Инсайдеры по-русски

(Фролова А.)

("ЭЖ-Юрист", 2009, N 14)

Текст документа

ИНСАЙДЕРЫ ПО-РУССКИ

А. ФРОЛОВА

Анастасия Фролова, адвокат Ставропольской краевой коллегии адвокатов.

Вопрос о закреплении в отечественном законодательстве норм об административной и уголовной ответственности за недобросовестные операции на рынке ценных бумаг с использованием инсайдерской информации поднимался неоднократно. Однако задача по созданию правовых механизмов, направленных на предотвращение инсайдерской торговли, обозначенная в Стратегии развития финансового рынка РФ на 2006 - 2008 годы, не была реализована в обозначенные сроки, в связи с чем она отражена в Стратегии уже 2020 года.

У нас и у них

Статья 32 ФЗ от 22.04.1996 N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг" не устанавливает признаков для определения лиц, располагающих служебной информацией, а лишь приводит закрытый перечень таких лиц. Норма запрещает использовать служебную информацию для заключения сделок с ценными бумагами членам органов управления эмитента или профессионального участника рынка ценных бумаг, связанного с этим эмитентом договором; аудиторам эмитента или профессионального участника рынка ценных бумаг, связанного с этим эмитентом договором; а также служащим государственных органов, имеющим в силу контрольных, надзорных и иных полномочий доступ к указанной информации.

Очевидно, что закрытость конструкции указанной нормы исключает из круга субъектов, подлежащих привлечению к ответственности, лиц, не включенных в данный перечень, но фактически имеющих доступ к не являющейся общедоступной информации об эмитенте.

Американское законодательство четко сформулированного понятия "инсайдер" не содержит. Разрешая дела о неправомерном использовании внутренней информации, американские суды основываются на нормах, устанавливающих общий запрет на злоупотребление информацией при совершении сделок с ценными бумагами (правило 10b Закона о сделках с ценными бумагами и конкретизирующие его статьи).

Выявление нарушений указанного запрета осуществляется с использованием специального теста. Суды или уполномоченные органы выделяют два элемента: наличие отношений, непосредственно или опосредованно дающих доступ к сведениям, предназначенным только для корпоративных целей, и факт совершения лицом, обладающим такой информацией, сделки с тем, кому эта информация недоступна.

Профессиональные участники

Запрет на использование служебной информации для заключения сделок с ценными бумагами эмитента в отношении членов органов управления профессионального участника рынка ценных бумаг установлен ст. 32 Закона. Буквальное толкование нормы в совокупности с положениями абз. 5 ст. 32 позволяет сделать вывод, что статус инсайдеров не распространяется на иных (не являющихся членами органов управления) сотрудников профессиональных участников рынка ценных бумаг.

Американское законодательство трактует понятие "инсайдер" гораздо шире и распространяет его на профессиональных участников данного рынка, а также сотрудников брокерских и дилерских организаций. Поскольку указанные лица могут быть признаны инсайдерами, они не имеют права заключать сделки до тех пор, пока информация не будет опубликована. Это иллюстрирует дело Re Cady Roberts & Co. Рассмотрев его, Комиссия по ценным бумагам и биржам США постановила, что в случае, если директором компании неопубликованная информация передана лицу в брокерской фирме, последний обязан либо раскрыть ее, либо воздержаться от совершения сделок.

Таким образом, сфера применения ответственности, установленной правилом 10b-5, расширена административным органом, а запрет на торговлю ценными бумагами с использованием инсайдерской информации распространен на профессиональных участников рынка ценных бумаг и их сотрудников.

Акционеры

Разумеется, лица, являющиеся собственниками крупного пакета акций, имеют доступ к корпоративной информации и потенциальную возможность для обогащения при ее использовании. Американская практика распространяет статус потенциального инсайдера на лиц, владеющих 10% акций компании, обязывая их раскрывать сведения о собственном статусе, а также ставшую известной им информацию.

Логика ст. 32 Закона о рынке ценных бумаг в этом смысле очевидна: лицо, использовавшее служебную информацию при совершении сделки с ценными бумагами, не может быть привлечено к ответственности исключительно в силу того, что в его собственности находятся акции акционерного общества. К акционерам эмитента категория служебности не применима, поскольку между ними и обществом существуют исключительно гражданско-правовые отношения.

Выходом из подобной ситуации представляется корректировка императивной законодательной нормы и расширение перечня инсайдеров за счет включения в него крупных акционеров. Данный шаг был бы логичным развитием положений Закона, обязывающих владельцев обыкновенных акций раскрывать информацию о приобретении 5 и более процентов от их общего количества, а также о любом изменении доли акций.

Более широким аспектом рассмотрения вопроса о признании инсайдерами держателей ценных бумаг является вопрос о бенефициарных владельцах. В традиционном понимании бенефициарный собственник (beneficial owner) - это лицо, пользующееся правами владельца, хотя юридически право владения принадлежит другому лицу.

В Стратегии развития финансового рынка РФ до 2020 г. обозначена задача повышения эффективности системы раскрытия информации на рынке ценных бумаг, в том числе путем установления требований к раскрытию информации о лицах, являющихся реальными собственниками (конечными бенефициарами) компаний. Не исключено, что факт доступа бенефициариев к неопубликованной информации в силу их особого положения, позволяющего прямо или косвенно получать прибыль от сделок с ценными бумагами, и закрепленная законодательством обязанность раскрывать информацию о реальных собственниках ценных бумаг позволят выработать правовую основу для признания бенефициариев лицами, обладающими служебной информацией, и при выявлении фактов злоупотребления ею привлекать их к ответственности.

Третьи лица

Привлечение к ответственности за использование инсайдерской информации третьих лиц соответствует американской и европейской практике. Статья 33 Закона о рынке ценных бумаг запрещает лицам, располагающим служебной информацией, не только использовать эту информацию для заключения сделок, но и передавать ее третьим лицам. Она созвучна положениям американского права, запрещающим осуществление сделок с ценными бумагами с использованием существенной неопубликованной информации, а также передачу такой информации третьим лицам (tipping).

Есть и иные проблемы процессуального характера в сфере привлечения к ответственности вторичных инсайдеров. Ответственность за передачу служебной информации третьим лицам установлена ст. 15.21 КоАП РФ. Однако правовой конструкции, раскрывающей понятие "третье лицо", отечественное законодательство не содержит, в силу чего привлечение к ответственности за передачу информации третьим лицам представляется затруднительным, не говоря уже о разработке механизма административного преследования самих вторичных инсайдеров. В связи с этим корректное применение диспозиции ст. 15.21 КоАП РФ, а также рассмотрение вопроса о допустимости привлечения вторичных инсайдеров к ответственности за совершение сделок с ценными бумагами требуют легального закрепления признаков третьего лица.

Распространение статуса инсайдеров на третьих лиц влечет необходимость возложения на них обязанностей инсайдера, в том числе по раскрытию информации. В американском праве проблемы юридического статуса вторичных инсайдеров разработаны достаточно подробно. Интересное решение нашел вопрос об обязательном для всех инсайдеров раскрытии информации третьими лицами.

По общему правилу, третьи лица, не состоящие в доверительных отношениях с корпорацией или ее акционерами, не несут обязанности раскрывать информацию. Рассмотрев дело Dirks vs SEC, Верховный суд США указал, что обязанность раскрывать информацию или воздерживаться от совершения сделок не связана исключительно с фактом обладания информацией, а предполагает также наличие фидуциарных отношений (то есть отношений, основанных на доверии).

Мнение суда основано на том, что законодательство не предполагает равного обладания информацией всеми трейдерами и третьими лицами, которым известно или должно быть известно, что информация относится к инсайдерской. Обязанность же третьих лиц раскрывать информацию является производной от аналогичной обязанности инсайдеров и возникает не в силу факта ее получения, а в силу нарушения процедуры получения информации.

Следовательно, третьи лица обязаны раскрывать информацию только в случае, если знают или должны знать о нарушении порядка ее получения непосредственно инсайдером. Отсутствие факта нарушения обязанности раскрыть информацию или воздержаться от торговли с ее использованием со стороны инсайдера предполагает отсутствие аналогичных правонарушений со стороны третьего лица.

Анализ указанного дела плодотворен и при разрешении вопроса о так называемых временных инсайдерах, то есть лицах, имеющих доступ к информации в течение определенного промежутка времени в силу заключенного договора, например юристов или сотрудников рекламной компании.

Отечественные стандарты в сфере пресечения неправомерного использования информации на рынке ценных бумаг являются менее гибкими по сравнению с США. Тот факт, что в российском законодательстве перечень лиц, которые признаются обладателями служебной информации, корректировался лишь однажды, а случаи привлечения к ответственности за неправомерное использование информации единичны, заставляет обратить внимание на преимущества американской правовой конструкции.

Название документа