Участие адвоката в проверке и оценке допустимости заключения эксперта в уголовном процессе: анализ соблюдения требований закона в стадии назначения судебной экспертизы

УЧАСТИЕ АДВОКАТА В ПРОВЕРКЕ И ОЦЕНКЕ ДОПУСТИМОСТИ ЗАКЛЮЧЕНИЯ ЭКСПЕРТА В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ: АНАЛИЗ СОБЛЮДЕНИЯ ТРЕБОВАНИЙ ЗАКОНА В СТАДИИ НАЗНАЧЕНИЯ СУДЕБНОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ

М. С. БЕЛОКОВЫЛЬСКИЙ

Белоковыльский М. С., адвокат Первомайской коллегии адвокатов г. Ижевска.

Перечень из пяти обязательных оснований назначения судебных экспертиз, предусмотренных ст. 196 Уголовно-процессуального кодекса РФ 2001 г. (далее - УПК РФ), существенно расширен судебно-следственной практикой: редкое производство по уголовному делу в настоящее время обходится без заключения эксперта. Полагаю, коллеги адвокаты, специализирующиеся на ведении уголовных дел, согласятся со мной: роль экспертизы как формы применения специальных познаний в уголовном процессе год от года возрастает. Данное обстоятельство ставит перед адвокатом ряд проблем (независимо от того, выступает он в традиционной роли защитника либо в качестве представителя гражданского истца, потерпевшего или гражданского ответчика), связанных с его участием в проверке и оценке заключения эксперта как доказательства по уголовному делу, но одновременно и предоставляет ряд дополнительных возможностей для отстаивания интересов своего доверителя на стадии предварительного расследования и в суде. Процессуальный статус адвоката, избранная им позиция по уголовному делу во многом предопределяют тактику участия адвоката в проверке и оценке заключений эксперта как доказательства: оспорить либо поддержать заключение эксперта, выявить его научную несостоятельность или, напротив, отстоять обоснованность, найти нарушения закона, влекущие признание данного доказательства недопустимым, либо, наоборот, обосновать несущественность данных нарушений и нейтрализовать их, к примеру, путем допроса экспертов, специалистов и т. д. Оценка и проверка заключения эксперта предполагает, во-первых, анализ соблюдения требований закона при ее назначении и производстве, во-вторых, исследование обоснованности заключения, т. е. проверку на правильность применения соответствующих специальных познаний. Второй аспект деятельности, а именно проверка и оценка заключения эксперта по существу с точки зрения обоснованности выводов и, кроме того, объективности, всесторонности и полноты произведенных исследований (как требует ст. 8 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации"), исключающих вероятность каких-либо альтернативных версий разрешения поставленных вопросов, т. е. оценка заключения эксперта с точки зрения содержания, для адвоката, как правило, не обладающего специальными познаниями в области экспертного исследования, представляет немалую сложность. Оптимальный вариант здесь - обратиться, если есть такая возможность, за консультацией к специалистам в соответствующей предметной области. В отсутствие таковой остается лишь самостоятельно изучить научную литературу. Формулировать какие-либо рекомендации общего характера, тем более в рамках небольшой статьи, было бы непродуктивно ни в научном, ни в практическом смысле. Данная статья посвящена первому аспекту деятельности адвоката при работе с заключением эксперта, а именно проверке и оценке адвокатом заключений эксперта как уголовно-процессуального доказательства именно по процессуальным аспектам производства судебной экспертизы (установленного законом порядка назначения экспертизы, ее производства, составления заключения), как принято говорить, по формальным, т. е. связанным с соблюдением (несоблюдением) процессуальной формы, основаниям. Примеры, приводимые в настоящей статье, взяты из опубликованной судебной практики и из адвокатской практики автора и его коллег. Несколько слов об общих проблемах оценки допустимости такого вида доказательств, как заключение эксперта. Допустимость заключения эксперта как доказательства связана с соблюдением требований закона (прежде всего УПК РФ, Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", а также подзаконных актов, издание которых они предусматривают или к которым непосредственно отсылают (ст. 3 указанного Закона)) при его получении. В частности, применительно к судебно-медицинским экспертизам таким основным нормативным актом является Инструкция по организации и производству экспертных исследований в бюро судебно-медицинской экспертизы, утвержденная Приказом Минздрава России от 24 апреля 2003 г. N 161 (зарегистрирован Министерством юстиции РФ 2 июня 2003 г., регистрационный N 4616) <1>. -------------------------------- <1> Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2003. N 38. С. 3 - 103.

Судьи нередко отказывают в удовлетворении ходатайств о признании недопустимыми и исключении из числа доказательств заключений экспертов, заявленных на том основании, что при производстве экспертизы были нарушены требования указанных выше подзаконных актов. Обычно они мотивируют свой отказ тем, что ч. 1 ст. 75 УПК РФ связывает признание доказательства недопустимым с нарушением при его получении требований УПК РФ, а ч. 2 ст. 50 Конституции РФ - норм федерального закона, не предусматривая таких последствий для нарушения подзаконных актов. Аргументы против данной позиции, которые целесообразно изложить в ходатайстве, дабы уменьшить риск необходимости в дальнейшем ссылаться на них в апелляционной, кассационной и надзорных жалобах, следующие: 1) нормы федерального закона шире, нежели содержание его статей: они представляют собой систему и включают в себя отсылочные и бланкетные нормы, каковыми и являются указанные подзаконные акты; 2) судебная практика Верховного Суда РФ подтверждает правильность первого тезиса. Пример положительного решения данного вопроса применительно к инструкциям о производстве судебных медицинских экспертиз, издание которых как нормативных актов федеральных органов исполнительной власти, регулирующих производство и организацию судебной экспертизы, прямо предусмотрено ст. 3 Закона о государственной судебно-экспертной деятельности, дан в Определении Кассационной коллегии Верховного Суда РФ от 16 сентября 2004 г. N КАС04-451 <2>. -------------------------------- <2> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. N 3. С. 11 - 13.

Другое, иногда имеющее место основание отказа судов в удовлетворении ходатайства о признании недопустимым и исключении из числа доказательств заключения эксперта - довольно распространенное мнение, что признание недопустимым заключения эксперта якобы не предусмотрено УПК РФ и что единственная правильная с точки зрения закона форма реагирования на выявленные нарушения при назначении и производстве судебной экспертизы - это назначение повторной экспертизы. Данное утверждение, по сути представляющее собой инерцию правосознания правоприменителя, во многом по-прежнему ориентированного на нормы УПК РСФСР, опровергается следующими аргументами: 1) требование ч. 3 ст. 7, ч. 1, п. 3 ч. 2 ст. 75, ч. 3 ст. 88 УПК РФ носит общий характер, не содержащий каких-либо изъятий относительно заключения эксперта, которое в соответствии с ч. 2 ст. 74 УПК РФ является рядовым доказательством, не имеющим в силу принципа свободы оценки доказательств (ч. 2 ст. 17 УПК РФ) никакого преимущества над прочими видами доказательств; 2) последствия признания доказательства (в том числе заключения эксперта) недопустимым - утрата им юридической силы (ч. 1 ст. 75 УПК РФ). Оно отличается от последствий возникновения сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличия противоречий в его выводах в виде назначения повторной экспертизы (ч. 2 ст. 207 УПК РФ). В случае назначения таковой первоначальное заключение эксперта юридической силы не теряет, не лишается статуса доказательства. Ничто в принципе не препятствует тому, чтобы суд, не согласившись с повторным заключением, установил искомый факт на основе первоначального заключения эксперта. Адвокату небесполезно помнить следующее. Действительно, и в случае признания заключения эксперта недопустимым доказательством, и в случае назначения повторной экспертизы без исключения первоначального заключения повторная (а в первом случае просто новая) экспертиза, как правило, будет назначена. Предвидя такую возможность, одновременно с ходатайством об исключении доказательства (заключения эксперта) целесообразно подготовить соответствующее ходатайство о назначении новой экспертизы. В нем возможно: поставить новые вопросы (поскольку данная экспертиза повторной не является, то и требование ставить перед экспертом те же вопросы, что и при назначении первоначальной экспертизы, отсутствует); ходатайствовать о предоставлении эксперту дополнительных объектов исследования; настаивать на проведении экспертизы в конкретном экспертном учреждении, которое адвокат полагает предпочтительным. К ходатайству желательно приложить документы (их заверенные копии), подтверждающие, что данное учреждение требуемые экспертные исследования проводит, а в требуемых законом случаях - копию лицензии. Обратим внимание на следующий факт: получив ходатайство о назначении судебной экспертизы, в котором среди прочих предлагается кандидатура конкретного эксперта или экспертного учреждения, следователь (дознаватель, прокурор, суд) нередко выдвигает требование предоставить лицензию на право производство той или иной деятельности либо отказывает в его удовлетворении под предлогом отсутствия такого документа. Во избежание этого адвокату целесообразно дополнить ходатайство указанием на то, что в соответствии с Федеральным законом от 8 августа 2001 г. N 128-ФЗ "О лицензировании отдельных видов деятельности", ст. 17 которого содержит исчерпывающий перечень лицензируемых видов деятельности, экспертная деятельность как таковая лицензированию не подлежит, равно как не подлежит, как правило, лицензированию и деятельность, связанная с предметом экспертизы. Более того, в последнее время наметилась явная тенденция к сокращению сфер деятельности, подлежащих лицензированию. Так, из данного перечня исключена оценочная деятельность. Тем не менее лицензирование отдельных видов деятельности законом все еще предусмотрено. Это относится, в частности, к производству судебных медицинских экспертиз, если это связано с медицинским вмешательством. Деятельность же по производству судебной медицинской экспертизы по материалам дела лицензии не требует <3>. -------------------------------- <3> См.: Определение Верховного Суда РФ от 16 сентября 2004 г. N КАС04-451 // Справочная правовая система (далее по тексту - СПС) "КонсультантПлюс".

Возвращаясь к вопросу заявления ходатайства о признании заключения эксперта недопустимым доказательством, рекомендуем: обязательно настаивать на своем требовании, не соглашаясь на замену паллиативом в виде назначения повторной экспертизы. Данная рекомендация вытекает из следующих соображений. И в том и в другом случае суд, как правило, назначит аналогичную экспертизу, назвав ее просто судебной экспертизой, если первоначальная экспертиза исключается, либо повторной, если первоначальная остается в силе. Предположим, новая, или повторная, экспертиза проведена. Заключение эксперта безукоризненно и с содержательной, и с процессуальной точек зрения и полностью нас устраивает. Вот тут-то и становится значимой разница между ситуацией, когда первоначальное заключение эксперта исключено как недопустимое, и ситуацией, когда оно не признано недопустимым и, следовательно, не утратило юридической силы. В первом случае нашим процессуальным оппонентам будет практически невозможно оспорить заключение, во втором у них появится прекрасный и притом совершенно законный, предусмотренный ч. 4 ст. 283 УПК РФ повод назначения еще одной повторной экспертизы: "противоречия между заключениями экспертов, которые невозможно преодолеть в судебном разбирательстве путем допроса экспертов". А есть ли у нас уверенность в том, что заключение по третьей экспертизе будет содержать те же выводы, что и заключение по второй, и, соответственно, будет подтверждать нашу позицию по делу? Даже при положительном ответе на этот вопрос и мы, и наши доверители потеряем немало времени, прежде чем третье заключение будет изготовлено и вернется с делом в суд. В том же случае, если его выводы будут опровергать выводы второго заключения, совпадая с выводами первого, суд, которому уже порядком поднадоест разбираться в заключениях экспертов, скорее всего, предпочтет установить соответствующий факт на основе первоначального и третьего заключений, без затей обосновав это тем, что достоверность их подтверждается совпадающими выводами. В любом случае, ходатайствуя о назначении новой (не важно, повторная она или нет) судебной экспертизы, следует предложить провести ее в другом экспертном учреждении, т. е. не в том, где была проведена поставленная под сомнение экспертиза: опыт свидетельствует, что корпоративная этика экспертов одного и того же учреждения чаще всего предопределяет дублирование в повторном заключении выводов первоначальной экспертизы. Типичный в этом случае вопрос судьи, не желающего удовлетворять наше ходатайство, какими доказательствами мы можем подтвердить заинтересованность экспертов данного экспертного учреждения, вполне допустимо парировать тем аргументом, что для отвода эксперта (а в данном случае речь фактически идет об отводе экспертов всего экспертного учреждения) законодатель не требует бесспорной категорической доказанности его заинтересованности. Достаточно наличия обоснованных сомнений в его объективности и беспристрастности, "оснований полагать, что он лично, прямо или косвенно, заинтересован в исходе данного уголовного дела" (ч. 2 ст. 60, п. 1 ч. 2 ст. 70 УПК РФ). Проанализируем различные критерии допустимости заключения эксперта как уголовно-процессуального доказательства. 1. Надлежащий порядок назначения судебной экспертизы. Анализируя заключение эксперта с точки зрения соблюдения норм закона в стадии ее назначения, необходимо проверить следующее. 1.1. Наличие надлежащего основания (фактического и процессуального) для назначения судебной экспертизы. Фактическим основанием назначения судебной экспертизы выступает необходимость в специальных знаниях и производство на их основе соответствующих исследований. Так, экспертиза, не связанная с производством исследования, не может считаться допустимым доказательством. В данном случае потребность в специальных познаниях при отсутствии необходимости в производстве соответствующих исследований должна быть реализована в форме получения заключения специалиста, допроса специалиста, привлечения участия специалиста к производству следственного (судебного) действия. Равным образом не может считаться допустимым заключение эксперта и в том случае, если для получения содержащихся в нем выводов произведены исследования, но не требующие специальных познаний. К примеру, не может считаться допустимым доказательством заключение криминалистической экспертизы, устанавливающей возможность (невозможность) открывания определенного замка определенным ключом, так как данное исследование могло быть произведено и самим следователем без использования каких-либо специальных познаний, в рамках следственного эксперимента. Процессуальным основанием производства судебной экспертизы является соответствующее постановление (определение) о ее назначении, выносимое соответственно дознавателем, следователем, судом. Назначение судебной экспертизы - следственное (судебное) действие, производимое на стадии предварительного расследования (ч. 1 ст. 195 УПК РФ) и на этапе судебного следствия (ч. 1 ст. 283 УПК РФ). В соответствии с требованием п. 3 ч. 2 ст. 29 УПК РФ решение о помещении подозреваемого, обвиняемого, не находящихся под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для производства соответственно судебно-психиатрической и судебно-медицинской экспертизы принимается судом. В настоящее время довольно редко, но встречаются случаи, когда в уголовном деле отсутствует постановление о назначении судебной экспертизы. Так, в практике автора настоящей статьи такое имело место лишь однажды: здесь судебная экспертиза была произведена по запросу следователя. Отсутствие надлежащего процессуального основания производства судебной экспертизы - существенное нарушение, ведущее к недопустимости заключения эксперта в качестве доказательства. Данную позицию подтверждает и судебная практика Верховных Судов РФ и СССР (подп. 2 п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16 марта 1971 г. N 1 "О судебной экспертизе по уголовным делам" <4>). -------------------------------- <4> Бюллетень Верховного Суда СССР. 1971. N 2. С. 7 - 10.

1.2. Соблюдение прав участников процесса в стадии назначения судебной экспертизы. Часть 3 ст. 195 УПК РФ обязывает следователя в стадии назначения экспертизы ознакомить с соответствующим постановлением обвиняемого, его защитника и разъяснить им права, предусмотренные ст. 198 УПК РФ, о чем составляется протокол, подписываемый следователем и лицами, ознакомленными с постановлением. В случае назначения судебной экспертизы в отношении потерпевшего, за исключением случаев, предусмотренных п. п. 2, 4 и 5 ст. 196 УПК РФ (необходимости установить: характер и степень вреда, причиненного здоровью; психического или физического состояния потерпевшего, когда возникает сомнение в его способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания; возраст потерпевшего, когда это имеет значение для уголовного дела, а документы, подтверждающие его возраст, отсутствуют или вызывают сомнения), а также в отношении свидетеля производится с их согласия или согласия их законных представителей, которые даются указанными лицами в письменном виде. Особенно часто нарушаются права подозреваемого, обвиняемого в стадии назначения экспертизы. Типичное нарушение следователем прав подозреваемого, обвиняемого, его защитника в данном вопросе - ознакомление их с постановлением о назначении экспертизы с разъяснением прав данных участников процесса в стадии назначения экспертизы уже после ее производства, как правило, одновременно с заключением эксперта. Нередко правоприменители отказываются считать это нарушением, ссылаясь на отсутствие в УПК РФ прямого указания на то, что ознакомление с постановлением о назначении судебных экспертиз должно происходить до начала производства экспертизы. Данный довод не выдерживает критики по следующим основаниям: а) смысл требования ч. 3 ст. 195 УПК РФ об ознакомлении подозреваемого, обвиняемого, его защитника с постановлением о назначении судебной экспертизы состоит в том, чтобы при заявлении заинтересованными участниками процесса соответствующего ходатайства о реализации предоставленных им данной статьей прав следователь, сочтя его обоснованным и заслуживающим удовлетворения, имел возможность скорректировать свое первоначальное постановление о назначении судебной экспертизы посредством вынесения нового. В случае принятия вышеуказанной точки зрения смысл положения, содержащегося в ч. 3 ст. 195 УПК РФ, теряется; б) в случае принятия данной точки зрения права подозреваемого, обвиняемого, его защитника оказываются декларативными, лишенными реального обеспечения, что противоречит одному из принципов уголовного процесса "Охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном процессе" (ч. 1 ст. 11 УПК РФ), а также такому общему правилу производства следственных действий, как необходимость разъяснять перед их производством участникам уголовного производства их права, ответственность, а также порядок производства соответствующего следственного действия; в) о неправильности приведенной выше позиции свидетельствует и практика Конституционного Суда РФ. Как явствует из смысла ст. 198 УПК РФ и из Определения Конституционного Суда РФ от 18 июня 2004 г. N 206-О "По жалобе гражданина Корковидова Артура Константиновича на нарушение его конституционных прав статьями 195, 198 и 203 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", "указанное процессуальное действие (ознакомление подозреваемого, обвиняемого, их защитника с постановлением о назначении экспертизы и разъяснение им их прав в стадии назначения и производства экспертизы) по смыслу приведенных норм должно быть осуществлено до начала производства экспертизы, иначе названные участники процесса лишаются возможности реализовать связанные с ее назначением и вытекающие из конституционного принципа равноправия и состязательности и равноправия сторон права, закрепленные ст. 198 УПК РФ, данное требование части третьей ст. 195 УПК РФ распространяется на порядок назначения любых судебных экспертиз, носит императивный характер и обязательно для исполнения следователем, прокурором и судом на досудебной стадии судопроизводства во всех случаях" <5>. -------------------------------- <5> СПС "КонсультантПлюс".

Хотя данное Определение сформулировано применительно к случаю назначения судебно-психиатрических экспертиз, оно формулирует общую правовую позицию Конституционного Суда РФ по данному вопросу; г) квалификация ознакомления подозреваемого, обвиняемого и его защитника с постановлением о назначении экспертизы после ее производства в качестве грубого процессуального нарушения была сформулирована Верховным Судом СССР более пятидесяти лет назад (см. Определение Водно-транспортной коллегии Верховного Суда СССР от 11 октября 1950 г. по делу Попова и др. (извлечение)) <6>. Парадоксально, что нашедшее поддержку высшей судебной инстанции страны отнюдь в неблагоприятное с точки зрения соблюдения законности время это направленное на защиту прав обвиняемого положение подвергается сомнению сейчас, в эпоху всемерного декларирования идеологии правового государства. -------------------------------- <6> См.: Чельцов М. А., Чельцова Н. В. Проведение экспертизы в советском уголовном процессе. М.: Госюриздат, 1954. 280 с. С. 84.

Процессуальные оппоненты, возражая против удовлетворения ходатайства о признании недопустимым и исключении из числа доказательств заключения эксперта по данному основанию, обычно приводят два аргумента: а) заявитель ходатайства не упомянул о данном нарушении при ознакомлении с постановлением о назначении судебной экспертизы, что, соответственно, опровергает заявление о его существенности. Вывод. Обнаружив, что с постановлением о назначении судебной экспертизы нас ознакомили уже после ее производства, необходимо не только отразить данное нарушение наших прав в графе "заявления" протокола об ознакомлении с заключением эксперта, но и указать в ней, каким образом мы желали бы реализовать данные права, которых нас лишил следователь: выбрать иное экспертное учреждение, нежели указанное следователем, либо назвать кандидатуру эксперта, которого, по нашему мнению, необходимо было привлечь для производства экспертизы, представить эксперту новые материалы, поставить дополнительные вопросы и т. п. Этим мы блокируем возможное вышеприведенное возражение нашего процессуального оппонента. Как явствует анализ опубликованной судебной практики, ненадлежащее (post factum производства экспертизы) ознакомление участников процесса с постановлением о ее назначении обычно является основанием для признания полученного заключения экспертов недопустимым доказательством лишь при условии заявления данными участниками ходатайств, связанных с производством данной экспертизы <7>; -------------------------------- <7> См.: Летопись суда присяжных (прецеденты и факты) // Российская юстиция. 1995. N 6. С. 4 - 7.

б) поскольку заявитель ходатайства о признании недопустимым и исключении из числа доказательств заключения эксперта не заявил ходатайства о назначении дополнительной или повторной экспертиз, следовательно, какие-либо основания считать данное нарушение при производстве судебной экспертизы существенным отсутствуют. Данное возражение легко парировать следующими доводами: а) обратить внимание на различие между институтом недопустимости доказательств и институтом повторной судебной экспертизы, о чем говорилось выше; б) указанием на то, что УПК РФ не содержит норм, ставящих условием признания недопустимым заключения эксперта заявление ходатайства о назначении повторной или дополнительной экспертиз; в) обусловливать удовлетворение ходатайства о признании доказательства недопустимым и его исключении требованием от стороны защиты заявить ходатайство о назначении повторной или дополнительной экспертизы равнозначно требованию, чтобы защита занималась самоизобличением, что грубо нарушает принцип презумпции невиновности и правило о бремени уголовно-процессуального доказывания (ст. 14 УПК РФ). Еще одно довольно распространенное нарушение, допускаемое в стадии назначения экспертизы, состоит в отсутствии в постановлении о назначении судебной экспертизы сведений о том, что судебная экспертиза носит комплексный характер. Практически повсеместно это не разъясняется в стадии назначения наркологической судебной экспертизы. Между тем ее, как правило, проводят три эксперта различных специализаций: психиатр-нарколог, невропатолог и терапевт. Неознакомление участников процесса с комплексным характером данной экспертизы неправомерно ограничивает участников процесса в предоставленном им законом праве предлагать кандидатуры эксперта-невропатолога и эксперта-терапевта. Как правило, после исключения по данному основанию заключения наркологической экспертизы обвинение не настаивает на назначении новой, так что аннулирование неблагоприятных для наших доверителей выводов об их алкогольной или наркотической зависимости может существенно улучшить их положение, повлияв на вид назначаемого наказания. 1.3. Надлежащее разъяснение эксперту его прав, обязанностей и предупреждение об ответственности. Части 2, 4 ст. 199 УПК РФ и ст. 14 Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" обязывают соответственно руководителя судебно-экспертного учреждения или следователя до начала производства судебной экспертизы разъяснять эксперту, которому поручено производство экспертизы, его права и ответственность, предусмотренные ст. 57 УПК РФ. Несмотря на то что с момента вступления в законную силу УПК РФ прошло уже более пяти лет, до сих пор нередки случаи, когда для заключений эксперта используют устаревшие бланки с графой о предупреждении экспертов об уголовной ответственности в формулировке ст. 182 УК РСФСР - "за отказ или уклонение эксперта от дачи заключения", по своей диспозиции и санкции отличающейся от ныне действующей ст. 307 УК РФ. Данное нарушение является грубейшим нарушением порядка назначения судебной экспертизы, ведущее к недопустимости заключения эксперта в качестве доказательства <8>. -------------------------------- <8> Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. N 11. С. 16; Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 20 мая 1999 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. N 8. С. 13, 14.

1.4. Представление на экспертизу надлежащих объектов. Все переданные на экспертизу материалы должны представлять собой допустимые доказательства, полученные без нарушения закона, в противном случае даже безупречно полученное в остальном заключение эксперта не может рассматриваться в качестве допустимого в силу правила о "плодах отравленного дерева" <9>. Данное требование относится не только к представленным на экспертизу доказательствам, но и к другим объектам исследования, таким как образцы для сравнительного исследования, в том случае, если они отобраны не экспертом и не являются в связи с этим частью экспертного исследования. Нарушение требований закона при получении образцов для сравнительного исследования (ст. 202 УПК РФ) приводит к недопустимости не только протоколов данного следственного действия, но и заключения эксперта как производного доказательства <10>. -------------------------------- <9> См.: Определение Кассационной палаты Верховного Суда РФ по делу Каменева // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. N 8. С. 10, 11; Постановление Президиума Верховного Суда РСФСР по делу Гиоева // Постановления и определения по уголовным делам Верховного Суда РСФСР (1981 - 1988) / Под ред. Е. А. Смоленцева. М.: Юридическая литература, 1988. С. 383, 384. <10> См.: Постановление Президиума Саратовского областного Суда от 23 марта 1992 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1992. N 12. С. 10, 11.

------------------------------------------------------------------

Название документа