Гражданская дееспособность и признание лица субъектом экономического преступления

ГРАЖДАНСКАЯ ДЕЕСПОСОБНОСТЬ И ПРИЗНАНИЕ ЛИЦА СУБЪЕКТОМ ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Э. С. МУРАДОВ, П. С. ЯНИ

Мурадов Эльчин Сафарович, кандидат юридических наук, директор юридического бюро "Евроконтраст".

Яни Павел Сергеевич, доктор юридических наук, профессор, главный редактор журнала "Уголовное право".

Объективная сторона ряда преступлений в сфере экономической деятельности выполняется полностью или частично путем совершения сделок. Такие заведомо противные основам правопорядка сделки (ст. 169 ГК РФ) имеют место при незаконном предпринимательстве, легализации преступно приобретенного имущества, незаконном получении кредита, незаконном использовании товарного знака и др. Субъектами сделок являются граждане и (или) юридические лица, и, как подчеркивает О. Н. Садиков, сделки представляют собой действия, направленные на достижение определенного правового результата; сделка - это волевой акт и для ее совершения необходимо наличие дееспособности, которая по-разному определяется для граждан (ст. ст. 21, 26 - 28 ГК) и юридических лиц (ст. 49 ГК) <1>. -------------------------------- <1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный). Издание третье, исправл., доп. и перераб. / Под ред. О. Н. Садикова. М.: ИНФРА-М, 2005 // СПС "КонсультантПлюс".

Таким образом, если виновное лицо не действует от имени организации, то для совершения правомерной сделки оно должно обладать дееспособностью. Однако как признак объективной стороны экономического преступления сделка заведомо неправомерна (недействительна), и потому вопрос о дееспособности лица в строгом понимании этой гражданско-правовой категории - это не вопрос уголовной ответственности. Вместе с тем соответствующая проблема, во всяком случае ее, так сказать, возрастной аспект, породила серьезную дискуссию среди криминалистов. Данная проблема затрагивается большинством исследователей, хотя анализ следственной и судебной практики показывает, что по уголовным делам, как правило, она не возникает ввиду того, что возраст субъекта названных преступлений превышает восемнадцать лет <2>. Тем не менее вопрос о критерии возраста субъекта преступления поднимается в науке применительно не только к незаконному предпринимательству, но и к некоторым иным преступлениям в сфере экономической деятельности. -------------------------------- <2> См.: Беларева О. А. Уголовно-правовая характеристика незаконного предпринимательства: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2005. С. 21.

Итак, исходя из ч. 1 ст. 20 УК РФ, за все преступления в сфере экономической деятельности уголовной ответственности подлежат лица, достигшие ко времени совершения преступления шестнадцатилетнего возраста. Такое решение законодателя основано на исследованиях психологов, социальных, криминологических наблюдениях и отражает современные взгляды на цели уголовной ответственности, ее субъекта <3>. Некоторые исследователи, однако, считают, что субъектом ряда экономических преступлений может быть - наряду с лицами, представляющими организацию, - только физическое лицо, достигшее 18-летнего возраста. Достаточно последовательна в этом Т. Д. Устинова, которая пишет: "Субъект преступлений, предусмотренных ст. ст. 171 и 172 УК, - лица, достигшие 16-летнего возраста, как российские, так и иностранные граждане, а также лица без гражданства, занимающиеся на территории Российской Федерации незаконной предпринимательской или банковской деятельностью. Однако здесь, видимо, следует уточнить, что скорее всего это будут граждане, достигшие 18-ти лет, поскольку именно по достижении этого возраста возникает полная дееспособность. Хотя в специально предусмотренных случаях гражданское законодательство разрешает лицам и с 16-ти лет заниматься предпринимательской деятельностью" <4>. -------------------------------- <3> См.: Волков Б. С. Субъект преступления. М., 1958. С. 99 и далее; Васильевский А. Возраст как условие уголовной ответственности // Законность. 2000. N 11. С. 23; Ялин А. Субъект преступления как условие уголовной ответственности // Российская юстиция. 2001. N 2. С. 59; Рагулина А. В., Спасенников Б. А. Человек (физическое лицо) как субъект преступления // "Черные дыры" в российском законодательстве. 2003. N 2. С. 323. <4> Устинова Т. Ответственность за незаконную предпринимательскую и банковскую деятельность // Законность. 1999. N 7; см. также: Устинова Т. Д. Уголовная ответственность за незаконное предпринимательство. М., 2001. С. 36.

Говоря о субъекте легализации преступно приобретенного имущества в форме совершения сделок с таким имуществом, Г. А. Тосунян и А. Ю. Викулин приводят следующие аргументы в пользу повышения возраста субъекта этого экономического преступления до восемнадцати лет. Они пишут: "В соответствии со ст. 21 ГК РФ способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их (гражданская дееспособность) возникает в полном объеме у гражданина с наступлением совершеннолетия, т. е. по достижении 18-летнего возраста. Таким образом, если лицо, не достигшее указанного возраста, выступит стороной в сделке с денежными средствами, приобретенными заведомо незаконным путем, то ее последствием, согласно статье 175 ГК РФ, может быть ее недействительность". В силу же, заключают авторы, недействительности сделок, совершенных лицами, не достигшими восемнадцатилетнего возраста, в их действиях не усматривается состава названных преступлений, и, стало быть, если эти лица не эмансипированы и не получили гражданскую дееспособность с 16-летнего возраста и не совершили сделку с письменного согласия родителей, эти лица не признаются субъектами преступлений, предусмотренных ст. ст. 174 и 174.1 УК РФ <5>. -------------------------------- <5> См.: Тосунян Г. А., Викулин А. Ю. Противодействие легализации (отмыванию) денежных средств в финансово-кредитной сфере. М., 2001. С. 113.

Той же позиции придерживается Н. Г. Иванов, считающий, что раз каждая сделка предполагает ответственность сторон, а такая способность наступает лишь когда лицо становится полностью дееспособным, субъектом легализации может быть только лицо, достигшее 18-летнего возраста либо эмансипированное в возрасте от 16 до 18 лет. Кроме того, исследователь не признает субъектом данного преступления ограниченное в дееспособности лицо (не обсуждая вопрос о его вменяемости) со ссылкой на то, что "в таком случае сделка признается недействительной с правом реституции - восстановлением нарушенных прав. В итоге все приводится к нулевому варианту и фактически легализации не происходит" <6>. -------------------------------- <6> Иванов Н. Легализация денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем // Российская юстиция. 2002. N 3.

Оговорку об эмансипации делают и иные авторы, которые, однако, используют ее для признания субъекта экономического преступления общим. Так, Н. А. Лопашенко пишет: "В литературе высказывалось мнение, что уголовная ответственность за незаконное предпринимательство и многие другие преступления в сфере экономической деятельности наступает не с 16, а с 18 лет. Повышение возраста уголовной ответственности... связывалось с гражданско-правовым понятием дееспособности гражданина, которая в полном объеме возникает по достижении восемнадцатилетнего возраста (ст. 21 ГК РФ). Однако ст. 27 Гражданского кодекса ("Эмансипация") предусматривает возможность занятия законной предпринимательской деятельностью и с более раннего возраста, по достижении шестнадцати лет. В соответствии с этим уголовная ответственность за незаконное предпринимательство и другие предпринимательские преступления возможна с шестнадцати лет" <7>. Таким образом, на самом деле ученый указывает на специальный признак субъекта в возрасте от 16 до 18 лет - объявление о его полной дееспособности. Но такого субъекта нельзя назвать общим. -------------------------------- <7> Лопашенко Н. А. Преступления в сфере экономической деятельности (комментарий к главе 22 УК РФ). Ростов н/Д, 1999. С. 170 - 171. См. также: Волженкин Б. В. Преступления в сфере экономической деятельности (экономические преступления). СПб., 2002. С. 186; Нестерова С. С. Незаконное предпринимательство как состав преступления // Законодательство и экономика. 2003. N 1.

На тех же позициях стоят и многие иные юристы, в том числе С. В. Максимов, также признающий субъекта легализации специальным в силу невозможности совершения неэмансипированным лицом в возрасте от 16 до 18 лет сделки. Не могут быть, аргументирует свою точку зрения ученый, легализованы (отмыты) денежные средства или иное имущество, приобретенные преступным путем, в результате недействительной сделки; соответственно, рассматриваемое деяние не может приобрести общественной опасности, необходимой для признания его преступлением <8>. -------------------------------- <8> См.: Гаухман Л. Д., Максимов С. В. Преступления в сфере экономической деятельности. М., 1998. С. 191 - 193. См. также: Соловьев А. В. Субъекты преступлений, предусмотренных статьями 174 и 174.1 УК РФ // Следователь. 2002. N 9. С. 7 - 8.

Признавая правильной точку зрения о наступлении уголовной ответственности за преступления в сфере экономической деятельности с 16-летнего возраста, не можем в то же время согласиться с приведенными аргументами в ее поддержку. На наш взгляд, дело совсем не в том, что Гражданский кодекс в ст. 27 предусматривает эмансипацию, когда несовершеннолетний, достигший шестнадцати лет, может быть объявлен полностью дееспособным, если он работает по трудовому договору или с согласия родителей, усыновителей или попечителя занимается предпринимательской деятельностью. Та логика, что неэмансипированного субъекта, не достигшего восемнадцати лет, не зарегистрируют в качестве предпринимателя и потому, не имея возможности законно осуществлять предпринимательскую деятельность, он как бы вынужден заниматься ею незаконно, представляется довольно странной. Исходя из логики ученых, ссылающихся на гражданско-правовую норму об эмансипации, получается, что неэмансипированное лицо, не имея возможности зарегистрировать свою предпринимательскую деятельность, тем самым попадает в извинительные с точки зрения уголовного закона обстоятельства. Нам же представляется, что ни о каком особом положении такого субъекта речь идти не может, и если 16 - 17-летние подростки начинают без регистрации заниматься, допустим, сигаретным бизнесом, покупая и с выгодой продавая табачные изделия, они при наличии всех иных признаков соответствующего преступления нарушают запрет, установленный ст. 171 УК РФ. Таким образом, поскольку запрет осуществлять предпринимательскую деятельность без регистрации и без лицензии (когда лицензирование предусмотрено законом) распространяется на всех лиц, а за нарушения этого запрета ответственность наступает согласно ст. 20 УК РФ с шестнадцати лет, то субъект экономического преступления, если это не связано с наделением его специальными полномочиями или обязанностями, которыми, соответственно, он злоупотребляет или которые не исполняет, - общий. Приведенные аргументы Н. Г. Иванова, Г. А. Тосуняна и А. Ю. Викулина также должны быть подвергнуты критике, однако не с тех позиций, что "диспозиция ст. ст. 174 и 174.1 УК указывает в качестве способов совершения преступления не только заключение гражданско-правовых сделок" и "понимание субъекта данного преступления может быть использовано в качестве удобной лазейки для ухода от ответственности лиц, выступающих соучастниками легализации" <9>. -------------------------------- <9> Рыхлов О. А. Субъективные признаки легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и отграничение его от других преступлений // Российский следователь. 2006. N 11.

По нашему убеждению, признание сделки, совершенной лицом, достигшим шестнадцатилетнего, но не достигшим восемнадцатилетнего возраста, а равно ограниченно дееспособным, но не являющимся невменяемым лицом, недействительной в принципе не может свидетельствовать о том, что участник сделки не признается по этому основанию субъектом легализации преступно приобретенного имущества в виде сделки. Ведь если следовать логике ученых, чью позицию мы критикуем, то получится, что субъектами легализации (а равно и иных преступлений, объективная сторона которых выполняется посредством совершения сделки) признать нельзя вообще никого, поскольку а) в ст. ст. 174, 174.1 УК РФ признаком преступления называется сделка; б) в ст. 153 ГК сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, а в) всякая сделка по легализации, по определению, является сделкой, совершенной с целью, заведомо противной основам правопорядка, поэтому она ничтожна (п. 1 ст. 169 ГК), т. е. недействительна независимо от признания ее таковой судом (п. 1 ст. 166 ГК), и не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (п. 1 ст. 167 ГК). Дискуссия в этой части связана, как мы видим, с таким вопросом: раз недействительная сделка последствий не влечет, то можно ли признать ее отвечающей определению, содержащемуся в ст. 153 ГК? В цивилистике споры о том, можно ли сделкой считать недействительную сделку, ведутся давно. Высказывается та точка зрения, что "правомерность действия - это конститутивный элемент сделки, отличающий ее от правонарушения. Отсутствие в конкретн999. 10. Нестерова С. С. Незаконное предпринимательство как состав преступления // Законодательство и экономика. 2003. N 1. 11. Рагулина А. В., Спасенников Б. А. Человек (физическое лицо) как субъект преступления // "Черные дыры" в российском законодательстве. 2003. N 2. 12. Рыхлов О. А. Субъективные признаки легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и отграничение его от других преступлений // Российский следователь. 2006. N 11. 13. Соловьев А. В. Субъекты преступлений, предусмотренны