Отобрание детей у родителей

ОТОБРАНИЕ ДЕТЕЙ У РОДИТЕЛЕЙ

А. М. НЕЧАЕВА

Нечаева А. М., доктор юридических наук, профессор, главный научный сотрудник сектора гражданского права, гражданского и арбитражного процесса Института государства и права РАН.

Статья посвящена проблеме отобрания детей у родителей в современном российском праве.

Ключевые слова: семейное право, семейный кодекс, отобрание детей у родителей.

The problem of taking away children from their parents in the modern russian law.

В наше время все чаще и чаще употребляется термин "отобрание", "отобранные" у родителей дети применительно к правовым последствиям прежде всего лишения, ограничения родительских прав. Так, только в 2007 году подверглось лишению родительских прав 65585 лиц, у которых было отобрано 77416 детей <1>. В том же году 5848 детей отобраны у родителей без лишения родительских прав <2>. Надо полагать, что это произошло в результате ограничения родительских прав и в порядке применения ст. 77 СК, когда жизни, здоровью несовершеннолетнего грозила непосредственная опасность. Вместе с тем, по данным государственной статистики за 2007 г., помещено в лечебные учреждения беспризорных и безнадзорных несовершеннолетних после их изъятия из семьи без решения суда 22182 человека <3>. Словом, отобрание детей у родителей (лиц, их заменяющих) не относится к числу редких событий, каждое из которых имеет свои особенности, порождающие вопросы, требующие к себе более пристального внимания, поскольку речь идет о серьезном социальном явлении со знаком "минус". -------------------------------- <1> О Концепции государственной семейной политики. По материалам парламентских слушаний. М., 2009. С. 38. <2> Там же. <3> Там же. С. 131.

Проблема отобрания может возникнуть и после удовлетворения иска одного из родителей об определении места жительства ребенка с одним из них, когда, например, ответчик отказывается вернуть несовершеннолетнего истцу, чьи исковые требования суд удовлетворил. Аналогичная ситуация случается, если суд удовлетворил иск, направленный на защиту родительских прав в порядке ст. 68 СК, а лица, удерживающие у себя ребенка не на основании закона или судебного решения, отказываются его вернуть родителям (одному из них). То же самое может произойти при восстановлении родительских прав судом в случае отсутствия добровольного исполнения судебного решения. В подобных ситуациях отобрание имеет место при невозможности передачи ребенка тому, чьи исковые требования к ответчику суд удовлетворил. Причем не исключается ситуация, когда несовершеннолетнего удерживает его опекун (попечитель), приемный родитель, то есть лицо, наделенное полномочиями на воспитание ребенка. Еще один пример отобрания детей у родителей касается передачи ребенка на попечение органа опеки и попечительства, что возможно: при лишении родительских прав обоих родителей (п. 5 ст. 71 СК); при ограничении родительских прав обоих родителей (п. 4 ст. 74 СК); если судом установлено, что ни родитель, ни лицо, у которого находится ребенок, не в состоянии обеспечить его надлежащее воспитание и развитие (п. 2 ст. 68 СК). Но своеобразие такой ситуации заключается в том, что суд ограничивается указанием в своем решении на передачу ребенка на попечение органа опеки и попечительства, которому предстоит избрать форму устройства несовершеннолетнего, оказавшегося в числе детей, лишившихся родительского попечения. Поэтому именно этому органу предстоит осуществить отобрание, если не удается обеспечить устройство ребенка мирным путем. О какой бы разновидности отобрания детей у родителей не говорилось, на возникающие при этом вопросы не было и нет ответа в семейных кодексах прошлого, в действующем Семейном кодексе, в подзаконных актах, разъяснении постановления Пленума Верховного Суда. Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве 1918 года вообще не упоминает об отобрании детей у родителей. Но в Кодексе законов о браке, семье и опеке РСФСР 1926 г. уже есть термин "отобрание". Согласно ст. 46 этого Кодекса "в случае невыполнения родителями своих обязанностей или неправомерного осуществления ими своих прав по отношению к детям, а также в случае жестокого обращения с детьми суд постановляет решение об отобрании детей от родителей и передаче детей на попечение органам опеки и попечительства". А в примечании к данной статье говорится: органам опеки предоставляется право, впредь до решения суда, выносить постановление об отобрании детей от родителей и других лиц, на попечении которых они находятся, "если оставление детей у этих лиц опасно для ребенка" <4>. Никаких других уточнений больше нет. Тем не менее можно сказать, что уже появились правовые предпосылки отобрания детей у родителей. Правда, понятие опасного пребывания ребенка в семье родителей понималось своеобразно, соответственно господствующей идеологии того времени, когда мыслилась передача всех несовершеннолетних в государственные учреждения, поскольку семья "отмирает". На повестке дня поэтому находилось воплощение в жизнь основной идеи коммунистического воспитания: всех детей вообще устраивать за счет государства. "Так или иначе мы заставим матерей согласиться на национализацию детей", - утверждал большевик А. Г. Бадаев <5>. Что это, как не предпосылка для отобрания детей у родителей, когда несогласие родителя на отказ от своего ребенка рассматривалось как невыполнение родителями своих обязанностей, неправомерное осуществление ими своего родительского долга, что опасно для воспитания. Но с идеей повального общественного воспитания соглашались не все. Еще в 1918 г. А. В. Луначарский, говоря об идеалах социального воспитания, считал, что "приходится думать не о том, как отнять детей у тех, которые стараются воспитывать их в семье, а как устроить тех, кто оказался за бортом семьи" <6>. -------------------------------- <4> СУ РСФСР. 1926. N 82. Ст. 612. <5> Зензинов В. Беспризорные. Париж, 1929. С. 37. <6> Луначарский А. В. Речь о социальном воспитании. Пг., 1918. С. 14.

Однобокое понимание интересов детей сквозь призму господствующей в то время идеологии сказалось и на позиции органов юстиции, предлагающих лишать родительских прав тех, кто воспитывает своих детей "в духе контрреволюции и противоречия социально-трудовым началам" <7>. Однако столь характерные для периода становления "нового" государства лозунги все-таки оставались декларативными. -------------------------------- <7> Пролетарская революция и право. 1919. N 2 - 4. С. 66.

Отобранию детей у родителей Кодекс о браке и семье РСФСР 1969 г. посвятил специальную норму - ст. 64, которая так и называлась "Отобрание ребенка без лишения родителей родительских прав" <8>. Отличалась она не только лаконичностью, но и определенностью, так как предусматривала отобрание на основе принятого судом решения о лишении родительских прав при условии, что ребенку, проживающему с родителями, другими лицами, грозит опасность. Концентрируя внимание на опасности, Семейный кодекс 1969 г. не подсказывал, в чем принципиальные различия между ст. 60 и ст. 64 СК. Скорее всего, ст. 64, предусматривающая отобрание, служила продолжением ст. 60 СК, посвященной последствиям лишения родительских прав. Тем более что лишенные родительских прав лица теряли все права, основанные на факте их родства с ребенком. Естественно, и права на личное воспитание своих несовершеннолетних детей. Отсюда необходимость исключения их личного контакта с теми, кто стал опасным источником семейного воспитания. Вот почему ч. 3 ст. 60 допускала выселение лиц, лишенных родительских прав, без предоставления им другого жилого помещения, но при условии, если: -------------------------------- <8> ВВС РСФСР. 1969. N 32. Ст. 1086.

родитель, лишенный родительских прав, систематическим нарушением правил социалистического общежития делает для ребенка невозможным с ним совместное проживание; меры предупреждения и общественного воздействия оказались безрезультатными. Следовательно, можно было обойтись и без отобрания детей у родителей, что делало лишение родительских прав в ряде случаев бессмысленным. Таким образом, Семейный кодекс в этой части не отличался совершенством, что затрудняло правоприменение. Семейный кодекс Российской Федерации 1995 года снял ряд вопросов, связанных с отобранием детей у родителей, но связал отобрание с новым для семейного законодательства термином - ограничение родительских прав. По сути дела, между понятиями "отобрание детей у родителей" и "ограничение родительских прав" был поставлен знак равенства, с чем трудно согласиться, так как отобрание есть логическое продолжение ограничения родительских прав. Сначала суд своим решением ограничивает родительские права, потом данное решение подлежит исполнению благодаря отобранию детей у родителей. Но в любом случае отобрание детей у родителей как по решению суда, так и на основании акта органа опеки и попечительства служит, с одной стороны, способом защиты ребенка от опасности, исходящей от родителей, с другой - мерой ответственности родителей за создание в семье опасной для несовершеннолетнего обстановки. Исключение составляют случаи неправомерного безвиновного поведения родителей, вызванное их болезненным состоянием. Что же касается Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 мая 1998 г. N 10 "О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей" <9>, то оно упоминает об отобрании детей у родителей вскользь (ч. 2 п. 12, где говорится об отобрании детей от усыновителей, п. 13, где сказано об отобрании детей у родителей в случае отказа в иске о лишении родительских прав и передаче несовершеннолетнего на попечение органа опеки и попечительства). -------------------------------- <9> ВВС РФ. 1998. N 7.

Говоря об отобрании детей у родителей в современном его понимании, применительно к тексту Семейного кодекса, имеет смысл обратить внимание на суть данного понятия. Отобрать - значит взять у кого-либо что-либо вопреки его желанию, воле <10>. Применительно к семейным правоотношениям речь идет об отобрании личного права родителей на семейное воспитание своих детей. Такая утрата происходит вследствие лишения родительских прав после того, как исчезает правовая основа этого права, на что указывает п. 1 ст. 71 СК, посвященный последствиям лишения родительских прав, следующего содержания: "Родители, лишенные родительских прав, теряют все права, основанные на факте родства с ребенком, в отношении которого они были лишены родительских прав". Естественно, в их числе главное - право каждого из родителей на личное воспитание своих детей, которое перестает существовать с момента вступления решения суда в законную силу. Причем происходит утрата этого права в полном его объеме. Допустимое общение лиц, утративших свои родительские права по суду, с ребенком не влияет на суть родительско-детских отношений, которые стали с точки зрения закона принципиально иными. Поэтому неизбежной становится изоляция детей от лиц, утративших свои родительские права, которая достигается путем отобрания детей у родителей и переносится в стадию исполнения судебного решения по правилам ГПК РФ, Федерального закона от 2 октября 2007 г. "Об исполнительном производстве". -------------------------------- <10> Большой толковый словарь русского языка. СПб., 2006. С. 754; Толковый словарь современного русского языка / Сост. В. В. Лопатин, Л. Е. Лопатина. М., 2009. С. 456.

Применительно к отобранию детей у родителей в судебном порядке можно различать процессуальные правила, имеющие общий характер, предназначенные для любой разновидности отобрания. К ним относятся: ст. 24 ГПК, определяющая подсудность гражданских дел; ст. ст. 28, 29 ГПК, определяющие место предъявления иска; ст. 47 ГПК, обязывающая органы опеки и попечительства к даче заключения по делу; ст. 131 ГПК, определяющая форму и содержание искового заявления; ст. ст. 147 - 150 ГПК, посвященные подготовке дела к судебному разбирательству. К числу правил, имеющих свою специфику, связанную с отобранием детей у родителей, относятся: ст. ст. 140 - 142 ГПК, предусматривающие меры по обеспечению иска, когда важно своевременно применить меры защиты ребенка, оказавшегося в опасной для него семейной обстановке; ст. ст. 39, 173 ГПК, регламентирующие отказ от иска, признание иска ответчиком и мировое соглашение сторон. Поскольку все эти действия непосредственно связаны с обеспечением прав несовершеннолетних, во главе угла в любом случае лежат интересы ребенка. Поэтому в одних ситуациях полезен отказ от иска, достижение мирового соглашения, способного исключить акт отобрания, в других отказ от иска недопустим, так как ведет к нарушению прав ребенка; ст. 212 ГПК, предоставляющая суду право обратить решение к немедленному исполнению. Использование такого права не относится к исключительным событиям, при наличии доказательств, что ребенок гибнет и его нужно спасать без всякого промедления. Особенно, если имеет место жестокое с ним обращение, существует реальная угроза его сокрытия и т. п.; ст. 4 (п. п. 1 - 6 ст. 6.1) Федерального закона от 30 апреля 2010 г. "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" <11>. -------------------------------- <11> РГ. 2010. 4 мая. N 94 (5173).

Если посмотреть на Федеральный закон "Об исполнительном производстве", то нетрудно заметить, что и здесь некоторые его положения носят общий характер, адресованные ко всем делам, связанным с судебным отобранием детей у родителей. Сюда входят: ст. 6, предусматривающая обязательность исполнения требований судебного пристава-исполнителя; п. 2 ст. 14, предусматривающий содержание постановления судебного пристава-исполнителя; ст. 16, обозначающая окончание сроков в исполнительном производстве; ст. 21, определяющая сроки предъявления исполнительных документов к исполнению; ст. 24, посвященная извещениям и вызовам в исполнительном производстве; ст. 47, определяющая момент окончания исполнительных действий; ст. 61, допускающая участие специалиста в исполнительном производстве. Таков примерный перечень гражданско-процессуальных правил, которые служат основанием такого важного и ответственного этапа, каким является отобрание детей у родителей. Причем такого этапа, без которого цель самого иска нельзя считать достигнутой. Вместе с тем существуют и такие положения Закона "Об исполнительном производстве", которые приобретают особый смысл для той или иной разновидности отобрания детей у родителей. В их числе, в частности: ст. 37, предусматривающая отсрочку или рассрочку исполнения; п. 2 ст. 40, посвященный приостановлению полностью или частично судебным приставом-исполнителем исполнительного производства; ст. 51, предусматривающая участие в исполнительном производстве несовершеннолетнего; ст. 62, допускающая взаимодействие судебного пристава-исполнителя с органами внутренних дел в процессе исполнения судебного решения; ст. 65, разъясняющая порядок розыска должника, ребенка, подлежащего отобранию. Конечно, такая классификация предписаний Федерального закона "Об исполнительном производстве", относящихся к отобранию детей у родителей, носит условный характер. Но она позволяет обратить внимание на соблюдение в первую очередь общеобязательных правил, вместе с тем использовать предоставляемые законом возможности учитывать особенности сложившейся ситуации с тем, чтобы в конкретной ситуации быстрее и лучше защитить права несовершеннолетнего, чьи интересы все-таки главенствуют. При отобрании детей у родителей в административном порядке столь подробного перечня, как надо действовать, не существует. Основу процедуры отобрания здесь составляет письменный акт, составленный органом опеки и попечительства либо его представителем или по его поручению, на что не требуется доверенность. Этот акт, естественно, не подлежит удостоверению в нотариальном порядке. Он всего лишь подтверждает обнаружение того факта, что ребенок в семье погибает или может погибнуть. Причем факт очевидный, не требующий доказательств, поскольку на их сбор уже нет времени. Подписывается этот акт его составителем, желательно в двух экземплярах, что может понадобиться при определении дальнейшей судьбы ребенка. Несмотря на видимую простоту составления такого акта, от его содержания многое зависит, и прежде всего способ устройства ребенка, попавшего в разряд лишившегося родительского попечения. При этом следует иметь в виду, что заключение по такому акту есть позиция органа опеки и попечительства, другими словами, государства. Поэтому ему следует быть убедительным, доказательным, объективным. На процедуру отобрания детей у родителей оказывают влияние и особенности материальной нормы. Поэтому имеет смысл рассматривать каждый из существующих видов отобрания в отдельности с точки зрения предстоящего отобрания. Лишение родительских прав, как правило, требует незамедлительного отобрания, когда дети еще находятся с родителями. Осуществлять отобрание предстоит судебному исполнителю в присутствии представителя органа опеки и попечительства. При этом полезно определиться, куда будут устроены после отобрания дети (в приют, больницу, детский дом, дом ребенка и др.). Для помещения отобранного ребенка в одно из детских учреждений на полное государственное попечение необходимо иметь необходимые для такого устройства документы, получение которых осуществляется в основном органом опеки и попечительства. При совершении самого акта отобрания нельзя не учитывать нервное состояние подлежащего отобранию ребенка, нередко запуганного, готового убежать и спрятаться. Атмосфера изъятия может накаляться агрессивным поведением лица, утратившего родительские права. Поэтому, чтобы смягчить обстановку, имеет смысл убедить мать, отца в целесообразности устройства их детей, в частности, в одно из детских учреждений временного либо постоянного пребывания. Тем самым отобрание осуществится наименее безболезненным образом для несовершеннолетнего. Может случиться, что подлежащие отобранию дети уже находятся вне родительского дома: у родственников, в больнице, детском учреждении. Иными словами, они уже вне опасности. Поэтому можно считать, что отобрание уже состоялось, а желание (нежелание) на устройство ребенка лиц, утративших свои родительские права, правового значения не имеет. Судебному исполнителю остается составить акт об исполнении с указанием места пребывания несовершеннолетнего. Сложнее обстоит дело, когда лишается родительских прав один из родителей, а в действиях другого нет оснований для лишения его родительских прав. Здесь возможны несколько вариантов защиты интересов ребенка, который продолжает оставаться в опасности. Добросовестному родителю предлагается предпринять меры, направленные к изоляции ребенка от лица, лишенного родительских прав (иск о выселении, устройство несовершеннолетнего в одно из детских учреждений за счет добросовестного родителя и т. п.). Отсюда позволителен вывод: налицо пример, когда отобранию ребенка у одного из родителей места нет. Если не лишенный родительских прав не предпринимает усилий, направленных на защиту ребенка, к нему может быть предъявлен иск об ограничении родительских прав. Когда же родители проживают порознь, суду предстоит выяснить, какова роль родителя, сохраняющего свои родительские права, в жизни несовершеннолетнего. При положительном ответе на этот вопрос предстоит передать его добросовестному родителю. При отрицательном - передать ребенка на попечение органа опеки и попечительства, что предусмотрено п. 5 ст. 71 СК. При любом ответе отобрание ребенка у лица, утратившего свои родительские права, не исключается. Ситуация, когда главное при лишении родительских прав все-таки не отобрание, которое само собой разумеется, а прекращение правовой связи с родителем, допускающим неправомерное поведение, к редким событиям не относится. Так, уклонение родителя от выполнения своих обязанностей, в том числе злостное уклонение от уплаты алиментов, заставляет истца по делу о лишении родительских прав, с которым находится ребенок, сосредоточить свое внимание на прекращении именно правовой связи с ответчиком. Поэтому в таких случаях проблемы отобрания не возникает, поскольку несовершеннолетний находится, как правило, у истца. Аналогична ситуация, когда родители (один из них) отказываются без уважительных причин взять (забрать) своего ребенка из одного из детских учреждений. В таких случаях важно определить семейно-правовой статус несовершеннолетнего, уже не имеющего контакта со своими родителями (одним из них). При злоупотреблении родительскими правами, которое, как правило, происходит, когда родители и дети живут вместе, необходимость в отобрании очевидна, и оно осуществляется с учетом высказанных соображений относительно отобрания как такового. Что же касается такого основания лишения родительских прав, как жестокое обращение с детьми, в том числе физическое или психическое насилие над ними, покушение на их половую неприкосновенность, то в подобных случаях имеется прямой смысл в незамедлительном отобрании даже в процессе досудебной подготовки дела либо тотчас после вынесения судебного решения. Таким образом, отобрание ребенка у родителей, допускающих жестокое обращение со своими детьми, не терпит промедления ни под каким видом. Отличается оно, должно отличаться, определенной жесткостью и не зависит от привязанности ребенка к родителю, утратившему свои права в судебном порядке. Проблема отобрания возникает и тогда, когда лицо лишается родительских прав по причине его болезни хроническим алкоголизмом или наркоманией. Практика показывает, что чаще всего хронические алкоголики уклоняются от уплаты алиментов, злоупотребляют своими родительскими правами, утратив человеческий образ, жестко обращаются со своими несовершеннолетними детьми. Поэтому чем быстрее последние будут отобраны, тем лучше, поскольку пребывание с ними детей безотносительно к их возрасту крайне опасно со всех точек зрения. Что же касается наличия такого основания лишения родительских прав, как совершение умышленного преступления против жизни или здоровья своих детей, то оно сопряжено с привлечением виновного к уголовной ответственности. Поэтому о наличии такого основания к лишению родительских прав приходится говорить после вынесения судом приговора по уголовному делу. Здесь изоляция ребенка от родителя, совершившего столь тяжкое преступление, осуществляется не благодаря отобранию, а в результате применения к нему мер ответственности, связанных с лишением свободы. Довольно сложно обстоит дело с отобранием после восстановления лица в родительских правах при соблюдении всех условий, предусмотренных п. 1 ст. 72 СК. Имеется в виду полная реабилитация человека как родителя, подтвержденная судебным решением. Однако заменившее родителя лицо может отказаться вернуть родителю ребенка по разным соображениям. Тогда не остается ничего другого, как предъявить этому родителю иск в защиту своих родительских прав в порядке ст. 68 СК. Следовательно, чаще всего суду предстоит рассмотреть два исковых требования в определенной последовательности: сначала иск о восстановлении родительских прав. При отказе в заявленном иске отобранию ребенка у удерживающего его лица (обычно опекуна (попечителя) нет места. При удовлетворении заявленного иска нередко возникает проблема отобрания, если в добровольном порядке решение суда не исполняется. Но быть или не быть отобранию, зависит и от желания несовершеннолетнего, достигшего десятилетнего возраста. Если он против восстановления родительских прав, суд вправе с учетом его мнения отказать в удовлетворении заявленного иска. Когда же ребенок, которому исполнилось десять лет, в принципе не против восстановления родительских прав, но не хочет уходить из семьи, ставшей для него привычной, вряд ли можно не считаться с его мнением. Остается перевести вопрос об отобрании на мирные рельсы. Ограничение родительских прав также связано с существованием для ребенка опасности в родительской семье. Чем бы она ни объяснялась, после удовлетворения иска в порядке ст. 73 СК устранение этой опасности возможно лишь благодаря отобранию детей у родителей даже при сохранении правовой связи детей и родителей. Исполнение судебного решения в подобных делах опять-таки заключается в отобрании ребенка у родителей, ограниченных в своих родительских правах, которое осуществляется в соответствии с ч. 1 п. 1 ст. 79 СК судебным исполнителем с обязательным участием органа опеки и попечительства. Конечно, такое участие не может быть пассивным и сводиться к роли наблюдателя за происходящим. Успех исполнения во многом зависит от позиции представителя органа опеки и попечительства. Поэтому существует иллюзия, что именно он исполняет решение, тогда как он всего лишь помощник пристава-исполнителя. При отобрании как результате ограничения родительских прав судом также целесообразно в ряде случаев применить его на стадии досудебной подготовки с целью принятия мер по обеспечению иска (ч. 12 п. 1 ст. 150 ГПК); после вынесения судом решения об ограничении родительских прав, если вследствие особых обстоятельств замедление его исполнения может привести к значительному ущербу для взыскателя или исполнение может оказаться невозможным (п. 1 ст. 212 ГПК). Причем вряд ли здесь уместно доскональное соблюдение правил, предусмотренных п. 2 ст. 212 ГПК (извещение ответчика, участвующего в деле, о времени и месте судебного заседания). Его неявка не является препятствием для решения вопроса о немедленном исполнении решения суда. Что же касается истца по делу об ограничении родительских прав, заинтересованного в отобрании, то его явка в судебное заседание имеет прямой смысл. Особая осторожность необходима при отобрании ребенка у лиц, ограниченных в своих родительских правах, страдающих психическим заболеванием. В таких случаях целесообразно сочетать отобрание с рекомендациями медицинского характера, исходящими из медицинского учреждения. Особенности споров между раздельно проживающими родителями о месте жительства ребенка с одним из них накладывают отпечаток и на отобрание несовершеннолетнего, переданного решением суда истцу. В бесспорных случаях, когда ответчик готов подчиниться решению суда, происходит передача ребенка истцу. В результате отпадает необходимость в его отобрании у родителя, удерживающего у себя несовершеннолетнего. Но при несогласии с решением суда, когда ответчик удерживает ребенка, не хочет, не намерен вернуть его родителю-истцу, без отобрания не обойтись. Но оно может быть разным по степени своего эмоционального накала. Одно дело, когда родитель, в чью пользу вынесено судебное решение, умело, тактично располагает к себе ребенка, которому предстоит перейти из рук в руки истца, другое, если истец не знает, что ему делать, если ребенка, особенно маленького, трудно оторвать от родителя, к которому он привык. Тогда приходится прибегать к активной помощи представителя органа опеки и попечительства и даже детского психолога. При безуспешности предпринятых усилий имеет смысл отказаться от исполнения судебного решения в порядке, установленном гражданско-процессуальным законодательством. То же самое происходит, может происходить в спорах о воспитании, связанных с защитой родительских прав в порядке ст. 68 СК, в случаях, когда такой спор возникает между родителями (одним из них) и третьими лицами, которые продолжают удерживать ребенка, несмотря на вынесенное судом решение. Чтобы избежать осложнений при отобрании детей у родителей в делах подобного рода, имеет прямой смысл подготовиться заранее к акту исполнения судебного решения. Тем более что Семейный кодекс предоставляет такую возможность в ч. 2 п. 2 ст. 79 СК, где сказано: при невозможности исполнения решения суда о передаче ребенка без ущерба его интересам ребенок может быть по определению суда временно помещен в организацию для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, то есть под надзор образовательной, медицинской организации или той, что оказывает социальные услуги, или в некоммерческие организации, если указанная деятельность не противоречит целям, ради которых они созданы. Практически выходом из положения может стать и устройство ребенка, которого не удается вернуть родителю-истцу, в социальный приют для детей, действующий в соответствии с Примерным положением, утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 27 ноября 2000 г. <12>, в социально-реабилитационный Центр для несовершеннолетних, действующий в соответствии с Примерным положением, утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 27 ноября 2000 г. <13>. По замыслу законодателя, это позволит ребенку избавиться от давления заинтересованных лиц, обрести душевный покой, после чего ему легче будет разобраться в своих привязанностях, что в конечном счете облегчит исполнение судебного решения, связанное с отобранием. Однако это вряд ли можно рассматривать как единственный выход из положения. Во-первых, временное устройство несовершеннолетнего даже с целью охраны его интересов также связано с его отобранием от одного из родителей. Во-вторых, в приют, социально-реабилитационный центр попадают прежде всего "дети улицы", общаться с которыми вряд ли полезно "домашним" детям, о которых спорят. -------------------------------- <12> СЗ РФ. 2000. N 49. Ст. 4822. <13> Там же.

По своему семейно-правовому статусу усыновители полностью равны родителям. Поэтому не исключается ситуация, связанная с отобранием ребенка теперь уже у усыновителей, что возможно лишь, как правило, теоретически, поскольку отмена усыновления допустима только тогда, когда она вызвана необходимостью соблюдения интересов несовершеннолетнего. Но если возникает проблема отобрания у бывшего усыновителя ребенка, которого он все равно не намерен отдавать, к исполнению судебного решения путем отобрания нужно подготовиться с особой тщательностью, сочетая его с предусмотренными гражданско-процессуальным законодательством санкциями. Действующий Семейный кодекс предусматривает еще один вид отобрания, допустимого при непосредственной угрозе жизни ребенка или его здоровью (ст. 77). Словом, когда медлить нельзя. При этом возможны две ситуации. Первая, когда родители (один из них, если другого просто нет) находятся вместе с детьми, на глазах которых и по вине которых они погибают. О столь печальном факте давно известно, а чаще всего для окружающих это своего рода "открытие", которому не может быть места. После получения информации о катастрофическом положении детей представитель органа опеки и попечительства обязан немедленно выйти на место. Убедившись, что налицо действительно реальная угроза жизни и здоровью ребенка, чаще всего малолетнего или инвалида, который не может себя спасти сам, представитель составляет акт, после чего тотчас осуществляется отобрание без учета реакции на то родителя-виновника в страданиях своих несовершеннолетних детей. Налицо ситуация, свидетельствующая об отобрании в подлинном смысле слова, после чего в 7-дневный срок предъявляется иск к такому родителю либо об ограничении, либо о лишении родительских прав. Вторая, когда дети брошены на погибель своими родителями (без пищи, в ледяном помещении и т. п.), которые исчезли неизвестно куда и на сколько. В подобной ситуации нет места для отобрания как такового, так как нет препятствий на пути спасения детей. Их орган опеки и попечительства немедленно без всякого предупреждения устраивает как детей, лишившихся родительского попечения, в рамках требований, сформулированных ч. 2 п. 1 ст. 121, п. 2 ст. 123 СК. Правовым основанием такого устройства служит акт обследования, подтверждающий, что дети действительно погибают. Последует ли за этим иск об ограничении, лишении родительских прав, неизвестно (а, может быть, родитель умер, попал в больницу и т. п.). Такой иск может быть предъявлен, если родитель находится в полном здравии, просто "забыл" в пьяном угаре о своих детях. Тогда есть все основания для последующего лишения, ограничения родительских прав. Для особых случаев, когда мать, не предъявившая документов, оставляет своего ребенка в медицинской организации, где происходили роды, предназначен Приказ Министерства социального развития от 25 января 2010 г. <14>. Он определяет содержание акта оставления ребенка в таких ситуациях, удостоверяемого руководителем медицинской организации, лечащим врачом, юристом, представителем органа опеки и попечительства. -------------------------------- <14> РГ. 2010. 5 марта. N 46 (5125).

Таким образом, отобрание детей у родителей отличается разнообразием. Но всегда оно имеет, не может не иметь правового основания либо в виде решения суда либо акта обследования условий жизни ребенка в семье, составленного органом опеки и попечительства. Отсутствие правовых оснований к отобранию детей у родителей исключает отобрание как семейно-правовой способ воздействия государства на родителей, чье общение со своим ребенком представляет для него очевидную опасность. Когда неблагополучие на этот счет не достигло столь серьезных пределов, остается лишь профилактическая, предупредительная работа с семьей, родителями, которая в наше время приобретает особый смысл.

------------------------------------------------------------------

Название документа