Участие специалиста в области габитологии в допросе опознающего

УЧАСТИЕ СПЕЦИАЛИСТА В ОБЛАСТИ ГАБИТОЛОГИИ В ДОПРОСЕ ОПОЗНАЮЩЕГО

Р. Ш. СУЛЕЙМАНОВ

Сулейманов Р. Ш., соискатель (Академия управления МВД России).

Поскольку предъявление для опознания - действие идентификационное, то и все положения теории криминалистической идентификации должны строго соблюдаться в ходе его выполнения. Первое, что требуется для правильного предъявления с целью опознания, исходя из его идентификационной сущности, - получение полных, точных и достоверных сведений о свойствах и признаках объекта, подлежащего опознанию. Поэтому производству предъявления для опознания всегда предшествует допрос, цели и задачи которого определены в ч. 2 ст. 193 УПК РФ. При этом полнота, тщательность и точность описания признаков объекта создает надежную основу для установления тождества. Иначе говоря, в ходе допроса следователю предстоит выявить индивидуализирующий комплекс признаков, без которого невозможно установление тождества объектов (мысленного образа и предъявляемых объектов). В рамках допроса кроме процессуальных требований должны быть выяснены и некоторые частные вопросы: обстоятельства, при которых потенциальный опознающий видел лицо или предмет, связанные с событием преступления; проверка возможности наблюдения объекта, о внешних признаках которого допрашиваемый дает показания; проверка возможности опознания допрашиваемым наблюдавшегося им объекта. Серьезного внимания заслуживает вопрос получения от допрашиваемого полной, точной и детальной информации о воспринятых им признаках внешности, включая особенности походки, мимики, голоса и речи человека, имеющих отношение к событию преступления. Описание мысленного образа является способом его материализации, превращения в доступную и понятную форму. Решение этой задачи в рамках допроса сопряжено с немалыми трудностями для допрашиваемого и для следователя. Перед допрашиваемым стоит задача вспомнить и воспроизвести те признаки, которые отобразились в его памяти. С точки зрения психологии подробно описать признаки объекта предстоящего опознания достаточно сложная задача. В 84% изученных протоколов допроса информация о признаках внешности опознаваемого лица носила общий характер, в лучшем случае указывались признаки групповой принадлежности, касающиеся пола, приблизительного возраста, роста, телосложения, фигуры в целом. В 9% случаев показания содержали более детальную информацию, относящуюся к цвету волос, стрижке, наличию растительности на лице, цвету, форме, размеру усов, наличию татуировок, шрамов. В 5% случаев допрашиваемые описывали отдельные элементы внешности, давали их параметры (форму, размер). Ни в одном из изученных протоколов допроса нам не встретилось описания таких элементов лица человека, как лоб, ушные раковины, брови, признаки походки, осанки, мимики, жестов, навыков. Качество данных показаний может быть оценено с нескольких позиций. На скупость получаемых сведений оказывают влияние прежде всего особенности восприятия и индивидуальные свойства личности допрашиваемого. Но в немалой степени низкое качество получаемой информации зависит от самого следователя. И здесь следует констатировать неудовлетворительную криминалистическую подготовку следователей и, в частности, отсутствие у них требуемых знаний, умений и навыков описания личности по методу словесного портрета. А ведь методическое обеспечение процедуры составления словесного портрета является одним из наиболее разработанных направлений в криминалистике. Сделанный вывод основан и на содержании протоколов допроса, и на результатах проведенного анкетирования следователей. Так, на вопрос о том, как принято подразделять признаки внешности человека, лишь 3% респондентов указали анатомические, функциональные, сопутствующие признаки и особые приметы; остальные смогли только бессистемно перечислить некоторые из них. Причем 44% респондентов сумели назвать не более 8 признаков внешности, 21% - не более 13 и только 6% респондентов указали около 20 признаков внешности. Обработка полученных данных позволяет говорить о том, что более 70% респондентов не владеют единой специальной терминологией описания признаков внешности, не понимают необходимости полного и системного их описания. И наконец, обратим внимание на то, что только 31% опрошенных следователей отметили, что оказывают помощь допрашиваемому в перечислении и формулировке признаков внешности, вызывают ассоциативные образы и пр. Приведенные статистические данные позволяют понять причины низкого качества информации, получаемой в ходе допроса очевидцев преступления. В изученных протоколах допроса показания относительно признаков внешности ограничивались несколькими фразами и констатацией готовности опознать, например "опознать смогу по росту, телосложению и чертам лица"; "опознаю по росту, стрижке и цвету волос, а также по телосложению и по лицу"; "опознаю по внешним признакам лица"; "опознаю по характерной ямочке на подбородке"; "сумасшедшие глаза, на выкате, темные, большие"; "лицо прыщавое, неаккуратное, зубы гнилые" и т. п. Такие показания являются некачественными, использовать их для сравнения с теми показаниями, которые будут даны при опознании лица, невозможно. На данные обстоятельства обращает внимание Верховный Суд РФ, который указывал, что протокол предъявления для опознания, в котором в общей форме зафиксировано, что потерпевший опознает обвиняемого по возрасту и внешности, а описание возраста и внешности представленных на опознание лиц в протоколе отсутствует, не будет иметь доказательственного значения <1>. -------------------------------- <1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. N 5. С. 15.

Как отмечалось, допрашиваемый испытывает затруднения в описании признаков объекта (не только лица, но и объекта), который он ранее воспринимал. Они объясняются недостатками восприятия, памяти каждого конкретного человека, зависят от уровня интеллектуального развития человека. Исследования ученых-психологов свидетельствуют, что богатство словаря субъекта позволяет ему запомнить и воспроизвести большее число деталей. Положительно на этот процесс влияет и разностороннее развитие человека, жизненный опыт. Данные факторы должны учитывать следователи, производя допрос очевидцев о внешних признаках объекта. Невозможно представить ситуацию, чтобы допрашиваемый сам при допросе перечислил все запомнившиеся признаки. В любом случае они должны корректироваться следователем, уточняться, систематизироваться. Для нужных словесных формулировок следует прибегать к всевозможным сравнениям, ассоциативным образам и пр. Попутно отметим, что при получении показаний о признаках внешности, по которым в дальнейшем будет происходить опознание, ориентация следователей только на отдельные признаки внешности и броские приметы не всегда оправданна. Как отмечалось, необходимо выделять комплекс признаков внешности ранее наблюдаемого человека. Без этого предъявление для опознания теряет смысл как следственное действие, идентификационное по своему характеру. В связи с этим интересный случай приводит В. А. Образцов. Студента из Нигерии задержали в Москве, основываясь на показании подростка, которому первый якобы продал наркотики. Покупатель опознал темнокожего продавца по шраму над правой бровью. Опознанный всячески открещивался от наркобизнеса, а когда узнал об опознании по шраму, долго смеялся. Успокоившись, он показал, что у членов его племени надрез над бровью делается как знак прохождения инициации (ритуального обряда). Это же обстоятельство подтвердил приглашенный представитель нигерийского посольства. Задержанного пришлось выпустить с извинениями <2>. -------------------------------- <2> См.: Образцов В. А. Криминалистика: Курс лекций. М., 1996. С. 281.

Импонирует категоричность мнения В. В. Голубева, в отличие от других авторов, выраженная им в комментарии к ст. 193 УПК РФ: "Отсутствие предварительного допроса или его некачественное проведение влекут за собой утрату доказательственного значения данных, полученных при опознании" <3>. Все предложения, имеющиеся в литературе, относительно упрощения процедуры фиксации внешних признаков воспринятого объекта, имеющего отношение к событию преступления, с одной стороны, порождают возможность пренебрежения требованиями закона, а с другой - делают опознание в рамках предъявления для опознания еще более субъективным. Попытки объяснить неполноту, неточность и нетщательность показаний "психическими процессами допрашиваемого" должны расцениваться как недобросовестное отношение следователя к своим обязанностям. -------------------------------- <3> Комментарий к УПК РФ / Под общ. ред. В. И. Радченко. М., 2004. С. 520.

Полагаем, в каждом без исключения случае необходимые показания могут и должны быть получены, потому что к допросу следователь вправе привлечь специалиста, владеющего знаниями в области габитологии (специалист-криминалист, медик-криминалист), который окажет содействие в получении необходимой информации. Думается, что допрос опознающего в большинстве случаев должен осуществляться при участии специалиста. Для работы с такого рода следами (мысленный образ) недостаточно общих представлений о внешности человека, здесь необходимы знания и о процессах ее восприятия при различных условиях, и учет факторов, снижающих достоверность сформировавшегося образа, глубокие знания типов и элементов внешности человека, их характеристики, распространенность и значимость того или иного признака. Кроме того, квалифицированно собрать необходимую информацию можно лишь при условии владения навыками такой работы. Люди по-разному понимают и описывают одни и те же признаки внешности, значит, важно понять, что допрашиваемый хотел сказать. И лучше всех его поймет специалист. На данный аспект обратил внимание и В. А. Образцов, когда описывал опыт работы полицейских США, связанный с получением сведений о внешности преступников <4>. Думается, не без внимания следует отнестись к тому, что в американских полицейских управлениях опросом (допросом) очевидцев преступления относительно признаков внешности преступника занимаются полицейские художники-профессионалы. Определенный интерес представляют и данные, полученные учеными-психологами и криминологами Орегонского университета, объясняющие, почему показания очевидцев преступления крайне скупы и нередко имеют большие расхождения с оригиналом. В полиции свидетелям или пострадавшим задают абсолютно стандартные вопросы: "Преступник высокий или низенький?", "У него были усы?", "Какого цвета у него волосы?". Эти вопросы сковывают свидетеля, ему не дается возможность описать человека таким, каким он его запомнил. Американские ученые рекомендуют такие опросы проводить в спокойной обстановке, расположить человека, суметь его выслушать и понять. -------------------------------- <4> См.: Образцов В. А. Криминалистика: Курс лекций. М., 1996. С. 282.

За участие специалиста в области габитологии в допросе свидетеля (потерпевшего) о признаках внешности преступника высказывается О. А. Соколова, справедливо отмечая, что это будет способствовать и полноте собираемых данных, и их квалифицированному описанию, и оценке с позиции объективности, достоверности и достаточности для дальнейшего опознания <5>. -------------------------------- <5> См.: Соколова О. А. Проблемы использования данных габитологии при предъявлении для опознания живых лиц // Вопросы криминалистики и судебной экспертизы: Труды / Академия управления МВД России. М., 2003. С. 31.

Как представляется, преимущества участия в допросе специалиста очевидны, и вряд ли требуются дополнительные аргументы. Между тем из изученных нами уголовных дел следует, что к производству допроса специалист не был привлечен ни разу. Скорее всего, такое положение может быть объяснено отсутствием должного уровня взаимодействия между службами, обеспечивающими процесс расследования; устоявшимися приемами работы, например, когда специалист приглашается только для участия в осмотре места происшествия. В процессе анкетирования респондентам задавался вопрос о причинах неучастия специалиста-криминалиста в допросе, когда требуется получить показания о признаках внешности запомнившегося человека. 31% респондентов не предполагают о возможности участия специалиста в допросе; 38% - не желают отрывать специалистов (экспертов) от другой работы, например производства экспертиз; 13% респондентов в подобных случаях получают отказ от руководителя экспертно-криминалистического подразделения; 20% - уверены в собственных возможностях. Полученные данные, видимо, отражают положение во многих следственных подразделениях, но это не означает, что с ним следует мириться. Фактически вопрос об участии специалиста в допросе не может быть поставлен под сомнение, поскольку в соответствии со ст. 168 УПК РФ следователь может принять такое решение без какого-либо специального обоснования, при этом в соответствии с ч. 4 ст. 58 специалист не вправе уклоняться от явки по вызовам дознавателя, следователя или в суд. Однако реальность принятия такого решения, и это надо признать, обусловлена ведомственным порядком, сложившейся практикой. Думается, что данная проблема может и должна быть решена. Здесь уместно привести пример, когда между следователем, оперативным работником, специалистом-криминалистом, судебным медиком, участковым уполномоченным возникали трения, кому извлекать труп из места обнаружения, кто должен производить опознавательную фотосъемку и туалет трупа, кому осуществлять дактилоскопирование и описание признаков внешности, кому вносить данные в картотеки учета, проверять содержащуюся в них информацию и пр. Кроме того, как учитывать проделанную работу в документах отчетности, составляемых ежемесячно? С процессуальной стороны, казалось бы, ясно, кому и что следует делать, однако отсутствие ведомственного нормативного регулирования этих и других вопросов, связанных со сбором информации, необходимой для установления личности неопознанного трупа, препятствовало их решению. И только после издания соответствующего Приказа МВД России <6>, регулирующего данные вопросы, положение изменилось, и, что самое главное, повысилось качество проводимой работы. -------------------------------- <6> Приказ МВД России от 21 июля 1993 г. N 349 "Об организации медико-криминалистического обеспечения установления личности неопознанных трупов".

Мы не ставим вопрос о том, что для участия специалиста в допросе или иных следственных действиях недостаточно указания на это в законе, но для согласованных действий, как представляется, требуется ведомственная регламентация, например внесение соответствующих дополнений в перечень должностных обязанностей специалистов, экспертов. Таким образом, участие специалиста в области габитологии в допросе, когда его предметом является получение сведений о признаках внешности лица, имеющего отношение к событию преступления, необходимо.

------------------------------------------------------------------

Название документа