Генезис правовой природы некоторых условий гражданско-правовой ответственности за нарушение договорных обязательств в СССР

ГЕНЕЗИС ПРАВОВОЙ ПРИРОДЫ НЕКОТОРЫХ УСЛОВИЙ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА НАРУШЕНИЕ ДОГОВОРНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ В СССР <*>

Н. А. СИДОРКИНА, А. И. ЕГОШИН

-------------------------------- <*> Sidorkina N. A., Egoshin A. I. Genesis of legal nature of certain conditions of civil-law responsibility for violations of contractual obligations in the USSR.

Сидоркина Надежда Анатольевна, доцент кафедры частного права России и зарубежных стран юридического факультета Марийского государственного университета, кандидат юридических наук, доцент.

Егошин Андрей Иванович, соискатель кафедры теории и истории государства и права Чебоксарского кооперативного института Российского университета кооперации.

В статье рассматривается историография общетеоретической проблемы противоправности нарушения субъективных гражданских прав и причинно-следственной связи между данным нарушением и наступившими негативными последствиями (убытками (вредом)) в генезисе развития института гражданской ответственности за нарушения обязательств в СССР. Исследуются различные подходы к определению их правовой природы, сложившиеся в цивилистической науке советского периода. Анализируются предпосылки формирования исследуемых условий как субинститутов, регламентируемых как советским, так и действующим гражданским законодательством.

Ключевые слова: гражданско-правовая ответственность, должник, причинно-следственная связь, цивилистическая доктрина, договорные обязательства.

The article deals with historiography of general theoretical problem of counter-legality of violation of subjective civil rights and cause-and-effect tie between the said violation and the negative consequences (losses, harm) in genesis of development of the institute of civil responsibility for violations of obligations in the USSR. The authors study various approaches to determination of their legal nature, formed in the civil science of the Soviet period; analyze the prerequisites of formation of studied conditions as sub-institutes, regulated both by the soviet and the current civil legislation.

Key words: civil-law responsibility, debtor, cause-and-effect tie, civil doctrine, contractual obligations.

Исследуя историю науки советского гражданского права, необходимо отметить, что условия применения мер ответственности рассматривались в ней как обстоятельства, при наличии которых допускалось применение конкретных санкций в связи с ответственностью, установленных как законодателем, так и участниками договора <1>. -------------------------------- <1> В советской правовой литературе понятия "основание ответственности", "условие ответственности", "предпосылка ответственности" зачастую употреблялись как тождественные, тогда как каждое из этих понятий имело достаточно конкретизированный смысл, позволяющий употреблять их как термины.

Основание гражданско-правовой ответственности обычно характеризовалось в СССР как правовая категория, содержащаяся в норме права. В советской теории гражданского права обычно в качестве необходимого основания гражданско-правовой ответственности называли "состав гражданского правонарушения", который выступал тем "юридическим фактом, который порождает правоотношение между правонарушителем и потерпевшим и создает определенные притязания потерпевшего и обязанности нарушителя по заглаживанию ущерба, причиненного противоправным действием" <2>. Необходимо подчеркнуть, что на страницах советской цивилистической литературы сторонники учения о составе гражданского правонарушения как общем и единственном основании гражданско-правовой ответственности <3> активно полемизировали с авторами, которые не признавали его существования, а говорили лишь об отдельных основаниях или об условиях гражданско-правовой ответственности <4>. -------------------------------- <2> Матвеев Г. К. Основания гражданско-правовой ответственности. М., 1970. С. 5. <3> Матвеев Г. К. Указ. соч. С. 14 - 15; Яичков К. К. Система обязательств из причинения вреда в советском праве // Вопросы гражданского права. М., 1957. С. 172; Малеин Н. С. Имущественная ответственность в хозяйственных отношениях. М.: Наука, 1968. С. 22. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (издание 3-е, стереотипное). ------------------------------------------------------------------ <4> Данная дискуссия привела к тому, что в последующем (в первоначальный период развития гражданского законодательства современной России) стали считать, что основанием гражданско-правовой ответственности (единственным и общим) следует признать нарушение субъективных гражданских прав, как имущественных, так и личных неимущественных, поскольку данная ответственность представляет собой ответственность одного участника имущественного оборота перед другим, где ее общей целью является восстановление нарушенного права на основе принципа соответствия размера ответственности размеру причиненного вреда или убытков. При применении гражданско-правовой ответственности не должны иметь никакого правового значения "вредоносные последствия" с точки зрения негативного влияния допущенного нарушения гражданских прав на общественные интересы, "объективная" и "субъективная" стороны гражданского правонарушения. См.: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. Изд. 2-е, испр. М.: Статут, 1999. С. 705; Гражданское право: Учебник. Т. 1. Изд-е 4-е, перераб. и доп. / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. М.: ПБОЮЛ Л. В. Рожников, 2000. С. 549 - 550; Гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. 1 / Отв. ред. проф. Е. А. Суханов. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Изд-во БЕК, 1998. С. 438 - 439. Что касается употреблявшегося в советском гражданском праве выражения "предпосылка ответственности", то, по мнению Б. С. Антимонова, оно означало скорее не юридическое основание и не факт, в котором основание проявилось в определенном случае, а следование одного обстоятельства за другим. См.: Антимонов Б. С. Основания договорной ответственности социалистических организаций. М.: Госюриздат, 1962. С. 28.

В конкретных гражданских отношениях основания ответственности всегда проявлялись конкретизированно - в форме конкретных фактов "условий ответственности". В этой связи советский законодатель сформулировал обязательные общие требования, предъявляемые к субъектам, допустившим нарушение отдельных видов субъективных гражданских прав. Данные требования и сегодня являются общими условиями гражданско-правовой ответственности, к которым относят: противоправность нарушения субъективных гражданских прав; наличие убытков (вреда); причинную связь между нарушением субъективных гражданских прав и убытками (вредом); вину нарушителя. Относительно вины правонарушителя и наличия убытков отметим, что данные условия требуют самостоятельного рассмотрения как наиболее проблемные элементы анализируемого института в различные периоды его развития, вследствие чего не охватываются рамками настоящей статьи. Советское гражданское право противоправность поведения причинившего убытки лица считало необходимым условием их возмещения, поскольку не любое причинение вреда было связано с нарушением охраняемых правом интересов. Так, убытки могли быть причинены невыполнением простого обещания, данного одним товарищем другому, тогда как противоправность характеризовалась тем, что лицо нарушало своим поведением предписания норм действовавшего тогда права и закрепляемые этими нормами субъективные права управомоченного лица (кредитора, потерпевшего). Например, противоправно действовали должник, своевременно не возвративший долг кредитору, или лицо, уничтожившее или повредившее имущество собственника <5>. -------------------------------- <5> Советское гражданское право: В 2 т. Т. I / Под ред. проф. О. А. Красавчикова. С. 491.

В связи с этим обратим внимание на небезынтересный взгляд В. А. Хохлова, исследовавшего проблемы истории гражданско-правовой ответственности с позиций теории как советского, так и современного гражданского права, который полагал, что противоправность не может быть отнесена к числу указанных условий, поскольку обратное нарушает "требование логики и, в известном смысле, законности... Противоправность выступает квалифицирующим элементом самого противоправного действия, которое вызывает ответственность, а появление последней предшествует применению ее мер" <6>. По нашему мнению, подобное рассуждение справедливо применительно лишь к договорной ответственности, существовавшей в советском гражданском праве, где действительно представлялось нецелесообразным сосредоточивать внимание на противоправности поведения нарушителя как обязательном признаке нарушения, влекущего применение гражданско-правовой ответственности. Связано это с тем, что в договорных обязательствах должником могло быть нарушено условие договора, вовсе не регулируемого нормой (даже диспозитивного характера) советского гражданского законодательства, а с позиций ныне действующего законодательства - ни обычаем делового оборота, ни обычно предъявляемыми требованиями (скажем, вследствие реализации возможности, предоставляемой п. 2 ст. 421 ГК РФ). Здесь, по мнению В. П. Грибанова, оценка правомерности таких действий зависела "от их соответствия общим началам и смыслу гражданского законодательства" <7>. Поэтому, как позднее точно отметил В. В. Витрянский, "достаточно сказать, что любое неисполнение или ненадлежащее исполнение договора является а priori нарушением норм права" <8>, что по смыслу следует из ст. 309 действующего ГК РФ. Кроме того, в советском гражданском праве, так же как и в современной цивилистике, в большинстве случаев применения договорной ответственности противоправность неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обязательств презюмировалась. -------------------------------- <6> Хохлов В. А. Гражданско-правовая ответственность за нарушение договора: Дис. ... д-ра юрид. наук. Самара, 1998. С. 148. <7> Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. М.: Статут, 2000 (серия "Классика российской цивилистики"). С. 323 - 324, 326. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (издание 3-е, стереотипное). ------------------------------------------------------------------ <8> Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. Изд. 2-е, испр. М.: Статут, 1999. С. 708.

Что касается гражданско-правовой ответственности вообще, то противоправность допущенного нарушения субъективного гражданского права советскими цивилистами была отнесена к числу ее обязательных условий. В качестве основного аргумента приводился тезис о том, что оценке с точки зрения противоправности должно подвергаться не само нарушение обязательств, а некие действия или бездействие должника <9>. -------------------------------- <9> Грибанов В. П. Указ. соч. С. 327.

Советское гражданское право в качестве одного из условий применения мер ответственности (а также одного из элементов гражданского правонарушения) считало и причинную связь между противоправным поведением правонарушителя и наступившим вредным результатом. "Уже из самого понятия причинной связи следует, что она включает в себя как наступивший результат, так и вызвавшие его причины, а также причинно-следственную зависимость между ними" <10>. Причинная связь на страницах советской цивилистической литературы рассматривалась как объективная связь явлений реального мира, характеризующаяся тем, что воздействие одного явления (причины) при совокупности известных условий вызывало наступление другого явления (следствия). При этом подчеркивалось, что согласно диалектическому материализму возникновение любого явления обусловливается множеством факторов, в связи с чем для детального исследования воздействия одного из них на результат необходимо было вырвать оба интересующих явления из универсального взаимодействия <11>. -------------------------------- <10> Иоффе О. С. Ответственность по советскому гражданскому праву. Л., 1955. С. 232. <11> Советское гражданское право: В 2 т. Т. I / Под ред. проф. О. А. Красавчикова. С. 487.

Проблема причинности в контексте с ответственностью всегда считалась одной из наиболее сложных проблем науки гражданского права в различные периоды ее развития и неоднократно являлась предметом научных дискуссий. Как было отмечено, причинно-следственную связь обычно определяли как зависимость между одним явлением (причиной) и другим (следствие), когда причина предшествовала следствию по времени и являлась определяющей, главной, доминирующей в его формировании. При этом под причиной в советском гражданском праве понимали не только физическое явление, вследствие чего в качестве таковой могло выступать как активное (действие), так и пассивное поведение (бездействие) <12>. В современной цивилистической доктрине наибольшую поддержку и применение получила теория о причинной связи (теория необходимой причинности - В. П. Грибанов, В. И. Кофман, Н. Д. Егоров), опирающаяся на общефилософскую концепцию учения о причинности, суть которой следующее: 1) причинность - объективная связь между явлениями, которые существуют независимо от нашего сознания. Главное здесь не возможность предвидения лицом отрицательного результата, а сам факт наступления вредоносных последствий; 2) причина и следствие как таковые приобретают соответствующее значение только лишь применительно к определенному и строго конкретному случаю. -------------------------------- <12> Относительно бездействия надо сказать, что многие исследователи (Е. А. Флейшиц, Б. С. Антимонов и др.) не усматривали в нем причины, полагая, что "причинность бездействия" не более чем сокращенное идиоматическое выражение.

"Наиболее приемлемой как с теоретической, так и с практической точки зрения представляется теория прямой и косвенной причинной связи", - отмечал Н. Д. Егоров, видный ученый-цивилист как в советское, так и в настоящее время. Он полагал, что в том случае, когда в цепи последовательно развивающихся событий между противоправным поведением лица и убытками не существует каких-либо обстоятельств, имеющих значение для гражданско-правовой ответственности, имеет место прямая причинная связь. Однако, если между противоправным поведением лица и убытками имеют место обстоятельства, которым гражданский закон придает значение в решении вопроса об ответственности (действия третьих лиц, непреодолимая сила и т. д.), - налицо косвенная причинная связь <13>. При этом советские цивилисты признавали недопустимость отождествления юридически значимой причинной связи с любой обусловленностью, где вопрос о том, по каким признакам производить отграничение юридически значимых причин от юридически безразличных, долгое время продолжал оставаться дискуссионным. Представляется, что необходимость разграничения прямых и косвенных причинных связей, помимо сказанного, диктовалась и чисто практическими соображениями, поскольку не случайно именно данная теория нашла отражение в сложившейся в период советского гражданского законодательства судебной практике <14>. -------------------------------- <13> Гражданское право: Учебник. Т. 1. Изд. 4-е, перераб. и доп. / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. С. 552 - 553. <14> См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1980. N 3. С. 6.

Отметим, что ранее в советской юридической литературе некоторое обоснование получила и теория адекватного причинения, сторонники которой опирались прежде всего на тезис: "практика и опыт есть критерий правильности". Так, указывалось, что "суд должен установить, поддается ли в данном конкретном случае учету с точки зрения нормального жизненного опыта (т. е. является ли типичной) связь между противоправным действием (упущением) и причиненным вредом" <15>. В то время как в целом отечественная юридическая доктрина в советский период, можно сказать, отвергала подобные концепции, основываясь на теории объективного подчинения, согласно которой причинная связь, служащая основанием для возложения ответственности, являлась по своему характеру объективной, не зависящей от того, какое отражение она получает в сознании человека <16>. Думается, что формулировка ст. 393 современного ГК РФ отражает именно эту теорию. -------------------------------- <15> Тархов В. А. Ответственность по советскому гражданскому праву. Саратов: Изд-во Саратовского гос. ун-та, 1973. С. 114. <16> Иоффе О. С. Ответственность по советскому гражданскому праву. Л., 1955. С. 233.

Однако существовали и иные теории причинной связи, как то: теория необходимого условия <17>, теория возможности и действительности <18> (О. С. Иоффе), теория необходимой и случайной причинной связи <19> (Б. С. Антимонов, Л. А. Лунц, Е. А. Флейшиц), которые в современных условиях в большинстве случаев применимы лишь в теоретическом аспекте, так как на практике названные теории приобретают один общий недостаток - отграничить случайную причинную связь от необходимой достаточно сложно. -------------------------------- <17> Данная теория более применима к уголовному праву, нежели гражданскому, где нет ответственности без вины. См., напр.: Шершеневич Г. Ф. Общая теория права: Учебное пособие: В 2 т. Т. 2 (по изд. 1910 - 1912 гг.). С. 265. <18> См.: Иоффе О. С. Обязательственное право. М.: Юридическая литература, 1975. С. 113 - 128. <19> Новицкий И. Б., Лунц Л. А. Общее учение об обязательствах. М.: Госюриздат, 1950. С. 307 - 319.

Следует подчеркнуть, что в советской юридической литературе вообще и по гражданскому праву в частности получила весьма широкое распространение теория необходимого и случайного причинения. Согласно данной теории все причинные связи, исследуемые юридической наукой и практикой, должны были разграничиваться на "причинно-необходимые", отражающие закономерные связи явлений, и "причинно-случайные", не отражающие данной закономерности, где юридическое значение придавалось только первым <20>. Однако данная теория подвергалась весьма серьезной критике в силу невозможности применения в праве используемых ею философских критериев разграничения причин, поскольку, как писал В. И. Кофман, причинные связи, изучаемые правом, всегда лежат с философской точки зрения в области внешней случайности. -------------------------------- <20> См. об этом подробнее: Антимонов Б. С. Гражданская ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности. Госюриздат, 1952. С. 104 - 126; Матвеев Г. К. Вина в советском гражданском праве. Изд-во Киевского госуниверситета, 1955. С. 51 - 80; Флейшиц Е. А. Обязательства из причинения вреда и неосновательного обогащения. Госюриздат, 1951. С. 52 - 72; Новицкий И. Б., Лунц Л. А. Общее учение об обязательстве. С. 300 - 310.

Анализируя указанное условие применения мер ответственности, обратимся к исследованию, проведенному В. А. Хохловым в период становления ныне действующего гражданского законодательства РФ, по мнению которого причинно-следственная связь между правонарушением и возникшим вредом также не может быть отнесена к названным условиям. Объясняется это тем, что вопрос о причинности - это, прежде всего, вопрос о том, есть правонарушение или его нет. "Безусловно, суд исследует вопрос о причинно-следственной связи, - отмечает В. А. Хохлов, - однако заключение о наличии или отсутствии этой связи, а также о ее достаточности или недостаточности не является заключением о том, данную или другую санкцию следует применить, надо ли применить ее в полном или ограниченном объеме; если бы было иначе, речь бы шла о причинной связи между правонарушением и санкцией, тогда как в действительности исследуется связь между соответствующим действием и возникшим вредом" <21>. -------------------------------- <21> Хохлов В. А. Гражданско-правовая ответственность за нарушение договора. С. 151.

В этой связи цитируемый автор более продуктивным считает обратить внимание на следующие два аспекта. Во-первых, полагает автор, остается неясной возможность использования причинно-следственной связи для установления большего или меньшего объема санкций. По мнению большинства исследователей советского периода, при рассмотрении конкретных случаев и установлении причинной обусловленности судебные органы имели в виду и отыскивали лишь существенные обстоятельства, что позволяло говорить о неофициальной градации причинно-следственных связей на существенные и не являющиеся таковыми, а также о стремлении судов ограничиться только одной - главной причиной, отождествляя прочие причины со случайными <22>. При этом градация причин могла проводиться и в отношении действий одного лица, если дифференцированы его действия или объект. Второй аспект концепции В. А. Хохлова - есть критика складывавшейся в период формирования современной цивилистики, учитывающей достижения советской гражданско-правовой науки, точки зрения о том, что причинно-следственная связь - необходимое условие ответственности только тогда, когда условием является и наличие вреда <23>. Примечательно, что данный автор согласен с тем, что обнаружение такой связи как достаточной и определяющей почти всегда необходимо, и даже в случае, когда вред (имеется в виду имущественный) не был причинен. Однако "связь эта будет не между поведением правонарушителя и возникшим имущественным ущербом (последнего нет), - полагает автор, - а между, например, поведением партнера по договору и фактом нарушения условий соглашения (неимущественным вредом), что необходимо для взыскания, скажем, неустойки. Ведь сам тот факт, что произошло нарушение договора, еще не дает права суду взыскать пеню, если даже ответчик действовал противоправно, но не его действия были причиной нарушения" <24>. На наш взгляд, представленная концепция, безусловно, небезосновательна. -------------------------------- <22> Матвеев Г. К. Основания гражданско-правовой ответственности. С. 95 - 97. <23> "Если нет вредного результата поведения ответственного лица, то нет способности и возможности говорить о причинной связи" (см.: Тархов В. А. Гражданские права и ответственность. Уфа: Уфимск. ВШ МВД РФ, 1996. С. 108). <24> Хохлов В. А. Указ. соч. С. 153 - 154.

Обобщая изложенное относительно причинно-следственной связи как условия применения ответственности, признаем справедливым сделанное позднее замечание В. В. Витрянского о том, что "довольно характерным является то, что все авторы в поисках подтверждения своих взглядов находят в судебной практике примеры, полностью укладывающиеся в соответствующую концепцию... В каждой теории причинной связи имеется рациональное зерно, поэтому разные по сути теоретические представления о причинной связи могут быть использованы для определения необходимых приемов и способов установления причинной связи в той или иной конкретной ситуации" <25>. -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (издание 3-е, стереотипное). ------------------------------------------------------------------ <25> Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. С. 718.

------------------------------------------------------------------

Название документа