Проблема определения сложных обязательств

ПРОБЛЕМА ОПРЕДЕЛЕНИЯ СЛОЖНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ

В. В. КУЛАКОВ

Кулаков В. В., заместитель заведующего кафедрой гражданского права Российской академии правосудия, кандидат юридических наук, доцент.

По итогам исследования автор делает вывод о том, что структурно-сложным является объединенное общей целью обязательство, в котором участвуют более двух лиц или в котором предусмотрено более чем одно субъективное право и обязанность либо несколько объектов. Определение, изложенное в ст. 307 ГК РФ, содержит модель простого по структуре обязательства, т. е. не предполагающего взаимности и множественности лиц. Но таких структурно-простых обязательств очень мало. Обязательственные правоотношения имеют обычно сложную структуру. Существует множество вариантов ее усложнения, позволяющего таким образом оптимально, эффективно достичь цели (т. е. достижения блага) в обязательстве: увеличение числа должников, предоставление дополнительных прав и др. Обычно в качестве простого обязательства называют заемное правоотношение, в котором у заимодавца есть только право, а у заемщика - лишь обязанность. Однако и здесь у заимодавца возникают так называемые кредиторские обязанности. Например, согласно ст. 408 ГК РФ, принимая исполнение, он должен выдать заемщику расписку. Не усложняет ли это простое заемное обязательство? Следует отметить, что ученые, приводя в учебной или научной цивилистической литературе многочисленные классификации обязательств, упоминают о наличии так называемых сложных обязательств <1>. Однако какого-то четкого критерия выделения таких обязательств мы не находим. Например, Н. Г. Александров полагал, что правоотношение в элементарном виде, т. е. в смысле одного конкретного правомочия лица и соответствующей обязанности другого лица, нельзя разложить на какие-либо элементы; элементами же сложного правоотношения являются отдельные элементарные правоотношения <2>. -------------------------------- <1> Упомянем, в частности, И. Н. Трепицина, который пытался отграничить сложные обязательства от совокупности нескольких простых (См.: Трепицин И. Н. Гражданское право губерний Царства Польского и русское в связи с проектом Гражданского уложения. Общая часть обязательственного права. Варшава, 1914. С. 23 - 33); К. П. Победоносцева, который писал о сложных и совокупных обязательствах (совокупными К. П. Победоносцев называл обязательства со множественностью лиц. См.: Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Часть третья: Договоры и обязательства. М., 2003. С. 74 - 99); учебник МГУ, в котором наряду с другими классификациями выделяется обязательства простые, сложные и смешанные (см.: Гражданское право: В 4 т. Т. 3 / Под ред. Е. А. Суханова. М., 2008. С. 24; работу об альтернативных обязательствах профессора К. Бернштейна (см.: Бернштейн К. Учение о разделительных обязательствах по римскому праву и новейшим законодательствам. СПб., 1871. С. 317). <2> Александров Н. Г. Юридическая норма и правоотношение. М., 1947. С. 20 - 22.

В юридической литературе советского периода встречается употребление термина "структурно-сложное обязательство" <3>. По этому поводу имела место дискуссия, предметом которой было определение юридической природы отношений между исполнителями планового задания. Как известно, хозяйственные договоры между социалистическими предприятиями заключались во исполнение так называемых плановых заданий. При этом возникали достаточно сложные хозяйственные связи. С. С. Алексеев высказал весьма интересное предположение, что плановый акт может играть лишь роль завязки в появлении обязательства, что имеется ряд правопорождающих фактов (например, в обязательстве по перевозке и принятию перевозчиком груза в свое ведение, а грузоотправителем и грузополучателем - подвижного состава под погрузку и выгрузку и др.). Каждый из них вызывает относительно самостоятельное обязательственное отношение, которое является частью единого структурно-сложного обязательства. С. С. Алексеев заявляет, ссылаясь при этом на М. М. Агаркова и Н. Г. Александрова <4>, что существование таких структурно-сложных обязательств уже признано в нашей литературе <5>. -------------------------------- <3> Кравцов А. К. Понятие и общая характеристика планово-договорного хозяйственного обязательства // Изв. вузов. Правоведение. 1969. N 2. С. 45. <4> См.: Агарков М. М. Обязательство по советскому гражданскому праву. М., 1940. С. 60 - 74; Александров Н. Г. Некоторые вопросы учения о правоотношении // Труды науч. сессии ВИЮН. 1 - 6 июля 1946 г. М., 1948. С. 38 - 39. <5> См.: Алексеев С. С. Предмет советского социалистического гражданского права // Уч. труды Свердл. юрид. ин-та. Т. 1. Серия "Гражданское право". Свердловск, 1959. С. 266 - 270; Он же. О взаимодействии административно - и гражданско-правового регулирования в социалистическом обществе // Изв. вузов. Правоведение. 1959. N 3. С. 35 - 47; Он же. Гражданская ответственность за невыполнение плана железнодорожной перевозки грузов. М., 1959. С. 27 и след.

А. К. Кравцов, возражая С. С. Алексееву, указал, что М. М. Агарков и Н. Г. Александров иначе трактовали понятие "сложное правоотношение": "Как правило, речь шла об обязательстве, в котором у каждой стороны имеется несколько прав и несколько обязанностей" <6>. Ученый утверждает, что вернее рассматривать отношения из планового задания и в соответствии с ним заключаемых договоров в качестве единого, но структурно-сложного обязательства, возникающего из сложного юридического состава <7>. -------------------------------- <6> Александров Н. Г. Указ. соч. С. 38. <7> Кравцов А. К. Указ. соч. С. 45.

Несмотря на то что изучение отношений из плановых заданий утратило свою актуальность <8>, подход А. С. Кравцова следует признать плодотворным. Необходимо только найти тот единственный критерий, который будет объединять все отношения, возникающие из разных юридических фактов. -------------------------------- <8> Хотя некоторую близость к ним имеют отношения из поставки для государственных и муниципальных нужд.

Сам М. М. Агарков считал, что было бы удобнее называть обязательственным правоотношением обязательство в целом, т. е. правоотношение со всеми его осложнениями; для обозначения совокупности прав требования и обязанностей "можно было бы говорить об основном обязательственном отношении, помня при этом, что в случае двустороннего договора основных отношений неизбежно два" <9>. -------------------------------- <9> Агарков М. М. Обязательство по советскому гражданскому праву. М., 1940. С. 73.

М. А. Рожкова высказала мысль, что большинство обязательственных правоотношений состоит из совокупности двух основных обязательственных отношений. Например, обязательственное правоотношение, возникшее из договора купли-продажи, состоит из основного обязательственного отношения по передаче имущества (где покупатель выступает в качестве кредитора, а продавец - должника) и основного обязательственного отношения по уплате денег (где покупатель является должником, а продавец - кредитором) <10>. Однако должно быть нечто, их объединяющее. На наш взгляд, это цель обязательства, выражающаяся в его общей направленности. -------------------------------- <10> Рожкова М. А. К вопросу о динамике обязательств. Подготовлено для СПС "КонсультантПлюс" // URL: www. consultant. ru.

Исходя из сказанного представляется, что за основу выделения сложных обязательств нужно брать именно усложнение структуры обязательственного правоотношения, либо (1) в субъекте, либо (2) в объекте, либо (3) в содержании, но при наличии общей конкретной цели (направленности) обязательства. Представляется, такие обязательства вернее следует именовать структурно-сложными. Суждения об усложнении обязательства именно со стороны структуры обязательственного правоотношения мы можем встретить, пожалуй, лишь в вышеназванной работе М. М. Агаркова. Он, в частности, называл семь случаев усложнения обязательства: 1) множественность лиц на стороне кредитора или должника; 2) взаимность договора; 3) наличие в правоотношении дополнительных требований, непосредственно направленных на достижение того же результата, на который направлено и основное требование <11>; -------------------------------- <11> К ним М. М. Агарков отнес два требования: (1) "когда право собственности переходит к покупателю ранее передачи имущества, продавец обязан до момента передачи сохранять имущество, не допуская его ухудшения" (ст. 187 ГК 1922 г.); (2) "в случае недоброкачественности материалов, доставленных заказчиком, или при наличии других независящих от подрядчика обстоятельств, грозящих прочности или годности работы, подрядчик обязан своевременно предупредить о том заказчика под страхом ответственности за убытки, которые заказчик понесет в силу указанных обстоятельств" (ст. 223 ГК РСФСР 1922 г.). Ответственность по таким обязательствам сливается с ответственностью по основному обязательству, и основания возникновения таких обязательств - один договор.

4) наличие дополнительных отношений, обеспечивающих кредитору некоторый плюс по сравнению с результатом, который обеспечен ему основным требованием. К ним М. М. Агарков относил обязанность уплаты процентов по денежному обязательству, например возмездному договору займа <12>; -------------------------------- <12> Об этом писал и К. П. Победоносцев. См.: Победоносцев К. П. Указ. соч. С. 74.

5) установление обеспечения исполнения обязательства в известном смысле (залог, поручительство и др.); 6) обязанность кредитора принять исполнение (называемая сейчас кредиторской обязанностью); 7) наличие особого отношения, в силу которого одна из сторон имеет право односторонним волеизъявлением изменить или прекратить обязательственное правоотношение <13>. -------------------------------- <13> См.: Агарков М. М. Указ. соч. С. 60 - 67.

Не все названные осложнения в полной мере соотносятся с элементарной структурой обязательственного правоотношения, однако данный М. М. Агарковым посыл указывает направления дальнейшего исследования этого вопроса. Пытаясь установить суть таких усложнений, ученый говорил, что к основным элементам присоединяются другие, необходимые, чтобы обязательство надлежащим образом отражало те экономические отношения, которые составляют его содержание. Представляется справедливым указание ученого на экономическую основу обязательства. Как мы отмечали ранее, в основе любого обязательства всегда лежит объективная потребность, нацеленная на какое-то благо и побуждающая индивидов вступать в фактические отношения. Динамика обязательства, собственно, и отражает процесс перемещения материального блага от одного субъекта к другому. С нашей точки зрения, структурно-сложное обязательство следует считать единым, а не простой совокупностью обязательств, когда все его элементы со всеми осложнениями связаны общей целью. Эта направленность обязательства отражается в его содержании, видна в объекте, связана с основанием возникновения обязательства, для обязательств, возникающих из сделок, - с основанием сделки (causa). Выше мы не зря акцентировали внимание на цели как сути объединения элементов в систему. Представляется, что именно общая цель является связующим началом для всех элементов правоотношения и позволяет разграничивать близкие, но не связанные одной целью правоотношения или, наоборот, выявлять неразрывно связанные. Итак, изучая любое структурно-сложное обязательство, всегда следует иметь в виду наличие общности в цели (направленности). В противном случае мы будем иметь дело не с одним сложным обязательством, а набором простых обязательств, пусть и каким-то образом связанных друг с другом, но не обусловленных общей направленностью. Для правоприменителя это важно для правильной квалификации отношения. Практическая деятельность субъектов отношений всегда носит целевой характер. Если обязательственное правоотношение представлять в качестве системы, то она обязательно должна иметь цель, которая объединяет все элементы обязательства воедино. Представляется, что, определив цель обязательства, можно правильно установить все ее элементы, поскольку они взаимосвязаны, и, соответственно, применить необходимые правовые нормы. Если правоприменитель неверно установит цель обязательства, соответственно, фактическое отношение будет неверно квалифицировано, что приведет к судебной ошибке. Как справедливо отмечает А. К. Кравцов, "правильное понимание цели обязательства как заранее мыслимого результата деятельности его субъектов играет значительную роль в раскрытии сущности обязательства" <14>. М. М. Агарков, несмотря на то что его высказывание относилось к советскому праву (но, очевидно, не утратило актуальности и сейчас), совершенно справедливо отмечал, что в вопросе о цели, одном из центральных вопросов обязательственного права, отчетливо выявляются те черты советского права, которые характеризуют его как право социалистического общества <15>. -------------------------------- <14> Кравцов А. К. Указ. соч. С. 45. <15> Агарков М. М. Указ. соч. С. 168.

До сих пор нет общепринятой классификации целей обязательств. Рассматривая то или иное конкретное обязательство, авторы обычно не дают определения его целей. Так, И. Б. Новицкий, говоря об "основной", "конкретной", "прямой и непосредственной", "конкретной непосредственной", "общей" и "конечной" целях обязательств, не сформулировал четкого определения и не разграничил эти цели <16>. Следует иметь в виду, что под общей целью обязательственных отношений в литературе советского периода понимали создание материально-технической базы коммунизма и все более полное удовлетворение материальных и духовных потребностей граждан, соответственно, в эксплуататорском капиталистическом обществе такой целью является извлечение максимальной прибавочной стоимости собственниками средств производства <17>. Представляется, вряд ли стоит в рамках работы гражданско-правовой направленности оценивать такой подход, хотя, конечно, его можно и модернизировать в соответствии с новыми экономическими реалиями. -------------------------------- <16> Новицкий И. Б., Лунц Л. А. Общее учение об обязательстве. М., 1950. С. 62 - 63. <17> Кравцов А. К. Указ. соч. С. 46.

Для анализа сущности обязательства следует признать необходимым исследование только конкретной цели обязательства - той, которую преследуют стороны. В связи с тем что обязательство опосредует перемещение материального блага (перехода титула) между его субъектами или возникает по поводу перемещения (например, перевозка), то и конкретная цель обязательства заключается в таковом перемещении и отражается в объекте правоотношения. Однако при этом следует иметь в виду, что в силу противоположности стороны преследуют каждый свою более конкретную цель, например покупатель - приобретение товара, а продавец - получение денег. Складывается некое противоречие: у сторон обязательства есть общая цель, но в то же время противоположные интересы. Как они сочетаются? Представляется, что цель конкретного обязательства должна определяться по цели кредитора в получении блага, поскольку он является сильной стороной и он инициирует развитие самого обязательства в его активной стадии. Сложнее определить единую цель во взаимных обязательствах. Представляется, что здесь следует брать за основу не цель денежного кредитора, который получает денежный эквивалент (плату), поскольку денежная оплата является всеобщим мерилом, эквивалентом, а цель другого контрагента. Собственно, по такой логике сформулирована ст. 1211 ГК РФ, в которой дан перечень договоров, где указывается сторона, осуществляющая исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора. Таковыми, например, будут: продавец - в договоре купли-продажи, арендодатель - в договоре аренды, подрядчик - в договоре подряда, перевозчик - в договоре перевозки и т. д. Как видим, в законе указывается на должника, чья обязанность призвана обеспечить имущественный интерес кредитора. В любом случае, как субъективное право и юридическую обязанность нельзя разорвать друг от друга, так нельзя расчленить отдельные цели сторон. В совокупности они составят конкретную общую цель обязательства, именно она и связывает их экономические интересы, определяет правовой механизм удовлетворения потребностей в том или ином благе. В связи с этим необходимо учитывать не только связь, но и различие экономической и правовой цели сторон обязательства. Экономическая цель (мотив) заключается в конкретном экономическом результате, который преследуют стороны, вступая в обязательство, т. е. в желаемом благе. Правовая цель заключается в двух обстоятельствах. Во-первых, в наделении сторон правовыми средствами, позволяющими этого блага достичь. Такими средствами будут субъективное право, гарантированное принудительной силой государства, и, соответственно, юридическая обязанность, возлагаемая на должника. На это обращал внимание М. В. Гордон, который, на наш взгляд, справедливо указал, что "правовая цель является средством достижения экономической задачи... В пределах одной экономической цели могут существовать и почти всегда существуют различные правовые средства, которые, в свою очередь, выступают как цели правовые" <18>. -------------------------------- <18> Гордон В. М. Система договоров в советском гражданском праве // Уч. зап. Харьковского юрид. ин-та. Вып. V. 1954. С. 85.

Во-вторых, правовая цель заключается в правовом оформлении перехода блага от одного к другому. Например, переход титула, заключающегося в праве собственности или ином вещном праве на передаваемую вещь (купля-продажа, аренда, подряд и др.) и соответственно передачу прав на деньги, если речь идет о возмездном обязательстве. Если речь идет об обязательствах по оказанию услуг, то правовая цель будет заключаться в передаче прав только на деньги. В юридической литературе утверждалось, что наделение сторон правовыми средствами для достижения определенной экономической цели не относится к правовой цели обязательства, поскольку тогда она отождествляется с этими правовыми средствами и сама проблема правовой цели обязательства исчезает <19>. На наш взгляд, такой подход не решает проблемы. Если правовую цель видеть только в переходе прав (титула), то тогда получится, что не во всех обязательствах четко видна цель отдельных субъектов. Например, в чем будет заключаться интерес заказчика услуги? Очевидно, что не только в передаче прав на свои деньги, но и в получении определенных средств воздействия на исполнителя, поскольку результат услуги нематериален. -------------------------------- <19> Кравцов А. К. Указ. соч. С. 46; Яичков К. К. Договор железнодорожной перевозки грузов. М., 1958. С. 169.

Таким образом, к определению правовой цели обязательства следует подходить комплексно, учитывая и конкретные личные цели участников. Без сомнения, личные цели сторон в обязательстве в связи с их противоположностью порождают конфликт, который исчерпывается согласованностью воли. Большинство обязательств возникает из договора, который и является средством урегулирования такого конфликта. Не зря принцип свободы договора является основным принципом гражданского права. Имеется конфликт интересов и тогда, когда обязательство возникает из односторонних сделок, деликтов, неосновательного обогащения, но средством его урегулирования являются императивные установления закона, хотя и с определенными возможностями выбора <20>. Однако обе стороны будут в идеале исполнять обязательство, что в итоге будет выгодно всем. Даже если причинитель вреда добровольно исполняет свою обязанность по его возмещению, он поступает с выгодой для себя, в том плане, что к нему не будут применены меры ответственности, в глазах окружающих он сохраняет репутацию и т. д. <21>. -------------------------------- <20> Например, право выбора действия в альтернативном обязательстве принадлежит должнику (ст. 320 ГК РФ), поэтому, например, в деликтном обязательстве должник будет выбирать возмещать вред, причиненный имуществу потерпевшего, путем предоставления аналогичного имущества (скажем, автомобиля) или компенсации ремонта. <21> См., например: Александрович А. Э., Спирин В. М. Корпоративная философия. Тверь, 2006. С. 7 - 13.

Как нами отмечалось, вступая в отношения с другими субъектами, лица, будучи разумными и дееспособными, всегда преследуют определенную цель. Без сомнения, эта цель в первую очередь состоит в достижении конкретного экономического результата, выражающегося в столь же конкретном предвосхищенном благе (материальном или духовном), с помощью которого лицо сможет удовлетворить свои потребности (соответственно материальные или духовные). Ю. П. Егоров, обоснованно называя сделку средством удовлетворения потребности, говорит, что ее правовой целью будет тот предвосхищаемый сознанием субъекта результат, который в наибольшей степени приближает его к искомому конечному результату. При этом ученый утверждает, что потребности этого субъекта удовлетворяют не конкретные материальные или нематериальные блага, а изменения в фактических общественных отношениях. По его мнению, правовой целью сделки являются возникновение, изменение и прекращение гражданских прав и обязанностей <22>. -------------------------------- <22> Егоров Ю. П. Правовой режим сделок как средств индивидуального регулирования. Новосибирск, 2004. С. 106.

В этом смысле цель сделки, называемая по традиции каузой, имеет прямую связь с целью обязательства. Уместно по этому поводу упомянуть позицию И. В. Бекленищевой по отношению к сущности каузы договора. Она предлагает различать каузу сделки в широком смысле и каузу сделки в узком смысле. Под каузой сделки в широком смысле следует понимать то, что всякая сделка (договор) имеет целью установление правовых последствий. В этом смысле юридическое значение каузы состоит в том, чтобы отграничить сделки, порождающие правовые последствия, от иных, нравственных, так называемых "джентльменских", соглашений. Под каузой сделки в узком смысле следует понимать цель отдельно взятого вида сделки, как то: направленность на возмездное отчуждение вещи в купле-продаже, направленность на выполнение работы и передачу ее результата заказчику в подряде и т. п. Ученый отмечает, что только кауза сделки в широком смысле - необходимое условие ее существования и действительности, кауза сделки в узком смысле - основание для научной классификации и систематизации отдельных видов договорных обязательств. Конкретная кауза (кауза в узком смысле) не является существенным элементом понятия договора и не определяет его действительность, в том числе такая кауза не определяет действительность и какого-либо отдельно взятого договора. Далее И. В. Бекленищева предлагает различать каузу договора как сделки и каузу обязательства. Кауза обязательства - это никогда не цель обязательства, но его основание или причина. Так, каузой обязательства покупателя заплатить за товар является передача вещи ему в собственность, а каузой вернуть заем - предварительное получение и т. д. <23>. На наш взгляд, если все-таки учитывать традиционное понимание каузы как основания сделки, ее связь с целью обязательства неразрывна. -------------------------------- <23> Бекленищева И. В. Гражданско-правовой договор: классическая традиция и современные тенденции. М., 2006. С. 48 - 50.

Связь целей в сделке и обязательстве объясняется простым обстоятельством - обязательство порождается сделкой. Вопреки утверждению Ю. П. Титова имеются основания утверждать, что средством достижения блага является не сделка, а субъективное право, входящее в содержание обязательственного правоотношения. Сделка является предпосылкой этому. Если в сделке цель является лишь предвосхищаемым результатом, в обязательстве она выражена в конкретном объекте. Учитывая юридический характер такой категории, как "сделка", можно утверждать, что в этом смысле правовая цель сделки является правовой формой фактической цели. Особенность субъективного становления правовой цели состоит в том, что, с одной стороны, она формируется через мотивы, основанные на желании как осознанной потребности, а с другой - в индивидуальную цель превращаются правовые требования, выполнение которых необходимо для достижения желаемого для лица правового эффекта. Естественно, что в законе невозможно предусмотреть все возможные варианты поведения в отношении определенного объекта, поэтому следует согласиться с М. М. Агарковым в том, что субъект сделки, предвосхищая определенный объект, не должен предусмотреть абсолютно все последствия, которые могут возникнуть в результате ее заключения <24>. "Цель как идеальное предвосхищение будущего предполагает отражение определенных объективных зависимостей, которые воплощены в средствах. В то же время любое отражение является адекватным лишь в некоторых пределах. Поэтому действительные связи, в которые включен реальный объект, используемый как средство, всегда богаче, многостороннее и сложнее его идеального образа, существующего при постановке цели. Вследствие этого результат практической деятельности никогда не может абсолютно совпадать с полагаемой целью" <25>. -------------------------------- <24> Агарков М. М. Понятие сделки по советскому гражданскому праву // Совет. государство и право. 1946. N 3 - 4. С. 49. <25> Федосеев П. Н., Фролов И. Т., Лекторский В. А. и др. Материалистическая диалектика: Краткий очерк теории. М., 1980. С. 169 - 170.

Кстати, высказанный философский постулат подтверждает мысль о том, что предмет договора предполагает реальный объект из всех идеально возможных объектов права, предусмотренных в ст. 128 ГК РФ. В связи с этим можно согласиться с выводом Ю. П. Егорова о том, что при совершении конкретной сделки правовая цель выступает как субъективно-объективная категория <26>. Иного и не должно быть. Любая сделка как юридический факт представляет собой правовой акт, предполагающий субъективную направленность на возникновение последствий. Естественно также, что помыслы субъектов сделки должны соотноситься с требованиями закона. В законе устанавливаются пределы усмотрения при выборе средств для достижения цели. Так, правовая цель не будет достигнута при так называемых пороках сделки, например заблуждении, нахождении в состоянии невменяемости и др. -------------------------------- <26> Егоров Ю. П. Указ. соч. С. 107.

В любом случае можно утверждать, что сделка будет наряду с другими юридическими фактами основанием возникновения связи субъекта с желаемым на данном этапе благом. В этом смысле такие явления, как сделка, договор, деликт, немыслимы без обязательства. Таким образом, если учитывать элементы состава обязательственного правоотношения, все структурно-сложные обязательства следует квалифицировать соответственно этим элементам, соотнося с общей целью обязательства. Соответственно, можно выделять структурно-сложные обязательства с усложнением по субъекту, содержанию и объекту. Законом или соглашением сторон могут быть установлены усложнения как по одному элементу правоотношения, так и по нескольким одновременно. Очевидно также, что структурно-сложные обязательства будут охватывать собой обязательства, классифицируемые по другим основаниям, например так называемые обеспечительные обязательства, обязательства в пользу третьего лица и другие. Таким образом, структурно-сложным является объединенное общей целью обязательство, в котором участвуют более двух лиц или в котором предусмотрены более чем одно субъективное право и обязанность либо несколько объектов. В связи с тем что цель обязательства является связующим звеном для его элементов, можно утверждать, что усложнение структуры обязательственного правоотношения тем или иным способом влияет на динамику обязательств: возникновение, исполнение, изменение содержания, прекращение; на применение мер ответственности за их неисполнение (ненадлежащее исполнение). Очевидно, что сложное обязательство может требовать для своего возникновения сложный юридический состав, причем не всегда очевидно, что входящие в него юридические факты связаны между собой. Необходимо иметь в виду взаимосвязь юридических фактов, влияющих на динамику обязательства.

Название документа