Отдельные вопросы судебной практики по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации

ОТДЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО ДЕЛАМ О ЗАЩИТЕ ЧЕСТИ, ДОСТОИНСТВА И ДЕЛОВОЙ РЕПУТАЦИИ

Т. Н. МАКАРОВА

Т. Н. Макарова, аспирантка Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации.

Дела о защите чести, достоинства и деловой репутации достаточно традиционны в судебной практике. Несмотря на это, при рассмотрении конкретных споров возникает немало проблем. Гагаринским межмуниципальным судом г. Москвы было рассмотрено следующее дело. С. обратился в суд с иском к Т., Р., Г. и З. о защите чести и достоинства, взыскании компенсации морального вреда, указав в обоснование своих требований следующее. С. являлся председателем автогаражного комплекса; в ноябре 1996 г. на эту должность был избран Т., в связи с чем документы и деньги были переданы по акту новому председателю. В декабре 1997 г. по факту проверки финансово-хозяйственной деятельности автогаражного комплекса за период с октября 1994 г. по сентябрь 1996 г. был составлен отчет ревизионной комиссии, состоящий из пяти пунктов, за подписями ответчиков. Истец полагал, что сведения, содержащиеся в отчете, не соответствуют действительности, порочат его честь и достоинство. В отчете ревизионной комиссии по проверке финансово-хозяйственной деятельности автогаражного комплекса утверждалось, что С. систематически получал зарплату, большую, нежели была установлена внутренними документами организации. Решением суда первой инстанции от 6 июля 2001 г. были признаны не соответствующими действительности и порочащими честь, достоинство и деловую репутацию С. сведения, содержащиеся в отчете ревизионной комиссии от декабря 1997 г. по проверке финансово-хозяйственной деятельности автогаражного комплекса за период с октября 1994 г. по сентябрь 1996 г., а именно: "п. 3 - оклад ему был установлен в октябре 1994 года 300 тыс. рублей, следовательно, имеются приписки в зарплате: в 1994 году - 200 тыс. рублей х 3 месяца = 600 тыс. рублей, в 1995 году - 200 тыс. рублей х 4 = 800 тыс. рублей, в 1996 году - 200 тыс. рублей х 8 = 1,6 млн. рублей". Суд обязал Т. довести вынесенное решение до членов автостоянки автогаражного комплекса, вывесив его на доске объявлений. Кроме того, с Т. в пользу С. взыскано в счет компенсации морального вреда 50 руб., в остальной части исковых требований отказано. В кассационной инстанции дело не рассматривалось. Данное решение суда было отменено в порядке надзора постановлением президиума Московского городского суда по следующим причинам. Из материалов дела видно, что отчет ревизионной комиссии содержит сведения о том, что С. не передал материалы по геодезическим работам на общую сумму 4,97 млн. руб., платежные документы отсутствуют, в делах автогаражного комплекса имеется лишь смета на указанную сумму и налицо хищение денег автогаражного комплекса с использованием служебного положения и доверия коллектива. В постановлении президиума Московского городского суда указано, что суд первой инстанции не выразил своего отношения к этим сведениям, несмотря на то что истец заявил требование о признании их не соответствующими действительности. В соответствии со ст. 152 ГК РФ гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Порочащими являются не соответствующие действительности, умаляющие честь и достоинство гражданина сведения, которые содержат утверждения о нарушении гражданином действующего законодательства или моральных принципов. Из материалов дела следует, что ответчиком распространены сведения о совершении истцом хищения денег, что умаляет честь и достоинство последнего. В силу ст. 152 ГК РФ обязанность по доказыванию соответствия действительности факта хищения С. денег лежит на ответчике. Истец обязан доказать лишь факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск. Президиум Московского городского суда подчеркнул, что ответчиком доказательств в опровержение доводов истца не представлено, а судом оценка этому обстоятельству не дана. Отсутствие в делах автогаражного комплекса платежных документов по геодезическим работам само по себе не свидетельствует о совершении истцом хищения денег. Доказательств совершения С. хищения денег ответчик не представил. В соответствии со ст. ст. 14, 50 ГПК РСФСР (действовавшего на момент рассмотрения дела) суд создает необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела, определяет, какие доказательства имеют значение для дела, какой из сторон они подлежат доказыванию. Суд в нарушение требований закона этого не сделал. Решение суда первой инстанции было отменено в порядке надзора по мотиву необоснованности и неисследованности материалов дела. По мнению президиума Московского городского суда, исходя из фактических обстоятельств дела, следовало признать факт хищения С. денежных средств кооператива недоказанным, а содержание соответствующего пункта заключения ревизионной комиссии - не соответствующим действительности. Суд первой инстанции не учел в полной мере презумпцию добросовестности участников гражданского оборота (п. 3 ст. 10 ГК РФ), а также распределение обязанности доказывания между истцом и ответчиком по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации (абз. 1 п. 1 ст. 152 ГК РФ). Вместе с тем анализ данного дела вызывает необходимость постановки и обсуждения и ряда других вопросов. 1. Представляется, что ни суд первой инстанции, ни президиум Московского городского суда не обратили должного внимания на то, что порочащие сведения содержались в отчете ревизионной комиссии автогаражного комплекса по проверке финансово-хозяйственной деятельности. Ревизионная комиссия - это орган юридического лица, а ее акт является официальным документом, исходящим именно от организации, а не от физических лиц, которые входили в состав данной комиссии. Следовательно, в качестве ответчика должен был привлекаться автогаражный кооператив, а не только физические лица - члены ревизионной комиссии. Аналогичный подход содержится в абз. 3 п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18 августа 1992 г. N 11 (в редакции от 25 апреля 1995 г.) "О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц": "По искам об опровержении порочащих сведений, изложенных в служебных характеристиках, ответчиками являются лица, их подписавшие, и предприятие, учреждение, организация, от имени которых выдана характеристика" <*>. --------------------------------- <*> Постановления Пленумов Верховных судов по гражданским делам. Сборник. М., 2000. С. 250.

2. В связи с тем что порочащие сведения содержались в акте ревизионной комиссии, возникает проблема выбора способа защиты гражданских прав: признание недействительным акта органа управления юридического лица как противоречащего закону и нарушающего права и свободы граждан или признание сведений, содержащихся в указанном акте, порочащими и не соответствующими действительности на основании ст. 152 ГК РФ. Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 3 своего Постановления от 18 августа 1992 г. N 11 указал, что в порядке, определенном ст. 152 первой части Гражданского кодекса Российской Федерации, не могут рассматриваться требования об опровержении сведений, содержащихся в судебных решениях и приговорах, постановлениях органов предварительного следствия и других официальных документах, для обжалования которых предусмотрен иной установленный законами порядок. Очевидно, что акт ревизионной комиссии юридического лица представляет собой "другой официальный документ". Необходимо выяснить, существует ли "иной установленный законами порядок", применимый в рассматриваемом деле. На момент рассмотрения дела для оспаривания актов органов управления юридических лиц существовал особый порядок, установленный Законом Российской Федерации от 27 апреля 1993 г. N 4866-1 (в редакции от 14 декабря 1995 г.) "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" <*>. В силу ч. 1 ст. 1 Закона каждый гражданин был вправе обратиться с жалобой в суд, если считал, что неправомерными действиями (решениями) государственных органов, органов местного самоуправления, учреждений, предприятий и их объединений, общественных объединений или должностных лиц, государственных служащих нарушены его права и свободы. Обжалование решений юридических лиц осуществлялось по правилам гражданского судопроизводства с учетом особенностей, предусмотренных Законом об обжаловании в суд действий и решений. --------------------------------- <*> См.: Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1993. N 19. Ст. 685; Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. N 51. Ст. 4970.

В настоящее время данный Закон утратил силу в связи с введением в действие 1 февраля 2003 г. нового Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Пленум Верховного Суда Российской Федерации подчеркивает, что ГПК РФ в отличие от ГПК РСФСР и Закона Российской Федерации от 27 апреля 1993 г. (в редакции от 14 декабря 1995 г.) "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан", не допускает возможности оспаривания в порядке производства по делам, возникающим из публичных правоотношений, решений и действий (бездействия) учреждений, предприятий, организаций, их объединений и общественных объединений. Они должны рассматриваться по правилам искового производства, в том числе с соблюдением общих правил подсудности, как дела о защите субъективного права <*>. --------------------------------- <*> См.: пункт 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 января 2003 г. N 2 "О некоторых вопросах, возникших в связи с принятием и введением в действие Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации" // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2003. N 3.

Специальный закон о жилищных, жилищно-строительных, гаражных, гаражно-строительных кооперативах отсутствует, поэтому норм, которые бы прямо устанавливали порядок обжалования заключения ревизионной комиссии автогаражного кооператива, мы не найдем. В законодательстве о других видах юридических лиц не содержится единого решения вопроса об обжаловании актов (заключений) ревизионных комиссий. В Законе Российской Федерации от 19 июня 1992 г. N 3085-1 (в редакции от 21 марта 2002 г.) "О потребительской кооперации (потребительских обществах, их союзах) в Российской Федерации" <1>, Федеральном законе от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ (в редакции от 21 марта 2002 г.) "Об обществах с ограниченной ответственностью" <2>, Федеральном законе от 15 апреля 1998 г. N 66-ФЗ (в редакции от 21 марта 2002 г.) "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" <3> нет специальных норм об обжаловании актов ревизионных комиссий. Поскольку в акционерных обществах и производственных кооперативах заключение ревизионной комиссии утверждается общим собранием, то должны обжаловаться решения общего собрания, которыми утверждены акты ревизионных комиссий (Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ (в редакции 27 февраля 2003 г.) "Об акционерных обществах" <4>, Федеральный закон от 8 мая 1996 г. N 41-ФЗ (в редакции от 21 марта 2001 г.) "О производственных кооперативах" <5>). Акты ревизионных комиссий народных предприятий непосредственно могут быть обжалованы в суд (п. 5 ст. 14 Федерального закона от 19 июля 1998 г. N 115-ФЗ (в редакции от 21 марта 2002 г.) "Об особенностях правового положения акционерных обществ работников (народных предприятий)" <6>). --------------------------------- <1> См.: Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. N 30. Ст. 1788; Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. N 28. Ст. 3306; 2000. N 18. Ст. 1910; 2002. N 12. Ст. 1093. <2> См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. N 7. Ст. 785; N 28. Ст. 3261; 1999. N 1. Ст. 2; 2002. N 12. Ст. 1093. <3> См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. N 16. Ст. 1801; 2000. N 48. Ст. 4632; 2002. N 12. Ст. 1093. <4> См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 1. Ст. 1; N 25. Ст. 2956; 1999. N 22. Ст. 2672; 2001. N 33. Ст. 3423; 2002. N 12. Ст. 1093; N 45. Ст. 4436; 2003. N 9. Ст. 805. <5> См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 20. Ст. 2321; 2001. N 21. Ст. 2026; 2002. N 2. Ст. 1093. <6> См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. N 30. Ст. 3611; 2002. N 12. Ст. 1093.

Представляется, что в рассматриваемом деле должен был применяться Закон об обжаловании в суд действий и решений как нормативный акт общего характера. Если бы дело рассматривалось уже после введения в действие нового ГПК РФ, то следовало ставить вопрос о признании недействительным акта ревизионной комиссии автогаражного комплекса как противоречащего закону и нарушающего субъективные права гражданина. Таким образом, "иным установленным законами порядком" обжалования официального документа (акта ревизионной комиссии автогаражного комплекса), который содержит порочащие сведения, следует считать общий исковой порядок применения ст. 12 ГК РФ (восстановление положения, существовавшего до нарушения права, и пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения), что исключает применение ст. 152 ГК РФ. Выбор способа защиты зависит не только от специфики нарушенного права, но и от характера нарушения. Если субъективное гражданское право нарушено в результате принятия какого-либо официального акта, в том числе акта органа управления юридического лица, необходимо устранить сам источник, причину нарушения, т. е. признать этот акт недействительным или отменить его. Суд не может пересмотреть выводы ревизионной комиссии о финансово-хозяйственной деятельности кооператива за три года, просто признав их не соответствующими действительности. Для этого необходимо было бы повторно провести проверку финансово-хозяйственной деятельности. По мнению автора настоящей статьи, истцу следовало оспаривать решение ревизионной комиссии, а не требовать признания сведений, содержащихся в заключении данного органа, не соответствующими действительности. 3. Интерес представляет избранный судом первой инстанции порядок опровержения: доведение судебного решения о признании распространенных порочащих сведений не соответствующими действительности до сведения третьих лиц. Опровержение как способ защиты чести, достоинства и деловой репутации, а также порядок его доведения до третьих лиц предусмотрены п. 2 ст. 152 ГК РФ. Если сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, распространены в средствах массовой информации, они должны быть опровергнуты в тех же средствах массовой информации. Если указанные сведения содержатся в документе, исходящем от организации, такой документ подлежит замене или отзыву. Порядок опровержения в иных случаях устанавливается судом. В рассматриваемом деле порочащие сведения были распространены без помощи средств массовой информации; отозвать или заменить акт ревизионной комиссии невозможно. Поэтому суд самостоятельно определил порядок опровержения, обязав одного из ответчиков (председателя кооператива) поместить судебное решение на доске объявлений. Опровержение - это сообщение о несоответствии распространенных ранее сведений действительности и может рассматриваться как разновидность восстановления первоначального положения, хотя нельзя утверждать, что после публикации опровержения честь, достоинство и деловая репутация восстанавливаются в полном объеме. Опровержение предполагает, что данное сообщение исходит непосредственно от лица, распространившего порочащие сведения. При публикации судебного решения (доведении до сведения третьих лиц) ответчик предоставляет или оплачивает эфирное время, место в печатном издании, помещает решение суда на доске объявлений. До сведения общественности доводится позиция государства в лице суда к распространенным порочащим сведениям. С точки зрения эффективности воздействия на общественное мнение, наверное, более предпочтителен второй вариант, поскольку суд - авторитетный государственный орган, а его решения обязательны для всех органов власти, юридических и физических лиц. Публикация судебного решения выполняет не только восстановительную функцию, но и призвана выразить правонарушителю порицание со стороны государства и общества. Традиционное опровержение дополнительно выполняет скорее функцию личного удовлетворения, поскольку оно исходит лично от нарушителя. Данный порядок защиты довольно часто используется в судебной практике. В связи с этим хотелось бы обратить внимание на п. 2 ст. 46 Закона Российской Федерации "О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров" <*>, который указывает, что защита прав при незаконном использовании товарного знака и наименования места происхождения товара помимо требований о прекращении нарушения и взыскания причиненных убытков может осуществляться путем публикации судебного решения в целях восстановления деловой репутации потерпевшего. Публикация судебного решения может потребоваться, когда на рынке долгое время присутствовали товары, неправомерно промаркированные товарным знаком. Если эти товары были гораздо более низкого качества, чем товары правообладателя, то вполне возможно, что деловая репутация последнего пострадала и большая часть клиентуры утрачена. --------------------------------- <*> См.: Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. N 42. Ст. 2322; Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. N 1. Ст. 2; N 53. Ст. 5030; 2002. N 50. Ст. 4927; N 52. Ст. 5132.

Данная норма Закона о товарных знаках, а также частое применение публикации судебного решения по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации позволяет некоторым исследователям поставить вопрос: может ли публикация судебного решения о признании распространенных порочащих сведений не соответствующими действительности (или, например, о признании неправомерного характера использования товарного знака) быть самостоятельным способом защиты гражданских прав или же это разновидность опровержения? Перечень способов защиты гражданских прав, указанный в ст. 12 ГК РФ, не является исчерпывающим. Однако иные, специальные меры, применяемые судом по отношению к ответчику, могут считаться самостоятельным способом защиты гражданских прав, только если они нормативно закреплены на уровне закона. В ст. 46 Закона о товарных знаках публикация судебного решения перечисляется наряду с возмещением убытков и прекращением нарушения права и, очевидно, рассматривается как самостоятельный способ защиты деловой репутации. Однако применительно к ст. 152 ГК РФ публикацию судебного решения следует признать лишь порядком опровержения порочащих сведений. Представляется, что данную меру необходимо нормативно закрепить в ст. 152 ГК РФ или хотя бы на уровне постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, поскольку на практике может возникнуть ряд вопросов. Так, в соответствии с п. 6 ст. 152 ГК РФ, если установить лицо, распространившее сведения, порочащие честь, достоинство и деловую репутацию гражданина, невозможно, лицо, в отношении которого такие сведения распространены, вправе обратиться с суд с заявлением о признании распространенных сведений не соответствующими действительности. В случае применения данного порядка защиты неясно, каким образом будет восстановлена честь, достоинство и деловая репутация потерпевшего, если решение суда не будет доведено до сведения третьих лиц. Выход в данной ситуации видится в опубликовании судебного решения, если это, разумеется, в интересах потерпевшего и он заявляет соответствующее требование. В связи с этим хотелось бы упомянуть и нередко встречающееся в судебных решениях возложение на нарушителя обязанности принести извинения потерпевшему. В литературе широко распространено мнение о том, что это один из видов опровержения. Представляется, что в ст. 152 ГК РФ следовало бы закрепить принесение извинений в качестве самостоятельного способа защиты гражданских прав, поскольку опровержение и принесение извинений преследуют различные, хотя и связанные между собой цели: опровержение направлено на изменение общественного мнения, ликвидацию вредных последствий дискредитации путем распространения информации о недостоверности ранее распространенных сведений, а извинения должны восстановить или хотя бы смягчить чувства обиды, ущемленного достоинства, т. е. изменить субъективное состояние потерпевшего. Поэтому обязывание принести извинения возможно лишь по искам о защите чести, достоинства и деловой репутации физических лиц либо о защите деловой репутации юридического лица, если одновременно ставится вопрос о защите репутации его работников (извинения в таких случаях могут быть принесены коллективу работников). 4. В постановлении надзорной инстанции по данному делу не рассматривается вопрос о размере компенсации морального вреда (он составляет 50 руб.). Позиция российских судов в отношении определения размера компенсации морального вреда многократно обсуждалась и критиковалась как юристами, так и широкой общественностью. Существующее законодательство не устанавливает минимального и максимального размера такой компенсации, хотя дает примерные ориентиры для его определения. В соответствии с п. 2 ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда (если вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию, моральный вред возмещается независимо от вины причинителя вреда). В соответствии со ст. 151 ГК РФ суд должен учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред. Данное правило ориентирует суд на субъективный критерий при определении размера компенсации морального вреда. В силу же абз. 2 п. 2 ст. 1101 ГК РФ характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего. Из формулировки этой нормы следует, что приоритет должен отдаваться объективному критерию: определяя размер компенсации, суд должен исходить из того, какие нравственные страдания может испытывать средний человек при сравнимых обстоятельствах. Думается, что эти два критерия могут уравновесить прямое применение принципа разумности и справедливости. Кроме того, необходимо отметить, что суд должен учитывать имущественное положение причинителя вреда, его возможности для выплаты компенсации. Как нам кажется, в рассматриваемом деле суд при определении размера компенсации морального вреда не учел в полной мере все обстоятельства способа распространения порочащих сведений. Акт ревизионной комиссии - это официальный документ, и, скорее всего, он выглядит более обоснованным и весомым в глазах третьих лиц, нежели устная передача информации в неформальном общении. Кроме того, такой официальный письменный документ может стать основанием для возбуждения уголовного дела, проведения проверок различными контролирующими органами и т. д. Поэтому суд должен был увеличить размер компенсации морального вреда, учитывая способ распространения порочащих сведений. На размер компенсации морального вреда должны были повлиять и такие обстоятельства, как ранее занимаемая должность председателя автогаражного комплекса, членство в кооперативе на момент распространения порочащих сведений и во время разбирательства спора в суде, тяжесть предъявленных обвинений (по сути дела речь шла о хищении денежных средств с использованием должностного положения). Однако следует заметить, что суд, вынося решение о взыскании компенсации морального вреда, руководствуется в основном своим усмотрением, а, как известно, решения, основанные на судейском усмотрении, обжаловать крайне сложно. Суммы компенсаций, которые взыскиваются российскими судами, как правило, ничтожны и даже в малой степени не позволяют восстановить пусть не душевное благополучие, а хотя бы внутреннее равновесие потерпевшего. Исходя из этого можно сделать вывод, что институт компенсации морального вреда при таком подходе не может выполнять свои традиционные функции: восстановительную функцию и функцию личного удовлетворения. Кроме этого, теряет свое основное значение карательная, или штрафная, цель. Думается, что суды взысканием компенсации морального вреда в размере, не позволяющем кого-либо наказать или что-либо возместить, невольно реализуют задачу просто выразить общественное порицание причинителю вреда. Однако в рассматриваемом деле речь не идет даже об обычной практике. Суд, признавая распространенные порочащие сведения не соответствующими действительности и обязывая ответчиков довести такое решение до сведения третьих лиц, в то же время установил такой размер компенсации морального вреда, который был направлен не на восстановление личных нематериальных благ, а, скорее, на демонстрацию оценки судом личности потерпевшего и его притязаний (в весьма завуалированной форме). Следует признать, что компенсация вреда, причиненного чести и достоинству, в сумме 50 руб. может доставить не меньшие нравственные страдания, чем прямое распространение порочащих сведений. Подобные решения, например о компенсации морального вреда в размере 1 рубля, не часто, но все же встречаются в судебной практике. Представляется, что подобные решения противоречат конституционным положениям о приоритете прав и свобод человека, о защите достоинства личности.

------------------------------------------------------------------

Название документа