Последствия нарушения пределов осуществления субъективных гражданских прав

ПОСЛЕДСТВИЯ НАРУШЕНИЯ ПРЕДЕЛОВ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ СУБЪЕКТИВНЫХ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ

Е. В. СУББОТИНА

Субботина Е. В., доцент кафедры ГПД ГОУ ВПО "МГТУ им. Г. И. Носова".

Нормы гражданского права о нарушении пределов осуществления субъективных гражданских прав, злоупотреблении субъектами своими гражданским правами (ст. 10 ГК РФ) активно применяются в практике арбитражных судов. Анализ практики работы арбитражных судов всех инстанций показывает, что число дел, в которых поведение сторон спора расценивается с позиции наличия в их действиях признаков злоупотребления правом, неуклонно растет. Так, в 2007 г. арбитражные суды рассмотрели 686 дел, в 2008 г. - 1246, на 22 июня 2009 г. рассмотрено 959 дел <1>. Но в то же время указанная норма не рассчитана на широкое применение. Как отмечает В. В. Витрянский <2>, обращение к этим правилам оправданно лишь в тех случаях, когда отсутствуют иные права добросовестной стороны экономических отношений. -------------------------------- <1> См.: Банк решений арбитражных судов // URL: http://www. arbitr. ru/bras/. <2> См.: Блинков О. Е., Оводов А. А. "Мы с нетерпением ожидаем принятия закона о корпоративных спорах" (Интервью с заместителем Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ В. В. Витрянским) // Юрист. 2009. N 1.

Статья 10 ГК устанавливает специальные правовые последствия квалификации действий субъекта в качестве нарушения пределов осуществления субъективных гражданских прав - отказ этому субъекту в защите принадлежащего ему права. Разработчики Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации отмечают <3>, что необходимо нормативное определение понятия "отказ в защите права", а также указание на то, что подобная общая санкция может проявляться в различных формах. -------------------------------- <3> URL: http://www. privlaw. ru/concept_OPGK. rtf.

Особую роль в применении ст. 10 ГК РФ имеют суды, так как до принятия судом решения действия управомоченного субъекта в глазах окружающих являются юридически безупречными, поскольку он пользуется принадлежащим ему правом. Сложившаяся судебная практика признает право суда по собственной инициативе проверить действия лиц на соответствие требованиям п. 1 ст. 10 ГК. Анализ постановлений высших судебных инстанций показал, что они рекомендуют при новом рассмотрении дела проводить подобную проверку. В то же время следует учитывать возможные последствия подобной инициативы в виде расширения сферы судейского усмотрения, что отмечают разработчики Концепции развития гражданского законодательства <4>. -------------------------------- <4> См., например: Интервью А. Л. Маковского "Обновление "экономической конституции" // URL: http://www. gazeta-yurist. ru/article. php? i=555; Комментарий В. В. Витрянского "Обязательственная реформа" // URL: http://www. gazeta-yurist. ru/article. php? i=542.

В связи с тем что квалификация поведения сторон определяется субъективным усмотрением судьи в отношении обстоятельств спора, высшие судебные инстанции предъявляют определенные требования к содержанию судебного решения. Согласно п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" <5> отказ в защите права со стороны суда допускается лишь в случаях, когда материалы дела свидетельствуют о совершении гражданином или юридическим лицом действий, которые могут быть квалифицированы как злоупотребление правом. -------------------------------- <5> БВС РФ. 1996. N 9.

Субъектом требования о проверке правопользования управомоченного субъекта является его контрсубъект. Как отмечает К. И. Скловский <6>, на злоупотребление правом вправе указать тот, кому причинено зло; для всех прочих лиц управомоченный остается лицом, обладающим действительным правом. При этом следует учитывать, что с иском о защите субъективного права обращается управомоченный субъект, и только в качестве возражения заявленным требованиям контрсубъект ссылается на наличие в действиях управомоченного признаков злоупотребления правом. Как отмечает В. С. Белых <7>, иногда на практике выявляется присутствие злоупотребления гражданским правом, но с иском обращается другое лицо, которое является потерпевшим. Если этот субъект заявляет о наличии фактов злоупотребления гражданским правом и требует применения ст. 10 ГК РФ, удовлетворить его требование будет неправильно в том отношении, что способ в виде отказа от защиты направлен на то, что именно лицу, которое злоупотребляет, отказывают в защите гражданских прав. -------------------------------- <6> См.: Скловский К. И. О применении норм о злоупотреблении правом в судебной практике // Вестник ВАС РФ. 2001. N 2. С. 45. <7> См.: Белых В. С. Злоупотребление гражданским правом: спорные вопросы теории и практики // Институт частного права: Цивилистическая практика. 2002. Вып. 5. С. 7 - 8.

Последствия, предусмотренные ст. 10 ГК РФ, применяются только к управомоченному лицу, т. е. истцу по делу (ст. ст. 4, 34 АПК РФ). Так, Научно-консультативный совет ФАС Уральского округа в рекомендациях "О применении арбитражными судами при рассмотрении споров ст. 10 ГК РФ", принятых на заседании от 15 февраля 2002 г., указывает, что санкцией при совершении лицом действий, свидетельствующих о злоупотреблении с его стороны субъективным гражданским правом, является отказ арбитражным судом в защите принадлежащего ему права. В то же время в практике судов имеются случаи, когда устанавливалось злоупотребление правом на стороне ответчика, например Постановление ФАС Поволжского округа от 8 сентября 2005 г. N А72-7960/04-23/395 <8>. -------------------------------- <8> Здесь и далее использованы данные СПС "КонсультантПлюс".

Круг обстоятельств, подлежащих доказыванию, определяется с учетом особенностей каждого конкретного дела, но злоупотребление правом не может подлежать доказыванию, поскольку не является фактом (обстоятельством); наоборот, те или иные действия по осуществлению гражданского права приобретают свойства юридического факта только в результате судебного решения. Доказыванию подлежит факт совершения управомоченным лицом определенных действий по осуществлению субъективного гражданского права. Суд оценивает, являются ли такие действия управомоченного лица злоупотреблением правом. Действительно, суд может по своей инициативе применить п. 2 ст. 10 ГК РФ, что, однако, не лишает права лиц, участвующих в деле, ссылаться на злоупотребление правом. В силу ч. 3 ст. 10 ГК РФ, ст. 53 АПК РФ обязанность доказывания факта злоупотребления правом возлагается на ответчика. Следует согласиться также с В. Рясенцевым <9> в том, что отказ в защите права возможен и при отсутствии умысла управомоченного субъекта, и даже любой формы вины. Достаточно объективных условий. -------------------------------- <9> См.: Рясенцев В. Условия и юридические последствия отказа в защите гражданских прав // Советская юстиция. 1962. N 9. С. 10.

Долгое время все работы по анализу последствий нарушения субъектом пределов осуществления субъективных прав основываются на квалификации подобных последствий, предложенной О. С. Иоффе и В. П. Грибановым <10>. Санкция, содержащаяся в п. 2 ст. 10 ГК, является относительно-определенной и приобретает различное выражение в зависимости от конкретных обстоятельств дела. Высшим пределом этой санкции является отказ в защите права вообще, при котором управомоченный утрачивает принадлежащее ему право полностью. Низшим пределом может быть отказ в охране конкретной формы осуществления субъективного права, без лишения управомоченного как самого права, так и возможности его принудительного осуществления при иных конкретных обстоятельствах. -------------------------------- <10> См.: Иоффе О. С., Грибанов В. П. Пределы осуществления субъективных гражданских прав // Советское государство и право. 1964. N 7. С. 80 - 85.

В. Рясенцев <11> предлагал восемь видов юридических последствий отказа в охране прав, но следует возразить в отношении возможности применения данных последствий и расширительного толкования п. 2 ст. 10 ГК РФ. Для определения последствий нарушения пределов осуществления субъективных гражданских прав примем за основу градацию предложенных О. С. Иоффе и В. П. Грибановым мер правового воздействия и рассмотрим ее действие в современной правоприменительной практике. -------------------------------- <11> См.: Рясенцев В. Указ. соч. С. 10.

1. Отказ в принудительном осуществлении права: а) отказ в защите права от конкретного нарушения. Данное последствие применяется на практике в тех случаях, когда управомоченный субъект в качестве основания иска указывает на совершение контрагентом недолжных с его точки зрения действий. В качестве примера рассмотрим Постановление ФАС Центрального округа от 28 октября 2005 г. N А35-2154/03-С18. Указывая на то, что ООО не вносило арендную плату, КУМИ обратился с иском о взыскании задолженности по арендной плате, расторжении договора и обязании ответчика освободить занимаемое помещение. Вступившим в законную силу решением другого суда КУМИ был обязан заключить с ООО договор купли-продажи арендованного. Учитывая это, суд пришел к выводу о том, что, отказывая ООО в заключении договора купли-продажи арендованного помещения при наличии установленного судом права на его приватизацию путем выкупа и увеличивая размер арендной платы, и при этом зная, что арендатор не может пользоваться помещением не по своей вине и осуществлять хозяйственную деятельность, тем самым ухудшая и без того тяжелое имущественное положение арендатора, КУМИ действовал как недобросовестный участник гражданских правоотношений, злоупотребляя своим правом. На основании ст. 10 ГК РФ истцу отказано в удовлетворении исковых требований в части расторжения договора аренды и освобождения ответчиком арендуемых истцом помещений; б) отказ в конкретном способе защиты права, на котором настаивает управомоченный. В соответствии со ст. 11 ГК РФ субъект самостоятельно выбирает способ защиты своих прав, и в силу требований процессуального законодательства должен его доказать. Поэтому отказ в иске может иметь форму отказа в выбранном способе защиты. В качестве примера можно рассмотреть Постановление ФАС Уральского округа от 7 апреля 2005 г. N Ф09-736/05-ГК. Определением по делу приняты меры по обеспечению иска в виде наложения ареста на имущество ООО в пределах суммы заявленного иска, выдан исполнительный лист, на основании которого возбуждено исполнительное производство. Судом установлено, что ООО созданы препятствия судебному приставу-исполнителю по исполнению требований исполнительного документа, в том числе на территорию должника не были допущены понятые, в связи с чем акт ареста имущества подписан иными лицами. С учетом данных обстоятельств обжалование должником действий судебного пристава-исполнителя судом расценено как злоупотребление правом (ст. 10 ГК). В защите прав ООО в данной части отказано. Отказ в защите принадлежащего лицу права Т. С. Илларионова рассматривала как прием воздействия в виде отказа в охране права (низший предел воздействия). Он может существовать в двух разновидностях: отказ в принуждении третьих лиц к исполнению обязанностей перед субъектом, осуществляющим свое право в противоречие с его назначением; и отказ в пресечении фактических действий, препятствующих злоупотреблению правом <12>. -------------------------------- <12> См.: Илларионова Т. С. Система гражданско-правовых охранительных мер: Дис. ... д. ю.н. Свердловск, 1985. С. 294 - 296.

В настоящее время перечень способов защиты гражданских прав расширен, в связи с чем предполагается неправильным ограничивать отказ в конкретном способе защиты только случаями использования таких способов, как исполнение обязанности в натуре и пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу такого нарушения (ст. 12 ГК); в) отказ в защите конкретно избранной формы осуществления гражданского права. Данный способ защиты имеет место в современной практике, когда управомоченный субъект, имея возможность удовлетворить свой интерес иным способом, действует недобросовестно. Так, отказывая во введении в отношении ООО процедуры наблюдения и прекращая производство по заявлению налогового органа, суд исходил из следующего. Поскольку на исполнении у судебного пристава-исполнителя находится исполнительное производство, по которому произведен арест имущества ООО на сумму, превышающую задолженность по налоговым платежам, налоговый орган не утратил возможность взыскать обязательные платежи за счет арестованного имущества должника. Учитывая, что исполнительное производство в отношении ООО судебным приставом-исполнителем не окончено, ФАС Центрального округа в Постановлении от 6 апреля 2006 г. по делу N А14-14348/05/111/16б расценил обращение налогового органа с заявлением о признании должника банкротом с позиции п. 1 ст. 10 ГК как злоупотребление правом. 2. Лишение правомочий на результат, достигнутый путем ненадлежащего осуществления гражданского права. Данное последствие обосновывает недопустимость избранного способа осуществления субъективного гражданского права и вытекающий отсюда отказ в признании за субъектом права на результат, достигнутый таким способом. Так, газоснабжающая организация (поставщик) обратилась в суд с иском к потребителю о взыскании пеней за просрочку оплаты поставленного газа. Согласно договору расчеты за поставленный газ производятся путем выставления поставщиком платежных требований ежедекадно без акцепта потребителя. Порядок погашения предъявленных требований по денежному обязательству договором не урегулирован и фактически производится в порядке очередности выставленных платежных требований. Суд пришел к выводу, что, выставляя платежное требование и спустя определенное время списывая в бесспорном порядке средства в счет погашения ранее выставленных платежных требований, истец заведомо знал об отсутствии у ответчика реальной возможности исполнить денежное обязательство, связанное с выставлением упомянутого требования. По мнению суда <13>, истец злоупотребил своим правом, а правовая позиция истца, построенная на требовании не сумм долга, а пеней, подтверждает недобросовестное и неразумное осуществление им гражданских прав. -------------------------------- <13> См.: Куликова Л. А. Закон или судейское усмотрение? // Юридический мир. 2001. N 2. С. 66 - 67.

3. Лишение субъективного права в целом. При применении данного последствия требуется большая осторожность. Прежде всего следует не согласиться с расширительным толкованием данного последствия, предложенным М. М. Агарковым: лишение охраны может означать, что данное право вообще больше охраняться не будет, т. е. это право прекращается <14>. -------------------------------- <14> См.: Агарков М. М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве // Известия Академии наук СССР. 1946. N 6. С. 432.

Также Т. И. Илларионова отмечала, что расширительное толкование нормы не соответствует принципу определенности санкций. Лишение права - самостоятельная санкция, приобретающая, как правило, форму конфискации имущества. Эта жесткая гражданско-правовая мера должна быть основана на конкретном составе правонарушения и применяться в предусмотренных законом случаях <15>. В развитие данной позиции предлагалось дополнить норму новым правилом: "Действия, заведомо направленные против интересов государства и общества либо на причинение существенного вреда другим лицам, могут повлечь лишение права, которым субъект злоупотребляет, либо права, возникшего в связи с таким правонарушением в случаях, предусмотренных законом" <16>. -------------------------------- <15> См.: Илларионова Т. И. Механизм действия гражданско-правовых охранительных мер. Свердловск, 1980. С. 64. <16> Илларионова Т. С. Система гражданско-правовых охранительных мер... С. 308.

Указанное последствие означает, что конкретное субъективное право лишается возможности его защиты путем применения мер государственного принуждения. Основания лишения прав (например, права собственности) исчерпывающим образом установлены законом (ст. 235 ГК), где данного основания - в силу нарушения пределов осуществления субъективного права - нет. Согласно договору о взаимном содержании объектов социально-культурного и коммунально-бытового назначения ОАО "Авиакомпания "Уральские авиалинии" приняло на себя обязательства компенсировать ОАО "Аэропорт Кольцово" часть расходов на содержание объектов социальной сферы. Отказывая ОАО "Аэропорт Кольцово" в удовлетворении иска о взыскании образовавшейся задолженности, ФАС Уральского округа в Постановлении от 14 февраля 2005 г. N Ф09-160/05-ГК пришел к выводу о злоупотреблении истцом правом на возмещение расходов по содержанию объектов социальной сферы. При этом суд исходил из того, что неосуществление истцом в течение длительного времени передачи объектов социальной сферы в муниципальную собственность способствует возникновению значительных расходов ответчика по их содержанию. 4. Лишение права в целом с одновременным лишением права на результат, полученный вследствие его ненадлежащего осуществления. Но О. С. Иоффе и В. П. Грибанов сами указывали на то, что такое последствие фактически судом применяется, но правовых оснований для него нет. В настоящее время практики его применения нет. Использование аналогичных последствий предлагалось Г. С. Амерхановым <17>: отказ в охране права, которым злоупотребляют, целиком; отказ в охране отдельного правомочия, входящего в содержание этого права; отказ в данном конкретном способе использования правомочия. Отказ в охране права ведет к различным последствиям: можно не только признать право прекратившим свое существование, но также установить его границы, исключив то или другое правомочие, запретить использовать право определенным способом. -------------------------------- <17> См.: Амерханов Г. С. Значение правил социалистического общежития и принципов морали в осуществлении и защите гражданских прав // Ученые записки ВЮЗИ. Вып. X. М., 1967. С. 101 - 102.

Возможность использования в качестве последствия нарушения пределов лишение управомоченного лица полностью предоставленного ему права отрицал С. Аскназий, ссылаясь на то, что в подобных случаях не может иметь места ни конфискация, ни реквизиция принадлежащего субъекту имущества, ни лишение прав, выговоренных им по договору <18>. -------------------------------- <18> См.: Аскназий С. Статья 1 Гражданского кодекса // Еженедельник советской юстиции. 1923. N 39. С. 891.

Каждый из рассмотренных способов является самостоятельным способом защиты гражданских прав, имеющим индивидуальную природу и механизм применения. Нельзя руководствоваться ст. 10 ГК РФ в случаях, когда гражданское законодательство содержит специальный механизм защиты прав субъектов. В этом состоит основная ошибка судов при применении последствий превышения пределов осуществления субъективных гражданских прав. Статья 10 ГК РФ имеет особое место в системе гражданско-правовых норм, поскольку содержит в себе правило, являющееся общеправовым принципом, но может применяться также в качестве самостоятельной правовой нормы. Как правильно отмечено <19>, условием самостоятельного применения подобной нормы может служить не всякое, а лишь такое превышение пределов осуществления субъективных гражданских прав, которое нарушает либо только общее, либо также и конкретное их назначение, не определенное специальной юридической нормой. Для применения этого правила совместно со специальной нормой необходимо, чтобы последняя не предусматривала санкции за нарушение ею определенного конкретного назначения субъективного гражданского права. -------------------------------- <19> См.: Иоффе О. С., Грибанов В. П. Указ. соч. С. 78 - 79.

Свобода выбора субъектом права способа защиты вызывает вопрос о том, исчерпываются ли вынесением судебного акта, разрешающего спор по существу путем отказа в удовлетворении исковых требований, последствия, предусмотренные п. 2 ст. 10 ГК, или данная норма может включать в себя иные неблагоприятные последствия, предусмотренные законом. Так, П. Савицкий <20> считает, что злоупотребление правом может потребовать применения иных (помимо отказа в удовлетворении иска) неблагоприятных последствий, характер которых должен зависеть от характера осуществляемого права. -------------------------------- <20> См.: Савицкий П. Арбитражная практика рассмотрения споров, связанных с применением пунктов 1 и 2 ст. 10 ГК РФ // Федеральный арбитражный суд Уральского округа. Практика. Комментарии. Обзоры. 2004. N 3 - 4(19 - 20). Аналогичное мнение см.: Гражданское право: В 2 т. Т. 1: Учебник / Отв. ред. проф. Е. А. Суханов. М., 1998. С. 395. Автор главы - В. С. Ем.

Выражая свое несогласие с приведенными суждениями, присоединимся к позиции О. Садикова <21>. Возмещение убытков является самостоятельным способом защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ), формой гражданско-правовой ответственности, применение которой возможно только при наличии специально предусмотренных законом условий. Для применения последствий в форме отказа в защите субъективного права установления подобных условий не требуется. Для возмещения убытков требуется предоставление субъектом доказательств наличия убытков, тогда как нарушение пределов осуществления субъективных прав пресекается само по себе, не дожидаясь наступления вредоносных последствий. -------------------------------- <21> См.: Садиков О. Злоупотребление правом в Гражданском кодексе России // Хозяйство и право. 2002. N 2. С. 47.

По мнению Т. С. Яценко <22>, злоупотребление правом, которое допускается в отношении лица, не состоящего с управомоченным лицом в договорных отношениях, влечет возникновение обязательств из причинения вреда. Причиненный злоупотреблением правом вред возмещается в соответствии с п. 1 ст. 1064 ГК в полном объеме. Потерпевший в данном случае вправе потребовать также компенсацию морального вреда. Не будем отрицать принципиальную возможность использования одновременно нескольких способов защиты субъективных гражданских прав, обратим внимание на то, что каждый из них требует доказывания особого только для них состава, например факт физических или нравственных страданий для компенсации морального вреда, наличие имущественного вреда для мер внедоговорной ответственности и т. п. -------------------------------- <22> См.: Яценко Т. С. Проблемы ответственности за злоупотребление правом по российскому гражданскому законодательству // Юрист. 2002. N 8. С. 11.

В настоящее время в качестве самостоятельной меры правового воздействия применяется понуждение управомоченного субъекта к совершению определенного действия в пользу контрсубъекта (например, к заключению договора, совершению действий по принятию имущества и регистрации прав на него и т. п.) <23>. В сфере отношений собственности это может принять форму обязанности мириться с пользованием принадлежащего собственнику имущества, хотя, действуя в силу ст. ст. 1, 9, 209 ГК РФ своей властью и в своем интересе, собственник вправе исключать по общему правилу участие других лиц в осуществлении своего права собственности <24>. -------------------------------- <23> Например, Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 16 декабря 1999 г. N Ф08-2764/99 // СПС "КонсультантПлюс: СудебнаяПрактика". <24> Например, Постановление ФАС Центрального округа от 24 марта 2004 г. N А48-1863/03-10.

Поскольку злоупотребление правом в различных формах является способом нарушения пределов осуществления субъективных гражданских прав, логично предположить, что в решениях судов используются неправильные формулировки. Квалифицировав определенное действие управомоченного лица по пользованию им своим субъективным правом в качестве злоупотребления правом, суд в мотивировочной части решения должен указать именно на нарушение пределов осуществления субъективного гражданского права в той или иной форме, и установить последствия именно нарушения указанных пределов. При квалификации действий субъектов в качестве нарушения пределов осуществления субъективных гражданских прав следует определенно установить, что лицо действительно обладает субъективным правом. При этом исходим из того, что субъективное право определяется как граница (мера) возможного поведения участника конкретного гражданского правоотношения, обеспеченная возложением определенных обязанностей на других участников этого же правоотношения. Но, как было отмечено <25>, субъективное право - это не только обеспеченная возможность поведения, но и ограниченная определенными рамками возможность. -------------------------------- <25> См.: Певзнер А. Г. Понятие и виды субъективных гражданских прав // Вопросы гражданского права. Ученые записки. Вып. X. М., 1960. С. 5 - 6.

Далее следует дать оценку конкретных действий субъекта. Так, между ООО и КУМС заключен договор аренды нежилого строения. Арендная плата была согласована сторонами (п. 3.1 Договора) и должна выплачиваться за каждый квартал вперед с оплатой 1-го числа первого месяца каждого квартала. Пунктами 3.3 и 6.4 Договора стороны предусмотрели возможность изменения ставок арендной платы с учетом индекса роста цен. ООО обратилось в суд с иском об изменении договора аренды путем исключения из него п. п. 3.3, 6.4, ссылаясь на правила ст. 450 ГК РФ. В решении об удовлетворении иска указывается, что включение в Договор п. п. 3.3, 6.4 в действующей редакции является одной из форм злоупотребления правом со стороны арендодателя (ст. 10 ГК РФ) и нарушением правил ст. 614 ГК РФ. ФАС Уральского округа в Постановлении от 15 мая 2000 г. N Ф09-602/2000-ГК отметил, что злоупотребление правом предполагает такое поведение лица, которое ведет к нарушению прав и интересов других лиц. Вместе с тем действия КУМС основаны на законе и, следовательно, не могут оцениваться как злоупотребление правом. Пункт 3 ст. 614 ГК РФ допускает возможность установления порядка изменения арендной платы в самом договоре. При этом последующее согласование не требуется, поскольку соглашение уже достигнуто. Вывод о возможности многократного увеличения ставок в будущем носит абстрактный характер и к рассматриваемому спору отношения не имеет. При оценке конкретного поведения управомоченного субъекта следует учитывать такой критерий, как его добросовестность. Считаем, что основной, отправной точкой для установления границы, за которую субъект при осуществлении своих прав выходить не может, будет являться его добросовестность. Законодатель не сможет обеспечить подчинение личных интересов субъекта интересам его контрагентов. Соглашаемся с И. Б. Новицким в том, что, "даже осуществляя несомненный свой интерес, управомоченный должен все-таки сообразовываться с чужими интересами, щадить их и в тех случаях, когда чужой интерес оказывается слишком значительным, ограничивать свое усмотрение в осуществлении права... даже правомерные действия допустимы лишь в известных границах и формах в соответствии с общим положением, что добросовестность в современной жизни есть общее требование оборота" <26>. -------------------------------- <26> Новицкий И. Б. Принцип доброй совести в проекте обязательственного права // Вестник гражданского права. 2006. N 1. Т. 6. С. 167 - 168.

В процессе анализа правовых отношений следует обращать внимание не только на букву закона и договора, но и на их смысл, учитывать встречные притязания контрагентов, а также то, что, вступая в правоотношения, каждый из субъектов реализует свой собственный интерес. Закон и правоприменительные органы не могут установить приоритет защиты интересов одного контрагента перед другим. И. Б. Новицкий установил следующий этимологический смысл доброй совести <27>: она включает в себя знание о другом, о его интересах; знание, связанное с известным доброжелательством; элемент доверия, уверенность, что нравственные основы оборота принимаются во внимание, что от них исходит каждый в своем поведении. Данный принцип выражает связанность, согласованность отдельных частных интересов, а также частного интереса с интересом целого; подчинение каждого равномерно идее общего блага, поскольку она проявляется или отражается на отношении между данными лицами. -------------------------------- <27> См.: Там же. С. 131.

Как отметил Г. А. Гаджиев <28>, добросовестность как объективное мерило - идеальные, желаемые правоотношения, в рамках которых их участники, наподобие "добрых хозяев", известных еще римскому праву, придерживаются такого поведения, которое не расходится с социальным идеалом. Добросовестность как правовой принцип выступает в роли общего правового регулятора, необходимость которого связана с тем, что: 1) при совершении правовых действий, направленных на достижение субъективного интереса, необходимо учитывать такую объективную реальность, как интересы контрагента, равно как и публичные интересы; 2) принцип добросовестности можно рассматривать как проявление принципа справедливости, поскольку потребность в применении принципа добросовестности можно рассматривать как естественный рефлекс разумного правоприменителя на пробельность в праве либо на правовой формализм. -------------------------------- <28> См.: Гаджиев Г. А. Конституционные принципы добросовестности и недопустимости злоупотребления субъективными правами // Государство и право. 2002. N 7. С. 58.

Требуется определить, вторгается ли управомоченное лицо в ходе осуществления своего субъективного права в сферу прав других лиц. Всякое действие, каким бы то ни было образом нарушающее чужие права, считается действием недозволенным. Деятельность каждого лица строго ограничивается сферой принадлежащих ему прав. В этих пределах проявление деятельности дозволено, хотя бы оно имело невыгодные для кого-либо последствия. Напротив, всякое действие, выходящее из этих пределов и вступающее в сферу прав другого лица, есть действие недозволенное <29>. -------------------------------- <29> См.: Вербловский Г. Вознаграждение за вред, причиненный недозволенными деяниями // Право. 1900. N 6. Статьи 318 - 319.

При рассмотрении споров необходимо в каждом случае устанавливать возможные последствия действий управомоченного, а именно последствия удовлетворения его требований о защите принадлежащих ему прав. Если в результате защиты прав управомоченного лица произойдет уменьшение имущественной массы контрагента (третьего лица) либо иным образом будут нарушены его права и интересы, но при этом действительный интерес управомоченного, ради удовлетворения которого он вступил в правоотношения, не пострадает, действия управомоченного субъекта имеют характер нарушения установленных пределов осуществления субъективных прав. Исходя из этого, максимальным пределом ограничения возможностей прав управомоченного лица при осуществлении им своего субъективного права будет выявление его действительного, достойного защиты интереса <30>. В качестве примера можно привести решение Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ от 6 сентября 2002 г. по делу N 217/2001 <31>. -------------------------------- <30> Так, например, С. Радченко полагает, что при решении вопроса о квалификации каких-либо действий в качестве злоупотребления правом необходимо обращать внимание на то, какие последствия будет иметь беспрепятственное осуществление права для управомоченного лица, а злоупотребление правом будет тогда, когда нет разумно и добросовестно понимаемого интереса в осуществлении права. См.: Радченко С. Понятие и сущность злоупотребления субъективным гражданским правом // Журнал российского права. 2005. N 11. С. 50 - 51. <31> См.: Розенберг М. Г. Практика МКАС при ТПП РФ // ЭЖ-Юрист. 2002. N 39. С. 6 - 7.

При оценке конкретного поведения управомоченного субъекта следует установить его действительный интерес, для реализации которого он вступает в правоотношения <32>; цель, к достижению которой стремится субъект. При этом исходим из того, что его основной целью является удовлетворение собственных интересов, реализация сформировавшейся у него воли, внутреннего побуждения. Но эта цель может: -------------------------------- <32> См., например: Пашин В. Выявление злоупотребления // ЭЖ-Юрист. 2005. N 5.

а) нарушать основы правопорядка или сложившиеся в обществе представления о нравственности. Так, например, ФАС Волго-Вятского округа в Постановлении от 29 июня 2005 г. N А43-30803/2004-2-1004, рассмотрев материалы дела, установил, что ОАО "Волга" является единственным акционером ЗАО. В 2004 г. своими действиями оно привело к тому, что основные средства ЗАО уменьшились наполовину, активы предприятия уменьшились на 9 000 000 руб., а кредиторская задолженность возросла. В целом эти действия повлекли уменьшение стоимости акций ЗАО и впоследствии принятие решения о его ликвидации с прекращением осуществления основной деятельности. Подобные действия истца не соответствуют добросовестному и разумному осуществлению прав, квалифицированы на основании ст. 10 ГК как злоупотребление правом; б) быть достигнута другим путем, который не влечет неблагоприятных последствий для контрсубъектов, является более простым и разумным. Так, ФАС Волго-Вятского округа в Постановлении от 29 ноября 2002 г. N А43-1728/02-18-64 установил злоупотребление правом со стороны ООО, поскольку, обращаясь с заявлением о признании ЗАО банкротом по задолженности, не являющейся значительной для предприятия, занимающегося автозаправочным бизнесом, ООО не использовало меры по принудительному взысканию суммы вне процедуры банкротства. Это, по мнению суда, свидетельствует о намерениях кредитора ликвидировать должника, а не удовлетворить свое материальное требование; в) преследовать реализацию незначительного интереса по сравнению с размером причиняемых неблагоприятных последствий. Так, суд установил, что бенефициар, являясь кредитором в основном обязательстве, уже получил оплату за поставленный принципалу товар. Факт оплаты товара за счет средств банковского кредита не отрицал и должник по основному договору (принципал). При таких условиях арбитражный суд расценил действия бенефициара (повторное требование оплаты от гаранта) как злоупотребление правом и на основании ст. 10 ГК в иске отказал <33>. -------------------------------- <33> См.: п. 4 Обзора практики разрешения споров, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации о банковской гарантии // Приложение к информационному письму ВАС РФ от 15 января 1998 г. N 27 // Вестник ВАС РФ. 1998. N 3.

------------------------------------------------------------------

Название документа