О возмещении вреда, причиненного несовершеннолетними

О ВОЗМЕЩЕНИИ ВРЕДА, ПРИЧИНЕННОГО НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИМИ

Б. А. БУЛАЕВСКИЙ

Б. А. Булаевский, кандидат юридических наук.

15 августа 1998 г., на участке автодороги д. Кашино - д. Масленниково Волоколамского р-на Московской области, несовершеннолетний Волков С. Ю., 2 февраля 1983 г. рождения, управляя технически исправным мотоциклом "Минск", приобретенным им по договору купли-продажи, нарушил Правила дорожного движения (п. п. 1.3, 1.5, 2.1.1, 2.5, 10.1, 19.2, 19.10) и совершил наезд на гражданку Тычкину А. В. От полученных телесных повреждений Тычкина А. В. скончалась. 23 октября 1998 г. в Волоколамский городской суд Московской области с иском о возмещении вреда в связи со смертью кормильца к Волкову Ю. И. и Волковой Л. Б. (родителям Волкова С. Ю.) в интересах несовершеннолетнего Тычкина С. А. (сына погибшей) обратился прокурор г. Волоколамска. Исковые требования поддержала опекун Тычкина С. А. - Тычкина Т. В. 30 ноября 1998 г. Волоколамский городской суд вынес решение, по которому взыскал с родителей Волкова С. Ю. на содержание Тычкина С. А. ежемесячные платежи в равных долях с каждого из родителей до наступления совершеннолетия Волкова С. Ю. На данное решение суда Волкова Л. Б. подала кассационную жалобу, в которой просила отменить решение, поскольку ее сын не является законным владельцем транспортного средства, так как сделка купли-продажи мотоцикла была совершена без ее согласия. 2 февраля 1999 г. судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда решение Волоколамского городского суда отменила, дело вернула для повторного рассмотрения, предписав выяснить, кто является владельцем мотоцикла, из чего и исходить суду при возложении ответственности за причиненный вред. 6 мая 1999 г. Волоколамский городской суд новым решением признал недействительной сделку купли-продажи мотоцикла "Минск" между Волковым С. Ю. и Подмятниковым М. А., привлек последнего в качестве соответчика и взыскал с него полностью сумму иска как с владельца источника повышенной опасности. В иске к Волковой Л. Б. и Волкову Ю. И. отказал. В данном деле определение субъекта ответственности за причиненный вред напрямую зависит от разрешения вопроса о действительности сделки купли-продажи транспортного средства, приобретенного несовершеннолетним. В этой связи представляется необходимым рассмотреть не только вопросы возложения ответственности за причиненный вред, но и ряд вопросов, относящихся к форме сделок с участием несовершеннолетних. Согласно ст. 1079 ГК РФ обязанность возмещения вреда, причиненного деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, возлагается на лицо, владеющее источником повышенной опасности на законном основании. Основания возникновения гражданских прав и обязанностей приведены в ст. 8 ГК РФ, где, в частности, таковыми названы договоры и иные сделки, предусмотренные законом. Несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет совершают сделки, за исключением предусмотренных в п. 2 ст. 26 ГК РФ, с письменного согласия своих законных представителей - родителей, усыновителей или попечителей. Сделки, совершенные такими несовершеннолетними, действительны также при их последующем письменном одобрении родителями, усыновителями или попечителями. Сделки, совершенные несовершеннолетними в возрасте от 14 до 18 лет без согласия законных представителей, в случаях когда такое согласие требуется, считаются оспоримыми и могут быть признаны недействительными (ст. 175 ГК РФ). Как следует из материалов дела, мотоцикл "Минск" был куплен 18 августа 1997 г. Волковым С. Ю. у Подмятникова М. А., что подтверждается распиской продавца, находившейся после совершения сделки у Волковой Л. Б. Признавая Волкова С. Ю. владельцем мотоцикла, суд первой инстанции исходил также из пояснений Волковой Л. Б. о том, что деньги сыну на покупку мотоцикла дала бабушка, сама Волкова Л. Б. была согласна на эту покупку, так как сын интересовался техникой, имел соответствующий круг общения и полезно проводил свободное время. Между тем после обжалования решения суда Волкова Л. Б. изменила свои показания и пояснила, что ее согласия на покупку мотоцикла, равно как и на передачу сыну денег бабушкой, никто не спрашивал, в связи с чем она и заявила требования о признании сделки купли-продажи мотоцикла недействительной. Вынося решение от 6 мая 1999 г. и возлагая обязанность по возмещению вреда на Подмятникова М. А. (как зарегистрированного владельца мотоцикла), суд, основываясь на новых пояснениях Волковой Л. Б., исходил из того, что, во-первых, сделка была совершена без выяснения согласия родителей Волкова С. Ю., и, следовательно, недействительна и, во-вторых, мотоцикл выбыл из обладания Подмятникова М. А. по его воле, без противоправности в действиях третьих лиц, что не позволяет привлекать к возмещению вреда кого-либо иного, кроме владельца транспортного средства. Тем самым суд оставил без внимания и не оценил то обстоятельство, что сделка купли-продажи фактически была одобрена законным представителем несовершеннолетнего и исполнена. Кроме того, суд не учел, что отдельные сделки несовершеннолетних вообще не требуют какого-либо согласия. К таковым, в частности, относятся сделки по распоряжению средствами, предоставленными несовершеннолетнему с согласия его законного представителя третьим лицом для определенной цели (п. 2 ст. 28 ГК РФ). Именно такая сделка и была совершена в рассматриваемой ситуации. При этом важно то, что внешняя форма согласия на получение средств от третьих лиц законом не определена, и, следовательно, она может быть любой, в том числе и устной. А в соответствии с п. 2 ст. 158 ГК РФ сделка, которая может быть совершена устно, считается совершенной и тогда, когда из поведения лица явствует его воля совершить сделку. В нашем случае Волкова Л. Б. подтвердила в суде свое одобрение сделок сына, указав на их полезность, и в дальнейшем приняла расписку продавца в подтверждение исполнения договора сторонами. С учетом изложенного можно констатировать, что ни для совершения покупки мотоцикла, ни для получения денежных средств от бабушки письменное согласие родителей Волкова С. Ю. не требовалось, а любое отступление от данного правила было возможно только по усмотрению участников сделки. Состоявшееся фактическое одобрение передачи несовершеннолетнему необходимых для приобретения мотоцикла денежных средств предопределило возможность самостоятельного осуществления Волковым С. Ю. сделки купли-продажи. При этом какое-либо последующее согласование на приобретение мотоцикла (письменное либо устное) не требовалось. Однако необходимо отметить, что в тех случаях, когда распоряжение предоставленными средствами предполагается производить в рамках сделки, требующей нотариального удостоверения либо государственной регистрации, письменное согласие законных представителей на совершение такой сделки за счет полученной от третьих лиц выгоды (в том числе в виде денежной суммы) обязательно. На данное обстоятельство с очевидностью указывают положения подп. 2 п. 2 ст. 28 ГК РФ, где круг допустимых для самостоятельного совершения действий ограничен лишь сделками, направленными на безвозмездное получение выгоды, причем при условии, что они не требуют ни нотариального удостоверения, ни государственной регистрации. В нашем же случае (при безвозмездной передаче денежных средств на покупку мотоцикла) ни нотариальное удостоверение, ни государственная регистрация сделки законом не предусмотрены. Не меняет условий квалификации содеянного и необходимость государственной регистрации транспортного средства в органах ГИБДД, вопрос о которой возникал в ходе рассмотрения дела. И хотя перерегистрация транспортного средства на имя Волкова не производилась, следует заметить, что это обстоятельство нисколько не повлияло ни на действительность договора, ни на условия приобретения права собственности. Соответствующая регистрация имеет исключительно учетное значение и выступает в качестве правоподтверждающего факта существования права собственности, которое возникает у приобретателя вещи по договору с момента ее передачи (п. 1 ст. 223 и п. 1 ст. 458 ГК РФ). Никакого специального режима оформления сделок купли-продажи и возникновения права собственности на авто-, мототранспортные средства закон не предусматривает. Не менее существенное значение для правильной квалификации рассматриваемых правоотношений, наряду с вопросом о форме согласия законных представителей, имеет и вопрос о необходимости получения такого согласия от обоих родителей несовершеннолетнего. Проблема состоит в том, что действующее законодательство не дает по этому поводу прямых указаний. Однако анализ существующих норм позволяет прийти к выводу, что по общему правилу для действительности сделки несовершеннолетнего достаточно согласия лишь одного из родителей (см. гл. 12 СК РФ). Согласие второго родителя предполагается. Обоснование данного вывода может быть сведено к следующим положениям. Преследуя общую цель - воспитание ребенка и обеспечение его интересов, что является предметом общей основной заботы родителей, они имеют равные права и несут равные обязанности в отношении своих детей. Каждый из них не должен препятствовать другому в осуществлении родительских прав (в том числе и тогда, когда один из родителей проживает отдельно от ребенка). Родитель, чьи права ущемляются, имеет возможность прибегнуть к судебной защите своего родительского статуса. Если же подобные притязания между родителями не существуют, то это предполагает отсутствие каких-либо разногласий между ними, и, следовательно, действия любого из них в рамках осуществления родительских прав и исполнения родительских обязанностей следует рассматривать как взаимосогласованные. Все вышесказанное не позволяет признать второе решение суда обоснованным. Вместе с тем и первое решение не лишено недостатков. Так, несмотря на то что сделка была признана состоявшейся, а Волков С. Ю. - владельцем транспортного средства, суд тем не менее не обсудил вопрос о взыскании сумм в возмещение причиненного вреда непосредственно с Волкова С. Ю., но одновременно привлек к ответственности его родителей, сославшись на ст. 1074 ГК РФ. Однако, согласно названной статье, несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет самостоятельно несут ответственность за причиненный вред на общих основаниях. И лишь в тех случаях, когда у несовершеннолетнего отсутствуют доходы или иное имущество, достаточные для возмещения вреда, вред полностью либо в недостающей части должен возмещаться его родителями, если только они не докажут, что вред возник не по их вине. Таким образом, именно Волков С. Ю. должен выступать основным ответчиком по данному делу. Вместе с тем из материалов дела следует, что Волков С. Ю. является учащимся, самостоятельного дохода и необходимого для возмещения вреда имущества не имеет, находится на иждивении матери. Данные обстоятельства позволяют входить в обсуждение вопроса о возможности привлечения родителей несовершеннолетнего к субсидиарному возмещению вреда, для чего необходимо установить наличие условий наступления их ответственности (противоправность поведения, вина и др.). Являясь законным представителем своего сына, Волкова Л. Б. не осуществляла за ним надлежащего надзора и не предпринимала мер к обеспечению такого надзора в период своей занятости на работе (деятельность Волкова С. Ю., несмотря на его юный возраст, почти целый год была связана с повышенной опасностью для окружающих, при этом он управлял транспортным средством без необходимого разрешения). В то же время, поощряя возможный присмотр за несовершеннолетним сыном его бабушкой, Волкова Л. Б. либо не контролировала условия такого надзора, либо если и контролировала, то не препятствовала вредным для несовершеннолетнего действиям. Она не могла не знать о состоявшейся сделке, поскольку выданная продавцом расписка в течение всего времени хранилась у нее, а также не могла не осознавать последствия использования мотоцикла сыном, не имеющим разрешения на управление транспортным средством. И в первом, и во втором случае поведение Волковой Л. Б. как законного представителя своего сына противоправно и причинно связано с поведением последнего, а сама Волкова Л. Б. виновата в ненадлежащем исполнении родительских обязанностей и должна нести ответственность за вред, причиненный сыном. В равной мере обоснованным следует считать привлечение к ответственности и отца Волкова С. Ю., который хотя и проживает отдельно от сына, однако не освобожден от родительских обязанностей, ввиду чего не имел права самоотстраняться от воспитания и надзора за своим ребенком. Подобная практика подтверждается положениями сохраняющего силу Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 апреля 1994 г. N 3, где, в частности, отмечается, что "родители, проживающие отдельно от детей, несут ответственность за вред, причиненный детьми, на общих основаниях...", и далее: "Родитель может быть освобожден от ответственности, если по вине другого родителя был лишен возможности принимать участие в воспитании ребенка" <*>. --------------------------------- <*> См.: Подп. "в" п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 апреля 1994 г. N 3 "О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья".

Вместе с тем, как уже отмечалось, ответственность родителей в подобных ситуациях является лишь дополнительной. По этой причине, вынося решение, суд должен был, во-первых, взыскать подлежащие выплате суммы с Волкова С. Ю. и, во-вторых, определить порядок субсидиарного возмещения причиненного вреда (полностью либо в недостающей части) с его родителей. Только в этом случае решение суда в полной мере отвечало бы требованиям закона. Необходимо, однако, заметить, что обстоятельства рассмотренного дела являются лишь частным случаем. Вместе с тем круг проблемных вопросов возмещения вреда при оспаривании действительности сделок с участием несовершеннолетних весьма обширен. Особый интерес представляют ситуации, прямо противоположные исследованным, когда обстоятельства дела указывают на недействительность совершенных сделок. Согласно п. 1 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и она недействительна с момента ее совершения. Применяя данное правило к ситуации, когда отсутствуют обстоятельства, свидетельствующие о действительности сделки, следует исходить из того, что передача титула владения транспортным средством от продавца покупателю не состоялась. Следовательно, обязанность возмещения вреда, причиненного источником повышенной опасности, должна возлагаться только на продавца, причем независимо от наличия его вины в допущенном правонарушении. Одновременное привлечение к ответственности "покупателя" недопустимо, так как завладение источником повышенной опасности происходило по воле отчуждателя вещи, без внешних признаков противоправности в действиях "покупателя". Вместе с тем, поскольку вред в подобных ситуациях причиняется лицом, не являющимся владельцем транспортного средства, закономерен вопрос о возможности предъявления так называемого "обратного требования" в порядке регресса (ст. 1081 ГК РФ). При этом следует учитывать, что предъявление регрессных требований обоснованно лишь при наличии определенных условий. Во-первых, непосредственный причинитель вреда (должник в регрессном обязательстве (регрессат) становится обязанным перед регредиентом (кредитором в регрессном обязательстве) лишь при наличии в его действиях вины в допущенном правонарушении. Это правило действует и тогда, когда вред причиняется при использовании источника повышенной опасности. Иными словами, если причинение вреда произошло без наличия вины в действиях непосредственного причинителя (для случаев, схожих с нашим, - без вины лица, управлявшего транспортным средством), предъявление к нему регрессных требований исключается. Однако в рассматриваемой ситуации мы исходим из допущенного несовершеннолетним правонарушения по его вине. Причинение вреда жизни человека, обусловленное нарушением правил дорожного движения (превышение скоростного режима, неиспользование внешних световых приборов и звуковых сигналов, непринятие мер к снижению скорости, вплоть до полной остановки транспортного средства и др.), является очевидным правонарушением. Не понимать значения своих действий и не осознавать возможные последствия несовершеннолетний старше 14 лет (физически и психически здоровый) просто не мог, а это значит, что его поведение упречно. И следовательно, если бы в подобной ситуации закон не предусматривал ответственности владельца источника повышенной опасности, соответствующая ответственность возлагалась бы на непосредственного причинителя. Именно это обстоятельство и предопределяет возможность предъявления регрессных требований. Во-вторых, непосредственный причинитель вреда может быть обязанным в порядке регресса только при условии, что кредитор в регрессном обязательстве уже возместил причиненный вред. В то же время, в силу того что в обязательствах из причинения вреда объем возмещения, как правило, значителен и покрывается постепенно, следует признать обоснованной практику допустимости неоднократного предъявления регрессных исков к причинителю вреда. Такие иски могут предъявляться не один раз, вплоть до полного погашения ущерба <*>. --------------------------------- <*> На данное обстоятельство обращалось внимание правоприменителей еще в период действия прежнего законодательства. См.: П. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 7 февраля 1967 г. N 36 "О некоторых вопросах, возникающих в практике судов при применении норм ГК РСФСР, регулирующих возмещение вреда".

Название документа