"Единая технология" и система охраны исключительных прав

"ЕДИНАЯ ТЕХНОЛОГИЯ" И СИСТЕМА ОХРАНЫ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫХ ПРАВ

Л. А. ТРАХТЕНГЕРЦ

Трахтенгерц Людмила Анатольевна - ведущий научный сотрудник ИЗиСП, кандидат юридических наук, заслуженный юрист Российской Федерации.

1. Дискуссии о правах на результаты интеллектуальной деятельности, полученные в ходе выполнения научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ (далее - НИОКР) по государственным контрактам, ведутся с начала 90-х гг. XX в., с тех пор, когда было отменено авторское свидетельство, закрепляющее исключительное право на патентоспособные результаты за государством, и восстановлена единая патентная охрана изобретений и промышленных образцов. Отказавшись от авторского свидетельства, законодатель не сразу отказался от монополии государства на результаты НИОКР, выполненные за счет бюджетных средств. Если проследить, как формировалось правовое регулирование использования научно-технических достижений, создаваемых за счет бюджетных средств, то мы увидим, что за эти годы оно претерпело существенные изменения, но сама проблема не утратила актуальности. В нормативных актах 90-х гг. XX в. было однозначно установлено: государственные заказчики обязаны обеспечить закрепление прав за РФ, от имени которой они выступают, на договорные результаты, а также распоряжение этими правами от имени РФ. Кроме того, в государственные контракты включались условия, в соответствии с которыми РФ должны принадлежать права на подачу заявок и получение патентов, а также исключительные права на использование любых объектов интеллектуальной собственности, созданных при выполнении государственных контрактов, относящихся к сфере науки и технологий, включая результаты, содержащие конфиденциальную информацию (ноу-хау). Реализация прав, принадлежащих РФ, была возложена на государственных заказчиков (см. Постановление Правительства РФ от 2 сентября 1999 г. N 982 "Об использовании результатов научно-технической деятельности"). На первый взгляд аргументация "государственников" представляется вполне убедительной и логичной: затрачены средства из федерального бюджета, специально выделенные на эти цели. Следовательно, права на результаты, полученные за счет таких средств, должны принадлежать государству, а не отдельной организации, которая выполняла заказ, что, кроме всего прочего, по их мнению, должно обеспечить безналоговое пополнение бюджета за счет проданных лицензий. Поэтому только государство должно определять, кем, где и на каких условиях могут использоваться полученные результаты. Сторонники такого подхода также ссылались на общий принцип, закрепленный в ГК РФ, согласно которому работы, выполненные по государственному контракту для государственных нужд, принадлежат государственному заказчику (ст. 763 - 768 ГК РФ, которые применяются к государственным контрактам на выполнение НИОКР). Однако такой подход к реальной и очень сложной проблеме формирования правового механизма использования научно-технического потенциала в общенациональных интересах оказался несостоятельным и малоэффективным. В определенной степени в нем проглядывается тоска по авторскому свидетельству. По мнению противников этого подхода, в нем не учитывались те существенные особенности интеллектуальных продуктов, которые обусловливают специфику их использования и введения в гражданско-правовой оборот. В частности, не учитывалась хорошо известная ситуация, когда оптимальная реализация научно-технических разработок в экономике требует непосредственного участия и, соответственно, заинтересованности их создателей. Не исключалось также, что если закрепить права за государственными заказчиками, то в подавляющем большинстве случаев они превратятся в посредников при передаче прав на научно-технические разработки (как внутри страны, так и за рубеж) через уполномоченные ими хозяйствующие структуры, а организации-разработчики, лишенные прав на созданную ими продукцию, утратят заинтересованность в защите и реализации полученных результатов. Ссылались также на опыт развитых стран. При большом разнообразии правовых моделей все большее предпочтение отдается системе, где "центр тяжести в построении государственного управления в сфере интеллектуальной собственности тесно связан с создателями интеллектуального продукта и промышленниками, способными к массовому применению ценных знаний и технологий" - к их успешному освоению <1>. Тем самым создается экономический механизм, позволяющий возвращать часть дохода из материального производства, которое производит конечную продукцию, в сферу исследований и разработок. -------------------------------- <1> Рубанов В. А. Проблемы правового обеспечения реализации прав Российской Федерации на результаты интеллектуальной деятельности. М., 2000. С. 10.

В итоге в 2003 - 2004 гг. в законах об охране объектов исключительных прав императивные нормы о правах на результаты договорных работ были заменены диспозитивными: установлена презумпция закрепления исключительных прав за исполнителем государственного контракта (если государственным контрактом не предусматривалось иное). Эти нормы получили развитие и в части четвертой ГК РФ (ст. 1298, 1373, 1464). Если государственный (муниципальный) заказчик, заключая контракт, не закрепил исключительное право на результаты интеллектуальной деятельности (изобретения, полезные модели, программы ЭВМ и др.), которые могут быть созданы в ходе выполнения контрактных работ, за РФ, субъектом РФ или муниципальным образованием, то эти права закрепляются за исполнителем работ, т. е. презюмируется право исполнителя работ на охраноспособные результаты. При этом ГК РФ расширил сферу договорных отношений: наряду с двумя упомянутыми вариантами предусмотрена также возможность договориться о том, что права на полученные результаты будут принадлежать совместно исполнителю и РФ либо соответственно субъекту РФ или муниципальному образованию. Следует отметить, что государственному (муниципальному) заказчику (в изъятие из общего принципа распоряжения совместным исключительным правом) предоставлено право в одностороннем порядке (без согласования с исполнителем) распорядиться исключительным правом и предоставить безвозмездную простую (неисключительную) лицензию третьим лицам на использование охраняемых результатов при выполнении работ для государственных нужд. Вместе с тем нельзя не признать, что интересы исполнителя защищены все же еще одной весьма существенной новеллой ГК РФ. В случае если государственный заказчик, оформивший патент на свое имя, примет решение о досрочном прекращении действия патента, он обязан уведомить об этом исполнителя и по его требованию передать ему патент на безвозмездной основе. Таким образом, основным регулятором закрепления исключительных прав на научно-технические результаты, полученные по государственным контрактам, признан гражданско-правовой договор. Учитывая диспозитивный характер рассматриваемых положений ГК РФ об урегулировании условий закрепления исключительных прав на охраняемые результаты договорных работ, стороны должны сами в договоре согласовать существенные для данных отношений вопросы, в том числе решить, кому будет принадлежать право на получение патента, в каком объеме каждая из сторон может использовать полученные результаты и распорядиться полученными правами и т. д. Если же стороны не включили соответствующие условия в договор, то отношения сторон будут регулироваться нормами ГК РФ, цель которых - восполнить этот пробел исходя из сложившихся в гражданском обороте обычных условий распоряжения исключительными правами на новые разработки. 2. В рамках договорных отношений о выполнении заказных разработок до принятия четвертой части ГК РФ весьма острой была еще одна хорошо известная проблема, заключающаяся в том, кто должен выплатить вознаграждение автору охраняемых объектов. В соответствии с прежним Патентным законом РФ при выполнении государственных контрактов авторское вознаграждение во всех случаях должна была выплатить та сторона, за которой закреплены исключительные права, - организация, получившая патент. Следовательно, если права на разработку передавались государственному заказчику или по его указанию другой организации, то на них соответственно возлагалась и обязанность выплатить авторам вознаграждение за приобретенные права. Тем самым организация-разработчик, где работает автор, освобождалась в этом случае от обязанностей перед своим сотрудником. Такая правовая конструкция противоречила принципам, на которых строятся отношения между работником и работодателем в соответствии с нормами, регулирующими режим служебных результатов. Отношения между автором и работодателем возникают в рамках трудового договора. Автор не является участником государственного или муниципального контракта, как и договора на выполнение подрядных работ или НИОКР, заключенного его работодателем с тем или иным заказчиком. Никакие договорные обязательства, обусловленные подобным контрактом (договором), не связывают автора с заказчиком. В силу же трудового договора, в котором автор не оговорил свои права (например, на будущие изобретения или полезные модели), их приобретает работодатель, за что он обязан выплатить своему сотруднику вознаграждение. В ГК РФ (п. 3 ст. 1371, п. 4 ст. 1372, п. 7 ст. 1373) последовательно проведено унифицированное правило: автору служебного изобретения, полезной модели, промышленного образца, других служебных произведений, созданных в рамках выполнения договора с третьим лицом - заказчиком, вознаграждение обязан выплатить работодатель согласно общим правилам о выплате вознаграждения за служебный продукт. Такая система призвана реально защитить интересы работника - автора прогрессивных технических решений, уступившего свои патентные права работодателю - исполнителю договорных работ. На эти нормы было обращено внимание судов в совместном Постановлении Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 26 марта 2009 г. В п. 51 Постановления прямо указано, что "законодатель императивно определяет лицо, выплачивающее вознаграждение" за служебное произведение. "Таковым лицом является работодатель" даже в том случае, если принадлежащие работодателю права на результат интеллектуальной деятельности переданы (предоставлены) по договору об отчуждении или по лицензионному договору. 3. Установленный частью четвертой ГК РФ нормативный механизм закрепления прав договаривающихся сторон на новые интеллектуальные продукты, полученные в ходе выполнения государственного контракта на НИОКР, создает, на наш взгляд, необходимые правовые предпосылки для баланса интересов как разработчика, так и заказчика, и прежде всего для интересов государства в сфере охраны и оборота наукоемкой продукции. Их реализация определяется в конечном счете эффективностью экономической политики. В этом аспекте возникают серьезные вопросы по поводу гл. 77 ГК РФ "Право использования результатов интеллектуальной деятельности в составе единой технологии". В Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации <2> (далее - Концепция) сделан вывод о необходимости серьезного пересмотра этой главы. В качестве одного из основных аргументов обращено внимание на то, что "в изъятие из общих и специальных диспозитивных норм, регулирующих по существу те же самые отношения (ст. 772, 1298, 1373, 1464 ГК РФ), в ней установлены императивные нормы о закреплении за исполнителем прав на результаты выполнения договора (кроме строго ограниченных случаев согласно ст. 1546 ГК РФ)". -------------------------------- <2> См.: Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. М., 2009. С. 148.

Определяя сферу применения рассматриваемых правил, законодатель указывает в качестве основного условия создание технологии "за счет или с привлечением средств федерального бюджета либо бюджетов субъектов Российской Федерации, выделяемых для оплаты работ по государственным контрактам, по другим договорам, для финансирования по сметам доходов и расходов, а также в виде субсидий". Задача законодателя понятна - сделана попытка создать такой правовой механизм, который позволил бы предотвратить неоправданное, необоснованное использование бюджетных средств (о чем, к сожалению, свидетельствует практика), создать гарантии эффективного освоения бюджетных инвестиций. Основная концептуальная новелла гл. 77 ГК РФ заключается в том, что вводятся императивные нормы, закрепляющие за исполнителем работ право на использование научно-технического результата, признанного "единой технологией" (включая входящие в ее состав охраняемые объекты). В то же время, как уже было отмечено, в гл. 70, 72, 74 ГК РФ, посвященных охране отдельных объектов, также содержатся специальные статьи о договорном регулировании условий закрепления исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности, созданные при выполнении работ по государственным контрактам, т. е. за счет бюджетных средств. Тем самым возникает прямая коллизия между этими нормами и соответствующими положениями гл. 77 ГК РФ. Следовательно, гл. 77 ГК РФ должна содержать четкие нормативные критерии, позволяющие разграничить те и другие отношения. Очевидно, этим целям служит определение единой технологии, содержащееся в ст. 1542 ГК РФ, согласно которому "единой технологией признается выраженный в объективной форме результат научно-технической деятельности, который включает в том или ином сочетании изобретения, полезные модели, промышленные образцы, программы для ЭВМ или другие результаты интеллектуальной деятельности, подлежащие правовой охране в соответствии с правилами настоящего раздела, и может служить технологической основой определенной практической деятельности в гражданской или военной сфере". Однако приведенная дефиниция не решает, по нашему мнению, поставленную задачу. Во-первых, весьма неоднозначен сам термин "единая технология", поскольку он применим к любой технологии, разработанной по договору о выполнении технологических работ (ст. 769 ГК РФ). Во-вторых, требование объективной формы относится к общим требованиям, предъявляемым ко всем готовым научно-техническим результатам. Иначе они не могут быть включены в гражданский оборот. В-третьих, разработка новых технологий всегда имеет целью создание новой "технологической основы практической деятельности", используемой в промышленности, строительстве и т. д., не говоря уже о том, что количество охраноспособных решений не может служить основным критерием оценки инновационного уровня разработанной технологии. Наряду с этим возникают сомнения в экономической эффективности самой правовой модели, содержащейся в гл. 77 ГК РФ, поскольку исключительное право исполнителя работ обременено весьма серьезной обязанностью. Получая право на разрабатываемую технологию, исполнитель обязан осуществить ее практическое применение, т. е. внедрить (ст. 1545 ГК РФ). Действительно, целесообразность и обоснованность таких инвестиций (их окупаемость в конечном итоге) определяются успешностью использования полученных научно-технических достижений в реальной практической деятельности - в процессе освоения новых технологий и выпуска на их базе новых конкурентоспособных изделий, отвечающих потребностям рынка. В ином случае, если разработка остается невостребованной, вложенные в нее средства не компенсируются. В то же время хорошо известно, что процесс освоения наукоемких технологий требует серьезных инвестиций в создание новых производств, которые нередко значительно превосходят собственно затраты на разработку, причем без стопроцентной гарантии получения в дальнейшем ожидаемой прибыли ("рисковый капитал"). В соответствии же с нормами гл. 77 ГК РФ исполнителю выделяются бюджетные средства только на затраты, связанные с собственно разработкой заказанной технологии (абз. 1 ст. 1543 ГК РФ). Более того, если затраты на внедрение принимает на себя РФ или субъект РФ, то исполнитель (в отличие от правил ст. 1298 и 1373 ГК РФ) обязан передать права на разработанную технологию соответственно РФ или субъекту РФ (п. 1 ст. 1546 ГК РФ). На наш взгляд, здесь имеет место определенное смешение двух разных целей участия государства в инновационных процессах: стимулирование инновационной экономики и решение фискальных задач, что на данном этапе вряд ли совместимо. Не следует забывать, что освоение новых технологий определяется преимущественно экономическими факторами - реальными капитальными затратами и реальным экономическим спросом, который диктуется, как принято теперь говорить, "главным заказчиком" - рынком. Попутно следует отметить определенные противоречия, содержащиеся в правилах передачи прав на готовые технологии в тех случаях, когда они принадлежат РФ или субъекту РФ (ст. 1547 ГК РФ). Такая передача должна осуществляться по результатам проведения как закрытого, так и открытого конкурса или аукциона. Однако дело в том, что участников такого конкурса или аукциона должны предварительно ознакомить с этими технологиями. Иначе они не смогут их оценить и сопоставить со своими реальными экономическими интересами, финансовыми и производственными возможностями, необходимыми для освоения выставленных на аукцион или конкурс новых разработок. В то же время хорошо известно, что серьезные технологические разработки содержат не только запатентованные решения, но и не менее ценные ноу-хау и другую информацию, которую титул правообладателя технологии не защищает от использования третьими лицами. Для их защиты необходимо соблюдение режима коммерческой тайны, что плохо совмещается с процедурой конкурса или аукциона. Достаточно обратить внимание на п. 5 ст. 6 Федерального закона от 25 декабря 2008 г. N 284-ФЗ "О передаче прав на единые технологии", в котором детально определяются правила проведения таких аукционов и конкурсов. В нем, в частности, предусмотрено, что документация об аукционе должна содержать "описание единой технологии". 4. Вызывает также серьезные сомнения целесообразность и правомерность использования в гл. 77 ГК РФ конструкции сложного объекта. В соответствии со ст. 1240 ГК РФ и п. 3 ст. 1542 ГК РФ "единые технологии" включены в круг сложных объектов наряду с аудиовизуальными произведениями, театрально-зрелищными представлениями и мультимедийными продуктами. Нормы о сложных объектах определяют особый порядок распоряжения исключительными правами на охраняемые результаты интеллектуальной деятельности, входящие в состав сложного объекта. Они устанавливают изъятия из общих правил о договорах отчуждения исключительного права и о лицензионных договорах. Во-первых, презюмируется, что если в договоре о предоставлении прав на использование заказного результата не указано иное, то такой договор признается договором об отчуждении прав. Тогда как, согласно общим правилам, договор, в котором прямо не указано, что исключительное право передается в полном объеме, считается лицензионным договором. Во-вторых, лицензионные договоры на использование результатов интеллектуальной деятельности в составе сложного объекта не могут быть ограничены каким-либо сроком (в пределах действия исключительных прав) и не могут содержать условия, ограничивающие права лицензиата на использование объекта договора; такие условия признаются ничтожными. Процесс создания инновационных достижений сегодня, как правило, базируется на широкой научно-технической кооперации, что обусловлено глубокой специализацией, особенно в области крупных проектов, в частности высоких технологий. Для решения сложных научных и технических задач, возникающих в ходе выполнения таких работ, привлекается значительное число специализированных организаций (субисполнителей), которые разрабатывают отдельные узлы и детали, входящие в состав проектируемой технологии. Однако следует учесть, что исполнитель в этом случае принимает на себя обязанности генерального подрядчика и отвечает перед заказчиком за выполнение работ субисполнителем, т. е. возникают традиционные подрядные отношения, существенно отличающиеся от отношений, характерных для участников сложного объекта. Эти договорные отношения регулируются нормами ст. 706 ГК РФ, прямая отсылка к которой содержится в п. 2 ст. 770 ГК РФ (гл. 38). Не применимы нормы о сложном объекте и в тех случаях, когда в процессе создания новых технологий возникает необходимость в использовании готовых научно-технических результатов, принадлежащих сторонним обладателям, что прямо предусмотрено в ст. 1240 ГК РФ. Специальные правила о сложных объектах действуют только относительно лицензионных договоров и договоров об отчуждении исключительных прав, предметом которых является распоряжение правами на заказные результаты, специально созданные для данного сложного объекта. Если же в сложном объекте используются готовые результаты, то действуют общие нормы о договорах, предусматривающие распоряжение исключительным правом. Кроме того, имеются достаточно существенные различия в составе субъектов и структуре договорных отношений, возникающих в связи с созданием новых технологий и других сложных объектов. Так, например, для создания кинофильма продюсер либо заказывает авторам литературные, музыкальные произведения, либо приобретает у них (их правопреемников) права на готовые произведения, необходимые ему для использования в создаваемом кинофильме. Таким образом, в договоре участвуют, с одной стороны, авторы - обладатели прав на отдельные произведения, входящие в состав создаваемого нового произведения, с другой - "лицо, организовавшее создание этого сложного объекта", которое вступает в договорные отношения в целях создания кинофильма (сложного объекта) и последующего беспрепятственного использования своего исключительного права на этот кинофильм, в то время как договорные отношения о создании новых технологий, а следовательно, и о правах на технологии в целом регулируются договором о выполнении НИОКР, который заключается между исполнителем работ и заказчиком. Следует также иметь в виду, что разработкой новых технологий обычно занимаются организации с высоким научным и техническим потенциалом. Авторами узловых охраноспособных решений, которые входят в состав разрабатываемой технологии, могут быть сотрудники организации-разработчика. Полученные этими сотрудниками патентоспособные решения относятся к служебным продуктам. Исключительные права у организации - исполнителя работ возникают в этом случае в силу трудовых отношений с сотрудниками - авторами изобретений, программ ЭВМ и других охраноспособных решений, полученных в процессе выполнения работ, в соответствии с нормами ГК РФ о служебных продуктах. К этим отношениям нормы о сложных объектах вообще не применимы. 5. Анализ рассмотренных и других положений гл. 77 ГК РФ позволяет сделать вывод о том, что ее правовая конструкция не отвечает сегодня в полной мере требованиям реального экономического оборота в сфере инновационных отношений. В значительной степени это, конечно, обусловлено и тем, что, как отмечается в Концепции, гл. 77 ГК РФ не вписывается в четкую структуру четвертой части. Согласно перечню результатов интеллектуальной деятельности, предусмотренному ст. 1225 ГК РФ, "единые технологии" не относятся к объектам интеллектуальных прав. Этот перечень имеет исчерпывающий характер. Для решения возникших вопросов, по нашему мнению, следует обратиться к общим нормам, регулирующим договорные отношения на выполнение научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ, которые кодифицированы в ч. 2 ГК РФ как самостоятельные договоры, составляющие в совокупности единый договорный тип (гл. 38 ГК РФ). Предмет договора - проведение поисковых исследований и разработок, решающих научные и технические задачи, конечным результатом которых является как создание нового изделия, так и создание новой технологии. Поскольку результаты НИОКР по своей природе не материальны, правовой базой их экономического оборота служит инструментарий, учитывающий особенности, свойственные результатам интеллектуальной деятельности. Соответственно, существенным условием договоров, связанных с созданием новых технологий, как показывает практика, стали условия о правах заказчика и исполнителя - сторон договора. На этот центральный вопрос дан ответ в ст. 772 ГК РФ. Она устанавливает диспозитивные правила, что вообще присуще регулированию гражданско-правовых отношений, и действует в том случае, когда стороны не урегулировали свои отношения по поводу прав на использование результатов работ. Согласно п. 2 ст. 772 ГК РФ право использования договорных результатов закрепляется за заказчиком, а исполнитель может использовать результаты работ только для собственных нужд. Эта общая норма основывается на реальных закономерностях экономического оборота. В аспекте рассматриваемых вопросов важно обратить внимание на изменения этой статьи в связи с принятием четвертой части ГК РФ. Первоначально ст. 772 ГК РФ регулировала отношения, связанные как с правами на результаты работ в целом, так и с правами на "результаты работ, способные к правовой охране". В новой редакции ст. 772 ГК РФ была изменена и дополнена п. 3, в соответствии с которым "права исполнителя и заказчика на результаты работ, которым предоставляется правовая охрана как результатам интеллектуальной деятельности, определяются в соответствии с правилами раздела VII настоящего Кодекса". Нормы ст. 772 ГК РФ и соответствующих статей части четвертой ГК РФ, как уже отмечалось, имеют диспозитивный характер. Однако они предусматривают разные условия диспозитивности. Статья 772 ГК РФ содержит общую норму, согласно которой права на использование результатов работ в целом принадлежат заказчику (если стороны не договорились иначе), тогда как нормы части четвертой ГК РФ предусматривают такую конструкцию только для заказных разработок, предметом которых является создание программы ЭВМ (ст. 1296), промышленного образца (ст. 1372) или топологии микросхем (ст. 1463). Во всех иных случаях, в отличие от правил ст. 772 ГК РФ, презюмируется закрепление исключительных прав за исполнителем работ (независимо от источника финансирования заказа). Это продиктовано прежде всего различной правовой природой прав на те и другие результаты и соответственно их различным правовым режимом. Права на результаты договорных работ в целом возникают из обязательственных отношений, основанных на договоре. Это относительные права, которые в отличие от абсолютных прав обязывают к определенному поведению только стороны договора и не действуют в отношении третьих лиц. Исключительные права на охраноспособные решения, созданные в ходе выполнения договорных работ, первоначально принадлежат исполнителю работ в силу режима служебных продуктов (изобретений, полезных моделей, промышленных образцов и др.) или благодаря договорам с третьими лицами. Соответственно установлена презумпция закрепления исключительных прав на такие договорные результаты за исполнителем работ. Так, в случае когда патентные права в соответствии с государственным контрактом принадлежат государственному заказчику, на исполнителя возлагается обязанность обеспечить защиту патентных прав на свое имя в целях последующей передачи соответственно РФ, субъекту РФ или муниципальному образованию (п. 3 ст. 1373 ГК РФ). Исключительные права относятся к категории абсолютных прав. Они обеспечивают защиту "охраняемых результатов интеллектуальной деятельности" (ст. 1225 ГК РФ), которые содержатся в выполненных договорных разработках. Для охраны, в частности, патентных прав требуется соблюсти определенную процедуру - пройти государственную регистрацию и получить патент, а для охраны секретов производства требуется ввести режим коммерческой тайны. 6. В свете изложенного представляется обоснованным исключить гл. 77 из части четвертой ГК РФ, не ограничиваясь, как предложено в Концепции, "ее серьезным пересмотром". Вместе с тем, очевидно, нельзя отрицать необходимость включения в ГК РФ специальных правил, учитывающих определенные особенности, присущие договорным отношениям, связанным с использованием бюджетных средств и с участием в них публично-правовых структур, которые возникают в рамках государственных контрактов на выполнение НИОКР. В гл. 38 ГК РФ нет специальных положений о выполнении НИОКР по государственным контрактам. По этому вопросу дана лишь отсылка к государственным контрактам по выполнению подрядных работ для государственных нужд (ст. 763 - 768 ГК РФ). Соответственно, нет специальных положений о закреплении прав на полученные результаты договорных работ. Учитывая, что договор о выполнении НИОКР является самостоятельным видом гражданско-правового договора, отвечающего особенностям, присущим нематериальным результатам интеллектуальной деятельности, этот пробел следует восполнить. В этих целях в гл. 38 ГК РФ целесообразно включить отдельный параграф, регулирующий договорные отношения, связанные с выполнением НИОКР по государственным контрактам (как это уже предусмотрено в § 5 гл. 37 ГК РФ для подрядных работ). При этом нормы об исключительных правах на охраноспособные результаты, созданные в ходе выполнения НИОКР по государственным контрактам, должны оставаться в части четвертой ГК РФ, как и нормы о вознаграждении авторов служебных продуктов, созданных при выполнении таких договорных работ. О том, что проблема закрепления прав на результаты интеллектуальной деятельности, созданные по государственным контрактам за счет выделенных на это бюджетных средств, не утратила своей актуальности, свидетельствует принятое 22 апреля 2009 г. Постановление Правительства РФ N 342 "О некоторых вопросах регулирования закрепления прав на результаты научно-технической деятельности", которым, по существу, установлены прямые изъятия из рассмотренных положений ГК РФ. Согласно п. 1 этого Постановления государственные заказчики, выступающие от имени РФ, в указанных в Постановлении случаях обязаны предусматривать в контрактах условия о закреплении исключительных прав на охраноспособные результаты интеллектуальной деятельности за Российской Федерацией. Установленные правила относятся также к результатам научно-технической деятельности, полученным по государственным контрактам. Не входя в оценку существа и мотивов Постановления, нельзя не признать, что Постановление прямо противоречит диспозитивным нормам ГК РФ, регулирующим те же отношения (ст. 1298 и 1373 ГК РФ). Не вызывает сомнения, что если требуется внести изменения в ГК РФ, то они не могут устанавливаться постановлением Правительства. Это сфера действия только федерального закона.

Название документа