Конфиденциальное свидание

(Рагулин А.)

("Юридическая газета", 2011, N 5)

Текст документа

КОНФИДЕНЦИАЛЬНОЕ СВИДАНИЕ

А. РАГУЛИН

Рагулин Андрей, к. ю.н., доцент, адвокат коллегии адвокатов Республики Башкортостан "Муратов и партнеры".

При реализации адвокатом права на конфиденциальность свидания со своим подзащитным, содержащимся в следственном изоляторе, возникает немало сложностей и вопросов. Обратимся в этой связи к анализу действующего уголовно-процессуального законодательства и ряда научных работ, посвященных данной проблеме.

Позиция законодателя

Согласно п. 5 ч. 3 ст. 6 Федерального закона от 31.05.2002 N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п. 1 ч. 1 ст. 53 УПК РФ адвокат имеет право на свидания с подозреваемым и обвиняемым наедине и конфиденциально без препятствий и без ограничения их числа и продолжительности.

Свидание защитника с подзащитным играет важную роль для эффективного осуществления защиты, поскольку во время него адвокат выясняет сущность дела, его обстоятельства, отношение подзащитного к предъявленному обвинению. Благодаря этому могут быть выбраны средства и способы защиты, решено, кого надо опросить или допросить в интересах защиты, какие документы необходимо истребовать и т. п. Свидание наедине обеспечивает возможность своевременного согласования с подзащитным стратегии защиты. По этому поводу еще в 1875 г. писал К. К. Арсеньев, что во время свидания наедине "защитник узнает и дело, и человека так, как не всегда может узнать их даже следователь" (Арсеньев К. К. Заметки о русской адвокатуре. СПб., 1875. С. 170).

Порядок предоставления свиданий с подозреваемым или обвиняемым устанавливает Федеральный закон от 15.07.95 N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений". В силу ст. 18 Закона с момента задержания подозреваемым и обвиняемым предоставляются свидания с защитником. С адвокатом, участвующим в деле в качестве защитника, свидания даются по предъявлении им удостоверения и ордера адвокатского образования. Подобные свидания могут иметь место в условиях, позволяющих сотруднику места содержания под стражей видеть их, но не слышать.

Позиция стороны обвинения

Некоторые ученые и практики полагают, что право на конфиденциальность свидания может быть ограничено, поскольку в ст. 18 Закона N 103-ФЗ речь идет лишь о сотрудниках мест содержания под стражей, а не милиции, прокуратуры либо других государственных органов (см., напр.: Гармаев Ю. П. Незаконная деятельность адвокатов в уголовном судопроизводстве. М.: Экзамен, 2005. С. 30, 48, 52; Гармаев Ю. П. Противодействие незаконным способам защиты на предварительном следствии // Российский следователь. 2002. N 8. С. 16 - 19).

Кроме того, сторонники этого подхода считают абсолютно законным проведение оперативно-розыскных мероприятий (ОРМ) в отношении адвоката или его подзащитного в процессе их конфиденциального свидания. Они аргументируют свою позицию рядом положений Определений КС РФ от 06.07.2000 N 128-О "По жалобе гражданина Паршуткина Виктора Васильевича на нарушение его конституционных прав и свобод пунктом 1 части второй статьи 72 УПК РСФСР и статьями 15 и 16 Положения об адвокатуре РСФСР" и от 14.07.98 N 86-О "По делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности" по жалобе гражданки И. Г. Черновой".

Споры о понятии

Исходя из Определения КС РФ по делу Паршуткина, конфиденциальность является гарантией "того, что информация о частной жизни, конфиденциально доверенная лицом в целях собственной защиты только адвокату, не будет вопреки воле этого лица использована в иных целях, в том числе как свидетельство против него самого", а конфиденциальность отношений адвоката с доверителем "служит обеспечению права каждого на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени".

Согласно Определению КС РФ по делу Черновой "преступное деяние не относится к сфере частной жизни лица, сведения о которой не допускается собирать, хранить, использовать и распространять без его согласия, а потому проведение оперативно-розыскных мероприятий не может рассматриваться как нарушение конституционных прав".

На основании этого Ю. П. Гармаев и В. С. Раднаев делают вывод, что непринадлежность конфиденциальной информации к совершению преступления выступает важной характеристикой ее содержания (Гармаев Ю. П., Раднаев В. С. Конфиденциальность свидания адвоката с клиентом: каковы ее пределы? // Журнал российского права. 2001. N 6). Кроме того, авторы приводят ссылку на п. 4 Постановления КС РФ от 02.07.97 N 11-П "По делу о проверке конституционности пункта "б" части первой статьи 1 Закона Республики Мордовия от 20 января 1996 года "О временных чрезвычайных мерах по борьбе с преступностью" в связи с жалобой гражданина Р. К. Хайрова" в связи с жалобой гражданина Р. К. Хайрова", в котором указано, что "гарантией соблюдения конституционных прав и свобод граждан при осуществлении государственными органами своих полномочий по борьбе с преступностью является предусмотренный Конституцией РФ и федеральным законодательством комплекс уголовно-правовых, уголовно-процессуальных и уголовно-исполнительных норм".

Далее ученые указывают, что под гарантиями конфиденциальности понимаются такие положения российского законодательства, которые направлены на обеспечение неразглашения информации, касающейся общения защитника и подследственного, и приходят к заключению, что эти нормы подобных гарантий не содержат.

Исходя из этого, Ю. П. Гармаев и В. С. Раднаев констатируют, что возможность ограничения конфиденциальности свидания адвоката с подзащитным не влечет нарушения конфиденциальности, а значит, и права на получение квалифицированной юридической помощи.

Однако с приведенным мнением уважаемых авторов согласиться нельзя, хотя бы потому, что как раз в исследованном ими Определении КС РФ по делу Паршуткина отмечено, что, "разъясняя основные ориентиры понимания и признания таких гарантий, Кодекс поведения для юристов в Европейском сообществе (принят 28 октября 1988 года Советом коллегий адвокатов и юридических сообществ Европейского союза в Страсбурге) относит к сущностным признакам адвокатской деятельности обеспечение клиенту условий [выделено мной. - А. Р.], при которых он может свободно сообщать адвокату сведения, которые не сообщил бы другим лицам".

Таким образом, возможность обеспечения доверителю условий, при которых он свободно может сообщать адвокату сведения, - важнейший признак адвокатской деятельности. Применительно к рассматриваемому нами вопросу речь идет как раз об этом, то есть об обеспечении адвокату и его подзащитному условий для конфиденциального общения при отсутствии проведения во время такого общения ОРМ.

Очевидно, что отсутствие этих самых условий либо их чисто внешнее присутствие (когда в рамках ОРМ тайно прослушивается разговор адвоката с его подзащитным) посягает на сущностные основы адвокатской деятельности. Ведь вряд ли лицо стало бы делиться со своим адвокатом информацией по делу, если бы знало или допускало возможность ее прослушивания, записи и дальнейшего использования, пусть и не в целях уголовно-процессуального доказывания.

Утверждение Ю. П. Гармаева и В. С. Раднаева, приведенное в анализируемой работе, основано на вырванных из контекста положениях ряда определений и Постановления КС РФ и высказано с непреднамеренным, а возможно и с преднамеренным искажением действительного смысла норм, изложенных в них. Так, в Определении по делу Черновой на самом деле идет речь о проведении в отношении ее ОРМ, однако нет ни слова о проведении ОРМ во время свидания Черновой с адвокатом.

Да, преступное деяние не относится к сфере частной жизни лица, сведения о которой не допускается собирать, хранить, использовать и распространять без его согласия. Между тем с учетом Определения КС РФ по делу Паршуткина конфиденциальность общения адвоката с подзащитным следует понимать несколько шире, чем ее трактуют Ю. П. Гармаев и В. С. Раднаев. По нашему мнению, она должна включать в себя в том числе и запрет на проведение ОРМ во время такого свидания.

Нужен запрет

Представляется, что для обеспечения конфиденциальности свидания адвоката с подзащитным (именно в том смысле, который придается этому понятию КС РФ) необходимо дополнение ст. 18 Закона N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" положением о том, что "подобные свидания могут иметь место в условиях, позволяющих сотруднику места содержания под стражей и иным лицам видеть их, но не слышать". Также требуется указание на то, что во время свидания адвоката с подзащитным проведение оперативно-розыскных мероприятий в отношении этих лиц запрещается.

Название документа

Интервью: Мифы и реальность "бесплатной" адвокатуры

("Юридическая газета", 2011, N 5)

Текст документа

МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ "БЕСПЛАТНОЙ" АДВОКАТУРЫ

С. ГУРЕВИЧ, А. КРАСНОКУТСКАЯ, С. ПАШИН,

Г. РЕЗНИК, И. ФЕДОТОВ

Работа адвоката в уголовном процессе сродни профессии врача - оба борются за жизнь и будущее человека. Но эскулапы свой долг по спасению больных не оспаривают, тогда как в адвокатских рядах существуют разные мнения по поводу вмененной государством обязанности за символическую плату помогать неимущим: поверенный по назначению зачастую выступает скорее безмолвным статистом, нежели ярым защитником. Вопросы адвокатской этики в свете современного российского законодательства мы обсудили с президентом Адвокатской палаты Москвы, заслуженным юристом РФ Генри Резником, а также с ведущими адвокатами и правозащитниками страны.

- Генри Маркович, как Вы считаете, должны ли адвокаты оказывать бесплатную юридическую помощь малоимущим и участвовать в делах по назначению? Часто ли Вам приходится выступать защитником на благотворительных началах?

- Оказание бесплатной помощи неимущим и проведение уголовной защиты по назначению суда - многовековая традиция адвокатуры, ведущая начало еще с античных времен. Например, в Древнем Риме и Древней Греции помощью неимущим занимались 10 избираемых адвокатов. В те времена защита в судах считалась не работой, а публичной обязанностью, которой не гнушались даже Цезарь, Красс, Помпей. Впрочем, адвокаты тогда редко заглядывали в суды для оказания бесплатной помощи - мало кто из граждан нарушал закон. Сегодня, когда преступность стала массовой, государство на конституционном уровне гарантирует право каждого обвиняемого на профессиональную защиту. Повторюсь, речь идет именно о профессиональной помощи, поэтому неправильно возлагать это традиционное публичное обременение института адвокатуры на другие организации, в том числе и правозащитные.

В 80-х годах, когда я только пришел в адвокатуру, мне неоднократно доводилось работать по назначению тогда еще в рамках ст. 49 УПК РФ. И сегодня большинство своих дел, которые я называю "народническими", с политической подоплекой: преследование журналистов, ученых, правозащитников, - я веду абсолютно бесплатно. Считаю это своей обязанностью как адвоката и члена Московской Хельсинкской группы. В свое время я защищал капитана Никитина, журналиста Вадима Поэгли, Андрея Бабицкого, Александра Пронозина, Валерию Новодворскую. Уже около года работаю над делом главы "Мемориала" Олега Орлова, который обвиняется в клевете на президента Чечни Рамзана Кадырова.

- На сайте московской палаты адвокатов, руководителем которой Вы являетесь, опубликовано следующее положение об адвокатских взносах: с 1 февраля 2010 года обязательные ежемесячные отчисления на нужды Адвокатской палаты г. Москвы составляют 550 рублей. Для адвокатов, не работающих по назначению в порядке ст. 51 УПК РФ, - 1250 рублей в месяц. Насколько нам известно, подобная практика предусмотрена только в Вашей адвокатской палате. Чем была вызвана необходимость таких мер? Много ли адвокатов предпочитают "откупаться" от своей обязанности?

- В пункте 7 статьи 15 Кодекса профессиональной этики прописано, что адвокаты равны в своем статусе, поэтому все без исключения должны участвовать лично или материально в оказании юридической помощи бесплатно или по назначению.

Зачем была разработана подобная норма? Дело в том, что сегодня не все адвокаты работают в судах общей юрисдикции. Примерно четверть защитников представляют интересы бизнеса в области корпоративного, налогового, финансового, банковского, таможенного права. Принуждать идти в суд адвоката, не владеющего необходимыми для этого знаниями и навыками, недопустимо со всех точек зрения. Но поскольку все адвокаты в своем статусе равны и, соответственно, должны участвовать в оказании помощи неимущим, мы разработали вариант, при котором бизнес-адвокаты смогут заниматься своей специализацией, материально помогая коллегам, имеющим навыки работы с делами общей юрисдикции.

На сегодняшний день выплаты государства адвокатам по назначению ничтожно малы - 298 рублей за один судо-день. Собранные средства позволяют немного исправить ситуацию. Так, доплата за день участия адвоката в следственных действиях по назначению в порядке ст. 51 УПК РФ равняется 150 рублям, за день в судебном заседании - 180 рублей.

Реально проблема с невозможностью участия некоторых адвокатов в делах по назначению встала лишь в Москве, потому что именно здесь получил развитие крупный бизнес. В регионах корпоративных адвокатов единицы. Среди адвокатов, как и во всех профессиях, произошло колоссальное расслоение. Конечно, у нас есть весьма состоятельные поверенные. Но не менее 40% защитников живут очень тяжело, для них дела по назначению - дополнительный источник заработка.

Идея внедрить такую систему возникла у меня еще во время работы председателем президиума МГКА в 1997 году, когда я впервые столкнулся с явлением бизнес-адвокатуры. Впрочем, все новое - хорошо забытое старое. Аналогичным способом адвокаты-цивилисты (Плевако, Андреевский и другие), имеющие широкую частную практику, поддерживали молодых коллег-пролетариев, на которых ложилась основная тяжесть в делах о неимущих. Корифеи адвокатуры создали специальный фонд, куда перечисляли десятую часть своих гонораров. В то время государство совсем не оплачивало труд адвокатов, оказывающих бесплатную помощь.

Безусловно, среди тех, кто ежемесячно перечисляет повышенный взнос, есть очень востребованные судебные адвокаты, которые в силу своей загруженности просто физически не могут участвовать в делах по назначению. Возьмем хотя бы адвокатов Ходорковского, которые полтора года находились в беспрерывном процессе.

- Известны факты, когда "бесплатные" адвокаты халатно относятся к своим обязанностям: отсутствуют на следственных действиях, отмалчиваются в суде. Существует ли в России система контроля качества работы адвокатов по назначению?

- В том же Кодексе сказано: адвокатская деятельность не является предпринимательской. Следовательно, качество защиты не может зависеть от размера гонорара, адвокат обязан одинаково хорошо работать по соглашению и по назначению. Контроль осуществляется на уровне палаты адвокатов. По жалобе доверителя возбуждается дисциплинарное производство, дело рассматривается квалификационной комиссией. Каждый год статуса лишаются несколько адвокатов, кроме того, выносится много предупреждений и замечаний.

Халтурят лишь непрофессионалы. Имеющий хотя бы две извилины адвокат понимает, что любое выигранное по назначению дело формирует его индивидуальную практику. Особенно если оно с участием присяжных заседателей. Причем дела по назначению чаще заканчиваются для защиты успешно, чем дела по соглашению. На мой взгляд, это связано с позицией нашего суда, который с большим доверием относится к словам "бесплатного" адвоката, искренне защищающего клиента. С такой закономерностью я столкнулся, когда вел дела в рамках ст. 51 УПК РФ. Оправдательные приговоры у меня были даже в 80-е, когда существовала не презумпция невиновности, а презумпция материалов предварительного следствия.

Другое дело, что адвокату по назначению сложнее защищать доверителя в связи с невозможностью использования всех средств и методов доказывания. Например, не будет же он из собственного кармана оплачивать специалиста или дополнительную экспертизу. К сожалению, в России не выделяются деньги на оплату эксперта в делах о неимущих, как это принято, например, на Западе. То есть качество "бесплатной" защиты все же страдает. Но тем ценнее оправдательный вердикт суда.

Скажу так: адвокатура, как и любая профессия, имеет право на своих мерзавцев. Но в целом я неплохого мнения о нашей корпорации, которая, конечно, может быть и лучше.

Пашин Сергей, федеральный судья в отставке, член Независимого экспертно-правового совета.

- Из судейского кресла я неоднократно наблюдал пассивность адвокатов, выступающих по назначению, в отстаивании интересов доверителя. Однажды прокурор потребовала для подсудимого смертной казни (речь шла о леденящем кровь убийстве в лесном массиве возле метро "Ботанический сад"). Молодая защитница, почти не задававшая вопросов свидетелям, ограничилась просьбой о снисхождении, хотя ее подзащитный себя виновным не признал. Суд же под моим председательством с участием народных заседателей оправдал этого человека. Суд не вправе выносить частное определение о плохой работе адвоката, но если бы сам доверитель пожаловался на недобросовестность защитника в адвокатскую палату, барышне определенно не поздоровилось бы.

Надо понимать, что бесплатная юридическая помощь бесплатна только для клиента, а оказавший ее адвокат вправе претендовать на вознаграждение за счет соответствующего бюджета. Кроме того, адвокатские палаты субъектов РФ могут, как это сделано в Москве, устанавливать надбавки к казенным тарифам за счет собственных средств. В прошлом году правительство Москвы выделило на оказание такой помощи 6 миллионов рублей. К сожалению, эта сумма не была полностью освоена из-за чисто бюрократических препон.

Первая волна массовых отказов адвокатов от участия в уголовных процессах по назначению пришлась на 1996 - 1997 годы. В некоторых регионах адвокаты, которым не платили положенных денег из федерального бюджета, начали "бастовать", назревала всероссийская забастовка. Если бы до нее дошло, случилась бы катастрофа: рассмотрение уголовных дел застопорилось бы, суды бы остановились, а тюрьмы переполнились, что было бы чревато бунтами в СИЗО и многочисленными нарушениями прав человека.

Конечно, нельзя запретить правозащитникам, добровольцам, студентам в рамках юридических клиник помогать людям. Но государство обязано гарантировать высокое качество юридической помощи, предоставляемой неимущим. Поэтому вполне разумно и справедливо, что законодательство требует именно от адвокатов, деятельность которых контролируется профессиональным сообществом и органами юстиции, консультировать неимущих и выступать на их стороне.

Было бы правильно расширить круг юристов, которые могли бы, оказав бедному человеку квалифицированную юридическую помощь, претендовать на вознаграждение из регионального или федерального бюджета. Таким юристам, сдавшим квалификационный экзамен, целесообразно присваивать определенный статус (например, именовать их "поверенными") либо выдавать лицензию на три - пять лет. Жалобы на их действия могли бы рассматривать органы юстиции или образованные ими комиссии по этике.

При этом я полагаю, что предоставление неимущим квалифицированной юридической помощи - это обязательство государства, обременение региональных адвокатских палат, но не натуральный налог, возлагаемый на конкретного адвоката. Адвокат, кроме случаев его назначения защитником по уголовному делу, заключает с доверителем соглашение, а всякий договор - это, как говорится, "продукт непротивления сторон".

Что касается возможности "откупиться" от осуществления защиты подозреваемых и обвиняемых по назначению. Заплатив повышенные отчисления на нужды адвокатской палаты, адвокат исключается из списка лиц, которых по телефонограмме следователей и судей выделяет вице-президент адвокатской палаты для защиты подозреваемых и обвиняемых в порядке ст. 51 УПК РФ ("по назначению"). Интересы граждан от этого не страдают, а адвокат, специализирующийся на арбитражных делах или налоговых спорах, не вникает в уголовные дела. Специализация адвокатов и ограниченный допуск их к профессии (например, только по трудовым или жилищным спорам), кстати, узаконены в Германии.

Но не стоит забывать, что адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты под страхом изгнания из профессионального сообщества. Самовольный выход из дела, признание виновности подсудимого, отрицающего свою причастность к преступлению, разглашение адвокатской тайны - тяжкие проступки, граничащие с предательством. Адвокат, оказывавший помощь обвиняемому или потерпевшему, истцу или ответчику, не может "перебежать" на другую сторону. К сожалению, квалификационная комиссия Адвокатской палаты Москвы разбирала и такие случаи.

Краснокутская Альбина, адвокат, член Квалификационной комиссии при Президиуме МОКА.

- Проблема в том, что в адвокатуру приходят люди, очень далекие от этой профессии. Они успешно выполняют тестовое задание на компьютере, сдают квалификационный экзамен, но не понимают главного: адвокатура - это состояние души. Хорошо защищать надо уметь не только за деньги. С точки зрения подхода к делу, моего внимания и добросовестности я никогда не различала дела по соглашению и назначению. И сегодня объясняю своим ученикам, мечтающим о баснословных гонорарах, что работа по 51-й статье - блестящая практика, которая может предопределить будущую карьеру адвоката.

Другое дело, что адвокатура всегда была самостоятельной и жила на гонорары - такова проза жизни. Поэтому успешный адвокат зачастую просто не имеет времени заниматься благотворительностью - порой он одновременно ведет несколько дел. Защищать же по назначению отправляются либо невостребованные поверенные, либо "карманные" (что происходит даже чаще) адвокаты следователей и судей. Следственные действия они игнорируют, в суде не интересуются делом. Адвокатов-тружеников без персональной практики, которые работают добросовестно и не носят "конверты" чинам, - единицы.

Гуревич Сталина, адвокат, правозащитник, заместитель председателя правления МОО "Справедливость".

- Считаю, что состоявшийся адвокат может позволить себе роскошь работать бесплатно. Но исключительно по доброй воле. Требовать от него выполнения своего долга вопреки принципам - то же самое, что, заболев, идти не в поликлинику, а к главврачу Кремлевской больницы. При каждом суде организованы юридические консультации, в которых есть обязательное дежурство, - туда и могут обращаться необеспеченные граждане за помощью.

Конечно, в наших рядах есть и такие адвокаты, которые, работая исключительно в делах по назначению, умудряются покупать себе квартиры и машины. Забегут в суд, кинут ордер на подпись, а таких ордеров у них не один и не два за день. Разве справедливо, что они должны платить ежемесячно типовой взнос, а те, кто реально вкалывает с утра по поздней ночи по соглашениям, - в два раза больше?

В рамках правозащитной деятельности я регулярно оказываю бесплатные консультации, безвозмездно берусь за безнадежные дела. В какой-то момент я поняла, что надо хоть немного изменить ситуацию в нашей бесправной стране, где на протяжении веков существует судебная система с ярко выраженным судебным уклоном, очень далекая от независимости.

Федотов Игорь, правозащитник, ведущий юрист ООО "Национальная юридическая служба", магистр права (LL. M).

- Адвокатская и правозащитная деятельность в нашей стране зачастую идут рука об руку. С одной стороны, каждый адвокат может в определенной степени считаться правозащитником, поскольку защита прав является основой его профессиональной деятельности. Конечно же, я имею в виду тех адвокатов, которые не пренебрегают ради наживы нормами адвокатской и просто человеческой этики. С другой стороны, любая правозащитная деятельность должна базироваться на правовой компетентности, иначе она превращается в дилетантизм или, что еще хуже, в демагогическую саморекламу.

Мне известны адвокаты, которые регулярно оказывают бесплатную помощь нуждающимся гражданам. Тем более что действующее законодательство предполагает предоставление подобных услуг отдельным категориям граждан в рамках не только уголовного процесса, но и гражданского судопроизводства. В частности, это прописано в ст. 26 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", Законе города Москвы от 04.10.2006 N 49. В этом случае предусмотрена денежная компенсация адвокату, но она имеет столь символический размер и так усложнена бюрократической процедурой оформления, что адвокату проще вообще отказаться от какой-либо оплаты за оказываемые услуги.

Как организатор и руководитель правозащитной организации могу сказать, что такая работа чрезвычайно востребована нашим населением. Об эффективности следовало бы спросить потребителей этих услуг. Во время работы юристом в одной из старейших правозащитных организаций России мне удалось довести до победы в Европейском суде по правам человека дела 86 заявителей (преимущественно пенсионеров-льготников из Подмосковья), интересы которых я представлял в Страсбурге (последнее постановление из их числа ЕСПЧ принял совсем недавно - 25 ноября 2010 года). Услуги по подготовке жалоб, формированию комплекта документов и весь комплекс работ по коммуникации с ЕСПЧ по жалобам были оказаны заявителям на безвозмездной основе. Разумеется, все эти заявители не смогли бы оплатить такого рода работу по действующим на рынке юридических услуг расценкам, а практикующие адвокаты вряд ли взялись бы бесплатно за столь трудоемкую и "штучную" работу.

В адвокатской среде бытует мнение, что бесплатное оказание помощи - некий признак профессиональной некомпетентности, удел тех, кто не способен "подать и продать себя". Причем государство отнюдь не щедро на оплату услуг защитника в уголовном процессе, а процесс выплаты за оказанные услуги защитника может растянуться на длительное время. Все это не способствует росту числа желающих оказывать адвокатскую помощь безвозмездно.

Я знаю адвокатов, для которых участие в процессе в порядке ст. 51 УПК РФ составляет основную часть их деятельности. Особенно это характерно для небольших российских городов, где население в массе своей попросту неплатежеспособно. Ключевая проблема здесь в области адвокатской этики: насколько добросовестно "защитники по назначению" исполняют свои профессиональные обязанности? Не секрет, что иные "защитники" мало озабочены защитой прав своих подопечных и действуют фактически "в связке" со следствием и обвинением. Если судить по жалобам граждан, то эта проблема особенно актуальна для нашей провинции.

Каков выход из этой ситуации? Адвокатура должна стать престижной в нашем социуме.

Полагаю, что государству следует выработать и законодательно закрепить систему достойного материального и морального поощрения адвокатов, бесплатно обслуживающих нуждающееся население.

Подготовила

Марина Кузнецова

"Юридическая газета"

Название документа