О доказанности нарушения авторских и смежных прав

О ДОКАЗАННОСТИ НАРУШЕНИЯ АВТОРСКИХ И СМЕЖНЫХ ПРАВ

Р. И. СИТДИКОВА

Ситдикова Р. И., доцент кафедры гражданского и предпринимательского права юридического факультета Казанского государственного университета им. В. И. Ульянова-Ленина, кандидат юридических наук.

Нарушение авторских прав является фундаментальным фактором, препятствующим инновационному развитию. Доказанность авторских и смежных прав обусловлена решением ряда правовых вопросов, поиску ответов на которые посвящена статья. Автор основывает тезисы на анализе правовой базы, судебной практики; выводы автора могут быть использованы в правоприменительной деятельности. Ключевые слова: авторские права, смежные права, ГК РФ, арбитражный суд.

Violation of author's rights is a fundamental factor hindering innovational development. The proof of author's and neighboring rights is substantiated by solution of a number of legal issues, search of answers to which the article is devoted. The author substantiates the thesis by analysis of legal base, judicial practice; the author's conclusions might be used in law-application activity. Key words: author's rights, neighboring rights, Civil Code of the RF, Arbitrazh Court <*>. -------------------------------- <*> Sitdikova R. I. On proof of violation of author's and neighboring rights.

При рассмотрении споров о нарушении исключительных авторских и смежных прав особое значение имеет доказанность факта правонарушения. Обусловлено это тем, что в качестве меры ответственности за нарушение авторских или смежных прав при доказанности самого правонарушения законодателем предусмотрена возможность взыскания денежной компенсации. В соответствии нормами п. 3 ст. 1252 ГК РФ, а также ст. 1301, 1311 ГК РФ в случае нарушения исключительного права на объекты авторских и смежных прав наряду с использованием других применимых способов защиты и мер ответственности по требованию автора или правообладателя возможно применение такой меры ответственности, как взыскание компенсации. Компенсация за нарушение исключительных прав подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения, при этом автор или правообладатель освобождается от доказывания причиненных правонарушением убытков. Указанное обстоятельство делает данный способ защиты весьма привлекательным для правообладателей. Анализ судебной практики показывает, что истцы по делам о нарушении авторских и смежных прав широко пользуются предоставленной законодателем возможностью. Так, по 91 делу о нарушении авторских и смежных прав, рассмотренных в Арбитражном суде Республики Татарстан в период с июля 2006 г., истцами в качестве меры ответственности во всех случаях было заявлено требование о взыскании компенсации за нарушение принадлежащих им исключительных прав <1>. При этом при рассмотрении дел этой категории особое внимание судами уделялось установлению факта нарушения авторских и смежных прав и его доказанности. -------------------------------- <1> Здесь и далее использованы материалы банка решений арбитражных судов на сайте www. arbitr. ru.

Интересно, что понятие нарушения авторских и смежных прав, как и исключительных прав в целом, в части четвертой Гражданского кодекса прямо не раскрывается. Нормативное определение нарушения авторских и смежных прав было закреплено в ст. 48 Закона РФ "Об авторском праве и смежных правах" <2>, действовавшего до вступления в силу части четвертой Гражданского кодекса. В соответствии с этим определением нарушением авторского права признавалось любое невыполнение требований вышеназванных законов в отношении исключительных прав правообладателей, в том числе ввоз в Российскую Федерацию экземпляров программ или баз данных, изготовленных без разрешения их правообладателей. В настоящее время на практике под нарушением исключительных прав понимается любое несанкционированное, т. е. без разрешения автора или правообладателя, использование объектов интеллектуальной собственности, в том числе объектов авторских и смежных прав. -------------------------------- <2> Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1993. N 32. Ст. 1242.

Наиболее распространенными на практике являются такие виды нарушений, как незаконное воспроизведение и распространение. Так, анализ уже названных дел, рассмотренных Арбитражным судом Республики Татарстан, показывает, что истцы практически во всех случаях просили о взыскании компенсации за незаконное распространение экземпляров произведений. При этом распространение осуществлялось путем розничной продажи экземпляров произведений. Таким образом, при доказывании нарушения авторских или смежных прав достаточно часто необходимо доказать факт совершения продажи, т. е. заключения договора купли-продажи. Согласно ст. 493 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором розничной купли-продажи, договор розничной купли-продажи считается заключенным в надлежащей форме с момента выдачи продавцом покупателю кассового или товарного чека или иного документа, подтверждающего оплату товара. В соответствии с п. 3 ст. 455 ГК РФ условие договора купли-продажи о товаре считается согласованным, если договор позволяет определить наименование и количество товара. То есть для подтверждения заключения договора розничной купли-продажи необходимо представить доказательства оплаты товара и согласования наименования и количества товара. Доказывание факта оплаты товара обычно не представляет трудностей. В качестве надлежащего доказательства может быть предъявлен кассовый чек или иной платежный документ. Он же позволяет идентифицировать и установить реквизиты продавца. Несколько сложнее обстоит дело с доказательством наименования и количества товара. Перечень сведений, содержащихся в чеке, зависит от типа кассового аппарата. В крупных торговых предприятиях в кассовом чеке указывается не только оплаченная сумма, но и наименование и количество товара и иные сведения. В торговых точках, где объем продаж невелик, устанавливаются простейшие модели кассовых аппаратов, которые пробивают кассовый чек на общую сумму без указания наименования и количества товара. В этом случае наименование и количество проданного товара может быть указано в товарном чеке. То есть надлежащими доказательствами распространения экземпляра произведения в этом случае будут являться кассовый и товарный чек. Так, в Постановлении Федерального арбитражного суда Московского округа от 29 мая 2008 г. по делу N КГ-А40/4375-08 указывается, что "факт распространения ответчиком произведений, обладателем исключительных прав на которые является истец, подтверждается материалами дела: представленным в дело сборником текстов песен "Ваши любимые песни"; товарным и кассовым чеками". Однако действующими нормативными правовыми актами установлена обязанность продавца выдавать товарный чек только для отдельных видов товаров, поэтому на практике достаточно трудно добиться того, чтобы продавец наряду с кассовым чеком при продаже экземпляров произведений выдал и товарный чек. Возникает вопрос: будет ли в случае отсутствия товарного чека считаться договор заключенным и доказанным факт нарушения? Достаточно полно правовая позиция по этому вопросу выражена в Постановлении Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 7 апреля 2008 г. по делу N А65-13522/2007-СГ3-33, в котором указано, что апелляционный суд, отказывая в иске, необоснованно пришел к выводу о недоказанности факта распространения ответчиком экземпляра фонограмм. Вывод суда первой инстанции о том, что надлежащим доказательством приобретения товара может быть только товарный чек, в котором указано наименование товара, не соответствует ст. 493 ГК РФ, согласно которой договор розничной продажи считается заключенным с момента выдачи покупателю кассового или товарного чека, а следовательно, факт заключения договора купли-продажи истцом, предъявившим кассовый чек, выданный ответчиком, подтвержден. Условия договора, в том числе и условие о наименовании товара, в соответствии со ст. 493 ГК РФ могут быть подтверждены и иными доказательствами". Анализ судебной практики показывает, что в качестве иных доказательств по делам о нарушении авторских прав для подтверждения факта нарушения, в частности продажи DVD-дисков с записями музыкальных или аудиовизуальных произведений, в отсутствие товарного чека в суд нередко представляются видеосъемка с записью процесса покупки и отчеты частных детективов, описывающие факт купли-продажи экземпляра произведения. По поводу правомерности названных доказательств в судебной практике нет единообразия. Например, Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 13 июля 2009 г. по делу N А56-58540/2008 посчитал, что "отчет частного детектива П... является односторонним документом, недостаточным для подтверждения обстоятельств, на которые ссылается истец...". Думается все же, что отчеты частных детективов, которые фактически являются свидетельскими показаниями, можно признать допустимыми доказательствами заключения договора розничной купли-продажи при условии соблюдения соответствующих требований процессуального законодательства, поскольку в ст. 493 ГК РФ указывается, что отсутствие у покупателя кассового и товарного чеков не лишает его возможности ссылаться на свидетельские показания в подтверждение заключения договора розничной купли-продажи и его условий. Несколько сложнее обстоит дело с видеозаписью процесса покупки. Нормы ст. 64 АПК и 55 ГПК предусматривают возможность использования в судебном процессе в качестве доказательств аудио - и видеозаписей. Порядок их приобщения детально не регламентируется, однако, как следует из содержания названных статей, к ним применяется общее положение о том, что не допускается использование доказательств, полученных с нарушением требований федерального закона. Как справедливо отмечает А. Т. Боннер, анализируя особенности применения видеозаписи в гражданском и арбитражном процессе, аудио - и видеозаписи являются специфическим средством доказывания. С одной стороны, они обладают большей наглядностью, с другой стороны, при их использовании необходимо учитывать, что в процессе аудио - или видеозаписи не исключено случайное или умышленное искажение отображаемых событий, вплоть до полной их фальсификации <3>. -------------------------------- <3> Аудио - и видеозаписи как доказательство в гражданском и арбитражном процессе // Законодательство. 2008. N 3. С. 79 - 87.

В соответствии со ст. 77 ГПК РФ лицо, представляющее аудио - и (или) видеозаписи на электронном или ином носителе либо ходатайствующее об их истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи. То есть для определения допустимости видеозаписи как доказательства в суде необходимо определить, каким образом была осуществлена эта видеозапись. Обычно это происходит следующим образом: правообладатель, его представитель или иное лицо по их просьбе приходят в торговую точку и приобретают экземпляр произведения как простые покупатели без привлечения представителей правоохранительных органов и оформления каких-либо протоколов. Процесс купли-продажи при этом записывается в скрытом режиме на камеру, чаще всего находящуюся в телефоне. Продавцу при этом ничего не сообщается, о проведении видеосъемки он, естественно, не предупреждается. Затем видеозапись процесса купли-продажи и приобретенный экземпляр произведения приобщаются к материалам дела в качестве доказательства. Причем экземпляр произведения при этом не опечатывается и не скрепляется подписью продавца. Законность и допустимость доказательства, полученного таким путем, представляется спорной. Поскольку действия по осуществлению записи покупки производятся тайно, без информирования об осуществлении видеозаписи, то указанные действия фактически являются негласным способом получения информации. Запрет на подобные действия можно найти в ст. 6 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности", согласно которой запрещается проведение оперативно-розыскных мероприятий и использование специальных и иных технических средств, предназначенных (разработанных, приспособленных, запрограммированных) для негласного получения информации, не уполномоченными на то настоящим Федеральным законом физическими и юридическими лицами. По поводу возможности применения норм Закона "Об оперативно-розыскной деятельности" к оценке доказательств в гражданском и арбитражном процессе в судебной практике также нет единого мнения. В то же время в уже названной статье А. Т. Боннер приводит пример, когда действия по осуществлению видеонаблюдения и видеозаписи скрытой камерой в кабинетах судей Судебная коллегия по гражданским делам и Кассационная коллегия Верховного Суда РФ расценили как грубое нарушение ст. 23 и 24 Конституции РФ, ст. 6, 8 и 13 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности" и п. 1 ст. 16 Закона РФ "О статусе судей в Российской Федерации", тем самым фактически признав возможность применения норм ст. 6, 8 и 13 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности" к указанным правоотношениям. Думается, что необходима более четкая регламентация действий, связанных с осуществлением видеонаблюдения и видеозаписи лицами, не имеющими на это специального разрешения, для оценки допустимости их при использовании в качестве доказательств при разрешении споров по различным категориям дел. Представленная в качестве доказательства видеозапись должна быть оценена и с точки зрения соотносимости. Несоблюдение этого требования является грубым нарушением процессуального законодательства. Федеральный арбитражный суд Поволжского округа в своем Постановлении от 25 февраля 2008 г. по делу N А49-3761/07-178/24, отменяя решение, указал: "С учетом того, что данные обстоятельства оспариваются С... в нарушение пункта 1 статьи 67 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражным судом не исследован вопрос относимости представленной обществом видеозаписи к факту несанкционированного использования предпринимателем произведений, исключительные права на которые принадлежат истцу". Дело в том, что, как правило, представленные в суд видеозаписи имеют плохое качество, изображение идет перевернутым, на видеозаписи запечатлевается процесс купли-продажи, который осуществляет другое лицо, не являющееся ответчиком, личность которого не устанавливается, иногда на видеозаписи не видно даже лица, плохо просматривается само помещение, в котором осуществлена видеосъемка, и т. д. При таких обстоятельствах соотносимость данного доказательства вызывает сомнения. Так, по делу N А65-3173/2007 Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд не признал видеозапись, представленную истцом, надлежащим доказательством того, что кассовый чек был получен в связи с приобретением представленного в суд экземпляра произведения, поскольку истцом не представлено доказательств того, что видеозапись произведена в торговой точке ответчика. Особо следует подчеркнуть, что бремя доказывания факта нарушения лежит на истце. В п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 19 июня 2006 г. "О вопросах, возникших у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с применением законодательства об авторском праве и смежных правах" <4>, разъясняется, что истец должен подтвердить факт принадлежности ему авторского или смежного права, а также факт использования данных прав ответчиком. Указанная правовая позиция выражена и в Постановлении ВАС РФ от 23 декабря 2008 г. N 10962/08, в котором подчеркивается, что факт несанкционированного использования произведения должен быть доказан самим правообладателем, требующим защиты своих исключительных прав. Высший Арбитражный Суд, отменяя решения апелляционной и кассационной инстанций, среди других аргументов указал также на то, что на ответчика было неправомерно возложено бремя доказывания факта отсутствия с его стороны нарушения прав истца. -------------------------------- <4> Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2006. N 8.

Доказывая факт правонарушения, необходимо учесть также, что должен быть установлен не только сам факт нарушения, а также факт нарушения исключительных прав именно ответчиком. Так, в решении Арбитражного суда Республики Татарстан по делу N А65-5034/2006 указывается, что "истец не представил в суд достаточных доказательств совершенного правонарушения ответчиком... Видеозапись покупки диска не позволяет идентифицировать лицо, осуществившее продажу, в связи с чем у суда отсутствует возможность проанализировать правоотношения непосредственного продавца диска с предпринимателем Б... Из пояснений ответчика следует, что трудового договора у него с продавцом не имеется...". В случае если из материалов дела следует и судом установлено, что сделка по продаже экземпляров произведений совершена в торговой точке, принадлежащей предпринимателю, с использованием его кассового аппарата и зачислением выручки в доход предпринимателя, то стороной по сделке и, соответственно, надлежащим ответчиком при таких обстоятельствах в судебной практике обоснованно признается непосредственно предприниматель, а не лицо, передавшее товар покупателю. Как указывается в Постановлении Федерального арбитражного суда Поволжского округа по делу N А65-13614/2007-СГ3-33, одобрение или неодобрение данной сделки ответчиком, допустившим продавца к продаже находящегося в его торговой точке товара, не имеет значения, поскольку полномочия продавца на совершение сделки в розничной торговле в соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 182 Гражданского кодекса Российской Федерации следуют из обстановки. Права и обязанности по этой сделке возникают непосредственно у предпринимателя. В то же время юридическое лицо не всегда несет ответственность за неправомерные действия своих работников, выразившиеся в нарушении исключительных прав. Так, в Постановлении Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 13 февраля 2009 г. N А53-3026/2008-С2-42 указывается, что, "отказывая в удовлетворении заявленных требований, суды правомерно исходили из отсутствия в деле доказательств того, что при совершении правонарушения С. исполнял свои трудовые (служебные) обязанности или совершенные им действия были обусловлены выполняемыми им трудовыми функциями". Таким образом, можно сделать вывод о том, что поскольку в случае применения при защите нарушенных авторских и смежных исключительных прав в качестве меры ответственности взыскания компенсации доказанности факта нарушения указанных прав законодатель придает особое значение, то при рассмотрении судебных дел важным является соблюдение требований арбитражного и гражданского процессуального законодательства при оценке доказательств. Следует согласиться с выводами, изложенными в Постановлении Федерального арбитражного суда Поволжского округа по делу N А65-3173/2007 о том, что "хотя аудио - и видеозаписи, иные документы и материалы согласно пункту 2 статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации допускаются в качестве доказательств, однако арбитражный суд оценивает достоверность каждого из доказательств в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Никакие доказательства не имеют для арбитражного суда заранее установленной силы".

------------------------------------------------------------------

Название документа