Некоторые вопросы представительства в гражданском судопроизводстве

НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА В ГРАЖДАНСКОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ <*>

Л. В. ТУМАНОВА

-------------------------------- <*> Tumanova L. V. Certain issues of representation in civil judicial proceeding.

Туманова Л. В., заслуженный юрист Российской Федерации, профессор, заведующая кафедрой гражданского процесса и правоохранительной деятельности, декан юридического факультета Тверского государственного университета, доктор юридических наук.

В данной статье автором рассматривается проблема представительства в гражданском процессе в контексте двух основных составляющих данного понятия - собственно представительства и оказания квалифицированной юридической помощи. Отмечая неоднозначность института представительства, следующую из его различных целей и особенностей субъектов гражданских процессуальных правоотношений, автор делает вывод об отсутствии четкого разграничения представительства от оказания квалифицированной юридической помощи и необходимости специального правового регулирования последнего. Анализируя различные точки зрения на процессуальное положение представителя в гражданском процессе, автор ставит вопрос о возможности оказания квалифицированной юридической помощи в рамках представительства и о допустимости вмешательства суда при решении вопроса о допуске представителя к участию в деле. Исследуя положения проекта закона "Об оказании квалифицированной юридической помощи", автор рассматривает возможность установления "ценза квалификации" для представителя и приходит к выводу, что содержащийся в законе формальный подход к критерию квалификации не дает реальной гарантии оказания квалифицированной юридической помощи. В статье также затрагивается проблема представительства несовершеннолетних и недееспособных граждан и приводятся предложения по совершенствованию гражданского процессуального законодательства в данной области.

Ключевые слова: квалифицированная юридическая помощь, гражданский процесс, участники гражданского судопроизводства, процессуальное представительство.

In this article a problem of representation in civil process is examined in the context of its two main components - representation itself and proper legal assistance. Noting the ambiguity of the representation institute, which is caused by its different aims and by civil process parties' peculiarities, the author concludes there is no clear distinction between representation and proper legal assistance today and the latest needs legal regulation. Analyzing different points of view about process status of a representative, the author reasons about a possibility of rendering legal assistance by the instrumentality of representation and about a judge's capacity to admit a representative to the trial. Researching the legislation "About rendering legal assistance", the author puts a question of the qualification requirement institution and concludes that formal criteria fixed in the law can not provide practical legal assistance guarantee. In the article the author also researches a problem of juvenile representation and incapable representation and makes suggestions to improve our civil process legislation in this sphere.

Key words: qualified legal assistance, civil process, civil process parties, process representation.

Институт представительства является важнейшим средством обеспечения реализации прав в сфере как материальных, так и процессуальных правоотношений. Со времен римского права, когда необходимость представительства обосновывалась, как правило, физической невозможностью самого лица реализовать те или иные юридические действия, изменилось очень многое. В настоящее время трудно дать однозначный ответ, что же такое представительство в гражданском процессе, так как этот процессуальный институт объединяет, по сути, очень разные правовые явления. Можно только с полной определенностью сказать, что сегодня он включает в себя собственно представительство и оказание квалифицированной юридической помощи. Именно вторая составляющая и вызывает больше всего вопросов в практике применения представительства. Но и само представительство является очень неоднородным явлением. Неоднозначность института представительства следует как из его различных целей, так и из особенностей субъектов этих правоотношений. В самом общем виде можно определить следующие основные цели процессуального представительства: - обеспечение ведения дела в суде при невозможности личного участия в процессе (собственно представительство); - восполнение недостающей дееспособности (законное представительство); - обеспечение участия в суде юридических лиц; - оказание квалифицированной юридической помощи; - обеспечение дополнительных гарантий защиты прав в случаях, предусмотренных законом (общественное представительство); - обеспечение принципа состязательности при неизвестности места пребывания ответчика (ст. 50 ГПК РФ). В случаях, предусмотренных законом, возможна реализация и иных целей. При этом следует обратить внимание, что ГПК РФ говорит именно о "представительстве", а не о "представителе". Представитель не имеет своего процессуального статуса и не относится ни к лицам, участвующим в деле, ни к лицам, содействующим осуществлению правосудия. Хотя неоднократно эта проблема была предметом научных дискуссий, и многие авторы обосновывают отнесение представителя к лицам, участвующим в деле. Анализ научных взглядов на вопрос о процессуальном положении представителя был сделан В. Н. Ивакиным <1>. Однако в большинстве этих исследований рассмотрены ситуации, когда представитель участвует в суде вместо стороны. Сегодня же наиболее актуален вопрос о процессуальном положении представителя, который участвует в деле в целях оказания квалифицированной юридической помощи. Но этот вопрос не получил необходимого разрешения. -------------------------------- <1> См.: Ивакин В. Н. Представительство в гражданском и арбитражном процессе: структура и особенности правоотношений // Научные труды МГЮА. 2007. N 4. С. 696 - 716.

Э. Е. Колоколова определяет процессуальное положение (статус) представителя, производное от процессуального положения (статуса) личности в гражданском судопроизводстве, как урегулированные гражданским процессуальным правом отношения сторон, третьих лиц, представителя с государством в лице его органов и должностных лиц. В структуру процессуального положения (статуса) представителя входят такие элементы и правовые категории, как субъективные (процессуальные) права сторон и третьих лиц гражданского судопроизводства; процессуальные обязанности; законные интересы сторон, третьих лиц; гражданско-процессуальная право - и дееспособность; гражданско-процессуальные гарантии субъективных процессуальных прав, свобод и законных интересов; ответственность <2>. -------------------------------- <2> См.: Колоколова Э. Е. Адвокат - представитель в российском гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2005. С. 13.

Несколько иную позицию занимает Р. А. Сидоров, утверждая, что судебный представитель - самостоятельный участник гражданского судопроизводства. Его процессуальное положение является сложным: представитель одновременно выступает и как лицо, реализующее данные ему полномочия, и как носитель самостоятельных процессуальных прав и обязанностей, поэтому он не относится ни к лицам, участвующим в деле, ни к лицам, содействующим осуществлению правосудия, и при этом судебное представительство призвано гарантировать конституционное право граждан на получение квалифицированной юридической помощи <3>. -------------------------------- <3> См.: Сидоров Р. А. Представительство в гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Тверь, 2003. С. 8.

В развитие этого И. А. Табак отмечает, что в связи с изменениями в гражданском процессуальном законодательстве, которые существенно отразились на процессуальном положении некоторых участников гражданского судопроизводства, в том числе и судебном представителе, обновлением понятийного аппарата ГПК РФ обосновывается необходимость пересмотра правового понятия "лиц, участвующих в деле" и его содержания, а также пересмотра устоявшейся классификации субъектов гражданского процессуального правоотношения и определения критерия для их разделения из общей совокупности участников гражданского судопроизводства. Предлагается, взяв за основу в качестве классификационного признака только юридический интерес, всех участников гражданского процессуального правоотношения, кроме суда, разделить на три группы: 1) лица, участвующие в деле (стороны, третьи лица, заявители и другие заинтересованные лица по делам особого производства и по делам, возникающим из публичных правоотношений); 2) участники судопроизводства, выступающие в защиту прав, свобод и законных интересов лиц, участвующих в деле (прокурор, лица, обращающиеся в суд за защитой прав, свобод и законных интересов других лиц или вступающие в процесс в целях дачи заключения по основаниям, предусмотренным ст. ст. 4, 46, 47 ГПК РФ, судебные представители); 3) участники судопроизводства, содействующие правосудию (свидетели, эксперты, переводчики, специалисты). По мнению И. А. Табак, признание такой классификации позволит определить фактическое и процессуальное положение участников гражданского процессуального правоотношения и, что особенно важно, место гражданского процессуального представителя среди них <4>. -------------------------------- <4> См.: Табак И. А. Новые положения судебного представительства в гражданском судопроизводстве. Саратов, 2006. С. 8.

Подобные предложения и аргументы были предметом дискуссий в науке гражданского процессуального права еще применительно к ГПК РСФСР и при обсуждении проекта ГПК РФ, но законодатель не воспринял их, и эта проблема сохраняет свою актуальность. Объяснение тому, что нет самостоятельной фигуры представителя, вероятно, связано с первоначальным пониманием предназначения представительства - заменить отсутствующего субъекта процесса. Для такой ситуации действительно можно не говорить о самостоятельности представителя, ведь он участвует в деле вместо стороны или третьего лица и реализует те права, которые принадлежат этому лицу, участвующему в деле. Но в подавляющем большинстве случаев представитель участвует не "вместо", а совместно со стороной, к этому можно добавить то, что таких представителей у стороны может быть несколько, закон ведь не устанавливает никаких ограничений. И в этом случае возникает некая неопределенность в процессуальном положении представителя. Они уже не вместо стороны реализуют процессуальные права и обязанности и высказывают свои суждения в прениях, а совершенно самостоятельно действуют в судебном процессе, как правило, гораздо активнее самих сторон. Собственно, иного и быть не может, ведь такие представители своей деятельностью обеспечивают реализацию конституционного права на получение квалифицированной юридической помощи. Употребляя спортивный сленг, можно сказать, что сторона - любитель, а представитель - профессионал. Наличие у представителя самостоятельных процессуальных прав подтверждается, по мнению многих, также наличием у него собственного процессуального интереса, состоящего в использовании в пределах полномочий процессуальных средств для обеспечения защиты прав и интересов представляемого <5>. Судебная практика подтверждает, что участвующий представитель занимает самостоятельное процессуальное положение, но без надлежащего правового основания. В целях оказания квалифицированной юридической помощи представитель становится едва ли не самым активным участником дела, на что обращает внимание Е. Э. Макушкина: деятельность адвоката-представителя по сбору доказательств имеет особенности по сравнению с доказательственной деятельностью иных субъектов доказывания, поскольку регламентируется не только гражданским процессуальным законодательством, но и Законом об адвокатской деятельности, а также правилами профессиональной этики адвоката. Автором была обоснована необходимость внесения в Закон об адвокатской деятельности изменений и дополнений, направленных на обеспечение эффективной деятельности адвоката по сбору доказательств <6>. -------------------------------- <5> См.: Королева С. О. Представительство сторон и третьих лиц в арбитражном процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 7. <6> См.: Макушкина Е. Э. Право адвоката на сбор доказательств (гражданско-процессуальный аспект): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2007. С. 8 - 9.

Оказание квалифицированной юридической помощи все более отдаляется от собственно института представительства и, естественно, требует специального процессуального регулирования. Поскольку нет четкого разграничения представительства от оказания квалифицированной юридической помощи, в практике все чаще возникают вопросы о том, возможно ли вмешательство суда при решении вопроса о допуске представителя к участию в деле. Проект закона "Об оказании квалифицированной юридической помощи" предполагает ее развитие в рамках судебного представительства. Такое решение вызывает серьезные сомнения. Согласимся с мнением Л. Прокудиной, что профессионализм судебных представителей признается важным фактором, влияющим на качество отправления правосудия, и поэтому ему уделяется серьезное внимание во многих государствах, принадлежащих к различным судебным системам. В ряде стран с учетом особенностей их исторического развития введены повышенные требования к кандидатурам судебных представителей <7>. -------------------------------- <7> См.: Прокудина Л. Представительство в арбитражном процессе (вопросы профессионализации) // Арбитражный и гражданский процесс. 2009. N 1.

В связи с этим можно прогнозировать, что применение норм оказания квалифицированной юридической помощи в рамках представительства будет вынуждать граждан либо во всех случаях обращаться только к услугам адвокатов, которые в подавляющем большинстве платные, либо только участвовать самим. Это не улучшит ситуации с доступностью правосудия. Согласно действующему законодательству гражданин может вместо себя отправить в суд с надлежаще оформленной доверенностью любое лицо, независимо от его образования. Такие действия нередко совершают родственники, друзья и совершенно бесплатно. Установление "ценза квалификации" для представителя практически невозможно. Как справедливо замечает А. Ф. Воронов, участие представителя не является гарантией правильного разрешения дела, а введение обязательного участия представителя может ограничить доступ к правосудию <8>. -------------------------------- <8> См.: Воронов А. Ф. Принципы гражданского процесса: прошлое, настоящее, будущее. М.: Городец, 2009. С. 380.

Но трудно согласиться с тем формальным подходом к критериям квалификации юридической помощи, которые содержатся в названном законе. Вряд ли кто-то станет возражать против того, что диплом о высшем юридическом образовании даже самого престижного вуза не является гарантией того, что его обладатель достаточно квалифицирован. С другой стороны, многообразие гражданско-правовых споров, сложность в правовом регулировании отдельных правоотношений позволяют утверждать о том, что даже самый опытный адвокат не может являться квалифицированным специалистом в любой правовой сфере. Возникает вопрос о том, почему о необходимой квалификации свидетельствует только лишь юридическое образование, ведь специалисты в сфере таможенного, банковского дела, антикризисного управления по определенным категориям дел зачастую могут оказать более квалифицированную помощь. Поэтому такой чисто формальный критерий, как наличие высшего юридического образования или ученой степени в сфере права, а также наличие адвокатского статуса, не дает реальной гарантии оказания квалифицированной помощи. Само содержание понятия "квалифицированная юридическая помощь" заслуживает самостоятельного исследования и не может быть сведено лишь к формальным критериям. А. Л. Миронов, анализируя право на получение квалифицированной юридической помощи, особо выделяет вывод о том, что следует отказаться от сужения круга лиц, имеющих право оказывать квалифицированную юридическую помощь, так как это приведет к отрицательным последствиям, но при этом необходимо предусмотреть в законе ответственность за оказание неквалифицированной юридической помощи и механизм ее реализации <9>. -------------------------------- <9> См.: Миронов А. Л. Реализация конституционного права человека и гражданина на получение квалифицированной юридической помощи при осуществлении правосудия: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009. С. 12.

Исследованию понятия и критериев квалифицированной юридической помощи посвящено достаточно много работ, однако актуальность этой проблемы сохраняется. По мнению И. А. Владимировой, квалифицированная юридическая помощь характеризуется не достижением конкретного результата, а должна определяться самим процессом ее предоставления, а именно тем, насколько по форме и содержанию деятельность адвоката направлена на достижение желаемого для доверителя результата. Это проявляется в том, что, во-первых, адвокат не вправе допускать юридические ошибки. Во-вторых, в умении и желании адвоката находить обоснованные и своевременные решения, в креативности мышления в нестандартных ситуациях. В-третьих, в способностях адвоката как профессионала избегать фактических (технических) ошибок (ненадлежащее оформление документов, несвоевременное посещение судебных заседаний, недостаточный контроль своих действий и действий клиента с точки зрения соблюдения сроков и иные организационные моменты). Обязательным элементом понятия квалифицированной юридической помощи выступает требование соблюдения адвокатом этических и нравственных норм. Поэтому необходимо нормативное закрепление на корпоративном уровне правил (стандартов) оказания правовых услуг адвокатом (которые должны в обязательном порядке разрабатываться и приниматься в рамках адвокатской палаты) <10>. -------------------------------- <10> См.: Владимирова И. А. Особенности гражданско-правового регулирования оказания услуг адвокатом: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 9 - 10.

Право на получение квалифицированной юридической помощи со стороны публичной власти - особый вид социального блага. Оно характеризуется, с одной стороны, как элемент свободы человека, с другой - в качестве собственного права личности. Субъект волен самостоятельно решать, добиваться или не добиваться, принимать или не принимать юридическую помощь, гарантированную властью. Социальная значимость анализируемого права предопределяется степенью его правового обеспечения, т. е. реальность права зависит от закрепления всех аспектов его осуществления в действующем законодательстве <11>. -------------------------------- <11> См.: Музюкин Д. В. Правовое обеспечение рынка юридических услуг: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2007. С. 7.

Закон о квалифицированной юридической помощи бесспорно нужен. Необходимость его обусловлена также тем, что в последнее время чаще звучит словосочетание "бесплатная юридическая помощь", а важнейший признак "квалифицированная" при этом выпадает. Именно об этом следует помнить, развивая различные формы оказания этой бесплатной помощи. Да, студенты могут и наверняка должны выполнять общественную миссию по оказанию бесплатной помощи, но ее квалифицированность можно гарантировать, если они имеют сами квалифицированных наставников. Закон о квалифицированной юридической помощи должен прежде всего четко определить самостоятельное процессуальное положение лиц, которые будут оказывать квалифицированную юридическую помощь. В этом случае институт представительства будет обеспечивать те задачи, ради которых он и был основан, а наряду с ним будут участвовать лица, которых можно отнести к субъектам, содействующим осуществлению правосудия. К ним и нужно применять критерий "квалификация". Помимо разграничения представительства и оказания квалифицированной юридической помощи в институте представительства есть и другие проблемные вопросы. Хотелось бы еще раз обратить внимание на ст. 50 ГПК РФ. Анализ научных исследований по вопросам представительства показывает, как много было предложений о внесении соответствующих указаний для тех или иных случаев, требующих обязательного участия адвоката. Однако законодатель не спешит рассматривать эти предложения. Можно согласиться с С. В. Кирюшиной, что обязательное участие адвоката в гражданском судопроизводстве в суде первой инстанции должно предусматриваться в случаях: а) где обязательно участие представителя государства (прокурора); б) по гражданским делам, затрагивающим интересы несовершеннолетних детей; в) по гражданским делам, в которых сторонами или третьими лицами являются малоимущие лица, инвалиды с детства, войны и военных действий. В целях конкретизации и дальнейшего совершенствования деятельности адвоката-представителя предложено внести дополнение в ст. 2 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" в следующей редакции: "Адвокат-представитель является субъектом судопроизводства, осуществляющим на профессиональной основе квалифицированную юридическую помощь и защиту прав и законных интересов сторон и третьих лиц в гражданском процессе" <12>. -------------------------------- <12> Кирюшина С. В. Реализация адвокатом полномочий по защите прав и законных интересов граждан в гражданском судопроизводстве (организационно-правовой аспект): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009. С. 9 - 10.

Понятно, что расширение перечня оснований участия адвоката по назначению в гражданском процессе требует серьезного организационного и финансового обеспечения, но решать эту проблему необходимо. Заслуживает внимания и предложение И. А. Табак законодательно закрепить основные элементы механизма реализации положения ст. 50 ГПК РФ, совокупность которых направлена на повышение эффективности осуществления данного вида судебного представительства. Цепочка взаимосвязи элементов этого механизма такова: отсутствие представителя у ответчика, место жительства которого неизвестно; вынесение судом определения о назначении представителя, которое всегда должно быть мотивировано и обосновано доказательствами неизвестности места жительства (пребывания) отсутствующего ответчика; направление определения в адвокатское образование заблаговременно, с указанием места и времени судебного заседания; выдача ордера конкретному адвокату соответствующего адвокатского образования; постановление суда, которым дело разрешается по существу; направление копии в адрес адвокатского образования для ознакомления и возможного обжалования; вынесение определения об оплате труда адвоката, участвующего в процессе, по его заявлению <13>. Но этого недостаточно. Ведь значение ст. 50 ГПК РФ состоит в том, чтобы в суде надлежащим образом было осуществлено представительство ответчика, который не может быть сам лично привлечен в процесс ввиду неизвестности его места пребывания. Поэтому прежде всего важно решить, можно ли считать это процессуальное правило представительством вообще. -------------------------------- <13> См.: Табак И. А. Указ. соч. С. 9 - 10.

Не все безупречно и в вопросах законного представительства. Хотелось бы обратить внимание на некоторое несоответствие норм ст. 30 ГК РФ об ограничении дееспособности и норм ст. 37 ГПК РФ. Гражданский кодекс четко называет те ограничения, которые наступают в объеме дееспособности. Ограничения процессуальной дееспособности не названы. Почему же гражданское процессуальное законодательство содержит норму, согласно которой дела лиц, признанных ограниченно дееспособными, ведут в суде их законные представители, даже без ограничения перечня этих дел. По буквальному смыслу этой нормы, ограниченно дееспособный не может лично вести не только дело, ограничивающее его имущественные права, что было бы объяснимо, но даже и неимущественные, например о защите чести и достоинства. Д. Ю. Ионова отмечает несоответствие законодательного регулирования ограничений гражданской и гражданской процессуальной дееспособности и необходимость изменения регламентации последствий ограничения дееспособности гражданина в гражданском процессе. Законодательное регулирование процессуальной дееспособности ограниченно дееспособных граждан должно, по ее мнению, основываться на следующих положениях: вне зависимости от категории гражданских дел граждане, ограниченные в дееспособности, вправе лично защищать свои права и законные интересы; по делам, возникающим из правоотношений, связанных с совершением ограниченно дееспособным лицом сделок, и иным спорам имущественного характера привлечение судом законного представителя к участию в деле обязательно для оказания помощи ограниченно дееспособному гражданину в защите его прав и законных интересов, а также для одобрения совершенных таким гражданином распорядительных действий; по иным гражданским делам, не связанным с имущественными спорами, законный представитель может быть привлечен судом к участию в деле для оказания помощи ограниченно дееспособному гражданину по усмотрению суда или по ходатайству самого гражданина <14>. -------------------------------- <14> См.: Ионова Д. Ю. Гражданская процессуальная дееспособность: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009. С. 10 - 11.

При этом явно нуждается в дополнении правило, связанное с представительством несовершеннолетних и недееспособных. Уже неоднократно обращалось внимание на то обстоятельство, что нередко родители и другие законные представители несовершеннолетних и недееспособных сами и являются нарушителями их прав. Но при этом не только не установлено правило об обязательном участии адвоката в таких делах для обеспечения интересов несовершеннолетних, но и нет никаких специальных правил, которые гарантировали хотя бы в будущем восстановление прав несовершеннолетних, которые были нарушены их законными представителями. Существует проблема и при разногласиях и разных позициях самих родителей или опекунов, а также нет практического решения вопроса реализации нормы СК РФ о назначении представителя несовершеннолетнему, если его интересы приходят в противоречие с интересами родителей. Практика показывает, что размеры собственности, принадлежащей несовершеннолетним, увеличиваются. В целом ряде случаев возможность управления этой собственностью является очень заманчивой. Хотя в законе есть определенные контрольные механизмы за деятельностью законных представителей по распоряжению имуществом подопечных, но они явно недостаточны. Есть еще много способов злоупотребления правом, в том числе с использованием механизма гражданского судопроизводства. Законный представитель реализует все процессуальные права от имени своего подопечного, а чаще по своему усмотрению не реализует многих прав, что может предопределить исход гражданского дела в силу действия принципов состязательности и диспозитивности. Представим ситуацию, когда законный представитель не выполняет свои обязанности по доказыванию, не будет оспаривать притязаний противоположной стороны, не обжалует судебного решения, но все это будет считаться "законным представительством". Такое "представительство", безусловно, подпадает под понятие "злоупотребление правом", но правовой механизм воздействия на такие явления у нас еще не выработан. В связи с этим напрашивается вывод: достигший возраста дееспособности гражданин должен иметь возможность изменить ситуацию, которая была создана в результате злоупотреблений своими правами его законными представителями. Одним из вероятных вариантов решения этой проблемы было бы дополнение ст. 392 ГПК РФ такими основаниями для пересмотра судебного решения по вновь открывшимся обстоятельствам, как приобретение несовершеннолетним полной дееспособности или восстановление дееспособности лица, ранее признанного недееспособным или ограниченно недееспособным. Заслуживает внимания и правило ч. 4 ст. 37 ГПК РФ, которое предполагает, что наряду с самими несовершеннолетними, когда в случаях, предусмотренных законом, они могут лично защищать свои права, суд вправе привлечь их законных представителей. По спорному в теории и практике вопросу, что понимать под "случаями, предусмотренными федеральным законом", к которым отсылает ч. 4 ст. 37 ГПК РФ и в которых несовершеннолетние имеют право лично защищать свои права, свободы и законные интересы, Д. Ю. Ионова приходит к выводу о том, что к таким случаям относятся следующие: во-первых, случаи, когда законодатель прямо устанавливает право несовершеннолетних самостоятельно обращаться в суд за защитой указанных в законе прав (ч. 2 ст. 56, ч. 3 ст. 62 СК РФ), а также случаи, когда вывод о предоставлении несовершеннолетним такого права может быть сделан на основании сопоставления нескольких статей федерального закона (ст. ст. 2.3, 30.1 КоАП РФ, ч. 2 ст. 107, ст. 137 НК РФ), во-вторых, случаи, когда федеральным законом несовершеннолетним предоставлено право самостоятельно осуществлять свои материальные права и распоряжаться ими (ч. 2 ст. 26 ГК РФ, ч. 1 ст. 63 ТК РФ, ст. 7 ФЗ "О производственных кооперативах" и др.) <15>. -------------------------------- <15> См.: Там же. С. 9.

Это специфическое правило можно было бы назвать "применением субсидиарной дееспособности". В данном случае процессуальное положение стороны (несовершеннолетнего) и ее законных представителей совсем не урегулировано. Такие законные представители также должны иметь свой процессуальный статус. Представительство и оказание квалифицированной юридической помощи - важнейшие составляющие права на судебную защиту. Именно поэтому необходим более глубокий анализ тех научных исследований, которые посвящены институту представительства и оказанию квалифицированной юридической помощи в гражданском процессе. И целесообразно решать это по примеру представительства науки гражданского права в рамках концепции совершенствования гражданского процессуального законодательства.

------------------------------------------------------------------

Название документа