"Проживание": место в жилищном правоотношении

"ПРОЖИВАНИЕ": МЕСТО В ЖИЛИЩНОМ ПРАВООТНОШЕНИИ

С. И. СУСЛОВА

Суслова Светлана Игоревна, заведующая кафедрой гражданского права и процесса Иркутского юридического института (филиала) Российской правовой академии Министерства юстиции РФ, кандидат юридических наук, доцент.

"Проживание" анализируется с точки зрения его места в жилищном правоотношении. Автор характеризует "проживание" как возможность, входящую в состав правомочия пользования жилым помещением, а также оценивает допустимость его рассмотрения в качестве самостоятельного субъективного права. Предлагаются критерии разграничения категорий "нахождение" и "проживание" в жилом помещении.

Ключевые слова: проживание, правомочие, субъективное право, нахождение, жилищное правоотношение.

"Residence": place in housing legal relationship S. I. Suslova

The category of residence from the point of view of its place in the housing attitudes is under consideration. The author characterizes "residence" as a possibility to be a part of competence of using premises; however, the author estimates an admissibility of its consideration as the independent subjective right. The author also offers the criteria of distinction between "being" and "residence" in premises.

Key words: residence, competence, the subjective right, being, housing attitude.

Категория "проживание" имеет для жилищного права ключевое значение, однако в юридической науке она практически не исследована. О. А. Красавчиков справедливо отмечал, что без характеристики этой категории невозможно раскрытие базовых понятий, и в первую очередь объекта жилищных отношений <1>. Именно через данную категорию раскрывается содержание конституционного права граждан на жилище <2>, поскольку его центральное содержание составляет возможность использовать уже имеющееся жилое помещение для проживания. -------------------------------- <1> См.: Красавчиков О. А. Основы жилищного законодательства: предмет регулирования и юридическая природа // Основы советского жилищного законодательства: Межвуз. сб. науч. тр. Свердловск, 1981. С. 20. <2> См.: Литовкин В. Н. Жилищное законодательство: смена вех (конституционные основы жилищного законодательства). М., 2008.

Устоявшийся подход к категории "проживание" заключается в том, что названная возможность включается в правомочие пользования жилым помещением, которое является элементом любого субъективного права на жилое помещение. Именно вопрос о правомочии пользования (в составе которого подразумевается проживание) жилым помещением подробнейшим образом исследован в юридической литературе. Мнения ученых этой научной дискуссии можно сгруппировать следующим образом: 1) наряду с правомочием пользования в субъективных правах на жилые помещения существует вещное право пользования для отдельных категорий проживающих <3>; -------------------------------- <3> См., например: Бабаев А. Б. Система вещных прав: Монография. М., 2006. С. 252 - 258; Формакидов Д. А. Вещное право проживания: Дис. ... канд. юрид. наук. Пермь, 2005.

2) право на жилое помещение заключается в возможности им пользоваться (проживать) и является вещным правомочием. Иные правомочия имеют тоже вещный характер (владение, распоряжение) либо обязательственный (право требовать проведения ремонта и т. п.). Таким образом, доказывалась возможность существования комплексных, или смешанных, прав, в которых сосуществуют вещные и обязательственные правомочия <4>; -------------------------------- <4> См.: Басин Ю. Г. Вопросы советского жилищного права. Алма-Ата, 1963. С. 114. Противником данной позиции выступал В. Ф. Чигир (см.: Чигир В. Ф. К вопросу об особенностях жилищных правоотношений // Проблемы совершенствования советского законодательства и деятельности государственных органов: Республик. науч. конф.: тезисы докл. Минск, 1969. С. 118).

3) у нанимателя отсутствуют вещные правомочия. Все его правомочия являются элементами обязательственных отношений <5>. -------------------------------- <5> См.: Аскназий С. И., Брауде И. Л., Пергамент А. И. Жилищное право. М., 1956.

Каждая из приведенных позиций последовательно отстаивается ее авторами и сторонниками. Акцент в представленных взглядах сделан лишь на правомочии пользования, без самостоятельной характеристики проживания, что вынуждает нас отказаться от подробного изложения аргументаций исследователей. Вместе с тем отметим несколько принципиальных замечаний, имеющих существенное значение для дальнейших выводов. Как представляется, во-первых, ни о какой комбинации вещных и обязательственных правомочий в рамках одного субъективного права речи идти не может. Если данные правомочия имеют разное юридическое качество <6> (одни - абсолютные, а другие - относительные), то следует говорить только о самостоятельных субъективных правах. Возможность пользоваться жилым помещением не формирует самостоятельного субъективного права пользования, а всегда выступает в качестве правомочия, входящего в состав различных субъективных прав на жилое помещение (и вещных, и обязательственных, и корпоративных). Другое дело, что в рамках данного правомочия (а также иных правомочий) можно выделять возможности, от "наполнения" которых и будет зависеть содержание соответствующего субъективного права, дающее основания отличать одно субъективное право от другого. Во-вторых, считать пользование всегда вещным правомочием нельзя. Если соответствующее субъективное право предоставляет лицу возможность предъявлять к собственнику требования, связанные с функционированием объекта и нахождением субъекта в нем (например, требование о проведении ремонта, о совершении действий, направленных на управление домом, на организацию коммунальных услуг), то это свидетельствует о том, что без участия собственника само проживание невозможно, а потому дает основание для квалификации данных отношений в качестве обязательственных. Обладатель вещного права должен быть наделен этими возможностями самостоятельно. Более того, у него возникают те же обязанности, которые возложены и на собственника, в силу того, что он приобретает фактическую возможность извлекать из жилья все полезные свойства и практически независим от собственника в его господстве над жилым помещением. -------------------------------- <6> См.: Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики / Под общ. ред. В. А. Белова. М., 2007. С. 237.

Обоснование существования самостоятельного субъективного права проживания содержится в работе О. В. Батовой. Аргументируя свою позицию, автор в основном обращается к нормам конституционного законодательства. В частности, отмечается, что "если бы речь шла о том, что Конституция приравнивает жилище к имуществу, а пользование имуществом - к проживанию в жилище, то не было бы необходимости в наличии ст. 40 Конституции Российской Федерации..." <7>. -------------------------------- <7> Батова О. В. Понятие, система и особенности жилищно-правовых договоров по законодательству Российской Федерации: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008.

Соглашаясь с тем, что пользование не может сводиться только к проживанию и должно трактоваться более широко, в целом мы не можем поддержать позицию ученого по нескольким соображениям. Во-первых, думается, ситуация с нормами Конституции РФ проще, чем представляется автору: право проживать есть не только у собственника, а потому возникает необходимость в дополнительной конституционной защите права проживания иных лиц, обладающих другими субъективными правами на жилое помещение. В связи с этим в Конституции РФ и появилась признаваемая международным правом защита наряду с правом собственности и права на жилище. Во-вторых, представляется, что О. В. Батова проводит недостаточно корректное сравнение "субъективного права проживания", являющегося, по мнению исследователя, самостоятельным субъективным правом, и правомочия пользования, входящего в состав субъективного (вещного, обязательственного или корпоративного) права на жилое помещение. Не аргументируя не разделяемые нами мысли автора о неимущественном характере права проживания (как производного от некоего неимущественного содержания самого объекта - жилища), заметим, что также отсутствует определенность и в вопросе о содержании правомочия пользования жилым помещением. Какие возможности составляют его содержание, если проживание выступает в роли самостоятельного субъективного неимущественного права? Таким образом, полагаем, что в настоящее время категория "проживание" не нашла четкого определения в юридической литературе. Данная категория может быть исследована с различных ракурсов, в том числе и под углом зрения конституционного права на жилище, с позиции проживания в жилом помещении, признанном непригодным для проживания, с оценкой возможности нахождения в обладании лицом несколькими жилыми помещениями и др. Однако в рамках настоящей работы анализ категории "проживание" необходим с позиции определения его места в жилищном правоотношении. Исходя из убеждения в том, что возможность проживания включается в содержание любых субъективных прав на жилое помещение, обозначим два направления дальнейшего исследования данного вопроса: 1) определение содержания правомочия пользования жилым помещением и соотношения возможности проживания с иными возможностями, входящими в его состав; 2) выяснение допустимости рассмотрения категории "проживание" в качестве самостоятельного субъективного права и условий, при которых это возможно. Любое субъективное право на жилое помещение можно представить в виде набора классических правомочий - владения, пользования, распоряжения. Правомочие владения едино для всех субъективных прав в отношении жилого помещения. Правомочие распоряжения может не только различаться (от полного господства собственника до минимального распоряжения, например, наличие у поднанимателя возможности вселить своих несовершеннолетних детей <8>), но и полностью отсутствовать (в частности, у временных жильцов или лиц, проживающих в студенческом общежитии). Сложнее обстоит дело с правомочием пользования. Всегда ли правомочие пользования едино для всех лиц, получивших возможность находиться в жилом помещении? Имеет ли оно специфику в различных субъективных правах? -------------------------------- <8> Хотя такая возможность в законодательстве прямо не закреплена (ни по отношению к договору социального найма, ни по отношению к договору коммерческого найма), представляется, что это лишь упущение законодателя.

Поскольку у органов публичной власти и у юридических лиц подобное правомочие вообще отсутствует <9>, то говорить о единстве возможностей в правомочии пользования можно только по отношению к физическим лицам. -------------------------------- <9> Полагаем, что для подобного утверждения имеются веские основания. Они базируются в первую очередь на том, что любое физическое лицо, выступающее от имени публичного образования, юридического лица (в силу трудовых, членских и иных отношений), может обрабатывать землю, производить продукцию и т. п., тем самым совершая фактические действия с данными объектами и одновременно реализуя для таких субъектов правомочие пользования, но те же лица не могут своим проживанием в жилом помещении "наполнить" для них правомочие пользования хоть каким-либо содержанием. Иными словами, проживание любого лица в жилом помещении есть правомочие, входящее в состав самостоятельного субъективного права данного лица на жилое помещение и не может рассматриваться как реализация юридическим лицом или публичным органом власти правомочия пользования.

Анализ законодательных положений в области формулирования прав проживающих лиц показал, что содержание правомочия пользования раскрывается в жилищном законодательстве один раз - в ст. 17 ЖК РФ, регламентирующей назначение жилого помещения и пределы его использования. Содержание этой нормы дает основание наполнить правомочие пользования только двумя "положительными" возможностями: возможностью жить в помещении и осуществлять в нем профессиональную или предпринимательскую деятельность. Все иные законодательные положения лишь ограничивают реализацию данных возможностей. При этом сама положительная деятельность управомоченного лица по пользованию не раскрывается. Как представляется, правомочие пользования жилым помещением включает возможности: а) находиться в жилом помещении, не проживая в нем; б) проживать в жилом помещении: физически присутствовать в помещении и осуществлять личную и семейную жизнь; в) осуществлять профессиональную и предпринимательскую деятельность. Возможность находиться в жилом помещении, не проживая в нем, в первую очередь необходима для того, чтобы обеспечить управомоченному лицу исполнение соответствующих обязанностей, связанных с обеспечением сохранности жилого помещения. Лицо имеет возможность находиться в жилом помещении для проверки его целостности, приведения его в надлежащее состояние (в частности, проведение ремонтных работ). Можно поставить под сомнение справедливость такого вывода в том, что совершение данных действий не свидетельствует о возможности, составляющей правомочие пользования, поскольку не предполагает "извлечение полезных свойств", а лишь дает возможность исполнить возложенные обязанности. Однако совершение определенных действий по отношению к жилому помещению нельзя рассматривать только как исполнение соответствующей обязанности. Например, действия по ремонту можно рассматривать и как реализацию соответствующей возможности управомоченного лица. Так, в отношении вещных прав наличие возможности провести ремонт, с одной стороны, указывает на то, что никто не вправе препятствовать его проведению, а с другой - непроведение ремонта также будет возможностью управомоченного лица, но до определенных границ (пока это не приведет к квалификации его действий в качестве злоупотребления правом) и не превратится в детализацию бремени содержания своей собственности. В обязательственных отношениях (например, в договоре найма) проведение текущего ремонта трактуется как обязанность нанимателя, а возможность его проведения даже не оговаривается. Тем не менее в состав правомочия пользования данная возможность, на наш взгляд, входит. Безусловно, что основное содержание данного правомочия составляет возможность проживать. Вместе с тем именно данная возможность в наименьшей степени раскрыта как в законодательстве, так и в научной литературе. Думается, что проживание в жилом помещении как возможность, детализирующая правомочие пользования, может быть наполнена возможностями различного свойства: физически присутствовать в помещении (находиться) и осуществлять личную и семейную жизнь. При этом физическое присутствие в объекте может быть сопряжено не с исполнением обязанностей по его поддержанию в надлежащем состоянии, а с удовлетворением иных имущественных (физическая защита от окружающей среды) или неимущественных (сокрытие информации о личной и семейной жизни) интересов. Возможность осуществлять профессиональную и предпринимательскую деятельность - сравнительно новая возможность, нашедшая свое закрепление в рамках ЖК РФ. Отношение к ней в современной юридической литературе довольно противоречивое. Как представляется, законодатель лишь "узаконил" те случаи, когда в жилых помещениях осуществлялась профессиональная или предпринимательская деятельность людей, что можно только приветствовать <10>. -------------------------------- <10> В проекте Федерального закона "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации" подобная возможность управомоченного лица не упоминается (ст. 298.1).

Изложенное выше позволяет сделать вывод, что правомочие пользования следует раскрывать не только через "отрицательное" содержание: "иметь возможность извлекать полезные свойства, при этом не нарушая правил, норм, требований, прав и интересов", но "положительные" возможности. На наш взгляд, обоснование характеристики проживания в качестве самостоятельного субъективного права возможно в единственном случае: если в законодательстве будут установлены ситуации, в соответствии с которыми проживание в жилом помещении станет основанием для предоставления управомоченному лицу дополнительных возможностей по сравнению с непроживающими лицами. Например, проживающий в жилом помещении собственник будет иметь право решающего голоса при принятии решений на общем собрании по отдельным вопросам, определенным законодательством, а непроживающий гражданин - лишь право совещательного голоса (решения о благоустройстве детской площадки или проведении иных работ, в которых непроживающий собственник, как правило, не заинтересован). Другой пример уже нашел отражение в действующем региональном законодательстве: в случае расселения лиц с территорий, подлежащих затоплению, право на предоставление дополнительной площади приобретают только те члены семьи собственника (или нанимателя), которые непосредственно лишаются проживания в связи с подобными действиями. Таким образом, юридический факт (проживание) порождает возникновение самостоятельного субъективного права проживания. Фактически в этом случае происходит формирование близких по содержанию, но различных субъективных прав, в частности субъективного права члена семьи собственника и субъективного права проживающего члена семьи собственника. Учет законодателем критерия проживания представляется нам правильным и необходимым. Законодателю следует идти по пути большей защищенности прав тех, кто удовлетворяет свою истинную жилищную потребность (потребность в проживании, а не в материальном объекте - жилом помещении). Вместе с тем основная сложность, которая возникает в данном случае, лежит в практической плоскости - процессуальной доказуемости факта проживания. Судебная практика в данной области отношений только формируется. Однако уже очевидны некоторые тенденции. Так, в определенных случаях доказательствами факта проживания выступают протоколы об административных правонарушениях о привлечении к ответственности за проживание без регистрации <11>. Кроме того, категория "проживание" оценивается судами в случае выяснения факта надлежащего уведомления ответчиков <12>. Плата за отдельные виды коммунальных услуг рассчитывается исходя из количества проживающих, что также требует подтверждения в случае возникновения спора <13>. -------------------------------- <11> См.: Постановление ВС РФ от 31 мая 2011 г. N 20-АД11-1. <12> Так, в обоснование причин пропуска установленного для подачи жалобы срока истица сослалась на то, что не была извещена надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, поскольку копии документов по делу были направлены ей не по фактическому месту жительства и месту работы, а по месту ее регистрации, где она не проживает (см. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 22 сентября 2008 г. по делу N А44-2447/2007). <13> "Установив указанные обстоятельства, арбитражные суды пришли к выводам о недоказанности истцом факта проживания педагога Нерсесян Э. А. в спорный период по указанному адресу и потребления электрической энергии в заявленном размере и, как следствие, отсутствии оснований для удовлетворения иска" (см. Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 17 января 2011 г. N А78-9278/2009).

В связи с этим возникает необходимость в теоретическом обосновании различения реализации возможности проживания и нахождения в жилом помещении. Что можно считать фактическим проживанием и как отграничить нахождение в жилом помещении от проживания в нем? Очевиден только один вывод: нельзя проживать в жилом помещении, не находясь в нем. Обратное же утверждение (всякое нахождение в жилом помещении есть проживание) как минимум спорно. На практике имеют место ситуации, когда: а) управомоченное лицо передало жилое помещение для проживания третьим лицам (по возмездным или безвозмездным сделкам); б) жилое помещение никем не используется для проживания; в) управомоченное лицо периодически использует жилое помещение (при нахождении в командировках, для осуществления профессиональной или предпринимательской деятельности и т. п.). В первых двух ситуациях вопрос о разграничении проживания и нахождения в жилом помещении не возникает. Сложность вызывает квалификация действий в случае, когда жилое помещение используется управомоченным лицом лишь периодически. Перечислить все признаки "проживания" затруднительно, и поэтому разумно пойти от обратного и назвать признаки "нахождения" лица в жилом помещении. Соответственно, те ситуации, которые им не отвечают, должны квалифицироваться как "проживание". Лицо не считается проживающим, если: а) находилось в жилом помещении исключительно в целях исполнения возложенных на него обязанностей по обеспечению сохранности объекта в рамках конкретного правоотношения (проведение ремонта, уборка помещений и т. п.); б) находилось в жилом помещении исключительно в целях осуществления профессиональной или предпринимательской деятельности; в) передало жилое помещение для проживания третьим лицам. Во всех остальных случаях выяснение факта наличия или отсутствия фактического проживания возможно только с учетом конкретных обстоятельств дела и дополнительных признаков. В частности, к ним можно отнести: а) учет фактического времени пребывания в объекте (можно ли такое нахождение считать нормальным для образа жизни соответствующего субъекта); б) учет нахождения в жилом помещении личных вещей, свидетельствующих об использовании объекта именно для проживания (что часто является критерием для применения норм о неприкосновенности жилища в практике Европейского суда по правам человека). Таким образом, проживание как возможность, детализирующая правомочие пользования жильем и составляющая его основное содержание, присутствует в любом субъективном праве на жилое помещение. Именно с реализацией данной возможности должен осуществляться определенный законодательный подход к формулированию многих субъективных прав, как непосредственно затрагивающих возможности права на само жилое помещение, так и иных прав, связанных с данным объектом. Представляется, что названные признаки позволяют более четко разграничить проживание в жилом помещении и нахождение в нем, что в конечном счете даст законодателю основания отразить данный критерий в конкретных нормах о правах лиц в жилищной сфере. Именно в этом случае появится более серьезная основа для характеристики категории "проживание" в качестве самостоятельного субъективного права.

Библиографический список

Аскназий С. И., Брауде И. Л., Пергамент А. И. Жилищное право. М., 1956. Бабаев А. Б. Система вещных прав: Монография. М., 2006. Басин Ю. Г. Вопросы советского жилищного права. Алма-Ата, 1963. Батова О. В. Понятие, система и особенности жилищно-правовых договоров по законодательству Российской Федерации: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008. Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики / Под общ. ред. В. А. Белова. М., 2007. Красавчиков О. А. Основы жилищного законодательства: предмет регулирования и юридическая природа // Основы советского жилищного законодательства: Межвуз. сб. науч. тр. Свердловск, 1981. Литовкин В. Н. Жилищное законодательство: смена вех (конституционные основы жилищного законодательства). М., 2008. Формакидов Д. А. Вещное право проживания: Дис. ... канд. юрид. наук. Пермь, 2005. Чигир В. Ф. К вопросу об особенностях жилищных правоотношений // Проблемы совершенствования советского законодательства и деятельности государственных органов: Республик. науч. конф.: тезисы докл. Минск, 1969.

Название документа