Обеспечение и защита прав граждан, страдающих психическими расстройствами
(Абрамян С. К.)
("Общество и право", 2009, N 5)
Текст документа
ОБЕСПЕЧЕНИЕ И ЗАЩИТА ПРАВ ГРАЖДАН,
СТРАДАЮЩИХ ПСИХИЧЕСКИМИ РАССТРОЙСТВАМИ
С. К. АБРАМЯН
Абрамян Сюзанна Кароевна, преподаватель кафедры уголовного права и криминологии Новороссийского филиала Краснодарского университета МВД России.
Работа посвящена рассмотрению правового положения граждан с психическими расстройствами, рассмотрению прав и законных интересов указанной категории лиц и их защите.
Ключевые слова: психические расстройства, психически больные, защита и принципы защиты прав лиц, страдающих психическими расстройствами.
The article is devoted consideration of legal position of citizens with psychical disorders, to consideration of rights and legal interests of the indicated category of persons and their defence.
Key words: mental insanities, mentally ill patients, protection of persons with mental illness, principles for the protection of persons with mental illness.
Правовое положение граждан с психическими расстройствами регулируется большинством отраслей законодательства, множеством отдельных федеральных законов и законов субъектов Российской Федерации. Для данной категории граждан законодатель предусматривает как систему мер социальной защиты, так и ряд ограничений. Отстаивание же своих прав и законных интересов для лиц, имеющих психические нарушения, как правило, весьма затруднительно, что делает их одной из наиболее уязвимых категорий населения. Проведенный нами мониторинговый анализ федерального законодательства и правоприменительной практики в сфере прав лиц с психическими расстройствами выявил в этой сфере комплекс проблем, характерных как для всего правового пространства и правоприменительной деятельности, отражающих состояние законности в целом, так и для рассматриваемой сферы правоотношений. Негативными тенденциями в законотворческом процессе и законодательстве в целом по-прежнему являются фрагментарность и бессистемность в разработке законов, слабая прогностическая оценка последствий их принятия, частое внесение изменений в действующие законы, несогласованность между различными законодательными актами, нечеткость формулировок их норм, практика конструирования так называемых отсылочных норм, адресующих к подзаконным актам или к нормам других законов, в свою очередь, таких норм не содержащих. В ежегодных докладах Председателя Совета Федерации С. Миронова о состоянии законодательства в России признается, что абсолютное большинство принимаемых законов содержит поправки к уже действующим законам, что вносит неразбериху в законодательство. Продолжается практика принятия законов, по выражению С. Миронова, как бы "под условием", когда необходимость в доработке законопроекта очевидна, однако, в силу его незамедлительной необходимости для общества, законопроект все же принимается с надеждой, что поправки в него можно будет внести позднее. "В часть таких законов поправки начинают вноситься почти сразу после их опубликования, другая их часть так и остается в незавершенном виде" [1], - констатируется в докладе. Растет число постановлений Конституционного Суда РФ о признании тех или иных положений законов не соответствующими Конституции РФ. При этом законодатель в таких случаях обычно не спешит вносить в законы требуемые изменения, в результате чего не подлежащая применению норма часто годами не получает себе замены. Конституционному Суду РФ, кроме того, все чаще приходится выносить определения, в которых выявляется конституционно-правовой смысл оспариваемых правовых актов, - в связи с тем, что в правоприменительной практике отсутствует однозначное их понимание по причине, зачастую, неясности самого закона. Неясность, неточность закона ведут к произвольному его толкованию и, следовательно, произвольному применению. Председатель Конституционного Суда РФ В. Зорькин в своих выступлениях постоянно обращает внимание на необходимость преодоления "недосказанности" законодательных норм, когда принципиально важные вопросы, особенно касающиеся регулирования конституционных прав и свобод граждан, отдаются на откуп нормативным актам (положениям, инструкциям и т. д.) органов исполнительной власти, на необходимость преодоления игнорирования, медлительности и неполноты реализации в российском законодательстве международно-правовых норм, содержащихся в конвенциях (договорах, соглашениях), ратифицированных или подписанных Россией. Многие негативные тенденции в развитии законодательства, по мнению В. Зорькина, связаны с "отсутствием гласности и даже закрытостью при подготовке законопроектов" [2]. Значительная их часть готовится келейно, даже с элементами некоей секретности. В стране отсутствует массовый доступный для граждан печатный орган, где публиковались бы все законопроекты перед их рассмотрением в первом чтении в Госдуме. Большинство отмеченных явлений отчетливо проявляется в вопросах регулирования правового положения лиц с психическими расстройствами.
Первая проблема в области соблюдения прав лиц с психическими расстройствами, обусловленная несовершенством законодательства в этой сфере, связана с коллизией норм. Так, некоторые положения Закона РФ "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" не согласуются с Конституцией РФ (ограничение прав и свобод граждан, связанное с психическим расстройством, допускается на основании законов, а не федеральных законов), Основами законодательства РФ об охране здоровья граждан (в отношении объема понятия "врачебная тайна"), с Гражданским процессуальным кодексом РФ (в части регламентации недобровольной госпитализации в психиатрический стационар), с Федеральным законом "О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов" (в отношении оснований для помещения недееспособного лица в психоневрологический интернат). С Основами, в свою очередь, не согласуется Федеральный закон "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации" в вопросе о предоставлении сведений, составляющих врачебную тайну, без согласия гражданина. Федеральный закон "О персональных данных" не внес упорядоченность в этот вопрос, установив нечеткий и совершенно иной, по сравнению с Основами, алгоритм допущения передачи сведений о состоянии здоровья граждан. Жилищный кодекс РФ и принятые в субъектах РФ соответствующие региональные законы находятся в противоречии как между собой, так и с Федеральными законами "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации" и "О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов" в вопросе о жилищных правах лиц с психическими расстройствами. Противоречия имеются между Гражданским кодексом РФ и Гражданским процессуальным кодексом РФ в отношении круга лиц, правомочных подать заявление в суд о признании лица дееспособным. Несоответствия обнаруживаются и в самом Гражданском кодексе РФ: в то время как одна из статей Кодекса вообще не допускает совершение дарения имущества недееспособного его опекуном, другая статья такую возможность предусматривает. Правило по выходу из столь удручающих, на первый взгляд, ситуаций сформулировал Конституционный Суд РФ. Разрешение в процессе правоприменения коллизий между различными правовыми актами, с позиции Конституционного Суда РФ [3], должно осуществляться исходя из того, какой из этих актов предусматривает больший объем прав и свобод граждан и устанавливает более широкие их гарантии.
Вторая проблема, вызывающая затруднения с реализацией гражданами своих прав, связана с наличием пробелов в законодательстве. Отсутствует должное правовое регулирование оказания психосоматической, соматопсихиатрической, а также наркологической помощи. Законом о психиатрической помощи не затрагиваются вопросы о правах граждан на стадии обращения за психиатрической помощью, а также при прохождении обследования психического здоровья. Закон не закрепляет за администрацией психиатрического стационара обязанность знакомить (информировать) пациента (или его представителя) с судебным решением об удовлетворении заявления психиатрического учреждения о недобровольной госпитализации лица. Закон не устанавливает право лица, госпитализированного в недобровольном порядке, самостоятельно возбуждать процедуру судебного контроля за его госпитализацией. Тем самым не выполняется Постановление Европейского суда по правам человека по делу "Ракевич против Российской Федерации". В российском законодательстве не получил реализации Принцип 18 Принципов защиты психически больных лиц и улучшения психиатрической помощи, утвержденных Генеральной Ассамблеей ООН в 1991 г., в отношении права пациента на независимое психиатрическое заключение. Пробелы обнаруживаются и в Трудовом кодексе РФ. Они, в частности, касаются прав работников при выявлении у них в ходе обязательного психиатрического освидетельствования противопоказаний для выполнения работы, обусловленной трудовым договором. Некоторые нестыковки и пробелы имеются и в уголовном законодательстве, например, в вопросах об уголовной ответственности лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости.
Третья проблема, типичная для законодательства и напрямую связанная с неисполнением законов, касающихся прав граждан с психическими расстройствами, - это отсутствие механизма реализации законов. Государством до сих пор не создана независимая от органов здравоохранения служба защиты прав пациентов, находящихся в психиатрических стационарах. Данное Правительству РФ еще в 1992 г. поручение о разработке и утверждении положения об этой службе не выполнено. Не исполняется, таким образом, ст. 38 Закона о психиатрической помощи. Правительство РФ проявляет бездействие в разработке и утверждении Положения о независимой медицинской экспертизе, что на практике препятствует гражданам реализовывать свое право, в частности, на производство независимой военно-врачебной экспертизы, предусмотренное ст. ст. 51 и 53 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан. К нарушению прав граждан с психическими расстройствами, вытекающих из международных обязательств России, приводит неисполнение Правительством РФ Федерального закона от 22 апреля 2004 г. N 19-ФЗ, в котором перед Правительством была поставлена задача определить порядок участия федеральных органов исполнительной власти в реализации Конвенции о передаче лиц, страдающих психическими расстройствами, для проведения принудительного лечения, заключенной еще в 1997 г. государствами - участниками СНГ. Отсутствие механизма реализации Конвенции застопорило передачу и принятие Российской Федерацией лиц, совершивших уголовно наказуемые деяния, для проведения принудительного лечения. Все вышеуказанные противоречия и пробелы действующего законодательства существенно усугубляются отсутствием реальных механизмов реализации прав недееспособных лиц на самозащиту нарушенных свобод и интересов. Существующий в системе государственных органов и органов государственной власти формальный подход к рассмотрению жалоб лиц, страдающих психическими расстройствами и признанных недееспособными, приводит к тому, что многие факты, свидетельствующие о нарушениях прав, не замечаются, а в некоторых случаях преднамеренно игнорируются должностными лицами. С целью профилактики возможных нарушений прав и интересов психоневрологических больных возникает необходимость разработки единого порядка рассмотрения жалоб психоневрологических больных, признанных недееспособными, а также механизма реагирования на указанные в обращениях факты.
От полноты, системности и непротиворечивости действующего законодательства, от состояния законности в сфере обеспечения и защиты прав граждан, страдающих психическими расстройствами, добросовестности исполнения своих обязанностей должностными лицами учреждений и организаций во многом зависит благополучие не только самих больных, но и общества в целом, отдельных лиц, которым может быть причинен ущерб в результате совершения такими гражданами общественно опасных и иных действий, нарушающих права и законные интересы человека и гражданина.
Литература
1. Ежегодный доклад Совета Федерации о состоянии законодательства Российской Федерации // Российская газета. 25.01.2006.
2. Зорькин В. Законный брак: за ошибки законодателя расплачиваются граждане // Российская газета. 07.07.2006.
3. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 8 ноября 2005 г. N 439-О // Российская газета. 31.01.2006.
------------------------------------------------------------------
Название документа