О заседании Экспертно-аналитического совета при государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов"

(Редакционный материал)

("Банковское право", 2009, N 4)

Текст документа

О ЗАСЕДАНИИ ЭКСПЕРТНО-АНАЛИТИЧЕСКОГО СОВЕТА

ПРИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ КОРПОРАЦИИ

"АГЕНТСТВО ПО СТРАХОВАНИЮ ВКЛАДОВ"

В Москве в июне 2009 г. состоялось заседание Экспертно-аналитического совета при государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" (далее - Совет, Агентство) под председательством заместителя Председателя Совета, первого вице-президента Ассоциации региональных банков "Россия" д. э.н., профессора А. А. Хандруева.

В заседании приняли участие представители Совета Федерации РФ, Государственной Думы РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ, работники Центрального банка РФ, государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов", Союза заемщиков и вкладчиков России, Ассоциации российских банков и Ассоциации региональных банков "Россия", Российской академии правосудия, Банковского института ВШЭ, Института банковского права МГЮА, кредитных организаций, средств массовой информации.

Предметом обсуждения стали новеллы законодательства о несостоятельности (банкротстве), принятые в декабре 2008 г. - апреле 2009 г. В качестве основного докладчика выступил заместитель директора Департамента корпоративного управления Минэкономразвития России Д. В. Скрипичников.

Он напомнил, что 31 декабря 2008 г. и 5 июня 2009 г. вступили в силу (соответственно) Федеральные законы от 30 декабря 2008 г. N 296-ФЗ (далее - Закон N 296) и от 28 апреля 2009 г. N 73-ФЗ (далее - Закон N 73), внесшие существенные изменения в законодательство о несостоятельности (банкротстве), в том числе несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций.

Основная цель изменений Закона N 296 заключалась в развитии института саморегулирования арбитражных управляющих, а также в устранении проблем, выявленных в ходе применения Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)".

Длительная практика подтвердила большую эффективность саморегулирования по сравнению с механизмом лицензирования. Однако фрагментарность и недетализированность законодательства не позволяли в полной мере воспользоваться всеми преимуществами саморегулирования. В этой связи внесенными поправками был решен ряд ключевых вопросов: закреплены статус арбитражных управляющих и условия их материальной ответственности, четко регламентированы основные аспекты организации деятельности арбитражных управляющих, а также функции соответствующих саморегулируемых организаций.

Указанный Закон содержит также нормы, определяющие размер вознаграждения арбитражного управляющего и расходов по делу о банкротстве; расширяющие возможности для восстановления платежеспособности организаций, имеющих значительную налоговую задолженность, путем ее погашения третьими лицами; обеспечивающие информационную прозрачность процедур банкротства, в том числе через создание единого федерального ресурса сведений о банкротстве и проведение торгов в электронной форме; сокращающие возможность процессуальных злоупотреблений и нарушения интересов государства как собственника и регулятора в ходе дела о банкротстве.

Другой, не менее значимый блок поправок, внесенных Законом N 296, направлен на повышение защищенности прав залоговых кредиторов - участников процедур в делах о банкротстве. Так, ими предусмотрено изменение порядка удовлетворения требований залоговых кредиторов. Установлены (при удовлетворении арбитражным судом соответствующего ходатайства) возможность в процессе оздоровления или внешнего управления реализовать предмет залога в интересах таких кредиторов, не дожидаясь начала конкурсного производства, а также преимущественное, вне общей очереди, удовлетворение их требований в конкурсном производстве за счет реализации предмета залога.

Одновременно усовершенствуется порядок обращения взыскания на заложенное имущество вне процедур банкротства. Так, банки получили возможность заключать дополнительные соглашения с заемщиками о внесудебной реализации предмета залога в любое время, в том числе одновременно с кредитным договором. Установлено, что если сторонами договора о залоге движимого имущества являются юридические лица или индивидуальные предприниматели, залогодержатель вправе, в случае неисполнения должником своего обязательства, оставить предмет залога за собой или продать его третьему лицу. При этом не допускается внесудебное взыскание жилых помещений, принадлежащих физическим лицам на праве собственности.

Анализируя изменения, внесенные в законодательство о банкротстве Законом N 73-ФЗ, Д. В. Скрипичников подчеркнул, что их основной целью стало создание надежной правовой базы для усиления борьбы с выводом активов банков в преддверии их банкротства и защита прав кредиторов. В частности, упрощается оспаривание сделок должника, направленных на причинение вреда имущественным правам кредиторов (подозрительных сделок), и с предпочтительным удовлетворением (преференциальных сделок). Предусматривается также упрощенный порядок доказывания по требованиям о привлечении членов Совета директоров и других менеджеров банков-должников, признанных банкротами, к субсидиарной ответственности.

В этих целях предусмотрено, что в отличие от ранее действовавшего порядка, когда соответствующие требования подавались в суды по общим правилам подведомственности и территориальной подсудности, а решения по ним могли приниматься и после окончания дела о банкротстве, такие требования должны рассматриваться в рамках дела о банкротстве, а полученное имущество подлежит распределению между конкурсными кредиторами.

Законом также прямо устанавливается возможность оспаривания платежей по обязательствам (например, во исполнение заключенных договоров), которые сделками не являются, а также юридических действий, совершенных во исполнение норм семейного, процессуального или иного (не негражданского) права, если они нарушают права других кредиторов.

Далее докладчик остановился на анализе норм Закона N 73-ФЗ, закрепивших дополнительные основания аннулирования сделок и презумпции, упрощающие порядок их оспаривания. Так, оспорить подозрительную сделку теперь можно по объективному критерию - неравноценности встречного исполнения ("период подозрительности" - один год) и субъективному критерию - если будет доказано, что сделка совершена с целью причинить вред кредиторам ("период подозрительности" - три года). При этом цель не нужно будет доказывать, если сделка совершена должником сразу до или после появления признаков неплатежеспособности, должник скрылся или скрыл имущество и т. п.

Также подверглись конкретизации страдавшие существенной неопределенностью нормы ранее действовавшего законодательства, регламентирующие преференциальные сделки. Четко определено, какие сделки признаются таковыми, а также установлен дифференцированный подход к распределению бремени доказывания. Так, признается недействительной преференциальная сделка, совершенная в течение одного месяца до принятия судом заявления о банкротстве. Но "период подозрительности" увеличивается до шести месяцев, если эта сделка направлена на обеспечение возникшего ранее обязательства залогом имущества либо арбитражный управляющий докажет недобросовестность кредитора.

В заключение Д. В. Скрипичников особо подчеркнул, что одним из самых непростых в делах о банкротстве является процесс доказывания вины лиц, доведших банк до банкротства. Как правило, его успешность предполагает использование документов бухгалтерского учета. Однако в большинстве случаев конкурсные управляющие эти документы под разными предлогами (похищены, утеряны) не получают.

Поскольку обязанность по ведению и хранению отчетности является для соответствующих руководителей банков безусловной, ее невыполнение признается основанием для возложения на них ответственности по долгам банка. При этом их вина презюмируется.

Выступление докладчика вызвало оживленную дискуссию.

Заместитель Председателя Комитета по финансовым рынкам Государственной Думы РФ д. э.н. Ю. Б. Зеленский отметил, что необходимость в обсуждаемых изменениях законодательства о (несостоятельности) банкротстве назрела давно. Теперь основная задача заключается в постоянном мониторинге практики применения новых норм и, при необходимости, подготовке и принятии дальнейших поправок. Предполагается вернуться к этому вопросу примерно через год.

Руководитель Аппарата Комитета Совета Федерации РФ по финансовым рынкам и денежному обращению П. В. Онищенко также подчеркнул актуальность проблем, разрешению которых должны способствовать изменения, внесенные в законодательство о банкротстве. Но при этом он выразил озабоченность тем обстоятельством, что новые нормы, посвященные требованиям добросовестности и разумности, которыми должны руководствоваться менеджеры кредитных организаций при принятии юридически значимых решений, недостаточно конкретны. На практике это может привести к субъективизму в оценке складывающихся ситуаций.

А. А. Хандруев одобрил в целом обсуждаемые законодательные новеллы, но одновременно обратил внимание на недостаточную конкретность оснований ответственности членов Совета директоров и других менеджеров кредитных организаций, признанных банкротами. По его мнению, законодатель в этом вопросе не учитывает реалии дня, которые предполагают инициативное и, следовательно, связанное с возможным риском принятие этими должностными лицами решений как необходимое условие успешного ведения банковского бизнеса.

Заместитель начальника Юридического управления Агентства к. ю.н. С. В. Виноградов сообщил, что специалисты Агентства принимали посильное участие в разработке обсуждаемых изменений законодательства.

В целом эти изменения следует оценить положительно. Они помогут конкурсному управляющему эффективнее исполнять свои обязанности по ликвидации несостоятельных кредитных организаций. К несомненным достижениям следует отнести в первую очередь изменение подсудности споров о признании сделок недействительными, а также дел о привлечении к имущественной ответственности лиц, виновных в банкротстве банков. Теперь такие споры будут рассматриваться арбитражными судами в рамках дела о банкротстве кредитной организации. Другая новелла исправила неверную практику арбитражных судов, которые отказывались рассматривать споры о признании недействительными действий по исполнению сделок. Теперь такие действия также могут быть признаны недействительными.

Вместе с тем С. В. Виноградов отметил и недостатки вышеуказанных изменений. В качестве одного из них он назвал сокращение "срока подозрительности", в течение которого могут быть совершены оспариваемые сделки, с 6 до 1 месяца. По его мнению, такое ужесточение условий совершения сделок с предпочтением затруднит борьбу с мошенническими действиями, совершаемыми в предбанкротный период.

Другой недостаток, по мнению С. В. Виноградова, выразился в том, что усложнился порядок оспаривания сделок по фиктивному погашению заемщиками ликвидируемого банка своей задолженности перед отзывом у кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций. В частности, апрельский 2009 г. Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ определил, что если у конкурсного управляющего имеются основания для признания недействительным способа погашения кредита с использованием внутрибанковских проводок, то он, прежде чем обратиться в суд с иском о взыскании задолженности (что обычно делалось до апреля с. г.), должен добиться в отдельном процессе признания недействительной той внутрибанковской проводки, с помощью которой был погашен кредит.

С. В. Виноградову возразил заместитель руководителя Аппарата Высшего Арбитражного Суда РФ к. ю.н. А. В. Егоров. Исходя из результатов обобщения соответствующей судебной практики, он выразил твердую уверенность в том, что сокращение "сроков подозрительности" давно назрело и что это поможет с большим успехом пресекать попытки вывода ликвидных активов из кредитных организаций, которым угрожает банкротство. Принятие данных норм вполне соответствует зарубежному законодательству и судебной практике.

Понятно, подчеркнул далее А. В. Егоров, совершенствование законодательства о банкротстве и банковского законодательства в целом нужно продолжать. Так, одной из актуальных проблем в этом плане становится законодательное обеспечение признания недействительными сделок по дроблению вкладов.

Генеральный директор государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" д. ю.н. А. В. Турбанов высоко оценил инициативное отношение Минэкономразвития РФ к поиску оптимальных путей совершенствования законодательства о несостоятельности (банкротстве) и его конкретную работу в этом направлении. Важное достоинство принятых законодательных новелл, по его мнению, заключается в создании правового обеспечения баланса интересов кредиторов и банков, признанных банкротами, поскольку в ситуации банкротства более слабой стороной чаще всего оказываются кредиторы - несобственники банка-банкрота, имущественные интересы которых ущемляются наиболее часто.

Тем не менее, заключил А. В. Турбанов, в этой сфере остается масса нерешенных вопросов. Поэтому весьма желательно, чтобы Минэкономразвития продолжило свою работу по совершенствованию законодательства.

По итогам обсуждения члены Совета отметили своевременность принятия рассмотренных поправок в законодательство о несостоятельности (банкротстве) и их практическую важность для повышения эффективности конкурсного производства в кредитных организациях, а также рекомендовали Агентству уделять повышенное внимание обобщению опыта своей работы в данном направлении с целью выработки предложений по дальнейшему совершенствованию указанного законодательства.

Название документа