Уголовно-правовой статус потерпевшего при эвтаназии

(Гюлишанова И. А.) ("Законность", 2011, N 3) Текст документа

УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ СТАТУС ПОТЕРПЕВШЕГО ПРИ ЭВТАНАЗИИ

И. А. ГЮЛИШАНОВА

Гюлишанова Ирина Анатольевна, юрисконсульт Ассоциации правоохранительных органов РФ.

В статье рассматриваются ситуации, когда просьба или согласие на лишение жизни исходят от безнадежно больного человека, испытывающего непереносимые страдания.

Ключевые слова: согласие потерпевшего, эвтаназия, сострадание, просьба, Уголовный кодекс РФ.

The criminal and legal status of a victim of euthanasia I. A. Gyulishanova

The article studies situations where a request or consent to be deprived of life are made by an incurable individual suffering intolerable pain.

Key words: consent of a victim, euthanasia, sympathy, request, the Criminal code of the Russian Federation.

В ходе реформы российского уголовного права пришлось вновь вернуться к проблеме эвтаназии. Среди ученых-юристов появились сторонники введения в Уголовный кодекс соответствующего привилегированного состава убийства <1>. -------------------------------- <1> См., напр.: Крылова Н. Е. Эвтаназия: уголовно-правовой аспект // Вестник Московского университета. Серия 2; Право. 2002. N 2. С. 20; Дмитриев Ю. А., Шленева Е. В. Право человека в Российской Федерации на осуществление эвтаназии // Государство и право. 2000. N 11. С. 57; Право на смерть или помощь для самоубийства? // http://bioethi-ca. iatp. by/ev/ev. htm; Силуянова И. В. Этика врачевания // Современная медицина и православие. М., 2001. С. 230; Ковалев М. И. Право на жизнь и право на смерть // Государство и право. 1992. N 7. С. 71; Коробеев А. Простое убийство и сложности его квалификации // Уголовное право. 2001. N 2. С. 18 и др.

Речь идет о ситуациях, когда просьба или согласие на лишение жизни исходят от безнадежно больного или иным образом обреченного на смерть человека, к тому же находящегося в беспомощном состоянии и испытывающего непереносимые страдания. Именно целям прекращения этих страданий и служит "легкая смерть" (эвтаназия). Предполагается, что виновный в причинении смерти действовал по мотиву сострадания. Так, О. Капинус полагает, что "сострадание, сопереживание предполагает готовность разделить с другим человеком его страдания, переживать вместе с ним его душевное состояние. При убийстве же безнадежного больного, страдающего от невыносимой боли, виновный не только не принимает на себя долю его страданий, но и нередко, наоборот, избавляет себя от переживаний, связанных с созерцанием мучений потерпевшего" <2>. -------------------------------- <2> Капинус О. С. Эвтаназия как социально-правовое явление: уголовно-правовые проблемы: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 2007.

Если потерпевший находится в беспомощном состоянии, эвтаназия противоречила бы требованию закона об учете этого состояния в качестве квалифицирующего признака. Не меньше сложностей связано и с установлением таких оценочных признаков, как "тяжелая неизлечимая болезнь", "непереносимые физические страдания". Выдвижение на первый план волеизъявления потерпевшего также не спасает положения. Подлинность волеизъявления (будь то согласие, просьба, настояние или категорическое требование) тоже может быть подвергнута сомнению. К тому же такое волеизъявление иногда является реакцией на сиюминутную ситуацию (острый приступ боли) и не носит устойчивого характера. Известно, как много лиц, желавших покончить с собой, после неудачной попытки суицида отказывались от своего намерения. Эвтаназию нельзя оправдывать ссылкой на естественное право человека распорядиться своей жизнью. Это право юридически неоспоримо, если отвлечься от этических, моральных и религиозных норм. Однако оно не может быть делегировано ни врачу, ни близким родственникам, ни иным лицам. Никто не вправе приводить в исполнение смертный приговор, вынесенный человеком самому себе. Как сказано выше, эвтаназия - тоже убийство. Смягчающие же обстоятельства такого убийства, включая мотивы, если они действительно имели место, могут быть учтены при выборе наказания. Граждане и юридические лица самостоятельно реализуют принадлежащие им гражданские права. Так, на основании ст. 209 ГК собственник по своему усмотрению совершает в отношении принадлежащего ему имущества любые действия и распоряжается им произвольным образом, в том числе может дать согласие на совершение действий, объективно причиняющих вред его интересам. Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан и Закон РФ от 22 декабря 1992 г. "О трансплантации органов и (или) тканей человека" закрепляют, что с согласия гражданина допускается изъятие (трансплантация) у него органов и (или) тканей. Трансплантация, безусловно, причиняет вред, так как изъятие органов и (или) тканей наносит определенный вред здоровью живого донора <3>. -------------------------------- <3> Малеина М. Н. Личные неимущественные права. М., 2000. С. 57 и след.

Вместе с тем уголовное законодательство оценивает уничтожение или повреждение чужого имущества как преступление (ст. 167 УК), а потерю какого-либо органа, утрату способности к деторождению и т. п. - как тяжкий вред здоровью и устанавливает уголовную ответственность за его причинение (ст. 111 УК). Однако одним из базовых правовых принципов является положение о том, что деяние, разрешенное какой-либо отраслью права, не может быть преступным. Если какая-нибудь другая отрасль права предписывает или только допускает совершение определенных действий, то их исполнение в рамках допустимого соответствующей правовой нормой не может считаться уголовно наказуемым деянием <4>. Совершая с согласия лица действия, причиняющие вред его интересам, исполнитель тем не менее действует правомерно. -------------------------------- <4> Ковалев М. И. Понятие преступления в советском уголовном праве. Свердловск, 1987. С. 83.

Но согласие лица на причинение вреда его правоохраняемым интересам не может быть абсолютным. Так, в ГК прямо указано, что не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах, в том числе использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке. Статья 45 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан однозначно запрещает медицинскому персоналу осуществление эвтаназии, т. е. удовлетворение просьбы больного об ускорении его смерти какими-либо действиями или средствами, в том числе прекращением искусственных мер по поддержанию жизни. Лицо, которое сознательно побуждает больного к эвтаназии и (или) осуществляет эвтаназию, несет уголовную ответственность в соответствии с законодательством РФ. Согласие не является специальным юридическим понятием и, очевидно, не имеет (да и не может иметь) законодательного определения. Так, в словаре В. И. Даля "согласие" определяется как разрешение, дозволение, изволение, одобрение, утверждение, как прямое желание согласившегося на что-то <5>, а в словаре С. И. Ожегова это же понятие определяется как "разрешение, удовлетворительный ответ на просьбу" <6>. -------------------------------- <5> Даль В. И. Толковый словарь живого великого русского языка. М., 1978 - 1980. Т. 1 - 4. 1980. С. 20. Т. 4. <6> Ожегов С. И. Словарь русского языка: 70000 слов / Под. ред. Н. Ю. Шведовой. М., 1991. С. 740.

Исходя из этого, согласие "потерпевшего" необходимо рассматривать как свободное волеизъявление лица и трактовать его достаточно широко, включая в него согласие в собственном смысле слова, а также требование, просьбу и иную возможность лица проявить свою волю, выразить желание на осуществление определенного действия. При этом согласие может исходить не только от лица, которому непосредственно причиняется вред, но и его законных представителей. Согласие потерпевшего - это разрешение на причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам инициатора согласия, добровольно выраженное дееспособным лицом в установленной форме до начала совершения таких действий и влекущее уголовно-правовые последствия. Более того, допуская причинение вреда охраняемым законом интересам лица с его согласия, законодательство в некоторых случаях одновременно устанавливает и условия, только при наличии которых вредоносные действия не являются преступлением. Таким образом, следует согласиться с И. Карпецом в том, что, несмотря на отсутствие в уголовном законе прямого указания об устранении преступности деяния в случаях причинения вреда с согласия лица, практически это обстоятельство действует на основе нравственной оценки как самого согласия, так и деяния, на которое согласие дано <7>. -------------------------------- <7> Карпец И. И. Уголовное право и этика. М., 1985. С. 129.

Суть этого обстоятельства сводится к тому, что согласие лица (потерпевшего) на причинение вреда его интересам исключает преступность действий причинителя вреда. В таких ситуациях, как правило, ущемление одних благ лица компенсируется достижением других. Это может быть победа в спортивном состязании, причастность к защите Отечества, получение определенных материальных благ, укрепление здоровья и т. д. Естественно, что в таком случае под согласием лица следует понимать его свободное волеизъявление, являющееся, с одной стороны, правом на достижение личного интереса и, с другой - нормой поведения для третьих лиц <8>. -------------------------------- <8> Красиков А. Н. Согласие потерпевшего как обстоятельство, исключающее уголовную ответственность и наказуемость по советскому уголовному праву: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1972. С. 10.

Несмотря на отсутствие в уголовном законе специальной нормы о согласии лица как обстоятельстве, исключающем преступность деяния, в работах, вышедших в последние годы и посвященных новому уголовному закону, ему также уделяется определенное внимание. По мнению Т. Кондрашовой, согласие человека на причинение вреда его собственности устраняет преступность имущественных посягательств, равно как и причинение вреда чести и достоинству, а также легкого вреда здоровью <9>, т. е. тех посягательств, которые отнесены законом к числу так называемых дел частного обвинения. Причем в литературе это обстоятельство рассматривается не только при изложении общих вопросов уголовного права <10> или института обстоятельств, исключающих преступность деяния, но и применительно к отдельным составам Особенной части уголовного закона, в частности, к причинению вреда здоровью, заражению венерической болезнью <11> и др. -------------------------------- <9> Уголовное право. Общая часть / Под ред. И. Я. Козаченко, З. А. Незнамова. М., 1997. С. 285. <10> Кропачев Н. М. Уголовно-правовое регулирование. Механизм и система. СПб., 1999. С. 230 - 231 и далее. <11> Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Ростов-на-Дону, 1996. С. 133, 281; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В. М. Лебедев. М., 2001. С. 258; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А. В. Наумов. М., 1996. С. 323 - 324.

Обобщение приведенных положений законодательства и научных взглядов на согласие лица как обстоятельство, устраняющее преступность деяния, приводит к выводу о том, что эта ситуация характеризуется следующими признаками: во-первых, лицо, дающее согласие на причинение вреда, действует добровольно и с осознанием характера и объема ущемления его интересов; во-вторых, оно обладает законным (действительным) правом распоряжаться интересами, которым причиняется вред; в-третьих, согласие на совершение вредоносных действий адресовано другому лицу; в-четвертых, согласие дано до начала вредоносных действий и действительно в течение определенного отрезка времени. Таким образом, наличие перечисленных признаков свидетельствует о наличии в реальности ситуации "согласия лица"; отсутствие хотя бы одного из них указывает на то, что этой ситуации нет. Эвтаназия - это умышленные действия или бездействие медицинского работника, осуществляемые в соответствии с явно и недвусмысленно выраженной просьбой информированного больного или его законного представителя с целью прекращения физических и психических страданий больного, находящегося в угрожающем жизни состоянии, в результате которых наступает его смерть. Право на жизнь - специфичное субъективное право. Оно существенно отличается от таких прав, как, например, право собственности, право на вступление в брак. Приобретать или не приобретать имущество, вступать или не вступать в брак, действительно, волен решать сам человек. Хотя и в этих случаях его субъективные права не являются абсолютными, неограниченными, осуществляемыми независимо от других лиц. К примеру, с правом на получение вещи после оплаты ее стоимости корреспондирует обязанность продавца передать эту вещь и выполнить другие обязанности, связанные с этой сделкой. Жизнь и здоровье, относясь к категории субъективных прав, одновременно представляют собой те блага, которые в правовом государстве всячески охраняются и поддерживаются, составляют общественную ценность. Мы, конечно, далеки от мысли, что жизнь и здоровье - это некая казенная собственность, принадлежащая государству или обществу. Однако конституционное закрепление права на жизнь, как нам представляется, не означает автоматически закрепления права на свою "противоположность" - смерть. Статья 20 Конституции РФ о праве на жизнь преследует конкретную цель: запретить произвольное лишение жизни любого человека, к какой бы нации, расе, этнической группе он ни относился, к какому бы полу ни принадлежал, вне зависимости от каких бы то ни было признаков, качеств, свойств, поступков человека. Право на жизнь в равной степени принадлежит и младенцу, и старику, и здоровому человеку, и тяжело больному, и законопослушному гражданину, и преступнику. Эта же конституционная статья установила пределы применения смертной казни к лицам, совершившим преступления. Мы убеждены, что закрепление в законе права на жизнь ни в коем случае не преследовало цели законодательного закрепления и права на смерть. Представляется неверным и даже опасным обосновывать эвтаназию лишь с позиций формальной логики. В науке уголовного права как России, так и зарубежных государств проблема эвтаназии нередко рассматривается с позиций более широкого понятия - согласия потерпевшего на причинение вреда. Российское уголовное право исходит из того, что такое согласие не должно рассматриваться в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния. Поэтому позиция действующего уголовного законодательства России относительно эвтаназии однозначна: это убийство, т. е. умышленное, неправомерное лишение жизни другого человека. Мотив сострадания, указанный в перечне смягчающих обстоятельств, предусмотренных в ст. 61 УК, может быть учтен лишь при назначении наказания виновному лицу, но не при квалификации деяния. Убийство по мотиву сострадания квалифицируется по ч. 1 ст. 105 УК как убийство.

Пристатейный библиографический список:

1. Дмитриев Ю. А., Шленева Е. В. Право человека в Российской Федерации на осуществление эвтаназии // Государство и право. 2000. N 11. 2. Капинус О. С. Эвтаназия как социально-правовое явление: уголовно-правовые проблемы: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 2007. 3. Карпец И. И. Уголовное право и этика. М., 1985. 4. Ковалев М. И. Право на жизнь и право на смерть // Государство и право. 1992. N 7. 5. Коробеев А. Простое убийство и сложности его квалификации // Уголовное право. 2001. N 2. 6. Красиков А. Н. Согласие потерпевшего как обстоятельство, исключающее уголовную ответственность и наказуемость по советскому уголовному праву: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1972. 7. Крылова Н. Е. Эвтаназия: уголовно-правовой аспект // Вестник Московского университета. Серия 2. Право. 2002. N 2. 8. Право на смерть или помощь для самоубийства? // http:// bioethica. iatp. by/ ev/ ev. htm. 9. Силуянова И. В. Этика врачевания // Современная медицина и православие. М., 2001.

------------------------------------------------------------------

Название документа Вопрос: В стране, в которой отдыхает турист, внутриполитическая обстановка обострилась настолько, что стала угрожать личной безопасности. Может ли турист потребовать от туроператора обеспечить его досрочное возвращение на родину? Если турист за свой счет приобретет авиабилеты с досрочной датой вылета, может ли он взыскать с туроператора стоимость билета и денежную сумму, равную части цены туристского продукта, в размере, пропорциональном стоимости не оказанных ему услуг? (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011) Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

Вопрос: В стране, в которой отдыхает турист, внутриполитическая обстановка обострилась настолько, что стала угрожать личной безопасности. Может ли турист потребовать от туроператора обеспечить его досрочное возвращение на родину? Если турист за свой счет приобретет авиабилеты с досрочной датой вылета, может ли он взыскать с туроператора стоимость билета и денежную сумму, равную части цены туристского продукта, в размере, пропорциональном стоимости не оказанных ему услуг?

Ответ: Турист обладает всеми указанными в вопросе правами, при условии что имеется решение уполномоченных федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации или органов местного самоуправления о наличии угрозы безопасности жизни и здоровью в данной ситуации. Но следует учитывать, что судебная практика по данному вопросу еще не сформировалась.

Обоснование: В соответствии с преамбулой к Закону РФ от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей" (далее - Закон N 2300-1) он регулирует отношения, возникающие между потребителями и исполнителями при оказании услуг. Согласно абз. 1 ст. 10 Федерального закона от 24.11.1996 N 132-ФЗ "Об основах туристской деятельности в Российской Федерации" (далее - Закон N 132-ФЗ) договор о реализации туристского продукта должен соответствовать законодательству Российской Федерации, в том числе законодательству о защите прав потребителей. Таким образом, отношения между туроператором и туристом регулируются законодательством о защите прав потребителей (см. также Постановление ФАС Уральского округа от 31.03.2009 N Ф09-1766/09-С1 по делу N А47-6684/2008АК-24). Согласно ч. 5 ст. 7 Закона N 2300-1 если невозможно устранить причины вреда, который причинен или может быть причинен услугой жизни, здоровью и имуществу потребителя, исполнитель обязан снять услугу. Убытки, причиненные потребителю в связи с отзывом услуги, подлежат возмещению исполнителем в полном объеме. Применительно к туристским услугам это означает, что если продолжение услуги угрожает личной безопасности туриста, исполнитель обязан прекратить ее оказание. В соответствии с абз. 13 ст. 1 Закона N 132-ФЗ туристский продукт включает в себя комплекс услуг по перевозке и размещению, оказываемых за общую цену. Следовательно, прекращение оказания услуги по реализации туристского продукта предполагает возврат туриста исполнителем в исходное место начала оказания услуги (начала перевозки). Необходимо отметить, что согласно ч. ч. 3, 4 ст. 14 Закона N 132-ФЗ наличие обстоятельств, свидетельствующих о возникновении в стране (месте) временного пребывания туристов (экскурсантов) угрозы безопасности их жизни и здоровья, а равно опасности причинения вреда их имуществу, подтверждается соответствующими решениями федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления (см. Определение Санкт-Петербургского городского суда от 12.05.2009 N 6477). В качестве примера таких решений можно привести Рекомендацию МИД России от 28.01.2011 о нежелательности въезда в Египет и Приказ Ростуризма от 29.01.2011 N 13 "О принятии неотложных мер в связи с ситуацией в Арабской Республике Египет" (см. п. 1 заявления Минспорттуризма РФ, Ростуризма от 31.01.2011 "О поездках российских туристов в Арабскую Республику Египет"). Следовательно, при указанных обстоятельствах и наличии соответствующего решения органов государственной власти или местного самоуправления о наличии угрозы жизни и здоровью турист может заявить туроператору о намерении досрочного расторжения договора о реализации туристского продукта и потребовать обеспечить его досрочное возвращение на родину, а при отказе - самостоятельно приобрести авиабилеты. Отказ исполнителя от выполнения указанных требований будет являться неисполнением обязанностей, возложенных на него императивными нормами. В этом случае в соответствии со ст. ст. 15, 393 ГК РФ турист может требовать от исполнителя, в том числе и в судебном порядке, возмещения понесенных им убытков (связанных в том числе с необходимостью самостоятельного приобретения авиабилетов). Вместе с тем следует учитывать, что судебная практика по вопросу применения ч. 5 ст. 7 Закона N 2300-1 к отношениям по оказанию туристских услуг еще не сформировалась, поэтому в данном вопросе сохраняется элемент правовой неопределенности.

О. А.Лазарев Адвокат, Палата адвокатов Самарской области Подписано в печать 17.02.2011

------------------------------------------------------------------

Название документа