Становление и перспективы совершенствования правового регулирования использования специальных знаний в области судебной медицины в уголовном судопроизводстве России

СТАНОВЛЕНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ СПЕЦИАЛЬНЫХ ЗНАНИЙ В ОБЛАСТИ СУДЕБНОЙ МЕДИЦИНЫ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ РОССИИ

Н. Н. КАЧИНА

Качина Наталия Николаевна, кандидат медицинских наук, доцент, профессор кафедры судебной медицины Российского государственного медицинского университета (г. Москва).

Проведен анализ становления ведомственных нормативных актов деятельности судебного медика. Демонстрируется, что современный этап характеризуется отставанием ведомственного регулирования от судопроизводства. Многие формы использования судебно-медицинских знаний не нашли регламентации в ведомственных актах. Показана перспективность отказа от комплексных приказов, исключения из них методической составляющей и введение практики принятия методик для официального использования путем издания отдельных приказов. Это сделает уровень ведомственного регулирования деятельности судебных медиков легко реагирующим на достижения современных наук, а следовательно, и эффективным.

Ключевые слова: задачи судебной медицины, регламентация деятельности судебно-медицинского эксперта, нормативные акты, уголовное судопроизводство.

Development and prospects for improving legal regulation of the use of expertise in forensic science in criminal proceedings in Russia N. N. Kachina

The analysis of formation of departmental normative acts of the forensic medicine experts was made. It is demonstrated that the current stage is characterized by a lag of institutional control of the proceedings. Many forms of forensic expertise were not found in the regulation of departmental regulations. The prospects of failure of complex orders, exclusion of these course components and the introduction of the practice of adoption procedures are shown for official use by issuing individual orders. It will make the level of institutional regulation of forensic medicine experts who are ready for the achievements of modern science, and therefore effective.

Key words: problem of forensic medicine, regulation of the forensic medicine experts, regulations, criminal court proceedings.

Развитие судебной медицины в России следует рассматривать в тесной взаимосвязи с совершенствованием судопроизводства, и в первую очередь уголовного. И это вполне естественно, так как правосудие является основным потребителем результатов судебно-медицинской деятельности. Несмотря на неоднократные изменения социальных, экономических и политических основ общества, в правовом регулировании использования специальных судебно-медицинских знаний для решения задач правосудия можно выявить определенные закономерности, как на уровне совершенствования законодательства, так и на уровне ведомственных нормативных документов. Закономерности формирования законодательного регулирования использования специальных знаний достаточно подробно изучены в научной литературе <1>. Однако вопросы регулирования судебно-медицинской деятельности на внутриведомственном уровне практически не изучались. Несмотря на их естественную связь с процессом совершенствования уголовно-процессуального законодательства, в них можно найти и особенности, имеющие явно выраженный исторический характер. -------------------------------- <1> Крылов И. Ф. Судебная экспертиза в уголовном процессе. Л., 1963. 212 с.; Исаева Л. М. Специальные познания в уголовном судопроизводстве: Монография. М.: ЮРМИС, 2003. 304 с.

Известно, что русское законодательство одним из первых пошло на закрепление в нормах права обязательного судебно-медицинского исследования трупов и использования заключения эксперта-медика в качестве источника доказательств в суде <2>. Первые упоминания об использовании информации судебно-медицинского характера при решении правовых вопросов упоминаются еще в договоре русских племен с греками в 911 г. (при князе Олеге) и в 945 г. (при князе Игоре), где предусматривалась ответственность за нанесение побоев и ран. -------------------------------- <2> Самищенко С. С. Судебная медицина: Учебник для юридических вузов. OCR Палек, 1998.

Особенностью данного периода можно считать регламентирование используемых для решения задач судебной медицины методик проведения исследований непосредственно на законодательном уровне. Например, в XI - XIII вв. в сборнике "Русская Правда", помимо ввода наказания за причинение телесных повреждений в зависимости от их степени тяжести, были даны и критерии определения тяжести таких повреждений. В частности, этим документом к легким повреждениям относились синяки, кровоподтеки, причиняемые тупым оружием, кровяные раны от действия острого оружия, а к тяжким были причислены увечья в виде повреждения рук, ног, глаз и другие. Однако начиная с XIX в. наблюдается тенденция переноса детальной регламентации действий судебного медика с законодательного уровня на уровень подзаконных нормативных правовых актов, которые можно считать прототипами современных указов Президента и Правительства Российской Федерации. К таким документам можно отнести Указы российских императоров от 19 декабря 1828 г. N 2531 и от 22 апреля 1854 г. N 28179, положения которых вошли в Устав врачебный, включенный, в свою очередь, в Свод законов Российской империи 1832 г. <3>. Некоторые авторы даже увязывают формирование принципов и правил написания судебных экспертиз именно с Указом от 19 декабря 1828 г. <4>. Действительно, в данном Указе не только регламентировалось написание следователем постановления о производстве исследования и его содержание, рассматривались восемь случаев, при которых обязателен осмотр тела, но и давалась исчерпывающая регламентация написания самого заключения эксперта. Декларировалось, что оно должно состоять из четырех частей: введения, исследовательской (исторической) части, мнения и заключения (выводов). Сам акт осмотра тела, свидетельство (visum repertum), рассматривался как "обстоятельный ответ на поставленный следователем вопрос относительно всего того, что оказалось и открылось при осмотре мертвого тела и от чего смерть последовала" (ст. 1199 Устава врачебного; § 13 Указа). При этом даже подчеркивалось, что мнение эксперта должно опираться не на любые методики и теории, а "на несомнЪнныхъ опытахъ и наблюдеыяхъ классическихъ по сему предмету авторовъ..." (ст. 1203 Устава врачебного; § 18 Указа). -------------------------------- <3> Сводъ законовъ Российской империи / Подъ редакцiею и съ примЪчанiями И. Д. Мордухай-Болтовского. С.-Петербургъ, Русское книжное товарищество "ДЪятель". Книга пятая. Т. XIII - XVI. Изданные 1892 г. Т. XIII. С. 176 - 345. <4> Исаева Л. М. Зарождение экспертизы в российском уголовном судопроизводстве // Законность. 2004. N 3.

Указ от 22 апреля 1854 г. N 28179 носил частный характер, так как разрешил допускать некоторые исключения, позволяющие проведение вскрытия в судебно-медицинских учреждениях. Эти положения вошли в форме примечания в ст. 1195 Устава врачебного <5>. -------------------------------- <5> Сводъ законовъ Российской империи / Подъ редакцiею и съ примЪчанiями И. Д. Мордухай-Болтовского. Кн. 5. Т. XIII - XVI. Изданiе 1892 г. Т. XIII. С. 310.

Таким образом, перенос регламентации деятельности судебно-медицинского эксперта с законодательного на подзаконный уровень в XIX в. был связан с дублированием этого же на законодательном уровне. Именно это привело к полному дословному переносу положений Указа от 19 декабря 1828 г. в Устав врачебный, признанный законом Российской империи и включенный, в свою очередь, в Свод законов Российской империи 1832 г. Такую ситуацию можно объяснить как тенденциями развития законотворчества того периода, так и данью традиции, возлагающей регулирование существенных для жизни общества отношений на закон, а не на подзаконный акт. Устав уголовного судопроизводства Российской империи 1864 г., в плане использования знаний сведущих людей, продолжил и развил положения, уже декларированные в Своде законов уголовных 1832 г., учтя при этом новые состязательные принципы судопроизводства и отказ от формальной теории доказательств <6>. По сути, он поглотил Устав врачебный, учтя его положения в законе, регулирующем все, а не только врачебные правоотношения, возникающие в уголовном судопроизводстве России. -------------------------------- <6> Уставъ уголовнаго судопроизводства, по юбилейному изданiю 1914 г. / Под редакцiей исп. об. товарища прокурора Петроград. суд. пал. Н. А. Громова. Петроградъ, типографiя Министерства внутреннихъ дЪлъ, 1915.

Революционные изменения 1905 - 1917 гг. нарушили систему совершенствования использования специальных судебно-медицинских знаний в судопроизводстве. Этот период характеризуется принятием целой серии декретов и положений. Декрет о суде от 24 ноября 1917 г. N 1 разрешил судьям руководствоваться действовавшими до революции законами о судопроизводстве, если они не были отменены и не противоречили революционному правосознанию. Во многих положениях (Положение о психиатрической экспертизе РСФСР от 8 мая 1919 г., Постановление Наркомздрава РСФСР, Наркомюста РСФСР от 24.10.1921 "О судебно-медицинских экспертах (Положение)" и др.) эксперты-врачи определены в качестве научных судей, заключения которых обязательны для судов. Все это можно было оценивать как шаг назад, к формальной системе оценки доказательств. Но самое важное - система регулирования деятельности судебных медиков путем издания постановлений и декретов на фоне отсутствия единого закона, регламентирующего уголовное судопроизводство, показала свою неэффективность. Поэтому принятие УПК РСФСР 1922 г., а затем и УПК РСФСР 1923 г. сыграло свою положительную роль, упорядочив судопроизводство. Впервые термины "экспертиза" и "эксперт" твердо заняли место в уголовном процессе: прямо указывалось, что заключение эксперта является доказательством (ст. 58 УПК РСФСР 1923 г.). Однако переход на законодательный уровень регулирования деятельности специалистов в области судебной медицины, без учета опыта прошлого, привел к потере регламентации вынесения постановлений о назначении экспертизы, а также структуры заключения эксперта. На практике это привело к непониманию разницы между протоколом допроса эксперта как сведущего лица и экспертным заключением. Лишь после принятия УПК РСФСР 1960 г. удалось достичь разумного компромисса: появления закона, регулирующего судопроизводство в целом, и возможности регламентации деятельности судебных медиков путем принятия внутриведомственных нормативных актов. Это дало возможность, на фоне незыблемости уголовного судопроизводства, следить за научными открытиями, изменяющимися методиками исследований и путем изменения регламентации применения на уровне приказа или указания министерства мобильно внедрять их в практику, повышая качество исследований. Примером может служить Приказ Минздрава РФ от 27.02.1991 N 35 "О дальнейшем развитии и совершенствовании судебно-медицинской экспертизы в РСФСР" (вместе с Положением о бюро главной судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения РСФСР, Положением о главном судебно-медицинском эксперте Министерства здравоохранения РСФСР, Положением о республиканском центре судебно-медицинской альгологии, Положением о республиканском судебно-медицинском центре экспертизы взрывной и огнестрельной травмы, Положением о республиканском судебно-медицинском цитологическом центре, Правилами изъятия и направления материала на лабораторное исследование, Правилами работы врача-специалиста в области судебной медицины при наружном осмотре трупа на месте его обнаружения (происшествия) <7> и др.). -------------------------------- <7> Утверждены начальником Главного управления лечебно-профилактической помощи Министерства здравоохранения СССР И. В. Шатким 27 февраля 1978 г. N 10-8/21.

Анализ нормативных документов показывает, что до 90-х годов в ведомственных приказах заинтересованных министерств и ведомств (Минздрава РФ, Минздрава СССР и др.) наблюдается тенденция к регламентации деятельности судебных медиков, исходя из их процессуальных функций. Идет раздельное совершенствование регулирования деятельности при производстве экспертиз и при участии в осмотре трупа в качестве специалиста. Приказы быстро реагируют на изменение научных методик, организуя их внедрение в практику. Проводятся эксперименты по формам организации деятельности судебных медиков, например, в 1991 - 1992 гг. создаются отделы сложных экспертиз и дежурной службы, организационно-методические отделы, биохимические и бактериологические лаборатории, проводится эксперимент по объединению судебно-медицинской и патолого-анатомической служб в Ленинградской области. Однако начиная с середины 90-х годов проявляется тенденция к регламентации на ведомственном уровне исключительно экспертной деятельности судебных медиков. В целях унификации научно-методического подхода к практическому производству судебно-медицинских экспертиз и повышения их качества сначала был принят Приказ Минздрава РФ от 10.12.1996 N 407 "О введении в практику Правил производства судебно-медицинских экспертиз" <8>. За ним последовал Приказ Минздрава РФ от 24.04.2003 N 161 "Об утверждении Инструкции по организации и производству экспертных исследований в бюро судебно-медицинской экспертизы" <9>. Пришедший им на смену ныне действующий Порядок организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации, утвержденный Приказом Минздравсоцразвития России от 12 мая 2010 г. N 346н <10>, еще больше подчеркнул данную тенденцию, практически полностью исключив из области регулирования любую процессуальную и непроцессуальную деятельность судебного медика, помимо производства экспертиз. -------------------------------- <8> Медицинская газета. 21.03.1997. N 23. <9> Российская газета. 16.10.2003. N 208. <10> Российская газета. 23.08.2010. N 186.

На структуру построения ведомственных приказов и тенденцию развития ведомственной регламентации деятельности судебного медика, как ни странно, не повлияло даже принятие УПК РФ 2001 г. Хотя именно УПК РФ расширил возможности использования знаний судебных медиков в расследовании за счет декларирования возможности привлечения специалиста сторонами для разъяснения интересующих стороны вопросов, в том числе и путем написания "заключения специалиста". К сожалению, расширение процессуальных форм использования знаний судебных медиков, появление новых форм их привлечения для участия в оперативно-розыскной деятельности не привели к принятию приказов и указаний, регламентирующих эти новые, сложные, но перспективные для правосудия направления деятельности судебных медиков. Анализ же ныне действующего Порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации показывает, что его структура своей многогранностью и кругом регулируемых вопросов - от методик и оборудования до процессуальных вопросов напоминает Устав врачебный, который в XIX в. регламентировал деятельность врачей. Однако то, что было передовым в XIX в., заведомо не является таковым в XXI в. Современные ведомственные нормативные акты (приказы, распоряжения и др.), как самостоятельный документ нормотворчества, призваны регламентировать определенный, именно ведомственный, вид деятельности. Разъяснение методик, правил отбора проб, как имеющих исключительно научную основу, напрямую не относится к области их регулирования. Методики могут и должны быть научно обоснованы и апробированы на практике. В случае их положительной оценки они должны браться к официальному использованию самостоятельным приказом ведомства, посвященным именно этому. Такова практика нормотворческой деятельности большинства министерств и ведомств России. Это дает мобильность во внедрении новых методик и отмене старых, так как устаревание одной из них или появление новой требует всего лишь принятия приказа, без изменения общих правил деятельности. Применение этих подходов дает основание для переработки Порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации путем исключения из него положений, являющихся, по сути, методическими рекомендациями. В свою очередь, методики осмотра трупа, проведения ДНК-анализа должны внедряться самостоятельными приказами Минздравсоцразвития России, что позволит быстрее внедрять новые методики и более точно следить за единообразием их использования на территории Российской Федерации. Таким образом, проведенный анализ становления ведомственных нормативных актов деятельности судебных медиков показывает, что начиная с XIX в. регламентация их деятельности переходит с уровня законодательства на уровень специализированных подзаконных актов. Оптимальной является ситуация, сложившаяся к 90-м годам XX в., когда на фоне существования УПК РФ, регламентирующего основные принципы участия судебного медика в судопроизводстве, его конкретные действия разъясняются и регламентируются в ведомственных актах. К сожалению, современный этап характеризуется отставанием ведомственного регулирования от существующего судопроизводства. Многие формы использования специальных знаний, не только процессуальные, но и декларированные законодательством об оперативно-розыскной деятельности, не нашли регламентации в ведомственных актах ни на методическом, ни на организационном уровне. Изучение тенденций совершенствования законодательства показывает перспективность отказа от комплексных приказов, исключения из них методической составляющей и введение практики принятия методик для официального использования путем издания отдельных приказов. Это сделает уровень ведомственного регулирования деятельности судебных медиков мобильным, легко реагирующим на достижения современных наук, а следовательно, и эффективным.

------------------------------------------------------------------

Название документа