Судебная защита семейных прав: процессуальный аспект

СУДЕБНАЯ ЗАЩИТА СЕМЕЙНЫХ ПРАВ: ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ АСПЕКТ

Н. М. КОСТРОВА

Кострова Н. М. - доктор юридических наук, профессор, зав. кафедрой гражданского процесса Дагестанского госуниверситета.

Семья - первичная ячейка нашего общества, и от ее благополучия во многом зависит состояние всего общества. В то же время судебная статистика свидетельствует о далеко не полном благополучии в семейных отношениях. Это подтверждается тем, что брачные и семейные дела продолжают лидировать среди всех других категорий гражданских дел. Этому способствуют такие негативные процессы, происходящие в обществе, как безработица, алкоголизм, социальная напряженность, падение моральных устоев, и, как следствие, - высокий уровень разводов, внебрачная рождаемость, детская безнадзорность и беспризорность, детская преступность и др. В этих условиях значение судебной защиты семейных прав возрастает, особенно учитывая то, что семейные права имеют конституционный характер и распространяются практически на каждого гражданина. Между тем эффективность судебной защиты во многом зависит от действенности процессуального механизма, применяемого при разбирательстве и разрешении в судах гражданских дел. В российском законодательстве сложилась устойчивая традиция, согласно которой процессуальный порядок разбирательства семейных дел, как и многих других категорий дел, регулируется и в гражданском процессуальном, и в семейном законодательстве. Необходимо отметить, что в условиях реформирования всей правовой системы России материальное законодательство обновляется более активно, опережая обновление процессуального законодательства. Это создает определенные трудности в правоприменительной практике, снижая эффективность судебной защиты субъективных прав вследствие несогласованности нормативных актов разных отраслей законодательства. В частности, новый Семейный кодекс РФ принят в декабре 1995 г. и вступил в действие с марта 1996 г., тогда как ГПК РФ был принят лишь в ноябре 2002 г., а в действие введен с 1 февраля 2003 г. В течение длительного периода, с начала 90-х гг. до принятия нового ГПК, в ГПК РСФСР многократно вносились большие изменения, что крайне затрудняло применение процессуальных норм в гражданском судопроизводстве и отрицательно влияло на его стабильность. Характеризуя регулирование процессуальных вопросов в новом Семейном кодексе, необходимо отметить увеличение в нем процессуальных норм по сравнению с прежним семейным законодательством. Так, расширилась судебная подведомственность дел, возникающих из брачных и семейных отношений, появились новые категории дел, введен судебный порядок усыновления вместо административного, имеются и другие новации. По своему содержанию большая часть этих процессуальных правил регулирует: 1) подведомственность; 2) состав участвующих в деле лиц (так, приводятся исчерпывающие перечни субъектов, имеющих право на обращение в суд с конкретным требованием, вытекающим из брачных и семейных правоотношений); 3) особенности предъявляемых в суде требований (предмет и основание иска); 4) особенности доказывания по конкретным делам (предмет доказывания, распределение обязанностей по доказыванию, законные презумпции и пр.). Значительно меньшая группа этих правил определяет особенности движения процесса: правила отложения разбирательства дел о расторжении брака (ст. 22 СК РФ); особенности подготовки к судебному разбирательству и исполнение решений суда по делам, связанным с воспитанием детей (ст. 78 и ст. 79 СК РФ); порядок уплаты и взыскания алиментов (гл. 17 СК РФ) и др. Процессуальные правила, включенные в СК, по сфере применения относятся к специальным, поскольку ориентированы на конкретные категории дел. Некоторые из них являются исключительными, ограничивающими право на судебную защиту при определенных обстоятельствах. Так, согласно ст. 17 СК РФ муж не имеет права без согласия жены возбуждать дело о расторжении брака во время беременности жены и в течение года после рождения ребенка. В ст. 28 СК ограничено право на обращение в суд с иском о признании брака недействительным супруга, знавшего о наличии обстоятельств, препятствующих заключению брака, либо о фиктивности брака. Этот супруг может обратиться в суд лишь с требованием о расторжении брака. В целом по СК РФ усилилась диспозитивность семейно-правового регулирования, характеризующаяся предоставлением субъектам семейно-правовых отношений большей свободы в распоряжении своими материальными правами. Введены такие новые правовые институты, как брачный договор, соглашение об уплате алиментов и др., что также повлияло на решение процессуальных вопросов при разбирательстве в судах семейных дел. Необходимо также отметить, что наряду с диспозитивными усилились и публичные начала судебной защиты семейных прав: сохраняется активная роль прокурора и органов опеки и попечительства при разбирательстве брачных и семейных дел, связанных, прежде всего, с защитой прав детей, а также процессуальная активность суда, заметно сниженная в новом ГПК РФ. В Семейный кодекс включены нормы об обязательном участии в процессе: - прокурора - по делам о лишении родительских прав, восстановлении в родительских правах, ограничении родительских прав (ст. ст. 70, 72 и 73 СК РФ); - органов опеки и попечительства по делам: о признании брака недействительным, если он заключен с лицом, не достигшим брачного возраста, а также с лицом, признанным судом недееспособным (ст. 28 СК РФ); о порядке осуществления родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка (ст. 66 СК РФ); о лишении родительских прав, восстановлении в родительских правах, ограничении родительских прав, по всем спорам, связанным с воспитанием детей (ст. ст. 70, 72, 73 и 78 СК РФ), а также об установлении усыновления (ст. 125 СК РФ). Все эти нормы носят императивный характер и подчеркивают публичность судебной защиты прав несовершеннолетних и недееспособных граждан. В Семейный кодекс также включены правила, согласно которым прокурор и органы опеки и попечительства имеют право на обращение в суд с исковыми требованиями в защиту прав других лиц. Такое право принадлежит, в числе других заинтересованных лиц, прокурору, органам опеки и попечительства и носит диспозитивный характер, что дает возможность этим субъектам самим определять целесообразность обращения в суд. Согласно Семейному кодексу прокурор вправе требовать признания брака недействительным, если брак был заключен при отсутствии добровольного согласия одного из супругов на его заключение: в результате принуждения, обмана, заблуждения или невозможности в силу своего состояния в момент регистрации брака понимать значение своих действий и руководить ими, а также и в некоторых других случаях, перечисленных в ст. 28 СК. Прокурор также указан в числе субъектов, имеющих право на возбуждение в суде требований: о лишении родительских прав (ст. 70 СК); об ограничении родительских прав (ст. 73 СК); об отмене усыновления (ст. 142 СК). Орган опеки и попечительства может обратиться в суд согласно СК РФ со следующими исковыми требованиями: - о признании брака недействительным, если брак заключен с лицом, не достигшим брачного возраста, при отсутствии разрешения на заключение этого брака, или лицом, признанным судом недееспособным (ст. 28 СК); - об устранении препятствий к общению с ребенком дедушки, бабушки, братьев, сестер и других родственников, если родители (один из них) не подчиняются решению органа опеки и попечительства (ст. 67 СК); - о лишении родительских прав (ст. 70 СК); - об ограничении родительских прав (ст. 73 СК); - об отмене усыновления ребенка (ст. 142 СК). Анализ приведенных правил об участии в брачно-семейных делах прокурора и органов опеки и попечительства позволяет сделать вывод, что их участие возможно в двух процессуальных формах. Первая - реализуется путем обращения в суд с конкретным требованием в защиту прав других лиц, прежде всего, несовершеннолетних. Вторая форма - это вступление прокурора и органов опеки и попечительства в процесс для дачи заключения по делу. Все эти новации положительно воздействовали на усиление эффективности судебной защиты прав детей и других субъектов семейного права. Однако эффективность процессуальных норм семейного законодательства во многом зависит от того, насколько они согласуются с процессуальным законодательством и как в специализированном процессуальном законодательстве учтены особенности судопроизводства по семейным делам. Проблема согласованности нормативных актов, в том числе и федеральных законов, является достаточно острой в современном российском законодательстве. Крайне отрицательно то, что решение процессуальных вопросов судебной защиты в разных нормативных актах дается далеко не всегда согласованно. Эти недостатки также присущи регулированию особенностей разбирательства в судах семейных дел. На эти факты обращалось внимание еще до обновления семейного и гражданского процессуального законодательства <*>. -------------------------------- <*> См., например: Кострова Н. М. Теория и практика взаимодействия гражданского процессуального и семейного законодательства: Автореф. дис... докт. юрид. наук. М., 1988. С. 33 - 36.

К сожалению, приходится констатировать, что в новом ГПК РФ эти особенности также недостаточно учтены. В этом Кодексе ощущается острый дефицит специальных процессуальных норм, отражающих специфику защищаемых в суде субъективных семейных прав, как, впрочем, и других, например трудовых, также весьма специфичных. Мало того, некоторые специальные процессуальные нормы СК РФ, направленные на усиление эффективности судебных прав, объявляются противоречащими общим положениям ГПК РФ. Так, согласно ст. 24 СК РФ (п. 2) суд обязан при вынесении решения о расторжении брака при отсутствии соглашения между супругами о месте проживания детей и порядке выплаты средств на их содержание определить, с кем из родителей будут проживать несовершеннолетние дети после развода, а также с кого из родителей и в каких размерах взыскиваются алименты на детей. По мнению В. М. Жуйкова - одного из разработчиков проекта ГПК РФ - эта норма противоречит принципу диспозитивности и по этой причине положение п. 2 ст. 24 СК РФ на практике не применяется <*>. -------------------------------- <*> См.: Жуйков В. ГПК РФ и другие источники гражданского процессуального права // Российская юстиция. 2003. N 4. С. 12.

Между тем данная специальная норма направлена на то, чтобы при разводе имущественные и личные права детей были более надежно защищены. Рассмотрение в комплексе вопросов, связанных с расторжением брака, должно положительно воздействовать на урегулирование взаимоотношений родителей и детей при их раздельном проживании. Несоответствие данной нормы правилам процессуального законодательства вовсе не означает, что она не должна применяться, поскольку в ней учитывается специфика бракоразводных дел, затрагивающих права несовершеннолетних детей. В новом ГПК РФ, на наш взгляд, весьма неудачно урегулированы правила родовой подсудности исковых дел, возникающих из брачно-семейных отношений. К подсудности мировых судей, на основании ст. 23 ГПК РФ, отнесены следующие категории дел, вытекающих из брачно-семейных отношений: - о расторжении брака, если между супругами отсутствует спор о детях; - о разделе между супругами совместно нажитого имущества независимо от цены иска; - иные, возникающие из семейно-правовых отношений дела, за исключением дел об оспаривании отцовства (материнства), об установлении отцовства, о лишении родительских прав, об усыновлении (удочерении) ребенка. Анализ приведенных правил показывает, что законодатель определил, что споры, связанные с защитой прав детей, должны рассматриваться районным, а не мировым судьей. Остается непонятным, как мировой судья примет заявление о разводе супругов, имеющих несовершеннолетних детей, если наличие или отсутствие спора между ними может быть выяснено только при судебном разбирательстве. Кроме того, согласно ст. 24 СК РФ независимо от наличия спора при отсутствии согласия между родителями суд обязан определить место проживания детей при раздельном жительстве родителей и взыскать алименты на содержание детей. В судебной практике нередко возникают разногласия между районными и мировыми судьями о применении правил родовой подсудности по делам о расторжении брака супругов, имеющих несовершеннолетних детей. Так, гражданка М. обратилась в суд с заявлением о расторжении брака, в котором указала, что ее муж не возражает против развода, а также против того, что их общий ребенок будет проживать вместе с ней. Однако она просила, чтобы в решении суда место жительства ребенка после расторжения брака было определено. В районном суде заявление от нее не было принято со ссылкой на подсудность спора мировому судье, поскольку между родителями отсутствует спор о месте проживания ребенка. Однако мировой судья, к которому обратилась истица, также посчитал ее требования неподсудными, сославшись на то, что вопрос о месте жительства ребенка после расторжения брака относится к подсудности районного суда. Такие разногласия в судебной практике, на наш взгляд, возникают из-за нечеткости формулировок правил родовой подсудности, что является недопустимым. Кроме того, не вполне понятны исключения из подсудности мировых судей только некоторых споров, связанных с защитой прав детей, в то время как дела, не содержащиеся в этом перечне, не менее сложны. К таким делам относятся споры об отмене усыновления, об ограничении родительских прав, о восстановлении родительских прав и некоторые другие. На это правильно указывается в литературе <*>. Безусловно, споры, связанные с защитой прав детей, должны быть сосредоточены в федеральных, а не мировых судах, но не распределяться между ними, как это происходит в настоящее время. -------------------------------- <*> См.: Устюжанинов В., Сапожников С. Компетенция мирового судьи по рассмотрению дел, возникающих из семейно-правовых отношений // Российская юстиция. 2003. N 5. С. 41.

Правильное регулирование подсудности весьма принципиально, поскольку подсудности дел придается конституционное значение, а разногласия между судами различных звеньев судебной системы значительно снижают эффективность судебной защиты прав. Это особенно актуально для брачных и семейных дел, которых в судах рассматривается больше, чем дел других категорий. Кроме того, необходимо учитывать, что мировыми судьями работают, как правило, лица, не имеющие стажа судебной работы, в то время как подсудность мировых судей весьма разнообразна и по гражданским, и по уголовным делам, не говоря уже об административных. Судебная статистика свидетельствует, что за 2001 г. в структуре гражданских дел, рассмотренных районными судами, иски, возникающие из брачно-семейных отношений, составили 18,1%, причем около половины этих дел (8,1%) - это дела о расторжении брака супругов, имеющих детей (330,8 тыс. дел). Далее идут дела о взыскании алиментов на содержание детей (182,1 тыс.), дела о лишении родительских прав (54 тыс.). Хотя в 2001 г. далеко не во всех субъектах РФ мировые судьи приступили к работе, ими было рассмотрено более 1316 тыс. гражданских дел. В структуре этих дел - 170 тыс. дел о расторжении брака (14,8%); 116,4 тыс. дел о взыскании алиментов на содержание детей (10,1%) <*>. -------------------------------- <*> Судебная статистика за 2001 год // Российская юстиция. 2002. N 8. С. 66 - 70.

Статистические данные за 2002 г. показывают, что дела, возникающие из брачно-семейных отношений, рассматривались в районных и мировых судах, причем из 2672 тыс. гражданских дел, рассмотренных районными судами, семейные дела составили 14,2%. Половина из них - это дела о расторжении брака. Продолжается рост поступлений в суды заявлений об установлении отцовства (с 6,6 тыс. в 2001 г. до 7,5 тыс.), о лишении родительских прав (с 54 тыс. до 57,3 тыс.), о признании факта отцовства (с 6,1 тыс. до 6,9 тыс.). Мировыми судьями в 2002 г. рассмотрено 603,7 тыс. дел, возникающих из брачно-семейных отношений, или 26,2% от общего числа рассмотренных гражданских дел <*>. -------------------------------- <*> О работе федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей // Российская юстиция. 2003. N 8. С. 70 - 78.

Все эти данные свидетельствуют о том, что районными и мировыми судами рассмотрено в 2002 г. около 1 млн. гражданских дел, вытекающих из брачно-семейных отношений, что еще раз показывает актуальность необходимости качественного регулирования процессуального механизма судебной защиты брачных и семейных прав граждан. Речь идет об оптимальном решении проблемы дифференциации (или специализации) процессуальной формы. В литературе правильно обращается внимание на то, что эффективность судебной защиты гражданских прав в значительной степени зависит от соответствия процессуального права особенностям материального права и задачам его принудительной реализации <*>. -------------------------------- <*> См.: Яковлев В. Ф. Россия: Экономика, гражданское право (вопросы теории и практики). М., 2000. С. 161.

Для достижения этой цели необходимо преодолеть несогласованность процессуальных норм, содержащихся в разных нормативных актах, определить оптимальность размещения специальных процессуальных норм, регулирующих особенности разбирательства брачных и семейных дел в определенной отрасли законодательства. Данная проблема давно обсуждается в юридической науке, анализируется также опыт других стран. Мнения ученых по данному вопросу разделились. Многие из них выступают за сохранение сложившейся традиции не включать в ГПК РФ всего комплекса специальных норм, применяющихся в гражданском судопроизводстве. Объясняется это прежде всего тем, что нормы ГПК обслуживают большое количество материально-правовых отраслей. Поскольку материальное право постоянно обновляется, такому непрерывному процессу подвержены также специальные процессуальные нормы, устанавливающие специфику судебной защиты субъективных прав и охраняемых законом интересов. Все это отрицательно повлияет на стабильность норм ГПК, куда постоянно пришлось бы вносить изменения или дополнения <*>. -------------------------------- <*> См.: Шерстюк В. М. Система советского гражданского процессуального права. М., 1989. С. 57.

Другой довод, используемый противниками включения специальных процессуальных норм в специализированное процессуальное законодательство, заключается в том, что многие из этих специальных норм неразрывно связаны с нормами материального права по своему содержанию. Наконец, еще один аргумент противников этого включения сводится к тому, что ГПК в настоящее время является компактным Кодексом, а при включении в него всего комплекса специальных норм он станет громоздким, его система будет нарушена и пользование этим Кодексом затруднится. Эти позиции разделяются далеко не всеми учеными. Так, по мнению Н. А. Чечиной, в основу построения систематизации гражданского процессуального законодательства в числе прочих должны быть положены следующие принципы: 1) обязательность закрепления всех процессуальных норм в процессуальных нормативных актах; 2) включение в материальные нормативные акты только таких процессуальных правил, без которых невозможно или затруднительно сформулировать материально-правовое правило <*>. -------------------------------- <*> См.: Чечина Н. А. Основные направления развития науки советского гражданского процессуального права. Л., 1987. С. 100 - 101.

Вносились также предложения о включении в ГПК РФ в раздел "Производство в суде первой инстанции" после подраздела "Исковое производство" подразделов производств по отдельным категориям дел для концентрации и обособления специальных процессуальных норм, регулирующих судебную защиту различных субъективных прав. Структура этих подразделов ГПК может состоять из нескольких глав по типу комплексов норм, регулирующих специальные правила разбирательства дел в неисковых производствах. В других странах также имеется опыт обособления в самостоятельных разделах процессуальных кодексов производств по отдельным категориям исковых дел, чаще всего семейных. Эти разделы именуются особыми исковыми производствами. Такая законодательная практика была присуща гражданским процессуальным кодексам Болгарии, Венгрии, Польши и других европейских социалистических стран. В ГПК Федеративной Республики Германии содержится специальный раздел, называемый Шестой книгой, куда включены необходимые предписания о предпосылках по судопроизводству по спорам, вытекающим из семейных правоотношений, по делам об установлении правоотношений между родителями и детьми и алиментных правоотношений <*>. -------------------------------- <*> См.: Давтян А. Г. Гражданское процессуальное право Германии. М., 2000. С. 29.

Такой опыт заслуживает самого пристального внимания. Включение таких разделов обогатит процессуальную форму, будет способствовать дальнейшему развитию процессуального регулирования. Эти идеи, к сожалению, не были востребованы при разработке проекта ГПК РФ. Однако при реформировании гражданского судопроизводства в странах СНГ Межпарламентская ассамблея государств - участников Содружества Независимых Государств приступила к разработке модельного Кодекса гражданского судопроизводства для стран СНГ, где предлагается раздел, посвященный особенностям производств по отдельным категориям дел, включая дела о брачно-семейных отношениях, с учетом специфики предмета обращений, особенностей подготовки и процедуры доказывания <*>. -------------------------------- <*> Концептуальный проект структуры модельного Кодекса гражданского судопроизводства для стран Содружества Независимых Государств // СНГ: реформа гражданского процессуального права: Материалы Международной конференции. М., 2002. С. 235 - 239.

Учеными высказываются и более радикальные предложения о разработке и принятии семейного процессуального кодекса, как, впрочем, и других, новых процессуальных кодексов, таких, как административно-процессуальный, трудовой процессуальный и др. Реализация этих предложений позволит в большей степени учитывать особенности защиты субъективных прав конкретных отраслей материального права, в том числе семейного права, систематизировать общие и специальные нормы, устранить противоречивость процессуальных норм разных нормативных актов. Однако представляется, что эти предложения о разработке новых процессуальных кодексов на нынешнем этапе развития процессуального законодательства являются преждевременными. Кодекс является результатом обобщения накопленного нормативного материала. По мнению Ю. А. Тихомирова и Э. В. Талапиной, кодекс отличает, во-первых, полнота регулирования отношений в какой-либо сфере; во-вторых, единообразие регулирования; в-третьих, закрепление основных юридических принципов, понятий и конструкций; в-четвертых, отражение крупных юридических теорий и концепций; в-пятых, лидирующее место среди иных законов и особое воздействие на все правовые акты и процесс правоприменения <*>. -------------------------------- <*> См.: Тихомиров Ю. А., Талапина Э. В. О кодификации и кодексах // Журнал российского права. 2003. N 3. С. 48.

По мере достижения этих условий можно прогнозировать дальнейшее развитие отраслей процессуального законодательства, в том числе семейного процессуального законодательства. В настоящее время эти идеи, к сожалению, труднореализуемы. Однако работа по устранению противоречий между нормами, содержащимися в СК РФ и ГПК РФ и регулирующими разбирательство брачных и семейных дел, должна активно проводиться в целях усиления эффективности защиты брачных и семейных прав.

------------------------------------------------------------------

Название документа