"Вчерашний" директор при заключении и исполнении договоров: риски стали меньше?

(Жигачев А. В.)

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2013)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

"ВЧЕРАШНИЙ" ДИРЕКТОР ПРИ ЗАКЛЮЧЕНИИ И ИСПОЛНЕНИИ ДОГОВОРОВ:

РИСКИ СТАЛИ МЕНЬШЕ?

Материал подготовлен с использованием правовых актов

по состоянию на 31 июля 2013 года

А. В. ЖИГАЧЕВ

Жигачев Александр Викторович, кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права и процесса ФГБОУ ВПО "Саратовский государственный университет им. Н. Г. Чернышевского", налоговый юрист.

Одна из актуальных проблем, возникающих на практике при заключении и исполнении договоров, - вопрос проверки полномочий лица, подписывающего договор, первичные и иные документы от имени юридического лица в качестве его единоличного исполнительного органа (президента, генерального директора, директора, т. е. руководителя юридического лица).

Дело в том, что контрагент по сделке не всегда имеет доступ к актуальной и достоверной информации о полномочиях единоличного исполнительного органа юридического лица. Как правило, в таких случаях "истиной в последней инстанции" считают сведения о единоличном исполнительном органе, содержащиеся в выписке из Единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ). Но, как свидетельствовала практика последнего времени, такая выписка далеко не всегда являлась гарантией и достаточным доказательством полномочий единоличного исполнительного органа юридического лица.

В то же время внесенные недавно изменения в законодательство позволяют предполагать, что ситуация по рассматриваемому вопросу несколько изменилась.

Рассмотрим данные новшества.

Прежде необходимо разобраться в вопросе, с какого же момента возникают полномочия у избранного (в качестве единоличного исполнительного органа) руководителя юридического лица (и, соответственно, прекращаются полномочия прежнего руководителя).

Проанализируем этот вопрос на примере двух наиболее распространенных организационно-правовых форм юридических лиц - обществ с ограниченной ответственностью и акционерных обществ.

Образование исполнительных органов в обществах с ограниченной ответственностью и акционерных обществах по общему правилу относится к компетенции соответственно общего собрания участников, общего собрания акционеров (пп. 4 п. 2 ст. 33 Федерального закона N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", далее - Закон N 14-ФЗ, пп. 8 п. 1 ст. 48 Федерального закона N 208-ФЗ "Об акционерных обществах", далее - Закон N 208-ФЗ), либо уставом общества этот вопрос может быть отнесен к компетенции совета директоров (п. 2.1 ст. 32 Закона N 14-ФЗ, пп. 9 п. 1 ст. 65 Закона N 208-ФЗ).

Положения п. 1 ст. 40 Закона N 14-ФЗ, п. 3 ст. 69 Закона N 208-ФЗ также определяют, что единоличный исполнительный орган общества избирается общим собранием участников (акционеров) общества, если уставом общества решение этих вопросов не отнесено к компетенции совета директоров (наблюдательного совета) общества.

Приведенные положения Закона N 14-ФЗ, Закона N 208-ФЗ не связывают возникновение у вновь избранного руководителя полномочий с фактом внесения в ЕГРЮЛ соответствующих изменений, следовательно, можно сделать вывод, что такие полномочия возникают с момента принятия решения уполномоченным органом общества.

В то же время согласно пп. "л" п. 1 ст. 5 Федерального закона N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" (далее - Закон о регистрации) сведения о единоличном исполнительном органе юридического лица должны содержаться в ЕГРЮЛ. В соответствии с п. 5 ст. 5 Закона о регистрации при изменении сведений о единоличном исполнительном органе юридическое лицо обязано сообщить об этом в регистрирующий орган по месту своего нахождения в течение трех рабочих дней.

Долгое время вопрос о моменте возникновения полномочий у вновь избранного единоличного исполнительного органа (с момента избрания уполномоченным органом общества или с момента внесения соответствующих изменений в ЕГРЮЛ) в правоприменительной практике решался неоднозначно.

Однако в последние годы арбитражными судами выработана единообразная позиция, в соответствии с которой полномочия единоличного исполнительного органа возникают с момента принятия соответствующего решения уполномоченным органом общества; законодательство не связывает возникновение либо прекращение полномочий единоличного исполнительного органа с фактом внесения в ЕГРЮЛ таких сведений (см., например, Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 февраля 2006 г. N 12049/05, от 14 февраля 2006 г. N 12580/05, от 14 февраля 2006 г. N 14310/05; Постановления Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 25 января 2010 г. по делу N А56-37410/2008, от 16 сентября 2010 г. по делу N А56-43629/2009, от 22 октября 2010 г. по делу N А56-76335/2009; Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 11 марта 2010 г. по делу N А82-7895/2009; Постановления Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 10 августа 2012 г. по делу N А70-9966/2011, от 4 февраля 2013 г. по делу N А03-4285/2012; Постановление Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 31 января 2011 г. по делу N А51-9035/2010; Постановления Федерального арбитражного суда Московского округа от 7 февраля 2011 г. по делу N А40-53984/10-111-290, от 18 января 2012 г. по делу N А40-14653/11-46-122, от 11 июля 2012 г. по делу N А41-20583/11, от 26 сентября 2012 г. по делу N А40-145206/10-81-1224, от 29 января 2013 г. по делу N А40-123359/11-137-400; Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 11 февраля 2011 г. по делу N А32-22807/2006; Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 30 марта 2010 г. по делу N А60-31734/2009-С10 и др.).

Такой вывод арбитражных судов основан на буквальном толковании взаимосвязанных положений ст. 32, 40 Закона N 14-ФЗ, ст. 69 Закона N 208-ФЗ и ст. 5 Закона о регистрации.

Но с практической точки зрения такая позиция всегда была связана с некоторыми спорными аспектами.

Рассмотрим несколько примеров из судебной практики.

Так, по одному из дел суды признали ничтожным зарегистрированный в установленном порядке договор купли-продажи объекта недвижимости на том основании, что договор был подписан прежним генеральным директором общества с ограниченной ответственностью, полномочия которого за несколько дней до подписания договора были досрочно прекращены в связи с избранием нового генерального директора. При этом суды отклонили довод о том, что сведения о новом генеральном директоре не были своевременно внесены в ЕГРЮЛ, поскольку, как указали судебные инстанции, внесение соответствующих сведений не влияет на правоспособность единоличного исполнительного органа общества при наличии решения общего собрания участников о прекращении его полномочий (Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 6 августа 2009 г. по делу N А40-51415/08-19-303).

В другом случае суды сделали вывод о ничтожности договора поручительства и отказали кредитору в требовании о привлечении поручителя к солидарной ответственности по обязательствам должника в связи с тем, что полномочия генерального директора общества, подписавшего договор поручительства, были прекращены накануне подписания этого договора (Постановление Федерального арбитражного суда Центрального округа от 15 октября 2007 г. и Определение Высшего Арбитражного Суда от 13 марта 2008 г. N 16784/07 по делу N А35-5251/06-С23).

Рассматривая спор о недействительности заключенного соглашения, Федеральный арбитражный суд Восточно-Сибирского округа в Постановлении от 19 августа 2010 г. по делу N А10-4707/2009 указал, что для целей подтверждения полномочий единоличного исполнительного органа выписка из ЕГРЮЛ не является первичным документом; первичным документом, подтверждающим факт назначения на должность единоличного исполнительного органа, является соответствующее решение уполномоченного органа общества.

Таким образом, добросовестный контрагент вполне мог попасть в невыгодную ситуацию, заблуждаясь в отношении полномочий лица, подписывающего договор и (или) первичные документы от имени юридического лица в качестве его руководителя (т. е. ориентируясь на сведения из ЕГРЮЛ и не имея информации о принятом общим собранием участников (акционеров) или советом директоров решении об избрании нового руководителя). При этом следует учитывать, что по общему правилу именно "полномочный" единоличный исполнительный орган обладает правом подписания от имени юридического лица договоров, накладных, актов и т. д., либо он вправе оформить доверенность на подписание таких документов (см., например, п. 3 ст. 40 Закона N 14-ФЗ, п. 2 ст. 69 Закона N 208-ФЗ).

Такая ситуация предоставляла массу возможностей для всякого рода злоупотреблений со стороны недобросовестных контрагентов по хозяйственным операциям.

В связи с этим в целях минимизации предпринимательских и налоговых рисков многие субъекты предпринимательской деятельности разрабатывают и применяют внутренние положения, регламенты и т. п. по проверке полномочий лиц, подписывающих договоры и первичные документы от имени контрагентов. Часто такая проверка проводится достаточно длительно и многостадийно, с подключением внутренней службы безопасности, юридической службы и т. д. Но даже такие проверки не могут гарантировать достоверность получаемой информации.

Однако в соответствии с Федеральным законом от 28 июня 2013 г. N 134-ФЗ изложена в новой редакции ст. 51 ГК РФ (новая редакция вступила в силу с 30 июня 2013 г.). Применительно к тематике настоящей статьи особый интерес представляет пункт 2 обновленной редакции ст. 51 ГК РФ, в котором, в частности, указано, что лицо, добросовестно полагающееся на данные ЕГРЮЛ, вправе исходить из того, что они соответствуют действительным обстоятельствам. Юридическое лицо не вправе в отношениях с лицом, полагавшимся на данные ЕГРЮЛ, ссылаться на данные, не включенные в указанный реестр, а также на недостоверные данные, содержащиеся в нем, за исключением случаев, если соответствующие данные включены в указанный реестр в результате неправомерных действий третьих лиц или иным путем помимо воли юридического лица. Кроме того, юридическое лицо обязано возместить убытки, причиненные другим участникам гражданского оборота вследствие непредставления, несвоевременного представления или представления недостоверных данных о нем в ЕГРЮЛ.

Таким образом, при заключении и в процессе исполнения договоров субъект правоотношений вправе "добросовестно полагаться" на презумпцию достоверности сведений о единоличном исполнительном органе организации-контрагента, содержащихся в ЕГРЮЛ, и, соответственно, исходить из полномочности указанного в ЕГРЮЛ лица при подписании договоров, накладных, актов, иных первичных документов, доверенностей и выставляемых от имени организации-контрагента счетов-фактур.

Но можно ли в свете положений обновленного п. 2 ст. 51 ГК РФ говорить о полной правовой защищенности интересов субъектов правоотношений в рассматриваемом вопросе? Безусловно, ответ на данный вопрос покажет время и судебная практика, которая будет формироваться на основе измененных правовых норм.

Однако, по нашему мнению, уже сейчас можно обозначить некоторые подводные камни.

Во-первых, п. 2 ст. 51 ГК РФ в новой редакции все же позволяет юридическому лицу ссылаться на данные, не включенные в ЕГРЮЛ, а также на недостоверные данные, содержащиеся в ЕГРЮЛ, в случае, если соответствующие данные включены в ЕГРЮЛ в результате неправомерных действий третьих лиц или иным путем помимо воли юридического лица. Такой "иной путь помимо воли юридического лица" может иметь место, например, в результате допущенных регистрирующим налоговым органом ошибок либо возникших технических неполадок при формировании ЕГРЮЛ. Как показывает практика, такая ситуация вовсе не редкость.

Во-вторых, даже если никаких неправомерных действий третьих лиц и иных совершенных помимо воли юридического лица действий при формировании ЕГРЮЛ не было, п. 2 ст. 51 ГК РФ запрещает именно самому юридическому лицу ссылаться на данные, не включенные в ЕГРЮЛ, а также на недостоверные данные, содержащиеся в ЕГРЮЛ. Но оспаривать заключенные юридическим лицом сделки в некоторых случаях могут его участники (акционеры). Исходя из буквального толкования п. 2 ст. 51 ГК РФ, рассмотренное выше ограничение к ним не применяется, соответственно участники (акционеры) юридического лица при оспаривании совершенных сделок все же смогут ссылаться на прекращение полномочий у лица-подписанта на момент подписания им от имени юридического лица договоров и (или) первичных документов (даже несмотря на то, что на момент такого подписания лицо продолжало значиться в ЕГРЮЛ в качестве единоличного исполнительного органа юридического лица).

Соответственно, в связи с включенными в п. 2 ст. 51 ГК РФ новыми положениями следует говорить о некоторой возможной минимизации рисков в вопросе о проверке полномочий лица, подписывающего договор и первичные документы от имени организации-контрагента. Но полные гарантии, на наш взгляд, к сожалению, в этой сфере пока недостижимы. В свете обновленных положений п. 2 ст. 51 ГК РФ, полагаем, не теряют актуальность также и дополнительные "оперативные" проверки полномочий лиц, подписывающих договоры и первичные документы от имени организации-контрагента, с использованием любых возможных и допустимых источников информации.

------------------------------------------------------------------

Название документа