Законодательство о юридических лицах: возможные пути совершенствования

ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦАХ: ВОЗМОЖНЫЕ ПУТИ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ <*>

О. А. СЕРОВА

Серова Ольга Александровна, проректор по учебной работе Самарской гуманитарной академии, кандидат юридических наук, доцент.

В статье дается анализ предложений, представленных в Концепции развития законодательства о юридических лицах 2009 г., в том числе по уточнению критерия разграничения коммерческих и некоммерческих организаций, изменения системы правового регулирования института юридического лица.

Ключевые слова: гражданское законодательство, юридические лица, коммерческие и некоммерческие организации, критерий прибыльности.

The article contains analysis of proposals presented in the Conception of Development of legislation on juridical persons in 2009, including with regard to specification of criterion of delimitation of commercial and non-commercial organizations, change of the system of legal regulation of the institute of juridical person.

Key words: civil legislation, juridical persons, commercial and non-commercial organizations, criterion of profitability.

Доктринальный анализ норм современного гражданского законодательства, мониторинг правоприменительной деятельности свидетельствуют о наличии противоречий, внутренней несогласованности в содержании отдельных правовых институтов. Обнаруживаются пробелы, неудачные, непродуманные решения либо конструкции, не учитывающие современные социально-экономические реалии, положения ранее принятых нормативных актов. Институт юридического лица не избежал подобных недостатков. За пятнадцатилетний период применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) выявлены следующие недостатки. Казавшееся оптимальным деление всех организаций на коммерческие и некоммерческие сегодня во многом не отвечает потребностям оборота, выявленным особенностям правового статуса тех или иных организаций. Схожая ситуация возникла и в отношении унитарных предприятий и учреждений. В 1994 г. практически общепринятым было мнение о нецелесообразности их участия в обороте. Однако реальная действительность во многом изменила данный подход. По многим вопросам в науке не только не выработаны близкие позиции, напротив, мнения специалистов кардинально расходятся как в определении правовой природы того или иного явления, так и в выборе направления дальнейшего реформирования системы юридических лиц. В последние годы активизировались различные научные коллективы в попытке определить наиболее оптимальные пути развития отечественного законодательства о юридических лицах. В отчете, подготовленном некоммерческим партнерством "Гильдия инвестиционных и финансовых аналитиков" в 2004 г., указывается, что основными недостатками отечественного законодательства, препятствующими нормальному хозяйственному обороту, являются институциональные недостатки, связанные с несовершенством типологии юридических лиц, в частности "лишними" формами, появившимися в законодательстве либо как следствие недостатка хозяйственной практики (сосуществование закрытых акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью, правовой режим отдельных организационно-правовых форм некоммерческих организаций), либо вследствие лоббирования (Закон РФ "О торгово-промышленных палатах в Российской Федерации" и пр.) <1>. -------------------------------- <1> См.: Концепция развития корпоративного законодательства и корпоративного управления / Раз. НП "Гильдия инвестиционных и финансовых аналитиков" // URL: http://www. vegaslex. ru/images/pubvegas/2005/04/19/0000003020/Kontseptsiya. doc (15.10.2009).

Эта проблема становится одной из ключевых на многочисленных конференциях и научных семинарах. Тем не менее изменений в законодательство внесено за эти годы не было. Совет при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства в марте 2009 г. представил к публикации Концепцию развития законодательства о юридических лицах (далее - Концепция). Многие предложения достаточно спорны и требуют всестороннего обсуждения с целью превентивного моделирования возможных последствий принятия того или иного решения. Ключевой идеей Концепции, которую необходимо всецело поддержать, является безусловное признание центральной, основополагающей роли общих норм ГК РФ о юридических лицах. Считаем необходимым закрепление за ним в системе российского права статуса основного закона в области частноправового регулирования, нормы которого должны иметь несомненный приоритет над остальными актами, входящими в состав гражданского законодательства. Исключения из этого правила должны оговариваться непосредственно в тексте ГК РФ. Как, например, изначально было установлено в ст. 217 ГК РФ в отношении приватизационного законодательства. Однако подобные декларативные заявления требуют формального закрепления. Несмотря на установленный в ст. 3 ГК РФ приоритет норм Кодекса над положениями иных федеральных законов, законодательная практика все эти годы шла совершенно иным путем. Прежде всего в связи с отсутствием у ГК РФ статуса федерального конституционного закона. Именно поэтому предложение Концепции о включении в ГК РФ общего правила о том, что все нормы отдельных законов как гражданско-правового, так и публично-правового характера, регулирующие статус соответствующих организаций как юридических лиц, должны соответствовать нормам ГК о юридических лицах, недостаточно с точки зрения оценки его эффективности. Не менее важным представляется оценка последствий отказа от нормативных актов, составляющих дополнительный уровень регулирования "между" ГК РФ и законами об отдельных видах юридических лиц (например, Закона о реорганизации юридических лиц, Закона о некоммерческих организациях и т. п.), а также сокращение общего количества законов о юридических лицах. Реализация подобной меры действительно значительно упростила бы существующую систему регламентации рассматриваемых отношений. Однако необходимо высказать некоторые сомнения и возражения. Достаточно часто в последнее время стали выдвигаться тезисы о том, что законы, отличающиеся принципиальной предметной близостью, могут быть объединены. Что касается предложений об объединении законов о кооперативных организациях, актов, регулирующих статус различных общественных организаций, то подобные идеи действительно обоснованны. Однако предлагаемое в Концепции включение в Закон о хозяйственных обществах положений Законов об акционерных обществах и об обществах с ограниченной ответственностью не является, на наш взгляд, достаточно проработанным. Происходившее в последние годы сближение законодательного регулирования этих организационно-правовых форм негативно влияло на жизнедеятельность обществ с ограниченной ответственностью. Эти юридические лица, несмотря на всю близость, выполняют различные экономические функции, имеют отличающиеся области применения с точки зрения реализации интересов участников. Детально разработанная система правового регулирования акционерных отношений представляет собой удобный путь заимствования для обществ с ограниченной ответственностью, некоммерческих организаций. Однако у последних в ходе подобной унификации "размываются" самобытные, специфические черты. В Концепции содержится вывод о совершенствовании действующего гражданского законодательства о хозяйственных обществах по двум основным направлениям: во-первых, путем сокращения множества законов, устанавливающих особенности гражданско-правового статуса отдельных разновидностей хозяйственных обществ (что позволит минимизировать противоречия в правовом регулировании); во-вторых, путем максимальной детализации содержащихся в них правовых норм (что обусловлено императивным характером правовой регламентации данной сферы социальных связей). Однако последний вывод характерен в большей степени для акционерных обществ, где необходимость императивности в регулировании обусловлена самой природой отношений, складывающихся при их создании. Для обществ с ограниченной ответственностью перекос в сторону императивной регламентации может привести к крайне негативным последствиям, что уже было продемонстрировано в рамках применения нормы ст. 26 прежней редакции Закона об обществах с ограниченной ответственностью (право на выход из общества с ограниченной ответственностью). Разработчики Концепции совершенно верно поставили своей основной задачей и одним из главных направлений намеченных преобразований усиление роли ГК РФ в регулировании статуса юридических лиц, особенно некоммерческих организаций (далее - НКО), и приведение названных Законов в единую согласованную систему, в том числе путем их консолидации и отмены устаревших и неэффективных законодательных актов <2>. Однако избранный путь - исчерпывающее регулирование их гражданско-правового статуса (как юридических лиц) непосредственно в нормах Гражданского кодекса противоречит мнению многих ученых, что требует всестороннего обсуждения данного предложения. -------------------------------- <2> См.: От разработчиков проекта Концепции развития законодательства о юридических лицах (редакционный материал) // Вестник гражданского права. 2009. N 2.

Многочисленные дискуссии связаны с проблемами выделения тех или иных классификационных групп юридических лиц, определения оснований дифференциации и их практического применения. Основное законодательное разграничение юридических лиц на две самостоятельные группы проводится в ГК РФ (ст. 50) путем деления на коммерческие и некоммерческие организации. Основным критерием, применяемым в этом случае, выступает цель деятельности юридического лица, а именно стремление к систематическому извлечению прибыли. Помимо цели деятельности как критерия для разграничения используются и дополнительные признаки: возможность (запрет) распределения полученной прибыли между участниками, закрытость (открытость) перечня организационно-правовых форм на уровне ГК РФ. Таким образом, в основу классификации юридических лиц отечественным законодателем положен критерий, связанный с характером их деятельности, так называемый критерий прибыльности, который, в свою очередь, имеет две составляющие - "целевую" (направленность на извлечение прибыли в качестве основной цели деятельности) и "распределительную" (возможность распределения прибыли организации между ее участниками) <3>. -------------------------------- <3> См.: Отчет о научно-исследовательской работе "Разработка Концепции развития корпоративного законодательства и корпоративного управления" от 1 декабря 2004 г. / Науч. рук. Е. В. Макеева; Некоммерческое партнерство "Гильдия инвестиционных и финансовых аналитиков". М., 2004 // URL: http://www. vegaslex. ru/images/pubvegas/2005/04/19/0000003020/Kontseptsiya. doc (15.10.2009).

В последние годы эта легальная классификация подверглась серьезной критике. Все научные позиции по этому вопросу в целом можно сгруппировать следующим образом: 1) отсутствует позитивная дефиниция понятия "некоммерческая организация"; 2) предложенный ГК РФ критерий разграничения не позволяет дать четкие границы для деления юридических лиц; 3) выявлено несовпадение между прямым указанием в ГК РФ классификационной группы и правовой природы организационно-правовой формы юридического лица (унитарные организации, потребительские кооперативы, некоммерческие партнерства и пр.); 4) существующая классификация ущербна и неэффективна в целом; 5) открытость перечня организационно-правовых форм некоммерческих организаций привела к неконтролируемому появлению новых разновидностей, расшатыванию конститутивных основ системы юридических лиц. В связи с этим представляется, что разработчики Концепции развития законодательства о юридических лицах далеко не в полной мере отразили существующие в современной науке позиции относительно рассматриваемого деления, указав, что подвергается критике деление юридических лиц на коммерческие и некоммерческие организации, ибо последние также вправе в определенном объеме вести предпринимательскую деятельность. В связи с этим выдвигаются требования об уточнении критериев такого деления (п. 1.3 Концепции). Выбранный подход вполне объясним желанием авторов Концепции сохранить принципиальное деление юридических лиц на коммерческие и некоммерческие организации (п. 2.10 Концепции). Считается, что термин "некоммерческая организация" не соответствует требованиям формальной логики, так как содержание понятия определяется через отрицание <4>. Кроме того, "богатство русского языка" привело к фактическому отождествлению <5>, по крайней мере в рамках восприятия на уровне повседневной практики, таких понятий, как "торговый", "коммерческий", "предпринимательский". Более того, на уровне большинства обывателей возмездный характер оказания услуг и наличие, например, в наименовании организации термина "негосударственный" уже отождествляет эту организацию с коммерческой. -------------------------------- <4> См.: Грешников И. П. Субъекты гражданского права: юридическое лицо в праве и законодательстве. СПб., 2002. С. 176. <5> См. подробнее: Фролова Н. К. Коммерческая деятельность: понятие и признаки // Актуальные вопросы частного права. Самара, 2004. С. 245.

И. П. Грешников указывает более логичный термин - "гражданские организации": "Основное различие между коммерческими и гражданскими организациями не в организационно-правовой форме и не в масштабе деятельности, а в намерениях их учредителей, направленности и характере фактических действий организаций и их учредителей" <6>. По его мнению, необходимо предоставить реальную свободу создания гражданских объединений не только в форме акционерного общества, но и в форме хозяйственного товарищества (хозяйственного общества), а льготами по налогам наделять, имея в виду в основном вид и направление деятельности, а не только организационную форму субъекта, ее осуществляющего. Однако данный подход нельзя приветствовать. Намерения учредителя должны быть ясными и понятными, более того, очевидными для третьих лиц: потенциальных контрагентов, потребителей, государственных органов и пр. В противном случае создаются идеальные условия для злоупотреблений, использования некоммерческих целей для ухода от неблагоприятного режима налогообложения. -------------------------------- <6> Грешников И. П. Указ. соч. С. 176.

Н. Г. Фролова предлагает использовать иные термины: предпринимательские и непредпринимательские (социальные) организации <7>. Однако к последнему понятию также могут быть предъявлены обоснованные претензии: наличие отрицания и общепринятое (так сказать, узкое) понимание термина "социальная организация", которое в целом не будет сопоставимо со многими существующими видами некоммерческих юридических лиц. -------------------------------- <7> См.: Фролова Н. Г. Указ. соч. С. 245.

Таким образом, для многих является очевидным, что рассматриваемое деление "не вполне определенно и в какой-то степени условно... Последовательно провести различие юридических лиц как субъектов гражданского права на коммерческие и некоммерческие не удается. Подобное разграничение, надо полагать, является, скорее, предметом налогового законодательства" <8>. По мнению других, отмеченные законодателем признаки некоммерческих организаций вполне обоснованны <9>. -------------------------------- <8> Гражданское право России. Общая часть: Курс лекций / Под ред. О. Н. Садикова. М., 2001. С. 147, 148. <9> См.: Гражданское право: Учебник / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. Т. 1. М., 2004. С. 199.

Как уже было отмечено ранее, основным критерием для данной классификации выступает цель извлечения прибыли. Заявленный критерий, как показывает практика, малопригоден для отграничения коммерческих организаций от некоммерческих. Во-первых, систематическое получение прибыли выступает лишь одним из возможных вариантов осуществляемой деятельности организации. Кроме того, некоммерческим организациям по общему правилу не возбраняется осуществлять отдельные виды предпринимательской деятельности, т. е. фактически стремиться к систематическому извлечению прибыли. Однако НКО вправе заниматься предпринимательской деятельностью в той мере и в тех пределах, пока их основной функцией остается реализация уставных целей, ради которых они созданы. Предпринимательская деятельность НКО должна носить дополнительный характер по отношению к основной уставной деятельности, в частности способствовать созданию материальной базы. В целом ограничения предпринимательской деятельности некоммерческих организаций весьма незначительны и позволяют им принимать активное участие в хозяйственном обороте. Основной практической проблемой является разграничение хозяйственной и предпринимательской деятельности, так как конечный их результат и определяемая цель осуществления той или иной деятельности могут поставить сложные вопросы квалификации, прежде всего в рамках налоговой политики. Вопрос об отказе от использования термина "предпринимательская деятельность" в отношении НКО остается нерешенным. Предлагалось заменить его на термин "деятельность, приносящая доходы", под которой понимается предусмотренная учредительными документами некоммерческой организации самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на получение дохода от использования имущества, продажи товаров, выполнения работ, оказания услуг и т. д., направленных на реализацию целей создания такой организации <10>. В Концепции также отмечено, что применительно к некоммерческим организациями вообще следует говорить не о предпринимательской, а о вспомогательной хозяйственной деятельности или о "деятельности, приносящей дополнительные доходы" (п. 2.10 Концепции). -------------------------------- <10> См.: Ахметьянова З. А. О приносящей доходы деятельности бюджетных учреждений // Актуальные проблемы частноправового регулирования. Самара, 2009. С. 60. См. также: Беляев К. П. О делении юридических лиц на коммерческие и некоммерческие в гражданском законодательстве // Актуальные проблемы гражданского права / Под ред. С. С. Алексеева. М., 2000. С. 35.

На наш взгляд, хозяйственная деятельность НКО, даже в случае соответствия признакам предпринимательства, перечисленным в ст. 2 ГК РФ, по своей природе таковой не является. Это деятельность, связанная с реализацией уставных задач некоммерческой организации (естественно, что мы не рассматриваем здесь противозаконное занятие предпринимательством под статусом некоммерческого субъекта). Таким образом, извлечение прибыли есть признак, который в определенной степени может характеризовать и некоммерческую организацию, и организацию коммерческую; и все фактические отличия определяются лишь указанием на организационно-правовую форму. Легальное определение некоторых разновидностей коммерческих организаций, в частности унитарных предприятий, явно противоречит идее о прибыльности деятельности. Д. И. Степанов предлагает применить экономический подход вместо функционального для разграничения двух обозначенных разновидностей юридического лица. В целом использование экономического подхода учитывает существующие реалии в отличие от декларативного характера используемого в настоящее время критерия. Критерий нераспределения прибыли (запрет на распределение прибыли среди участников НКО) он обозначает как системообразующий для обособления на уровне позитивного права (гражданского законодательства) НКО в качестве особого типа юридических лиц. Использование данного критерия соответствует международным аналогам. Однако более глубокое изучение предлагаемого варианта классификационного деления может привести к отрицательному результату. "Развязывание рук" предпринимателям от некоммерческих организаций создаст благодатную почву для злоупотреблений, так как вопрос права заменяется вопросом факта, чем конкретно занимается то или иное юридическое лицо. Не может в полной мере выступить стабилизирующим фактором в этом случае и предлагаемое Д. И. Степановым увеличение значимости другого критерия - запрета на распределение прибыли в пользу лиц, создавших такую организацию и/или являющихся ее членами, а нередко также и осуществляющих менеджерские функции <11>. -------------------------------- <11> См.: Степанов Д. И. В поисках критерия разграничения юридических лиц на типы и принципа обособления некоммерческих организаций // Вестник гражданского права. 2007. N 3.

В Концепции развития законодательства о юридических лицах предлагается ввести положение об исчерпывающем перечислении в уставах НКО всех разрешенных видов деятельности. Кроме того, предпринимательская деятельность НКО должна быть вспомогательной по отношению к основным, главным видам деятельности и осуществляться исключительно в сферах, соответствующих профилю (характеру) их основной деятельности. Как показывает практика, подобная норма действовала в отношении, например, образовательных организаций, что тем не менее не сняло проблему коммерциализации их статуса. Решение этого вопроса напрямую зависит от выбранного критерия разграничения коммерческих и некоммерческих юридических лиц. Однако Д. И. Степанов делает крайне важную оговорку о форме и месте нахождения соответствующих ограничений видов деятельности для НКО. При функциональном подходе юридико-техническое исполнение поставленной задачи может быть достигнуто путем перечисления всего того, что можно, с закономерным в таком случае запретом всего остального, при этом подобное перечисление позволит, собственно, реализовать в законченном виде функциональный подход. При этом подобное перечисление разрешенных видов деятельности для некоммерческих организаций должно содержаться в гражданском законодательстве, определяющем статус таких организаций. Напротив, при экономическом подходе отдельные виды деятельности, которыми НКО не вправе заниматься, должны найти отражение в законодательных актах, по общему правилу не относимых к гражданскому законодательству: скорее всего, подобные ограничения, проистекающие из регулятивных функций и патерналистских вмешательств государства, будут рассредоточены в рамках административного законодательства (лицензирование, разрешение, сертификация, концессии и т. п.) <12>. -------------------------------- <12> См.: Там же.

Учитывая сложность поставленной задачи как с точки зрения обоснования разрешения (запрета) конкретных видов предпринимательской деятельности, так и практической реализации этих норм, представляются возможными отступления от предлагаемой связи с выбранным критерием. Соответствующие ограничения должны быть введены либо на уровне ГК, либо на уровне специального акта, определяющего правовой статус НКО. Необходимость уточнения критерия для разграничения юридических лиц в рамках рассматриваемой классификации установлена и в Концепции развития законодательства о юридических лицах. Однако избранный при этом подход нельзя поддержать. В п. 2.10 Концепции разработчики указывают, что критерии такого разграничения (п. 1 ст. 50 ГК) должны быть уточнены, в частности, путем указания на то, что ограниченный (специальный) характер гражданской правоспособности некоммерческих организаций в полной мере распространяется на их право осуществлять предпринимательскую деятельность. Открытый перечень организационно-правовых форм некоммерческих организаций стал одной из косвенных причин расшатывания системы правового регулирования деятельности некоммерческих организаций. К сожалению, в действиях законодателя в течение всего периода действия Гражданского кодекса отсутствовали признаки последовательности в реализации государственной политики в области некоммерческого сектора. Большинство новых разновидностей некоммерческих организаций включились в существующую систему юридических лиц России без серьезного научного обоснования (как, например, некоммерческое партнерство, государственная корпорация), нередко мнение научного и профессионального сообщества игнорировалось, достаточно вспомнить историю принятия Закона об автономных учреждениях и изменение типологии учреждения как организационно-правовой формы. Определенные недочеты содержались в тексте самого Гражданского кодекса. До сих пор отсутствует определенность в целесообразности отнесения к коммерческим организациям унитарных предприятий, нет единства во мнениях о судьбе кооперативов. Что касается последних, то юридические лица, создаваемые в организационно-правовой форме как производственного, так и потребительского кооператива, вообще не укладываются в традиционное представление о делении организаций на коммерческие и некоммерческие. Перечень организационно-правовых форм НКО предлагается значительно сократить (п. 3.4 Концепции), закрепив в ГК РФ сравнительно небольшое число основных "моделей" таких юридических лиц, учитывающих юридические (гражданско-правовые) различия их статуса, а не различия в сфере их деятельности. Действительно, подобный шаг уже давно стал объективной необходимостью. Вызывает серьезное возражение предложение авторов Концепции о возможности урегулирования статуса НКО исключительно на уровне ГК РФ и отказа от Федерального закона "О некоммерческих организациях". Конечно, в Концепции совершенно верно отмечено, что положения этого Закона во многом текстуально воспроизводят нормы ГК РФ и не регулируют статус ряда некоммерческих организаций (например, большинства госбюджетных учреждений). Однако необходимо учитывать, что сам Закон принимался в 1996 г., а вся дальнейшая история регулирования деятельности НКО прошла в условиях полной дестабилизации, причем как в ГК РФ, так и в Законе о некоммерческих организациях отсутствовали механизмы, противодействовавшие подобному развитию нормативной базы. Значительное расширение содержания ГК РФ не сможет стать реальной гарантией невозможности изменения правового положения НКО со стороны законодателя. Превращение же Кодекса в фактический свод законов вряд ли будет способствовать оптимизации. Учитывая повышение интереса в обществе к некоммерческому сектору, возможно использование аналогичной схемы, как в случае с коммерческими организациями, либо принятие законов, детализирующих правовой статус отдельных организационно-правовых форм некоммерческих организаций, либо формирование законодательной базы для юридических лиц, отличающихся предметной близостью. При определении основных параметров изменения системы юридических лиц необходимо опираться на строгую, единую и общепринятую систему классификации юридических лиц. Поэтому обоснованным является предложение Концепции о разделении юридических лиц с точки зрения организационной структуры на корпорации (построенные на началах членства) и иные юридические лица некорпоративного характера. К первым относятся хозяйственные общества и товарищества, производственные кооперативы и большинство некоммерческих организаций, а ко вторым - унитарные предприятия, фонды и учреждения. Однако возражение вызывает, во-первых, само применение термина "иные юридические лица некорпоративного характера", а также отсутствие четких критериев предлагаемого разграничения. Что касается терминологии, то при проведении столь масштабного реформирования гражданского законодательства необходимо воздержаться от использования отрицания в наименовании юридических конструкций в нарушение правил формальной логики (наиболее яркими образцами здесь служат критикуемые многие годы понятия "некоммерческие организации", "недействительные сделки"). Кроме того, за рамками Концепции остался вопрос об отрасли, регламентирующей внутренние отношения в корпорации. В настоящее время существуют серьезные доводы в пользу утверждения идеи о самостоятельности отрасли корпоративного права (В. П. Мозолин, М. Ю. Челышев, Н. Г. Фроловский и др.), которые не могут быть отброшены без серьезной научной оценки. Таким образом, только единство научных исследований и законотворческой деятельности позволит достичь задач реформирования современного гражданского законодательства.

Название документа