. при страховании на случай причинения вреда здоровью), и нет никаких причин не использовать их и при страховании ответственности за причинение вреда здоровью. По таким таблицам легко рассчитать сумму возмещения при наличии известных повреждений. Ну а перечень повреждений здоровья устанавливается по документу, выданному медицинским учреждением. На наш взгляд, это эффективно решает проблему расчета выплаты при повреждении здоровья. -------------------------------- <14> Наиболее полно это предложение аргументировано в диссертации Н. М. Копылкова. См.: Правовые аспекты обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006.

При смерти потерпевшего следует установить презумпцию того, что размер возмещаемых убытков равен страховой сумме, - и пусть страховщик ее опровергает. Главное - предоставить страховщику источник для выплат, т. е. грамотно рассчитать нижнюю границу величины премии, которую страховщик должен получить, чтобы иметь возможность сформировать резервы для выплат с учетом всех указанных презумпций и расчетов с использованием таблиц. Страховые актуарии легко решают подобные задачи. Ну и последним из средств повышения гарантированности возмещения вреда при выплате является высокая неустойка за просрочку выплаты. В этом вопросе отечественный законодатель не слишком последователен. В Законе об ОСАГО при его принятии вообще не было установлено никакой неустойки - применялась ст. 395 ГК РФ, т. е. проценты по ставке рефинансирования ЦБ РФ, которая на момент написания данной статьи составляет 7,75% годовых. Аналогичная ситуация сохраняется до сих пор и в ст. 133 Воздушного кодекса РФ. В 2007 г. были внесены изменения в ст. 13 Закона об ОСАГО, и стала применяться неустойка в 1/75 от ставки рефинансирования ЦБ РФ за каждый день просрочки, т. е. при существующей ставке рефинансирования эта неустойка составляет около 37,7% годовых, что не так уж мало. Причем в ст. 13 Закона об ОСАГО эта неустойка считается не от просроченной суммы, а от страховой суммы, установленной в ст. 7 Закона, что, естественно, ее существенно повышает. Однако Президиум ВАС РФ, рассматривая вопрос об этой неустойке, решил все же, что она должна применяться к просроченной сумме <15>. А в ст. 12 Закона об ОСОВО неустойка установлена в два раза меньше и равна 1/150 ставки рефинансирования ЦБ РФ за каждый день просрочки, т. е. примерно 19% годовых. -------------------------------- <15> Постановление Президиума ВАС РФ от 2 февраля 2010 г. N 14107/09.

Законодателю следовало бы соблюдать в этом вопросе какую-то систему.

Компенсационный фонд и компенсационные выплаты

Наконец, последняя стадия взаимоотношений страховщика с потерпевшим, на которой должна обеспечиваться гарантированность возмещения вреда, - это стадия, когда страховщик не может осуществить выплату по объективным причинам: у него отозвана лицензия или он находится в состоянии банкротства. В этих случаях известным средством гарантирования возмещения вреда являются создание компенсационного фонда и предоставление возможности лицам, имеющим право на получение возмещения от страховщика, получить его из компенсационного фонда. Это правовое средство широко используется во всех правопорядках. У нас оно также использовано в ОСАГО (гл. 3 Закона об ОСАГО) и в ОСОВО (гл. 3 Закона об ОСОВО). Достаточно подробный обзор используемых в мире механизмов формирования такого компенсационного фонда и управления средствами этого фонда имеется в недавно вышедшей в свет книге <16> под редакцией одного из авторов этой статьи, и мы здесь не станем его воспроизводить. -------------------------------- <16> См.: Защита прав потребителей финансовых услуг / Отв. ред. Ю. Б. Фогельсон. М.: Норма; Инфра-М, 2010. С. 332 - 367.

Здесь мы вкратце коснемся важной проблемы, связанной с защитой конкуренции, которая возникла в связи с реализацией этого правового средства в российском правопорядке. Прежде всего, следует заметить, что с точки зрения обеспечения гарантированности возмещения вреда подобный компенсационный фонд должен быть один. В некоторых правопорядках его даже создают единым для нескольких видов обязательного страхования, включают в него же и систему страхования банковских вкладов и т. д. Это обусловлено, прежде всего, необходимостью накопления в фонде значительных средств для того, чтобы при кризисных ситуациях и массовых явлениях неустойчивости финансовых организаций данный фонд, сохраняя в определенной степени доверие людей к финансовой системе страны, предотвращал лавинообразные процессы банкротств. При этом страховщики обязаны производить отчисления в этот компенсационный фонд и, естественно, становятся в определенной степени зависимыми от управляющего им лица. Эта объективно необходимая зависимость всех страховщиков от одного субъекта, естественно, может весьма негативно сказаться на конкуренции на рынке страховых услуг. Поэтому, по мнению авторов этой статьи, одна из главных задач правового регулирования деятельности лица, управляющего компенсационным фондом, - свести эту зависимость к необходимому минимуму. Между тем регулирование деятельности субъекта, управляющего компенсационным фондом, в действующих Федеральных законах об ОСАГО и об ОСОВО не только не решает эту задачу, но, напротив, увеличивает зависимость страховщиков от этого субъекта. Дело в том, что управление средствами компенсационного фонда в соответствии с этими Законами осуществляют профессиональные объединения страховщиков, т. е. организации, наделенные функциями профессионального контроля их деятельности. В силу обязательности отчислений в фонд обязательным является и членство страховщиков в профессиональном объединении. В силу необходимости консолидации в одном фонде накапливаемых средств это объединение является единственным. Таким образом, на рынке появляется санкционированное законом одно профессиональное объединение коммерческих организаций, от которого все эти организации существенно (профессионально) зависят. Это единственное профессиональное объединение устанавливает единые для всех правила профессиональной деятельности и контролирует их исполнение. Между тем нет никакой необходимости совмещать в одном лице функции накопления средств компенсационного фонда и управления ими с функцией контроля профессиональной деятельности страховщиков. Мы здесь не вступаем в дискуссию по вопросу о необходимости дополнительного (по отношению к контролю со стороны органа страхового надзора) профессионального контроля деятельности страховщиков по обязательному страхованию ответственности, хотя, с точки зрения авторов этой статьи, необходимость этого более чем спорна. Мы поддерживаем тезис о том, что компенсационный фонд должен быть единым по изложенным выше основаниям. Однако соединение в одном лице двух совершенно разных по своей природе функций (управления средствами компенсационного фонда и профессионального контроля деятельности страховщиков), которое к тому же создает реальные предпосылки для ограничения конкуренции, представляется нам совершенно недопустимым. Авторы данной статьи, участвуя в научном сопровождении подготовки проекта Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности перевозчиков за причинение вреда пассажирам", внесли предложение о разделении этих двух функций и о предоставлении возможности страховщикам создать столько профессиональных объединений, сколько они сочтут нужным. В том варианте проекта данного Федерального закона, который опубликован <17>, нашло свое отражение только предложение о создании нескольких профессиональных объединений, каждое со своим компенсационным фондом, что, по мнению авторов данной статьи, не совсем верно. Видимо, именно поэтому данное предложение не было поддержано. В результате на сегодняшнем этапе прохождения этого законопроекта в нем сохранено одно профессиональное объединение, совмещающее в себе две совершенно разные функции: профессионального контроля и управления средствами компенсационного фонда. -------------------------------- <17> Электронный ресурс: www. mintrans. ru. Текст законопроекта доступен на вкладке: Документы -> Минтранс -> Законопроекты -> Проекты нормативных документов, регламентирующие деятельность транспортного комплекса (общие вопросы) -> Архив -> 2009 -> 05.10.2009.

В заключение следует отметить, что многие из предложенных в данной статье правовых средств нашли свое применение при разработке уже упомянутого проекта Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности перевозчика за причинение вреда пассажирам", в научном сопровождении которой авторы настоящей статьи принимали непосредственное участие. Вариант этого законопроекта, в котором рассмотренные правовые средства были применены, опубликован на интернет-сайте Министерства транспорта РФ <18>, и все желающие могут с ним познакомиться. -------------------------------- <18> См.: Там же.

Библиографический список

1. Дедиков С. В. Одностороннее расторжение договора страхования // Хозяйство и право. 2010. N 7. 2. Защита прав потребителей финансовых услуг / Отв. ред. Ю. Б. Фогельсон. М.: Норма; Инфра-М, 2010. 3. Копылков Н. М. Правовые аспекты обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. 4. Рассохин В. Принципы правового регулирования обязательного страхования // Хозяйство и право. 2010. N 5. 5. Фогельсон Ю. Б. Договор страхования в российском гражданском праве: Дис. ... докт. юрид. наук. М., 2005.

Название документа