Понятие "экологическое преступление" в уголовном праве

ПОНЯТИЕ "ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ" В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ <*>

З. А. УМИРБАЕВА

Умирбаева З. А., заместитель начальника Актюбинского юридического колледжа МВД РК по учебной работе, подполковник полиции, кандидат юридических наук.

На основе анализа существующих спорных позиций ученых-юристов по вопросу определения понятия "экологическое преступление" в работе сформулировано собственное определение данного вида преступлений. Автор предлагает закрепить данное понятие на законодательном уровне в УК РК.

Ключевые слова: экологическое преступление, понятие, Уголовный кодекс, объект, определение, природный, среда, подход, вопрос.

On the basis of existing position of scholars related to the issue of definition of the concept of "environmental offence" the author formulates her own definition of this type of crimes. She proposes to consolidate this concept at the legislative level in the Criminal Code of the RF.

Key words: environmental offence, concept, Criminal Code, object, definition, environmental, sphere, approach, question.

Обеспечение экологической безопасности населения Республики Казахстан и охрана окружающей природной среды являются важнейшими задачами современного уголовного права. Однако существующая уголовно-правовая практика применения действующего уголовного законодательства недостаточно эффективна. К числу причин, негативно влияющих на ситуацию в данной области, многие специалисты относят именно неоднозначность интерпретаций самого понятия "экологическое преступление". Термин "экологическое преступление", введенный в научную литературу В. Д. Пакутиным в 1980 г., является производным от понятия "экологическое правонарушение", впервые употребленного О. С. Колбасовым в 1972 г. на пленуме Верховного Суда СССР, обсуждавшего практику применения судами законодательства об охране природы, этот вопрос поднимался также в Постановлении Верховного Совета СССР "О неотложных мерах экологического оздоровления страны" (1989 г.), однако в то время он так и не был решен. Действующий УК РК не содержит понятия экологических преступлений, что вызывает разночтения и неоднозначное толкование данного термина, используемого законодателем при конструировании уголовного закона. Понятие экологического преступления не содержится и в Словаре по уголовному праву [1], хотя подчеркивается, что это первое издание, рассчитанное на специалистов в этой области права, где раскрываются основные понятия и термины, используемые данной отраслью. В Словаре основных понятий и терминов Общей части уголовного права соответственно раскрывается понятие преступления и его признаки [2, с. 45]. Между тем законодатель выделил самостоятельную главу 11 Уголовного кодекса с одноименным названием, содержание которой нужно было бы разъяснить. В Словаре русского языка С. И. Ожегова говорится, что понятие - это "логически оформленная общая мысль о предмете..." [3, с. 485]. Таким образом, четкое, на законодательном уровне закрепление понятия экологических преступлений устранило бы проблемы в определении предмета исследования. Анализ любого института начинается с определения того, что составляет его содержание. Соответственно, предмет должен быть четко определен и не должен зависеть от усмотрения толкователя. Выделение признаков экологических преступлений и формулирование понятия связаны с определенными сложностями. Основное отличие экологических преступлений, а отсюда и сложность в уяснении их понятия, заключаются в том, что "речь идет о социально-экологических нормах и отношениях, входящих в содержание различных отраслей права" [4, с. 85]. Уяснение содержания понятия экологических преступлений в соответствии с волей законодателя имеет огромное значение. На наш взгляд, данное понятие является основополагающим для решения вопроса об уголовной ответственности. В первую очередь оно значимо для определения объекта экологических преступлений, а соответственно, и для определения оснований уголовной ответственности и выяснения характера общественной опасности данного вида преступлений, определения юридической природы анализируемых преступлений. Проведенный углубленный анализ существующих в юридической литературе подходов к проблеме дефиниции позволяет утверждать о наличии как минимум трех различных концептуальных позиций. Согласно первому подходу (условно назовем его натуралистическим) объектом экологических преступлений выступают окружающая природная среда, ее элементы (объекты). Сторонники такого подхода, по-видимому, руководствуются сугубо экономическими соображениями, которые, очевидно, обусловлены "исторически". Типичными для иллюстрации данной концепции можно считать следующие определения: "Экологическое преступление в целом можно охарактеризовать как деяние, совершенное с намерением причинить вред окружающей природной среде" [5, с. 17]. "Экологическое преступление - преступление, посягающее на здоровую окружающую среду и ее отдельные элементы (объекты)" [6, с. 699]. Примечательно то, что на смену поначалу доминирующего в юридической литературе "натуралистического" подхода приходят определения "второй волны", в которых акцент уголовно-правовой значимости экологических посягательств смещается с чисто природных объектов на более сложные ("комбинированные") объекты. В такого рода определениях объект экологических преступлений помимо природы (материальных объектов) может сочетать в себе в самых различных комбинациях и такие компоненты, как общественная безопасность, экологический правопорядок, охрана окружающей природной среды, вред здоровью человека и т. п. Типичным для "комбинированного" подхода можно считать определение, согласно которому "экологическим преступлением следует считать виновное противоправное общественно опасное деяние, посягающее на установленный общественный правопорядок, экологическую безопасность общества и причиняющее вред окружающей природной среде" [7, с. 89]. На наш взгляд, скорее всего, подобные варианты дефиниций иллюстрируют примеры тактики "вынужденного" компромисса, посредством которого ученые-юристы пытаются хоть в какой-то степени сгладить недоработки и противоречия, содержащиеся в уголовном законодательстве по рассматриваемому вопросу. В такого рода определениях объект рассматривается авторами как некий комплекс объектов, объединенных единой целью - общностью способов обеспечения их правовой защиты. Однако на сегодняшний день более чем очевидно, что понятие "природа" не может подходить для определения объекта экологических преступлений даже в качестве компонента "комплексного" объекта. Подобный подход во многом противоречит устоявшимся традициям в уголовном праве, что и делает его объектом критики с разных сторон. Третий подход ("социальный") в качестве объекта экологических преступлений выделяет определенные разновидности общественных отношений, которые выполняют относительно устойчивые функции по обеспечению необходимых экологических условий для существования и развития общества. Он представляется более предпочтительным и перспективным, хотя и не обеспечивает достаточного сближения позиций по обсуждаемому вопросу. Таким образом, из проведенного анализа усматривается, что в теории уголовного права предлагалось достаточное количество определений экологических преступлений. Однако, на наш взгляд, еще рано говорить о завершенности разработки данного вопроса. Слишком много неточностей можно выявить при рассмотрении предлагаемых понятий. Полагаем, учитывая тот факт, какая активная полемика идет в науке уголовного права по вопросу понятия экологических преступлений, по-видимому, единственно правильным было бы ввести данное понятие в Уголовный кодекс Республики Казахстан, закрыв, таким образом, дискуссию по данной проблеме. Анализируя логику построения Особенной части Уголовного кодекса РК, можно прийти к выводу, что законодатель не видит необходимости вносить в закон определения отдельных видов преступлений. Однако, как известно, из каждого правила есть исключения. Например, такое отступление от общих правил построения уголовного закона наблюдается применительно к воинским преступлениям, где, в частности, глава 16 УК РК начинается со ст. 366 УК РК, в которой закреплено понятие воинского преступления. Дискуссионность вопроса по поводу определения экологических преступлений, новизна самостоятельности объекта рассматриваемой группы преступлений (действующий уголовный закон впервые признал охрану окружающей природной среды как отдельный объект уголовно-правовой охраны), по нашему мнению, требуют разрешения на уровне закона. Законодательное закрепление понятия экологических преступлений в самостоятельной статье Уголовного кодекса РК способствовало бы исключению субъективности толкования данного понятия, подчеркнуло бы его значимость и расширило возможность совершенствования практики применения уголовно-правовых норм. Сформулировать понятие экологических преступлений означает выделить основные признаки данного вида преступлений, отличающие их от иных преступлений, и представить их в форме, не допускающей двоякого толкования. По общим правилам построения понятия (определения) должны быть достаточно ясные, четкие, легко восприниматься и раскрывать сущность рассматриваемого явления. На основании вышеизложенного, анализируя высказанные точки зрения, понятие экологических преступлений можно сформулировать следующим образом: "Экологические преступления - это преступления, предусмотренные главой 11 УК РК, нарушающие правила охраны природы путем негативного воздействия на природную среду, если эти деяния причинили или создали угрозу причинения существенного вреда охраняемым отношениям".

Литература

1. Словарь по уголовному праву / Отв. ред. проф. А. В. Наумов. М.: БЕК, 1997. 2. Онгарбаев Е. А. Словарь основных понятий и терминов Общей части уголовного права. Караганда: ВШ ГСК РК, 1996. 3. Ожегов С. И. Словарь русского языка: ок. 57000 слов / Под ред. чл.-корр. АН СССР Н. Ю. Шведовой. 18-е изд., стереотип. М.: Рус. яз., 1987. 4. Плешаков А. М. Экологические преступления: концепции и система понятий // Государство и право. 1993. N 8. 5. Ляпунов Ю. И. Уголовно-правовая охрана природы органами внутренних дел. М., 1974. 6. Большой юридический энциклопедический словарь. М., 2003. 7. Петров В. В. Экологическое преступление: понятие и составы // Государство и право. 1993. N 8.

Название документа